Знаете что...

Знаете, в моей голове живет столько разного...
Вам страшно? Поверьте, это еще не беда:
Проблемы начнутся, если бояться стану я.
Меня запугать непросто. Послушайте!
В сером доме кошмары парня ночами мучают,
На маковом поле танцует девица,
То смеется, то плачет,
То бьется, как птица...
Жду-не дождусь,
Когда этот весь бред прекратится.

Знаете, в моей голове живут люди.
Главное, с ними не ссориться,
Иначе всем плохо будет:
Им тесно жить в одной голове -
И каждый из них рад бы меня прибрать к себе.

А я что? Я терпелива и осторожна,
До последнего верю, что жить с такой бедой -
Возможно. Хотя и тревожно,
И сложно порою,
Но откуда-то знаю,
Что я в себе целый мир открою.

Буйная

Красная леди смеется,
Или все-таки плачет?
Хотя, ни смех и ни слезы
Для нее ничего не значат.

Вопреки буйству красок вокруг -
Внутри ледяная стена.
Если уж гордо пить яд -
То только до самого дна!

Красная леди хохочет,
Скалит зубы и зло ухмыляется.
Что осень ей напророчит?
Все ведь ждет, что леди сломается.

А та - год от года все беспечней,
Хотя и туман цепляет за плечи,
И сердце болит, и память не та,
Но ночью кого-то все ждем у окна...

Чудес не бывает, не здесь и не с нами,
Прошло время сказок, легенд и преданий,
Все серо и нудно, нет больше желаний...
Но главное чудо мы творим сами!

Зажигай, гори алым светом! Кричи!
Ты не сможешь больше молчать...
Так, или иначе, но
Нужно что-то менять.

Маленькое чудовище,
С открытым и радостным взглядом
Живущее близко,
Практически рядом.
Во мне.

Солнечным днем - затаилось на глубине,
В омутах черных, брошенных деревнях...
Оно замерло в темноте,
Но продолжает сеять страх.

И по ночам, в туман,
И другую плохую погоду,
Этот ужас во мне всегда обретает свободу.
Оказавшийся рядом - умрет от кровавых ран.
Покинутый дом, сквозь крыльцо прорастает бурьян.

Нет. Не надо,
И лучше не подходи.
Чудовищу тесно
В этой тощей и больной груди.

Но оно еще под контролем.
А чем ты защитишь себя?
Мечом или паролем?
Не смеши, ведь у таких, как я
Подавно нет души.

Глаза застилает серая пелена.
Хочу забыться, заснуть,
Но ей по ночам не до сна.
И в нашей схватке тварь
Никогда не бывает одна.

Как жаль, что вы
Не в силах мне помочь...
Обратив кости в пепел,
В песок источив гранит,
Чудовище уходит,
Когда кончается ночь,
Растворяясь среди обшарпанных
Могильных плит.

Вот утро. Дом, и смятая постель.
Но почему-то дверь в подвал
Снова слетела с петель...
И я опасаюсь высоких, старинных зеркал.

Оно существует,
Оно действительно есть.
Вы знаете, где этот ужас спит.
Вот здесь.

Вам не кажется,
Но в гости оно ходит,
Когда я во сне.
А пропавших...
Начнете считать по весне.

И все не так страшно,
Позвольте остаться,
Хоть выслушайте наконец!
Вы рады бы в меня загнать свинец,
При убывающей луне,
Оставить с кинжалом,
В обнаженной спине...
Ну что ж...Не зря
Вы боитесь прикоснуться ко мне.

Бегите, прячьтесь.
Запирайте двери.
В грозу мы вместе,
Мы снова придем убивать.
Поверьте, я всего лишь
Не хочу умирать...
На костре.
Слабыми пальцами рисовать

Этот день


Побольше в жизни смеха,
Побольше прекрасных чудес.
И ровной, светлой дороги,
До самых удивительных мест!
Попутных ветров в парус,
И чтоб никогда не скучала...
Чтоб дела до конца доводила,
А ошибившись, не боясь начинала сначала.
Чтоб были те, кто встанут,
За правым твоим плечом.
И чтобы в любой передряге,
Все кончилось хорошо!
Удачи тебе и успехов,
Сбываются пусть мечты...
Пусть говорят,что магии нету.
Но я-то знаю,
Главный маг здесь - ты!

Монолог Ангела-Хранителя

Ты знаешь, мне наконец-то ничего не снится.
Не шелестят,
Залитые вином страницы,
И не штурмуют замки, не строят города...
И некого спасать в полседьмого утра.

Ты знаешь, мне, полгода ничего не снится.
И это странно, но уже не привыкать.
Наверно, всем пора немного измениться,
Старых друзей я боюсь в бреду не узнать.
Когда-то так хотелось стать героем...
Для них, для всех, но прежде - для тебя.
Но как-то сердце вдруг остановилось,
Не бьется, даже не дрожит...
Наверно, навсегда?

Ты знаешь, мне давно никто не снится.
А раньше приходили каждый раз,
Когда случалось попадать в беду,
Когда нуждалась в помощи, совете,
Когда грустили под окном чужие дети....
И было, с кем поговорить,
Когда спать ложились на рассвете.

Ты знаешь, мне совсем некому снится.
Быть может, для них - так лучше?
Тогда почему по ночам им не спится?
Убегают куда-то, снова много пьют,
Курят без счета, в дыму забываются,
Ругаются матом и дома почти не живут.

Ты знаешь, мне ничего не снится.
Но так внезапно захотелось,
Пусть даже во сне,
Увидеть, услышать тебя.
Как жаль, что даже это мне теперь нельзя.

Ты знаешь,мне так давно ничего не снится....

Под этим свинцово-синим небом.

Сдохнем
Под этим больным,
Свинцово-синим небом.
Без жалости добьем,
Чужих, израненных зверей.
В глаза...
В глаза мне не смотри,
Не обнимай.
Убей.
Это - последний подарок,
Мне, на этом нелегком пути.

Сделай, чтоб кости мои
Не мыли дожди,
Чтобы ветер свистел зло
В пустых, но голодных глазницах,
Пока пепел песен
Оседает на ваших лицах.

И пусть тебе приснится
Мой смех.
Глаза,улыбка -
Те, что не для всех...
Пусть голос пропадет
В плену глухих дождей,
Я не уйду, не бойся.
Я стану лишь сильней.
В твоем кошмаре,
В вечном жутком сне,
Безмолвно рядом остаюсь,
Ты говорил: "Не бойся".
Но ведь не за себя боюсь...

Да, я больная.
До одури, до бреда,
Наверно тем, что признаю,
И принимаю тех,
Кому во тьме не нужно света.

Бои, жестокие, на смерть,
За то, что дорого,
За то, несправедливо отнятое,
За то, что было в нас...
И где ты?
В этот час, когда ты мне так нужен?

Твой друг. Он здесь,
Хоть я ему никто.
Он встал на баррикады в этот день.
Он в бой идет со мной.
А ты?
А ты - лишь тень,
За спинами у нас,
Ты - тень для всех,
Хотя огонь твой не совсем погас.

Огонь...
Безумный, дикий,
Своевольный.
Он шел по миру, убивал и ранил,
Прогоняя лести миражи.

И что ж...
Я - Тварь?
Я - мертвый, страшный зверь?
Срываю дверь во cне с петель,
Безумна,
Убиваю всех вокруг?
Ты в это веришь?
И, при этом, ты мне друг...

Смешно и горько.
Дым слепит глаза
И раздирает горло в клочья.
Я не заплачу больше.
Никогда.
Ни здесь, и ни сейчас.
Ни этой ночью.

Мне больно, дико холодно,
Тоскливо.
Ты мрачен, и силен, и горд.
Скажи,
Где был, и где ты есть,
Когда ты и сейчас не меньше нужен?

Пока никто не видит

Ярославе было грустно. И дело даже не в том, что в школе с ней никто не разговаривал. Хотя, нет, и в этом тоже. В школе ей не нравилось: там постоянно заставляли делать то, что не хотелось, да и подружиться с ровесниками не получилось.
Девочка сидела на стуле в кухне, и расстроенная, ела варенье, болтая босой ногой.
Алинка Семенова с подругами сегодня измазали ей куртку какой-то липкой фиолетовой краской. Мама ругаться будет, когда домой придет. И папа расстроится, они ведь так долго ее выбирали, хотели самую красивую для нее выбрать, когда в командировке были.…
В квартире, несмотря на отопление, было прохладно: ветер позднего октября раздувал шторы и выдувал из дома крохи уюта и спокойствия. Ярослава зябко поежилась, но уходить с кухни не спешила: уроки были кое-как сделаны, да и не сложные они, во втором-то классе. Пока мама не пришла с работы, девочка попыталась оттереть липкое пятно – только больше размазала, чем смыла. А от стирального порошка пошла пена, окрасившая в розовый цвет весь рукав до локтя. Испуганно глядя на результат стирки, ребенок был готов расплакаться: за что, за что её так там не любят? Что она им сделала?
Не секрет, что дети бывают жестокими. Притом они не понимают природы своей жестокости, не чувствуют, что они творят, не знают о том, что за свои поступки им нужно отвечать. Для них - это способ безнаказанно сделать гадость, и посмотреть, что из этого получится. А что будет, если натереть сиденье стула одноклассника мелом, а потом на переменке посмеяться над ним, глядя, как он, краснея, пытается очистить штаны, вертясь волчком?

В гонке за мечтой. Глава 1.

В темном кабинете, друг напротив друга, сидело двое. Отец и сын. Не сказать, чтобы они были сильно друг на друга похожи: отец, высокий сухопарый мужчина лет пятидесяти, с лицом английского аристократа, производил впечатление человека властного и расчетливого, не прощавшего промахов и четко знающего, что он хочет. Сын же, представлял собой типичный образец праздности и высокомерия. Так бывает, когда при очень выдающихся родителях живут дети, к которым с малых лет особое отношение: их прихоти и капризы выполняются быстро и безоговорочно, уверяют их своими лестными характеристиками, что не обязательно что-то уметь, чтобы быть известным и почитаемым, достаточно лишь того, что ты родился в правильной семье.
Все это, безусловно, нашло свое отражение и во внешности этого молодого человека: правильные черты лица, высокие скулы и чуть вздернутый нос – быть может, если бы лицо не несло печати избалованности, то юношу можно было бы назвать даже красивым, но.… Все портил ожесточенный взгляд надменного ребенка, пинающего кошку, который точно знает, что за эту мелкую подлость ему ничего не будет.
Разговор шел уже второй час, и из затяжной части поиска виноватых, и перекладывания ответственности на чужие плечи, наконец-то перешел к заключительному этапу: разработке четкого плана действий, и минимизации последствий провала.

Парень сидел, закинув ногу за ногу, и цедил красное вино. Сухое. Французское. Как любит отец. Он уже был почти беспечен, ибо пережил бурю гнева и справедливых упреков почтенного родителя, и теперь ждал, пока глава семьи придумает очередной гениальный план спасения репутации своего непутевого сына-оболтуса.

Нет предела милости

Хэй-эй, пока еще жива...
Хэй-эй, пока горит трава...
Хэй-эй, огонь тебе к лицу...
Танцуй, ведьма, танцуй! (с) Мельница

Полная луна бросала неверный свет на лесную тропу, то и дело скрываясь за низкими осенними облаками. Колоски осоки серебрились, и трепыхались на ветру, задумчиво перешептываясь, перекатывались рябью по пригоркам, наполняя лес тысячей голосов. Но сам Лес безмолвствовал.

Лес ждал. Наблюдал за своими тайными тропами и ждал человека. Человека с голосом ветра...


"Именно в день перелома света творится великая Ворожба. Да свершится задуманное, да откликнутся на зов спящие, да убоится неправедный, и воздастся верным... Ночь все расставит на места, и никто не уйдет без дара из ее рук. Нужно всего лишь быть услышанным.
Ибо лучший проводник в ночи - огонь, лучшее оружие - слово..." (Из сказаний о Долгой Ночи.)

Древнее знание легко всплывало в памяти, давая уверенность в собственных силах и правильности сделанного выбора. Ритуал будет проведен. И вслед за стылой осенью и дышащей льдом зимой, вновь придет весна.

Босые ноги легко бежали по косогору, почти не нарушая ночной тишины. Тонкие руки на ходу выборочно срывали стебли трав, аккуратно укладывая их в мешок на поясе. Зоркие, не человечески темные глаза вглядывались в глубины леса, высматривая что-то, ведомое лишь их обладателю. "Я скоро... Слышишь? Уже близко..."

И Лес разразился стуком и треском. Он был услышан. Помощь пришла. И свершится справедливость, да исполнится Высшая воля...

Ода даче, или как ролевики открывают дачный сезон

"Весна, весна на улице,
Весенние деньки..." Маршак.

Сцена первая.

Солнце светит, птички пляшут,
Ну, а я опять тоскую,
Сердце нынче жаждет бури,
Действа, игрищ и понтов.

Только я, печальный странник,
В этот день такой прекрасный,
На игрушку не поеду:
Еду я свою Отчизну
Защищать от разграбленья,
Поднимать фамильный замок
Из руин по кирпичу,
Буду сеять виноградник,
И серпы ковать, и косы,
Разводить коней в продажу,
Разным рыцарям заезжим..

В общем, буду семьянином,
Верным мужем,
Милым сыном...
Еду, стало быть, на дачу,
Лишь бы там не удавиться,
От работы иль тоски...

Сцена вторая.

Проводил водопровод,
Про себя ехидно думал,
Утирая с рожи пот,
Что никто еще на свете,
Никогда бы не подумал,
Будто рыцари- лентяи,
И в хозяйстве не секут!

Кто, как Фродо,
Весь в мученьях,
И терзаемый похмельем,
Тащит все к навозной куче,
Что Ородруин зовется,
Превозмогая отвращенье
К запаху ее и виду?

Кто теплицы матерьялом,
Так похожим на нетканку,
Обмотал настолько лихо,
Что не знает, где здесь выход?
Заблудившуюся кошку,
Мы искали всем семейством,
Все кричали, все стучали,
И махали колбасой:
"Ну-ка кисонька, завой!"
Но дурная та скотина,
Игнорируя упреки,
Мерзопакостно молчала,
До тех пор, пока я в тапке,
В самом темном из углов,
Исключительно случайно,
(Чес-слово, клянусь Эру!)
Не нашел там пяткой хвост....
Подвывая от испуга,
Все царапая когтями,
Кошка все рвалась на волю,
Как Чужой из пуза жертвы,
Непреодолимо прет.

Кто, прополкой занимаясь,
Умудрился в центре грядки
Укрепления построить,
И отстреливаясь клюквой,
(Старой, кислой, прошлогодней)
Распугать окрестных пьяниц,
Сбить на ужин пять ворон,
И махая сим трофеем,
И истошно хохоча,
Пригласить соседей в гости?

Как свекровь м

О программистах

У всех праздники, у всех выходные,
А мы, молодые идиоты, ищем ошибку в коде.
У всех шашлыки или море,
Солнце, ветер и песок,
А у нас - котлета в мониторе,
И чужой, беспаренный носок.
И мы вроде не против,
Но в квартире страшно душно,
Хочется в кои-то веки света.
Не знаем, уж кто придумал,
Что толкинисты - неадекватны,
Что двуручник лучше двух парных,
Что урматы просты и понятны,
А програмист - создание ночи....
Это все бред!
Он просто тоже кушать хочет.

Лирика дороги ( Полигонным ролевым играм посвящается)

Разбуди меня, как проснешься,
Позови за собою ввысь.
По ступеням и переходам,
Поведи по дороге в жизнь.

Мы будем беспечно куда-то стремиться,
За порог с легким сердцем шагать,
И никто нам в след не бранится,
И уж точно не будет лгать.

Быть может, наши дороги,
Вольются в большие пути,
Где никто не узнает тревоги
И не умрет от любви.

И может, будет когда-то,
Иная, чудесная жизнь.
А сейчас, я просто буду рядом.
Улыбнись мне. Просто улыбнись.

Штурм к Зоне Угнетения

Биться за тебя и останавливать сердце?
Плавится свинец, осталось метко прицелиться,
Зоркие глаза твои в мои не глядят… «После 11»


Завершая обход последней, Ан быстро осмотрела все закутки, где дети в панике могли спрятаться. Пока ей везло, и детей не встречалось. Но если никого не встречалось — то это еще не значит, что никто не остался. Уже на выходе, ее внимание привлекло какое-то шевеление под лестницей на второй этаж. Девушка медленно пригибаясь, стала продвигаться к источнику шума, не суетясь вынимая пистолет из кобуры. Если это враг, то он не услышит ее шагов за своим шумом, а если нет...То пистолет ей не понадобится.
За старой партой в темном углу прятался ребенок. Он сидел, тесно прижавшись спиной к стене и уткнувшись лбом в колени. Аннор тихо выругалась, ведь вывести напуганного человека много сложнее, чем просто выйти самому. С досады, она слишком резко загнала пистолет в кобуру. Раздался громкий щелчок, и мальчик вскинул голову, глядя на подходившую к нему фигуру. Ан даже не думала, что жизнь может так над ней посмеяться. Она знала этого мальчишку.
 Вы кто? - голос был испуганный и тихий, но не паникующий.
Впервые за все время своей работы, девушка не знала, как ответить на этот вопрос.
-Что вам от меня нужно?- продолжал спрашивать мальчик, сильнее прижимаясь к стене, будто пытаясь пройти сквозь нее.
-Я друг. Я не причиню тебе вреда.- девушка опустилась на колени, чтобы встретиться глазами с одним из тех людей, в которых она видела смысл своей новой жизни. - Не бойся, мы сейчас уйдем отсюда. Дай мне руку.
Недоверчиво посмотрев на Ан, ребенок произнес:
- Покажите мне свое лицо.
- Хорошо.- интуиция кричала, что так нельзя, и она жестоко подставляется, но его доверие было необходимо, чтобы выбраться из школы.
Стянув с головы черную маску, поинтересовалась :-Это все?
Мальчик внимательно разглядывал ее бледное лицо. Придя к какому-то выводу, он ответил:

Сказка без начала и конца

В соавторстве с Анной Бреннер Свечкой

-Расскажешь мне сказку?

-Тебе какую, юная дева?
Про рыцарей, или про монстров,
Про вампиров, иль прекрасных принцев?
Или про леса, в которых просто заблудиться?

-Мне нужно, мой сказитель добрый,
Чтоб свет сиял в её героях.
А кто они - не так уж важно.

-Услышь меня, и внемли слову...
Однажды, под горой,
В пещере жил Дракон.
И люди врут, что злой!
Глаза как угли, голос - баритон,
И обходителен, и вежлив,
Прям рыцарь,
Но по массе-то Дракон...
Он жил себе, как жил,
Летать и колдовать?Легко!
Про приключения его,
Вам нынче байку стравит
Любой наш старожил!
Эх, жаль, что я в те времена не жил!

-Услышала... Да, интригует.
Прошу тебя - продолжи сказ!

-Дракон, серебряного был цвету,
И, пролетая по ночам над замком,
Он совершал простое колдовство,
Чтобы немного позабавить,
Утешить и порадовать немного,
Тех, кому в ночи мила дорога:
Странников, быть может,
Не совсем обычных,
Детей прислуги и воришек,
Пойманных с поличным,
И пекаря, и плотника, и даже кузнеца!
Он делал так,
Чтоб с ними чаще бы
Случались чудеса,
И сны прекрасные,
Крылом с небес
Он к девушкам спускал...
Всем хорошо,
А почему,
Никто толком и не знал.

Король, на старость лет
Глядевший с высока,
Все думал,
Крепка ли у принца рука,
Что править достойно,
Чтоб жили спокойно,
В тиши и уюте,
И дети, и внуки...
Мечтал все о чуде,
Что внуков он вынянчит,
Займется садом,
Посадит тыквы, а может,
Кабачки!
И розы разведет,
Чтоб во дворце они всегда цвели!

(Задумчиво)
-Принцессы зря мечтают
О принцах, но таков уж их удел.
Пока иную принц от бед спасает,

И, быть может...

Для тебя я, быть может,
Домашний котенок,
Но другим я таким не кажусь -
Если где-то о помощи просят,
Я тот час же там появлюсь.

В жизни, бывало, трусил.
Но ни разу не дал слабины.
Люди меня боятся...
Все. Но почему-то... не ты.

Мы с тобою в чем-то похожи,
Интересно, замечаешь ли?
Ты наивная, как Ежик,
Помогаешь строить чужие мечты.

-Ты веришь в чудеса?
И я, временами, тоже...
Ты - маленькая гроза,
Буйная, непокорная, страстная.
Ты наполняешь ветром паруса,
Осыпаясь дождем на коже.
Только как же мне узнать,
Что тебя ночами гложет?

Я всегда напряжен, язвителен,
Осторожен,
Гадостей жду от судьбы.
Про убийцу никто не забудет,
И прощения за это мне не будет,
Мелочный божок войны.
По ночам просыпаюсь в бреду,
Задыхаюсь от дыма,
Вижу вновь себя в аду,
Просыпаясь, пугаюсь каждого шороха,
А тебе не знаком запах пороха.

За руки прохладные, тонкие
Хватаюсь в безликой мгле.
И я рад, что тебе - я, наверное, нужен.
Я сильней нуждаюсь в тебе.

Ты от страшных книжек плачешь...
Счастье мне,
Что ты тех ужасов вовсе не знаешь,
Ни к чему тебе, ни к чему.

Я внутри остался зверем.
И опасен он из глубины,
Меньше всего на свете,
Я хотел, чтоб его жертвой стала ты.

Да, я для тебя опасен,
Маленькая моя весна.
Ты об этом не подозреваешь,
А мне трудней смотреть в твои глаза.

Я исчез бы, если б попросила,
Растворился в дыму городов.
Или в августе, между сосен...
Ты не веришь? Но я уже готов.

Не грусти, мой волчонок,
Доверчивый зверь,
Ты молодой,
Еще будет много потерь...
Я все равно тебя люблю, поверь.

Если тебе будет легче,
Сожги всю память в огне...
И, быть может, оно и лучше,

Как нужно, как верно, как правильно?
Я не знаю.
Но для меня, вполне прозрачно, что:
Если в горы - то в связке,
Если в горе - то рядом,
Если в разлуке - то близко,
И другого никому не надо.
Не оставлять в одиночестве,
Всегда защищать от бед...
И кто сможет сказать,
Что нас друг для друга нет?
И Завтра - совсем не страшно,
Если смотреть в него смело.
И вместе.

Сияющий Народ

Люблю зиму. Просто люблю.
Несмотря на холода и мерзкую коричнево-черную кашу под ногами.
Несмотря на разовое обморожение конечностей, которое до сих пор дает о себе знать.

Люблю за зимний, ледяной и прозрачный свет. За серое, в бледных яблоках, небо.
За величественное спокойствие и молчаливую красоту, без самолюбования и показухи.

Удивительное дело, но есть всего несколько дней, когда я не могу спать. Дни полнолуния. Просто не могу.
Не спишь, а смотришь на бледный свет из окна. Свет, который холодит руки и замедляет биение сердца.
А снег в лунном свете - наверное, самое любимая моя картинка. Такая непередаваемо своя, умиротворяющая, наполняющая сердце внутренним покоем.

Его по-жизни всегда было мало.

Сегодня утром, проезжая по заснеженной дороге, я наверно поняла, что чувствует королева Зимы, когда каждую весну за ней приходят серые стражи, которые свергнут ее с ледяного трона, и посадят на разноцветный и увитый цветами, престол Весеннего Принца.

Почему-то везде Лето, Весна и Осень сменяют друг друга без борьбы: уступил место, без боя, отошел в сторону, и уснул в легкой серебристой дымке. До наступления своего часа.
И только Зима всегда борется до последнего за свое место на этой земле. И ее, несмотря на сопротивление и яростные бои, многие любят. Только после захвата белоснежной столицы, ее всегда убивают.

И она каждый раз возрождается. Поэтому она - всегда живая, настоящая и яркая. А остальные - просто вечно молодые люди, с мудрыми, усталыми глазами. Для них важен порядок, правила и постоянство устоев.
А ей это не нужно.

Поэтому, когда последняя Цитадель падает, и серые сменщики яростно сражаются с верными Зиме, рыцарями льда, и убивают зимних волков, хранящих ее покой, она чувствует горечь оттого, что снова не уберегла свой народ.

Запах молодых трав, которые вскоре зацветут.
Усталость от потерь и бесконечных поражений, оттого, что она не понимает, за что на нее организована травля, как на бешеного, смертельн

Ничто не ново под луной,
Стальных солдат угрюмый строй,
Песчаный ветер, дым костра,
А мы все ждем,
И ночь без сна.

Шаги чужие, гулкий пол,
Пустынный зал и коридор,
Большие двери, ни окна...


В чью цитадель стучит Весна?
Босая, в брызгах солнца, света,
Ее теплом стекло согрето,
И камень как живой.

А мы-то что?
Нам бы Лето...

Я не плачу, это ветер.
Ветер с далеких степей.
Он гордый и очень дикий,
И вообще не выносит людей.

Не больно, всего лишь горько,
Душно и пусто в груди,
Ветер яростно танцует,
Посыпая пеплом угли.

Память тоже подернется пеплом,
Все забудется, все простится,
И когда-нибудь, на рассвете,
Прилетит к тебе странная птица.

Ты ее не гони, послушай,
Если она сможет петь.
Если метель закружит,
Её просто нужно согреть.

Может вам будет и легче,
Но я не узнаю об этом.
Не хочу больше видеть,
Как степь заливает багряным светом.

Пламя сожжет меня,
В прах, золу и песок.
Но я все равно восстану.
И уйду.

Домой. На Восток.

Кто сказал, что Темнота не бывает синей?
Кто сказал, что Темнота не бывает красной?
Гибельной, сильной, прекрасной?
Отчего ж ей не быть таковой?

Время меняет лица, как тени,
Приводит, туда, где не был,
Внезапно, и мы - снова все дети,
И жар у костра еще не остыл...

Не об этом ли ты меня попросил?

Ночною порой, он придет за тобой,
У него на лица сине-белые маски,
Когда он смеется,
Ветры танцуют дикие, смертельные пляски,
Тебе с ним совсем не по пути...
Берегись беды, сторонись крестов,
Не верь рыцарю из белых снов,
Ищи черный камень.

Не надо глупо надеяться,
Что завтра все изменится,
Что завтра, наступит тот день,
Когда он сам скажет привет.

Не надо думать, страдать,
Не надо ждать и молчать...
Осень сама расставит все точки над i....
А мы, мы будто совсем не при чем.

Возможно, где-то, в раю
Поверь, я знаю о чем говорю,
Быть может, поверь мне,
Там сияет свет...
Только здесь,.. здесь его больше нет.

Но не бросим в беде,
Чувствуешь, мы на одной волне?
Мы никого не оставим в бою,
Ты видишь, видишь душу мою?
Здесь....

Бороться и падать,
Вставать, просыпаться,
Надеяться, думать, прощаться,
Поверь, мы еще не раз будем здесь,
Поверь мне, мы с тобою есть.

И нам предназначен хороший финал.
А я, я ведь и раньше это знал...

Возможно, где-то, в раю,
Ты верь!
Я знаю о чем говорю!
Поверь мне, там сияет свет...
Все врут, я не верю, что здесь его нет.

Где меня всегда ждут?


Очень интересно открывать дальние страны и бывать в тех местах, где никогда не был…Щемящее в груди чувство нового, захватывающего, отчего в груди становится светло и радостно, и кажется, что мир без границ… С каким умилением смотришь на давно знакомые, любимые и родные места! Ожидание нового манит в даль, к синим вершинам и огненным высям…

Нет ничего удивительней, чем путешествовать в другие места. Но нет ничего прекрасней, чем возвращаться домой. После долгого пути и мучительной разлуки, зная, что тебя любят и ждут так, как нигде и никто больше не будет тебя ждать. И встречают тепло и ласково, с искренней радостью и любовью. Дом, который ты оставляешь, чтобы потом вернуться. Дом, который так тяжело покинуть, и так прекрасно вернуться… Семья, которая любит тебя – непутевого, которого так манит в чужие края, далекие, непонятные….
Семья… Любимые, знакомые до последней морщинки, до самого маленького шрама, лица самых дорогих людей. Ради них ты столько раз убегал, чтобы вернуться. Мама, папа, бабушки и дедушки, братья, сестры, тетки и дядья – все они рады снова увидеть тебя, обнять, поцеловать. А затем собраться одной большой семьей, за обеденным столом, и долго расспрашивать тебя о твоих странствиях. И тебе уже неважно, что ты долго уговаривал их жить в одном доме, одной семьей, и что этот дом по кирпичику сложен вашими руками, вместе. Каждую половицу ты различишь на ощупь, скрип, стук. Каждая досочка в обшивке общей гостиной тебе знакома, и у каждой двери в доме свой особый голос. А вечером вся семья соберется у старой, в прожилках глины, печи, и бабушка достанет большую книгу, куда тщательно записывает твои рассказы, наблюдения, интересные сведения в соответствующий раздел амбарной книги в кожаном переплете, с тиснением, завитушками и другими украшениями, созданными всеми членами семьи. Раздело в книге много, и совсем пустых в ней почти нет. Легенды, предания, мифы, малоизвестные и ставшие достоянием многих, встречались на желтоватых, плотных листах.

Три.



Глава 6.

Иногда бывает такое время, когда ничего не получается. Все валится из рук, мысли в голове путаются, что хочется все бросить и послать окружающих ко всем чертям, и просто ничего не делать. Побыть одному. И чтобы никто тебя не беспокоил, не лез с расспросами и не приставал по пустякам. Именно для этих целей в Кванте Света держали отдельную «келью», в которую шли уставшие люди, чтобы провести время наедине с собой, успокоиться самим и привести мысли в порядок. Или, иногда, ради разнообразия, выполнить работу, требующую от исполнителя полной сосредоточенности и отсутствия отвлекающих факторов. Именно в эту «келью» сейчас направлялся Рома, чтобы наконец-то завершить злополучный проект по усовершенствованию систем охраны периметра, который уже в конце весны должен осуществиться. Проект доставлял парню невыносимые мучения и сплошные неприятности: он рассорился с Максом, который согласился помочь ему в обмен на небольшую помощь при модификации переговорных устройств, серьезно поцапался с Дашкой(ей, как на зло не понравился метод связи камер с приемным центром), и в довершение всех бед он только что получил сообщение от начальства с вопросом, когда проект будет завершен.
-Да что ж это за черт!-бурчал он, беспорядочно скидывая в сумку ноут и кой-какие вещи.-Да еще и Аннор тут со своими тараканами...
На душе было погано, да и работать в нагнетенной атмосфере не хотелось.
Он даже не знал, как реагировать на эти резкие перепады настроения и внезапную агрессию. Девушка, обычно спокойная и всепонимающая, во время капели и тающих снегов превращалась в невыносимую, резкую и отстраненную ведьму, реакцию которой на самое заурядное событие было невозможно предсказать. Среди младших групп ходили байки, что девица - оборотень и так на нее влияют фазы Луны и «мартовские коты».

Два.

Глава 2.

А в это позднее время в одном из кабинетов высшего эшелона власти горел свет. И разговор там шел на повышенных тонах, что в таких кабинетах – редкость.

- Да ты хоть понимаешь, ЧТО будет, если хоть одна вшивая журналюга об этом узнает? Представляешь, что будет, какую бурю это всколыхнет? Ты сам не представляешь насколько мы рискуем, проводя такую работу! – вышагивая по полутемному кабинету, говорил чуть пухловатый мужчина лет 45, отрывистым, грубым голосом. У него были светлые, русые волосы, небольшие усы и глаза, пронзительно карего цвета. Расхаживая по кабинету он нервно теребил рукав голубой рубашки с стальными запонками – подарком жены.
Устав от расхаживания вдоль и поперек ковра, он измученно опустился в кресло и устало потер переносицу. Все стало слишком опасно. Надо заканчивать это все. Надо. Но невозможно, потому что если все закроется, то станет только хуже.
Он только хотел что-то прибавить к своим сказанным словам, пытаясь что-то донести до собеседника, но не успел.
-Представляю, Сергей… Ты не знаешь, насколько я хорошо это представляю.-тихим, но твердым, будто рассуждая вслух,голосом сказал его собеседник, сидевший напротив него в широком кресле, спокойно положив руки на подлокотники. Он был примерно такого же возраста, как и его напарник, сидевший с усталым , вымотанным бесконечными опасениями и проблемами лицом.
Все это началось несколько лет назад. А именно – восемь лет. Восемь лет назад он и не подозревал, что когда-то наступит такое время, как сейчас.


Восемь лет назад. Эти слова бились в его голове тупым молотом, глухо отдаваясь болью в сердце. Восемь лет назад преступность резко активизировалась(да когда она вообще дремала?), и по всей стране прокатились жестокие террористические акты. Террористов не мог поймать никто. У простых ментов на это не было ни снаряжения, ни ума, ни опыта, группы захвата же ничего не могли поделать : как ни тщательно подготавливались планы освобождения взятых в заложники людей,

Раз. Я живу в Этом мире. Зона угнетения.

Глава 1. Нет прошлого
Иллюзия свободы…
Приходит время грустных дум,
Нас не спасает сердце,
И не спасет холодный ум...
группа НаИв

Поздний вечер. Зажигаются высокие уличные фонари, открываются вечерние кафе, люди спешат домой, к своим семьям – погреется, отдохнуть, поужинать, сделать с детьми уроки и лечь спать. А завтра будет новый день, лучше или хуже, чем сегодня, похожий или не похожий на него .
Мы не знаем. Ветер бродит по подворотням, улицам и площадям города, гоняя по тротуарам обрывки недосказанных фраз. В мрачных кирпичных арках и дворах-колодцах, он ледяным дыханием бьет в лицо, заставляя идти низко ссутулившись, подняв воротник и придерживая шляпу. «Не потерялась бы на таком ветру!»
Обычный вечер в большом, многолюдном городе. Вот идет в кино звонкая молодежь, чуть дальше мужчина спешит домой, а рядом медленно идет пожилая женщина с большими сумками. А в одном из дворов проходит девушка. Она идет, опустив голову, спокойно скользя по людскому уличному потоку. Она медленно поднимается вверх по оживленной и суетливой улице, заворачивает в переулок, и оказывается перед старым монолитным домом. Подходит к дальнему подъезду, срезав угол через детскую песочницу, достает из карманов ключи и входит в сумрак лестничной клетки. Зажигает замызганную лампочку и поднимается наверх, по оббитым ступеням до дверей квартиры. Провернув ключ, девушка бесшумно входит в коридор.
Да ,похоже у них снова тусовка. Снова. Из музыкального центра орет музыка, не обремененная смыслом, со всех сторон сыплются приветствия и приглашения пропустить по бокалу чего-нибудь крепко алкогольного, из углов раздаются вопросы «Что так долго и где бутылка?», в комнате опять накурено и везде стоит алкоголь. Она только кивает на приветствия и мимолетно улыбается на все остальное. Она присоединится к всеобщему веселью, но позже. Если захочет. А теперь лестница на второй этаж, предпоследняя дверь слева. Тихий щелчок провернутой собачки замка. И вот мы уже и дома.

Иногда мне даже не верится,
Но звук существует,
Планета вертится...

Знал бы, как мне надоело ждать,
Пока все, что мы помним и знаем -
Изменится.

Чудеса не придут, если их некому ждать,
Открывается дверь,
Но порвалась путевая тетрадь.

Как хранить воспоминания?
Как записывать живые сны?
Попробуем, и если я смогу,
То точно сможешь ты.

Дороги никогда в пустоту не обрываются,
И кто бы что не говорил -
Жизнь просто так не кончается.

Летать во сне не сложно,
Видишь, у меня и в двадцать -
Полет еще продолжается.

Мечтать не запретишь,
Но я всегда прихожу лишь тогда,
Когда ты давно спишь.

Начинаем все заново.
Снова, и всему вопреки.
Мы так много хотели,
Так долго служили победе,
Но врагов сдержать не смогли.

Где ты?
В каких чуждых и дальних краях?
Наш флот закаты встречает на якорях,
Запертый,
В тесной бухте,
Жестокой розой ветров.

Как искать?
И какие приметы высматривать,
От отчаяния вздрагивая,
Обнимая себя за плечи?

Вот приходит новый, северный вечер ,
Он тоскует,
И в витражном зале гасит свечи,
Ждет наступления ночи.

В лунном свете вижу лица,
Мне одной теперь не спится,
Полночь врывается боем старинных часов.
Он все ждет, умирать он еще не готов.

Мой корабль увяз в антарктических льдах,
Паруса занавесками стали на окнах,
Руль корабельный - обшарпанный письменный стол,
Грот-мачта, воронье гнездо - забитый пылью чердак.

Я задыхаюсь, нет света,
Ни звука, ни шороха...
Заряжаю ржавые орудия,
Но опять не хватает волшебного пороха...

Не прорвать кольцо осады этой ночью.

Как бороться?
Скажи!
Я не верю, что солнца больше нет!

В открытой комнате окно,
Давно не заперто оно.
Там на столе горит свеча,
В бледном свете спит дитя.
Одеяло- драный плед,
Атлас кораблей под головой.
Колыбельную спел вечер,
Затушил оставшиеся свечи,
Оживил паруса-занавески и вышел.
И пошел гулять по крышам.

Рассвет стучит в окна.
Здравствуй, День.

Мир-за-пеленой-серых-туч. Памяти Александра Ефимовича

"И ты непременно сидишь
В изножье моей постели,
Прекрасный, но призрачный...
Призрачный, но живой...." (с) Немного Нервно




Иногда люди уходят неожиданно. Это больно, тяжело и не поддается пониманию.

Как же так? За что? Почему?

Почему-то в такие моменты хочется верить в существование жизни за гранью смерти. В Жизнь после Смерти.

И хочется верить, что есть лучший мир, где всем воздастся по заслугам. Хочется верить, что есть Бог, который знает, кому еще нужно жить, а кого уже ждет дорога в другой мир.

Только почему кажется, что он ошибся? Жестоко, обидно, случайно ошибся? Почему?

Можно верить в то, что Ему на небе нужны и хорошие люди, и что там ему лучше, но это слабое утешение, для тех, кто остался внизу.

Пусть и говорят, что люди, работающие со смертью - грубы и циничны, что они этого уже насмотрелись и им все равно... Но это не так. К этому невозможно привыкнуть, если ты - человек.

Только потеряв, мы начинаем ценить. Только бесконечно опоздав, учимся жить.


Никто не знает, что там, за гранью. Те, кто оттуда возвращались мало помнят о ней, но еще меньше говорят.

Но наверно, она для каждого своя, эта грань. Наверно, за ней нас ждут те, кого мы любили в этой жизни. А может и нет.

Может я и не права, но мне нравиться верить, что те, кто ушли и кого мы любили остаются с нами. Не только в сердце, в мыслях. Но и наблюдают за нами сверху, присматривают, помогают. Ведь нет ничего сильнее любви. И кто сказал, что при переходе за грань она исчезает?

"Любовь сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь." А.С. Тургенев



"Цените людей, которые знают о вас больше, чем кто-либо, и не смотря на это готовы быть с вами до последнего.
Таких, увы, совсем немного. А с годами и того меньше. "


"С раннего детства я ненавидела ожидание. Притом тако

О литературе и детях

Я рукою на стене пишу иероглифы,
Я не знаю, зачем мне эти знаки...
(с) Lumen

Маленькой девочке страшно одной,
И никто почему-то не спешит домой,
И она выбегает в подъезд и выше,
Маленькая девочка одна на крыше...

...Маленькая девочка, где ты была?
Но как им объяснить, что не хватает тепла?

Как объяснить, что их дом и работа
И настоящая жизнь лишь по субботам?
Это не та жизнь, которую надо,
Мама, я хочу чтоб ты всегда была рядом!

(с) Lumen






-Ну как, дочитала книжку?

-Мало совсем осталось, дочитываю в ближайшие минуты. Жаль, что так мало...

-Тебе только Война и Мир по объему порадуют, или Толкин, наверно.

-Нет, вроде,но блин... Я по этим героям соскучилась очень. Почти так же, как и по циклу Мантикоры.

- - -
- Вот, уже дочитала. Господи, какие они все-таки живые...
Знаешь, мне очень жалко, что они живут только в моей голове. Как и многие другие...

- Понимаю. Зато, как приятно потом встретить таких людей в жизни. Кажется, как будто знаешь их всю жизнь... Пусть даже у них жизнь будет другая, просто знаешь их характер,их привычки...

- Просто... Грустно от того, что я не могу поговорить с Полиной, посмеяться с Тедом и посмотреть в глаза Дену.Что в реальном мире их нет.

-Знаешь, я уверен, что в реальной жизни ты встретишь ещё более интересных людей,которые заставят тебя забыть об этих вымышленных персонажах,какими бы живыми они ни были. А то я сейчас тоже начну грустить, что не могу кастовать файерболы, убивать драконов в реальности, пить с гномами и флиртовать с эльфийками!

- Знаешь, в чем моя проблема?
Может это какое психическое заболевание, я уже и не знаю...
Для меня все эти миры абсолютно реальны. И я со многими их жителями разговариваю. И они мне отвечают и дают советы, если мне нужна помощь.
Иногда сижу дома, завариваю чай, а разливаю на несколько кружек, по количеству собеседников, с которыми сейчас разговариваю...

Снежные Ангелы

Посвящения и благодарности:

Всем, кто помогает, ждет, борется за счастье и до последнего верит в светлые стороны жизни.

Всем, кто не сдавался и строил свой мост в мечту, не забывая помогать в этом окружающим.

Всем, кто не отворачивался от чужой беды и не боялся предложить свою помощь.

Всем кто есть, был, и надеюсь, будет со мной.

Lomeviressa — за веру в лучшее, когда все идет наперекосяк.
Ольге — за неиссякаемую энергию и оптимизм.
Yuri, Alena – за терпение и понимание.
Даниилу — за поддержку и уверенность в успехе.
Войцеху, без которого нынешние герои были бы совсем с другими лицами — за удивительную волю и незримое присутствие во время работы.


Зима — это особенное и удивительное время. Снежно-белый и хрустально-чистый мир, открытый для любого, кто не побоится перешагнуть через порог, оставляя за ним горести и печали, победы и поражения уходящего года. А еще это время подарков, елок, приятных сюрпризов и улыбающихся лиц. Время сказок и чудес, которые с нами еще случаются вопреки всему. Время, чтобы снова, хоть на пару часов, стать ребенком и искренне верить в Добро. Время дарить радость и счастье окружающим, когда это так легко и просто.
Это время, когда понимаешь, что для счастья людям не нужно много и иногда, вовремя подставленное плечо или поданная рука значат больше, чем все остальное.

Время, чтобы просто верить чудеса и творить их вокруг себя.


«Самыми снежными ночами в ноябре на крышах
собираются ангелы, и щедро делятся с людьми своими чудесами.
Только не каждому дано их увидеть. Врут те, кто говорят, что Ангелов
нет, или они давным-давно спят. Ангелы не спят».
Городские истории, т.1


Пронзительно-серый ноябрьский вечер окутывал город невесомой дымкой, тщательно покрывая узкие улицы торопливо тающими снежинками. Быстро темнело, и случайные прохожие торопились домой, в тепло и уют.