Сказка. Чудо

""""
Когда остались мы одни

Вот, наконец, остались мы одни...
Мы можем все сказать друг другу…
Мы в центре радужного круга –
Какое счастье – мы одни…

Ты мне поведаешь о том,
Как, где и с кем кружил мирами,
Как горько зимними ночами
Ты пел романс в далекий Дом.

Я расскажу тебе о нас -
Хоть были мы с тобой в разлуке! –
Как наши души, наши руки
И сочинили тот романс.

Ты мне покажешь болей шрам,
И припаду к нему губами,
И слезы, что сбегут щеками,
Там выстроят звенящий храм.

Я поделюсь с тобой мечтой,
Которую в ночи кормила
Зерном надежды и поила
Своею верой и душой.

В твоих глазах мой образ тих,
Ему светло там и уютно,
И страхи все гурьбою смутной
Уйдут за сумерек гранит.

Как хорошо, когда одни…
Когда доверие Звездою -
Той лучезарною тропою
Нам дарит Благ Высоких дни…

О, радуг безконечья круг,
О, чаша света изначалья,
Даруешь миг щита венчальный,
И вновь – разлука на век рук…

Так насладимся тишиной,
Так выпьем счастье, только наше,
Чтоб помнить миг его на марше,
Черпая силы в нем, друг мой…


«»»»

- В ней что-то есть пугающее… - Что?
- Какое-то сокрытое страданье…
Как будто агнец неба на закланье
Приговорен.

- Ты ошибаешься. Бедняжка
В нищете всю жизнь свою
Влачила, в чем закланье?
Таких, на улицах здесь сотни,
Их страданья достойны одной лиры или две.

- Нет, нет… Не то. Ты говориш спесиво,
Ты видишь только руку пыльную, в грязи…

- А ты увидел, может, блеск благой души?
То было бы, поверь мне, просто диво.

Они не ведают высоких чувств, мечты,
Им не понятны таинства искусства,
Они – для улиц грязных были рождены,

Сказка о Лжепионе-Дурионе, Маге злом и Марфуше-садовнице

«»»

Цветок Пиона, снов ларец,
В нем сотни скованы сердец,
Кто в лепестковый храм вошел,
Назад дороги не нашел.

Его создал Злой чародей
И разослал слуг-голубей -
Весть они миром разнесли,
Надеждой сладкой завлекли.

И в красных лепестках там спят,
В дурмане молодость хранят
На мягких с золотом коврах,
Курильницы там на столах.

Песня пленника сладких снов:

«В пиона сотнях лепестков
Иду и не ищу следов,
Я в лабиринте среди снов,
Где запах вяжущих духов.

Здесь мягкие лежат ковры,
Чтоб легче было мне идти,
И прячет небо надо мной
Стен алых душный нежный строй.

Зачем попала я сюда?
Я – мошка или же пчела?
Зачем ты сладким завлекла,
Моя незрячая судьба?

Плутаю среди лепестков,
И эхом – шорохи шагов,
И снова алая стена,
Хотя до неба – лишь рука…

Я знаю, это только сон,
И даже, может быть, пион,
Мне крылышки лишь распахнуть,
И в небо снова упорхнуть…

Но тяжелы оковы сна…
Я мошка или же пчела?...»

«»»»

Злой чародей один не спит,
Он сны их бережно хранит,
Улыбки счастья собирает,
Кувшин свой счастьем наполняет.

Он – маг, велик, он чародей!
Что толку от иных людей?
Он будет жить, повелевать,
Миры иные покорять.

Достиг Миров он Высших Зла,
В цветке-ловушке – вся судьба
Его теперь, искусств вершина
Всех магов Тьмы, где лишь пустыня!

Явить алмазов чистый блеск,
Явить блаженный свет небес -
Как будто… Удочка, ловец,
Он, Тьмы властитель, лжец-хитрец.

«»»

А Марфуша-Зарёвница,
Искусная садовница,
Утром весело вставала,
Сад свой лаской поливала.

Там ладошкой провела,
Там листочек подняла,
Там цветок поцеловала,
Стебелечек поровняла.

Сказка про Царя Силана, Царицу-Негодицу и Солнечного Купца

Царство Тридевятое,
Царство Тридесятое,
Дорожки шершавые,
Тропинки мыршавые,
Реченьки узёхоньки,
Горы невысохоньки,
Богатыри не родятся,
На бой молодцы не годятся,
И девицы – не пригожи,
И детки – к веселью не гожи.

Горевал Силан-Царь,
Державы своей богатырь-государь,
Скипетр накренился,
Трон обвалился,
Был Царям всем Царь,
Мудрый государь,
И сыночки гожи,
И дочка – пригожа,
Да овдовел – новую жену взял
И силушку богатырскую-мудрость свою потерял.

Новая жена – всем хороша!
И справа глянешь – Царица,
И слева – Луны серебра крупица,
Павою ступает,
Птицею нездешние песни напевает,
Откуда пришла?
Вышла из Дрёмы-сна загоревавшего Царя,
Когда Царь в лесу почивал,
Когда Царство своё объезжал.

Тосковал-кручинился по ушедшей жене любимой,
И съела тоска-печаль все его злат-думы, силы,
Сынки – без него растут, он их не привечает,
Дочка – с няньками без ласки отцовой скучает,
Министры на доклады не ходят, Царь от них зевает,
Да по Царству своему без стражей своих разъезжает.


А Дева величавая из той Тени явилась,
Да вокруг сердца Царя змеёй удушливой обкрутилась,
Не проснулся еще Царь – а она куковала,
Да танцем-плясом липучим взгляд его сонный приковала,
Дивился Царь-Силан – гибка да сладострастна,
Коса – длинна, уста – малина красна,
Голос – плутает, ленью затмевает,
Смотрит в глаза – счастье обещает.

И слуги её к Царю подходят, с земельки подымают,
Да услужливо его на коня сажают,
Да не на его любимого – Златогривушку - золотого,
А на хищного, гневного, коня Ночь-Седого.
А девица Царицею на Тьму-Кобылицу свою села,
Сделано уже её тёмное дело –

Я утолю твои печали...

- Что может быть лучше, чем секс? – поднял он брови. Девушка, субтильная, даже как-то невесомая, что ли? сидела перед ним, не отводя спокойных фиалковых глаз от его презрительного, всемеряющего, цепкого, стреляющего взгляда. Уцепиться не получилось. Она ускользала, оставаясь неподвижно-текучей.

- Что значит, больше чем секс? Сколько ты хочешь? – требовательно, тоном хозяина, всей своей волей навалился он на нее. Девушка в светлом коконе пушистых, уложенных в сложную прическу волос, не шелохнулась.

- Я утолю твои печали, - ровным голосом сказала Она.

- Не понимаю, о чем ты говоришь, - скривил он губы. – Мисс, мне нужен секс на одну ночь и все. Сколько ты берешь? Мне сказали, что ты мастер своего дела.

Уголки ее рта, как бабочки, тряхнули крылышками.

- Хорошо. 20 долларов.

Брови молнией взлетели на холеном лице собеседника вверх.

- И все?

Девушка была одета превосходно, элегантно и дорого. Сразу, при знакомстве, он оценил всю стоимость «оболочки». 20?

- Да, сегодня мне нужно столько. – Девушка чуть сморщила носик – столько стоит лейкопластырь в аптеке - она слегка порезала руку осколком разбившейся чашки перед выходом из дому.

- Это розыгрыш? – он начинал злиться. На нее, на себя, на помощника Германа, который услужливо подсунул ее номер телефона со словами – Это то, что Вам нужно, сэр! Высший класс!!! Она сделает все, как надо.

Выражение лицо Германа было, как обычно, услужливое. Довольное, странно помолодевшее (и как я раньше этого не замечал! – остро, зло кольнуло ревностью в глазах) – нашел же время и для подтяжек-пластики!

Сказка про Чеботаря и Чудо-сапоги

Жил когда-то Чеботарь,
Говорили деды встарь,
Сапоги шил не простые,
А чудесные такие,
Ни износу, ни истопу,
Только скажешь - в три притопа
Отнесут через поля,
Через реки и леса,
Куда душенька попросит,
Куда душенька запросит.

Раз сказал он сорванцу,
Братику он своему -
«Нынче утром ухожу,
Будешь ты один в дому,
Никого в дом не пускай,
Никому не открывай,
Ворота, смотри, резные -
Ходят разные, лихие
Люди по свету, сиди,
За ворота не иди.
Мне есть надобность уйти,
И не будет денька три -
Для сапожек бубенцы
Новые совсем нужны,
И подковки, что стучат,
Словно гусельки звенят.

Их на Кузне заберу,
Да денечек погощу,
Ну а если вдруг беда –
Вот тебе два бубенца,
Потрезвонишь - прибегу,
И незваных прогоню».

Чеботарь так попрощался,
Братец же один остался.
Скучно стало одному
Сиднем сиживать в дому.
«В бубенцы, дай, позвоню,
И что будет – погляжу!»
Только звонит – брат стоит,
Укоризненно глядит.
«Говорил, звонить тогда,
Когда у ворот беда».
И ушел – а тот опять
На бубенчиках играть.
Снова брат в дверях стоит,
С укоризною глядит,
Про себя он повздыхал,
Братца снова попенял,
Бубенцы с собой забрал,
А ему взамен отдал
Сапожочки, «Коль беда –
Выставь их за ворота.
Они сами побегут
И меня, где хош, найдут».
Только дело ведь не ждет,
И пошел он от ворот.

Слава же о тех сапожках,
Что подходят разным ножкам,
Ходит по свету, гуляет,
Людей разных навещает.
И хороших, но и злых,
И коварных, и плохих.

Только брат за ворота,
Уж стоит-стучит орда,
«Чеботарь, нам открывай,
Сапоги нам отдавай,
Говорят, они чудные,
Нам как-раз нужны такие!»
Малый братец испугался,

Сказка о Чудесном Превращении - о Красоте, Яге и Пришельце

Между лесами высоченными,
Между низинами болоченными,
Была крохотная земля
И жила там совсем не Яга,
Не старушка какая корявая,
Одноокая, с виду костлявая,

А в Храме хрустальном, большом,
Убористо-ярко-витом,
Жила Королева одна
И ждала она только дня,
Когда лес - и справа большой,
И слева дремучий, глухой -
Откроет тропинки свои,
И песнь пропоют ей сверчки;

Низины тогда все вздохнут,
Болота под землю уйдут,
И тропки дорогами станут,
Не будет ни кочки, ни ямы…

Туманы густые скрывали
Ее красоту, искажали,
Яга! – говорили о ней,
Мол, не было в сказках страшней.

Она помогала всегда,
Кому хлеб, совет иль коня,
А гости быстрей проходили
И подвиги дальше вершили.
Она же Пришельца ждала…
И видим - пред нами – Яга.

Пришелец пятой постучал,
Хозяйку надменно позвал,
Яга, покряхтев, отворила
И гостя в светелку впустила.
- Старуха, нужна мне метла!
Лететь мне далёко – дела!

Хозяйка, моргая, смотрела,
Крюкою пришельца задела –
- Ты не торопись,
К обеду садись!
Не просьба, а просто велела.

Пришелец на лавку присел,
Коренья какие-то съел,
Вдруг, чудо – пред ним Красота
Явилась, стоит у стола!

Дохнуть он не может, сидит,
Ее он глазами сверлит,
Хозяйка к нему подошла –
- Смотри, что тебе припасла.

Кольцо-семьалмаз вынимает,
На палец ему одевает -
- Когда не узнаешь меня,
Спроси у подарка-кольца!

Его на метлу тут сажает
И быстро его провожает,
Пришелец под небом исчез,
Где тайный, где грозный рос лес.

Пришелец летит, словно спит,
Под ноги, где земли, глядит,
Душа полыхает огнем,
Как жар поселился вдруг в нем.

Царица, как Дива, стояла,
Ему что-то тихо шептала,

Сказка о Кузнеце-Хитреце и о трёх Чудесных мечах

Как-то раз один Кузнец, -
Был Великий он Хитрец! -
В кузне выковал мечи,
Было их, как в сказке, три.
Был один из серебра,
Тоньше мухи волоска,
А другой был золотой,
Ох, и Ладный был собой!
Третий меч – алмаз литой,
Силы был он неземной.

И принес домой мечи,
Кавардак от детворы –
Там Ивась шумит меньшой,
Средненький Федусь-герой,
Старшенький Степась кричит,
Что любого он сразит:
- Вот возьму я в руки меч,
Тут же голова да с плеч!

Но Кузнец мечи забрал,
Строго детям наказал:
- Не затем я их ковал,
Чтобы кто-то воевал.
- А зачем, коль не сражаться?
- Ума-разума набраться! -
Отвечает им Кузнец,
Был большой-таки хитрец.

День проходит, а то два,
Кузнец едет со двора,
Старшей дочке говорит,
Строго-настрого велит:
- Ты, Маруся, лишь смотри,
С братцев глаз-то не своди,
А то все им воевать,
Подвигов себе искать.

И Маруся обещала,
Отцу ручкой помахала,
В дом быстрей, там калачи
Уже ждут, пыхтят в печи.
Повернулась – братцев нет,
И не виден нигде след,
Глядь за печку – и мечи
Все с собою унесли.

Их Маруся звала-звала,
Братцев по полям искала,
Но нигде их не нашла -
Ночь проплакала она.
И Маруся, их сестрица,
Взяв с собой кувшин с водицей,
Хлебушка, три калача
Утром в дальний лес пошла.

Только видит - Мужичок
Шустрый по-миру-Ходок,
И к Марусе - Помоги,
Хлебушком хоть накорми!
И Маруся хлеб достала,
Мужичку тому отдала:
- Расскажи кто и куда,
Что за бедушка-беда
Подгоняет, все спешишь,
И на месте не стоишь!

- Меня кличут Мужичок-
По-миру-себе-Ходок,
А чего бегу, хожу,
Я тебе и не скажу, -
Мужичок ей говорит
И растерянно глядит. -
- Как родился – снарядился,

Я иду по небу

(Рассказ мистичен, частично автобиографичен. Оборотни в белых халатах - кто они?)

Милосердие начинается в бесконечности, проявляет себя во всём живом и сверкает алмазом-Человеком. Но не каждый человек – Алмаз, не каждый – Милосерден.

Они сами себя так называли, с гордостью ОБуХ – оборотни в белых халатах. Умеющие, знающие, цель которых – осознанно гадить и вредить людям. С деньгами, с возможностями. У них был свой парк машин – лже-Скорая помощь! С эмблемой – змея и чаша. Но чаша – полна яда и вакханалий лживого ума. Они имели свой киберцентр с подключкой к городской «неотложке». И – успевали приехать быстрее – холёные, чистые, ухоженные, с упакованными разной «лечебной всячиной» чемоданчиками, вызывающие доверие – монстры ради своей цели. Городская «скорая» часто приезжала, когда уже было «поздно» и удивлялись врачи, слушая от родственников скончавшегося о другой бригаде «спасителей в белых халатах», оказавшихся «бессильными».

Он – видел их, он вычислял их, он выходил на борьбу с ними – противодействовать, спасать людей этого города от адских испарений. Всего-то двое мальчишек и девчонка да несколько исполнителей– что они против меня? Думал он, выходя на балкон и прислушиваясь. Антон – он родился с этим даром чувствовать время и место зарождения зла, творимое человеком – не алмазом. У него часто это получалось – противодействовать – то создавать помехи в их киберсети, то двоить им путь. Но была еще и обычная жизнь, «витражника» - и он не всегда успевал.

Они пока не знали о нем, просто недоумевали, когда происходила «нестыковка». Но кто-то матёрый и опытный уже шёл им на помощь. Антон это тоже знал. И был готов.

Сказка о Принцессе-Мышке, Грозном Царе и Доброте

Идет Цыган по дороге,
Босы у Цыгана ноги,
Медведь буркой в воз запряжен,
Дорогой уздой наряжен,
А в возочке кто сидит?
Кто царицею глядит?

Идут люди и смеются,
Всем охота оглянуться –
Мышь с мизинец, ниткой хвост,
Медведь тянет с нею воз.

- Эй, Цыган, что за добро
На возу и для чего?
Цыган в бубен ударяет
И Медведя подгоняет -
- Не смотрите, что сера,
Царских кровией она.

Но смеется люд ему -
- Может, взять себе жену?
Много ль места надо ей,
Мыше царских-то кровей!

Хитрый, хитрый ты, Цыган!
Ох, устроил балаган!
А везешь ее куда?
Где хоромы-то царя?

Цыган серьгой поблестел,
Старым бубном позвенел: -
- Край земли – туда везу,
К ее грозному отцу.

- Ну и враль же ты, Цыган!
Мир такого не видал!
С сумок корки вынимали,
Мышке, кланяясь, бросали: -
- Пусть не с царского стола,
Может, вспомнишь нас когда!

Так и шли через поля,
И трясины, и леса,
Мышка в возике сидит,
Цыган в бубен свой звенит,
Медведь возик тащит и -
Вот пришли на Край Земли.

Грянул Голос с высоты:
- Ну, Слуга, что скажешь ты?
Как Принцесса, иль жива,
Не болеет ли она?

- Как велели, обошли
Десять раз вокруг земли, -
Цыган в землю поклонился.
Глас с Небес опять явился –

- Что строптивая теперь
Скажет дочь мне? Есть ли дверь
В царство жалости, любви?
Кто поверил-то, скажи?

Не смеялись, не глумились,
Двери ко дворам открылись?
Как могу я их щадить?
Как могу я их любить?

Мышка трижды повернулась -
И Принцессой обернулась,
Венец-Солнце поправляет
Да пылиночки снимает,
Пред Отцом она молчит,
Дочерный ей долг велит.

Медведь бурый стал Конем,
Статным, быстрым рысаком,
Дряхлый воз каретой стал,

Сказка про отца-Пахаря, сына его Филипка и чудесную Книгу

У отца рос мал-сынок,
Звался просто – Филипок,
Вот беда-то с ним была
Да у Пахаря-отца –
Ни по тропкам, ни по стёжкам,
Ни по топтаным дорожкам
Филипок тот не ходил,
В пыли пыльной не следил.

Глазки шустрые такие,
Плутовские, озорные,
Где нельзя – туда бежит,
И на месте не сидит;
Уж отец ругал-ругал,
Уж на сына он серчал,
Как за сыном углядеть,
Как кровинку доглядеть?

Но смеется лишь сынок,
Быстроногий Филипок -
- Ты, отец мой, не серчай,
За проказы не ругай,
Интереснее играть
Там, где всем нельзя ступать,
Там, где норы и ужы,
Там, где ямы и кроты!

Если в яму упаду –
Прыгну, словно кенгуру,
Если в норке – я ползу,
Фору дам змее-ужу!
Но отец-то все ж серчает
И сынка не отпускает.
- Все равно я убегу,
В щель букашкой проскочу! -
Филлипок на то сказал
И куда-то убежал.

Бел-старик вдруг у ворот,
Кривит свой беззубый рот -
- Здравствуй, Пахарь, Филипка
Повстречал я у ручья!
Дай его в ученики,
А верну за года три.
Я давно такого жду,
Многому я обучу,
Книгу чтобы передать
Да спокойно отдыхать.

- Ты колдун? – Нет, я служитель,
Древней Книги охранитель!
Сомневается отец,
Филлипок же - молодец
Отца рьяно обнимает
И его-то вопрошает
Отпустить: – Не пропаду!
Книгу только получу!

Все сверчки о ней трещат,
Пчелки лишь о ней жужжат,
Слухом полнятся поля,
Взбудоражены леса!
Вроде чудо в ней живет,
Только вот кого-то ждет
Эта Книга, я пойду,
Я нигде не пропаду,
Мне препоны нипочем
Да и тесен отчий дом!

Отец-Пахарь, что ж, вздыхает,
Филипка-то собирает,
Но на ушко говорит -
- Что-то зло Старик глядит!
Ты бери с собой землицы,
Да в кувшин глоток водицы
Из колодца во дворе -

Сказка про Ерёму-богатыря, Лже-богатыря и Зазеркалье

Как-то раз попал Ерема
В край чудной – все незнакомо
Славному богатырю!
- Ну, соседей удивлю! –

Пальцем лоб он почесал,
Льды в полтонны разбросал,
Что упали на макушку,
Видит странную зверушку –

Вроде бы стоит лиса,
Только хвост ее от льва,
Ушки – точно от сурка,
- Ну и дивные края! -

Богатырь протер глаза.
- Как забрался я сюда? –
Шишка на весь лоб сияет,
Богатырь же вспоминает,

Как он, сидя на печи,
Поедая калачи,
За окошко посмотрел,
Чудо чудное узрел –

Так нахально улыбалось
И Ерему не боялось,
Подмигнуло – выходи,
Да меня-то излови!

Змей-не змей,
Глаза щенячьи,
А усы и нос – кошачьи,
По утиному кричит,
Лапой по окну стучит.

Богатырь не долго ждал –
И не то в пути встречал! –
В руку меч – за ворота -
Где чудище –страхота?

Ночь кругом, деревня спит,
Ни окошка не горит,
Богатырь же на чеку,
Чтобы дать отпор врагу.

- Эй, Чудище, не скрывайся,
Перед взором появляйся!
Видеть ты хотел меня,
Славного богатыря!

Я готов! – крикнул Ерема;
Тихо все, прошел вкруг дома,
Только Чудище пропало,
В окне вроде не стояло.

Ну, Ерема в дом вернулся.
Стал в дверях – и поперхнулся –
На скамье он сам сидит,
Хитро так в глаза глядит.

Да, такого не видал!
Вот так диво, вот скандал!
- Кто таков, мне отчитайся!
Хочешь что, мне признавайся!

Тот хихикнул, самозванец,
Поднял хитро кверху палец –
- Я, Ерема, знай, есть ты,
Но с зеркальной стороны.

Ты – со всех сторон хорош,
Силой и душой пригож,
Я ж – завистник, я – же лжец,
Безпринципный я хитрец!

Ты – храбрец, я – разгильдяй;
Для чего тут, отгадай?
Что, не знаешь? Жизнь твою
Я, Ерема, изменю

Пакостью, вестимо дело!

Сказка про Илью-богатыря, Князеву сестрицу и Идолицу-Похотливицу

Идолица-Похотливица –
Моря Блудного сестрица
На ослихе выезжает
В полночь, песню напевает:

- Море Блудное, качайся,
Спиной-гривой выгибайся,
Я поеду по волне,
При Слепухе, при Луне.

Я Луну-то ослепила,
Жабьячей слезой кропила…
Нрав свой братец, проявляй,
Спину-гриву подставляй!

Я Луну заполонила,
В клеть-поклеть ее закрыла
Из цветочков дурманихи,
Корешочков ослепихи.

Подними меня, Волна,
Я проверю, как Она,
Средь запоров – крепко ль спит,
На цепях моих висит.

Подпитаю дурманиху,
Подолью воду слепихе,
Да и жабьячу слезу
Я, Хозяйка, обновлю.

Море-Блуд ей отвечает –
Волну к небу поднимает –
Пой, сестрица, хорошо!
Пой, сестрица, весело!

А Волна всё выше, выше,
В ней крылечки домов, крыши,
Чьи-то руки и глаза,
Похоть-алчные уста…

«»»

Идолица-Похотливица
На своей немой ослице
На Волне к Луне поднялась,
Всё проверив, улыбалась –

Да, работа хороша!
Я коварна и хитра!
Знаю, чем манить сердца,
Нет искуснее ловца!

Птиц сердечных, человечьих
Так ловлю – и будут петь мне,
Слух мой важный услаждать,
Красоту мне утверждать –

Я охотна отдыхать
В тонких трелях, в них дремать!
Птиц сердечных отбираю,
Я Луною управляю!

«»»

А на людской стороне
Спозаранку на Коне
Богатырь Илья гуляет,
За простором наблюдает.

В иных землях долго был,
Много силушки добыл
В битвах с иноземным злом –
Дружен с Солнечным мечом!

Подлость, хитрость и обман –
Злобы низкой смрадный сплав –
Меч исправно рассекает,
Уста-очи прочищает.

Вот вернулся в новой Славе
В свою землю, спать ль Булаве?
Голова ее сверкает,
Шест дрожит, к правде взывает.

Смотрит богатырь-Илья:

Междусферье - Олень мне в душу заглянул

Любить - себя, принять себя – какая жадность к проявленью! И мне не нужно одобренье ни от кого – ведь я - Одна! Одна в пространствах белых снов - и изумрудные качели меня влекут, и запах ели снимает тлен глухих оков. Я время оседлав, скачу над бурным морем чувств исканий, и капли-искорки воззваний к вершинам света я ловлю. О мир огней, веселых дней, эфир, несущий блеск начала, и чахнет-чахнет покрывало... Сквозь дыры Молодой Олень прокладывает новый путь, он – плотность и реальность мысли, и слышится златая трель – и каждый здесь уже не лишний. Нет лишних, крайних – все равны в сияниях сплошного чуда, мы вместе разом родились, и имя вечности – минута. И чаша полная звучит, фонтаны радости играют – и лучезарна наша жизнь, когда мы завесы срываем - портьеры тяжкие вражды и ополчения друг к другу – но мы друг другу так нужны! Так разорвем же обруч круга! Спираль отныне без конца, и танец сердца притяженья, нет человека без венца, нет без свершения мгновенья! И ритм – где каждому есть дом, где совершенство стучит сердцем и призывает – я готов! Готов с тобою быть бессмертьем! Себе доверие вернув, приняв себя как совершенство, познала истины блаженство – Олень мне в душу заглянул. И луч проник и оживил, и осветил, что было слепо, что было так темно-нелепо, что порождало ночной крик. Испуг – творения ночи, игла, что болью отдавалась, царапая кривляньем лжи – и чаша веры истощалась. Но меч, что спрятан был во мгле, себя явил - разграниченье провел, и стало видно мне - где правда, а где ложь-мученья. И завесу я прохожу – легко и просто без сомнений - как отдыхается уму! И только радости мгновенья!

Борюсь - не обозлюсь

Не откажусь от доброты, сердца чистоты. Плакала от безсилия, гневного усилия, забыв,
что есть сила иная – Вечная, Благая. Вспомнила – увеселилась, изумрудами укрылось сердце моё – лёгкое крыло. Стойкость и доброта – новая стезя. Разлетелось старое сердце, иглами пронзённое, да на кусочки. И сказали мне мои сыны и дочки – Мама, Нежная, идём к тебе, родная. Мама Красивая, тебя снова почитаем. Лицо – не угроза, взгляд – не заноза. Куда убежала-пропала злость и пустота? Светит ласка и доброта. А изначально была!

Любушки, не вспоминайте, родные, не заклинайте – потемнела я от чужого же зла, когда сама росла. Отразила, научила себя так зимовать - прозябать. Отреклась от тепла – не подруга – весна, лето-красно – удар в лицо. Все-то проиграла, все-то прострадала, боролась, любила, чуть себя не сгубила в пламени-огне, в грозовой войне. С чем сражалась – тем сама наполнялась. Круг –покруг, души недуг. Чужие –свои, знаки войны, кровавых побед-бед, прожить ли 100 лет?

Силушка убывала, на себя примеряла доспехи боевые, железные, стальные. Детушки, не пеняйте, любимые, о том знайте, что зима ушла, а под снегом – на Троне своём Доброта. Кто растопит? Сам да сама. Кто позволит-разрешит? Я лишь одна. Смотрите, железо спадает, защита-Свет обрамляет новое тело-лицо! Ай да хорошо! Нравлюсь себе – не в сумеречном сне, а явь звучит Нежностью души – Так и живи!

А что ж не жить под ласковой рукой? Не кручу гордой головой – ласка струится по волосам, радостно глазам. Нет плеч утомления, шеи заиндевения. Позвоночник – струна!

Сказка. Длинный сон Марты

Моргелла старая сидела в забытьи,
Дороги длинные пришлось ей все пройти,
Голодной, грязною, в пыли, с сумой в руке,
И подаяния от пьяных в кабаке.

Моргелла всхлипнула – она почти дошла,
За годы долгие свой дом она нашла,
Здесь она, старая, конечно, отдохнет,
В хрусталь горячий грог она себе нальет.

А в замке тихо все, где шумные балы?
Где ружья, гончие, без удержу пиры?
Моргелла старая по двору походила,
Она все помнила, все память сохранила.

И розы дивные, и витые ограды,
И высоту колонн, и шепот влажный сада,
Она минула дверь, ступая тяжело, –
Когда-то здесь она так бегала легко!

И лики тусклые из прошлого сидели,
И сонно в полусне на гостью поглядели.
- Не плачь, Моргелла! Ты для слез уже стара,
Твоя последняя дорога пройдена.

Она у зеркала огромного застыла,
Она, конечно, ничего ведь не забыла,
Тот бал, гнев, зависть к Фее в голубом,
И слезы ярости, гроза вдруг за окном.

Застыли гости все, отец, и мать, сестра
И полувидимы остались на года.
- Сто лет ходить тебе, - ей Фея говорила,
Суму холщовую племяннице вручила.

- Не я, сама ты вызвала грозу.
Но я тебе немного помогу! -
Красавица капризная стояла,
Она совсем, совсем не понимала.

Она хотела слыть всех здесь мудрее,
И в платье праздничном своем всех красивее.
- Не плачь – сто лет, совсем не вечный срок,
За то себе ты поднесла урок…

Моргеллой нищей стала Марта и пошла,
И стопы нежные сгорели от песка,
Камней и луж холодных - не роптала,
А дни несчетные лишь про себя считала.

- Моргелла! Что в суме твоей дрянной?
Что прячешь, покажи и нам, открой! -
Кричали ей, она ж не отвечала,
Три корешка в своей руке сжимала.

Басни. Включите свет!

- Хомячок открыл сундучок! -
В лесу переполох! –
- Сейчас из сундука
Вылетит страх-Сова!
И будет нас всех пугать,
И нас догонять-поедать! -

Это приснилось дрожащей Лисе
В безоконной норе,
Куда не сочится свет,
И где чулан для ста бед!

Но открыл сундучок Хомячок,
Ключик легко отворил замок!
И, ах, птицы певчие из него полетели,
И на березы сели, запели!

Так что верьте себе, а не грустной Лисе,
Что живёт в безоконной норе.

«»»»

Кто сам себя боится,
И выйти в мир страшиться –
Лишь лампочку вкрути,
С порога посмотри –
Бежит от света тьма,
Что так была страшна!

Но если присмотреться,
Отважно так вглядеться –
Там - то же, что везде,
Невидимо во тьме –
Трава, цветы, ручьи –
Их взором прояви!
Глаза не закрывай,
Тьму Светом разгоняй!

«»»

Бесстрашная рыбка на дно морское,
На дно глубокое, темное такое
Однажды, играя, вот так заплыла,
И как удивилась она!

Там тоже рыбы, там тоже живут,
Детей растят, и песни поют,
Разнятся лица, и цвет другой –
Но мы понимаем друг друга с тобой!

Глаза солнцем светят – одной души
С тобой мы!

«»»

Враги живут не только вовне, а скорей внутри –
Они все страхом были рождены;
Сказал с издевкой кто-то – Вы слабы!
И мы поверили! Ох, истины враги!

Вы больше не нужны!
Ни ложь, ни самобичеванье,
Ни преклоненье перед чьим-то званьем,
Очарованье чьей-то силой!
Каждый - Мы – сильны!
И в этой силе я и ты всегда во всем РАВНЫ.

«»»»

О том, как приручить вора

Лиса решила с Волком состязаться,
Кому проворнее быть в воровстве удастся,
Сорока спрятала приз сытный под подушкой
Медведя - Дядьки, разбросала погремушки

Сказка об Аулессе – душе Леса и сыне Скалы, который сердце оживил

Аулесса – душа Леса,
Девушка пригожая,
На других не похожая,
В каждом деревце она,
Веточка – ее рука,
Травы – нежная стопа,
Косы – тучки-облака.

Аулесса – душа Леса,
Села как-то у Реки,
В глазах – радуг мотыльки,
Увидал то паренёк,
Скалы сумрачной сынок,
И влюбился в мотыльки,
Словно свечек огоньки.

Он не ест уже, не спит,
А за речку все глядит,
Где колышется трава,
Где зелёны дерева,
Где хозяйкой – Аулесса,
Чудо мира – душа Леса.

Мотыльки с утра летают,
Сердце паренька пленяют
Лёгким танцем огонька,
Но велит ему Скала:
- Ты за реку не смотри,
Ты же сын самой Скалы,
Вечен, прочен на века,
Камень – есть твоя броня.

Ни пожары не страшны,
Ни игра самой Реки,
Ты да я – навеки вместе,
Позабудь о той невесте,
И тебя не отпущу,
Я, сыночек, загрущу…
Тени сумрачной Скалы –
Ему стражи-кандалы.

Но раненько, поутру,
Он опять на берегу,
Взор влюбленный обнимает
Стан прозрачный, обжигает
Светом пламенной любви,
- Аулесса! Лишь взгляни!
И на лодочке послал
Ей, чудесной, сердца дар.

Огонёчки-мотыльки
Трепетали у Реки,
Вот и лодочка пристала,
Дары щедрые отдала
Аулессе – всё богато,
Самоцветы там и злато…

- Ты прими мое посланье,
Красоты твоей признанье!
Без тебя мне жизнь не в радость,
Без тебя и мёд – не в сладость,
Ни покой, ни вечный сон,
Аулесса, я влюблен!

Аулесса отвечает,
Шёпот с Ветром отправляет
На иной-то бережок,
Где так ждет её дружок:
- Самоцветы хороши,
Приняла твои дары,
Будут на ветвях блестеть,
Но не будут меня греть…

Парень горестно кивает,
Назад Ветер отправляет
С Тучкой Белой со слезой,
Что легла у ног росой,
Увлажнив травы шелка,

Сказка о Чудесном Превращении – О Яге, Пришельце и Красоте

Между лесами высоченными,
Между низинами болоченными,
Была крохотная земля
И жила там совсем не Яга,
Не старушка какая корявая,
Одноокая, с виду костлявая,

А в Храме хрустальном, большом,
Убористо-ярко-витом,
Жила Королева одна
И ждала она только дня,
Когда лес - и справа большой,
И слева дремучий, глухой -
Откроет тропинки свои,
И песнь пропоют ей сверчки;

Низины тогда все вздохнут,
Болота под землю уйдут,
И тропки дорогами станут,
Не будет ни кочки, ни ямы…

Туманы густые скрывали
Ее красоту, искажали,
Яга! – говорили о ней,
Мол, не было в сказках страшней.

Она помогала всегда,
Кому хлеб, совет иль коня,
А гости быстрей проходили
И подвиги дальше вершили.
Она же Пришельца ждала…
И видим - пред нами – Яга.

Пришелец пятой постучал,
Хозяйку надменно позвал,
Яга, покряхтев, отворила
И гостя в светелку впустила.
- Старуха, нужна мне метла!
Лететь мне далёко – дела!

Хозяйка, моргая, смотрела,
Крюкою пришельца задела –
- Ты не торопись,
К обеду садись!
Не просьба, а просто велела.

Пришелец на лавку присел,
Коренья какие-то съел,
Вдруг, чудо – пред ним Красота
Явилась, стоит у стола!

Дохнуть он не может, сидит,
Ее он глазами сверлит,
Хозяйка к нему подошла –
- Смотри, что тебе припасла.

Кольцо-семьалмаз вынимает,
На палец ему одевает -
- Когда не узнаешь меня,
Спроси у подарка-кольца!

Его на метлу тут сажает
И быстро его провожает,
Пришелец под небом исчез,
Где тайный, где грозный рос лес.

Пришелец летит, словно спит,
Под ноги, где земли, глядит,
Душа полыхает огнем,
Как жар поселился вдруг в нем.

Царица, как Дива, стояла,
Ему что-то тихо шептала,

Чудо Жизни

Каким чудом я живу? До сих пор жива? Дышу и задаю вопросы. Розы бытия колючи для ума – но сердце песней их смягчает – и напевает издалека мне кто-то близкий, не чужой! Будь со мной! Букет весной после зимы холодной, как бальзам всех земных трав, мысль благородит, сокрушая все-все страхи – я жива и до сих пор дышу…! Вот это чудо нашей жизни! Как же так? Кто тот чудак, кто терпит выверты моих деяний и творений, его-её благословений так ухо ждет, еще бы миг прожить, чего-то сотворить… Хоть больно иногда, хоть жуть до точки пробирает, но что-то знает – эта кочка проходима и вершина страха – реверс восприятия в отвагу! Потолки дают знанье истины конца. И доброты и зла. И точки, где одно переливается в другое. Или в третье… Решаешь сам – тарам-тарам… Как неожиданно решать все самому, не спрашивая позволенья, одобренья… Ха-ха. Незрелость в зрелость перешла – преобразилась форма, центр узнав. Кристаллизация ядра явилась, твердость духа, подвижность форм лаская, держит ось. Не устаю дивиться чудесам – чудесным сплавам мягкости и жести. Опоры и текучести – в одном как это проявляет чудо мысли, не нашей, не земной, а где-то там, о чем во сне я часто вспоминаю. Она – преобразует и питает мою недолговечность и непостоянство мечтою, что зовёт и вальсами кружит прямолинейный ум, цепочки построений. Но вальс цепочки путает – кружений спирали заставляют только петь и растворяться в чем-то бесконечном – без мысли, без судьбы, без суеты. Блаженство Тьмы – Великой и Волшебной, скрывающей так много от двух глаз! – для одного – алхимия Вселенной! Энергия Творит и Жизнь даёт всем формам, что прописаны в эфире рукою огненной!

Сказка о Небылице

Верь-не верь ты в небылицу,
Но поймал Иван Жар-птицу
На поляне за селом,
И принес Жар-птицу в дом
Показать родне улов.

Лишь порог переступает,
Птица-Жар ему вещает:
«Меня, Ваня, отпусти
Да водою напои.
Потому как я девица,
Что умеет воплотиться
В зверя, птицу иль змею.
Отпусти, озолочу,
Тебя щедро одарю,
Заживете, как в раю.
Но не серебром, не златом –
Стоит это не богато.
Я огонь в тебе зажгу,
Двери в чудо отворю.
Как живешь из года в год?
Поле, лес и огород.
Подарю тебе талант –
Мастера в тебе создам».

От цитаты от такой
Ваня замер, сам не свой.
Не слыхал он никогда
Про такие чудеса.
Говорящая Жар-птица,
По ее словам, девица,
Больно сладко говорит,
Только мысль одна зудит:

«Не продать ли в цирк бродячий
Эту птицу говорящу.
Деньги, как никак, в руках.
Цены знаю, не дурак.
Про огонь, искру в груди
Ты, милашка, помолчи.
С чем едят ее, искру?
Лучше батю позову».

Не успел определиться –
Перед ним стоит девица.
Очи слепит красота –
Ваня ахнул: Вот так да!
Дева ж бровью повела,
Перья с пола подняла
Да Ивану поднесла:
«Вижу, Вань, твои мученья,
Лоб твой морщится в сомненьях.
Дар мой, все-таки, возьми
Да денечек погоди
Продавать меня куда-то.
Может, не захочешь злата!»
И дрожащею рукой
Весь в ознобе с головой
Чудо-перья те Иван
От красавицы принял.
Диво с Ваней вмиг случилось,
Перья в кисти превратились.
А душа пустилась в пляски,
Требуя немедля краски.

В час весь старый отчий дом
Разошелся ходуном.
Стены, кадки, ложки, миски –
Зацвели на них ириски,
Маки расцвели на печке,
А меж них лежат овечки.
И вошел Иван во вкус –
Сладок творчества искус.
А девица посмотрела,

Сказка о мирном лесе, чудесном медальоне и зверьке-Пересмешнике

Росомаха-почтальон
Подобрала медальон,
В сумку бросила большую,
С прессой доверху такую,
«Его дома рассмотрю,
А то поздно уж в лесу!»

Жил в лесу и Дуралей,
Пересмешник всех зверей,
Маленький такой зверек,
То ль бобер, а то ль хорек,
Хвост бобра, а нос хорька –
Вид заправского шута.

Мог кукушкой куковать,
Мог медведем зарычать,
Насмешит иль напугает,
На обличья не взирает,
Без прописки, без норы,
Но не выгонишь, поди.

Волк, конечно, тоже был,
Зубы по утрам точил,
Но в лесу постановили,
Всем собранием решили,
Жить по-мирному, друзьями,
Завтракать лишь пирогами.

На обед – грибы с петрушкой,
А на ужин – чай с ватрушкой,
Дятел по лесу летает
Да за всеми наблюдает,
Волку ж очень тяжело,
И живот совсем свело.

Росомаха с медальоном,
Что служила почтальоном,
Возле Волка тормозит
И на зуб его глядит:
«Что, не нравятся ватрушки
Да с грибочками кадушки?»

Медальон она достала,
Волку-братцу показала,
«Видно, где-то ураган
Стороною пролетал,
Медальончик непростой,
Знать, заморский, дорогой!

Здесь таких нет мастеров,
Где-то с дальних он краев;
Как на шею нацепила,
Появилась вдруг Горилла:
- Буду, говорит, служить,
Что захочешь, приносить.

Мне, конечно же, еды -
Хоть какой бы колбасы…
Вдруг, сосиски на траве
Во всей жареной красе!..
Но такие вот дела –
Вспомнила я про тебя.

Ты – мне друг, ты забирай,
Ты Гориллой управляй!»
Росомаха оглянулась,
Как-то странно поперхнулась,
Волку медальон отдала
И поспешно убежала.

Волк подумал, посмотрел,
Медальон на грудь одел -
Тут Горилла, как гора,
И мохната, и черна.
Волк такого не видал,
О гориллах лишь слыхал…

Сказка о том, как Иван-Ветер отца искал и День с Ночью объединил

В светлом Городе – Стена,
Над стеной – колокола,
А за ними – Башенка
Без единого окна.

Сторож в блеске сторожит,
День-деньской стоит, не спит,
Дверь закрыта - там одна
Дни проводит Госпожа.

При свечах не душно ей,
Только видит – в стене щель
Тоньше волоса – и враз
Лучик света в ней погас.

Голос тихий – Марьюшка!
Я на миг пришел сюда!
Полюби меня, я – Царь,
Неба Ночи Государь.

- Ночи Царь?!! Ты стар и сед,
Тыща лет тебе в обед!
Уходи-ка, Месяц Старый!
Быть тебе ли здесь гусаром?

Я назначена судьбой
Быть Стены всей Госпожой!
Свято долг я свой несу,
Вот я Стража позову! –

Марья ушки закрывает,
Слушать больше не желает,
Но на щелочку косится,
И платочек теребится!

Старый Месяц услыхал,
На минутку замолчал,
Белой бородой укрылся,
На секунду ликом скрылся,

Витой змейкой завернулся,
Тонким серпом обернулся,
В щель тончайшую проник –
И к ее губам приник.

Марья охнула, вскричала,
Она гостя не узнала –
Блистал Месяц Молодой
Своей силою-красой!

Целовал ее, ласкал,
Перлом ярким осыпал!
И тогда она вздохнула,
Ручкой белою взмахнула –

В тот же миг и зачала,
Сына Неба понесла.

Срок пришел – и Сын родился,
Водой чистою умылся,
Вырос быстро – назвался
Иван – Ветер – без – отца.

Шумный, быстрый, не сидит,
Только в щелочку глядит,
Страж где ходит величавый
В золотой красе и славе…

Не сдержался, за отцом
Вылетел – и будь здоров!
- Пусть накажут – без отца
Нет покоя мне - житья…

Крепко на ногах стоит,
Кудри ручкою ершит -
- Мой отец – Всей Ночи Царь,
Тайн Небесных государь.

Как добраться мне туда?
Где Ночная та страна?

Долго он летал по Свету -

Сказка о том, как Алёнку-богатырку замуж за царя Чахлуна выдавали

Раскрывай, Красота,
Широченны рукава!
Вылетают с рукава
Сказок разные слова!
В короб их насобираем,
Про дела-быльё узнаем,
Захотел как царь Чахлун
Богатырку взять в жену,
А закончилась чем байка,
Расскажу я без утайки.

Часть первая

Было то давным-давно,
Когда правило Добро,
Когда слову доверяли,
Дом отважно защищали,
Зло в свой край не допускали
Да на ус урок мотали,
И случилось то в стране,
Славной царственной земле,
Жили где богатыри -
Богатырки – все ладны!

Ну а правил той страной,
Как одной большой семьей,
Муж Силан – отважный царь,
Важный в думах государь.
Мудро всем повелевает,
За страною наблюдает,
Сыновей-богатырей
Вырастил – не знать сильней,
Дочка тоже подросла –
Богатырка – вся в отца!

Но сороки поутру
Растрещались на беду –
Нет покою голове,
Царской белой седине -
Думу думал царь Силан,
Плохо ел и плохо спал,
Думал же не о себе -
О народе, о стране!
И решение принял -
Свадьбу дочки назначал.

Как Аленка-то прознала,
Со всех ног к отцу примчала,
Позабыла про игру –
Богатырскую сечу.
- Хоть отец ты мне и царь –
От беды такой избавь!
Только от сорок узнала,
Что невестой уже стала,
И меня ты не спросил,
На совет не пригласил!

Иль забыл ты про родство,
Иль что сделала не то?
Да и кто тот молодец,
Отведет что под венец?
Знают все вокруг края –
Богатырской крови я!
Справится ли он со мною,
Богатыркою-женою?
Не умею вышивать,
А умею воевать!

Очи гневно не отводит,
Вкруг отца тигрицей ходит,
- Сам учил меня сражаться
Да с мечами управляться,
Знаю, как врага сразить,
Да как Землю защитить!..
Но Силан, великий царь,
Ей отец, всем государь,

Сказка про Алёнку-богатырку, пойманном Богатыре и Огненном Цветке

Весна-Красна по лугам-лесам гуляла,
С Солнцем Ярким песни напевала
Да богатырку-Аленку в поле увидала,
Что шлем свой да кольчугу хмуро поправляла.

Подошла к ней Весна-Красна, улыбнулась,
А Богатырка от нее отвернулась:
- Что ты, милая, меня не встречаешь?
Что ты, грустная, меня не замечаешь?

А ведь я тебя-дитя в колыбели ветерком качала,
Песни ручейками звонкие напевала,
Баловала тебя утренними росными лучами,
Да ночными звездами да яркими цветами…

Что ж ты, девица, мне не улыбнешься,
Что ты ликом ко мне не повернешься?
Или прячешь что в глазах, или стыдишься,
Или на меня ты, светлая, за что-то сердишься?

Тут повернула лик свой Аленка-богатырка – не улыбается,
А слезинки на ресницах дрожат-качаются:
- Не рада я тебе, Весна, все грустна,
Не весело мне с тобой, все тоска…

Не радует меня сеча да слава,
Ни меч боевой, ни стрела, ни булава,
Сон оставил меня – ночами не спится,
А дивное что-то в груди моей творится…

Жар огненный в груди под кольчугой горит-полыхает,
Да тосковать меня тот жар заставляет,
Не знаю от чего, мне скажи,
Не знаю, что со мной, объясни.

Обняла Весна-Красна Аленку-богатырку, приласкала,
Да на ушко ей такое слово сказала:
- Время пришло тебе полюбить
Да о боях-сражениях бравых забыть.

Не томи огонь, пусть прольется,
Пусть сердце песнею отзовется
На Весны шаги, на Весны тепло,
С ним и найдешь покой и счастие свое…

И ушла Весна – легка! – трав высоких-зврнких стопами не касается,
И всему миру сразу улыбается.
Аленка-богатырка ей вослед посмотрела,
Да между трав весенних, задумавшись, присела.

А жар в груди не остывает,
Голову богатырки дурманит: -

Горгульины дети

Плетут сети горгульины дети! Черная молва – души темнота! Жалят языки – ядовитые, падают цветы нераскрытые. Душно, немощно, дышится тяжело, но в глазах – светло. Не любят строителей, не любят вдохновителей. На творцов лают, красоту оскверняют. Свет раздражает, радость пугает. Горгульины войска – плетут лжи слова.

Но я жить хочу – потому не бегу. Каркают вороны – быть беде! А я утверждаю – Солнце во дворе. Кричат обманные сороки-пройдохи – твои сокровища найду, отберу! А я свое сокровище в землю не хороню – им свечу! Вам мое-чужое не по плечу!!! Мое сокровище малое, но не донесете, мое сокровище тихое – но в тиши не уснете! Мои Красоты тьмой не затемняются, лживые глаза ею изъязвляются… Плачет, плачет душа по Истине-Красоте! Приходит вестник в одурманенном сне – говорит, говорит, напоминает о Славе, о Добре, Правдой ласкает.

Но привыкшие радоваться кривому – без памяти просыпаются. Но привыкшие чернить другого горгульями продолжаются. Отмахнулись, отвернулись, в горгульины меха завернулись – из жальных стрел, отравленный смех… А я стою, не уклоняюсь, а я свечу – жизнью восторгаюсь! Мое сокровище – при мне! Я – в Огне! Огне очищающем, огне всепроникающем – сквозь щелки и трещинки завес лжи текут, летят Истины лучи! И ширится пространство, и меняется убранство – из уродливого, налепного в самосветное – место готово! Место для свершения, для души успокоения в творчестве и созидании, граней распознавания! Кубик – белая да черная сторона! Из тени – яд-стрела! А я яд принимаю, в Свете своем растворяю на атомы мироздания! Нет отрицания! Есть взаимодействие, есть чуда действие!

Красный голубь – огонь - матрица воплощения

Жили-были, рождались-любили, били-другого гневили, убивали себя, создали идола-короля. Внешний круг проявился, внешний круг отделился в Кощное царство тьмы, где нет Солнечной стороны. Песня превращения, мастерского ухищрения – жить без Красного огня – заплакала Мать-земля. Красное – начало Проявления, Жизни дуновение! Стучит Коваль по наковальне, искры разлетаются, да не приземляются. Теряются в сферах-аферах Кощных миров, кошмарных снов.

Где же сила моя? Где же Солнечная сторонушка-сторона? Блики Солнца память не могут пробудить, звучит мантра – забыть, забыть. Патефончик играет, пластинка напевает – старые записи помутнения, памяти затопления желаниями без удовлетворения, без проявления-осуществления.

Красные голуби! Кормлю, кормлю. Вам, а не идолу-Королю. Обещает, обещает, заманивает, завлекает. Королище- Идолище, толстеет, жиреет. А Тело-Земля хиреет. Кушайте, Красные Птицы, плодитесь, на дереве моем угнездитесь! Расскажите о Силе Солнечной, не отраженной, туманами замутненной. Память, выпусти на свободу Лик Сияющий, Неувядающий. Не куцыми мантрами искаженный, оболганный, обреченный быть Пугалом да Страшилой, быть Палачом немилым.

Остановлю Патефончик со ржавой иглой, старую пластинку – долой! Кристалл мой памяти сияет, ум мой истиной услаждает. Пойте, Красные птицы, друзья мои лучшие! Красные искры, проявите сущее! Встань, во всю ширь да высоту, во всю свою Красоту! Лик Солнца истинного, из Красного возрождение, по лестницам восхождение!

Убоялись устрашенные, отвернулись. А теперь опять улыбнулись – Кощные миры – куцы! А я – полнота, а я – защищена – Силой Лика – Небесного Кузнеца! Блазни слабее меня!

Басенки. Из мира страстей животных, насекомых и др.

Какая разная любовь!

Два льва влюбились в антилопу,
Случается, бывает, так.
Один хотел ее лишь слопать,
Второй вдруг вспомнил о стихах.
Она сказала: – Я хочу
Бананы с той высокой пальмы!
И лев взобрался по стволу –
Чего не сделаешь для свадьбы!

Да ты не лев! – сказал другой
И плотоядно облизался, -
Совсем не дружишь с головой,
Ты в обезьяны записался?

Любовь как только не чудит,
Но звери льва не освистали,
Кто не мечтал хоть раз из них
Увидеть льва у ног с цветами.

«»»

Павлинье перо

Одна наседка отыскала
Павлина яркое перо,
И тут цепляла, там цепляла,
И тут не так, и там не то.

«Неловко, непривычно как-то
С таким огромным-то хвостом,
Иная здесь нужна осанка,
И шаг, наверное, иной.

Ах, как же это неудобно! -
Наседка бросила перо. –
Павлин пусть с этой штукой ходит,
Я лучше высижу яйцо…»

«»»

Насест

- Красавица! – сказал Петух,
Завидев Паву среди веток. –
Теперь к другим я слеп и глух,
Ты – в моем сердце королева!

Ты не смотри, что неказист,
Но гребень ярок, взгляд орлиный,
А по утрам как голосист!
Где встретишь певчего павлина?

Померкла кур всех красота
Перед тобой. То разве птицы?!
Сбежим из этого двора,
В лесу быстрей уединимся…

Прижму всех хищников к ногтю,
Мне в драке нету в мире равных!
Узнает мир “кукареку!”,
Тебе я брошу славы лавры.

Дворец построю и насест
Сооружу, моя царица,
На тысячу я ложе-мест,
Вот гусь лапчатый удивиться…

Ты будешь первою звездой! -
Но Пава с ветки вдруг взлетела -
- Эк, тебя, милый, занесло!
Иди к курам, им кукарекай!

«»»

Про одну злую Муху

Развалившись на спине,
Едет Муха на Быке.
Муха та, конечно, злая

Сказка про Ерёму-богатыря, про подземного Царька, про красавицу-девицу – Леса Скального Царицу

Как-то раз богатыри
Зимней стужей у печи,
Поедая калачи,
Положив у стен мечи,
Пока ветер за окошком
Вьюгой заметал дорожки,
Стали хвастать, кто сильнее,
Кто смекалистей, храбрее.

Пока бабы-девки пряли
Да под песни вышивали,
Разошлись богатыри,
Тут и байки в ход пошли.
«Я, - поднял калач Ерема, -
Вышел давеча из дома
И мечом так замахал,
Что все тучи разогнал.

В этом деле нет мне равных,
Мне что меч, а что лопата
Или вилы, хоть бы что -
Разберусь с любым врагом.
С самураем не встречался,
Только вряд ли оплошался
Перед ним бы я при встрече -
Меч в моих руках, что ветер,
Также быстр, неуловим ».

«Это да, мы подтвердим, -
Бабы с прялкой закивали. -
Ты, Ерема, славный парень.
Тучи те и тот буран
Мы видали – разогнал.
Заодно снесло забор,
С ним - всех наших мужиков,
Что из шинка возвращались.
Всей деревней собирали
Их по снегу, по полям.

Обещают, говорят
Навестить тебя к утру,
Так что жди гостей, зайдут!»
«Да уж ладно, напугали
Разговором с мужиками…
Встретил как-то под мостом
Волка с огненным клыком.
Тихо сиживал он там
Да прохожих поджидал.
Ох, здоровый был, прохвост!

Я схватил его за хвост,
Вытянул на снежный мост,
Клык ко льду его прижал,
Сутки так его держал,
Пока клык тот не остыл,
Волк и дух там испустил…»
«Это да, мы подтвердим, -

Бабы снова закивали. -
На реке весь лед растаял!
Подтопило рыбаков,
Позабыли про улов.
Сутки плавали на льдине,
Все баграми их ловили…»
«Смейтесь, только не могу
Сиднем сиживать в дому.

Собираюсь поутру
Встретиться в глухом бору
Я с Медведем-Шатуном.
Ох, и злит меня давно –
Ни проехать, ни пройти,
Так и лезет, норовит

Сказка про Царицу-Мармеладку, ее мудрого братца Соль и Перца-злодея

В царство Сахарных земель
Перец вдруг пришел, злодей,
Захватил он замок сладкий
С королевой Мармеладкой,
Сам по царству важно ходит,
Свои правила заводит,
Вместо сахарных цветов –
Жгучих перчиков забор,
Вместо киселя – реки –
Огненный поток воды.
И заплакала в темнице
Мармеладная Царица,
Сладкие текут ручьи
Через улицы, сады,
Прямо в царство, где король
Правил братец ее, Соль.

«Ах, видать стряслась беда,
Плачет бедная сестра!»
А у окон уж гонец,
Храбрый воин-Леденец.
И – в палаты, где король
Поджидал могучий Соль.
Неуютно Леденцу
На соленом-то полу,
Но колени преклонил
И письмо быстрей вручил.
«Говорил я Мармеладке,
Что нельзя быть такой сладкой! –
Хмурил брови важный Соль,
Соляных земель король. –
Воинов своих давал,
Охранять я предлагал…
А сестрице ты скажи,
Пусть не плачет от беды,
Хоть и Перец жгучий, злой,
Он ведь все же не огонь,
Ее царство не растает,
Слезы пусть не расточает!
Я же пушки наведу,
Перца быстро прогоню…»

Побежал назад гонец,
Бравый воин-Леденец,
И царице-Мармеладке
Сообщил в темнице сладкой
План, что предложил король,
Ее брат премудрый Соль.
И царица встрепенулась,
От печали отряхнулась,
Перца тут же зазвала,
И злодею изрекла:

«В царстве ты теперь король,
Напоследок же позволь
Праздник всюду объявить,
Всех мне подданных явить,
Я же с ними попрощаюсь –
И навеки удаляюсь…»
Согласился Перец жгучий,
Станет он теперь могучий,
Правда, донесли ему,
Что войска сюда идут
Мармеладкиного брата,
«Разбросаю соль лопатой! -
Грозный Перец не боится,
Важничает и храбрится. -
Мне их пушки не помеха,
Соль для Перца - то потеха,
Перцы бравые мои –

Басенки. О лукавстве

«»»

Забывчивость тем хороша,
Что оправдает дурость дурака,
Он скажет – все вранье! Так не бывало,
Я этого не видел/не видала!

Все ваши враки! – крикнет гордо,
Не придраться,
И остается только сердцем сокрушаться…

«»»

Не я, не я! – кричал Осел,
Весь в страхе наказанья,
Что съел овса он весь мешок,
Но выдало иканье…

«»»

Признать свою ошибку, чтоб прощать -
Себя, других – и перестать тем лгать…

«»»

С высот своих Орел все наблюдал,
Как Волк Зайчишку быстро догонял,
А тот как ловко по траве петлял –
Уйдет! Орел взлетел и Зайца вверх поднял –

Ужель спасти? Ан нет, не сказку говорю,
Хотя чтоб было по-иному, конечно же, хочу…

«»»»

- Слова-пустышки! За копейку продаю
Их целый короб! – молвил Заяц Воробью. –
Инструкция проста! Плети без остановки,
Чтоб не заметил кто твоей уловки!

Пусть слышат только лишь тебя!
И счастлив Воробей - близка его мечта!
Теперь по лесу он летает,
О всем неважном рассуждает –
Но громко так – его лишь и слыхать!
И собирается послушать его рать –

И ждут, когда же ценное что скажет,
Или быть может, что покажет!
И поят, кормят Воробья –
Что вот уж скажет что-то важное! Все зря.

Все лето он чирикал, улетел,
А звери удивлялись – Что сказать хотел?
К чему весь этот крик был? Не узнали,
Слов паутину по углам лесным снимали…

«»»

Как падок глаз на яркие цвета!
Как падки уши на красивые слова!
За ними истину простую увидать
Так часто нелегко, но рук не опускать!

За яркостью, за громкостью – она скрывается,
И чистотой бескрайней изливается,
Не разрушая зрение и слух –
То величайшая из всех наук!

Науку эту познавай,

Программа «Антистрахин» - преодоление иллюзии страха друг друга (16+)

Преувеличиваем опасность, преуменьшаем – в труса-героя играем. Слов наложение, понятий совмещение. Где спасение? Схожие буквы – пугают, в хитросплетениях блуждает фокус ума – в чем основа моя? За словом – образ скрывается, о том забывается – давайте конгломераты внушений, хитросплетений расклеим, разошьем – истину найдем.

Базовые слова – о деторождении, о жизнеобеспечении. Сила рода человека – искажение «века». Фаллос - мужчина сияет, семя рода распространяет. Йони – женщина воплощает, собой мир приумножает. Сила созидания двух полов – основа всех основ!

Как Солнце сияет – анти-Солнце себя являет. Одно – творит, другое – ломаться велит. За каждым понятием – форма – не забываем! В игру играем! Слово Фаллос – матрица творения! Слово Х.. – матрица разложения. У каждого своя структура, есть наложение в умах – создаем разделение. Слово Йони – матрица собирания, анти-понятие – П…. – матрица разрывания! Опять ум очищаем – понятия разделяем! Играем легко – пусть дышится весело! Фаллос и Йони – присущи телам от рождения – да будет мужчине и женщине благословение! То, что анти – энергетические зло-построения, умам хрупким смятение. Кто авторы? Иллюзий творцы, манипуляция – словесная «обскурация» Каждой форме – свое словесное выражение, нет наложения! Одно подменялось другим – где «Антистрахин»?

Мужчина и женщина друг друга боялись – образы-слова подменялись! Расчистим умы – опять все дружны! Тянемся руками – поворачиваемся глазами, чтобы любить, чтобы в согласии жить. Тебя не боюсь – к тебе стремлюсь. Вижу сквозь завесу истину твою – к тебе иду!

Зима. Трансформация

Метель недолгою была

Метель закрыла путь-дорожку,
Любимый, подожди немножко!
Я – у порога, мига жду,
И скоро в дом я твой войду.

Казалось – между нами мили,
Снежинки истину сокрыли
От глаз и сердца – протяну
Лишь руку я - и в дом войду.

Я кружевную паутинку набросила
На сердце-льдинку –
Оно растает, поутру,
Мой милый, я лучом войду.

Свеча не гаснет пусть твоя,
Сквозь тень-метель она видна
Мне здесь – по ниточке огня
Тебя найду. Ты жди меня.

Я колокольчиком звеню,
Ты слышишь, милый, песнь мою?
Ты только дверь не закрывай
Я рядом, знай.

На мне мой праздничный наряд,
Меня ты видеть будешь рад!!!
Любимый, здравствуй! Я – пришла…
Метель недолгою была…

05.05.2014г.

Ностальжи

Когда скрипит за окнами мороз,
Когда луна в холодном мареве мерцает,
Сквозь щели, а быть может, дымоход
Зима тихонько в залу проникает.

Нет ярких красок, нет контрастов, лишь намек,
Все как-то зыбко, все неточно, нереально.
И время мчится как-то странно, не вперед,
А будто льется, через пальцы ускользая.

Угли чуть тлеют, но горит в углу ночник,
Неясным светом стол и чашки озаряет…
Как здорово, что можно говорить
Ни да ни нет, а как-то… обтекая.

4 декабря 2005 г.

Ода скамье

Сейчас ты вся покрыта снегом,
Стоишь в тиши совсем одна,
И слабый отблеск фонаря
Не может заменить тепла
Той мягкой части человеческого тела,

Что летом, осенью, весною,
Устав от праведных забот,
Спешит предать себя покою.
Но миг свидания с тобою
Былую живость ей вернет.

Вплоть до весны затихли страсти,
До первых мартовских котов.
Скамья, без твоего участья
Не полноценен эпилог,
Как впрочем, также, и пролог.

Родить «ребенка Индиго» в себе. А заодно и Кристального, и Радужного… (И сбылось Пророчество…)

Кто говорит – что придут «спасители»? Умиротворители? Кто говорит, что вот-вот подрастут мироохранители? Кто-то, но не вы, кому-то, но не вам. А лукавым умам. Ждите, ждите, сидите, борщей не варите – в ожидании чуда из ниоткуда… Верьте, не шевелитесь, никуда не стремитесь – вот-вот придут - рай настанет… Да так не бывает… Прорицает Ум хитрый, лжец, изворотлив – не малец! Сказкою усыпляет, от Истины отвлекает – никто не придет, с неба не упадет спасать уснувших богатырей – Просыпайся скорей!!!!

Ты и я – в каждом сила великая своя! Луч Индиго давно призывает, давно миры освещает – великий синхронизатор, великий реализатор гармонии - лада звучания, мирообразования! Включись в игру самоспасения, благословения себя на Удачу-Успех, Луч Мира для всех! Кто к нему прикоснется – в его ритм обернется, тот и спаситель, тот и учитель, от зла избавитель. Луч Индиго звучит, играет, к себе призывает – глаза распахни, детства небеса раствори, призови – спасителем живи!!!! В ритме гармонии, в силе объединения всех и всего – великое умение! Дружно звучать, Жизнь прославлять – будь Индиго, будь Силой Великой в ароматах-нотах Любви! Мы – богатыри.

Кристальные лучи пришли! Радужные лучи светлы! Кто их несет? Будущие поколения-семена? Нет, вы, каждый давно живущий – вы и есть семена - смена для себя! Не ждите, оживите, себя в новый мир родите!!! Нет никого, кроме нас, настройте свой глас на новые гармонии – какие церемонии? Будьте и живите – Индиго-лучом! Кристальным Огнем! Радужным Золотом-Серебром! Ожидания – в пропасть пути!

Моей Вечности Свершенье

Я спрячусь – и меня не станет быть для вас… За плотной завесой теней и света – вы не заметите меня, пройдете сквозь меня – я рассмеюсь от счастья, миг победы… Над кем? Лишь над собой… Взлечу – лишь над собой. Но как блаженно это ощущенье – вобрать в себя вселенский весь покой, и на вопросы найдены ответы. Вопрос – кого любить? За что любить? Ответ – всех, ни за что… Какое счастье! Знать, что в любви своей я – господин! И подчиняются моим движеньям страсти… Как вольно, как широко и светло. Как зычно льются звуки, все меняя. Как сладко было спать, но рассвело в душе родное, сладостное пламя.

Глаз, не моргая, смотрит тут и там, как много видно! Сколько впечатлений! Все – новое для регистратора-ума, что создавал так долго путь забвенья. Кувшинка белая, кузнечик на стебле ожили новым светом и звучаньем. Они – лишь отражения во мне, но не случайно отраженье, не случайно.

Ищу, зову, ловлю, фантазий – сто, а может даже больше – вдохновенье дрожит волнами, словно волокно, соединяя в суть киномгновенья. Я стала больше, стала я шумней, я стала меньше, стала неба тише, и все это сживается во мне одновременно, много-многостишье!

Пишу роман, о чем и для кого? Пою новеллы, кто же их услышит? Не знаю, я не ведаю, кино снимается слепым глупцом на крыше… Так думает уснувший снова ум… Но он прощен и принят в услуженье на новых базовых условиях и вот – уже он золотом пропитан, миг почтенья к хозяину, что лик свой проявил, свое веление, желание – все благо! Кому и для чего он жил, служил?

Осень - закрывая дверь...

Не тропиканка я

Пусть родилась я в средней полосе,
Пусть я не дочь экзотики и джунглей,
Предпочитаю ярким краскам акварель,
А буйству праздника светящиеся будни.

Прикрывшись только фиговым листом
Все дни в году, не думая о грелке,
Пусть кто-то где-то ходит босиком,
А мне приятней осени оттенки.

И пусть мне говорят - лишь в тропиках
Возможна страсть, лишь там объятья жгучи,
Я вам отвечу - знали бы вы как
Под треск мороза любят наши люди!

26 ноября, 2005г.

Ненасытность

Ненасытный осенний день
Охал, ахал и лил дождем,
Обливал и ругал людей,
И срывал с ветки лист за листом.

Ненасытный – ему бы тепла,
Улыбнулся бы кто-нибудь,
За зонтами все прячут глаза,
Но они не помеха ему -

Вырывал их и гнал в небеса,
Он кричал, он услышать хотел,
Что без этого мрачного дня
Все же мир будет как-то не цел.

Февраль, 2009г.

Рябина

Ах, для чего горячее монисто
Рябина в косы гроздьями вплела?
Колючий ветер их сорвал с ветвей так быстро
И долго с вьюгою над ними танцевал.

И сад усыпан утром красным градом,
Монисто яркое алеет на снегу:
«Нет, я совсем не плачу за нарядом!
К зиме я гроздья снова заплету.
Пусть вновь рассыплется монисто на ветру,
Грустить о нем, поверьте мне, не надо…»

2007г.

«»»

Веретено

Пряха-осень вновь взяла веретено,
И присела на ступеньки на крыльцо,
Юбкой в золоте накрыла светлый сад,
Вдруг напомнив птице певчей о югах.

Что, хозяйка, все ли ладно во дворах?
Хоть не долго, все же буду прясть опять
Нить жемчужную из тонких паутин,
Превращая летний зной в желаний дым.

Осень нежная – воспоминаний дождь,
Осень вкусная – созревший сочный плод,

Сказка. Царь и Царица, Огонь и Водица...

Царь и Царица,
Огонь и Водица
Деток пестуют,
Деток балуют,
А они шипят,
А они трещат -
Искры разлетаются,
Детки разбегаются,
А пар клубом густым поднимается,
А искорки-детки теряются.

«Мы молодые,
Мы же другие!
Не хотим здесь сидеть,
Хотим мы лететь!
Что за туманом,
За густым паром?»
Огонь-царь вздыхает,
Водица увещевает:
«Вы остепенитесь,
Вы угомонитесь!
Сквозь туман не пройти,
Не найти пути,
Их Чудища берегут,
Пройти не дают,
С нами вместе живите,
Нас с отцом веселите!»

Но собрались как-то ночью,
Две дочурки, сыночек
Царя и Царицы,
Огня и Водицы
Пройти сквозь туман,
Чтоб увидеть, что Там?
Одна искорка – Шипучка,
И сестра ее – Трескучка,
Самый младший братец-Жар
Полетели сквозь туман…

И Шипучка все шипит,
Впереди других летит,
За ней громкая Трескучка,
За ней братец ярко-жгучий,
Чудищ светом озаряет,
А Трескучка всех пугает,
Кто стоит им на пути -
«Эй, в сторонку отойди!»
Ничего-то не боятся,
Ох, как хочется подняться
Высоко через туман,
Чтоб увидеть, что же Там?

Так летели, размечтались
И в секунду потерялись -
Где моя сестра Шипучка?
Где мой брат? А где Трескучка?
Стало вдруг темным- темно,
Одиноко, не смешно.
Без Трескучки не прогнать
Чудищ и не запугать,
А глазастая Шипучка
Знала, как лететь им лучше,
Братец путь им освещал,
И сестричек подгонял.

А туман все гуще, злее,
Было им втроем смелее,
Вот и Чудище большое,
Ох, и страшное какое,
Испугалась вдруг Шипучка -
- Не хватает мне Трескучки!
Но ведь это только пар!
Это только же туман!
И закрыла вдруг глаза,
Закружилась, как оса,
Громко-громко зашипела,
И на Чудище взлетела,
Прямо на спину взобралась!

Новые целительные аффирмации на основе многомерной логики

чем больше страх – тем сильнее желание кушать (голод)
чем больше ненависть – тем больше клонит ко сну (желание спать)
чем больше обида – тем больше желание поплавать в водоеме
чем больше депрессия – тем больше любовь к родителям
чем больше злоба – тем веселее путешествие (желание двигаться в новое)
чем сильнее укус – тем больше хочется дышать и гладить животных
чем сильнее атака – тем ярче краски дня и сильнее руки, ищущие оружие для самозащиты
чем больше меня ненавидят – тем красивее окружающий мир
чем больше меня хают – тем грациозней моя походка и гармоничней движения тела
чем ужасней и уродливей выглядит форма извне – тем свободнее носовое дыхание
чем более косноязычна речь – тем светлее и добрее на душе
чем больше тяга к смерти своей – тем великодушнее я становлюсь
чем больше тяга к смерти чужой – тем сильнее дыхание ртом
чем сильнее апатия (безразличие) – тем радостней я пою
чем больше тяга обманывать – тем легче и свободнее руки
чем темнее ночь – тем глубже дыхание
чем сильнее боль – тем вкуснее ужин
чем больше желание боли другому – тем ярче лампочка в комнате
чем больше желание боли себе – тем дороже друзья
чем больше сексуальное безразличие – тем приятнее снежный спуск на попе с горки
чем больше сексуальное насилие другого – тем интересней изучать недра-тайны земли
чем больше сексуальное насилие себе – тем свободней движение на волне – волновое движение
чем больше волнение перед неизбежным – тем более наполнен живот энергией
чем больше неверие в себя – тем красивее цветы в саду
чем больше неверие в других – тем радостней общение с хищниками – покормить

Не утомлюсь подниматься

Не утомлюсь подниматься, чудесная игрушка «Ванька-встанька». Не видимая сила, но чувствуемая, заставляет принимать вертикальное положение снова и снова. Тяготение вверх неистребимо, как и в тонкой былинке-траве, так и в могучем дереве. Вверх, вверх – тянутся ветви, глаза цветов открываются к небу. И я, как они – корни в земле, глаза прикованы брачными узами к звезде яркой, к неотвратимости, к солнечным ветрам и розовости зари утренней. Не утомлюсь подниматься…

Вдохновение оттуда, солнечная ласка оттуда будоражат своей неудержимой игрой и блеском. И земля вибрирует, отзывается вдохами на мою поступь шагов, приняв меня на своей широченной груди, слышит мой голос, принимает мой смех и мои слезы, сушит их теплым весенним ветром. Ее дали – мои мечты, ее вулканы – мои надежды, ее речные разливы – моя благость. Ее дары неоценимы, ее щедрость – божественна, ее песня Великой Жизни – звучит серебряными разливами в сердце моем. Мои корни – в ней. Но семя мое брошено из бесконечностей, куда я росту, куда я стремлюсь вместе с цветами и травами. Голубые глаза чистых озер знают эту тайну – тайну уз, тайну единокровия двух – Земли и Неба – чудесная мистерия любви, неразделенности в одной цели и одном желании.

Слиться, слиться, отдохнуть в едином потоке двух когда-то где-то на каком-то витке спирали вечной! И снова – врозь, разлука-игра, протянутые чувственные струны сердец через пространства друг к другу. Новые пути, новая музыка рождается в тоске по единству, новый танец, новая поэма, чтобы насытить друг друга при встрече, чтобы новой звездой засиять на небосклоне для чьих-то глаз…

Созидательные Пророчества

Надо ли говорить о будущем? Или только шепотом? Надо ли узнавать будущее – для чего? Что хорошего, много ли? Если будущее изменяемо, если знания – суть вибрация? И зависит оно от моргания – моего или, может, вашего? И зависит оно от желания? И зависит оно от мечтания - моего или вашего-нашего?

И предзнание, и предчувствие – лишь сигнал, а не точка, что тогда? Если я – управляю вечностью, и судьбу создаю тогда тоже я. Я могу, предваряя опасности, выбирать для шагов безопасный путь, я могу, ощутив несуразности, заменить их на радостный, светлый луч.

Для слепого опасно лишь знание, для трусишки, что смотрит лишь под ноги. Я иду, смеясь, на свидание с моим будущим – громко, не шепотом. Управляю своим желанием, управляю своей Мечтою тем, что будет, - потоки хрустальные – отражают мыслей дороги. Мысли светлые – трассы стрел, семян, мое точное попадание! Впереди – сотворенная ждет Весна, где растут уже розы, азалии. Сотворяю свой мир и свою судьбу – гибко будущее и изменчивое, все подвластно Предвидящему Уму, все уловки Обмана развенчиваю.

Стать Пророком – для каждого светлый путь, уберечь себя от неверного. Ах, Ловушки, Капканы – Иллюзии суть, напряжения страха безмерного. Ну а если – все ложь это – призрак мглы, протяни руку – просто дерево! Мы для радости были все рождены, путешествий свободных по времени.

Просыпаться пришло время от тревог, от бездумных кружений-шатаний! Ум-Предвестник нам вести средь шума шлет, улови, это – Истины Знанье. Оно скажет, как Будущим управлять, открывать как пути-дороги. Так легко и приятно знать, выбирать, если вдруг не смотреть под ноги.

Сказка о девочке и карандаше, который умер, а затем воскрес

Жила-была девочка, которая любила рисовать карандашами. Она рисовала ими, как и все, пока они не списывались полностью, выбрасывала то, что от них оставалось, и бралась за новые. Но вот однажды новый красивый карандаш разломался пополам, когда она неосторожно бросила его на пол, и девочка воскликнула: «Ах, мой карандаш умер!» И она расплакалась. А потом решила сделать то, что делают обычно взрослые, когда кто-то умирает - устроить ему настоящие похороны.

Она взяла красивую коробочку с мягкой подушечкой внутри, снаружи приклеила бантики и цветочки и положила туда две половинки сломанного карандаша. Она сложила молитвенно ручки, подняла глаза к небу и попросила Того, кто живет на небесах, принять с почтением душу этого карандаша в свой небесный дом. « Он был послушным!» И еще она попросила, чтобы Тот дала ему прекрасную комнату в своем доме и сделал так, чтобы карандаш никогда ни в чем не нуждался!

Девочка корила себя за «смерть» карандаша и хотела искренне загладить свою вину. Ведь он мог еще долго жить в ее пенале и радовать ее! И девочка опять заплакала. Затем вытерла слезы, закрыла коробочку, готовясь предать ее земле с «умершим» карандашом, как она это видела делают взрослые и направилась в сад, чтобы выкопать ямку.

Но у двери ее остановила мама – дверь была открыта и она слышала все, что происходило в комнате ее дочери. И мама сказала: «Знаешь, я думаю, Тот, кто живет на небесах, уже услышал тебя и принял твою искренность, и готов вернуть твой карандаш к жизни. Смотри!

Сказка-басня – Комаришка с компроматом и Закон леса

Когда бы без забот жил рот,
Тогда бы жизнь была – курорт!
Заботы сами привлекаем,
И их жуем, с трудом глотаем.

Но вытрем слезы – без забот
Пусть будет рот.

«»»

Однажды комаришка,
Портфельчик взяв подмышку,
С инспекцией с болота полетел
В дремучий лес.

Там кровушки попить,
Там попищать да позудить,
Над ухом Волка пошалить,
Медведя разозлить –

- Свою я силу знаю,
Налог со всех снимаю,
По струнке ходит у меня
Звериная толпа!

На каждого досье припасено!
В портфельчике оно!
С ним сплю и ем,
На миг не расставаясь –
Зол, и не каюсь!

И хоботок мой все растет,
И запасаюсь живой кровью впрок,
Зима ведь скоро – не летать,
Что ж, будут звери отдыхать.

И любят зиму пусть, а не весну,
Когда я снова в силе злой своей!
С дороги, наглый муравей!

А муравьишка, в очках и с книжкой,
Сидел на ветке на опушке леса – ждал
Он комара, вопрос ему задал.

- Слыхал – ты самый в злой в округе!
И умрешь, коль дня живицы-крови не попьешь!
- Да, это так! – комар пищал,
И щеки надувал. -

- Имею компромат и на тебя – пожаловалась тля,
Что ты ее тиранишь! Вот донос – все чин по чину!
В сторонку отойди,
Читай там книжку и молчи.

Вот бухгалтерия моя – работать на меня тебе придется –
Дачу строю среди тины – с дороги, дурачина!

Но муравьишка отвечает – не могу, клопу лесному
Строю дачу я – так ты второй!
Он – нынче же хозяин мой!

Ух, комаришка разозлился – Я – второй!
Я первый! Самый злой!
К клопу лесному полетел и загудел!..

Но клоп лесной – глухой! Гудел комар, гудел над головой,
Все без толку – клоп комара не замечает, не устрашает
Писк недовольный комара.

Сказка про богатыря Ерёму, его сестру Русавку-Певунью и Злодея Обманного

Славный богатырь Ерема
Ходит тяжко вокруг дома
Утром раннею весной
Да с похмельной головой.
Не медами напивался
И не пиром угощался -
Распрощался он с сестрою
Да с Русавкою-красою.

Обещался он отцу:
«Мол, покуда я живу,
Буду охранять, лелеять,
Ни тебе ни жать, ни сеять»…
Так и выросла она –
Тонка, нежна и светла,
Все гуляет и поет,
С лесу травы принесет,
С глины вылепит зверушку,
Да сошьет с пера подушку.
Говорят все, вот дивна,
Но кому она нужна?
Парни мимо все проходят,
На чаек и не заходят,
Голосиста – хорошо,
Только разве то – добро?

А Русавка все смеется,
Возле брата вьюнком вьется -
«Ты, Ерема, не сердись,
Ты на лавочку садись».
Да запела голосисто
Птицей ранней чисто-чисто -
Стол кривой прихорошился,
Яркой скатертью накрылся,
Тут и мисочки с грибами,
И горшочки с дерунами,
И сметанка, простокваша,
Зелень разная и каша.
Но Ерема все качает
Головой: «Да ладно, знаю
Я твои все баламутки,
Все твои проказы-шутки.
Как творишь то, не пойму,
Да оно мне ни к чему!
Ни коровы, ни козы!
Где, скажи мне, женихи?»

Покряхтел Ерема малость,
Пожурил сестру за шалость –
Сел за стол, она смеется,
Возле брата Ладой вьется –
«Братец, братец, не тужи,
Что не ходят женихи,
Будет люб кто – не минет,
Быстро наш порог найдет!
А пока мне все чужи –
Спят сердечка огоньки!»

«Так-то так, - сказал Ерема, -
Про любовь, то мне знакомо!
Для тебя же я хочу –
Богатея и газду!
Чтоб как в маселке купалась,
Как царевна одевалась –
Все, чтоб как у всех людей,
Без твоих вот, без затей.»
Но Русавка отвернулась,
Да на братика надулась -
«Будет лихо, коли так,
Ты себе не друг, а враг…»

Мини-басенки - О благе и благих путях

«»»

Медведи бурые ходили средь болот,
Куда Светляк их маленький ведет?
Потоптаны брусника и морошка,
Медведи бурые рычат не понарошку.

Светляк кричал им: - Вот же под ногами
Раздолье ягод! Ну а те в ответ рычали: –
Какие ягоды! И глупый ты, дружок,
Медведей кто в болото топкое ведет?
Медведю ли по кочкам прыгать, он - не лань!
Светляк вздохнул: - Как жаль, как жаль, как жаль…


Как часто хочется свершить благое,
И накормить других, и обласкать, дать волю,
Не обладая ЗРЕНИЕМ ДУШИ –
Мы разные, и разные свободы нам нужны…

«»»»

Один Сверчок взял свой шесток,
Шел полем долго и продрог,
Без печки теплой – заболел,
И возвратиться захотел.

Его там радостно встречали,
Ласкали и обогревали!

Как хорошо, когда есть путь назад –
Где ты оставил добрый след,
Где тебе каждый будет рад…

«»»»

О Мышке-воришке

Мышка, мышка, сирота –
Где в твой домик ворота?
Мышка этого не знает,
По полям ночным блуждает.

Гнезда, норки – все чужие,
Да уютные такие,
Мышка стала воровать,
Корм с чужих домов таскать…

И поймали, и ругали,
За пределы прогоняли,
Лишь один сказал судья –
Вот есть место у ручья!

Пусть построит Мышка дом!
Жизнь воришке нипочем,
Если нет, что охранять,
Что ценить, оберегать.

Нет ни дома, ни друзей –
Позаботимся о ней!

Так вершится суд сердечный –
Добрый, мудрый и извечный.

«»»»

Милосердная Мартышка,
Позабыв сверкнуть умишком,
Все бананы собрала,
Села утром у ручья,
В воду начала бросать,
Рыбок к яству приглашать.

Рыбки быстро подросли,
Стали сущие сомы!
Мал ручей им –
- Эй, Мартышка,
Не по росту нам домишко.
Ты в ответе – вот давай,
Ручей в реку превращай!

Мини-басенки. О привычках и рефлексах

Любезности

- Ты б, Лисонька, с дороги отошла,
А то, не ровен час, наступишь на Ежа! –
Сказал Подруге Рыжей Братец Серый.
- Ах, ну какие все-таки манеры! -

Лиса обиженно свой хвостик подтянула
И от курятника в густую тень шмыгнула.

Сестрица, братец – только лишь замазки,
Где хищники – там нет любви и ласки…

«»»

Дал Бог Верблюду только горб один,
НО он второй себе быстрей взрастил –
Желающих-то покататься хоть куда,
А так удобней – для него, для седока.

Вот так к оковам привыкаем… и иные
Уж сами мастерим и шьем себе, такие мы портные.

«»»

Сказала Правой левая Рука,
- Стоим мы обе у Холста,
Но ты же держись кисть
И с красками мудришь,
А на меня с палитрой косо так глядишь.

Сказала Правая Рука в ответ –
- Тебе же обижаться смысла нет,
Я хороша в одном,
А ты - в другом мастак,
И ценит нас двоих Хозяин наш - Чудак.

Мы части одного растенья –
Листья и цветы,
Иные нам отсюда вовсе не видны.

«»»

У старого Слона служила Мышь поводырем,
И так они всегда были вдвоем,
Что лишь завидев Мышь – с дороги звери разбегались
И в норки по кустам все прыгали-пугались.

Так Человек, рефлексы тяжело меняет,
Привычкой зрение и нюх свой замещает.

«»»
Маскировка

Богомол-букашечка,
Богомол-монашечка,
То ль молельщик,
То ли воин,
Но собою он доволен –

Уваженья он достоин –
То ль молельщик,
То ли воин.

Знает Силу он свою,
Не понять ее врагу.

«»»

Ужик видит яблоко – яблоко съедает,
Ну а малый червячок – в яблочке играет,
Одному что – дом и кров,
Для других же – пища,
Состоит Мир из миров –
Разных, высших, низших…

«»»

Усталая птица у реки присела,

Мини-басенки. О Котах, Золушках, Иванах-дураках и Бармалеях

«»»

Когда б однажды Кот,
Забыв про сапоги,
Про шалости волшебные свои,
Маркизу лишь мяукал –
Что за скука!
Была б не сказка – неувязка!

И Маркиз как был глупцом,
Глупцом бы и остался,
А Людоед своею дикой жизнью наслаждался,
Король бы о Маркизе и не услыхал,
О чудесах в своем бы царстве не узнал,
Но.. Кот «Привет!» СКАЗАЛ - оп-ля!
И сказка началась,
За что Его РЕШИМОСТЬ мы будем прославлять!..

«»»

Кто тот, кто делает не то,
Что только ждут иные?
Кто требует лишь молоко,
НЕ видит изобилия другие?
Кормильца кто себе сам выбирает,
Играть с собой от скуки позволяет?
О те Коты – они приходят ниоткуда –
Предвестники и сказочек, и чуда…

«»»

Была бы Золушка не так мудра –
(А мудрость - мы-то знаем! – подарила ей зола! -
Начало и конец земного изобилья!)
Она бы не открыла разом крылья,
В своей невинности свое лишь отраженье
Приняв за чудо фееричное явленье
Чудесной Феи!
Ах, печная ты зола -
Скрываешь истину - сгоревшую иллюзию до тла…

«»»

Как Феникс - птица, восстающая из собственного пепла и золы,
Так каждый в черноте находит бриллиант своей души,
Хоть Золушка принцессой разом стала,
Но имя - это факт! – она не поменяла!

«»»

Коль нет внутри ни семени Добра –
Не жди от Мудрецов ты волшебства!
Одежды яркие не скроют хромоты,
Как Роза не растет на стеблях омелы…

«»»

Когда есть только гран алмаза – он сияет,
И о себе округу возвещает!
Придет Волшебник - Мастер огранить,
Из мало-зернышка большой алмаз взрастить.

«»»

Пять только сольдо – и сбылась мечта у Буратино,
Для богача – невиданное диво!
Умеет «деревяшка» ли мечтать?

Басни на завтрак

Опять о Моське

Вопрос не в том, что Моська по размеру, что пчела,
Ее Величие – увидеть, осознать размер Слона,
И возмутившись вслух различию в фактуре,
Что при ее сознании, изяществе, фигуре,
Слон не сойдет с тропы и места не уступит,
Вдруг ЗАМОЛЧАТЬ… Что здравомыслье губит?
Сравнение! И истина одна -
Иди туда, куда и раньше шла,
Забыв, что где-то видела Слона…

«»»

Задиры

Петух-задира все пытался Великана ущипнуть,
То к пятке, то к носку его он с криками кидался,
Что помешало Великану задирИшку того пнуть?
Он просто с высоты своей всем миром любовался

И Петухом, что в своем гневе так кричит,
Увидев Нечто, что намного его больше,
Неужто эти Великану навредит?
Всего вернее, только клюв Петух свой натрудит,
Тем сделав жизнь свою еще глупей и горше…

«»»

К Пчеле есть уваженье у Орла,
Того не понимает лишь Оса,
Вот это - твой удел, а вот - удел чужой,
Иначе ж поплатиться головой
Легко тому, кто этого не знает!
Пчела, коль разозлить, Орла за нос ужалит.

«»»

Благоразумие – в уменье РАЗЛИЧАТЬ,
И то различие всем сердцем принимать
И этим наслаждаться в полной мере -
Что в щедрости дано самой Венере,
Юпитеру не суждено понять,
Ни ощутить, прожить, чего ж роптать?
Мечтает ли Орел, чтоб стать Синицей,
А Соловей Павлином – яркой птицей?
Петух – Лисой, а Заяц – серым Волком?
У каждого свои и игры, и уловки,
И прелести, и свадебный наряд,
И наслаждений разных целый ряд,
А значит, жизни свой счастливый путь -
О различении ты только не забудь.

«»»

Талант

Забыла Лисонька, что всем приходиться кумой,
И занялась однажды вдруг собой,
На праздники чужие и не ходит,

Сфера Над-Разума

Ум легко и просто подчиняется Духу, когда Он явлен ему. Дух – источник, создатель, вдохновитель Ума - прекрасного инструмента познания нашего трехмерного пространства-времени.

Умом нельзя познать Дух, проанализировать его, но с его помощью можно подойти к точке, где он - Ум заканчивается и лицезреть, в восторге замерев от увиденного, то, что находится за его пределами – вотчина Над-Разума. Умом можно познать только Ум – его размеры, его конечные просторы, его функции, его структуру. Самопознающий Ум, саморазвивающийся, самонастраивающийся, самоэволюционирующий – это совершенный инструмент, вершина эволюции человека на данном этапе развития. А дальше? А дальше – скала, частью которой и является камешек-Ум.

Ум, осознавший свои пределы – твой друг и надежный собрат в прекрасном путешествии познания себя. За пределами Ума жизнь и мысль -знание не заканчиваются, а, о удивление! – продолжается! Продолжаются в нечто, откуда Ума корни и произрастают – его база, его основа, его питательная среда – разумная, живая, безграничная, не знающая дуальности, не ведающая разграничений – противоположностей. Есть разность, но дополняющая друг друга в едином узоре, есть отличия, но играющие в одном оркестре. Есть всеведение, всезнание, всепонимание, всеосознание всего проявленного, как множества волн на глади одного бескрайнего океана.

Дуальность, как противоборство, начинается на уровне Ума и на его границе она и заканчивается. За гранью Ума – бескрайние просторы Над-Разума.

Ты прав во всем, лишь кроме зова смерти

Убей, убей! – кричат вокруг, и всех желающих зовут на это действо просмотреть и самому враз озвереть. Лишить другого права жить, себя за праведность хвалить, в защиту права – храбрецы, в защиту жизни – подлецы. На площадях кровавых казни – и люд спешит принять участье, глаза горят, и с губ слетает – так правосудие вещает! Закон – главенство! Буква – все! Он – вор, украл, убей его!!!!! НА лобном месте пришпили, как бабочку, затем – казни! Прощенья нет – как жить тогда, когда вся правда попрана, что на бумаге вензелями была записана не нами? Тюрьма, тюрьма – цепи, запоры – как это старо и не ново! Нельзя, нельзя – запрещено, шаг один влево – все грешно, охаяно слепым умом, который строит хилый дом на праве слова, не любви, где все и каждый прощены. Вор судит вора и пытает, знать, и себя он не прощает? В нем видит он себя и вот – себя на эшафот ведет. И радуется – все ж не я, а только копия моя. Страшась, воруя, так живя, не выбраться всем из кольца…

Кого мы судим и за что? Себя? Другого? Все равно… Тебя обидели? Закон? Так, может, стар и ветох он? Себя ль, его ты защищаешь, его обидчиков кусаешь? Ты ли закон? Закон кровавый, немилосердный и лукавый? Ты утверждаешь наказанье за преступленье от незнанья! Дитя сначала обучи, по свету знания веди, затем и спрашивай его – кровит чело…

Младенцы без учителей – Ау, Учитель, свет пролей! Эй, обучи, прошу, тебя, где та стезя, где правит Жизнь, а не закон, где все движенья без оков из страха, страха наказанья за незнанье!!!
Жестокость царствует, растим тех, кто наберется сил и нам ответит – месть жива и до сих пор так хороша!

А хочешь ли ты Жить?

Спрошу тебя – А хочешь ли ты жить? Не торопись с ответом – Что ты готов отдать за это право Человека - Живым быть вечно? Рухлядь старую, вранье, которое сияет позолотой и так приятно его видеть глазу за очками пустоты? Жить хочешь ты? – спроси себя, оставшись в свете тишины. Мешает что дышать свободно и движенью что помеха? Отвечай! Будь честен – ты один и лишь Душа твоя с тобой – Соизмеряй – что важное, а что лишь шелуха, что отбирает силы у тебя. Не отводи взгляд - Смерть и Жизнь – им вместе не дружить. Так хочешь ли ты Жить? Насколько велико твое желанье обладать безсмертием – и неподвластным Смерти стать и вечно в своем Теле пребывать? Забыть о болях и страданьях навсегда – Ведь Жизнь без мук и смерти – так свободна и легка! Освободить себя от боли и недугов – вот услада! Вот истинная храбрецам награда! Безсмертная душа – то знаем мы и принимаем. А как принять безсмертье Тела? Мы это отвергаем, поскольку раньше не слыхали о таком от прежде живших седых-старых мудрецов. Но Тело – часть Души, оно – ее творенье, порожденье из ткани времени – для целей воскрешенья себя в пространствах разных – одеяние, убор, который шьется по веленью ее слов. Она сама себя им облекает из себя, свое сиянье уплотняя – чтоб явиться взору в материях земных и насладиться своими проявленьями-делами, своими чудесами. Тело не живет ведь без присутствия Души – ее велением оно вдруг появляется – Дыши! И исчезает или… жизни вечной хочешь ты? Ты и Душа одно! И если так – Душа тебе веление даст – жить и тело сохранять – не разрушать! И станешь ли ты ей сопротивляться, дуть губы, обижаться – нет, я буду по привычке умирать!

Сказка о Купце, Ночи Белой Госпоже и о Птице-Снеговице– Снежной Озорнице

прослушать аудиозапись сказки, читает автор -
http://yadi.sk/d/J0xPjgs42Rj8g

Заяц белый под кустом
Тихо спрятался клубком,
Глазки ушками прикрыл,
Слушает, как рядом с ним
Ходит дед с бородою,
С ледяною клюкою,
По деревьям стучит,
Проверяет, кто спит.
- Эй, березы-дубы,
В белых льдинках стволы!
Не скрипите, не шепчите,
Ветками не шевелите.
Зимушка пришла – Зима,
Напустила холода.
Время смутное-лихое,
Время снежного покоя.
Не тревожьте ее зря,
Чтоб не поднялась пурга,
Чтоб не злилась, не ворчала,
Бурей чтобы не пугала.
Спите тихо, дерева,
Пока царствует Зима!

А на озере лесном
Вырос белый терем-дом,
Башенки со льда резного,
Белого и голубого,
Светлый иней бахромой,
Частокол в лес высотой
Из сосулек ледяных,
Чтобы в терем не проник
Гость незваный или зверь,
Из тяжелой льдины дверь,
Кони белые стоят,
Слуги терем сторожат,
Стрелы – копья ледяные,
В шапках – громы снеговые.
Там живет сама Зима,
Ночи белой Госпожа.
Не выходит со двора,
Не гуляет, не колдует,
Лишь вздыхает и тоскует,
Шаль свою не вышивает,
Снег с окошка не бросает,
Мир укрылся зябким льдом,
Мерзнет вся земля кругом
Без пуховых одеял,
Белоснежных покрывал.
«Что ж ты, Зимушка-Зима,
Не выходишь со двора?
Холод только напустила,
А про снег совсем забыла?
Льдом укрыты все пути,
Добрым людям не пройти!» -
У ворот Купец стоит,
Стражникам поклон чинит,
Просит в терем допустить,
Дверь ледяную открыть
Повидаться с Госпожой,
Самой Зимушкой-Зимой.
«Конь мой резвый стал в лесу,
Заледнило путь-тропу,
Был в заморских разных странах,
Дома ждут меня с товаром,
Всем подарки я везу,
Всех я в праздник удивлю!

Сказка о Богатыре-Силе, Деве-Красоте и Ветре-Буяне

Когда закружит в танце тихом
Ночь в спящем городе, когда
На сонных девичьих улыбках
Забрезжит яркая звезда,
Когда влюбленный шепот стихнет
Под пологом блаженных снов,
Когда наступит час великий
Свободы от мирских оков,
Тогда из тонких лунных нитей,
Из звездных капель серебра
Родится сказка о Брунгильде,
О принце и богатырях.
О говорящих зверях, птицах,
О храбрости и красоте,
О мертвой и живой водице
Расскажет Сказочник свече.
Возникнут в пламени небесном
Драконы, шпаги и шуты,
Играя в сотый раз нам пьесу
О деве дивной красоты.
О благородстве и коварстве
О злобных духах, доброте
Сыграют нам герои сказок,
Воскреснув в детском зимнем сне.

Итак, в краях однажды дальних,
В те времена, когда Земля,
Не зная о науках главных,
Покоилась на трех китах,
На перекрестке океанов,
Где Солнце сходится с Луной,
Жил богатырь, был очень бравый,
Мог гору развернуть рукой.
Его отец был Океаном,
А мать – высокая Скала,
Не знал себе он в силе равных,
Разил в бою всех наповал.
Любил он утром поразвлечься,
Потешить силушку свою,
Поднять валун на мощны плечи,
Затем закинуть чем далече,
Вспугнув кого-нибудь в лесу.

Но вот однажды на рассвете
К богатырю пришла молва –
За океаном есть невеста,
Да не найдется жениха,
Кто мог бы овладеть рукою
Прелестницы. Поет душа,
Любуясь этой красотою,
Смущает даже старика!
Достойного не может выбрать
Дочь Солнца и младой Зари,
В мужья ей нужен самый сильный.
И обнажилися мечи
Под окнами цветущей девы,
Соперников стремясь сразить.
Один остался - буйный Ветер.
Кто сможет Ветер победить?

И в нежном утреннем сиянье
Увидел богатырь лицо
Красавицы, что в час купанья

Сказка про Царевну Маревну, звезд собирательницу

прослушать в аудиозаписи, читает автор -
http://yadi.sk/d/cytokZFf2Ri0Y

За чащобными камышами,
За лишайными болотами,
Где тропинки по кочкам с морошками,
Где туман с огнекрылыми мошками,
Есть место невиданно-дивное
И сторожится оно чудо-рыбами,
Болотными рыбами-чудищами,
Со страшными острыми зубищами,
И вызывают их со дна цапли белые
Криком яростным, слуги верные.

А служат они Царевне Маревне,
Царевне-чудеснице, звезд собиратильнице,
Что живет-поживает средь дебрей заболоченных,
Камыщовых, нехоженных, да зверем не броженных.

И забрел как-то Царевич Смел-Буян
В царство дикое и нехоженое,
Цапель крики на зорьке он услыхал,
Да увидел в воде бурокожие,
Острозубые рыбы он, чудища,
В страхе бросился он на лодочку,
Что без весел стояла, без паруса,
И упал он без чувств, подкошенный
Усыпляющим шепотом камыщовым,
Бесконечным, как вечера зарево,
Стража первого царства Маревны.

И поплыла без весел лодочка
Через заросли камышовые,
Цапли белые да крикливые
Важно крыльями рядом размахивали,
Подгоняли рыб дивных-чудищ,
Что шипами вперед все подталкивали.

Увидала Царевна Маревна,
Звезд вечерних она собирательница,
Парня в лодочке да пригожего,
Да с лица и с одежды ладного.
Улыбнулась ему она ласково,
Расцвела, словно солнышко красное,
Но туманное и не жгучее,
Тихо- нежное, не палючее.

И поднялся Царевич тут Смел-Буян,
Увидав над собою пригожий стан
И лицо белоснежное, гожее,
Поклонился главою пригожею.
«Как попал ты сюда в земли дальние,
В земли дальние да нехоженые,
Али ищеш ты что? Нет, смотрю меча,
Ни меча остросмелого, ни копья».

И царевна взглянула искренне
На захожего к ней Царевича.

Сказка про Алёнку-богатырку, Дубыню и Медь-Быков

прослушать в аудиоформате, читает автор -
http://yadi.sk/d/1e0pw4ZY2Rj6k

Девица-богатырь
В поле стоит,
Палицею вертит,
На бой вызывает
Всякого удалого,
Старого-молодого.
«Эй, молодцы,
Закручены усы!
Палицы в руки берите,
Пояса подтяните,
На бой выходите,
Силушку померим,
Глянем, кто сильнее!»
Девица, ох, сильна,
Палица, что сосна!
Кругом себя машет -
Луг-полюшко вспашет,
Руса коса – не помеха,
Была бы потеха!
Глаз озорной,
А нрав удалой!
Тут из леса богатырь появляется
И Дубынею ей представляется,
«Что ты, девица, так раскричалася,
Пыль на сто верст в округе поднялася!
Не Аленка ль, Ермилы сестрица,
О тебе много слышал, девица!»
А девица к Дубыне подступает,
Палицей, как лозинкой, махает.
«Коль знаешь меня,
Прыгай с коня,
Здесь в бою и сойдемся,
Три дня подеремся.
А силен, как я, -
Пойдем на Медь-Быка,
Себе славу примножишь,
И мне делом поможешь».
«Что ж ты брата не зовешь,
Что ж его не берешь?»
Аленка вздохнула,
Дубок в поле согнула,
Глазом светлым моргнула:
«Брат с Медь-Быком дрался –
Без кольчуги остался,
Рога у Быка,
То не в поле трава,
До неба достают,
Облака-тучи рвут,
Месяц снимают,
На рога одевают,
Его свет пьют,
Ревом сосны гнут.
Ох, поранил Ермилу,
Ушла его сила
Ярая, молодая,
До недруга злая!
На печке лежит,
Стонет, молчит.
А с ночи до зари
Гуляют Медь-Быки,
На наших землях пасутся,
Резвятся, дерутся,
Где Бык рогом пройдет –
Трава не растет,
Где копыта бьют –
Бурьян да лопух!
А Быки те – из-за реки,
Братья Темной Княжны,
В Быков превращаются,
Бродом переправляются
На нашу сторонку,
Княжна же вдогонку
Рати осиные направляет,

Сказка о том, как Тьмару из леса весельем прогнали

прослушать в аудиозаписи сказку, читает автор -
https://yadi.sk/d/P8R-hhqB2Rj14

Братец с сестрицей,
Лель с Радуницей
По полю гуляют,
Всех призывают:

- В поля приходите,
Веселье берите,
Будем свет разливать,
Будем в нем полоскать
Ножки усталые,
Ручки удалые,
Глазки запылают,
Небо заиграет,
Солнце взойдет,
Мы покатим его
Радугой- дугою -
Мир над головою!
Весну будем пить,
Травой колосить,
Будем Солнцем сиять,
Журавлем поднимать
Радость и забаву,
Миру на славу,
Себе на здоровье,
Рясное раздолье!

Только филин хмурый не спит,
Из ветвей все глядит,
Как дети лесные,
Шумно-озорные,
Свет изливают,
Солнце встречают,
А того не знают,
Что Тьмара просыпается,
В ярах пока таится,
Поземкой ползет,
Стелется дном,
Телом накрывает,
Плащом затемняет
Все, что живое -
Поникло головою
Травье да цветенье,
Ночь и затменье
Туманом ложится,
Затихли все птицы…

А братец с сестрицей,
Лель с Радуницей
Пока веселится,
Но что-то клубиться,
Далеко-далеко
Мутной поволокой -
Солнце загрустило,
Жар свой притушило.
Лесной народ
Разбегается,
К березкам –дубам
Прижимается,
А филин хмурый смеется,
Березка стволом трясется:
«Что-то наступает!
Что-то обнимает
Лапищами холодными,
Дышит под колодою,
Что-то шипит,
Коренья студит,
Холодом обвивает,
Силу отбирает».

И стихло над полем,
Как перед грозою,
Только нет тучи
Веселой - могучей,
Небо затемнилось,
Пеленой покрылось.
Лель и сестрица
Быстрей до крыницы
В поле добежали,
Ведерко достали,
Воды набирали,
Солнце умывали -
«Солнышко, грей,
Зло темное развей,
Жарко пылай,
Студ прогоняй!»
Но Солнышко не играло,
Златом не пылало:

Сказка про Колывана и волшебное превращение

прослушать в аудиозаписи сказку, читает автор -
http://yadi.sk/d/QoX64I9O2Rj7o

Жил на свете Колыван,
Все он знал, все повидал!
В дальних странах он бывал,
Там, где царствует Султан,
В землях северных и крайних
Видел дивное сиянье,
В странах знойных видел чудо –
Одногорбого верблюда,
Райских птиц и петухов,
И бескрайний мир песков,
Яства разные едал,
Дива дивные видал,
Все на свете он знавал
Добрый парень Колыван!

И немного заскучал,
«Все я пил и все едал,
Много разного узнал,
Эх, куда б еще пойти,
Что б еще узнать-найти!»
Тут у камня вдруг змея,
«Знаю я одни края.
Там ты точно не бывал
И такого не видал.
Попадешь в иные
Страны неземные,
Ну а чтоб туда дойти,
Мою шкуру натяни,
Ты не сомневайся,
Раз - и одевайся!»
Колыван зевал-зевал,
Думал-думал, размышлял,
И махнул рукою,
«Ладно, бог с тобою!
Что-то повидаю,
Новое узнаю!»
Шкуру у змеи принял
И в одно мгновенье стал
Серой змейкой Колыван.
Дело, знать, чудное,
Странное такое!
А змея преобразилась,
В старика вдруг превратилась,
«Долго, долго же я ждал,
Встречи нашей, Колыван!
Тоже много повидал,
Тоже в поле заскучал,
Повстречалась тут змея,
Обещала чудеса,
И уговорила,
Шкуру подарила.
Ох, и долго ползал я,
Ох, и обозлился я!..»

Колыван затосковал,
«Эй, постой, ты не сказал,
Шкуру как змеи-то снять,
Лик людской-то как принять?»
Но старик смеется
И дугою гнется,
«Повезет, найдешь другого,
Недовольного, смурного,
Говорят, иное
Средство есть простое,
Но его я не узнал.
Что ж, удачи, Колыван!»

Повздыхал наш Колыван,
Хвостом лоб свой почесал,
«Что ж под камнем мне сидеть,
В шкуре этой-то хиреть,
Поползу, узнаю,

Сказка о том, как Казак к Сладкомедовой Пещере ходил

прослушать в аудиозаписи, читает автор -
http://yadi.sk/d/w9jMHe3Z2Rj9i

За малахитовыми-малахитовыми полями,
За посеребренными-посеребренными горами,
За речушками мелкобродными,
За лугами витиевато-узорными
Есть Пещера медовозвучащая
И закрыта она синей-синей чащею,
Ее Дочки гуляют, играют,
Сладкий мед собирают и варят,
Разливают по речке, по травам,
Дремой сладкой укрыты дубравы.

Они песней к себе зазывают,
По реке песню эхом пускают.
Кто услышит – ни сна, ни покою,
Тот поникнет тот час головою,
А пойдет кто туда – не вернется,
Дремой вязкой, как в шелк, завернется,
И будет спать там века
В объятиях сладкого сна,
Забыв о солнце да о радости иной,
Кто от жизни суетной устал да ищет покой -
Говорила Матрена,
Сказунья-баена,
Головою качая,
Будто что вспоминая. –
Но поехал Казак на удачу,
«Ох, разбилось мое сердце казачье!
Голос негой меня зазывает,
Рай небес словно мне обещает!
Вот найду я певунью младую,
Огнем сердца ее заколдую!»

Вот у леса он стал-притомился
Да с поклоном к нему обратился:
«Князюшка-лес, здравствуй,
Век силой-славою властвуй!
Здравствуй, и ты роща-боярышня,
И вы, березки, – шумливые барышни,
И поклон вам, ивы –прислужницы,
Хлопотливые девы - услужницы,
Все полощите в речке, стираете,
Слухи разные все собираете,
Не слыхали ль, не видели девицы,
Сладкогласой, как стая птиц-Фениксов!»

Закачал кроной Дуб сильный - великан,
«Ох, пришел, ты казак, на мой Сестры обман,
Но судьба тебе, видно, попасть туда,
Не сорвать с сердца сладкие те шелка.
Ты сплети из берёсты корзинок
Да нарви диких яблок-кислинок,
Да возьми ягод сладких - малинки,
Да плыви да по речке Быстринке,

Сказка про Хана Могутана и Кушанское Царство

прослушать в аудиозаписи, читает автор -
http://yadi.sk/d/D-D4nW0o2Ri98

Во дворце когда-то царском,
В стране, может быть, Кушанской,
Правил грозный, мудрый Хан
По прозванью Могутан.
Среди всех иных царей
Был сильней он и мудрей,
Его земли процветали,
Бед иных они не знали,
Поразвлечься как смешней,
Да поесть как повкусней,
Да какой покрасивей
Посадить куст у дверей.
Все сверкает и поет,
Зверь, урча, к руке идет,
Собирает царь пиры,
Едой ломятся столы…

И пришел на пир однажды
Воин сильный и бесстрашный,
Чару с ним пил мудрый Хан,
По прозванью Могутан,
«Слышал я, - сказал хозяин, -
В землях ты бывал окрайных,
Птица где живет Гаруда,
И не каждый мог оттуда
Возратиться, ты – смельчак,
Ты поверг стражей всех в прах,
Я б померялся с тобою
Своей сильною рукою,
Да к чему мне? Все имею,
Силу, власть и кучу денег,
Лишь один вопрос тревожит,
Не усну на своем ложе…»
«Говори, - отставил чашу
Воин смелый и бесстрашный, -
За прекрасный этот пир –
Я тебе теперь, что сын…»
И под музыку литавр
Царь Кушан ему сказал:
« Я из древнего из рода,
Хан кушанского народа,
Все меня здесь почитают,
Оды, песни мне слагают,
Славу царства приумножил,
И друзей я не тревожил
Просьбой лишней, на врага
Сам водил свои войска.
Но когда я был рожден,
Был подарком одарен
От волшея-чаруна,
Что гостил у нас тогда, -
Хан убор с чела снимает,
Светлы локоны спадают
Вдоль кудрявой бороды,
Что темней самой смолы,
И сияют ярким златом,
Озаряя все палаты.
Улыбнулся грустно Хан,
По прозванью Могутан,
Вырвал волос с головы,
«Ты к Гаруде поспеши
Да узнай мне, что за сила
Златом волос мне укрыла,
Слуги с пола подымают

Сказ о том, как Скоморохи к Князю на пир шли-шли и пришли

С золотыми рукавами,
С серебряными сапогами,
С шапками хрустальными,
С бубенцами зеркальными
Скоморохи шли да шли
И к нам в горницу пришли.

Матушка в ладоши - хлоп!
Да на стол быстрей пирог,
Да квас с морсом – Проходите!
Пирожок-изюм берите!
Скоморохи угощенье
Принимают без зазренья.

- А мы вот к Князю идем
Да не коротким путем,
Князь нас в гости зазвал
Да дня не сказал,
Когда пир-то горой,
В какой час праздник хмельной!

А дорожка-то ершится,
Путь по холмикам кружится,
Все одежки обтрепались,
В грязи темной вымарались,
Вкруг заставы-сторожа,
Палицы острей ножа.

Третий год уже плутаем,
Одну сказку только баем.
Ты, хозяйка, извини, -
Надобно спешить- идти,
Нельзя к Князю не ходить,
Надо Князя ублажить.

- Ой, сыночки, погодите,
Терешка с собой возьмите!
Все на печке, ест да пьет,
Какой станет с него прок?!
Вы же песне научите
Да в палаты проводите
Князевы большие,
Хоромы расписные!..

Скоморохи не пеняли,
Терешка с собою взяли…
Шли да шли, а вот тропа,
Не ходила где нога,
- Что ж, Терешечка, ступай,
Свои ножки помарай!
Тропка новая, иди,
Ножкой босою ступи!

Скоморохи наставляют,
На лбу шапки поправляют,
Трунят смехом – Иль боишься?
Иль босой ноги стыдишься?
Терешку-то после печки
Новое – страшней уздечки,
Только ведь они не шутят,
Не пойдешь – на мир осудят.

А чтоб к Князю в палаты златые пройти,
Надобно не лежать, а идти!
И Терешечка вздыхает,
Босою ножкою ступает,
А там под ножкою звенит ручей-серебро
И совсем уже Терешечке не страшно, не темно.

И ножки он в том серебре-ручье марает,
И пританцовывает-припевает,
И быстрей бежит к Скоморохам назад –

Сказ о двух братьях, о деве Правде да о деве Кривде

Зачин

Гостюшка дорогой!
На пир зван молодой,
Да на скамью не сажен,
К углу красному не проважен.

В окна стучал,
Шубой царской махал,
Да шубу-то забыл, оставил,
Коней в иной двор направил.

Гость званый, дорогой,
Не объехать стороной!
Мороз Гордеич носатый,
В шапке снежно-мохнатой.

«»»

А мы рядились,
А мы снарядились
По первому снегу,
По зимнему свету
Гулять пойти
Да Правду-Деву найти.

А где она живет?
А что она ест да пьет?
Правдушка-заступница от всех бед,
На сотни да не считанных лет.

И по шубе белоцарской брошенной,
По дороженьке узкой припорошенной
Мы с братом Ванятой и пошли
Да грош медяной у ворот нашли.

Поднять – не поднять? Пригодится,
Авось, да придем к Царице,
Хоть не с пустыми руками,
А с боярскими грош-дарами.

А шуба царская белая хоть дорога,
Да больно уж холодна,
Сапоги у нас не для царских дорожек,
Не для наших бедовых ножек.

- Эх, тятя, тятя, не вразумил,
Детей своих обувкой не наделил,
А огоньчики в душе всем зажигал
Да сказки чудесные нам напевал.
Про Деву-Правду далекую,
Про Царицу Светлоокую.
Где-то живет
Да к нам не идет.

Обиделась, говорят, раскрасавица на людей,
Обиделась распригожая, что на злых зверей –
Не потчивали ее дарами сердечными,
А занимались делами беспечными –
Ушла Дева-Правда со двора,
Где веселилась день и ночь беспечная толпа –

Заборы не чинили, крыши прохудили –
Не двор, а балаган,
Кто болен, кто пьян,
Гости недобрые надолго поселились,
Воины храбрые по подвалам скрылись…

И вернулись бы мы с Ванятой с холодного пути
Да сороки неперелетные коврик сплели,
Иголки еловые вязали,
Колючие нам под ноги кидали.

Сказка-песнь хвалебная о Князюшке да о Княгинюшке да об их встрече загаданной

А мы песню Князюшке величавому пропоем
Да Княгинюшке песнь заздравную,
Князя песнею ублажим, воспоем,
Да Княгинюшку преладную.

А Князющка наш всем князьям Князь– не нарадуемся,
А Княгинюшка – со всех сторон хороша – да мы возрадуемся!

А долго Князь Княгинюшку искал – земли прохожены,
А долго он в трубы трубил-звал – деньки негожие.

А как гонцы да весть с краев принесли – Князь на Коня вскочил,
Да ноженьки в семи реках замочил – ножки не босые.

Да растерял Князь сбрую свою, коня и ценности,
А сохранил главу лишь свою, где соразмерности?

Да Княжий знак горел на челе – всяк знает – не бедняк,
Остались думы старые в седле – сменить их был он рад.

А Княгинюшка во светелке ткани вышивала,
А Княгинюшка дни и ночи песнь-весточку напевала.

А сквозь окошечко ветерочек ей длинные кудри ублажал,
А сквозь окошечко мелкий дождик ей лик-светлый умывал.

Ждала неумытого и босого,
Звала для сердечка себе родного,
Ждала-звала с дальних она земель,
Ждала-звала с Солнцем, что крутит тень.

И Князюшка наш на зов к ней явился,
И Князюшка пред окном обновился,
Воротца тихие миновал,
Кафтанчик новенький одевал.

И Княгинюшка ждать себя не заставляла,
Гостя пламенно-нежная у врат встречала,
Там, где башенки к небушку подымаются,
Там, где Сваты небесные ожидаются.

А вот и Сваты явились – да им почет,
А с ними гости – не счесть их в счет,
Князюшку важного гостинцем одарили,
Княгинюшку нежную танцами почтили.

И за ручки нежные Княгинюшку брали,
Да платки шелковые с волос убирали,
Князь Княгинюшку в губки да целовал,
Он свою нареченную сразу признал.

Так споем мы песенку Князю молодому,

Мини-басенки "О Семи Я"

«»»»

От нас всем зайцам-волкам честь-хвала!
Покуда следуют они своей природе,
До той минуты – быть им живу, а слова
«Познай себя!» - есть путь к свободе.

«»»

Живет Кротом Крот, Заяц Зайцем, многогранный Человек –
То Зайцем, то Кротом, то Львом, а то Синицей,
Когда же жить он станет Человеком? Короток как век…
Быстрей, быстрей с Собой Родным объединиться!!!

«»»

Познай себя! - на треть животное и деятель на треть,
Еще на треть – мыслитель и творец,
Жить только дробью? Но как узка эта клеть,
Объединить в одно – то может лишь мудрец…

«»»

О шкура зверя! Защитит и охранит
Того, кто видит высший мир и лучший,
Кто молча делает свой труд и не вопит,
Не выбирая легкий путь, а круче…

«»»

Твое тело – твоя Жена,
Как красива и нежна Она,
Тело бережно ты охраняй,
В нем весь солнечный мир познавай…

«»»

Не навреди…
Себя таким, каков ты есть, люби,
А можешь - совершенствуй, но иди,
И не капризничай, прошу, иди, люби…

«»»

О теле

Любую прихоть исполнять,
Под солнцем ласковым играть
И убегать, когда и больно и опасно…
Его лишь нужно наполнять
Священным жаром и пылать,
И не ругать его, когда устанет, понапрасну…

«»»

Ты друг себе во всем и нет пределов
Твоим возможностям – ты можешь все и вся,
Ты можешь и живешь легко и смело,
Поскольку знаешь слово важное – СемьЯ!

»»»

Горячий Апельсин из долек многих состоит,
И в каждой дольке видит он себя,
Все дольки тянуться друг к дружке, как магнит,
В едином Целом – и это Апельсина есть СемьЯ!

«»»

Прозрачна Капля, но лишь острый Луч проснется,
И горячо ее, как меч-булат, коснется,
Все Семь цветов взыграют в небе – чудеса!

Мини-басенки. О хищниках, глупцах и простаках

«»»

Осел – работник хоть куда!
За тридевять земель он груз доставит без труда!
Да вот беда –
Оттуда возвращаться он не хочет никогда!

Дурак, дурак, а как копнешь глубоко –
Он форменный –таки себе пройдоха!
А что Ослом его когда-то обозвали,
Какие от того ему печали?

«»»

Орел летает выше прочих птиц,
Другой летает выше прочих лиц,
Ослом кого назвав или тупицей,
Ища как этим всем бы поживиться.

Но снизу-то как раз и все нутро его видать,
Подумай, прежде чем отправишься летать.

«»»

Была бы тишь да благодать,
Когда бы Щука научилась бы летать!
В морях и прочих океанах
Ее, как сказку только начинали б вспоминать!

Так иногда кому-то титул и вручают
И тем округу от зубов его спасают,
Летают пусть в иных каких местах,
Авось, застрянет в чьих-то половчей зубах!

«»»

Язык Быка или Бизона хоть велик,
Да лишь жевать траву в лесу он им привык,
Не языком измеришь свой талант –
В молчании родится лишь гигант!
Кто Истину от Неба излагает,
Как Соловей – тот точно это знает!

«»»

Лисица рыжий хвост, как пава, распустила,
Сказала – Чем я хуже яркого Павлина?
Медведь тут рыкнул – хвост Лиса свой подобрала
И разницу тем миру показала.

Павлин взлетит, но хвост не подгибает,
Он тоже, как и Соловей, чего-то знает.

«»»

Была Лиса-кума в гостях у Утки,
Ей говорила шутки-прибаутки,
Надеялась на пир и угощенье,
Ей Утка – ряску вместо баночки варенья.

Лиса ту Утку съела – голодна! –
И что с того, что ей была кума?

«»»

Играл Волк на баяне песню для Медведей,
Для сильных, властных, тем не шуточных, соседей,
Уж потешались Зайцы над Волком,
И пробегали рядышком бочком.

Басня. Ум и Заумь

Однажды Ум и Заумь повстречались,
- Давненько мы, сестричка, не видались!
Где пропадала, где же ты была,
Как возгордилась и от нас в верха ушла?

Уму сестрица Заумь отвечала:
- Эх, братец, среди вас я так скучала!
Все просто, черно-бело, дважды два
Всегда четыре, много ль надобно ума?

Вот все перевернуть да с эпатажем,
Днем спать, а ночью прыгать, бегать, скажем,
Не на ногах ходить, а по иному,
Чтоб было не обычно, всегда ново!

- Вот то-то тебя сложно так узнать,
Где глаз, где уши сразу не понять!
- Да вот пришла к тебе, уж помоги,
Меня немного, братец, распрями…

Февраль, 2009г.

Вишну/Христос/Вышень/ - Легенда о милосердии

Ты не ушибся,
Когда ударил меня?
Ты не стал слеп,
Когда моя кровь
Заливала тебя?

Бедный, бедный мой враг…
Ведь моя грудь крепка.
И распухла от удара,
Вижу, твоя рука.

Прости за эту боль,
Что я причиняю тебе
Своим бытием –
Я не нравлюсь тебе.

Ты бьешь меня,
Ты кричишь,
Я тебе сострадаю,
Моя ведь грудь крепка
И тебе больно, я знаю.

12.05.2014г.

Люди - живые камни

Люди – живые камни,
Они – прекрасные звезды,
Спрятавшие под кожухами
Свои небесные розы.

Сами себя обманули,
Играют с собою в прятки,
Они как-будто уснули,
Розы на свекольной грядке.

Ночами они сияют,
Сердца свои обнажая,
Но утром о том забывают,
В игры опять играя –

Брошенных и несчастных,
Забытых, сирот и изгоев,
А кто-то в деспотов властных,
Желающих крови-побоев.

А все мы – живые камни,
А все мы – прекрасные звезды,
Запряташие под кожухами
Небес прекрасные розы.

02.04.2014г.

Отрекаюсь от тьмы

Отрекаюсь от тьмы,
Отрекаюсь от лжи,
Нет, она – мне не мать,
Нет, они – не свои.

Отрекаюсь от тьмы,
Отрекаюсь от ада,
Грань уже перешли,
Отделяюсь от смрада.

Стоп! – кострам говорю,
Жертвам, что безневинны,
Да, они все в раю,
В небесах голубиных.

Отреклась я от тьмы,
Отреклась я от ада,
Я воскресла от лжи,
Мне их злато не надо.

08.05.2014г.

Расплата

Вой несется над лесами, над полями,
Вой волчицы над ямами, над ярами,
Воет мать – ее волченка унесли,
Воет, ноет от неслыханной тоски.

И катается волчица по Земле -
- Ты ведь тоже Мать, так помоги же мне!
Сына увезли! Оставили, сломали,
Душу волчью всю на части разорвали.

Да, я – хищница, но я – твое дитя,
Ты родила, ты вскормила и меня,
Ты верни мне сына, ты – судья всему,
А я вою, я на брюхе вот ползу…

Все, что раньше отбирала я сама,
Заберите, расплатилась я сполна,
Пусть, кто плакал от моих клыков-зубов,
Раздерут меня на тысячи кусков.

А потом я буду жить и поживать,
Буду сына я качать и миловать,
Ты, Земля, меня прости, меня спаси,
Дом не строится на лжи и на крови…

Мать-Земля прогнувшись, грозно зарычала,
Камни с гор она на тропы побросала,
Сына матери вернула, и Река
Их далеко в дали далей унесла…

06.05.2014г.

Слава Предков (Пробуждение)

Слава Предков
Воссияла на моем челе,
Слава Предков птицей-Солнцем
Машет мне в окне.

Отозвалось мое сердце
На ее призыв,
Пламя Веры и Надежды
Гонит едкий дым,

Что поднялся из расщелин,
Из кромешной тьмы.
Нет, не быть всему, как прежде,
Да, все прощены.

Я простила всех,
И в Славу Предков,
Как в броню,
Облачаюсь и на битву
С тьмою выхожу.

08.09.2014г.

9 мая ( Слава Матерям-Отцам, родивших Героев...)

Слава Матерям, родивших Героев!
Слава Отцам, родивших Героев!
Слава вечная рукам, что их воскормили,
Слава вечная словам, что их научили!

Будем, будем прославлять
Тех, кто воспитали
Молодых своих Орлят
И в небо пускали!
Чтобы подвиг совершить!
Их благословляли
Взором праведным-святым –
Родители с вами!

Что родили Свет-Бойцов –
Им Вечность клониться
Да за Дочек, за Сынов,
За Честные лица!
Слава Матерям-Отцам,
Родивших Героев!
Им Хвалу свою воздам
За сердца, за волю…

8 мая 2014г.