На те же грабли. часть пятая

Когда совершенно озверевший от двадцатиминутного стояния за дверью Кирилл ворвался в квартиру, которую изволила все же открыть Юля, решившая поиздеваться над ним, он в первый момент даже не сообразил, что странного в ее внешнем виде.
- Ну, знаешь! – только и смог сказать он, оказавшись в коридоре. – Всякого мог от тебя ожидать, но такого!
- Чего?
Юля задала вопрос с абсолютно непонятным ему и показавшимся совершенно неуместным в данной ситуации любопытством.
- А ты считаешь, это нормально, - процедил он сквозь зубы, - столько времени держать меня на лестнице? Или у тебя здесь куча любовников, и ты их прятала по шкафам столько времени?
Выпаленная со злости последняя фраза для него самого прозвучала глупо и даже оскорбительно. Юля, как ни странно, кажется, вовсе не оскорбилась, а только недоуменно покачала головой:
- Нет, - протянула она, - у меня нету кучи любовников. И я никого не прятала.
Такой ответ – буквально отвечавший на поставленный вопрос, а по сути, весьма неожиданный, если знать характер его экс-жены, заставил мужчину более внимательно посмотреть на нее. Юля стояла, прислонившись к стене, в одной измятой блузке и капроновых колготках. Лицо заспанное, а выражение глаз абсолютно отсутствующее. И сама она какая-то заторможенная…
- Ты спала, что ли? – наконец сообразил он.
- Ага, - подтвердила Юля. Она, с некоторым опозданием сопоставила появление супруга с теми звонками, что не давали ей покоя.
- Это ты звонил, да?
- Да, это я звонил… И не только звонил… Скажи-ка на милость, где… - приступил было он к выяснению тревожащего его вопроса, но оборвал сам себя и резко спросил:
- Почему ты дома?

На те же грабли. часть третья

Праздник, который свалился на головы родителей столь неожиданно и потому поначалу был встречен с недовольством, оказался просто замечательным. Подготовленный ребятами с их молодой классной руководительницей концерт понравился всем мамам и папам, сидящим на составленных рядами стульях. Класс был преобразован до неузнаваемости. В глубине устроили сцену, до поры она была скрыта от зрителей плотной синей тканью, которая использовалась для затемнения. На стенах висели газеты, нарисованные самими ребятами с помощью учительницы. На больших листах ватмана были изображены «семейные древа» в виде раскидистых дубов с зелеными зубчатыми листочками. Так как Маринка несколько дней возвращалась из школы перемазанная зелеными красками и фломастерами, Юля догадывалась, что дочь приняла самое непосредственное участие в создании этого «стенного» леса. На каждом таком «древе» красовались фотографии членов семей: бабушек, дедушек, мам, пап и самих устроителей мероприятия.
За две недели до этого Мариша с таинственным видом копошилась в старых фотоальбомах, а потом о чем-то шепталась с дедом. Результат этих тайных переговоров Юля и видела сегодня: внизу у корней немного кривоватого, видимо, порывом ветра клонимого в сторону дуба, были наклеены снимки Анны Николаевны и Андрея Ивановича, а с другой стороны – родителей Кирилла. Последний снимок был приклеен целиком, в отличие от других, которые вырезались из общих семейных фотографий. Юля догадалась почему – этот снимок ее бывших свекра и свекрови был у них единственным, и дочка не захотела его портить. А может, дед подсказал, что лучше будет прикрепить карточку целиком.

На те же грабли. часть вторая

Сегодняшний день был нескончаемо длинным, ей пришлось заменять уехавшую на курсы сотрудницу и вместо положенных семи часов отбыть еще половину смены. Она очень устала и с удовольствием предвкушала вечер в кругу семьи. Так было бы здорово забраться с ногами на диван, выслушать рассказы Мариши о проведенном в школе дне, подшучивать над мамой, повествующей о своих баталиях в Собесе или Жэке. Отец бы рассказал что-нибудь интересное… А теперь придется, по меньшей мере, часа два уделить Игорю.
Ну что она может сделать, если он в нее влюбился, а ей этого не надо. Совершенно не надо. Юля могла только посочувствовать этому солидному, самостоятельному, со всех сторон положительному человеку, который не сделал ей ничего плохого. Он же вовсе не виноват в своих чувствах. Только вот она-то тоже не виновата, что не любит, не может полюбить… И не именно Игоря – он, в конце концов, ничуть не хуже, а во многом даже лучше других, в этом Валентина права. Просто… ей почему-то ничего не хочется…
Поймав себя на том, что вот уже две минуты стоит, не произнося ни слова и пристально глядя на букет, под недоуменным и тревожным взглядом поклонника, Юля встряхнула головой:
- Извини, Игорь, задумалась.
- С тобой все в порядке? – встревожился он.
- Да, я в полном порядке. Только… знаешь, не стоило тебе приезжать.
- Мне захотелось тебя увидеть. Возьми же цветы.
- Спасибо.
- Нравятся?
Карие глаза зажглись такой надеждой, что Юле стало неловко.
- Да, цветы очень красивые, - искренне ответила она.

На те же грабли. Часть первая

Ахмадеева Наталия

НА ТЕ ЖЕ ГРАБЛИ...

ЧАСТЬ I

Луна заглядывала в комнату через неплотно задернутые занавески, и Марише с кровати был виден ее краешек. Кажется, будто это и не луна вовсе, а просто нарисованный серебристой краской полукруг на окне… или на шторах. Красивый такой полукруг…
Из кухни слышались негромкие голоса мамы и ее подруги. Маринка попробовала прислушаться, о чем они говорят, но это оказалось совсем неинтересно – тетя Валя рассказывала о каком-то Воронове, который «завалил отчет, а ей теперь отдуваться». Уже совсем было решив засыпать, девочка уютно свернулась калачиком под одеялом и закрыла глаза, но голоса взрослых вдруг стали звучать иначе, больше не слышалось смеха, и Мариша насторожилась. Опять эта тетя Валя все о том же…
- … Ну, сколько можно тянуть? Ответь, наконец, человеку, он ведь не мальчик уже! Что ты над ним издеваешься?
- Я не издеваюсь.
- Ну да? А как еще это можно назвать? Заставляешь взрослого, солидного мужчину бегать за тобой, ждать у подъезда, отсиживаешься то у меня, то на работе… Юленька, это все детство, честное слово.
- Я его не заставляю, он сам бегает.
- Но ведь ты его и не отшиваешь?
- Да прогоняла я уже… Он не уходит. Словно не слышит, когда я прошу его больше не приходить! Господи, как он мне надоел, если бы ты знала! Как мне вообще все надоело!
- Не дури, - голос стал резким, - надоело ей. О себе подумай, в конце концов. Моложе ведь не становишься – тридцатник через два месяца отмечать будем, хотя чего уж тут праздновать…
- Валюша, я помню, сколько мне лет.