Рождённые, чтобы умереть...

Обычно человек об этом не задумывается. О некой правде. Есть люди, которые рождаются чтобы жить, а есть те, кто рождаются толь-ко чтобы умереть. Они даже могут прожить полноценную жизнь. По-чти. Но у них ест некоторая обречённость. И. Покорность судьбе.

Дорога была заброшена и пуста. Справа и слева простирался безжизненный ландшафт. Ветер постоянно гонял пыль, не давая ей осесть. И похоже лишь один путник был на всем этом пути. Охотница. И она говорила сама с собой. С тьмой внутри себя.

- Вправе Я называться человеком? Кто Я, вернее, что Я. Меня давно уже называют чудовищем. Впрочем, так оно и есть. Да... Если поранится - потечет кровь, как и у людей... Только черная! У боль-шинства демонов она точно такая. Сила, у них полученная, она как яд. Действует медленно, зато наверняка. Назад пути нет. Все про это зна-ют. Эти прописные истины. Первой меняется кровь. После в глазах появляются черные прожилки, их становиться всё больше, пока глаз целиком не окрашивается в исся черный цвет, как у зрачка. Дальше бывает по разному. У меня выпадали волосы. Почему-то было очень обидно. Всю короткую жизнь Я сильно их не подстригала, только подравнивала. Но они начали клоками выпадать, и стоило провести рукой и они лезли и рвались - мертвые и неживые. Говорили, что это напоминает сильное облучение радиацией - не знаю. Вместо волос появилось нечто похожее, но совершенно другое - чужое. Белоснеж-ные, похожие на волос и такой же толщины, но шириной в три мил-лиметра ленты, очень прочные, с необычайно острыми краями, о ко-торые легко можно было порезаться. Постепенно кожа приобретала синеватый оттенок.

Черта.

Перед глазами темнело. Мир сужался до размера микроскопиче-ской точки, пока вовсе не исчез. Осталась пустота и зов, между кото-рыми и зависла Анили. Боль впрочем не исчезла и поэтому казалось что от тела осталась лишь одна рука, вывернутая назад, хотя её ничего не держало, со скрученными пальцами и со сведенными от напряже-ния мышцами, которые вот вот сломают кости. Словно в подтвержде-ние мыслей они начали потрескивать. Еще чувствовалось нечто чу-жое, инородное. Какая-то мерзость. Она расползалась по телу, пожи-рая плоть словно паразит, и разрасталась внутри. Из-за этого рука го-рела огнём. Оно проросло уже до середины плеча и двигалось дальше. Но тела было мало: нечто вклинивалось в разум и путало мысли. Ли-шенное разума, обезумевшее создание обладало несгибаемой волей. Оно обладало самыми примитивными эмоциями и звало присоеди-ниться. Её так и называли: Единая Воля. Лилит.
Еще от прежнего мира остались голоса. Один был знаком, дру-гой - нет.
- Ты ничем не можешь помочь?
- Я не помогу. - ответил Элвеорин.
- Жаль что ты не в силах.
«В силах - думала Анили - но не станет этого делать. Слабые ему не нужны. Ему никто не нужен. Они могут помешать его намерениям, а намерения у него самые благие. Дай ему свободу, и он утопит мир в крови. Зато красиво говорит и никогда не врёт, но его правду почему-то понимают так, как он хочет».
Силы понемногу уходили. Даже мысли становились тягучими и медленными. Острую боль сменила тупая, ноющая. Рука свисала пле-тью и совершенно не подчинялась: она всё больше и больше принад-лежала паразиту. «Он полностью её захватит, доберется до сердца и разнесёт себя по крови, как метастазы.

Светопреставление

Фантастические миры совершенно не завлекали, впрочем, это не удивительно. Я взглянул на термометр, он показывал тридцать девять градусов. Сейчас просто хотелось сдохнуть, заснуть и больше не про-сыпаться. Кондиционер не выдержал столь жесткого обращения и ре-шил уйти на покой и теперь находился в ремонте. Результат - в квар-тире теперь почти так же жарко как и на улице. Оба «зомбоящика» были выключены, чтобы не греть и так горячую как печка комнату. Но скука брала свое, и Я решил включить телевизор: «Подземные толчки наблюдаются уже более двух недель, как в нашем городе, так и в соседних, но они на сейсмическую активность не похожи. Область возможных землетрясений имеет диаметр порядка двухсот километ-ров. Эпицентр выявить не удалось. В зоне риска находятся города…» - экран мигнул и выключился.
Девушку-диктора Я знал, её всегда живые зелёные глаза, русый волос, от которого постоянно исходил легкий запах хвои. Безупреч-ное, образцовое произношение, хотя росла она совсем в других краях. Она ушла, надеясь что сможет осуществить свою заветную мечту. Да её теперь видят миллионы, но увы она хотела наверное не этого, она так и осталась серой и никем не замеченной. Недавно мы виделись, вечная улыбка и жизнерадостность исчезли, вытесненные усталостью. Непохоже что она счастлива. Её сломали. Воспоминания навеивали грусть.
На небольшом журнальном столике лежала большая стопка га-зет в основном «жёлтая пресса». Листать её доставляло сомнительное удовольствие, но было необходимо. «…После запуска Башни начали происходить странные явления.

Сломанные крылья

Жизнь мотыльков.

Человеческая жизнь… Она похожа на жизнь ночных бабочек. Так же они стремятся идти на свет, не зная куда их приведет дорога и так же обжигаются об огонь, когда достигают цели. А потом… Потом остаётся лишь падать вниз, ведь крылья уже сгорели и их не вернуть… Падать во тьму. Хотя не только люди похожи на мотыльков. Это одно из правил мироздания. И даже те, кого мы приняли как богов, кого считаем бессмертными такие же. И точно так бессильны перед судьбой. Просто мы всего этого не видим, ведь жизнь коротка. Поэтому ее нужно прожить так, чтобы все заметили и чтобы перед лицом смерти можно было улыбнуться, зная, что жизнь прожита не зря и что с такой судьбой можно уходить: Тебя Не Забудут. Никогда. Пройдут века и сотрутся имена, но память о тех днях будет вечна. Знай же жизнь – это лишь малое мгновение.

Сломанные крылья.

Еще со времен Икара небо жестоко карало тех, кто посягнул на его величие. Время шло, человек придумывал новые и новые способы, пытаясь его покорить, но небо всегда сильнее. С ним всегда были стихии. Огонь, который сжигал людей заживо, когда они прятались в железных коробках. Вода, что замерзала на их крыльях и Ветер, что крылья ломал. Стихии вели людей навстречу Земле, месту где они должны быть. Месту, где заканчивается их жизненный путь. Но из-за гордыни и жадности люди все чаще пробовали покорить небеса, за что были жестоко наказаны. Атлант, который держал небо не выдержал и пал. Небо начало опускаться, грозя раздавить людей. Тогда они создали четыре новых атланта, которые стали держать его. Но небо разгневалось и теперь пресекало любую попытку человека покорить его. На корню.

Поденки

«Никогда не строй планы на будущее - бесполезное занятие»

Ветер с шумом врывался через широко распахнутое окно. Силь-ный, безжалостный, от которого сразу же выступали слёзы на глазах, впрочем, они мигом высыхали. Пол немного вибрировал, иногда раз-давались громкие гудки. Две изогнутые линии впереди блестели бе-лизной. Под ними, поперек, лежали чёрные короткие, образуя лестни-цу, что тянулась до самого горизонта. Чуть впереди зеленела бокови-на дизеля. Насыпь и пути покрывала блестящая роса. Купе мигом на-полнилось свежим прохладным воздухом с целым букетом необыч-ных запахов. Будущее стремительно шло навстречу. Новая жизнь и новые перспективы.
Постепенно город приближался. Дикие пейзажи исчезли, их сменили поля и небольшие посёлки, которые иногда перемешались с длинными, порой по несколько километров, заборами. Во рту появил-ся неприятный сладковатый привкус, словно дышишь медной пылью. Воздух стал кислым и вызвал острый приступ кашля. Сид закрыл ок-но, а немного после увидел причину: высоко в небо поднимались ис-полинские трубы, от которых шёл разноцветный дым. Зрелище заво-раживающее и немного жутковатое. В шестой соте были небольшие проблемы с экологией, зато со многим другим проблем не было.
Кластер создали или гении или очень предприимчивые люди, может очень предприимчивые гении. Автономное государство с са-модостаточной экономикой пускай и небольших размеров. Оно по-степенно разрасталось. Ныне оно охватывало двадцать три крупных и средних города, где почти не изменился образ жизни людей, и про-изошло меньше всего разрушений (разве что пришло отказаться от некоторых нюансов).

Театр Марионеток

Догма

«Что делать, если тебя превратили в куклу?»

Четыреста тридцать восемь поднимался на поверхность. Внутри Системы было всё привычно, явно. Никакого риска. Размеры даже са-мых больших комнат легко осознавались. Спокойная и размеренная, жизнь. Каждый выполняет свою функцию и это нормально, правиль-но. Материнский Мозг заботиться о людях, для этого её и сотворили. Это Бог или ангел, призванный на грешную Землю, чтобы спасти пра-вильных.
Всё являлось правдой, никто не сомневался, но все равно какая-то сила звала наверх. В мир страхов, ужасов и неясности, туда, где нет границ. Лифт медленно поднимался. Мной уже заинтересовалась ин-квизиция, хотя Я не делал ничего противозаконного. Постоянно сле-дили и повторяли, что наверху можно насквозь пропитаться тьмой и хаосом. Впрочем к искателям они относились более лояльно нежели к кому-либо ещё.
Остановка. Дверь распахнулась, показывая длинный тёмный ко-ридор. Мир благоденствия заканчивался. Хаос не прекращал попыток уничтожить технологии. Этот километровый коридор был защитой. Бетонная труба, в которой не было ни капли металла, не пропускала Грозу вглубь и вела на поверхность. Четыреста тридцать восемь вы-шел. Дверь лифта закрылась и тот уехал вниз, погрузив мир во тьму. Путь был знаком, хотя без оболочки занял гораздо больше времени. Второй конец тоннеля выходил из довольно крупной гранитной скалы посреди каменистой пустыни. Это была пустыня в самом прямом смысле. Жизнь здесь отсутствовала равно как и вода. До апокалипсиса здесь располагался лес, но гнев небес сжег все вокруг. Почва спеклась и стала камнем, реки высохли.