Предупреждение - 3 Рождество

Предупреждение … 1
http://pomidor.com/q/12610
Предупреждение … 2
http://pomidor.com/q/12641

Глава 1.3

Девушки аккуратно сложили белье на скамейку, повесили на крючки огромные махровые полотенца и юркнули в парилку. На свободную скамейку опустился Сергей, и кивнул Андрею:

– Давай, пошевеливайся, а не то действительно опоздаем.

Тот замешкался. Что ни говори, в такой ситуации он оказался реально впервые в жизни. Сергей же скинул рубаху, обнажив широкую волосатую грудь, джинсы, наконец, семейные трусы в цветочек – почти такие же, как и у него, а Васко все медлил. Он, как ни парадоксально выглядело это в данной ситуации, стеснялся. И своего худого тела, и длинных рук с накаченными мышцами, и съежившегося мужского достоинства, о котором так нелестно отзывалась Валя.

Сейчас же он не думал о ней, как и о том, что ему неизбежно придется возвращаться, если все закончится нормально, и если он решится. Но дверь приоткрылась, и послышался недовольный голос Сергея:

– Ну, скоро ты там? Уже без трех минут!

Назвался груздем – полезай в кузов. Андрей бочком, чтобы его позор не был так заметен, протиснулся в дверь и сел на оставленное для него свободное место рядом с блондинкой. Девушки сидели, закинув ногу за ногу, и принял такую же позу, довольный уж тем, что на его наготу никто не обращал внимания. Девушка касалась его горячим бедром, и ему внезапно захотелось потрогать ее стройную ножку…
Ему протянули бокал, и Васко понял, что сейчас будут пить шампанское, ее подруга держала в руке бутылку. В парилке и так было жарко, но Сергей плеснул из шайки воды на раскаленные камни. Вода зашипела, превращаясь в пар, отчего помещение окуталось туманом.

– Тише, а не то ты нас всех изжаришь, – казала Анжела, подвигаясь от летящих брызг ближе к Андрею.

– Нормалек, сейчас осядет. А то – как же без пару. Ну, давай, – обратился он к Марине, и та протянула ему бутылку, и он, став посередине и не стесняясь своего весьма приличного достоинства, открыл ее, направив пенящуюся струю на камни. Они радостно зашипели, а он разлил шампанское по бокалам:

– С Новым годом, с Новым годом! С новым счастьем!

Все вскочили, стали радостно чокаться между собой, и Андрей тоже, надеясь, что в тумане никто не станет его разглядывать, и, подозревая, что счастья ему в этом году, по крайней мере, в его начале, не видать. Происходящее напоминало ему некий языческий ритуал, он то и дело сталкивался бедрами с девушками, и те относились к этому нормально, и все же он не мог, хотя бы незаметно от окружающих, не разглядывать их.
После второго бокала, когда они, наконец, сели на лавки, Анжела обернулась к нему, и сказала:

– Ну что, все рассмотрел? Да, я натуральная блондинка, – и тряхнула влажными от пара волосами, – думаешь, я не заметила, как ты посматривал?

Андрей смутился и покраснел – отпираться было бессмысленно:

– Разглядел…

– Ну, как, понравилось?

– Не была бы уверена, не спрашивала,– он совсем не это хотел сказать, но язык не поворачивался, ноги стали ватными, а другое наоборот. Но слова застревали. Повезло, что становилось все жарче, и водяные пары образовывали густой туман.

– А потрогать? – девушка испытующе чуть заметно приподняла бедро, но Андрей не ответил. Он уже чувствовал себя неловко, хотя, чего скрывать, именно на такой ход событий он в глубине души и рассчитывал, ибо литература – приличная и не очень, давала немало поводов для аналогий. Он встал, отвернувшись, взял веник, смочил его, в почти ледяной воде, и стал лениво себя похлестывать.

В воздухе распространился свежий березовый запах. Жар пропитывал насквозь, и, казалось, должен был снять все эмоции. Но не действовал так, чтобы Андрей смог отвлечься, и чтобы того не заметила Анжела. К счастью, обстоятельства пришли ему на помощь. Сергей довольно покряхтывал, березовые листочки разлетелись по сторонам, и Марина, отвлекшись на секунду от своего занятия, сказала:

– Ну, братец, ты разошелся! Лучше набери воду в шайку, да похолодней, и окати его. А то он …
Марина тоже привлекала Андрея, но по-другому. Она тоже держала себя натурально, как, впрочем, и полагалось, но Васко…. О, Васко! Он подумал, что хотел бы их обоих, но пока что стыдился этого. Впрочем, что такого необычного в том, что в деревенской бане люди предстают друг перед другом в естественном виде, а не в шелках и кринолинах? Но какова его роль в этом языческом действе? Просто, заменить недостающего члена – О! – команды, просто повеселиться и отдохнуть? Или же? Он еще мог ощущать реальность, и даже предвидеть последствия, но размышлять над таким сложным вопросом ему не дали:

– Слушай, что ты стоишь? – это обернулась Марина, давай, окати Серегу, а то он пережарился. Видишь, как пыхтит – Серега действительно, отфыркивался, но от удовольствия. Васко не заставил себя долго ждать – он наполнил шайку, и, чуть не поскользнувшись на мокром полу, вылил ее на распаренного сообщника. Тот вскочил, потряс мокрой головой, а потом, легко хлопнув Марину по заднице, сказал:

– Ну, сестрица, теперь моя очередь! Отдеру тебя, как сидорову козу!

Та недовольно заняла его место, откровенно продемонстрировав свои прелести, и Серега принялся ее хлестать, а он подскакивала, но не уклонялась, и чувствовалось, что ловила своеобразный кайф. Андрею было забавно, и он тоже – но легонько, хлестанул Анжелу, вовремя отвернулся, наполняя следующую шайку, и получил веником ….
Во избежание еще недоступных нюансов Андрей сел не рядом с Анжелой, а устроился возле печки, положив рядом деревяшку, чтобы не обжечься. Опаляющий жар растворял сознание, пот уже градом катил с него, и он с некоторым удовольствием занял освободившееся место на полке – Марина не слишком любила париться. Хмель, под действием пропитанной парами и благовониями атмосферой, быстро уходил, и он на какое-то мгновение подумал, «боже, что я делаю», но тут почувствовал легкие, осторожные похлопывания, и сразу понял, что это Анжела. Он повернул голову стенке, чтобы….

Чтобы не увидеть так близко то, чего уже вожделел, и что могло стать доступным, и стал смотреть на покрытые капельками пара узоры на вагонке. Сквозь чуть заметные щели тянуло холодом, и он подумал, что не мешало бы их заткнуть. Кое-где лак облупился, он поскреб его ногтем, чтобы отвлечься, но не помогло. Длинные волосы девушки щекотали его, приводя в возбуждение. Он принялся считать баранов, обозначив себя под номером первым. Но испытание еще не закончилось. Анжела села ему на ноги и принялась массировать спину. Положила веник поперек и так водила им – вверх и вниз, вверх и вниз, затрагивая самые чувствительные места. Андрей услышал, как хлопнула дверь, а Марина сказала:

– Серега, ты куда?

– Кваску принесу, да дровишек подкину, мы ж еще не посидели, как следует. Перепаритесь, того гляди!

– Ну, давай, скорее, а то Дюше, – она так назвала Андрея, – с нами не справиться. И издевательски хихикнула.

– А ведь она права, – и в то же мгновение почувствовал – Анжела передвинулась так, что его нога оказалась между ее бедрами. Сознательно она это сделала или нет, не имело ни малейшего значения. Андрей сжал зубы, и продолжал считать непослушных слонов, но ему вдруг стало тесно на лавке. Он приподнялся, и тут же, как по неизвестному умыслу, моргнул свет – напряжение упало, и помещение парилки, и так уже окутанное туманом, погрузилось полумрак.

– Опять, – недовольно откликнулась Марина, – все вернулись, врубили электричество, и не хватает напряжения….

Но Андрею было не до того – у него-то напряжения было сверх всякой меры, а рука Анжелы скользнула по его спине вниз, к животу, и случайно – нет, скорей всего, ради шутки, коснулась тщетно контролируемого, и вышедшего из повиновения объекта. Субъекта. Все произошло как бы случайно, но девушка успела почувствовать – готовность номер один. И проверила по всем параметрам….

“Я не думала, что” – Андрей не понял, услышал это или ему почудилось, девушка резко хлестнула его, прижимаясь еще сильнее. Он едва выдержал это, однако инстинктивно выпростал руку, повторяя действия Анжелы, и на мгновение почувствовал нежную плоть, чуть прикрытую влажными негустыми волосками. Если бы его спросили на Страшном суде, что он ощутил в этот миг, он бы не ответил даже под угрозой низвергнуться в преисподнюю, но за повторение навсегда запечалившегося в мозгу момента.

К реальности вернул сильный удар веником по ягодицам, но ему было уже все равно. Они поменялись с Анжелой местами, и он стал также нежно похлопывать девушку по выгибающейся спине, и ниже. Подчиняясь своим чувствам – благо, в парилке царила полутьма, а Сергей еще не вернулся. В голове у Васко был сплошной туман – шампанское, смешенное с водкой, начинало свое отложенное действие.

Он еще крепко стоял на ногах, но еще сильнее солировал «Хор п/у пениса», которым он иногда ненароком дотрагивался до скамейки, но не до Анжелы, также отвернувшейся к стенке и считавшей своих баранов, или смеющейся над ним. Но это, увы, не ускользнуло от разморившейся Марины. Она, видя страдания, Андрея, не выдержала и рассмеялась:

– Слышь, Ле…, Анжела, ты совсем довела парня, того и гляди, кончит прямо на тебя! – и рассмеялась веселым задорным смехом.

– Да ну тебя, – пробурчала подруга, – придумаешь только, – ах, – возглас вырвался непроизвольно, ибо Андрей случайно нашел наиболее чувствительное место на ее теле, – пере… – ну, здесь погладь, правильно, – нет, не перебьется.

Хихикнула, простонала, и, как бы невзначай, снова задела Андрея,

– Маришка, спасай человека! … Не то окажешься права, и тебе придется отвечать.

Подруга, вздохнув, опустилась на колени на скользкий и горячий пол прямо перед Андреем, не позволила ему уклониться в последний момент, и, черт возьми, вряд ли он когда-либо испытывал более великолепное и пронзительное удовольствие. Позже, анализируя свое поведение, он понимал, что это аморально и безнравственно и неправильно, но губы его при этом всегда расплывались в улыбке воспоминания и благодарности девушке, пришедшей ему на помощь...

Сергей вернулся с огромной бутылью:

– Ну что, напарились и развлеклись? – как-то странно взглянув на Андрея и девушек. – Попользовал?

Его не перебили, ибо это было очевидным и неизбежным, – сейчас кваску, и в дом, а то, гляди, скоро свет отрубят совсем. Возражений не было. Девушки мирно болтали между собой, будто ничего и не произошло, и залпом выпили принесенное заботливым братцем.

– Ух, хорош! – только и мог произнести Андрей, – холодный, аж зубы сводит!

– Конечно, специально ждал, хорошо, в лед не превратился, давай, еще по одной, и пошли. Девчонки, вы там закуску-то разложите, нарежьте, а мы здесь приберем.

Залпом, осушив очередной бокал, Андрей понял, что это был сидр. Утоляющий жажду и коварный. Вроде и градусов почти нет, а забирает. Его повело. Они с Сергеем наполнили теплой водой ведра, бак, а остальную воду спустили, чтобы не замерзла в трубах. Андрей порывался о чем-то спросить его, но так и не понял, о чет. Глаза застилал туман, и хотелось любить себя и весь мир.

Уже когда все закончилось, Андрей подумал, что тогда так и ни разу не вспомнил, ни о Валентине, ни о маленьком сынишке, и ему было стыдно. Но поздно…

На столе все было готово к продолжению банкета. Девушки, распаренные, с еще не высохшими волосами, заняли те же места, и вели себя, как ни в чем, ни бывало. То есть, отнеслись вроде бы естественно к происшествию, но то и дело озорно поглядывали на Андрея. После очередной рюмки он почувствовал на колене руку Марины, но уже не удивился, а пожал ее. То ли это было одобрением, то ли авансом? Впрочем, аванс он уже получил. И еще какой….
Было весело, даже без телевизора, который стоял в качестве ненужного украшения. Они пели старые советские песни о самом главном, иногда глаза девушек застилала поволока. В особо грустных местах они даже всплакнули. И Андрей обо всем забыл, подтягивая им, перевирая слова. Но это было неважно. В отличие от Сергея, он быстро запьянел, жизнь ему казалась прекрасной. Пытаясь рассказать анекдот, он забыл его на середине, и смеялся вместе со всеми. В какой-то момент его посетила мысль, что его ни о чем не расспрашивают, и только.…
Но тут ему налили очередную рюмку, он встал, нетвердо покачиваясь и не замечая, что рубашка вылезла из джинсов и попала в салат:

– Я хочу выпить. За прекрасных дам-с, баб-с, которых, которые нас окружают. Со всех сторон! – у него уже двоилось в глазах, и он не мог свести изображение в одну точку. Собрав волю в кулак, он нашел в себе силы договорить, и даже сесть на место, не замечая, как снисходительно смотрят на него девушки. Но тут неяркий и до того свет мигнул, и совсем погас. Андрей пытался в темноте привести себя в порядок, чуть не смахнув посуду со стола.
Зажгли припасенные заранее свечи, и застолье продолжилось. Ему услужливо подлили рассолу, холодного, поднесли огурчик. «Все, больше не буду», – приказал себе Андрей, и даже накрыл рюмку ладошкой. Никто не возражал, ибо все были заняты только собой. Он осторожно прокрался по стенке, в темноте нашел туалет – Сергей, видимо, опасаясь, как бы тот себе чего не повредил, посветил ему фонариком.

Небольшое пребывание на холоде немного вернуло его к действительности, и он, бросив на ходу: «Всем привет», прорвался, с превеликим трудом, в правую дверь, ведущую в маленькую комнатку. Только тлеющие угольки грустно освещали помещение. Он стащил с себя брюки, швырнул на табуретки, как ему показалось, отодвинул одеяло и рухнул на постель, качество которой уже не мог оценить.

Обнял подушку, и – у него образовалась соседка. Ошметки одежды полетели в стороны…. Судорожные объятия и поцарапанная спина, – о, черт, как же я, – напомнил автопилот, – и Андрей окончательно вырубился.

Проснулся он оттого, что ему стало холодно. С одного боку. Одеяло сползло, и он спиной прислонился к отсыревшим за зиму, и не прогревшимся обоям. Вдоль стены тянуло холодком, несмотря на то, что в комнате было жарко натоплено. Он попытался повернуться, потянул одеяло на себя, но рядом с ним зашевелилось что-то мягкое и теплое, частично завернутое в то, чем безуспешно пытался завладеть Андрей, при этом прижимающееся к нему спиной. Судя по всему, делившее с ним койку создание было женского полу и не страдало излишком одежды, как и он сам. Он осторожно провел рукой по тому, что при свете должно быть плечом и головой с распущенными волосами, чуть ниже, и убедился-таки, что это одна из девушек. Ибо не помнил совершенно ничего. Увы, по некоторым признакам, он понял, что совместным сном дело не ограничилось.

Ужас объял Андрея. Он не был в состоянии думать о последствиях, даже о том, что произошло. Страшная тяжесть навалилась на него, не давая никакой возможности пошевелиться. Он был полностью парализован. Пустая голова отказывалась генерировать какую-либо мысль. А кромешная тьма вообще лишала способности ориентироваться. В висках стучало, Андрей уже не думал о том, чтобы укрыться, и даже не пытался собрать себя по частям. Все было отдельно. Он сделал попытку приподняться. Но соседка плотнее прижалась к нему, как к еще одному источнику тепла и что-то недовольно пробурчала во сне.

Он полежал еще несколько минут, но естественная потребность заставила пошевелиться. Глаза, которые ему было страшно открыть, постепенно привыкли к темноте. Сквозь шторы пробивались отблески нападавшего за ночь снега.

Очередная попытка приподняться оказалась более успешной, и ему показалось, что рядом Анжела, так блестели ее волосы. Или Марина? – и темные волосы были не так черны.

Но его более занимала собственная суть, вернее, возможность хоть как-то управлять своими перемещениями. Андрей перелез через девушку и нашарил средь разбросанной по полу одежды тапки. Еще с вечера припомнил балахон на стенке, стащил его, и напялил на себя. Первый шаг оказался неудачным – Андрей задел не остывшую печку, отдернул руку, чертыхнулся, и, покачиваясь, поплелся в коридор, не думая, что может встретить кого-нибудь в столь неприглядном виде. В сенях он включил свет – его все же дали, но напряжение было вольт семьдесят. Он постоял несколько секунд, показавшихся вечностью.

В висках стучало, ноги почти не держали, и он с немалым трудом доплелся до места назначения. Его мутило, он наклонился, попытавшись избавиться от части содержимого желудка, но только зашелся в кашле. Все же основную задачу ему решить удалось, и он поплелся обратно. На его счастье, Сергей оставил початую бутыль сидра, и Андрей приложился к ней, чтобы смочить горло. Как ни странно, холодная кислая жидкость легла на старые дрожжи и на какое-то время привела его в чувство. Он выпил с пол-литра, смутно предчувствуя, что снова придется вставать, однако обрел некую способность еще не размышлять, но ощущать себя в пространстве.

Стараясь не шуметь, он вернулся в комнату. Но его место было занято – девушка скатилась в центр панцирной кровати, и ему пришлось отодвинуть ее. Он озяб, и потому теперь она играла для него роль обогревателя. Оказавшись в горизонтальном положении, Андрей почувствовал, как отказывает вестибулярный аппарат. То есть, не опять не мог определить свое положение в пространстве. Попытался заснуть, но не мог. Отовсюду не него нападали страшные чудовища, грозящие разорвать в клочья, и он чуть не закричал. И посему старался более не шевелиться. Постепенно согрелся, и с ужасом почувствовал, что неуправляемая часть организма пришла в боевую готовность. Он притянул девушку к себе, но та опять недовольно пробурчала что-то, потом свесила ноги на пол, сказав в пространство «Писать хочу», и отправилась по тому же пути.

Андрей улегся, натянув на себя одеяло. Он слышал шаги девушки, тихое посапывание за стенкой, вой поднявшегося ветра в печной трубе. И себя – аритмичное биение сердца, чудом не остановившегося, или не вырвавшегося наружу. Ему было плохо, но смешавшаяся с предыдущим, брага на какой-то момент ввела его в состояние эйфории – мысли погашены, раскаяние не наступило.

Вскоре девушка вернулась, чуть поеживаясь. Андрей автоматически подвинулся. Было тесновато, и он повернулся на бок, вытянув свои длинные ноги. Анжела – он почти был убежден, что это она, приспустила теплые рейтузы и прижалась к нему холодной попой. И не удивилась мгновенной эрекции, и тому, что в нее проникают…. А боль, не переставая, стучала у него в висках, еще чуть-чуть и придется выносить его бездыханное тело…
…

Продолжение следует 20.12.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.