Сказка, не рассказанная на ночь

Туман над озером плывёт.
Ни звука. Нет и ветра даже,
И каждый, кто сюда придет,
Заворожён будет пейзажем.

И в гладь манящую глядя
Не в силах с места сдвинуть ноги,
Ты забывать начнешь себя
И не найдёшь назад дороги.

Там духи сказок и легенд
Твои осуществят мечты...
Попросят душу лишь взамен
Согласен ли на это ты?
Илатан

- Ты веришь в сказки?
Малкольм с подозрением посмотрел на подошедшего к нему мальчика, заметив, что тот был немного старше его, и, подумав, ответил:
- Нет, сказки, это для малышей. А мне уже десять исполнилось.
- Ну и зря! – оживился подошедший мальчик. – А то бы я тебе рассказал кое-что.
Малкольм с интересом посмотрел на него. Очень худое лицо с россыпью веснушек и нескладные большие руки – вот, что первое бросалось в глаза. А что, было бы совсем неплохо иметь такого взрослого друга! Другие мальчишки из группы не очень - то жаловали Малкольма, и всё из-за того, что он был здесь новеньким. Более того, он не помнил, откуда он, кто его родители и где он до этого жил. Помнил только своё имя – Малкольм Крэйг. Его нашли блуждающим по аэропорту, но, как, ни странно, о пропаже ребёнка никто так и не заявил. Ни тогда, ни потом. Фотография мальчика не сходила с экранов телевизоров несколько недель, однако, и это не дало никаких результатов.
Ребёнок появился, словно из ниоткуда.
Позже возникла версия, будто родители намерено бросили мальчика в аэропорту. В связи с этим было возбуждено уголовное дело, однако, вскоре и оно зашло в тупик, после чего все средства информации потеряли интерес к этой истории.
Так Малкольм Крэйг и появился здесь, в интернате для брошенных детей, - в месте, собирающем эти маленькие осколки разбитых семей.
Сейчас он находился на детской площадке интерната, и строил маленький домик из найденных дощечек, в котором собирался поселить своих игрушечных солдатиков.
И ещё ему был очень нужен друг.
- Не, ну в некоторые сказки поверить можно, - осторожно согласился Малкольм. – Но не во все…
- Ну, ты в какие, например, веришь?
Малкольм задумался. Сказки он, почему то, помнил хорошо.
- Наверное, в добрые…
- Эх, ты, малышня! – рассмеялся мальчик. – Настоящие сказки – это страшные, понял? Потому что они случались на самом деле.
Сказав это, незнакомец самодовольно посмотрел на Малкольма.
- А какие ты знаешь страшные сказки? – с благовейным трепетом спросил тот.
- Я много чего знаю, - неопределенно ответил мальчик. – Например, о Тёмном Озере, что рядом с интернатом. Ты знаешь, что оно заколдованное?
Тут Малкольму стало немного страшно.
- Нет…
- То-то! – нравоучительно произнёс незнакомец. – Говорят, в этом озере обитают духи всех страшных историй, таких, о которых детям, вроде тебя, не рассказывают.
У Малкольма захватило дух от услышанного.
- А ты их видел?
Незнакомец почти по-взрослому сплюнул сквозь зубы, и сказал:
- Нет, но духи там точно живут.
- А мы можем их увидеть? – спросил Малкольм, и сам же испугался собственного вопроса.
- Можем, - уверенно ответил мальчик. – Есть один способ, но он только для смельчаков. – Он внимательно посмотрел на Малкольма, словно оценивая степень его храбрости. – Пожалуй, ты для этого слишком мал ещё.
Тут Малкольм забыл обо всех своих страхах.
- Я не боюсь духов! Я даже темноты не боюсь!
- Ладно, - смилостивился незнакомец, - посмотрим. У меня уже давно созрела идея, как выловить одного такого духа…. Но об этом никому, ни слова!
Малкольм молча, закивал.
С этого дня, Саймон (так звали мальчика, знающего, как изловить духа из Тёмного озера) и Малкольм стали близкими друзьями. По мере их общения между мальчиками выросло взаимное доверие: теперь Саймон смело доверял Малкольму все свои секреты. Он рассказал младшему другу, что попал сюда после того, как в его семье не стало матери. Её убил вечно пьяный отец, который, если и имел в своём сердце остатки любви, то предназначались они исключительно для содержимого бутылок с алкоголем. Остальные ребята в группе не знали этой истории, а спрашивать о причинах, по которым они оказывались здесь, было не принято.
Пора откровений между Саймоном и Малкольмом наступало во время прогулок во дворе интерната.
На улице догорали последние летние деньки, балуя детвору теплом, словно напоследок как следует, согревая их перед грядущими холодами. Оба мальчика неспешно брели по ухоженной аллее двора, отдалившись, как это уже стало привычным, от общей группы детей.
- О чём ты думаешь? – не выдержал затянувшегося молчания Малкольм.
Саймон и впрямь был не таким, как обычно. Казалось, что его мысли витают где-то очень далеко, хотя будь это так на самом деле, он бы непременно поделился ими с Малкольмом. Уж сам Малкольм это знал хорошо. За последнее время он тоже очень привязался к Саймону. Очередная встреча с ним была для мальчика, чуть ли, не самым главным событием всего дня. И Малкольм всегда с нетерпением ждал новой прогулки с другом.
Саймон знал много удивительных, а порой, невероятных историй. Особенно часто он рассказывал о Тёмном Озере. О том, что, время от времени там бесследно исчезают люди, о том, что если изловить одного из обитающих там духа страшной сказки, можно уговорить его вернуть тебя в счастливое детство….
Именно об этом сейчас и думал Саймон, ни капли, не сомневаясь в успехе задуманного. Он свято верил в силу волшебного озера.
- Сегодня третья ночь полнолуния, - медленно произнёс Саймон, - время, когда духи озера как никогда близки к поверхности воды. Говорят, если придти туда после полуночи, то можно даже услышать их стоны… и попросить их вернуть тебя в детство.
- Ты хочешь попросить их об этом? – удивился Малкольм. – А зачем?
В ответ Саймон грустно усмехнулся. Нет, маленькому Малкольму этого пока не понять. Да разве у него был пьянчуга отец, убивший в припадке ярости свою жену за то, что та не стала, как обычно, молча выслушивать оскорбления? Даже если и был, то и тогда Малкольму повезло больше, чем ему - ведь Малкольм ничего об этом не помнил. А Саймон помнил каждый вечер, когда они с матерью со страхом ждали возвращения отца, гадая, в каком виде тот приблудится сегодня. Помнил каждое бранное слово в свой адрес, помнил каждый удар, который доставался матери, вздумай она защищать Саймона. Этого не должно было быть в его детстве! Ни в его, ни в чьём-либо ещё!
Но ещё Саймон хорошо помнил и другое время - время, когда отец совсем не пил, а мама почти всегда улыбалась, пекла вкусные пироги, и с нетерпением (а не со страхом) ждала возвращения мужа.
Да, тогда они были все счастливы. И Саймон был на многое готов, чтобы вернуться в то время. Но мог ли это понять десятилетний мальчуган? Хотя…
- А разве ты не хотел бы вернуться в то время, когда ещё ничего не забыл?
Вопрос Саймона поставил Малкольма в тупик. Об этом он никогда не задумывался. Что-то неприятное шевельнулось где-то глубоко внутри, и, скорее всего, из-за того, что сейчас Саймон говорил с ним, как все те доктора, которые всеми способами пытались помочь Малкольму вспомнить то, чего он вспомнить никак не мог, как ни старался.
- Не знаю, - честно ответил он. – Наверное, хотел бы.
- Тогда у тебя есть шанс, - оживился Саймон. – Сегодня ночью я собираюсь отправиться на Тёмное Озеро, если хочешь, могу взять тебя с собой.


… Над Тёмным Озером стоял густой туман, такой, что противоположного берега Саймон с Малкольмом не видели. Покинуть здание интерната оказалось несложно – стоило только подождать, пока все вокруг уснут, после чего оба неслышно выскользнули в окно. Дорога к озеру заняла больше времени, чем Саймон предполагал, но за всё время пути, ни у кого из них двоих не возникло желания вернуться обратно. Страха тоже не было, хотя поначалу Малкольм пугливо озирался по сторонам. Правда, один раз, оба мальчика всё же вздрогнули, когда проходя лесополосу, прямо перед ними в ночное небо с криком взметнулась потревоженная птица.
Сейчас они стояли на песчаном берегу озера и вглядывались в молочное облако тумана, поёживаясь от холода, который в силу грядущей осени становился всё сильнее. Особенно в такое позднее время, да ещё вблизи водоёма.
- Ну, вот мы и пришли, - с заметным волнением в голосе, произнёс Саймон. – Не боишься?
Малкольм отрицательно мотнул головой.
Нет, он не боялся. Скорее, как и Саймон, был взволнован.
- А зря, - посмотрев на Малкольма, Саймону стало немного стыдно. То, что младший друг оказался храбрее, слегка задело его самолюбие, и это нужно было срочно исправить.
- Пару лет назад здесь пропали два рыбака, - начал он нагонять страху на Малкольма. – Поплыли на лодке и пропали. Два местных старикана. Утром нашли пустую лодку, а их – нет, сколько не искали. Слышал об этом?
Малкольм вновь мотнул головой.
- У одного из них осталась семья, - заметив в глазах мальчика испуг, продолжил Саймон, - а жена пропавшего теперь работает, знаешь где?
Не дождавшись ответа, но удовлетворённый полученным эффектом, Саймон закончил:
- В нашем интернате уборщицей!
Испуганный Малкольм захлопал глазами.
- Да ладно, не дрейфь! – рассмеялся мальчик. – Она уже старая, до нас ей нет никакого дела!
Затем вновь стал серьёзным.
- Ну что, давай попробуем изловить духа…
При этих словах, он извлёк из кармана лёгкой курточки складной нож.
- Нужно немного крови, чтобы духи почуяли тебя, - объяснил мальчик. – А потом мы закроем глаза, и мысленно попробуем призвать одного из них. Давай руку.
Малкольм безропотно протянул раскрытую ладонь. Через мгновение он почувствовал мгновенную острую боль, но при этом не произнес, ни звука. «Что за парень! – почти с восхищением подумал Саймон. – Ничем не проймёшь»! Затем проделал то же самое со своей рукой. В волнении, он полоснул ладонь лезвием гораздо глубже, но, не желая оказаться в глазах Малкольма нюней, сумел сдержать вскрик боли, изо всех сил сжав зубы.
- Пошли к воде, - скомандовал парнишка. – Только ладонь не сжимай, чтобы кровь не остановилась.
- Хорошо, - последовал ответ, и оба двинулись к воде.
У самой кромки берега они остановились, и здесь Саймон проделал ещё одну необходимую процедуру для вызова духов. Из того же кармана, откуда был извлечён нож, появился сложенный листок бумаги.
- Вот, - не без гордости в голосе произнёс Саймон. – Добыл в городской библиотеке. Пришлось повозиться с поиском нужной книги, но это стоит того.
Однако к его досаде Малкольм не проявил должного любопытства.
- Тут знаки, без которых духи нас не смогут увидеть, - пояснил Саймон. – Следует начертить их вокруг себя, а потом произнести заклинание. После останется только подождать.
С этими словами он подобрал лежащий на земле прутик, и принялся им водить по влажному песку, то и дело, заглядывая в листок.
Позже оба, как и планировалось, стояли у самой кромки водоёма, держась за руки и закрыв глаза. Перед этим они три раза прочли вслух непонятные слова из того же руководства, затем протянули ладони с кровоточащими порезами над зеркально-гладкой поверхностью озера, и несколько капель крови растворились в тёмной воде.
Какое-то время всё оставалось по-прежнему, но затем мальчики почувствовали изменения. Воздух словно сгустился, а царствующая вокруг тишина, вдруг с силой сдавила перепонки ушей. Одновременно с этим послышался гул, переходящий в упомянутый Саймоном стоны, и гул этот, шёл из глубины озера. Прежде безмятежная поверхность водоёма пришла в движение, заколыхалась, словно, там, на дне, вздохнуло пробудившееся от спячки огромное чудовище. Через мгновение оба мальчика ощутили, как холодные волны, одна за другой, с тихим перешёптыванием легли к их ногам.
Не выдержав, Саймон открыл глаза, но… ничего не увидел – только окутавший их со всех сторон белый туман.
И в этом тумане что-то было.
Что-то едва уловимое для глаза, тёмное и огромное. Оно не спеша поднималось из недр своего логова, явно потревоженное неосторожным любопытством двух маленьких людей.
Саймон отчётливо расслышал шёпот оживших духов Тёмного Озера. Это были они - ни один человек не мог издавать такие жуткие звуки, доносящихся сейчас одновременно отовсюду. В молочной мгле замелькали неясные тени, похожие на уродливые конечности гигантского чудовища, постепенно приобретая видимую плотность. Через минуту Саймон мог видеть их довольно отчётливо. Трёхпалые, скрюченные, с длинными острыми когтями…. Они медленно появлялись из воды и тумана. Только теперь Саймон испытал на себе, что означает выражение «дикий ужас». Прежний страх, который он испытывал в детстве, слушая пьяные вопли своего отца, не шёл с этим необъятным кошмарным, первобытным чувством ни в какое сравнение. Шелестящие голоса подбирались всё ближе, и когда Саймон почувствовал прикосновение холодных огромных рук, он закричал….



… Назад Малкольм возвращался один. Он был храбрым мальчиком и не испугался, когда увидел выпученные от страха глаза Саймона.
Когда Саймон впервые упомянул об озере и двух пропавших рыбаках. (Если только, самую малость).
Когда сам впервые услышал голоса духов Тёмного Озера. (Ведь два года назад в автокатастрофе погибла вся его семья, после чего ему уже было нечего бояться).
Когда духи милостиво согласились подарить ему детство, потребовав при этом человеческую жертву. (Но много ли значит чья-то жизнь, в обмен на шанс, практически, родиться заново)?
Когда вместе со своим старым приятелем (отжившим, как и он сам, свои лучшие года жизни), отправился порыбачить в третью ночь полнолуния, зная, что обратно на берег вернётся один….
Правда, кое о чём духи сначала умолчали. Теперь Малкольму нужно было каждый год находить очередную жертву духам Страшных и Нерассказанных детям сказок.
Сначала друг, с которым они всю жизнь ловили рыбу в этом же озере, не подозревая, что оно может дать гораздо больше…. Теперь вот этот паренёк….
Кто следующий? В нынешнем положении Малкольма поиск очередного простачка, верящего в духов Нерассказанных страшных сказок, не составит особого труда.
Об этом Малкольм пока не беспокоился, как и не беспокоился пока о своей совести.
Пока….

*** 15.07.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.