Полигон (Из серии МЕТРО 2033)

Сергей сидел на верхнем этаже полуразрушенного здания на перекрестке улицы Грекова и Широкой, на самой окраине северной части столицы когда-то могучей страны. Сегодня Сергей был в группе охранения вместе с Санчесом. Уже вторые сутки они вели визуальную разведку и ждали караван. Каравана всё еще не было. В это время года радиационный фон был не так велик, и можно было себе позволить просидеть в ОЗК в надежном укрытии пару другую деньков. Спертая темнота туннелей родной станции Медведково осточертела до тошноты. И особенно сейчас, весной, когда наверху всё живое, пусть даже и враждебное, просыпается после долгой зимней спячки, и ты даже там, внизу, под толщей земных пород и бетона, буквально спинным мозгом ощущаешь дыхание новой жизни, в голову всё чаще и чаще закрадыввается мысль - а не послать ли всё это к чертям собачьим? Не сделать ли «Последний шаг» прямо сейчас, а не когда придет твой час, как это делают старые сталкеры, дабы не обременять свои станции бессмысленной растратой ресурсов на отжившего свой короткий век старика или инвалида? Не шагнуть ли в этот безбрежный, манящий разнообразием диких, ужасных и одновременно красивых красок мир, чтобы там, где-нибудь за поворотом, ты сам мог решить свою судьбу? Зато это будет здесь, наверху, под зеленным небом Москвы, и не придётся ждать своего конца в душных закоулках...
 Серб, прием! Ты живой? - старенькая рация, стоявшая рядом на замшелом кирпиче, внезапно ожила. Сергей дернулся от неожиданности и вернулся в реальный мир из мира своих грез. Он не ответил сразу, и Санчес начал волноваться:
 Серб, прием! Уснул что ли, мать твою? Караван на подходе!
 Санчес, всё в порядке, прием! Я на месте, вижу тебя. - Сергей посмотрел в окуляр снайперского прицела и заметил едва заметное шевеление на крыше здания на севере, прямо по курсу. Вдруг в лучах восходящего солнца там, на крыше, что-то блеснуло, и Сергей понял, что это прицел Санчеса.
 Серб ты где? Я не вижу тебя.
 Санчес какого... ты туда залез? - Сергей отнял прицел от глаз и посмотрел невооруженным глазом в сторону, где находилось здание. Дом стоял практически у самого МКАДа, у границы с запретной зоной.
 Перестань валять дурака, Серб! Ты мне действуешь на нервы, я внизу, мать твою. А вот ты где? - в голосе Санчеса слышались нервные нотки. Сергей знал - когда Санчес нервничает, с ним лучше не шутить. Поэтому, не обращая внимание на осторожность, Сергей вскочил на ноги и, свесившись через дыру в кирпичной стене, выглянул из своего укрытия на Широкую. Они не зря приспособили это помещение, некогда служившее кому-то жильем, под свой наблюдательный пункт. Дом стоял прямо на перекрестке, и угловая квартира как нельзя лучше подходила для наблюдения почти во всех направлениях. Особенно в том, откуда приходили караваны. Откуда они брались, никто не знал. Иные сталкеры говаривали, что это «бедуины». «Бедуинами» называли банды мародеров, которые шастали по одиноким независимым станциям, нападали на них, грабили и уходили с добычей наверх. И уже по поверхности переправляли награбленное на другие станции. Иногда они работали по наводке. Положила, скажем, глаз на зажиточную станцию братва с Китай-Города, и всё, не отделаться. Жди «Бедуинов». Появятся из ниоткуда и так же исчезнут в никуда, оставив после себя разграбленную станцию. Но «бедуины» грабили и убивали, но не уничтожали станцию до конца. Тоже понимали сволочи, что надо оставить людям шанс выжить и начать всё сначала, чтобы потом, через пяток лет, снова наведаться по хорошо знакомым проложенным тропам к своим старым знакомым. Это были отчаянные ребята. Жили они красиво, но не долго. Потому как частое пребывание наверху делало своё дело. Или радиация, или мутанты сокращали поголовье «бедуинов» с неимоверной быстротой. Поэтому и услуги их ценились всё дороже и дороже с каждым прожитым днем. Но иные у них на Медведково поговаривали, что это «Древние». Вроде как есть уцелевшая часть людей, которые сумели сохранить многие знания и сделать большие запасы еще до Войны. И теперь «Древние» за определенную плату поставляли в метро то, без чего выжить внизу было нельзя. Угольные фильтры, аккумуляторы для раций, зарядные устройства, которые заряжают эти аккумуляторы энергией солнца, патроны, другие предметы обихода, ну и еду в конце концов. А это самое главное. Выйти на Них, кто бы они ни были, было чрезвычайно сложно. Но когда Сергей был совсем еще ребенком, станция каким-то образом наладила с Ними контакт. И теперь Медведково стала этаким своеобразным форпостом для всего метро. Отсюда и черпала силы вся подземная цивилизация, отсюда и расползались по всему метрополитену караваны с провизией, с поросятами, с грибами, с табаком и чаем, с патронами. Заказы шли нескончаемым потоком, но эти таинственные Они тоже были не всемогущи и выполняли не все просьбы, да и просьбами это назвать тоже было трудно. Сергей в раздумьях все чаще склонялся к тому, что всё-таки это были «Древние», а не «Бедуины». Ну зачем, скажите на милость, «Бедуинам» детеныш летучей обезьяны, которыми в последнее время стал кишеть Ботанический сад? Что они с ним делать будут? А вот если предположить существование «Древних», тогда всё встаёт на свои места. Им как раз эта тварь нужна для опытов и получения новых знаний. Вот поэтому сейчас, заложив в тайник накачанного наркотой детеныша мутанта, они с Санчесом ждали знака. Знаком должен был стать выброшенный из окна второго этажа здания, стоявшего неподалеку, белый флаг. Это значит - груз на месте. С момента закладки детеныша прошло уже два дня. А флага всё еще не было. Их никто никогда не видел. Они приходили незаметно и так же незаметно исчезали, всегда оставляя на месте груз со следующей заявкой и забирая то, что им было надо, с заказом из метро. Заказы выполнялись не все и не всегда. Они всегда поступали так, как хотели, и метровчане ничего с этим поделать не могли. Но спасибо, что в любой отгрузке были еда и патроны. Связь была односторонняя. Раз в неделю кто-то из сталкеров вылезал наверх и шел к означенному месту. Там он находил информацию о следующем караване, так условно назвали доставки, и оставлял или забирал заявки на следующую ходку. Так и жили. На Медведково ничего не производили. Там не было заводов, не было ферм, разве что одна небольшая, больше для проформы. Медведково жила за счет уплаты сборов за свои услуги по транспортировке грузов. Зато на станции издревле растили отличных сталкеров. Вымуштрованные, закаленные бойцы были завистью остального метрополитена. Они то и стали со временем основным товаром Медведковцев. Год, другой работы «Медведя» в наеме обеспечивал и ему и его станции неплохой куш. Серб был отличным сталкером и его уже не раз заманивали к себе и бандиты и Ганзейцы. У Сергея был отлично развит нюх на неприятности, прямо шестое чуство какое-то.. Вот и сейчас, только Серб увидел внизу, за грудой мешков с песком, наваленных у входа в здание, лежащего на спине в туманной дымке Санчеса, он тотчас всё понял и, вскинув винтовку, кинулся обратно на позицию. Немного сместившись влево, взял на прицел то самое здание, на крыше которого недавно блеснул окуляр прицела.
 Санчес, тревога! Я что-то засек. - Сергей искал, шарил прицелом по зданию, но там было тихо и пусто. Солнце уже успело осветить добрую половину крыши. Она была пуста.
 Что там? Не молчи! - Санчес шепотом вызывал Серба.
 Ничего. Отбой...
 Серб... опять? Ну ты, мать твою... - Санчес выругался. У Серба в последнее время сдавали нервы. Бесконечная подземная жизнь кого хочешь сведет с ума. А особенно сильно она сводила с ума молодых сталкеров, которые недавно начали подниматься наверх. Желание больше никогда не спускаться вниз у них становилось сильнее с каждым разом, пока не наступал кризис. Врачи в Полисе говорили, что это «Небесная лихорадка». Некоторые, иногда даже матерые, не выдерживали душного, спёртого, тёмного, но всё же безопасного пространства метро и уходили наверх навсегда. Правда, век их был там недолог, но умирали они свободными. Санчес вздохнул. Он прошел через это три года назад. Все проходят. И Серб пройдет, а он ему в этом поможет.
 Санчес, я точно видел! Там был кто-то. Я подумал, что это ты туда забрел. Я еще спросил тебя... - размышления Санчеса прервал голос Сергея. Он не был глухим и сухим, как у тех, кто решил остаться. Серб казался вменяемым.
 Ладно, спускайся. Не валяй дурака. Что мне там делать? Иваныч пошел тайник проверить. Сейчас посмотрит, что нам бог послал сегодня и будем группу доставки вызывать, наверное. Чую я, сегодня много тащить придется.
 Ага. Точно говоришь, - рация затрещала и в беседу вклинился еще один голос, чуть хрипловатый, - Две свинки молодые, мешок чая и патронов три ящика. Ну точь-в-точь Фрунзенский заказ.
 Иваныч, все в порядке? - Санчес повернулся за бруствером и привстал на колени, глядя в сторону тайника.
 Нормуль. Санчес, вы тогда оставайтесь, а я за носильщиками - сами не утащим, - приземистая фигура Иваныча метнулась от тайника, где лежала доставка, в сторону здания, на крыше которого располагался Серб, а внизу был вход на их родную станцию.
 Я спускаюсь, Санчес. Мне здесь делать больше нечего, - Серб закинул за спину СВДК и поспешил по разломанной ветхой бетонной лестнице вниз.
Внезапно чья-то тень метнулась из-за угла в сторону Иваныча и, схватив его нижними конечностями, рванула вверх. Иваныч истошно завопил, молотя по воздуху руками. Автомат у него висел за спиной.
 Мать твою! Серб, обезьяна! - Санчес вскинул тяжеленный ствол как пушинку и раскрошил нежную, зеленую тишину Московского весеннего утра пулеметной очередью. Трассеры летели по дуге и, поравнявшись с фигурой чудовища, вспороли его перепончатое крыло. Монстр взвизгнул и стал пикировать на дом, прямиком в укрытие Серба. Сергей развернулся обратно и в три прыжка преодолев лестничный проем наверх, выхватил из кобуры «Грача» и выпустил всю обойму в череп упавшей серой туши, придавившей своим телом трепыхающегося, испуганного Иваныча. «Обезьяна» подергалась и, обильно залив всю площадку вонючей вязкой кровью, испустила дух.
 Иваныч, ты живой? Давай руку! - Сергей протянул товарищу руку, и Иваныч, кряхтя схватившись за неё, выбрался из под огромного тела полуптицы - полуобезьяны.
 Сука! - Иваныч зло пнул тварь ногой в торс. - Ранец мне распорола весь. А он совсем новый был, - Иваныч сплюнул и, матерясь, стал стаскивать ранец с плеча, спускаясь вниз по лестнице. Навстречу по ступенькам уже скакал Санчес:
 Ну что там? Обошлось?
 Да нормально. Если бы ты не... - Иваныч вздрогнул. Ему лишь теперь представилась реальная перспектива того, что могло бы с ним быть, не среагируй Санчес немедленно.
 Вот же тварь! От самого ботанического за нами летела. И как она только нашла нас? Мы ж под землей... - Сергей удивленно смотрел на своих.
 Они же менталы. Ты не знал? - Санчес усмехнулся, - Если б твоего ребенка забрали, ты бы пошел?
 А то!
 Ну вот. Мать есть, мать... Хоть и тварь проклятая. Пошли. На сегодня приключений хватит. Еще доставку делать. - Санчес хлопнул Сергея по плечу, слегка подталкивая его к выходу. Оглянувшись, он покачал головой. – Жаль, точку менять придется. Хорошая позиция была.

- Первый, прием! Сергей Михайлович, может поможем? Братишки ведь, - сержант, прижавшись на крыше к стене, наблюдал за схваткой сталкеров с мутантом, детеныша которого ребята из биоразведки несли сейчас в контейнере в сторону купола.
- Отставить, сержант Дубко! Транспорт уходит через три минуты. Вниз, сержант, на броню.
- Товарищ командир…
- Не в первой! Справятся сами. Эти… с «Медведково», лучше всех, не то что центральные. Давай сынок, давай, некогда нам. Купол скоро откроется, - в голосе командира появились отеческие нотки, - тем более, что тебя, по моему, уже засекли.
- Я тоже так подумал, когда он вернулся и уставился прямо на меня, - сержант караульной службы охранения периметра Дубко уже подходил к дожидавшемуся его БТР. На броне сверху, помимо командира, сидело еще пять бойцов караульной службы. Все ждали только его. Вдалеке послышалась очередь пулемета, а затем несколько глухих выстрелов, скорее всего, пистолетных.
- Грач. Ну точно. Он так глухо бьет, - один из бойцов поежился, - не хотел бы я там сейчас оказаться.
- Подожди еще. И тебе достанется, правда Вань? - командир посмотрел на Дубко.
- Да уж… - сержант потер ноющее плечо, разодранное четыре месяца назад тварью, похожей на ту, с которой сейчас сражались Медведковцы в паре кварталов от них.
- Двигаем командир? Все на броне, груз на месте. Сейчас туман уйдет, - водитель БТР высунулся из люка и вопросительно посмотрел на капитана.
- Давай, братки, помолясь за друзей наших. Поехали, с богом! - капитан махнул рукой, и колонна из двух бронемашин тронулась в сторону МКАДа. Звуки выстрелов за спиной затихли, и ничего, кроме негромкого гула двигателей, не нарушало тишины.
Уже там, по ту сторону купола, за периметром, когда наряд был сдан, и Иван Дубко сидел в каптерке, грея руки, протягивая их к дизельной печке, ровным шипящим огнем разносящей тепло по небольшому холодному помещению, он внезапно спросил командира:
- Михалыч, расскажи, а?
- Да маленькие что ли, ей богу! После каждой вылазки одно и то же. Придумали, мать вашу, ритуал, ё-моё… - старый капитан выругался, но довольно крякнул. Он любил эти редкие минуты отдыха, когда его группа, уставшая, вернувшись с доставки и ожидая конца смены в каптерке, просила его каждый раз рассказать о том, «как всё было». А сегодня в группе стало на двух рядовых больше - цель была сложной, и командование, опасаясь нападения тварей на караван, послало вместо одной машины целых две, уж очень ученые умы хотели заполучить эту диковинную обезьяну, как её прозвали в метро, живой. Хотя на самом деле никакая это была не обезьяна, а даже наоборот. Твари эти были потомками мутировавших летучих мышей, самым непонятным образом скрестившихся с собаками, с обыкновенными Московскими дорнягами, в несметном количестве в то время обитавшими в ботаническом саду.
- С чего начать то? - Михалыч не любил официоза и вне службы позволял небольшое панибратство внутри избранного круга своих старых боевых товарищей, пусть даже и подчиненных.
- С самого начала. Кто первый жахнул то? - Нечипоренко каждый раз задавал этот вопрос. Да, в их группе это и вправду стало уже ритуалом - после каждой удачной вылазки в город слушать рассказ человека, пережившего те страшные дни двадцатилетней давности. А сегодня новенькие услышат рассказ Михалыча в первый раз, ради них, собственно, это и делали служивые сегодня. Чтобы блюсти традиции, так сказать. Чтобы помнили.
- А шут его знает… - Михалыч затянулся сигаретой, - может мы, а может и они. Кто-то говорил, что наша система «Периметр» сошла с ума. Что после развала Союза за ней особо никто не следил. Мода пошла тогда такая - «нанотехнологии», «нанотехнологии», а про старое забыли. Вот она и дала… сбой. А когда у американцев база ракетная на час осталась без света, то система решила, что лучше шанса нанести упреждающий удар не будет. Ну вот… и посыпалось.
Новички затихли и уставились на командира, придвинувшись поближе. Дубко с Нечипоренко переглянулись. Командир продолжил:
- А потом уже, когда спохватились, поздно было. Полмира снесли к едреней матери.
- Так уж и полмира? - один из новичков, Хабибуллин, вскинул брови.
- Ну, не прям полмира, а у нас точно ни одного города миллионника не осталось. Все одиннадцать, родимые, сейчас под куполами такими вот стоят, - командир кивнул в сторону города, над которым еле заметной дымкой виднелась непреодолимая для всего живого зеленоватая преграда магнитного поля.
- У америкосов, вроде, вообще трех штатов не стало, я слышал, - Иван встал, чтобы плеснуть чая в кружку.
- Да... везде своя беда… - Михалыч махнул рукой, - только беда теперь у нас у всех, у людей, одна. Одна на всех. Еще лет пять- десять после войны той глупой, трехдневной строили машины эти, поле магнитное которые вырабатывают. Потом еще пять лет возводили их вокруг городов зараженных, по периметру. Эх… А сколько тварей расползлось за это время по сторонам, а сколько заразы натекло… Мама моя женщина! До сих пор в лесах да болотах нелюдь ютится всякая.
- Всех вроде истребили же. Президент объявлял еще в том году, - Хабибуллин удивленно посмотрел на сослуживцев.
- Ага, всех. А у нас в БТР что сидит сейчас в клетке, а? Как ты думаешь?
- Так это же на опыты, в институт, - второй новичок поправил очки. Студент пришел в армию недавно.
- Ну да, а потом куда? А некоторые сбегают, не доехав до места назначения. Как та была тварь кислотная, помнишь, Серега?- Дубко снова потер ноющее плечо.
- Ага, помню. Прожгла, мать её, пол в БТР насквозь и, сука, туда же и слиняла. Вон Ваньке на плече напослед отметину оставила.
- На всю жизнь память, чтоб ей сдохнуть! - Дубко выругался. - Вот контракт закончится, я всё. Пойду имплант хороший поставлю себе, а то как непогода – болит, сил нет терпеть.
- Сергей Михайлович, а как потом всё? А люди как же? Может их надо было эвакуировать? - студенту история последней войны, рассказанная из уст командира, реально видевшего всё происходящее своими глазами, явно понравилась больше того, «правильного» варианта, который затем стали преподавать в школах.
- А что люди? Когда тревогу объявили, все в метро бросились. Где в городах метро было – все, кто мог, туда попрятались и закупорились. Сидят там и ждут непонятно чего. А бомбы-то на миллионники только пошли. Американские ракеты были нацелены так, чтобы стереть как можно больше народу с земли. Мы-то били по базам их, да по центрам промышленным. А они по городам, суки! А другие нетронутые остались, те, что помельче. Да и те бомбы «Периметр» на девяносто процентов обезвредил еще на стадии запуска. Если верить тому, что мы первые жахнули. На города упало немного, в основном грязные. Ну, знаете, биология там разная, химия. Ну и атомных попадало, конечно, но не так, не так… - Михалыч замолчал, словно в который раз заново переживая события тех далеких дней.
- Ну и вот. Спецслужбы там, внизу, построили вертикаль и быстренько организовали разные содружества, государства, альянсы - хрен их еще разберет что. Нам же спецотдел не докладывает. Правительство-то отсиделось у себя, в «Плохой Горе», им то чего. Столицу, конечно, потом в Сочи перенесли, там меньше всего разрушений было. И связь наладили с подземельем. А когда забором уже магнитным города обносить стали, решено было оставить всё, как есть, понимаешь? - Михалыч кинул окурок в урну и протянул руку к кружке с чаем.
- Так же нельзя! Нам в школе говорили, что люди сами не желают покидать города, что там они чувствуют себя в большей безопасности, что у них там… - для студента рассказ командира стал откровением.
- Ага лучше! Тебе где лучше было бы - у мамки под сиськой или под землей? - сержант Дубко сплюнул на пол. - Герои они там все, братки наши.
- Герои... - Михалыч ухмыльнулся.- Кролики подопытные все они. А мы с вами пасем их. И чтоб они там с голоду не сдохли, поставки регулярные делаем, разве не ясно? Ну кому они здесь нужны, кому? Они же все заразные бог знает чем, сумасшедшие почти все уже. У них же там не общество, а черт знает что. А твари эти? От вида одного колени, бывает, подгибаются. Нет, пусть уж они там, а мы здесь. Раз случилось так. Что будет, если всех их разом, во всех городах, сейчас выпустить наверх, сюда, за периметр? Хаос начнется. А так - там гэбисты всё наладили, всё под контролем держат. Офицеров в метро регулярно на стажировку отправляют. Ученые мутантов исследуют, наследственность на них наблюдают. Целая наука за два десятилетия образовалась - «Метрогенезис». Полигон, одним словом.
- Вся страна пашет, чтобы прокормить полигоны эти, мать их! - Нечипоренко вздохнул.
- А что делать? Вот бросить их на произвол судьбы - это не гуманно. Да и выползать начнут рано или поздно наверх. Тогда точно хаос начнется. И на купол набредут обязательно. И так вон иногда старцы еле живые приползают, подбираем раз в месяц, как пить дать, то тут то там. Вот тебе и гуманность. Решил человек уйти от жизни такой - его выбор. Нашел путь к нам - поможем остаток дней дожить наверху. Остальные же пусть там, так спокойнее.
- Только одна проблема! - Дубко обвел всех взглядом. - Раньше ученые умы думали, что всё само собой как-то кончится рано или поздно, а пошло-то иначе. Они стали размножаться. Ладно твари - купол можно зачистить, не вопрос. А вот люди? Там в метро уже целые поколения выросли. Что дальше будет? Еды всё больше и больше надо. И вопросы в посланиях пишут все чаще – откуда, мол, свинина свежая такая, холеная. Что отвечать - никто не знает?
- А ничего не надо отвечать. Получите товар и распишитесь, понял? Ты мне, Ванька, это брось! - Михалыч погрозил своему любимцу пальцем - Ты чего удумал сегодня? Пальнуть решил? И спалить всю группу нашу? А если бы тварь на нас пошла, тогда что? А они если бы двинули сюда? С собой бы их взял? А если бы бой завязался? Ты что, дурак, не вздумай даже мысли иметь такие больше. Наша задача дать им то, что просят и взять то, что нам нужно взамен. Хотя иногда просто для проформы. Не будешь же еду им просто так отдавать, не поймут «Древних». А вмешиваться в их дела мы не имеем права, понял?
- Да понял я, понял… - Дубко почесал затылок, - или в гэбисты податься после контракта? Мож туда попаду. Уж больно хочется хоть одним глазком посмотреть, как там всё у них устроено.
Серб лежал в палатке. Ему не спалось. События прошедшего дня не давали покоя. Сергей давно уже решил для себя, что он уйдет. Сегодня это желание он забил толстым ржавым гвоздем в своё сознание, заколотил его последним патроном «Грача» в башку безмозглой твари там, на крыше. Он понял, что не будет дожидаться старости, гния тут под землей, и не будет ждать, когда какая-нибудь голодная тварь утащит его вместе с хабаром в своё гнездо, птенцам на прокорм. «Лучше умереть, когда хочешь жить, чем дожить до того, что захочешь умереть» - в голову внезапно пришли когда-то услышанные слова от уходящего наверх сталкера. Сергей вздохнул и повернулся на бок. Завтра! Свой «Последний Шан» он сделает к тому самому зданию, откуда на него смотрел глаз «Древнего». Теперь Серб не сомневался, что это был именно он. 13.04.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.