ИСКУПЛЕНИЕ СУДЕБНОГО ПРИСТАВА

ИСКУПЛЕНИЕ СУДЕБНОГО ПРИСТАВА



Голова раскалывалась просто нестерпимо!

«О, черт, больно то как!» - он поднес руку к виску и наткнулся на вздувшуюся мякоть плоти, бурно пульсирующую в такт сердечной мышце. Так, причину боли он установил. Теперь надо выяснить – что случилось. – «Как зовут меня, я же помню? Николай Афанасьевич Лиходейко. Уже хорошо. Мне сорок четыре. Где я живу и работаю? О, черт!»

Память вернулась мгновенно. Коренастый, высокий мужчина в дорогих темных брюках и черном вязаном джемпере сидел на полу ледяного тамбура, отчаянно мотающегося вагона поезда. Буквально сегодня… или уже вчера? Он был всесильным начальником судебных приставов одного перспективного муниципального образования, на юге России. Судьба к Николаю Лиходейко была благосклонна как ни к кому другому. Не очень хорошую успеваемость в школе, а затем и институте, можно пропустить – времена были далекие, советские, почти мифические. С тех пор, как в девяностые мир перевернулся, Николай почувствовал на себе, что значит попасть в свою колею. После Свердловского университета, он рьяно бросился в пучину взрослой жизни и брался за любую работу, обрабатывая частные фирмы. Юрист из него был никудышный, в силу недополученных знаний во времена бурной юности. Зато деловая хватка и наглый напор делали свое дело. У Лиходейко хватало ума не лезть в солидные фирмы, видя, как плохо и весьма быстро заканчивают в них свой жизненный путь неразумные юристы. Мытарства по бандитским фирмам закончились к середине девяностых, когда он «сдал» очередную фирму. Случай помог ему попасть на таможню. И дальше его карьера полетела вверх по накатанной. И вот, наконец, пост начальника судебных приставов, да еще на юге. Хлопотно. Но денежно. Курортный город – Клондайк – только успевай наводить справки, да собирать мзду. Главное аккуратненько и не зарываться. Схемы были простые. Гостиницы и пансионаты, желательно частные, арестовывались в самый разгар курортного сезона. Пока суд, да дело, со снятием ареста - сезон пройдет и владелец не получит намеченной прибыли, вот и несет он оговоренную сумму начальнику судебных приставов. Правда, делиться приходилось со многими. Но дело того стоило. Было и еще много разных вариантов. Во всяком случае, особняк на четырех уровнях для жены и двоих сыновей он построил, купил всем по машине и, делая вклады в банки и разные инвестиционные проекты, исправно, несколько раз в году отправлял семью путешествовать по миру.

*************************************************************************

И откуда она тогда взялась, эта бабка? Арестовали магазин в центре города, а ее шесть соток оказались, по счастливой случайности, на одном адресе с магазином. Лиходейко уже предчувствовал куш с одинокой старушки. Наверняка напугается, возраст, все-таки, арест вряд ли станет оспаривать. Ну, продаст часть земли – зачем ей столько, старой то? И отдаст ему, по хорошему, долю с продажи. Хотя, много ли в этом деле возьмешь. Но – мелочь, а приятно…

Незамедлительно старушка явилась к нему на прием и закудахтала привычную песню:

- Как же так, почему наложили арест?

Переждав причитания, Лиходейко равнодушно протянул:

- Так положено, по судебному определению.

- Но меня-то не судили вовсе. Я и слыхом не слыхивала.

- Разберемся. Все решаемо, женщина.

Бабуля попалась не понятливая. В тот раз она обрадовано попрощалась и ушла.

Потянулось время. Лиходейко, решая серьезные вопросы – все-таки он был как бы честным судебным приставом и сделал на самом деле не мало хорошего на своем посту – слегка держал на заметке и это дело, хотя кроме него было и несколько крупных наметок.

Время от времени ему докладывали, что приходила старушка, сидела у закрытого кабинета по несколько часов и вздыхая, уходила.

Прошло несколько месяцев. И однажды в кабинет заглянула знакомая голова бабушки:

- К вам можно? Сегодня же приемный день?

- Да, только по быстрому – некогда, убегаю.

- А что же вы говорили, что снимите арест? А не снимаете? Может я должна что?

Лиходейко поднял бровь – клиент созрел:

- Ну, вы понимаете, у каждого вопроса есть своя цена.

- И какая она в моем случае?

Лиходейко написал на бумажке «двести тысяч».

Бабушка вытащила очки, надела их, прочитала:

- Двести тысяч - чего?

- Рублей, разумеется.

В тот день старушка ушла, не сказав ни слова. Ну и ладно. Еще время есть, пока не снимут арест официально.

Прошло еще несколько дней. Лиходейко начал понимать, что рыбка срывается с крючка, ничего. Не она, так другая будет. Не велика потеря.

*************************************************************************

Что в тот день было? Христиане помпезно праздновали свое Рождество. Лиходейко посмотрел телевизор, выпил пол бутылки отменного коньяку и лег спать в полном одиночестве – жена с сыновьями улетела на зимние каникулы в Финляндию.

Сны наплыли как-то сразу. Сначала снились величественные снежные горы, на которых он никогда не бывал. Потом снег на горах мгновенно растаял, и его с бурным потоком мутной воды унесло в океан. Почему-то он точно знал, что это океан, а не море или озеро, какое. Он начал отчаянно барахтаться и уже ведь почти утонул, но мимо проплывал ветхий плот. Кто-то схватил его за руку и вытащил на черные бревна. Слова благодарности застыли у Лиходейко в горле. На него грустно смотрела спасительница – та самая бабка.

- Спасибо тебе, бабуля, за спасение. Дано не виделись. Почему не заходите?

- Так ведь, милок, умерла я. Вернулась тогда от тебя домой. Посмотрела на свой садик, да на домик, где столько десятков счастливых лет прожила, деток вырастила, да мужа покойного любила. Поняла – не мои они теперь. Денег – то на откуп нету. Погоревала, погоревала – сердце-то и не выдержало.

- И кто теперь хозяин земли?

- А разве есть у Земли хозяин? Она сама себе хозяйка.

- Ну - у дома?

- Он сам себе хозяин.

- Ну, раз вы умерли – кто-то в наследство же вступил? – его начала раздражать бестолковость старушки.

- Милок. Вот ты одной ногой в могиле стоишь, а все о том же. Не твоя это забота. Тебе о душе подумать надо бы.

- А чего о ней думать? Потом как-нибудь подумаю. А сейчас мне не до нее. Семья у меня…

- Нету у тебя больше семьи.

- Как нет…

- А погибли они – автобус перевернулся.

- Какой автобус? Моя жена сроду на них не ездила. Всегда машины брала в прокат.

- Вот автобус на ее машину и перевернулся…

- Бред, какой! Нет, это сон! Сейчас проснусь…

- Погоди просыпаться. Я не все еще сказала! – Старушка больно схватила Лиходейко за руку. – Грехов на тебе тяжких столько, что не надо бы тебе помогать…

- Какие грехи? Я никому ничего плохого не делал!

- Ой, милок, я могу долго перечислять. Все имеет причину и следствие. Ты создаешь причину, а потом наступает следствие. Ой, сколько же душ ты загубил, горемычный. Как там у вас, у юристов – не знание закона не освобождает от ответственности? Так и в мире – неведение того, что творишь, не освобождает от наказания.

Лиходейко вконец разозлился:

- Ну, все, бабка, надоела ты мне еще при жизни. И во сне я терпеть тебя больше не стану…

И он проснулся, обливаясь холодным потом:

- Черт, приснится же такое!

Телефоны жены и сыновей не отвечали. А через несколько часов он узнал, что в Финляндии у туристического автобуса отказали тормоза. На крутом повороте он перевернулся и со всего размаху упал на встречную машину с русскими туристами, то бишь, с его семьей.

Пролетели две недели с похоронами и с льстивыми соболезнованиями. Все это время Лиходейко спал урывками, без снов. Наконец, в начале февраля судебный пристав впервые за долгое время провалился в глубокий сон и незамедлительно оказался на знакомом плоту. Рядом сидела в терпеливом ожидании старушка:

- Долго ты, милок. Похоронил своих? Вот горе то…

- Ах ты, старая ведьма! – заорал Лиходейко, вскакивая на ноги, отчего плот угрожающе закачало.

- Тише! Опрокинешь нас еще.

- Это ты их убила! Ты же заранее знала про автобус. – Сжал кулаки Лиходейко.

- Нет, милок, это ты убил их своими злодеяниями. Не думай, что твои неприятности закончились. Они только начинаются, как бы ты меня при этом не обзывал.

Лиходейко снова сел на плот, выжидая, пока он перестанет качаться и зачерпывать воду.

- Что ты мне там плела в прошлый раз про ногу в могиле?

- Вот! Понял суть то? Как вы там говорите – «клиент созрел»? А ведь, знаешь, милок, в любую игру можно играть в двое ворот.

- Про могилу – что? Быстро!

- Арест, суд, тюрьма, смерть.

- Нет, ну это слишком коротко. Поподробнее расскажи.

- Ага, интересно, стало быть? Донесут на тебя, не удобен ты станешь кому-то. Будет разбирательство, опять же другим наука. Затем суд, с конфискацией имущества, а в тюрьме тебя в одну ночь долго резать будут – чтобы прочувствовал.

Лиходейко знал, что старушка говорит ему страшную правду.

- Я так понимаю, ты не просто так мне все это рассказываешь?

- Правильно понимаешь.

- Я могу спастись?

- Можешь. Есть у тебя шанс. Выпросила я.

- У кого выпросила?

- У Него.

- У кого – у него? Что за бред ты несешь?

- Ой, милок, ты же все равно во Всесущего не веришь? Так чего выпытываешь? Говорю, есть шанс. Поверили мне, невинно тобой убиенной, когда я за тебя просила.

- Ну, и чего выпросила?

- Есть под Якутском деревня Качи. Живет там семья – мать с тремя детьми, да старик полоумный. Ты их кормильца по миру пустил. А тот на себя руки наложил. Семья от кредиторов бандитов в бега бросилась. Поезжай к ним. Они тебя гнать будут, а ты псом подзаборным под их крыльцом ляг. Они тебя ненавидеть будут, а ты для них будешь работать и денно и нощно прощения просить …

- Бабка, да ты че, ваще ума лишилась? Ты с кем разговариваешь?! Да я тебя…

- Милок, да ты ж меня уже убил. Чего кипятишься то?

- Ну, ваще! Кто такой идиотизм придумал!

- Понимаешь, выбор у тебя не велик. Или, или…

******************************************************************

Лиходейко проснулся от собственного крика. Бросил взгляд на часы – пора было отправляться на службу.

К середине дня к нему в кабинет вошел его правая рука - Бакеев:

- Николай Афанасьевич, тут человечек из области звонил – очень надежный человечек. Проверка завтра намечается показательная. Перед мировым сообществом выслужиться хотят, мол, вот какая у нас демократия – не взирая на чины и звания, коррупцию выявляем, да виновных строго наказываем. Шепнули, что в нашей области выбор на вас пал – вам терять нечего, семьи-то нет…

«Вот оно! И опять бабка правду сказала! Черт, да что все так быстро-то происходит, очухаться не дают». Лиходейко позвонил в область, на что ему ответили, что ничего не поделаешь – комиссия с международными наблюдателями прибудет завтра, и чтобы как следует подготовились.

Лиходейко рванул домой. Черт с ней – с собственностью! Денег на счетах достаточно. Про большинство счетов никто и не знает. Наличных тоже прилично.

Уже к вечеру он подъезжал к областному центру. Купив билет на ближайший самолет, а им оказался Питер, Лиходейко вышел на крыльцо аэропорта, чтобы покурить. И в этот момент на него обрушился сокрушительный удар….


Плот под судебным приставом немилосердно швыряло из стороны в сторону. Черные волны ледяной лавиной накрывали еле держащегося за канаты, стягивающие бревна плота, Лиходейко.

- Смешной ты. – Печально произнесла старушка, спокойно сидящая на плоту, не обращая внимания на стихию. – Ну, куда ж ты собрался? В Питере тебя сегодня же найдут. Ты же у нас фигура заметная.

- Бабушка, милая, скажи, вопрос меня мучает – почему так внезапно со мной все эти напасти произошли? Еще меньше месяца назад ни за что не поверил бы, что со мной такое произойдет…

- Не внезапно, милок, не внезапно. Долго ты копил чашу гнева. Наполнилась чаша. Все. Время пришло. Ты лучше поезжай в Качи, пока разрешают.

- А что, там меня искать не будут?

- Отчего не будут? Непременно будут – в федеральный розыск на тебя подадут. Но пока ты грехи свои искупаешь – словно и нет тебя…

- Так не бывает.

Старушка вздохнула:

- Что, все-таки в Питер полетишь?

Голова Лиходейко гудела, он поморщился от боли:

- Чем это меня шарахнуло? Кто-то убить хотел?

- Носильщик зазевался. Случайно, знаешь ли. А вообще, остановить тебя хотели, пока совсем поздно не стало. Так что?

- И где я там твои Качи найду?

- Вот и умница. Девочка там слабая – пересадка мозга требуется. Мальчик трудный – того и гляди посадят. А мама уже несколько раз руки на себя накладывала, да все неудачно. Калека теперь… Ну, да сам увидишь… Искупай уже, грехи-то свои, пока можно…



Очнулся Судебный пристав в ночном тамбуре вагона мчащегося в неизвестность поезда, с жестокой головной болью. В тамбур вошла проводница и грубо окрикнула:

- Эй, чего валяешься?

- Где я?

- Вот, уроды! Напьются вечно, потом себя не помнят.

- Не пил я. Стукнул меня кто-то.

- Ну-ка? Точно. Бедный, – посочувствовала проводница, помогая ему подняться. - Вот чего только не происходит в этом направлении.

- В каком направлении?

- Москва – Якутск. Запамятовал, что ли?

Лиходейко не мигая, смотрел на рябое простоватое лицо проводницы, хлопая себя по карманам. Так – портмоне на месте, паспорт – тоже. «Ну, бабка, Сон это или уже на самом деле?.. Нет, но холодно реально». В это время проводница отвела его в купе, согласно купленному им же самим билету.

- Странно, что вас не обокрали – у нас это обычное дело. Повезло, значит. Сейчас чайку вам принесу.

- Спасибо. А вы Якутскую область хорошо знаете?

- Республику? Ну, знаю, в общем – я из самого Якутска родом. Тебе то куда надо?

- Деревня Качи. Не подскажете где?

- Не боись, доберешься. Родня у тебя там?

- Да, вот. К жене, да к детям и еду… 29.06.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.