Пролетая мимо

-- Мне пора.

-- Ну ещё чуть-чуть!

-- Ладно…

Я держал Серёжку за руку, что бы он, случайно оступившись, не полетел вниз.

Я курил последнюю сигарету и смотрел на переспелое яблоко заходящего солнца. И усмехался тихонько. Оно тоже спускается с небес и прячется в землю. Как я. Только солнце повторяет свой путь каждый день, а мне предстоит свершить его в первый и последний раз.

Мы дошли до угла; Серёжка глянул вниз на людей и машины. Плюнул и долго следил за полётом слюны.

-- а я вчера получил две пятёрки, - с гордостью заявил он, спрыгивая с бортика.

-- Молодец, малой. По каким предметам?

-- По русскому языку и математике. Я решил задачу, которую не смогла решить ни одна девочка в классе, представляешь?

-- Представляю…

Хороший паренёк растёт. Добрый, весёлый. И такой смешной – рыжий и лопоухий. Братишка…

-- А почему тебя только на один день отпустили?

-- Ну, так отпустили. Значит, дольше нельзя.

-- А почему?

-- Они строгие такие. И вредные. Сами в отпуска не ходят, вот и отпускают на чуть-чуть.

-- Вредины?

-- Страшные вредины.

Серёжка закинул голову, в небе тянулись струйки вечерних облаков.

-- А ты где живёшь? На каком облаке?

Я присел на корточки рядом с ним.

-- Сейчас его не видно. Оно днём на небе.

-- А как же ты тогда вернёшься, если не видно?

-- Поймаю такси, адрес-то я знаю.

Серёжка округлил глазки:

-- У вас там и такси есть?

-- А как же! Всё есть…

На часах почти девять. Мой день завершался. Самый долгий день…

-- Мне пора, Серый…

Братишка стоял молча. Его пальчики крутили пуговицу на рубашке, а губы что-то вылепливали в шёпот.

-- Жаль… - капнул он, вздохнув.

Я смотрел на него и еле сдерживал слёзы. И было муторно и скверно. Маленький человечек, дорогой человечек… И столько мы с ним придумывали, какие только планы не строили! И так я его обманул… А он… Спасибо ему.

Он вцепился в меня крепко, уткнулся носом в живот.

-- Пока, - сдавленно сказал он.

-- Пока, малой, - я потрепал его волосы. – Прощай, Серёжка. А теперь, беги!..

И с трудом пересилив себя, отстранил мальчугана, криво улыбнулся:

-- Поцелуй маму. И не забудь: где ты был?

-- В лесу с друзьями, - шмыгнул он носом.

-- Верно. Ну, давай-давай… Топай, малой.

Серёжка пятился к тамбуру спиной, как-то неуверенно и боязливо махая ладошкой.

-- Пока…

-- Пока…

Он ушёл, и я вздохнул свободнее. Посмотрел в вечер, покачал головой.

Жестоко… Жестоко… Я этого хотел, и знал, что будет больно… Лучше б пролетел мимо.

А потом пришла она, притащила два пакета с водкой и пивом. Красная, смущённая.

-- На меня так дядя Миша смотрел, когда я водку покупала, - смешливо сказала Катя, подойдя ближе. – И сигареты. Держи.

Я закурил. Отвернулся, что бы она не видела блестящие глаза. Вот и ветер, сейчас просушит.

-- А у меня сестра беременна, - рассказывала Катя. – Уже второй месяц. Петька довольный
ходит! Не поверишь, за это время ни капли в рот!

-- Петька такой. Если слово дал, то сдержит.

-- Да… А ты… Как?

-- Потихоньку, - и сам усмехнулся – глупость какая. – Парю в вечности. Кайфую…

Я всё ещё боялся повернуться. И руки дрожали. Может, сразу сигануть?.. Чёрт, нельзя так… Последний раз вижу…

-- А как у тебя дела?

-- Не плохо. Скоро диплом защищать, куда потом пойду, ещё не знаю. Английский учу. Трудно даётся, ты же знаешь, лентяйка я.

Натужный тихий смех. Как лезвием по сердцу…

-- И скучаю…

Скучает… Скучает… Сердце оборвалось.

-- Ты всё купила? – голос, предатель, задрожал, почти сорвался.

-- Да… Всё… Только… Зачем тебе столько?

-- Так надо.

Легче, сейчас станет легче, только не думать об этом. Скоро полёт с крыши, вот что должно занимать мысли…

Но её руки так ждало тело, на один день возвращённое мне. И её дыхания в шею. И дрожь её груди. Я плакал…

-- Почему это так тяжело? – шептала она.

-- Ещё мало времени прошло.

Какие горячие ладони. И как крепко впились пальцы. Я же не могу…

-- Жаль… - выдавил я, в горле – горечь и гниль. – Жаль, что я тебя не любил.

-- А я тебя люблю. Глупый мой, хороший мой…

И снова ветер, что подхватил мои слёзы, что встретил её волосы, опутал ими мою шею. Её запах… Как гнусно…

-- Тебе пора?

-- Да…

Она стояла и не отпускала. И я молчал. Тянулась вечность. Солнце ушло в землю. Мне действительно пора…

И Катя сама расцепила объятия. И, ничего не говоря, еле слышным шорохом отступила. Шаги тухли, скрипнула дверь. Я остался с её жаром и её запахом.

Пора…

Я подтащил сумки к краю крыши.

Пора…

Смешно. Смешно и грустно: страх подступил только сейчас. Во второй раз. Нелепо. Я же уже знаю, что будет, знаю, куда уйду… А боюсь. А паника не отпускает.

-- Зачем мне столько? – шепнул я ветру и свернул голову бутылке водки… 20.06.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.