Светлана Клыга
klyga.svetlana@yandex.ru , ICQ: 222033062

ПУТНИЦА

СТИХИ
ПОЭМЫ
СКАЗКИ
ВЫСКАЗЫВАНИЯ
ЗАГАДКИ

Барановичи
2008
















Ангел сел на грудь Мадонне…
Как же быть пресветлой донне:
Отдаться или слыть святой? –
Выбор вовсе непростой…
Книгу я тому дарю,
Кто хоть раз шепнул: «Люблю!»


ТРИПТИХ

I. РОЖДЕНИЕ

Кулачок у рта и пальчик
К беззубым десенкам приник.
Девочка, а может, мальчик –
Не осмысляет плод свой лик.

Поворот и отторженье,
И вишневая труба,
Спазм, напор, скольженье, тренье,
Волосатая губа.

Потолок внезапной белью
Будоражит детский взор,
Непонятной, дивной трелью
Слух чарует разговор.

Кружатся белые халаты,
Пуговицы вшиты вряд,
Холодные на теле платы
Бурой липкости висят.

Пальцы обхватили ноги:
Пятки – вверх, головка – вниз…
Рожденные в груди тревоги
Вздохом-криком раздались.

Но, что это? Вдруг взор темнеет…
Раковина, кран железный.
Холодом горячим бреет
Струя воды, и бесполезны

Все усилья и упорство…
Жизнь и смерть – единоборство,
А победа за второй,
Не сейчас, так в миг иной.

II. ЖИЗНЬ

Нет на свете постоянства:
Ни в любви, ни в жизни нет.
Жизнь – возрастное хулиганство,
Сумасшедший, пьяный бред.

Жизнь – насмешница и дура:
То балует, то казнит…
У кого лоснится шкура,
Душа порою крепко спит.

Даже смерть подчас дурачит:
В глаза вдруг взглянет и уйдет…
Быть живым – что это значит?
Знает тот лишь, кто живет.

Нет, и все же, все же
Жизнь мудра, она, как свет
И для нас ее дороже
Ничего на свете нет.

III. СМЕРТЬ

Села камнем на груди,
Взирает в очи, не мигая,
Духу молвит: «Выходи!»
Чело накрыла длань сухая,

И не молвить, не вздохнуть –
Смерть на взор покров бросает.
Кровь густеет, словно ртуть,
В каждой жилке застывает.

Улыбается косая,
Песнь победную мормычет,
И лохмотья размыкая,
В смрадные объятья кличет.

Пасть в ланиты алчут вежды ,
Дума разум будит спящий,
Зовет ушедшие надежды,
Издавая стон хрипящий:

Сгинь безносая, изыди !
Кукиш выкуси, на, с маком!
На удел живот в обиде,
Свет вовек боролся с мраком.


МОЙ ДЕНЬ

Мой день настал,
Пришел мой день,
«Поздравляю», – мне сказал,
И исчез, как тень.

Подарки, поздравленья,
Суета гостей…
Одно лишь утешенье –
Стала я взрослей.

А детство убежало –
Его, уж, не догнать.
«Прощай! – мне прошептало,
В сны буду прилетать».

Скучно мне средь шума,
Мечтаю в стороне,
Налетают думы –
Отрадно с ними мне.

Жду подарка одного
От юности моей:
Любви кумира моего –
Пусть придет скорей!

Придет ко мне любовь –
Мечты прекрасней нет…
Трепещет сердце вновь,
Ведь мне пятнадцать лет!

***
Неохота мне влюбляться,
Неохота мне грустить,
Я хочу над всем смеяться,
Не хочу, как люди, жить.

Вот бы в ведьму превратиться,
Научиться колдовать,
В облака бы вихрем взвиться,
С ветром в салки поиграть.

С преисподней вызвать беса,
Порезвиться, а потом
С ним, забравшись в чащу леса,
Суп в котле сварить с котом.

Накормить всю нечисть сразу,
До утра попировать,
После всякую заразу
На народ земной наслать.

Вместе с бесом посмеяться,
Глядя, как бедные созданья,
Сдыхая, охая, крестятся,
Чтоб бог избавил от страданья.


ДЕМОН

Я – черный демон, дитя беса,
Внук сатаны, коварства сын,
Я – дикий гений, злой повеса
И слабых душ я властелин.
Люблю в умах людей копаться,
Люблю с рассудком их играть,
Своею силой наслаждаться
И душу девы искушать.
В селении дева молодая
Жила невинно, как дитя,
Она, в мечтах своих летая,
Стремилась к цели, не шутя:
Глупышка бедная поэтом,
Гением мечтала быть,
Чтоб не владеть умами, светом,
А людям и добру служить.
Заставил я ее влюбиться
Безответно и страдать,
В земных пороках утопиться
И беспомощно роптать.
Не легко мне далось это,
Но дева гордая сломилась,
Как горящая комета,
С окна упала и разбилась...
Только искры разлетелись...
Слава черту! Победил!
Пусть звезды в небе загорелись,
Но душу все ж я погубил.

ЧЕРТОВЩИНА

В полуночной полумгле
Приползает черт ко мне,
Тащит кишки по земле
На ремне.
Со всей глотки он орет,
Чтоб впихнула их в живот,
Или душу в ад возьмет.
Как могу, я с ним борюсь –
И молюся, и крещусь,
А душа в груди хрипит,
Как бронхит.
Но мой ум не лыком шит,
Если в небе бог молчит,
Черт меня пускай хранит
На земле от всех невзгод
И забот!
Душу пусть берет и честь,
Ведь не их же будешь есть,
Коль припрет!
Подарю семье моей
Сорок сереньких чертей,
Пусть она детей растит,
Не кряхтит.
Чем давить в ночи клопов
И хранить для мужиков –
Непонятно для кого
Свою честь,
Лучше волю страсти дать,
Все ко всем чертям послать,
Ведь под шерстью моего
Все, как будто для того,
Вроде есть.
Чем в невинности скучать,
Лучше уж чертовкой стать,
С чертом пеклом заправлять.
Ну, а если мой чертяка
Будет вредина и бяка:
Если он прикажет мне
Таскать что-то на спине
И его рабыней быть,
Не вопить,
Я не стану долго ждать
И пошлю его, где мать,
А туда ему, дыбать
Да дыбать!..

ТАИНСТВЕННЫЙ ДВОРЕЦ

В потустороннем граде –
Таинственный дворец.
Там надпись на ограде:
«Властитель икс-сердец».

Дворцовые хоромы
Просторны и богаты.
Карлы, тролли, гномы
Ведут рабов в палаты.

В шелк тлеющий, кровавый
Обиты мебель, стены,
Из золота оправы –
На них узоры, сцены.

Там на столах безделиц
Тьма в виде черепов
И Люцифер-владелец
Ведет учет «жильцов».

Полы там кровью моют,
Там стекла трут слезами,
«Жильцы» там немо воют
Благими голосами.

***
Все на свете безнадежно:
Ни на что не обопрешься,
Двинешься неосторожно –
И уже ты не спасешься...

Все летит к чертям собачьим,
И ни врагов, и ни друзей,
Лишь эхо визгом поросячьим
Повторит: сам себя жалей!

ХРИСТОВА ДЕВУШКА

Была невестой, стала шлюхой,
Судьба отправилась к чертям.
Христова девушка под мухой,
Душа – на дне, а тело – вам.

Жила овечкой непорочной,
Любила бога и людей...
В час нежданный, неурочный
Вошла она в троллейбус дней.

В троллейбус будней, воскресений,
Коварных и мирских страстей,
В троллейбус слез и наслаждений,
В троллейбус наших вольных дней.

Она присела б – нету места,
Сошла б назад – закрылась дверь...
Прижалась божия невеста
В хвост транспорта, как дикий зверь...

Приручили люди-звери,
В стаде нарекли своей,
И кружат на карусели
Безрассудных пестрых дней.

Ее головка закружилась,
Ей уж не снится божий дом,
Она на землю опустилась,
И бьет единственным крылом.

***
На иконах бога нет,
Икона – краски, полотно,
Это – мысленный портрет,
Кого нет, иль был давно.

Мало знаний у людей…
Что ж такое источенья?..
Незнанье – страх – отец цепей,
Фантазия – сестра прозренья.

***
Нет ни бога, ни чертей,
Кроме правды и порока,
Кроме бедных и царей,
Кроме воли, словно рока,
Кроме мудрых и глупцов,
Кроме черствых и душевных,
Кроме бездарей, творцов
Вековых и однодневных.

***
У Бога два лица.
У сердца две души.
Ступени у крыльца
Низки, как рев в глуши.

Прости мою любовь,
И ненависть прости,
И мой безумный рев –
Крести, крести, крести.

СЕРЕГЕ

О вас доселе я не знала –
Не свела дорога,
Случайно нынче повстречала,
Гитарист Серега.

Обитаете вы близко…
Нет, пожалуй, – далеко.
Вы упали очень низко,
И взлетели высоко.

За нечаянную жалость
Извините, ради Бога.
Вам нужна от жизни малость,
От нее хочу я много.

Мне так горько и обидно…
Нет, прошу, не прячьте глаз!
Знаете, мне стало стыдно
За себя, за вас, за нас.

***
Не бомжей я воспеваю,
Песней славлю я талант,
И, никак не понимаю,
Почему бомж музыкант?

Может быть сквозная воля
Может сердце окрылить?
Может быть такая доля,
Не должно которой быть?

Отец! Ты бездарям дал зубы,
Дай же гениям кулаки! –
Чтоб изящным жестом в губы
Отпускали тумаки,

Чтобы фальши дерзкой трубы
Достало силы им унять,
Чтобы мир коварный, грубый
Мог по чести всем воздать.

О ЦАРЯХ

Не бывает злых царей,
Не бывает – добрых…
Слишком много нас – людей
Чешется в их ребрах.

Слишком часто им решать:
Где – добро, где – злоба;
Слишком мало почивать
Суждено до гроба.

То козна, а то палач
С Батюшками «в чести».
Сладок, и тяжел калач,
Что грызут не вместе…
---
Когда жив, ты – батька, бог;
Ирод, аспид – когда сдох!

***
У могилы поэта –
Не жалейте вы его!
Сочинял, писал куплеты,
Ну, а больше – ничего.

И не плачьте вы над гробом
Бедолаги-бедняка,
Счастлив он, болтая с Богом
Про Ивана-дурака.

А министра пожалейте –
Вечно за себя дрожал.
Полный до краев налейте
Виноградного бокал!


***
Я хочу напиться,
Чтоб голова была пустой,
Обо всем забыться,
Не грешной быть и не святой;

Забыть друзей, любовь,
Что душу мне сжигала,
Чтоб равномерно била кровь,
Чтобы спокойно спала;

Чтоб запретное орать –
Кто пьяного осудит?
Подлецу по морде дать…
Утро трезвостью разбудит.

ДЕДУШКИ

Дедушка картавил,
Дедушка писал,
Дедушка направил,
Дедушка создал.

Дедушку убили,
В коробку положили,
К дедушке идут,
Слезки льют.

Дедушка пришел,
Помахал рукой...
На главе – орел,
Звездочку – долой.

ЧТО ДАЛЬШЕ?

Царь – капут,
Крестьянин – салют.
Гитлер – капут,
Родина – салют.
Родина – капут,
Иностранец – салют.
Иностранец – петь,
Русский – терпеть.
Русский – пахать,
Иностранец – брать.
Русский – дурак,
Иностранец – кулак,
Вокруг один мрак,
Что дальше?
1991 г.


ДЕПУТАТАМ

Ну, заткнитесь, пустомели,
Пустобрехи и льстецы!
Али мало пили, ели?
Мало крали, подлецы?

Али мало поиграли
На казенненьких струнах,
И мозоли начесали
На поганых языках?

***
Раскололся, как арбуз,
На кусочки весь Союз,
Был он склеен из кусков:
Тыквы, дыни, кабачков...
Но гибрид сей не привился,
Сорвался с ветки и разбился.
Разделили меж собой
В пуще темной и глухой
Трое жирных червяков.
Постреляли кабанов,
Пожали лапы, улыбнулись
И в куски свои вернулись.
Облизнулся колорад
И в банане скрылся, гад.

ГЯУРАМ

Кто посмел так дерзко, подло
Осквернить священный мир?
И какого рода кодло
Учинило кровный пир?

Кровь детей и женщин слезы –
ваше горькое вино.
ваши дьявольские позы
мерзки Господу давно.

Что вам жизнь, олимпиада,
кучка секты сатаны?
Коли смерть для вас отрада –
сами сдохнуть вы должны!
8.08.2008

МОДА

Мода властвует над нами,
Она заразнее чумы,
И покорными рабами
Ей смиренно служим мы.
Модно было ликовать –
Весь народ ликует,
Настало время бунтовать –
Вся страна бунтует.
Вера возродилась –
Тоже модной стала…
Я в одном лишь убедилась –
Искренность пропала.
Как хочу я чистоты,
А вокруг так грязи много,
Носят демоны кресты
И растут рога у бога…


I. БОГ И ЗЕМЛЯ

Землю засыпал белый крахмал –
Это волосья Бог расчесал,
Это от горя Он побелел:
Черных, как пропасть, пакостных дел.
Гребнем тяжелым чесал волоса,
Чтобы накрылась земная краса,
Чтобы под снегом змеям заснуть –
До скрипа корсетом стянул ее грудь,
Чтоб не взирала на небо нагой,
Чтоб не смущала душу красой.

II. ВЕРА И МЫ

То служим мы вере, то изменяем,
Страх свой и немочь крестом прикрываем.
Молимся, плачем, ждем страшный суд...
Войны, потопы нас не очнут...
Война ли не ад нам? Кровь ли не суд?
Века облаками над ними плывут.
Грезим: что после в рай попадем.
Сами ж до гроба в пекле живем.
Верим шаманам, теряем терпенье,
Нет чтоб поверить в Любовь как в Спасенье!

МЫСЛИ ВСЛУХ

Бомбит Америка Белград,
Бомбит Багдад, бомбит неверных, –
Ковбой Вайт Хауса – комбат
Овечек усмиряет скверных.

Вот бы кто–то на планете
Или все со всех сторон
Догадались по ракете
Пустить в Вайт Хаус, в Пентагон…
Март 2001 г.

***
Затыкают глотки пули:
Хочешь выжить – не болтай…
Судьи правые уснули,
Не в лад щебечешь – получай!

Наш подъезд – транзит меж небом
И землей для тел и душ.
Кто живет кровавым хлебом,
Получает ладный куш.

ПРЕСТУПЛЕНЬЕ

Миг, лишь миг и – преступленье:
Рокот, стряска, треск по швам,
Шаг, безумье, край, паденье,
Расщепленье пополам,

Беспрестанный бег по кругу,
Опрокидыш, явь во сне,
Встречный камень в лемех плугу,
Не топимый лед в огне.

ПОЖЕЛАНИЕ УБИЙЦЕ:
Ума, души, совести.
Если будет у тебя ум, ты поймешь, что сделал.
Если будет у тебя душа, она не даст покоя твоему уму.
Если будет у тебя совесть, она не даст покоя твоей душе.

ПЬЯНЫЙ

Шел пьяный по дороге
И ему казалось:
Улетели его ноги,
А тело на земле осталось.

Ветер бедного качал,
Как волны лодку в море,
Про себя он размышлял:
«Пьяные все, что ли?

Ну, а это, что за дева
Мне руками машет?»...
К ней идет он смело,
От радости аж пляшет.

Тонкий стан ее ласкает,
Груди пышные целует...
От страсти млеет, тает,
Сердце радостно ликует.

Подходит сзади его друг:
«Ты чего остановился?»
«Друг мой, я влюбился!»
Тот смотрит – никого вокруг.

«Ты что, смеешься надо мной?
Никого здесь нету!»
«Друг мой, ты слепой!
Не видишь деву эту?

Не дева это – роза!
Глянь, какая грудь у ней!»...
«Друг мой, это же береза!
А это – нарость без ветвей!».

ДИАЛОГИ

Диалоги, диалоги –
Народ судачит обо всем:
О любви, стране и Боге,
Об ударе кирпичом,

Что недавно съехал с крыши,
Кого–то шмякнув невзначай...
О том – громче, о том – тише,
С разговором слаще чай.

Между слов взгляни мне в душу,
Ее тайну разгадай,
Ты не бойся, я не струшу...
А, впрочем, ладно уж, – болтай.

ВАШИ РЕЧИ

Ваши речи слух пленяют,
Только им не верю я.
Они сердце искушают
Звездой манящей небытья.

Вы их в памяти храните,
Чтоб к себе приворожить,
А впрочем... впрочем говорите –
Постараюсь их забыть.

ДОБРЫЙ СОВЕТ

Не обрывайте песни и стихи –
Времени всегда в обрез,
Наши дни без них глухи,
Как бы не взлетал прогресс.

Не прерывайте нужные слова,
Стерегитесь пустословья!
Деревья не рубите на дрова –
Вблизи лежат сухие колья.

Не осуждайте, что не ясно,
Быть может это не для вас,
Оно окажется прекрасно
Спустя века, коль не сейчас.

Любите, я прошу – любите!
А если это не дано,
Так хотя бы не тащите
Другого за собой на дно!

МУЖЧИНАМ

Бабья доля –
Выдумка ваша.
Будь моя воля,
Такая бы каша
Была из березы
На ваши бока
За все наши слезы
Во всяки века!

ОБЪЯВЛЕНИЕ

Куплю любовника иль мужа:
Много за него не дам,
Чтоб красив он был снаружи
И не старый по годам.

Любовь и верность обещаю,
Очаг уютный будет наш.
Напою индийским чаем:
Любовь – моя, а сахар – ваш.

ПОРТРЕТ

Нос, как клюв, усы – мочалка,
Очи – крысы, сам, как палка,
Голос – рев слона…
И в кого я влюблена?!


***
Любимый мой, я так устала,
А ты все куришь, водку пьешь,
А мне ночей с тобой так мало,
Но ты мне больше не даешь.

В потустороннем государстве
Тебе все горы по плечу,
Правитель в безызвестном царстве…
В него, на дно уйти хочу.

ЭХ, ПРИРОДА…

Ну, засовывай свой х…..
В ее дрожащую п…..у!
Не теряй мгновенье – суй,
Не набрасывай узду
На совместное желанье.
Две минуты обладанья
Так немного для людей
В бесконечной смене дней.
Эх, природа, твою мать, –
Поскупилась часик дать!

В ПЕРВЫЙ РАЗ

По пищеводу между ребер
В меня проник твой поцелуй,
Когда ты девственность угробил –
В мое нутро проник твой х…

А ты все бился, бился, бился,
Аж мой животик заболел…
Кряхтел, стонал, что так влюбился,
А после до восьми храпел.

***
В мой организм струит вода
Из члена твоего густая,
Дрожит распухшая п…...а,
Душа счастливая такая.

Цвету, как роза поутру
Под воспаленными глазами.
Слезу губами я сотру.
Лишь капля пота между нами.

***
Среди баб один прораб
Тебе–то по фигу горчица,
А мне так хочется летать…
Я на фантазии мастерица,
А ты – прораб, ядрена мать!

Ты даришь людям новоселья,
А мне даруешь медный грош.
Я задыхаюсь от похмелья,
А ты лишь по субботам пьешь…

ЕСЛИ

Если тебе болит голова –
Гвоздик забей ею в стенку,
Если язык не выводит слова –
Сделай ему переменку.

Если на лоб вылезают глаза,
То выключай орбиты;
Если в груди сдают тормоза –
Карты считай что биты…

Смело колоду свою тасуй
И начинай все снова.
Если тебе зачесался х….. –
Быстро езжай в Иваново!

ЖИЗНЕННЫЕ СКАЗКИ

Она сидела у окна,
Ждала кого–то.
Платье тонкого сукна
Покрыло голень бота.

Тела мелькали за стеклом,
Листва болталась...
Обрамленная окном, –
Портретом показалась,

Когда б взглянули на нее,
Но все шли мимо...
Погружаясь в забытье,
Портрет тускнел незримо.

Занавесил взор туман,
Изменились краски...
То – не песня, не роман –
Жизненные сказки.

НИКОГО НЕТ СО МНОЮ

Если б был у меня мужчина,
Я б ночами его ласкала,
Не жалея душевного жара,
И физической силы тоже.

Если б был у меня ребенок,
Я бы грудью его кормила,
И пеленки ему стирала,
И катала в детской коляске.

Если б был у меня щеночек,
С ним бы дни напролет играла,
Я б одела ему ошейник,
И водила на поводочке.

Но, пока, никого нет со мною:
Ни первого, ни второго,
И, даже, третьего нет рядом –
Потому мне так одиноко.

ПЕРЕД СПАСОМ

Мать младенца схоронила,
Унялась змея-печаль,
Она другого в свет пустила…
Жизнь – убийственная сталь,

Она пронзает и врачует,
Выпрямляет нас и гнет,
Отнимает и дарует,
Под венец, к концу ведет.

Вчера сугробы закипали,
Сегодня зелень тешит глаз;
Вчера на гробик руки пали,
Сегодня в них – патрон проказ.

Мир искрится детским смехом,
Воскресившим радость вновь;
И заступница потехам
Материнский крест – любовь.

В разгаре лета, перед Спасом
Детвора в чужом саду
Полуденным вольготным часом
В подражательном бреду

Рвала яблоки и груши
Под рубашки – про запас,
Слегка дрожа за зад и уши,
Ловкостью своей гордясь.

Поохотясь, незаметно,
Вторично штурмовав забор,
Чтоб резвиться безответно, –
Ведь не пойман, так не вор.

Вождь отважных сорванишек
Маме яблочко подносит,
(Живот героя вне штанишек),
«На, попробуй», – робко просит.

Как уйти от искушенья –
Угощенья не принять?
И с улыбкой умиленья
Запретный плод вкушает мать.

Через две иль три недели
Язвит ее укором сон:
К первой крошки колыбели
Подошел в сиянии Он.

Подошел, взглянул печально,
Присел на облако Христос,
Улыбнулся сострадально,
С плеча снимая свой принос.

Тотчас дети появились,
(Сколько их на небесах!)
Все плодами оделились,
Ее малютка лишь в слезах.

«А мне, Иисус, где мой гостинец?» –
Рыдая, просит он Христа,
Словно горький сиротинец,
Словно грешник у креста.

Господь ответствует уныло:
«Хоть мы единая семья,
Для тебя, сын, не хватило –
Скушала твое свинья .

ПЕТУХ

В мое окно рассвет стучится,
Пробуждая новый день.
Что–то мне опять не спится,
И смотрю я на плетень.

На нем старый и лохматый
Петух, нахохлившись сидит,
И на окна сонной хаты
Косо, пристально глядит.

«Вот сейчас как закричу я!
Разбужу вас, сони, всех!»
Но молчит он, верно чуя –
Боком выйдет этот смех.

Угодит тогда в кастрюлю
Его красный гребешок…
«Нет, уж лучше помолчу я,
Чтобы не попасть в горшок.

Ладно, сони, спите, спите –
У вас не глупый петушок…
,
Хоть до полудня храпите!
Да и я вздремну часок».

***
Подарите мне билетик,
Ну, пожалуйста, подарите!
От судьбы моей приветик,
Как от солнца луч, пришлите.

Возможно, я не заслужила,
А возможно – уж давно…
Я с надеждою открыла
В февраль застывшее окно…

Текут узоры от дыханья,
А сердце плачет от мечты,
Летят к созвездиям желанья,
Спадает иней на кусты.

БАЛАШИХА

Моя родная Балашиха,
Подмосковный городок,
Не столичная чувиха –
Истории Русской колосок.

Не течет твоя Пехорка,
Не впадает в русла рек…
Лишь из труб дымок–махорка
Устремляет в небо бег.

Пройдусь пешочком до Николки –
Потрачу на раздумья день.
Весенний воздух нынче колкий, –
Май, а не цветет сирень.

Отпусти меня на волю –
,
На все четыре стороны
Поклониться в пояс полю
По обычьям старины…

Отпусти меня в столицу:
В грохот «марок», блеск витрин,
Может быть чужие лица
Мне откроют мир вершин?

***
Что за день! Что за погода!
Будто все в мешке висит.
От земли до небосвода
Все затихло, все молчит.

Вдруг молния заблистала,
Пробивая облака –
Это стрелы заметала
Чья–то сильная рука.

Гром за молнией раздался…
То – не гром, а над землей
Великий Зевс промчался
В колеснице огневой.

На пути он тучи режет
Огненным мечом.
Раздается стон и скрежет –
Плачет небушко дождем.

ДОЖДЬ

Молния злится, небо плачет,
Дождь танцует за окном:
Он чечетку так собачит –
Черепица – ходуном.

Как над преданной хозяйкой
Измывается «глава»,
Землю он косит нагайкой
Так, что клониться трава.

Древа молят о пощаде,
Вся округа солнце ждет…
Дождь, на сей удел в досаде,
Из последней мочи льет.

ПРОХОЖИЙ

Постой, остановись, прохожий,
Назад, прошу я, оглянись!
Пусть день унылый, непогожий,
А ты кому–то улыбнись.

Пусть для веселья нет причины
И день в календаре простой,
Но горьки ягоды рябины –
Слаще кажутся зимой.

Негасимой страсти пылом,
Искрами они горят,
На фоне сером и унылом
Взгляд чаруют и манят.

Твоя улыбка на мгновенье
Может радость вдруг зажечь,
Пробудить воображенье
Иль печаль на миг отвлечь.

УСТАЛОСТЬ

О, дайте мне присесть!
Или на землю я паду...
Но силы еще есть –
И я дойду, дойду, дойду!

Еще немного, еще чуть – чуть
Осталось мне дойти,
Нет, надо отдохнуть,
А потом идти, идти, идти.

Как солнце, горяч песок,
Капли пота падают на след.
Я не чую ног,
У меня их будто нет.

Но вот и дом, моя кровать,
Тишина меня чарует.
Как хочется мне спать!
И ничто уж не волнует.

СОЛОМИНКА

Неужели я сломаюсь,
Как соломинка в руке,
Утону и затеряюсь
В этой маленькой реке?

Не несет меня теченье
В полноводный океан,
Все усилия, стремленья –
Пустой мираж, самообман.

Неужели я сломаюсь
Под невидимой рукой?
Я зерно родить пытаюсь
На обрыве над рекой.

***
Плачут дети у соседки,
У меня – одни лишь стоны.
Мы живем в семейной клетке,
Между нами – лифт, балконы.

Между нами наводненья,
Да бетонный серый блок,
Ссоры, пересуды, пренья,
Да кухонный монолог.

В ВАННЕ

Лежу я в ванне, а вода
Еще прозрачна, как роса,
И не скрывает наготу;
Я погружаюсь в теплоту,
Потусторонняя среда
Рисует в мыслях чудеса.

Но моюсь я, вода мутнеет,
Скрывая тело под собой…
И если кто–то в этот час
Войдет, он не меня узреет –
Увидит образ он другой, –
Заветный плод, что мед для нас…

Пока не знаем – не хотим,
Попробовав, к нему стремимся,
Ужалившишь, блестим слезой,
И до оскомины едим,
Покуда им не насладимся,
Потом его боготворим,
Потом, глядишь, – манит иной.

***
Не твои я целую губы,
Не с тобою я в вальсе кружусь,
Мои мысли до стона грубы,
Не в твои я объятья ложусь…

Ты со мною душою и телом,
Я – физически рядом с тобой…
Кляксы страсти желтеют на белом,
Я за них расплатилась мечтой.

Я накрою печаль простынею,
Я тоску заверну в одеяло,
Двери в душу свою не открою,
Ну, а тела тебе будет мало…

***
Дорога рвется в облака,
Ты сказал: «Давай, поедем!»
В твоей руке моя рука...
Дорогой, да мы же бредим!

Нам не поможет пестрый мир,
Перемена впечатлений;
Ни Париж и ни Каир
Не вернут нам откровений,

Что мы вверяли в первый раз,
Когда душа рвалась признаться…
Но ты, спеша, нажал на газ…
Ах, лучше было б нам расстаться…

В МОСКВЕ

Салют, Москва! Салют, купчиха!
Салют, магнит российских душ!
Многодетная зайчиха,
Под солнечный усевшись душ,

Лениво прогреваешь спинку,
Взирая в небо свысока,
Плюя украдкой на глубинку,
Губернией подперев бока.

И все же нет тебя прекрасней:
Твои дворцы, твои сады…
На свете нет тебя опасней
И бесценней, как воды…

ПЕТРОГРАД

О, великий Петроград –
Вторая русская столица!
Над тобой века летят,
Дух Петра в тебе теплится.
Куда ты скачешь, всадник медный,
Указав вперед рукой?
Взгляд твой властный и победный
Сверкает бронзой ледяной.
Ты летишь навстречу буре,
Под тобой плывут века,
Как нас страсти захлестнули,
Ты взираешь свысока.
О чем поет тебе река?
Ответь, Нева: о чем бурлишь,
С нежностью касаясь брега?
О вечной славе ли шумишь?
Иль, может, снова ждешь набега?

УЗБЕКИСТАН

А жизнь все пишет свой роман,
Вертит перо в руках Создатель,
И несет нас в путь шайтан –
Черта лысого приятель
На хвосте в Узбекистан,
От своей же прыти пьян…

Признаюсь, много потерял,
Кто в крае этом не бывал!
Представьте знойную девицу
Экзотичну поленицу...
Ее природа нарядила
Ей на славу, всем на диво:
Платья пестрые на ней
Из садов и из полей...

Как безответная любовь
Мукой душу утомила,
Высушила в жилах кровь
И рассудок помутила,
Так и солнце, не щадя,
На море желтое глядя,
Дыханьем жарким, огневым
Жжет здесь все лучом своим.
Пустыня, знойная пустыня,
Горяча, как губы девы –
Соблазнительницы Евы,
В кого ты влюблена, богиня?

Жить здесь надо научиться –
Минуты лишней не терять:
Днем и ночью – затаиться,
Утром, вечером – не спать.
Пока не так горяч песок
Или когда он остывает,
Все живое оживает.
Как дорог здесь такой часок!

Я завидую, Создатель,
Ты же знаешь ведь, кому –
Жуку–навознику, Ваятель,
Меня ты спросишь – почему?
Ползет, катúт себе комочек,
Везде пролезет без дороги,
Поесть, поспать, смотать клубочек –
Вот и все его тревоги.
Жары и зноя не боится,
Дело твердо свое знает,
В своей норке копошится,
Никому он не мешает.

Поле – пестрый сарафан,
Ты природою соткан,
Чтоб прекрасной девы стан
Ты от зноя закрывало,
Чтобы грудь ее дышала
И привольно и легко,
Когда солнце высоко.
Ветер вольный и шальной
Своею трепетной рукой
Цветы и травы раздвигает,
Словно деву раздевает...
Затихает все кругом,
Но на миг лишь, а потом
Ветер снова встрепенется
И еще быстрей несется,
Как испуганный сайгак,
Не натешится никак
Мощью, силою своей
И раздольем полей.

Любит ветер косы девы
Волнами развевать,
Лишь ей понятные напевы
Тихо напевать.
Реки-косы быстро льются
С гор высоких и крутых,
С вершин холодных и седых,
По полям, как ленты вьются.
Но рукою неуклюжей
Человек их обрезает,
,
Все короче они, уже –
Незаметно высыхают.
Ах, ты, девичья краса!
Ой, ты, горе, горе!
Выше пояса коса –
Не впадаешь в море!

Ожерелье и браслеты
На груди и на руках
На деву знойную надеты
Твоими чадами, аллах.
Бетонные коробки–клетки
Всем знакомы без сомненья.
Словно каменные сетки
Современные строенья.
Здесь застроены «сетями»
Города уже давно, –
В беспорядке и рядами
Дома стоят, как «домино».
Но средь бусин современных
На нитке улиц сохранились,
Жемчужины веков тех древних,
Когда Тимуры в бой носились,
Когда гений Улугбека
Прославил на века узбека,
Приблизив к разуму, к звездам,
Когда взывал к благим делам
Своими пылкими стихами
(Я их не знаю – между нами),
Ну, в общем, песни пел свои
Поэт узбекский – Навои ,

Тогда жемчужины низали
На нитку улиц, махаллей …
Много эти стены знали
О жизни славных тех людей.
Стены яркие, немые
Стоят на страже тех веков,
Как шлемы рыцарей литые
Блестят верхушки куполов.

Увы, мы мало знаем с вами
О тайнах, что скрывались
За дворцовыми стенами,
О них легенды лишь остались.
Ведь народ о чем не знает,
О том и сказки сочиняет.
В каждой сказке – правды доля,
Да и дело–то благое:
О давнем прошлом рассказать
И мораль нам прочитать.

Дворцовы стены расписные,
Минареты и мечети...
В них жили люди непростые,
Говорили умны речи,
Судьбой народною играли,
Кутили, дрались, умирали.
Чтобы славный господин
На том свете не сердился,
За всех аллаху помолился.
(Ведь тот – великий властелин.)
Народ некрополи лепил,
В коих ханов хоронил,
Чтоб не брезговал аллах
Навещать почтенный прах.
Человек и мать-природа
Знойну деву наряжают,
И какою будет мода –
Без спора и борьбы решают.
Два великих модельера
Трудятся веками,
У каждого своя манера:
Та – стихией, тот – руками
Свои модели создают.
Вот отличье в чем востока –
Почитают здесь пророка,
А природу – познают!
А не то она жестоко
Карает бедами народ...
А у нас наоборот!
В Европе мало познают
И уздечку только вьют,
Чтоб природу оседлать,
Не ведая, куда скакать.

Азия – знойная царица,
Родная солнышка сестрица!
О, свет очей, Узбекистан,
Как красив твой жаркий стан!
Природа славно потрудилась,
Чтоб собою ты гордилась.
Завершая твой убор,
На главу твою из гор
Река корону возложила,
Косы из нее пустила,
Чтобы вились по плечам –
По полям и по лугам.
На работу поглядела
И закончить тем хотела,
Но, подумав, улыбнулась
И на север повернулась...
Выбрав самый белый дол,
Снегу набрала в подол,
А потом в пригоршню брала
И корону посыпала.
Путник, подними свой взор –
Как блестят вершины гор,
Отражая свет лучей!
Нет ни у одних царей,
Какие б не были их троны,
Таких убранств, такой короны!

ВО ФРАНЦИИ

По Елисейским полям мчатся кони,
На Елисейских полях – благодать…
Месяц смеется на бархатном троне:
«Франция, не полно ль тебе уже спать?»

Не прогуляться ль под рученьку к арке,
Друг нам с тобою под свисты машин?
День этот был утомительно жаркий,
Ночь так нежна к нам… Проказник жасмин

Воздух разбавил своим безрассудством,
Как мы тоску разбавляли вином.
Боже, каким же выходит паскудством
Наше притворство – и это не днем…

Лампы бледнеют пред тенью рассвета.
Мы добрели в полусне до зори.
В наших карманах два стертых билета
В город изменчиво-вечной любви.

МЕТАТЕЛЮ НОЖЕЙ

Ты в меня бросаешь нож…
Не в меня – в доску сухую;
Ты на палача похож,
Что же я душой ликую?

Острый взгляд и меткий взмах
И, проносится нож мимо…
Я теперь в твоих руках –
Наслажденье нестерпимо.

Один, еще один и пара
Со свистом у виска впились…
Не молю блаженней дара –
Магия, продлись, продлись!..

Зал умолк оцепенело,
Ты владеешь мной один
Нежно, властно, ловко, смело,
Минутный дерзкий господин.

Двадцать пять всего – как мало!
Как же мало для одной!
Я бы все сейчас отдала,
Чтоб умножить лезвий строй

Под рукою в чемодане,
Чтобы, вздрогнув, замирать,
Мятежной чайкой в океане
Растворяться и… взлетать.

Не коснувшись мы друг друга,
В единый нерв с тобой слились…
От руки, ножа и круга
И зависит в миг сей жизнь.


ХУДОЖНИК

Ему привиделась картина.
Сперва он упивался ей,
Там Никита и Марина
Одни лежали средь полей…

Они любовью наслаждались,
Их сердца огнем горели,
Души и тела сплетались,
Амур и Лель им песни пели.

Постепенно так тонули
В великом бурном океане,
Их укрыли, захлестнули
Чувства нежными волнами.

Он проснулся, кисти взял,
В краски их макнул…
Одним дыханьем рисовал,
И в картине сам тонул.

И вот она готова!
Остыли мысли и душа,
Он на холст глядит сурово,
Размышляя не спеша:

«Не сумел я передать
Сладость сновиденья!
Будет лучше мне порвать
Неумелое творенье».

МУКИ ТВОРЧЕСТВА

Муки творчества? – Вот бред!
Вот пустое рисованье!
Мук таких в помине нет,
Есть творец, и есть созданье.

Разве мучается дева,
Когда без памяти влюбясь,
Она, как мать людская – Ева,
Вкушает яблоко, стыдясь?

Подчиняясь своей страсти,
Ей всецело отдается,
Повинуясь ее власти,
На крыльях ввысь она несется.

Угостив плодом из сада,
Над ней смеется хитрый змей.
А она, уж, носит чадо,
С каждым днем все тяжелей.

Наконец она рождает,
Только разве муки это,
Если дева вся сияет
Ярче солнечного света?!

Муки творчества? – О, бред!
Кто придумал этот вздор?
За них снесет любой поэт
Боль, лишенье и позор.

В ВЕНЕЦИИ

По Венеции в гондоле,
А вокруг – дома, дома…
Без любви, зато на воле –
Выбор сделала сама.

По судьбе ли, по каналу
Мы плывем через мосты
Во Дворец дождей не к балу,
А в объятья пустоты,

Где безвестный пленник – эхо,
Позови – услышишь стон…
Пронеслася наша веха,
Как невидимый шпион...

В ЛОНДОНЕ

Хэлоу, плакучий Альбион!
Хэлоу, Биг Бэн, хэлоу, туманы!
Хэлоу, мой Трафальгарский сон!
Хэлоу, плюющие фонтаны!

Приветик, Тауэрский мост!
Устал над Темзою горбиться?
Твой тезка многих на погост
Отправил с долею смириться…

И в нем бурлят до сей поры
Интриги судеб королевских.
Где гнили жизни – там пиры,
Приемы в залах пыток зверских.

И жизнь моя – дворец-тюрьма, –
Мой конвоир за мной шагает…
Я это выбрала сама…
Ах, как пивко в мозгах играет…


В МАДРИДЕ

Ты в Москве, а я в Мадриде, –
Бреду по парку не спеша,
На весь мир в немой обиде,
Чувством душу потроша.

Ты здесь будешь завтра рано,
Лечу сегодня я в обед…
У центрального фонтана
Изолью слезами бред.

Обезумев, ветер стадо
Гонит в сумрак облаков…
На стенах музея Прадо
Лица, страсти тех веков.

Если б разгадал Веласкес ,
Создавая тайну «Прях» ,
Нескончаемый катарсис,
И деянья наших мах!..

Вот одна из них – при муже,
И достигшая высот;
Вроде счастлива снаружи,
Ну, а душу, кто ж поймет?!

БАРСЕЛОНА

Барселона, Барселона,
Почему ты не столица? –
Каталонская мадонна,
Бескоронная царица.

Земное маленькое солнце,
Человечьих рук творенье,
Как Джульетта для веронца,
Ты Испании вдохновенье.

Брезгуй яда кривотолков
Самый звучный стих в поэме!
Бриллиант среди осколков
На испанской диадеме…

Твои дворцы теперь музеи
(Время твой влюбленный друг),
Они расскажут без затеи
Чьих ты дочь сердец и рук.

Душу здесь оставил Гауди ,
Ты – печать его руки…
На асфальтах Бенсы, Ауди,
Где когда-то плеск реки

Топил кровавый щит заката…
Веков далеких, ближних школа
Твой негласный брат Арбата –
Приют поклонников футбола .

Сангрии закажу кувшин,
Любуясь грацией Сарданы ,
Вдохну твой спелый апельсин,
И направлю взор на краны,

Что возводят купола
На свиданье со звездою.
И отринув силы зла,
Иду на встречу я с собою.

Душа найдет в уме молитву,
И в божественных стенах
Может быть закончу битву,
Что ведет мой дух и прах…

Как же голову кружит
Кружевная стать собора…
Сердце с небом говорит
Под ангельское пенье хора.

Окунусь в цветное море,
У русалки-продавщицы
Куплю букет – отдам честь Флоре,
Хоть одной я из цветницы …

И направлюсь к Мельпомене…
Погорелец так прекрасен…
Кто забвенно служит сцене,
Того подвиг не напрасен.

Паркет начищен , зритель внемлет,
На сцене – страсти и века…
Время, позабывшись, дремлет,
Поддавшись магии смычка…


КАЗАНОВА

Он не спасет меня от плахи
И от унынья не спасет,
Мечта об обнаженной махе
Прочь от меня его несет.

Плывет в гондоле по Венеции,
Тайны сердца на замке…
Вчера – в Австралии, завтра – в Греции,
И лук Амура на плече.

Он не сражает, только травит –
На острие вино любви;
От тоски тебя избавит,
Душу вымоет в крови.

Порока он прямой наследник,
Брезгливец всех сердечных мук,
Искуса верный проповедник
И прочих низменных наук.

Он не подаст у бездны руку –
В нее по воле ты нырнешь…
Он выкинет такую штуку,
Что ад ты раем назовешь.

НЕМЕЦКИЙ ПЕТУХ

Внимание, внимание!
Говорит Германия:
– Сегодня в десять под мостом
Поймали петуха шестом:
Хвост ощипан, гребень – набок,
Шпоры выдернуты с лапок…
Убежал он от хозяйки,
От гусиной серой шайки,
А еще от топора,
От кастрюли и костра.
Благороднейшие немцы!
Вы ему не иноземцы,
Как и вы, он немец тоже, –
Земляка варить негоже!
Обогрейте, накормите
И с пеструшкою сведите.
Он тоскует по зазнобе –
Горит пожар в его утробе.
Проявите гуманизм,
Ведь не в моде уж фашизм.

ЯПОНИЯ

Сестра таинственная солнца,
Жемчужина восточных грез,
Гордость верного японца,
Эпох творенье и вопрос.

Суетные европейцы,
Вам его не разгадать,
Иноземные пришельцы –
Не для ваших рук печать…

Вы разгадку не найдете
В стенах храмов и дворцов…
Солнцем лица обожжете,
Хлебнете колкости ветров…

Какие ни платили б цены,
Вы чужие здесь, увы…
И не стоят даже йены
Ваши брани и хвалы.

Речь, как рисовое семя,
Чиста, причудлива – для нас…
Здесь загадочное племя
И загадочный здесь час.

У подножья Фудзи вечной
Ключ разгадки – наклонись,
Сакуры листком беспечным
Ты к вершине поднимись;

В землю опустись росою,
Прорости с нее зерном,
И разгадкой вековою
С сыном поделись потом.

ДОЧКА
Ждал голубую ленту,
Получил – красную…

Я тебя в себе носила,
Ты на волю через боль
Вырвалась, заголосила,
К жизни подобрав пароль.

И теперь моя частичка –
Земной новейший индивид…
До лопаточек косичка,
Любое горюшко – навзрыд.

Все реже, реже надо мама,
Дело всякое – «Сама!»
Не по годам вольна, упряма,
Людской премудрости тома

В этой маленькой головке,
Мир непознанный в глазах…
Повадки папины, уловки,
Красоты мамины в чертах.

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

Спи, моя рыбка, спи моя крошка.
Месяц заглянул в окошко,
Кот давно сопит за печкой,
Скоро погаснет свечка.

За окошком ветер воет,
С волком о чем-то спорит…
Мы их не пустим на порог –
Двери сторожит замок.

Лес таинственно шумит,
Только совушка не спит…
Крепче прижмися к маме своей,
Спи, моя кровинка, засыпай скорей!

СКАЗКА ДОЧКЕ

Спи, моя дочка,
Спи, моя сладость,
Три белых цветочка –
Глазам нашим радость.
Три белых цветочка –
Ты, детство, грезы…
Шелком листочка
Утру твои слезы.
Хочется сказки? –
Слушай, родная…
Смотри же, к развязке
Усни, дорогая.
Однажды в дорогу
Поехал принц ясный…
К удаче чертогу
Всегда путь опасный.
Вот ехал он, ехал,
Нашел три ореха…
Нашел три ореха
На узком мосточке,
Их для успеха
Спрятал в платочке.
Вдруг видит принцессу,
Где сохнут стога…
Отданы бесу
Все думы. Рога
У тех вырастали,
Кто с нею водился, –
Навеки сникали…
И наш принц влюбился.
Орех предлагает
С улыбкою слабой,
Она разгрызает,
Становится жабой…
Ее тут жестоко
Копытом конь давит.
Вздыхая глубоко,
Принц Господа славит.
Спи, моя дочка,
Спи, моя сладость,
Три белых цветочка –
Глазам нашим радость.

ЧАРОДЕЙ

Жил на свете чародей,
Он любил влюбляться,
Он любил творить детей
И любил смеяться.

Он щелкал лесной орех,
Жевал краюху хлеба...
И однажды его смех
Долетел до неба.

И сказал ему Господь:
«Полно те смеяться!
Ты балуешь свою плоть,
Пора душой заняться.

Все танцуешь и поешь,
Да грешишь, безбожник,
Эдак в ад ты попадешь,
Дьявольский наложник!»

Отвечает чародей:
«Что ты, Боже правый?!
Я не грешник, не злодей,
Честный, не лукавый.

У того душа поет,
Кто греха не знает,
Его совесть не грызет...
Тело расцветает,

Потому что есть любовь,
Если страсть взаимна,
Лишь тогда играет кровь,
Словно звуки гимна».

Жил на свете чародей,
Он любил влюбляться,
Он любил творить детей
И любил смеяться.

ГНОМ-ЗЛОДЕЙ

Живет в горах Финляндии
Пугливый гном-злодей,
Без пушек и без гвардии
Стращает плут людей.

Влетит в окно синицею,
Скользнет на пол совой,
Войдет во двор девицею,
В дверях – уж дед седой.

То кошкой замурлыкает,
Иль волком взвоет тать,
То журавлем курлыкает,
Свиньей начнет визжать.

В амбарах он муку крадет
Себе на пироги,
Парной кумыс ночами пьет,
Ворует сапоги.

И до смерти боится он,
Что породил прогресс…
Он – дивный смех, надрывный стон,
То ангел он, то бес.

Его пристанище в горах,
Свиреп, как их поток,
Сеет он легенды, страх,
Прядет руно тревог.

ДРОЗА

С виду люди, духом – бесы
Полетели к небесам,
Поломали все завесы,
Чтоб свободу дать крылам.
Вот ворота – долетели...
Кулаком давай стучать,
Потом на облако все сели
И стали Бога ждать.
Вышел ангел белокрылый:
– Что вам надо, сатана?
– Пропусти нас, ангел милый,
Мы замерзли, ведь зима.
– Мне не велено пускать –
Великий Бог заснул сейчас.
Садитесь тихо ждать...
Принес нелегкий вас!
– Мы, ведь, ясно те сказали –
Замерзли, погреться хоть впусти!
Из тюрьмы мы все бежали
И замерзли по пути.
– А мне какое дело?
Не могу я вас пустить.
Тут орда вся зашумела:
– Мы, ведь, можем и набить!
– Коль не жалко спин своих
И костлявых кулаков, –
Дразнит ангел их, –
Так давайте, я готов!
Тут главарь вперед ступает,
(Дрозой его звали)
Кулаки свои сжимает...
– Ура! – все закричали.
Дроза падает от смеха
И орда его хохочет:
– Поглядите, вот утеха –
Ангел драться с нами хочет!
Подрасти еще немного –
Тебя придушит воробей!
Аль защиты ждешь у Бога?
Так зови его скорей!
Ничего не отвечает
Им ангел белокрылый,
К Дрозе смело подлетает
И за горло, что есть силы
Душит... повалил...
И по облаку качает...
Смелый Дроза завопил,
О пощаде умоляет..
Тут раздался голос Бога:
– Это кто сейчас кричал?
Что за шум? Что за тревога?
Ах, Я так устал!
Целый день Я на работе,
Все держу в руках своих.
Вы с ума Меня сведете!
Больше нету сил Моих...
Ну, а это – кто такие?
Кто позволил вам шуметь?
– Мы – невольники земные,
Нас заставила лететь
Превеликая нужда...
Ты помилуй, умоляем!
На земле у нас беда,
Как с ней справиться – не знаем!
– Что опять случилось? –
Всевышний Бог спросил.
– Несправедливость воцарилась,
Терпеть уж нету сил.
Кровь рекой течет
По вине земных царей:
То там, то здесь переворот,
А страдает, кто бедней.
Границы перешел разврат,
Болезней от него не счесть;
Ребенок, ведь, ни в чем не виноват,
А он кару должен несть
За отцов и матерей.
Потому мы прилетели –
Образумь народ скорей!
Сделай так, чтоб поумнели!
Снова к нам Христа пошли,
Ведь ты же обещал...
– Потому вы и пришли? –
Со вздохом Бог сказал.
– Я ж прошу жену такую,
,
Как твоя Мария была:
Непорочную, святую,
Чтоб душа грехи забыла...
Лишь о ней я умоляю –
На ней судьбы моей печать!
За ней с пеленок наблюдаю
И одно могу сказать:
Не видал еще такой!
С пяти лет молиться стала
На образ Твой святой,
Чем могла, всем помогала.
Портрет ее я захватил,
Сделай милость – посмотри...
(Портрет красивый был,
Бог глядел минуты три)
Она действительно красива,
Я достоин лишь ее...
Дроза говорит учтиво:
– В этом мире все Твое,
Вся земля у ног Твоих,
Твоя воля – благо, рай!..
– Что ж, будешь ты ее жених,
Мой крест с тобою. Улетай.

7 ЯНВАРЯ

Бьют часы двенадцать раз.
Вдруг окошко отворилось,
Я проснулась, свет погас
И дорога появилась.
Так длинна, конца ей нет!
Я пошла, и звездный свет
Мне указывал дорогу...
И дошла я прямо к Богу!
Трепет в сердце, страх...
И с молитвой на устах
На колени пред ним пала,
Крест святой поцеловала.
На руках меня поднял,
Таковы слова сказал:
«Ты в дремучий лес пойдешь
И младенца там найдешь»...
В обе щеки целовал
И в обратный путь послал.
Забрела я в лес густой;
Мрак рассеялся ночной,
Ветер древа колыхал,
Под сосной младенец спал.
Как солнце он пригож,
Краше в мире не найдешь!
Я склонилася над ним,
Помолилась всем святым,
Подняла, к груди прижала
И домой с ним побежала.
Расступился лес дремучий,
Ветер стих, исчезли тучи,
В небе яркая звезда
Дальний путь мне озарила...
На дворе уж КОЛЕДА! –
Вот такой я сон приснила.

МУДРЕЦ

«Не хочу я с вами драться,
Полно братцы припираться:
Я мудрей вас всех
И ждет меня большой успех!» –
Так сказал один мудрец,
Он был в сущности глупец…
Лишь то он совершил,
Что синяк себе набил,
Когда на дерево полез,
Чтоб открыть закон небес.

МОРСКОЙ СЕКРЕТ

У Юноны был Авось,
Они долго жили врозь.
Были вместе только ночь,
На заре уплыл он прочь.
А она кольцо надела,
Днями на море глядела,
Лила слезы средь ночей –
Стало море солоней.
Вдруг, Прибой в нее влюбился,
На Авося рассердился:
Накрыл корабль плащом с опушкой,
Чтоб не встретился с подружкой…
Заточил его на дне,
Чтоб не плыл к ее стране.
Юнона ждала тридцать лет
И, узнав морской секрет,
Печально, горестно вздохнула…
Вскоре ноги протянула…
Встретившись в небесном свете,
Засмеялись словно дети,
Души их в одну слились,
В рай навеки унеслись.
Как узнал про то Прибой –
Бах… о скалы головой!
Плащ на капли разорвался,
В тот же миг отлив начался.


ЗУБ

В подушку плачет Зина –
Зуб покоя не дает,
Вот уж ночи половина,
А она все не заснет.
Проклятая зубная боль
Вам знакома, мой читатель,
Отвратительная хворь –
Бессонницы приятель.
Зина содой полоскала,
Одеколоном прижигала –
Ничего не помогает!
Но сон все же побеждает,
Зинаида засыпает.
Боль вдруг прекратилась,
Рука за зуб схватилась,
Рванула... Он поддался
И... выскользнул из рук...
Тут страшный гром раздался,
Ужасный крик и стук.
Зина чуть не закричала,
Руками лик закрыла,
Окаменевшая стояла,
Но любопытство победило...
И глаза она открыла,
Смотрит, прямо перед ней,
Парень молодой стоит,
Улыбнулся нежно ей
И смущенно говорит:
«Ты меня освободила,
Век тебя я не забуду,
Знаю, больно тебе было,
Мучить уж тебя не буду
Зуб не вырывай ты свой,
Он тебе еще послужит,
Его выбьет милый твой –
Ревность голову закружит».
Она проснулась, посмотрела,
Все исчезло, как туман,
Больной щеки коснулась...
Она ей больше не болела.
«Значит это не обман?!»
Зинаида улыбнулась.
Три года пролетело,
Про сон она забыла,
Ее душа огнем горела,
Потому что полюбила.
На свидание спешила:
Огонь блестел в ее глазах,
По дороге будто плыла
И тонула вся в мечтах.
Он навстречу ей летел,
Размышляя над признаньем,
Страстью пылкою горел,
Нетерпеньем и желаньем.
Шел навстречу парень ей
И цветы в руках держал,
Что нарвал среди полей,
На которых загорал.
Ему Зина приглянулась,
Навстречу что спешила...
Она кому-то улыбнулась
Ласково и мило.
«Вы, пожалуйста, простите,
В поле я цветов нарвал,
На счастье их возьмите», –
С улыбкой он сказал.
Она смущенно взяла
Незатейливый букет,
«Спасибо», – прошептала...
«А, Сергей, привет!» –
Радостно она сказала
Тому, кто подошел.
«Ну, ладно, я пошел», –
И прохожий удалился.
Но Сергей вдруг изменился,
Как снег он бледен стал,
Бедну Зину испугал.
«Что с тобой, Сергей?
Отвечай, прошу, скорей!»
Он в ответ ей ухмыльнулся,
Поднял руку, замахнулся...
Тут хлопок раздался,
А на щеке удар остался
От крика Зина удержалась,
И тут ей показалось...
И правда... зуба нет –
На ладони он лежал,
Сергей растерянный стоял.
А Зина вспомнила совет…
«Я не хотел... Прости, молю».
«Сережа, я тебя люблю,» –
Зина тихо прошептала
И в ладони зуб свой сжала.


КАЗАК

Ой, молчи, казак, атаманом будешь!
И родимый край скоро позабудешь!
Позабудешь ты и семью родную,
И жену свою, казачку молодую.
Уж не будешь ты страстно среди ночи
С трепетом глядеть в ее ясны очи,
На коне лихом далеко ускачешь,
В стороне чужой горько ты заплачешь.

СОРОКА

Что ты каркаешь, сорока?
Мой миленок возле бока,
Но не дарит мне кольца,
Клюнь за это наглеца,
Чтоб он понял наконец,
Что пора нам под венец!

ПОДРУГИ

Ой, подруги, вы подруги,
Ой, подруженьки мои!
Вы со мною на досуге
Говорите о любви.

Скоро стану я женою
Удалого молодца,
Уж не будем мы с зарею
Встречать солнце у крыльца.

Ой, подруги дорогие,
Не завидуйте, молю,
Ваши парни холостые,
Ну, а я его люблю.

ДЕВИЧЬЯ ЛЮБОВЬ

Березка, березонька
Соком напоила,
Ах, зачем, березонька,
Плакать научила?

Жду я друга милого,
А кого ждешь ты?
Грустная, унылая,
Слезы льешь в цветы.

,
Вот пара незнакомая
Под руку идет,
А тоска зеленая
Все меня грызет!

Ой, пойду я в полюшко,
Припаду к земле…
Ой, ты, доля-долюшка,
Что же делать мне?

То ли стать соловушкой?
Голубицей стать?
Может стать лебедушкой,
Прилететь, обнять?

Сяду я на плечико,
Стану целовать…
Буду его вечно
Любить и миловать.

ОСЕННЯЯ ТОСКА

Вы плывите облака,
В широкую даль,
Расскажите облака,
Про мою печаль.

Землю напоите
Щедрым вы дождем,
И тогда летите
Дальше, вы, потом.

Пой, моя гитара,
Пой, моя струна,
Я тебя обняла,
Стоя у окна.

Погрустим немного
Тихо мы с тобой…
Осень у порога,
Дождик проливной…

Птицы улетают
В дальние края,
Травы увядают,
Дремлет уж земля.

ОЙ, НЕ ДУЙ ТЫ, БУЙНЫЙ ВЕТЕР

Ой, не дуй ты, буйный ветер,
И не бей меня ты, град,
Как наступит темный вечер,
Пойду рвать я виноград.

Там под кистью сладкой, спелой
Мил дружочек меня ждет,
Он рукой своей несмелой
Мне косичку расплетет…

А проснется ясна зорька,
Он уйдет к своей жене,
И прикажет мне он только:
«Вспоминай ты обо мне!»

Ой, не дуй ты, буйный ветер,
И не бей меня ты, град,
Как наступит темный вечер,
Пойду рвать я виноград.

РУССКАЯ БРЕЗОНЬКА

Ты приди, приди, весна красная,
Ты взойди, взойди, солнце ясное.

Ой, не плачь, не плачь ты, березонька,
Не роняй-роняй свои слезоньки.

И не кланяйся ты врагам своим,
Не дари-дари ты сережки им.

Лишь цвети-цвети для земли родной,
Украшай ее ты своей красой.

ЦЫГАНОЧКА

Цыганочка, цыганочка,
Любимая моя!
Ни немка, ни испаночка –
Пташка вольная.

Перед тобой, кудрявая,
Раскрыта ширь полей...
А роза твоя алая
Горит в груди моей.

На юбке расцвела она,
Шипом пронзила грудь,
Лишила радости и сна,
А ты поешь – забудь.

Из-за тебя, лукавая,
Теперь я сам не свой,
Лишь помани, кудрявая,
Пойду я за тобой.

Пойду на волю-вольную
Я за твоей арбой,
И жизнь свою спокойную
Отдам тебе с судьбой.


НЕ УХОДИ

Не уходи, прошу, останься,
Не покидай меня мой друг!
В любви скорее мне признайся,
И запоют и лес, и луг…

И мы уйдем в леса густые
И будем жить мы там вдвоем,
И озарим дни молодые
С тобою неземным огнем.

ОЖИДАНИЕ

Бела голубица,
Что в окно стучишь?
Красная девица,
Почему не спишь?
– Болит мое сердечко,
Головушка болит…
На окошке свечка
Скоро догорит.

Обещал любимый мой
На заре придти,
В края далекие со мной
Навсегда уйти.
Если милый позабудет –
Не придет к рассвету, –
Горька доля моя будет,
Горше, верно, нету.

Думу черную, лихую
Задумала родня:
Сжить со света молодую,
Горькую меня,
Чтоб наследство сиротины
Да к рукам прибрать:
Отчий дом да три калины,
Что садила в поле мать.

Вот, уж свечка догорела,
По щеке слеза катится.
Чу! Голубка улетела…
Милый мой стучится.
Ночка, матушка родная,
Подожди немного!
Поспи еще, заря златая!
Улетай тревога!

ПЛАЧ КОРОЛЯ АВГУСТА

Будьте вы прокляты, власть и корона!
Будьте вы прокляты, льстивые слуги!
Страшнее потери жизни и трона,
Недуг и потеря нежной подруги.

Не вы ли, злословя, нас разлучая,
Ее называли чужою, безродной…
Любовь, словно Феникс, осталась живая,
Чистой, как снег и, как ветер, свободной.

Лишь смерть разомкнула наши объятья, –
Пред нею бессильны холопы и паны,
Пред нею все люди – сестры и братья,
Смертным от смерти не нанять охраны.

Басинька, Бася, моя королева!
Как жить без тебя?! Ответь мне, богиня!
Ответь, пресвятая пречистая, Дева,
Избранница неба, земная святыня.

Король – твой слуга – пред тобой на коленях:
Сойди с облаков и вытри мне слезы,
Или воскресни в моих сновидениях,
И пусть я умру, не очнувшись от грезы!

Мужчина не плачет – слезы скрывает,
Но тучи застлали очи навеки…
Воин ратится, король побеждает,
Смерть задувает огонь в человеке.

ВСЕ КОНЧАЕТСЯ

Суламифь родилась без изъяна,
Суламифь полюбил Соломон.
Коль любовь у двоих без обмана,
К ним тогда проникает шпион.

Он проник, и разрушил их счастье,
И приблизил нежданный конец…
Соломон был рабом сладострастья,
Но любовь – наш великий творец –

Этот царский порок искупила,
Разрешила для сердца полет
И волшебные крылья вручила,
Чтоб изведал он прелесть высот.

Все кончается: власть и безвластье,
Вкусное блюдо съедают быстрей,
А беда длится дольше, чем счастье,
Смерть венчает все в жизни людей.

ЦВЕТОК

Отнял нехристь у меня
Мой цветок любимый,
Выжег сердце без огня
Братец мой родимый.

А второй вонзил кинжал
В грудь любви и страсти,
Третий братец – закопал,
Побоясь напасти.

Мне приснился милый мой,
Показал дорогу,
Я – ждала, звала домой,
Он подался к Богу.

Я пошла, как указал,
Откопала яму:
Убитый в ней лежал
Без креста, за даму.

За тайную любовь к нему
Расквитались братья...
Открывала одному
Душу и объятья.

Я взяла его главу,
Отделив от тела...
Слезы падали в траву,
Сердце леденело.

Тихо в доме затворяясь
От людей и света,
Я слезами смыла грязь
С милого предмета.

В самый лучший свой платок –
Кружевной, песочный,
Завернула, и в горшок
Положив цветочный

Бесталанную главу,
Черною землею,
Словно горькую вдову,
Скорбною фатою

Я покрыла, окропив
Усыпальницу владыки
Слезами, внутрь опустив
Семя базелики.

Вскорости, в недолгий срок,
Рану мне врачуя,
Вырос и расцвел цветок,
Запах свой даруя.

Отнял нехристь у меня
Мой цветок любимый,
Выжег сердце без огня
Братец мой родимый.

Ах, верните мне цветок –
Жизнью заклинаю!
Без него – свидетель
Бог – сохну, погибаю.

Свет в глазах моих погас,
Живорезы братья
Обрекли, в который раз,
Душу на распятье.

Я погасну, как свеча,
Без своей отрады.
Мне в неволе палача
Не снискать пощады.

Отнял нехристь у меня
Мой цветок любимый,
Выжег сердце без огня
Братец мой родимый.

***
Я не верю, что принцы стареют –
Неужели стареет добро,
И от времени шпаги тупеют,
И ржавеет крестов серебро?

Еще в моде у нас благородство,
Еще в моде отвага и честь –
Только в этом у нас превосходство,
Только это богатство и есть.

Да, мы любим влезать в авантюры,
Да, мы любим любовь и вино…
В мире нет непонятней натуры –
Это миру известно давно.

Не однажды мы миру покажем,
Как мы ловко живем наобум,
Но, сначала, давайте докажем,
Что мы ценим отвагу и ум…

ПОДАРИТЕ МНЕ ИГРУШКУ

Подарите мне игрушку –
Раскошельтесь на миллион!
Ее рядом на подушку
Положу с собой, и сон

Мне приснится чудный, сладкий:
Принц желанный на коне…
Месяц золотой и гладкий
Вдруг взошел в моем окне,

И спугнул, рогатый, грезы,
Зацепившись за подушку…
Со щеки стекают слезы…
Подарите мне игрушку!

ЛЕДЕНЦЫ

Малышке сказали: надо делиться
Счастьем и горем, хлебом и кровом.
Но как ей премудрости сей научиться
В мире неверном, в мире суровом?

Раз угостили ее леденцами,
Со всеми делиться девчурка спешит:
С папой и мамой, с родными, друзьями…
Мама «Не надо» – вдруг говорит.

«Оставь на потом себе их, глупышка,
Тебе уж не скоро еще их дадут».
«Ну, что ж, ну, и пусть – решила малышка,
Без них проживу, ведь другие живут».

Во дворик малышка вприпрыжку спустилась.
Смотрит – на лавочке старый сосед.
Малышка гостинцем и с ним поделилась,
Вот только не взял угощения дед:

Не по зубам мол, сама мол их кушай,
Спасибо, мол, внучка, иди – погуляй…
Хмурясь, девчонка подумала: «Слушай
Вас взрослых… Все плохо – и дай, и не дай!»

КТО НЕ ЛЮБИТ СВОЮ МАМУ

Кто не любит свою маму? –
Спросили «коры» у детей.
Обозрели панораму:
Сотня маленьких людей
Закричала: «Любим, любим!»
А десяток молвил: «Нет!
Ложью душу мы погубим –
Мамы нам несут лишь вред:
Бьют, калечат и бросают,
Дядей в дом чужих ведут,
С ними спят и выпивают,
Нас терзают иль сдают.
Мы голодные, босые,
Улица для нас – приют…
Вы тут добрые такие...
Мы для вас – бедовый люд.
Не смущайтесь, дяди, тети,
Что мы портим вам показ;
Мамы многие в почете,
Только это не про нас».

ДЕТДОМОВЕЦ

Что делать и как быть?
Что предпринять? Увы, не знаю.
Скажи, как дальше жить?
Как ты, душою умираю.

Любви и ласки я не знал,
Не знал тепла груди твоей.
Судьбы коварства испытал
И на полвека стал взрослей.

Как больно, тяжко сознавать,
Что, едва придя на свет,
Ты осужден обузой стать
И жить в детдоме много лет.

Вокруг меня чужие души,
От одиночества устал.
«Сынок», – мои не вняли уши,
Язык мой «мама» не сказал.

И все ж тебя не проклинаю,
Хоть ты меня и позабыла.
Со слезами принимаю
Жизнь, что ты мне подарила.

ПРИЗЫВНИК

Провожала сына мать
В армию служить.
Стала плакать и рыдать
И, вздыхая, говорить:

«Семнадцать лет тебя растила,
Сил и ласки не жалея,
Одевала и кормила,
Словно птенчика, лелея.

А теперь ты улетаешь,
Голубь сизокрылый,
Свою маму оставляешь,
Мой сыночек милый».

Попрощался он с друзьями,
Вздыхая, обнял мать
И дрожащими ногами
Метры стал считать.

«До свиданья, моя воля!
Веселье, девушки, друзья...
Ой ты, доля, моя доля,
Горькая моя!

Уж не буду я до ночи
Где-то пропадать,
Позабуду кари очи,
Что любил так целовать.

Там, едва рассвет проснется,
Запоет труба – подъем!
Ох, несладка жизнь начнется,
Что дарил мне отчий дом.

А быть может мне остаться...
И укрыться где-нибудь?
Тяжело больным сказаться, –
Можно ногу подвернуть»...

Он подумал, оглянулся,
У крыльца увидел мать,
Махнул рукой ей, улыбнулся
И стал снова размышлять:

«Не к лицу мне трусом быть
И краснеть когда-нибудь,
Надо честью дорожить...»
И пошел быстрей он в путь.

ПОДРАЖАНИЕ РОБЕРТУ БЕРНСНУ

Забудь красу земли своей,
Забудь раздолие полей –
Не зарывай меня!

Забудь нужду любую, голод,
Не замечай огонь и холод –
Не забивай меня!

Забудь друзей, забудь напасти,
Все увлечения и страсти –
Не забывай меня!

Через года, через разлуки
Ты протяни навстречу руки
И обними меня!

Забудь услады прежней воли,
Скорее покорися доле –
Прими в свой дом меня!

Хозяин скучен без хозяйки,
Как струна без балалайки –
Прими в свой дом меня!

Словно без ключа замок,
Без меня ты одинок –
Прими в свой дом меня!

Как без каблучка сапог,
Без меня ты одинок –
Прими в свой дом меня!

Но меня под свой каблук
Не клади, бесценный друг, –
Не обижай меня!

Я, как ножку подниму,
Тебе пальчики прижму –
Не обижай меня!


ВО ДВОРЕ

Перестаньте капать в душу!
Ее давно от вас мутит…
Но, предела не нарушу, –
Среди нас Христос сидит.

Он с унынием внимает
Наш циничный браный хор…
Он, Святой, не понимает
Наш типичный старый двор.

***
Улетел на врагов лада-князюшка,
На врагов окаянных некликанных,
За землю родимую, вотчину,
Веру верную своих родичей.
Осталася одна, аки горлица
В гнезде-тереме, сиротливая,
Слезы льются рекою горючею,
Неуемною речкой соленою.
Ты лети на врага лютым ястребом,
В его выю вонзи когти острые!
Воротися домой сизым голубем,
Сизым голубем с бранной славою.
Обовью я твой стан гибким крылышком,
Да расправлю другим кудри русые,
Что покрыты венцом-шлемом кованым.
Коль назад ты на копьях воротишься,
Я омою слезой тело белое,
Посажу на могилушке косоньку
И подамся в обительку Божую,
Чтобы в ней денно-нощно оплакивать –
Воспевать твою славушку бранную,
Твою буйную-ясну головушку
До поры, пока очи не вытекут,
Что остались без света, без ладушки
Князя-сокола, друга сердешного.

ЧТО ТАКОЕ ВОЙНА?

– Что такое война?
Вот так детский вопрос!
Это жестче ремня
И соление слез.

– Что такое война?
Ну, зачем тебе знать?
Твое детство – броня,
А стена твоя – мать.

Все же задан вопрос,
Я должна дать ответ. –
Это жизнь под откос,
Самый вреднейший вред.

***
Зачем тебе моя могила? –
Ты мою душу обними…
И не гляди в меня уныло;
Я все еще с тобой – пойми.

Я все еще могу вернуться,
Ты улыбнись, поверь, не плачь.
Так хочу тебя коснуться,
И… отлетаю, словно мяч.

Открой объятья, мне и губы,
Скорей в себя меня впусти…
Но взревели в небе трубы…
Я ветром прошепчу: Прости

ПОДВОДНИКУ

Как ты смел остаться там –
В ледяной пучине?!
Век не расставаться б нам
Поперек судьбине…

Ты же обещал – вернусь,
Сняв губами слезы…
Я еще волнам молюсь,
Свято веря в грезы.

Ты теперь герой страны,
Я горжусь тобою,
Только возвратись из тьмы,
Разлучи с тоскою.

ДВА СЫНА

«Привет» из Афгана
Привез грузовик –
Два гроба. Как рана
У матери лик.

Два сына близнята –
Отрада души.
Два сына – два брата
Навеки ушли.

Две жарких горчинки
Впитала земля,
Слезинки, кровинки...
До дрожи петля

Сердце сдавила
Глухой немотой,
Она дверь открыла…
А дом, уж, пустой…

Вы где же, мальчишки, –
Мать немо кричит.
Оставлены книжки,
Гитара молчит.

Чей грех был оплачен?
Господь, растолкуй.
Другим предназначен
Девчат поцелуй…

ЖЕНА ВАМПИРА

ПОЭМА

Любит женщину мужчина,
Важно ли, что он вампир, –
Это ли, ответь, причина,
Чтоб разлучил их бренный мир?

Помнишь, я тогда болела,
И пришла к тебе в спортзал –
В твой дворец зимы из мела…
Помнишь, как ты мне сказал:

«Будешь бегать марафоны»,
И стал за мною у станка;
Снимали губы пот соленый,
Обвила талию рука…

Твое накаченное тело
Во мне будило страсть, покой…
Я тебя, вдруг, захотела,
И мне открылся мир иной.

Исцелил своей любовью,
И назвал меня женой…
Но было странное условье:
В полнолунье быть одной…

Ты был всегда, везде один,
Дичился близких и друзей…
И вот у нас родился сын, –
Казалось, счастье у дверей, –

Уже порог переступило…
Но было странное в тебе:
Зори ты встречал уныло,
А ночи рад был, как рабе,

Для которой ты – герой,
Цезарь мира, совершенство;
Она и в пекло за тобой,
Ты кивнешь – уж ей блаженство.

Я верила, ждала, любила.
Любопытство обуздав,
По жизни тихо, мирно плыла,
Читая счастия устав.

Ты приходил домой усталый,
Но был со мною все нежней…
Дни проходили, как составы,
Мчались месяцы быстрей.

Как открыть мне было тайну –
Ведь Варварой не слыла?
Ты говорил, что все нормально,
И ссылался на дела.

Но однажды, на рубашке
Увидев кровь и клок волос,
Я к подруженьке – монашке
Бросилась с потоком слез.

Она на кровь перекрестилась.
Пройдя в молитвах четок круг,
И тревогой поделилась:
Ни преступник ли он вдруг?

Схватив злосчастную рубашку,
Без тропы – по бурелому,
Кляня полночную шабашку,
Устремилась в гневе к дому.

Влетаю в дом, там ты усталый
В кресле, наклонясь, сидишь,
В забытьи иль для забавы
В джинсах дырку теребишь.

Метнув в лицо твое рубашку,
Воплю: «Кого ты убиваешь?»
Ты вздохнул: «Моя бедняжка,
Ты меня совсем не знаешь.

Ни убийца, ни грабитель,
Ты не бойся: я страшней –
Тьмы жестокий повелитель,
Кроткий я слуга теней.

И не Глеб я, а Людир,
Я бессмертнее вселенной,
Понимаешь, я – вампир,
Дорогая, я нетленный».

«У вампиров нет детей,
Они сникают на рассвете».
«Бредовый пустозвон людей!
Ох, уж мне, писаки эти!

Мой прапрадед в энном веке
Полюбил одну сеньору
Думал он о человеке,
Она же стерва – нету спору;

Да к тому ж еще вампир…
В общем – дедушка пропал:
Отверг покорно этот мир,
Как она, вампиром стал.

От него ведем мы род.
Я – прямой его потомок.
Из-за бабки той невзгод,
Уйма бед, головоломок».

«Значит, сын у нас – вампир?» –
Ужас сердце мне сковал.
«Нет, моя звезда, кумир, –
Я его, ведь, не кусал»…

«А ты хочешь укусить,
Чтоб он тоже стал тобой?»
«Думою его спросить,
Когда вырастет большой.

К чему напрасные усилья
Где не надо отдавать?
Не отрежу его крылья,
Будет сам он выбирать».

«А мне как быть? О, Боже правый!»
«Нет! Его не поминай!
Мой отец и царь – Лукавый,
О Всевышнем забывай!»

«Прочь из жизни и чертога,
Нечестивое створенье!
Не броди и у порога, –
Предаю тебя забвенью!

Не отдам тебе я сына.
Сын мой, будет человек,
А не волчья тварь, скотина,
Его душа чиста, как снег»…

Выслушал. Ушел без слова.
Лишь тайком блеснул слезой.
Я была к тебе сурова,
Хоть любила всей душой.

Диким зверем она выла,
Рвалась к тебе в далекий край,
Но я ум в себе будила:
«Сделать глупость мне не дай!»

По ночам подушка мокла,
Днем при сыне – сонный смех.
Я твердила себе: «Фекла,
Любить вампира – смертный грех!

Сына и себя погубишь,
Пора забыть его скорей!
Но его ты любишь, любишь!!!
С каждым часом все сильней!

Лучше в ад, чем жить в разлуке…
Быстрей, быстрей его найти!
Слить хочу с ним губы, руки,
По одной тропе идти!

Не могу я жить без Глеба…
Без Людира – все равно!
Мне не надо песен, хлеба…
За ним хоть в космос, хоть на дно.

Пойду за ним я в преисподню –
Куда угодно, только б с ним!
За вчера отдам сегодня.
Любовью будет он храним».

Это бред был каждой ночи,
Я звала его и днем.
Казалось, что судьба пророчит
Только боль, тоску о нем.

Но однажды в зимний вечер
Вновь его я позвала…
Дул в трубу проказник ветер,
Ссыпалась в горочку зола;

Волки монотонным хором
На остывший блин луны
Выли, был их дирижером
Холод – конвоир весны.

И душа моя к их вою
Примкнула с пением без нот:
«Я хочу лишь быть с тобою
В радости, и в час невзгод.

Хочу вернуться в наш апрель,
Возьми меня в свой спрут дорог»…
В этот миг открылась дверь,
И шагнул ты на порог.

«Я нарушил обещанье,
Ты прости»… Но я в сей миг
Сократила расстоянье,
Издав счастливый долгий крик

И стрелой в твои объятья
Я упала, не дыша…
Собирали в складки платье
На талии пальцы, чуть шурша.

И в немом оцепенении
Поцелуй был, как нектар…
Упали мы в хмельном забвении
В бездну долгожданных чар.

И паря на крыльях страсти,
Мы отвергли притяженье,
У желания во власти
Читали мира откровенье,

Любви, бытья и всей вселенной –
Его открыли мы в себе:
Только разум наш не бренный,
Ему не быть лишь во гробе!

Казалось, все мгновенье длилось,
А промчались третьи сутки…
Об одном лишь я молилась:
Чтоб в века слились минутки!

«Что же делать нам с тобою?
Ты – человек, я – вурдалак…
Увы, идти одной тропою
Отныне нам нельзя никак».

«Что же делать, Боже?.. Духи!» –
Я запнулась, но нашлась.
«Похоже, только оплеухи
Жизнь дарить мне собралась.

Ведь жили, жили мы с тобою
До проклятой той находки!..
Я была твоей судьбою,
Ты – моею срок короткий;

Из чаши Жизни смело пили,
Я знаю, ты меня любил…
Сотри с сапог автограф пыли –
Все по-прежнему, Людир!»

«Нет… ведь ты узнала тайну.
Теперь мы – разные миры…
Счастье вовсе не бескрайне –
Кончились его дары».

«Я хочу лишь быть с тобою,
Мне все равно теперь, кто ты»…
«Станешь призраков рабою,
К Всевышнему сожжешь мосты.

Или кол в меня вонзится
Осиновый, и вот тогда
Дух от тьмы освободится…
Знаешь, смерть, ведь, не беда.

Но найдем ли мы друг друга
В той заоблачной дали?
Ведь на мне греха кольчуга…
Иль не покидать земли, –

Укушу, и ты очнешься,
И останешься со мной,
Навек от тлена отречешься,
И познаешь мир иной.

Или проще все намного,
И друг друга нам убить?
Хватит милости у Бога,
Чтоб нас там соединить?»

«Я хочу лишь быть с тобою.
Покидать меня не смей!
Дай себя, как влагу зною.
Укуси или убей».

Июнь – июль 2006 г.


***
О, дай мне силы, Боже правый,
Пройти мой долгий грешный путь!
Не совратит меня лукавый,
Не искусит с него свернуть.

Дай мне силы, Боже, Боже,
Ведь Ты же знаешь мою боль…
Мы с Тобою в чем-то схожи…
Но Ты терпения король.

Я терплю, стирая зубы, –
До безумия терплю,
Не того целуя губы,
Кого без памяти люблю.


***
Любовь ушла, осталось уваженье…
Ну, отпусти, молю я, отпусти! –
Даруй, как благость это снисхожденье,
В моем внимании больше не гости.

Не спрашивай так часто: «Что случилось?»
Я объясню – но ты же не поймешь…
Ты потому меня не узнаешь,
Что незаметно я переродилась.

Любовь ушла, осталось уваженье,
Ты в ненависть его не превращай,
Не заходи в темницу униженья,
Скажи одно лишь слово мне – «Прощай!»

РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА

Ты мой Ромео, я твоя Джульетта –
Стара, как мир, история эта…
А может старше мудрый мир?
И выдумщик, комедиант – Шекспир?
И свет не знал Ромео и Джульетту?..
Что ж, мы с тобой напишем повесть эту.

***
Проснись, вернись из тьмы, Джульетта,
Не дай Ромео выпить яд!..
Пусть счастьем кончиться история эта,
И пусть Всевышний будет рад!

Но ты должна поспать еще минуту,
А после – вслед за ним уйти,
Чтобы рождать в сердцах восторг и смуту,
Страх за любимых в жизненном пути. 11.06.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.