СУЩНОСТЬ ЯЗЫЧЕСТВА

Суть язычества не в многобожии, а в жёстком разделении людей на «достойных» и «недостойных», на господ и рабов. Сущность язычества в неравенстве, в рабстве, которое оно устанавливает между людьми.
Многобожие является лишь одним из признаков язычества. Но признаком язычества является и обожествление природных явлений, например. Более того, если обратиться к нашей современности, то можно увидеть, что язычество может возникать и через единобожие. Поэтому суть язычества не в многобожии – это лишь один из возможных вариантов оформления языческой религии.
Суть язычества вытекает из некоторых его функций, имеющих определяющее значение для жизни людей.
1. Язычество, во-первых, даёт разумное объяснение окружающей человека действительности;
2. Закрепляет место человека в племени и место племени среди других народов и племён;
3. Устанавливает нормы нравственного поведения между людьми;
4. Определяет основной способ производства Древнего мира.


ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЯЗЫЧЕСТВА.

Все языческие религии древности похожи друг на друга, как капли воды, так как все они представляют собой мистическое осмысление действительности просыпающимся разумом древнего человека.
Языческие верования различных народов воплощаются в их культуре, и очень резко, порой, образ жизни одних народов отличается от образа жизни других (этнография даёт нам множество ярких примеров подобных различий). Но совсем неважно, как оформлена внешне та или иная языческая вера в культуре и в образе жизни – все эти различия вторичны по отношению к главному, а именно, что все древние языческие религии служат одной единственной цели – успешному выживанию конкретного племени в чрезвычайно суровых условиях существования. Все языческие религии древнего мира создавались исключительно для выживания народа, для его сохранения и размножения.
При всём внешнем отличии греческой языческой религии от египетской языческой религии, например, при всём их культурном отличии, можно выделить то общее, что характеризует эти языческие верования – это разумное мистическое осмысление окружающей действительности и обожествление природных явлений ради благополучной жизни народа.


ЯЗЫЧЕСКАЯ КАРТИНА МИРА

Первобытный разум человека познавал окружающий его мир исключительно мистически, представляя, подобно животным, природу живой во всех её проявлениях. Живой мир, окружавший человека, ничем не отличался от мира животных, как они его себе, наверное, представляют.
И первым важнейшим открытием просыпающегося разума древнейшего человека стало понимание разделения всего сущего на живое и мёртвое. Разум человека, в отличие от сознания животных, познал такое явление, как смерть. Животным смерть неведома – они не хоронят своих умерших, не справляют по сородичам поминки, считая их, вероятно, просто заснувшими на время. И только человек стал хоронить своих умерших, совершая обряд погребения, продолжая с ними духовную связь после смерти.
Мистически постигаемый живой и мёртвый мир вокруг человека наполнялся постепенно различными образами, ответственными за те или иные явления природы и жизни племени. Эти образы со временем всё более персонифицировались, обрастая своей мифологией, превращаясь в богов. Так постепенно складывались языческие представления о действительности.
Это было именно разумное объяснение действительности. Древний разум ещё не мог обладать научным мышлением, а нужда в объяснении действительности стояла с каждым днём всё острее потому, что каждый день приносил древнему человеку новую информацию о мире, которую надо было осмыслить и встроить в ту картину, которая у него уже сложилась в сознании. Таким образом, разумная картина мира древнего человека естественно включала в себя и религиозные представления.
Языческая мифология служила идейной основой благополучного существования древнего человека и его народа. Язычество объясняло человеку строение мира, его место в природе среди других живых существ. Язычество объясняло человеку его происхождение от древних богов племени и определяло положение каждого человека племени. Язычество рассказывало о взаимоотношениях живых существ и о естественном различии всех живущих. Язычество учило человека тому, как успешно жить внутри племени и что делать для того, чтобы племя успешно преодолевало трудности и суровые испытания. Язычество, наконец, задавало нормы поведения человека в различных жизненных обстоятельствах. Таким образом, языческое система поведения – это первая система нравственности, принятая людьми.
Нравственность, следовательно, возникает вместе с пробуждением разума древнего человека, вместе с первыми попытками разумного (мистического) объяснения окружающей действительности, вместе с первыми языческими представлениями человека о себе и о мире.


МЕСТО ЧЕЛОВЕКА В ЯЗЫЧЕСКОМ МИРЕ

Подавляющее большинство языческих верований древности построено на основе принципа многобожия, и в каждой такой языческой религии складывается свой собственный пантеон, включающий в себя всех богов племени. Все язычники в мире поклоняются одним и тем же силам природы, одушевляя её проявления. И только от фантазии народа зависит художественное оформление различных природных явлений.
Почти каждый древний народ на определённой ступени своего исторического развития выдумывает свой собственный пантеон: «Именно эти конкретные боги создали когда-то наше племя, создали наших предков». Племенные боги – это прародители людей данного племени. И у каждого народа языческих времён человечества свои прародители, от которых произошли люди племени. Самоназвание «люди» относится только к тем, кто родился в данном племени, то есть, произошёл от существ, провозглашённых богами племени. «Дети волка», например, и есть люди, а вот «дети буйвола», живущие по соседству, не могут называться людьми, так как «от буйвола люди не рождаются».
«Как могут называться людьми существа, пусть внешне и похожие на нас, но которые не произошли от наших, настоящих богов-прародителей? Иноплеменники – это не люди, поскольку поклоняются не настоящим, а выдуманным богам. Это суть «нелюди», на которых не распространяются правила общежития, данные нам, людям, богами нашего племени» – такие умозаключения характерны для всех языческих народов.
Любая языческая религия жёстко разделяет всех людей земли на две категории: на «людей», кто принадлежит к данному племени по рождению, кто поклоняется «истинным богам» данного племени, и на «нелюдей», кто не принадлежит к данному племени, и кто верит в иных, «не настоящих», богов. И отношение человека к человеку в языческий период истории человечества может быть только либо как к равному себе по рождению соплеменнику, либо как к неравному себе иноплеменнику – «животному на двух ногах».


ЯЗЫЧЕСКАЯ НРАВСТВЕННОСТЬ.

Языческаяплеменная нравственность органически соединяет в себе человечное (отношения равенства по рождению между сородичами) и бесчеловечное (отношения принципиального неравенства в отношении чужаков) поведение.
Нравственное поведение практиковалось исключительно между своими – для употребления внутри племени и за пределы племени не выходило, где никакой нравственности (отношения равенства) быть не могло. Как только человек выходил за пределы своего племени, встречаясь с иноплеменниками, он был волен поступать абсолютно произвольно – нравственность (равенство по рождению) внутри племени не распространяется на представителей «не настоящих богов». Сталкиваясь с иноплеменниками, человек освобождался от нравственных норм, действующих между соплеменниками. И, получая свободу действовать по своему произволу, мог строить отношения с иноплеменниками к полной выгоде для себя и своего племени.
Нравственное поведение, таким образом, это поведение человека внутри своего племени, поведение по отношению к соплеменникам, это отношения равенства по происхождению. А безнравственное поведение – это поведение человека по отношению к иноплеменникам, освобождённое от любых нравственных норм, принятых внутри племени по отношению к соплеменникам. Свобода от племенной нравственности – это свобода творить полный произвол в отношении иноплеменников. Безнравственное поведение получается при освобождении человека от принятых в его племени норм нравственности. Свобода от племенной нравственности, таким образом, превращает человека в зверя, творящего произвол в отношении иноплеменников.
Поэтому вполне естественно для язычества, что нормы поведения людей внутри племени, резко отличались от их поведения с иноплеменниками, где допускалось любое насилие, ложь, подлость, обман. Можно сделать вывод, что все древние языческие народы Земли примерно одинаково нравственно относятся к своим соплеменникам, и, одновременно, все языческие народы одинаково безнравственно относятся ко всем иноплеменникам – «нелюдям».

Что представляет собой языческая внутриплеменная нравственность? По существу, это есть одна и та же нравственность для всех племён и народов древнего мира, но отягощённая уникальными языческими представлениями, разными для разных народов, различными обрядами, табу, приметами и поверьями, создающими свой собственный культурный ряд. Языческая внутриплеменная нравственность одного народа не распространялась на представителей иных племён и народов, так как её «авторами» были племенные боги именно этого народа. У каждого племени были свои собственные родные боги, но суть языческой нравственности разных племён была одна и та же – благополучное существование племени.

Нравственность языческая – это регламент поведения человека, заданный богами племени, которому подчиняется человек, для своего благополучного существования и благополучного существования своего народа. Безнравственность языческая – это освобождение человека от божественного регламента, это свобода делать, что хочешь, и быть независимым от богов племени, следовательно, и от своего народа, живущего по нормам, заданным богами.
Но безнравственность во внутриплеменном общении самим человеком не допускалась в принципе. Естественно, что, в суровых условиях существования древних людей, свобода от племени, то есть, фактически, изгнание из племени, чаще всего вела к смерти человека, поэтому никому в древнем мире не могла прийти мысль об освобождении от веры в родных племенных богов. Безнравственность языческая практиковалась исключительно за пределами племени, в общении человека с природой и другими народами.

Языческая племенная нравственность – это отношение к людям своего племени как к равным по происхождению. Им нельзя врать, их нельзя обманывать, обижать, с ними надо быть всегда честными, поддерживать с ними добрососедские отношения. Нравственное поведение человека древнего мира – это поведение между людьми внутри племени, это внутриплеменное поведение. Общим местом во всех языческих верованиях является терпимое (нравственное) отношение человека к человеку внутри родного сообщества (рода, племени). У всех языческих народов внутри каждого племени складывались по возможности бережные отношения людей друг к другу. По существу, эти отношения были одинаковы у всех народов, но распространялись они исключительно на представителей своего народа, только внутри племени.
Внутриплеменной «гуманизм» не выходит за рамки племени. Только представители своего народа называются «люди». Звание «человек» относится исключительно к представителю своего племени. Остальные люди на земле, не принадлежавшие к данному племени, находящемуся под покровительством племенного пантеона, за людей не считались. Боги каждого племени защищают только «своих детей». Боги племенные защищают и поучают «правильной жизни» только своих сынов и дочерей, и регламентируют поведение только своих, созданных ими людей. Богам племени нет дела до «двуногих существ», созданных не ими – на «нелюдей» внутриродовая регламентация поведения не распространяется.
Языческая племенная нравственность органически соединяет в единое целое нормы поведения человека внутри племени, распространяющиеся исключительно на соплеменников, и отсутствие каких-либо норм поведения по отношению к внешнему миру – к другим племенам, ко всем иноплеменникам. Регламентация отношений между «людьми» (соплеменники) соседствует с никак не регламентированным поведения человека данного племени относительно «нелюдей» (иноплеменники), устанавливая полную противоположность внутриплеменного поведения и поведения человека вне племени.
Все языческие народы применяют примерно одинаковые нравственные ценности к представителям своего собственного племени и общение людей внутри языческих племён одинаково основывается на честности и уважении друг к другу, тогда как с представителями иных племён все языческие племена поступали примерно одинаково жестоко, нарушая договоры и постоянно обманывая «нелюдей». Только в общении с «людьми» (то есть, с представителями собственного племени) требовалась правда и честность, а в общении с «нелюдями» (представителями иных племён) применялись ложь, обман, насилие и жестокость.

Языческая нравственность изначально сосуществует в нераздельном единстве с безнравственностью.
Поведение языческого человека можно условно разделить на две сферы: сфера нравственного поведения между соплеменниками и сфера безнравственного поведения за пределами племени. Это деление задаётся языческой религией, жёстко разделяющей всех людей планеты на соплеменников и иноплеменников. Языческая система поведения органически соединяет в себе нравственность внутри племени и безнравственность вне племени.

Соплеменники полностью находятся в сфере нравственного поведения, где существует правда богов, честность между сородичами, справедливость в дележе добычи, уважение к доблести. Соплеменники ведут себя друг с другом честно, достойно, уважительно. Они не обманывают и не крадут друг у друга. Соплеменники всегда помогают друг другу, в труде и в бою они всегда вместе, согласно заповедям богов. Дух коллективизма объединяет соплеменников, придавая мощь их деяниям. Относительно мягкое, «гуманное» отношение к сородичам пронизывает языческую нравственность.
Древний человек, живущий по законам племенной нравственности, был подчинён чрезвычайно суровому регламенту. Он находился в постоянном напряжении, чтобы не нарушить ту или иную заповедь, тот или иной обряд или запрет богов, о которых ему поведали жрецы племени. Человек жил в строго иерархичном обществе, зная своё место и не смея нарушить заведённый порядок жизни.
Жёсткий регламент, заданный богами, определял положение каждого человека племени: от вождя до последнего бедняка. Внутриплеменной нравственный регламент был порой настолько суров, что жизнь человека в племени была немногим лучше, чем жизнь раба-иноплеменника. Однако за пределами племени человека ждала верная смерть, или сначала рабство, а затем смерть. Поэтому, несмотря на тяжёлые условия жизни внутри племени, они были более предпочтительны для выживания человека, чем освобождение от богов племени и их жёсткого регламента.
В те далёкие суровые времена человек мог выжить только в стае, в племени, при поддержке соплеменников. Поэтому древний человек больше всего дорожил членством в племени, дорожил покровительством богов племени. Из-за этого древнему человеку просто не могла прийти в голову мысль о том, чтобы нарушить нравственные правила внутреннего поведения. Но если такое всё же случалось, и человек совершал безнравственный поступок по отношению к сородичам, тогда он исключался из числа соплеменников, то есть, он лишался звания «человек», изгонялся из племени и превращался в «дичь», на которую открывали охоту свои и чужие.

Сфера безнравственности – это поведение человека за пределами племени. Общаясь с миром природы, с миром иноплеменников, язычник погружался в сферу безнравственности, где вообще не существовало норм поведения. В сфере безнравственности поведение человека всегда ситуативно – нужно вести себя так, чтобы это было выгодно тебе или твоему племени. Здесь не существует вообще никаких норм поведения, поэтому, в зависимости от обстоятельств, можно быть честным, заключая разные договоры, а можно на следующий день эти договоры разрывать. Любые договорённости в сфере безнравственности условны, и каждая сторона только ожидает момента, когда можно будет их нарушить.
Сфера безнравственности – это сфера неравенства, сфера обмана и лжи, сфера насилия, жестокости и убийства. В язычестве только соплеменники признавались людьми, а все иноплеменники – это не люди, а «животные на двух ногах». В этом языческом неравенстве в свёрнутом виде существуют вообще все формы социального неравенства – имущественное, гражданское, юридическое, расовое, политическое, экономическое…

Нравственность – это наличие божественного регламента в поведении между соплеменниками, это нормы поведения внутри племени, а освобождение от регламента, свобода от внутриплеменных норм поведения – безнравственность, когда поведение человека с иноплеменниками отдано полностью на усмотрение самого человека. Безнравственность означает отсутствие всяких регламентаций, когда человек общается с представителями внешнего мира – с животными, с вещами, с иноплеменниками. Какой регламент может быть по отношению к животному, лишённому разума, или к вещи? Безнравственность – это есть свобода от нравственности, свобода от нравственных норм поведения.
По отношению к представителям других племён внутриплеменные нормы поведения не действовали, на иноплеменников нормы нравственности данного племени не распространялись. То есть, нравственное поведение определяло только внутреннюю жизнь каждого племени, а в отношениях между племенами царила полная безнравственность, полный беспредел.
Регламент задают племенные боги, а поведение человека вне племени отдаётся на произвол самого человека. Языческая нравственность означает жёсткий регламент внутри племени и отсутствие любого регламента вне племени. Безнравственность языческого мира означает полное отсутствие какой-либо регламентации норм поведения в отношениях с иноплеменниками. С ними возможны, в зависимости от обстоятельств, любые нормы поведения, важно лишь приносят они выгоду племени или нет.

Чтобы относительно благополучно жить в родном племени, древнему человеку нужно было знать много важной информации – правила, приметы, обряды, наставления, поучения, легенды, сказки и так далее. Только через обширные знания можно было стать вполне нравственным человеком, достойным жить в племени. Но как только древний человек покидал своё племя, он погружался в мир абсолютного произвола. И там ему знания и правила нравственного поведения были совершенно не нужны.
Знания необходимы, чтобы быть нравственным человеком, а чтобы быть безнравственным человеком ничего знать не надо. Отсюда следует что, чем меньше языческий человек знает о мире и о себе, о своих богах и о своём народе, тем он менее нравственен. Так знания становятся первым признаком нравственного человека.


РАБСТВО – НЕИЗБЕЖНЫЙ АТРИБУТ ЯЗЫЧЕСТВА.

Главнейшим следствием языческого понимания действительности древними людьми (и об этом иногда забывают ныне живущие) является неравенство, ярко выраженное в институт рабства – это разделение всех людей на земле на «достойных», кто принадлежит к данному племени, и «недостойных», представителей всех других племён. Это разделение есть прямое следствие существования у каждого племени собственного пантеона, своих собственных богов – своих непосредственных прародителей.
В языческой идеологии человек иного племени, верящей в иных богов, низводится до статуса животного. Язычество всегда означает низвержение человека иного народа, то есть, человека иных взглядов на мир, до положения животного, лишённого разума – это действие исключает по отношению к нему нравственные нормы поведения, оставляя лишь прямое грубое физическое насилие, как при обращении с животными. Язычество объясняет и оправдывает бесчеловечное отношение человека к иноплеменникам, и низводит иноплеменника до уровня «тупого животного» или вещи, допуская любые уничижительные высказывания и действия в отношении него.
Уравнивая человека-иноплеменника с животным, язычество устанавливает и оправдывает рабство. Раз существо иного племени, внешне похожее на человека, верит в не настоящих богов, которые, понятно, и не могут защитить его племя от истребления, значит, у этого человека нет разума, и это действительно «животное на двух ногах».
Древнейшие народы на протяжении многих тысяч лет существования обеспокоены были лишь вопросами своего физического выживания, поэтому относились чисто потребительски к окружающей действительности. Племенная языческая нравственность появляется как решение сверхзадачи по выживанию рода (племени), находящегося во враждебном окружении, как со стороны природы, так и со стороны соседних народов. Чисто потребительское отношение людей любого племени древнего (языческого) периода истории человечества к иным племенам и народам как раз и выражается в существовании института рабства.
Рабство есть полная зависимость человека от произвола другого человека – это чисто потребительское отношение человека к человеку. Институт рабства появляется вместе с языческими представлениями и полностью оправдывается языческой верой. Разделение людей на «людей» и «нелюдей» – в этом и есть суть язычества.
Многобожие, например, есть форма выражения языческой веры, её оформление, а содержанием язычества является принципиальное разделение людей на рабов (иноплеменников) и господ (соплеменников).

Рабство основывается на естественном в язычестве разделении людей на соплеменников и на иноплеменников. Соплеменники – это и есть «люди», произошедшие от богов-прародителей данного племени. Соплеменники равны друг другу по своему происхождению от прародителей-богов и подчиняются нравственным законам, установленным «родными богами» между людьми племени. Между соплеменниками не может быть безнравственности (которая тут же неумолимо выкорчёвывается при малейшем появлении). По отношению к соплеменникам возможно только нравственное поведение, предписанное богами-прародителями.
А при общении с другими народами язычество постоянно подчёркивает ничтожество всех иноплеменников, всячески унижая их, обзывая их различными презрительными прозвищами – у «нелюдей» (иноплеменники) не могут быть имена, а только уничижительные клички, как у животных. Иноплеменники – это «нелюди», «животные на двух ногах», они не могут быть равными с соплеменниками, так как происходят «невесть от кого». Презрительное отношение человека к человеку иного племени, иных взглядов – естественная черта язычества, для которого соплеменники (родственники) – это и есть люди, а иноплеменники – суть не люди.
Человек языческий, таким образом, только тогда человек, и до той поры человек, пока он остаётся в родном племени, пока верит в своих богов, и его боги покровительствуют ему, обеспечивая его существование и защищая от посягательств иноплеменников. От раба отказались его лживые боги, допустив его пленение, и не могут раба защитить чужие боги, так как они покровительствуют его поработителям. Раб, следовательно, никогда и не был рождён от богов – раб рождён только от животных.
Таким образом, все иноплеменники суть изначально рабы, так как поклоняются не настоящим богам. Так язычество расчеловечивает человека и обрекает все народы на вечную войну друг против друга, непримиримо разделяя их и толкая к постоянной вражде.
Этих «нелюдей» можно обманывать, грабить, убивать, насиловать. По отношению к ним можно всё! По отношению к ним любая ложь оправдана. В отношении раба, то есть, не равного тебе по рождению (происхождению) человека, нормы племенной нравственности не действуют, и хозяин раба вправе поступать с ним так, как считает нужным, то есть, совершенно свободно, ничем не ограничивая своё вмешательство в его жизнь.

Нравственные люди – суть все представители данного племени (поскольку безнравственное поведение к соплеменникам решительно и жёстко пресекалось), но нравственные они только по отношению друг к другу. А по отношению к иноплеменникам эти же люди полностью безнравственны, поскольку на потенциальных рабов нормы нравственности не распространяются.
Нравственные люди – это только соплеменники, единокровные братья и сёстры, родственники. А раб (иноплеменник) изначально безнравственен, так как у животных не может быть нравственности. Следовательно, в общении с рабами никаких нравственных норм, никакого регламента быть не может. Здесь царит полная свобода, то есть, полнейший произвол.
Нравственность в общении между рабовладельцами (соплеменники) есть безнравственность в общении рабовладельцев и рабов (иноплеменники). Как только языческий человек начинает общение с иноплеменником, он освобождается от норм нравственного поведения, принятых в его племени. Он становится безнравственным человеком, творящим беспредел по отношению к людям из других племён.
Люди, оказавшиеся вдруг в положении рабов, оказываются и вне норм религиозного (нравственного) поведения своего племени. Но по отношению к ним не действуют и нравственные нормы поведения их хозяев, почитающих своих племенных богов. Рабы, следовательно – это суть «нелюди», находящиеся полностью за пределами какой бы то ни было нравственности, за пределами добра и зла, так как лишены покровительства как своих («ложных»), так и чужих («истинных») богов одновременно. И если их боги не защитили их от рабства, значит, это вовсе не боги. Но тогда люди, которые верили в «ложных» богов, по существу, никогда и не являлись разумными людьми.
Язычество естественно разделяет народы, имея в виду одну единственную цель – выживание конкретного рода (племени) в суровых условиях первобытности за счёт всех остальных народов. Язычество естественно делает всех иноплеменников объектами охоты, приравнивая иноплеменников к животным, расширяя тем самым продовольственную базу древнего человека в условиях её чрезвычайной скудости.

Нравственность соединяет людей племени в единое целое в борьбе за существование, а свобода от нравственности, то есть, безнравственность, непримиримо разделяет людей в мире на «людей» и «добычу» – животные и рабы, которых можно одинаково употреблять по своим нуждам (скотоложество и мужеложество, например, или повсеместно распространённый в древнем мире каннибализм). Языческая племенная нравственность не позволяла, например, употреблять в пищу людей, то есть, представителей своего племени. Но это не распространялось на дичь, то есть, на представителей иных племён.
Однако, надо всегда помнить, чем была вызвана языческая безнравственность. Жестокость в отношении рабов была вызвана не природной злобностью древнего человека. Нет! Это языческие представления о действительности заставляли древних людей быть такими жёсткими и жестокими.
Суровое обращение с рабами было вызвано тем, что сначала происходило расчеловечивание человека в языческих представлениях о происхождении племени. И у язычника создавалось представление о том, что людьми, для которых существуют нормы нравственного поведения, являются только представители их племени. Тогда как все иноплеменники суть не люди, а животные. Поэтому с ними и обращаются как с неразумными животными – жёстко, жестоко, но без особой злобы.
Насколько нравственными людьми по отношению друг к другу были спартанцы, например, настолько безнравственными они же были по отношению к илотам. Рассказывают, будто никто в древней Греции не относился к пожилым людям уважительнее, чем спартанцы, уступая им сидячие места на стадионе во время проведения спортивных состязаний. И одновременно, никто из греков не был так жесток к рабам, как спартанцы, устраивавшие на них охоту ради подтверждения своей мужественности.


ЯЗЫЧЕСТВО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ОСНОВОЙ ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.

Язычество объяснило и научило древнего человека относиться к иноплеменникам как к дичи, обеспечивая его продовольствием. Затем, много позднее, когда труд «живого убитого» стал экономически выгоден для племени, язычество объяснило и благословило рабовладельческие производственные отношения. Рабство, таким образом, возникло не из потребностей процесса производства, как полагает марксизм. Рабство возникает вместе с появлением язычества, как религиозное отношение человека к действительности.
Не производство делает из человека раба, а языческая религия!
Язычество предполагает и оправдывает построение успешного общества одних, избранных данными богами, за счёт рабского принуждения других, кому не посчастливилось родиться в данном племени. Язычество – это паразитизм немногих избранных на абсолютном большинстве отверженных. Языческая племенная нравственность допускает самое жестокое обращение человека к человеку, оправдывая это естественными причинами – люди самим фактом своего рождения уже однозначно разделены на рабов и рабовладельцев, на простолюдинов и господ.

Языческая нравственность, реализующая языческую сущность, дуалистична. Она устанавливает нормы поведения «природного» неравенства между людьми, когда человек одновременно является и хозяином-рабовладельцем (по отношению к иноплеменникам), и слугой (по отношению к господам-вождям своего племени).
В языческом мире человек любого племени всегда занимает двойственное положение: он является возможным господином и рабовладельцем по отношению ко всем иноплеменникам, и одновременно потенциальным рабом для тех же иноплеменников.
Языческая нравственность естественным образом соединяет в себе человеколюбие, честность и справедливость в отношениях между соплеменниками с потребительским отношением к иноплеменникам, используя в общении с ними ложь, обман, жестокость, насилие. Поэтому человек древности находился в постоянном психологическом напряжении, когда ему приходилось почти одновременно быть нравственным (по отношению к соплеменникам) и безнравственным (по отношению к иноплеменникам).
Языческая племенная нравственность изначально ущербна, крайне противоречива сама в себе. С одной стороны, она устанавливает уважительные, честные отношения среди соплеменников. А с другой стороны, языческая нравственность оправдывает и допускает полную безнравственность в общении с иноплеменниками.
Языческие представления непримиримо разделяют народы и толкают их к вечным войнам. Язычество не может остановить в принципе войну всех против всех, так как делает народы вечными врагами друг для друга. Оправдывая и закрепляя неравенство между людьми, язычество понуждает людей к вражде и ненависти.

Язычество – это идейная основа всех войн. И рано или поздно языческая система ценностей не могла не приводить к провалу любые попытки собрать множество народов в единое государство.
В Римской империи, например, происходило интенсивное смешение разных народов и племён. Все они были язычниками и каждый народ получал римское гражданство с правом поклоняться своим племенным богам. Но так как племенная нравственность присоединяемых народов распространялась исключительно на представителей своего народа, а в общении с другими народами, входящими в империю, продолжала действовать безнравственность, то римское общество постепенно наполнялось безнравственностью с каждым новым присоединением к Риму.
И чем больше народов получали римское гражданство, тем меньше в римском обществе оставалось нравственности. Со своими ещё можно было быть честными, а вот с иноплеменниками, пусть и римскими гражданами, можно было вести себя как угодно. И чем больше язычников вливалось в римское общество, тем больше в нём расцветала безнравственность.
Враньё, ложь, обман, насилие, жестокость стали постепенно царить в императорском Риме. Никто уже не думал о честности, общаясь друг с другом. Граждане обманывали друг друга, чиновники обманывали граждан. Только материальная (денежная) выгода лично для себя стала руководить помыслами римлян, от плебеев до чиновников государства. Воровство и коррупция, блат и кумовство стали повсеместными явлениями, разъедающими жизнь и управление империей. И каждый новый народ, получавший римское гражданство, оказывался не под защитой римских законов, а под пятой несправедливости, творимой римскими чиновниками.
Рано или поздно такая противоречивая система языческих ценностей в Римском государстве должна была привести к кризису. И такой кризис постепенно формировался по мере повышения уровня жизни людей, по мере усложнения процессов производства, по мере углубления знаний в процессе познания мира, по мере роста общения между народами империи. И отвечая на вопрос о причине гибели Римской империи, можно сказать, что она погибла вследствие дефицита честности в римском обществе и государстве, когда сфера безнравственности, как результат смешения разных племён и народов, полностью поглотила сферу языческой нравственности. И на смену империи, состоящей из множества народов, пришли мононациональные государства, в которых остатки языческой нравственности ещё позволяли сохранять честность между людьми.

Кризис рабовладельческого общества был неминуем, поскольку языческая система ценностей совершенно не способствовала складыванию общечеловеческой цивилизации. Языческая вера неизбежно непримиримо разделяет людей и не способствует их объединению в единое общество. Язычество древних – «природная вера», «вера по рождению» – должно было быть заменено общечеловеческой верой, способствующей единению всех людей земли в благополучном общежитии.
Человеческая цивилизация античности уже нуждалась в переосмыслении языческих представлений – она уже созрела до необходимости заменить «естественную религию» язычества на «нечто рациональное», поскольку разум уже овладел к тому времени основами научного мышления и был уже готов к формулировке научной картины мира. Возможно, многие мыслители древности подходили близко к формулированию основ новой веры для благополучного существования человечества, но исторически появление такой веры оказалось связано с именем Иисуса Христа.


АНТИЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ ЯЗЫЧЕСТВА.

В чём заключается античеловеческая сущность язычества? В том, что оно непримиримо разделяет людей, обрекая их на взаимное уничтожение.

Язычество автоматически возникает там и тогда, где и когда один человек «по праву собственности» повелевает другими людьми, будь то раб и рабовладелец, будь то «культурный» европеец и «невежественный» индеец, будь то белый плантатор и чернокожий раб. Язычество царит в обществе, разделённом на сословия «по праву рождения». Язычество процветает, когда одни становятся олигархами за счёт ограбления всех остальных, пользуясь «прорехами в законодательстве». Язычество – это всегда обман, ложь, жестокость, насилие, неравенство и несправедливость.
Там и тогда, где и когда один человек обманывает, оскорбляет, унижает, насилует и убивает другого, считая себя вправе совершать подобное, там отсутствует нравственность, там существуют безнравственные отношения раба и господина, там возрождается и царит язычество.
Там и тогда, где и когда в истории человечества один человек служит средством для другого человека, где нет равенства между людьми (политического, гражданского…), где нарушаются нормы социальной справедливости, возрождается языческое мышление и устанавливается языческая безнравственность.
Сущность язычества заключается в установлении абсолютного неравенства между людьми, которое язычество провозглашает, оправдывает и закрепляет.
Язычество воплощается в неравенстве людей внутри племени, когда вождь представляется прямым потомком бога – основателя племени, значит, вождь и его потомки по праву рождения навсегда поставлены выше других членов общества. Язычество воплощается в неравенстве разных народов, когда людьми считаются только представители данной языческой религии, а все остальные народы суть «нелюди», значит, они предназначены быть добычей, быть пищей, быть рабами.
Где бы в мире ни возникали отношения неравенства между людьми, по какому угодно основанию, там неизменно возрождается язычество. И неважно, какими именами оно прикрывает свои деяния!

Языческая племенная нравственность необходимо включает в себя такие нормы воинского поведения, как смелость, решительность, храбрость, самопожертвование, мужество, стойкость в бою, презрение к смерти. Пасть на поле битвы, спасая сородичей, означает быть верным заветам своих племенных богов. И, казалось бы, героический патриотизм, характерный для всех языческих народов – это, безусловно, благое дело, служащее сохранению племени. Однако, языческая доблесть, защищающая свой народ, часто бывает направлена против других народов. Ведь языческая нравственность не запрещает грабить другие народы. Ложно понимаемый патриотизм язычества всегда гибелен для соседних народов. Викинги, например, несколько веков держали в страхе грабежей и насилия все прибрежные города средневековой Европы.

Языческая нравственность – это нравственность преступности.
Преступник, пират, вор живёт по нормам языческой нравственности, поскольку для него лишь его подельники, его банда суть «настоящие люди», тогда как все остальные – «лохи», которых можно обманывать, насиловать, грабить и убивать. Вор вполне по-язычески всегда считает себя вправе совершать преступления. Язычество всегда порождает в обществе преступность, как способ существования человека за счёт других людей.
Преступность, как проявление языческих представлений, существует внутри любого государства – это воровство, коррупция, бандитизм, хулиганство. Но существует и преступность международная – война, терроризм, фашизм, нацизм – когда один народ считает себя вправе диктовать свою волю другому народу.
Языческая природа преступности, вытекающая из разделения людей на «достойных» и «недостойных», однозначно определяет, что преступность невозможно искоренить без отказа от языческих представлений, без перехода на ценности общечеловеческой нравственности.

Язычество, непримиримо разделяя всех людей на Земле, допускает и оправдывает безнравственное поведение между ними. Эта безнравственность проявляется на протяжении всей истории человечества. И мы, порой, даже не замечаем, как древние языческие представления присутствуют в нашей повседневной жизни.
Теория расизма, например, была сформулирована в XIX веке, но само явление расизма существовало ещё с языческих времён, когда люди с любым цветом кожи становились рабами удачливых завоевателей. Не надо думать, что расизм не существовал в мире до тех пор, пока просвещённые европейцы не описали это явление. Человек придумывает лишь названия тем явлениям, которые известны ещё со времени появления человека разумного. Язычество изначально очень чётко разделяет людей, в том числе и по расовым признакам. И расизм остаётся тем же расизмом в Америке хоть в XVII, хоть в XXI веке. И совсем не важно, какого он цвета.
Другой пример. Нацизм, как принято считать, появился в Германии ХХ века. Однако, нацистская безнравственность ничем особым не отличается от языческой безнравственности Древнего мира. Когда пленники были племени не нужны, они безжалостно уничтожались в любых количествах, без особых эмоций, как скот на бойне. Либо кого-то из пленников использовали по своему усмотрению в хозяйственных или иных целях прежде, чем убить. Либо пленников использовали на самых тяжёлых работах, пока они не умирали от голода, холода, болезней и зверств. Не так ли вели себя и германские нацисты по отношению к «недочеловекам»?
Геноцидом мы называем сейчас безжалостное истребление какого-либо народа. Но этот термин почему-то применяется лишь к фактам из Новой истории – истребление индейцев Америки, например, или еврейский геноцид. А чем было поголовное истребление жителей Карфагена войсками Сципиона, как не актом геноцида? И разве не было геноцидом истребление саксонских племён франками? Не так ли поступали все завоеватели при малейшем сопротивлении противника их воле от древности до наших дней?
И чем отличается безнравственность древнего язычества от современной безнравственности? Атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки разве не пример языческого отношения к людям? А как насчёт бомбардировок германских городов англичанами во время Второй мировой войны? А японский кровавый беспредел в Китае и Корее? Чем это всё объяснить, как не языческими представлениями о людях и «нелюдях»? И от этих языческих представлений до сих пор не в силах избавиться земная «прогрессивная» цивилизация, творящая насилия по всему свету.
Не торжеством ли язычества на Украине является современный нацистский шабаш? Не потому ли невыполнимы Минские соглашения, что они заключались украинскими нацистами, разгромленными в пух и прах на Донбассе, только лишь для того, чтобы обмануть москалей? Именно нацисты-язычники, поощряемые мировым либерализмом, считают себя вправе нарушать любые договорённости, допускают любую ложь и подлость по отношению к тем, кого они называют «ватниками» и «колорадами». Не так ли язычество всегда обращается со всеми иноплеменниками?

Опасность язычества для судеб человечества чрезвычайно высока, так как разделённое язычеством человечество рано или поздно непременно убьёт себя, не в силах примирить всех людей друг с другом. Либо всеобщая безнравственность, ложь, обман и отсутствие честности погубят земную цивилизацию, как когда-то погубили Древний Рим, либо человечеству предстоит принять общечеловеческие нормы нравственности, если, конечно, у людей хватит разума и мужества для этого поступка.

Необходимость жёсткого противостояния с безнравственностью язычества вызвана ещё и тем, что языческий способ осмысления действительности возрождается снова и снова с каждым новым рождением человека на земле. Все дети Земли, осмысливая интуитивно мистически окружающий мир, снова и снова воссоздают в своём сознании языческие представления. И если не обращать внимания на естественное обновление языческих представлений у новых поколений, тогда никогда человечество не сможет избавиться от несправедливости, лжи, преступности и войны.
Язычество постоянно возрождается естественным образом независимо от желания людей в каждом новом поколении. И в условиях либеральной свободы в вопросах воспитания, в условиях умаления в обществе общечеловеческих нравственных норм, развитие языческих представлений, непримиримо разделяющих людей, неизбежно, как неизбежна тогда и погибель разделённого язычеством человечества. Вот почему ключ к спасению человечества от языческого самоубийства лежит не в сфере политики, не в сфере экономики и денежного обращения, не в сфере производства и научно-технического развития, а в сфере образования и воспитания подрастающих поколений. И от того, какой будет наша школа, какими людьми будут закончившие её дети, будет зависеть сохранение земной цивилизации.

Сфера нравственности сейчас чрезвычайно быстро сужается в мире под воздействием либеральных СМИ, под напором сетевой вседозволенности. Именно либерализм стал тем способом, проводником, той идеологией, посредством которой языческие представления захватывают общество. Ещё немного, и сфера языческой безнравственности полностью поглотит человечество. И тогда война всех против всех станет неизбежной.
Вот почему Иисус Христос считал именно язычество главной опасностью для людей и призывал постоянно противодействовать возрождению язычества. Забвение заповедей Иисуса Христа в Новое время и привело мир к современному системному кризису европейской цивилизации, из которого человечеству уже не выбраться, опираясь лишь на либеральные идеи эпохи Возрождения.
Язычество есть необходимый и неизбежный этап в истории человечества. Но язычество – это война всех против всех, что рано или поздно приведёт мир к погибели. И есть только один способ сохранить земную цивилизацию – это отказаться, наконец, от язычества. 03.08.2020

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.