День, стёртый из памяти

Пламя костра взметнулось, озаряя стенки пещеры. В одну из них упиралась женщина с растрёпанными волосами и прижимала к своей груди плачущего младенца. Молодой человек, улыбаясь во весь рот, двинулся прямо к ней.
- Отдай ребёнка!
- Нет!
Тот с размаху ударил её по лицу. Та, потеряв равновесие, упала на земляной пол, однако рук не разжала. Продолжая улыбаться, молодой человек взял большой камень и принялся колотить по её рукам. Послышался хруст костей. Затем молодой человек вырвал ребёнка из рук женщины, превратившихся в кровавое месиво, и направился к костру. Младенец, предчувствуя скорую гибель, зашёлся в плаче.
- Пожалуйста, не надо! – женщина попыталась встать, но молодой человек подошёл к ней и увесистым ударом ноги заставил её упасть обратно.
Вернувшись к костру, он поднял младенца высоко над пламенем и разжал руки. Ребёнок истошно заорал. Молодой человек смотрел, как огонь лижет детское тельце, и заливисто смеялся.

«Приснится же такая жесть! - думала Вера, потягиваясь и зевая. – Ну, разве мой Костя такой?».
Нет, конечно же, нет! Вера встречалась с ним уже два месяца и могла с уверенностью сказать, что такого милого, нежного и заботливого человека днём с огнём не сыщешь. Даже мама, которая давно уже на собственном опыте убедилась, что всем мужчины негодяи, и которой все парни дочери категорически не нравились – и та заметила, что Костя – просто чудо. Почему же уже третью ночь подряд он снится ей просто-таки форменным извергом? Прошлой ночью он живьём резал на части кошку и так же заливисто смеялся, когда несчастная дико кричала. Позапрошлой – с улыбкой бросал в серную кислоту новорождённых щенят. А теперь уже и за человеческих младенцев принялся. Неправильные какие-то сны! Ну, не может такой замечательный человек быть таким жестоким!

- Прикинь, Верка, Сашка мне предложение сделал! – голос подруги в телефонной трубке был радостным и вместе с тем с нотками сомнения.
- Здорово! Счастливая ты, Сонька! Ну, а ты что? Согласилась?
- Я сказала, что подумаю. Знаешь, я его люблю, но боюсь опять обжечься, как с Толиком.
Вера отлично помнила печальную историю любви своей подруги. Всё было как в песне Анны Герман – когда Соня уже не прятала своих счастливых глаз, и платье шилось белое, Толик вдруг влюбился в оторву Катьку. Мало того что бросил накануне свадьбы, так ещё её же во всём и обвинил: мол, всеми правдами и неправдами решила его окольцевать, к себе привязать. Вера хорошо помнила, как вытаскивала подругу из депрессии.
- Я вот что думаю. Мне тут соседка посоветовала сходить к ясновидящей Юлиане. Говорит, та помогла её племяннице встретить своего суженого. Может, узнать, по судьбе ли мне Сашка?
- Даже не знаю, - растерялась Вера. – Можно, конечно… Кстати, я бы тоже сходила к гадалке. А то мне сегодня опять Костя приснился. Прикинь, на этот раз голубкам крылья отрывал.
- Да ладно, думаешь, твой Костя реально такой изверг?
- Я думаю: может, кто-то нарочно насылает на меня такие сны, чтобы нас рассорить? Костя красавчик, девчонки к нему так и липнут. Какая-то, может, и решила поворожить. Может, пойдём вместе к твоей Юлиане?
- Идёт.

Подвал, в котором ясновидящая Юлиана принимала посетителей, ничем на первый взгляд не выделялся среди однотипных бетонных коробок Москвы. Когда девушки зашли вовнутрь, их встретила женщина с длинными тёмными волосами и чёрными, как ночь, глазами, заглядывающими в самую душу. От подруги Вера уже знала, что эта ясновидящая цыганка-полукровка.
- Здравствуйте, София, Вера, проходите, пожалуйста!
С этими словами она провела их в комнату и села за стол, заставленный горящими свечами разных цветов и размеров, предложив девушкам сесть напротив.
- Рассказывайте, с чем пришли.
- Мне парень сделал предложение, - начала Соня. – А я не знаю, соглашаться или нет.
- У тебя есть какая-нибудь вещь твоего жениха?
Соня протянула ясновидящей галстук:
- Я знала, что пригодится. Поэтому у него из шкафа взяла.
Ясновидящая молча положила галстук на широкое металлическое блюдце, брызнула на него водой из чана и начала водить над ним руками. Затем сказала:
- Соглашайся и ничего не бойся. Этот парень – твоя судьба.
- Спасибо!
- А что у тебя, Вера?
Вера поведала гадалке о своих странных сновидениях.
- Скажите, Юлиана, может, кто-то хочет нас разлучить, вот и наслал на меня эти дурацкие сны?
- Сейчас посмотрим, - с этими словами она повернула к Вере старинное овальное зеркало. – Смотри в зеркало.
С минуту девушка смотрела на своё отражение, почти не мигая. Затем Юлиана развернула его к себе.
- Нет, разлучить вас с помощью магии никто не пытается. Но я вижу на тебе другую ворожбу. Кто-то стёр из твоей памяти день вашей первой встречи.
- Как это стёр? – возмутилась Вера. – Я его хорошо помню! Я тогда зашла после работы в супермаркет…
Вера даже помнила, какие сырки она тогда брала, когда один – кокосовый в белом шоколаде - выпал у неё из рук. Не успела она нагнуться, как красивый молодой человек поднял сырок и вручил ей. Она его поблагодарила. Он спросил, пробовала ли она такой сырок, вкусно ли это? Вера ответила, что вкусно. Тогда он взял и себе попробовать. Потом они вместе направились к кассе, расплатились, и Костя предложил Вере встретиться завтра – как раз суббота, на работу идти не надо – погулять, посидеть в кафешке. Проводил до дома, расставаясь, попросил у неё телефон… Что эта Юлиана такое болтает?
- Это была не первая ваша встреча, - возразила ясновидящая. – Вы виделись ещё до этого. Но ту встречу ты не можешь вспомнить из-за ворожбы.
- Ну, а кому это было надо? И главное, зачем?
Если какая-то девица захотела разлучить Веру с Костей, гораздо эффективнее было бы сделать отворот. Или, ещё лучше, приворожить парня к себе.
- Кто ворожил – не вижу, но вот тебе зеркальце. Три дня оно должно стоять у тебя в спальне. И каждый раз нужно читать вот этот наговор, - ясновидящая протянула девушке листок. – На четвёртый день с утра погляди в зеркало и увидишь того, кто ворожил. Тогда приходи ко мне, и я сниму ворожбу…
Оказавшись на улице, Соня дала волю чувствам. Она была безмерно счастлива услышать, что жених ей по судьбе, и она теперь не сомневалась, что при первой же встрече с ним скажет: да. Вера же уходила с уверенностью, что эта Юлиана просто-напросто шарлатанка. Первая встреча, стёртая из памяти… Память на лица у Веры всегда была отличная, так что если бы она видела его прежде, то непременно вспомнила бы, где и когда. Если допустить, что кто-то и впрямь стёр память о ней ворожбой, то непонятно, чего он добивался? Что такого из ряда вон выходящего могло произойти в тот день, что кому-то Верина память стала невыгодной? Может, она стала случайным свидетелем убийства? Тогда бы убийца, если заметил, скорей всего, он бы её попросту грохнул, а не заморачивался ворожбой.
Но всё же, придя домой, она поставила зеркало на комод и прочитала:
«Зеркало, зеркало, правду скажи, ворожившего покажи. Да будет так!».

На четвёртый день Вера, едва встав с постели, посмотрела в заговорённое зеркало. Как она и ожидала, с той стороны на неё глядело собственное отражение. Убедившись, что Юлиана точно шарлатанка, девушка поначалу решила, что не пойдёт больше к ней. Однако желание высказать ей в лицо то, что думает, в конце концов, победило, и она направилась в тот же подвал.
- Никого я в зеркале не увидела, - заговорила она разоблачительным тоном. – Только себя.
Ясновидящая взяла зеркало из её рук и поглядела в него сама.
- Всё правильно, - сказала она. – Потому что ты сама же и ворожила.
«Нет, ну даёт эта Юлиана! – подумала Вера. – Уже её к стенке прижали, а всё равно выкручивается как умеет!».
- Ну, и зачем это мне понадобилось?
- Вижу, кое-что в этот день с тобой произошло, о чём больно было думать. Вот ты и стёрла себе память, чтоб не страдать. Это было летом прошлого года.
Летом прошлого года… Точно враки! Не было с ней тогда такой неприятности, о которой вспоминать было настолько больно, чтобы она решилась себе же стереть память. Самое худшее, что с ней тогда случилось – это задержание на митинге за допуск независимых кандидатов в Мосгордуму, который власти отказались согласовать, не потрудившись даже найти более-менее уважительной причины. Но это девушка помнила хорошо. Помнила, как трое росгвардейцев тащили её в автозак. Как молодой человек по имени Сергей уступил ей своё место и угостил её, голодную, гамбургером. Как по приезду в ОВД их держали в автозаке часа четыре, как одной из девушек, Вике, отчим передал пару бутылок с водой, которой она поделилась со своими товарищами по несчастью. Помнила, как потом два часа провели в ОВД, где она наотрез отказалась давать показания, как приехал адвокат от ОВД-Инфо, как составили протокол об административном правонарушении, после чего отпустили. Помнила она и то, как у ворот отделения её ждали Соня и Саша. Потом они пошли в Шоколадницу поужинать и отпраздновать её освобождение, затем – к Соне домой. Мать так ничего и не узнала, ибо в тот день была на даче. Но ведь этот день Вера помнила, стало быть, из памяти его не стирала. Да и не стала бы она его стирать. Ведь тогда, в атозаке и в ОВД, несмотря на стеснённые обстоятельства, она ощущала себя по-настоящему свободной. К тому же, эти воспоминания частично сглаживали её чувство вины перед теми, кто по этому Московскому делу оказались в тюрьме. Не случись с ней этого, она бы чувствовала себя недостойной писать письма таким людям, как Евгений Коваленко, Кирилл Жуков, Алексей Миняйло, Даниил Беглец, Валерий Костенок… Автозак и протокол как бы ставили её вровень с этими людьми, пострадавшими за правду. И в тот день она, кстати говоря, Костю не встречала – ни в автозаке, ни в отделении, ни на самом митинге. Да и не пошёл бы он туда – он вообще считает, что только Путин сможет спасти Россию от угрозы со стороны Запада, и если бы не он, нашу страну давно бы растащили по косточкам. А всякие митингующие, по его мнению, вполне заслужили этой участи – быть посаженными в тюрьме, ибо они проплаченные агенты Госдепа…
- Я могу провести обряд и снять ворожбу, - продолжала тем временем Юлиана. – Но тогда ты вспомнишь весь этот день. А можем ничего не трогать и оставить всё как есть. Тогда тебе не будет больно, но сны будут продолжаться, пока ты не расстанешься с этим парнем. Он тебе не по судьбе.
- Нет уж, давайте проводите обряд, - возразила Вера.
«А уж по судьбе мне Костя или нет, - подумала она, - это я сама буду решать!».
Получив согласие, Юлиана принялась водить над зеркалом руками, повторяя одной ей известные заклинания. Наконец, закончив дело, протянула его девушке:
- Возьми это зеркало. Если захочешь всё вспомнить – посмотрись в него. А если решишь оставить всё как есть – просто возьми и разбей. И ещё – очень скоро ты встретишь свою настоящую судьбу.
Дожидаться возвращения домой Вера не стала, решив взглянуть в заговорённое зеркало здесь и сейчас…
Забытый день стал вспоминаться во всех подробностях. Вот Вера встала, умылась, позавтракала, поехала на работу… На работе ничего такого экстраординарного вроде не случилось. Всё как обычно. Только один клиент попался какой-то нервный и хамоватый. Нет, не Костя – этот был намного старше. Тип, конечно, неприятный, но из-за этого стирать из памяти весь день девушка бы точно не стала. Конец рабочего дня, маршрутка, звонок…
«Тарасова Вера Михайловна? Это следователь…».
Звонил этот следователь из её квартиры. Это от него мать узнала, что Вера ходила на несогласованный митинг. Явившись к ней домой, чтобы пригласить Веру на беседу, и не застав её там, он решил выместить свою досаду на её матери, припугнув её такими словами как «экстремизм» и угрозами явиться за её дочерью на машине и арестовать её…
- Предательница! – крикнула девушка, схватив зеркало в охапку.
В гневе она хотела разбить его прямо здесь, но передумала, поставила на место и разрыдалась. Она вспомнила, какую истерику устроила ей мать, как только она переступила порог собственного дома. «Ты думаешь только о себе!», «Бессердечная!», «Ты меня в гроб загонишь!», «Если тебя посадят, я не переживу – покончу с собой!» - эти слова острыми осколками врезались в самое сердце, причиняя глубокие раны.
- Спасибо, мамочка, поддержала, утешила! – Вера уже не стеснялась присутствия ясновидящей, ибо боль от нахлынувших внезапно воспоминаний была так велика, что не осталось никаких сил, чтобы сдержать её. – Медальку тебе надо от этих сатрапов – за то, что помогала им сломить собственную дочь!
Потом была ночь, невыносимо долгая бессонная ночь. Никогда прежде Вера не чувствовала себя такой одинокой и покинутой. Словно осталась одна во всей Вселенной. Даже когда каталась в автозаке и торчала пару часов в отделении, не было этого давящего вакуума. Ведь тогда рядом с ней были единомышленники, товарищи по несчастью. А сейчас родной человек превратился в жестокого и несправедливого судью. Вместо поддержки – пытки слезами и упрёками. Это ж надо так любить и жалеть себя и так наплевать на чувства собственной дочери! Будь проклят этот рабский, животный страх, что, вытесняя остальные чувства – такие как сочувствие и понимание – заставляет вымещать негатив на родном человеке, ставшим жертвой несправедливости!
«Как она могла так поступить? – думала Вера. – Да если бы мой ребёнок пошёл на митинг за какое-то благородное дело и пострадал за это, я бы его обняла, я бы его поддержала. И попробовала бы какая-нибудь зараза, пусть даже в полицейской форме, назвать его экстремистом, я бы ему такой экстремизм устроила – не рад бы был, что на свет родился! Даже если бы меня потом саму за это посадили! А моя мама, родная мама меня предала!».
- Вы простите меня, Юлиана. Теперь я вспомнила, что именно стирала из памяти.
С мамой Вера после этого три дня не разговаривала. На четвёртый они вроде помирились. Но боль от предательства близкого человека осталась. Иногда она затаивалась, засыпала, создавая иллюзию победы, чтобы потом внезапно проснуться и начать грызть сердце и душу с новой силой. И как с ней было справиться? Алкоголь, наркотики – не вариант. Оставалось одно – найти в Интернете заклинание, чтобы забыть, вычеркнуть из памяти этот день. И она его нашла. Вспомнилось девушке и то, как она жгла красную свечу и над её пламенем читала это самое заклинание. Задуманное удалось – на следующее утро она уже не вспомнила ни о том, о чём хотела забыть, ни о том, как проводила ритуал.
А Костя… Да, в тот день она его видела. Когда в расстроенных чувствах шла домой, проходя мимо панельной пятиэтажки, увидела, как стоящий на балконе четвёртого этажа молодой человек швырнул вниз рыжего кота. К счастью, Вера была достаточно близко, чтобы успеть подбежать и поймать несчастное животное на руки. Кот, едва опомнившись от испуга, тут же соскочил и удрал от греха подальше. А молодой человек спокойно вернулся в свою квартиру. Да, это был Костя. Вера хорошо помнила его лицо. Вот тебе и нежный, и заботливый!
«Да, Костя! – подумала девушка. – Если бы я тогда в супермаркете вспомнила, когда я тебя видела в первый раз, ни за что бы не согласилась с тобой встретиться».
Уходя от Юлианы, Вера думала о том, какой обманчивой бывает порой и внешность человека, и его манеры. Могла ли она прежде подумать, что Костя способен на что-то подобное?
Не успела она закончить свою мысль, как раздался звонок мобильника. На дисплее высветилось Костино имя.
- Алло.
- Привет, Вер. Как дела?
Прежде душа девушки ликовала всякий раз, когда слышала звуки голоса любимого. Теперь же она ловила себя на мысли, что человек, с которым она сейчас разговаривает, ей совершенно чужой.
- Нормально. Слушай, я вспомнила, что мы уже виделись до того, как познакомились.
- Правда? Супер! И когда же?
- Это когда ты рыжего кота с балкона кидал. Я его как раз поймала.
- А, Барсика этого? Да знаешь, надоел он мне! Ну, я его и выбросил. Что мне на него, молиться, что ли?
- Значит, я тебе надоем – ты меня тоже с балкона?
- Послушай, Вер, ну, что за глупости?
- Это не глупости. Ты просто злой и бессердечный эгоист! Не звони мне больше!
Едва успела девушка бросить трубку, как пришла СМСка:
«Ты дура и уродина! Я с тобой встречался только из жалости!».
Да, Костя, вот ты и настоящий!

«Вот так, вернула я себе память, называется! – думала Вера тремя днями спустя, когда возвращалась с работы в маршрутке. – Нет, конечно, хорошо, что сейчас выяснилось, что Костя из себя представляет. А то вышла бы замуж, нарожала бы детей, а он…».
Страшно подумать, как человек, который хладнокровно выбрасывает собственного кота в окно, мог бы поступить с женой и детьми. Юлиана намекала, что не по судьбе он ей. Да даже если был бы по судьбе, Вера всё равно не стала бы с ним встречаться. Такой судьбы ей не нужно!
Но как же всё-таки трудно жить, помня о предательстве близкого человека! Говорят, время лечит раны. Но девушке казалось, что даже время не сможет ей помочь. Что же делать? Опять, что ли, ворожить? А может, и не нужно ничего забывать – нужно помнить, хорошенько помнить, чтобы когда появятся собственные дети, если вдруг возникнет искушение поставить свой страх и жажду спокойствия во главу угла, если эгоизм и трусость подскажут ей вместо поддержки и понимания наброситься на них с упрёками, воспоминание о собственных страданиях подействовало бы отрезвляюще.
«Ладно, пусть лучше я мучаюсь, чем мои дети!».
Водитель тем временем переключил радиоволну, и надоедливую рекламу сменила музыка:
«…Я знаю, что настанет этот час:
Мы встречу назовём своей судьбой,
Лишь пусть весна отыщет нас!».
Маршрутка тем временем подъехала к остановке. Пассажиры повставали со своих мест и начали спускаться по ступенькам. Вера спохватилась в последний момент – подбежала к готовой закрыться двери и стала быстро спускаться. Последней ступеньки нога не почувствовала. Так девушка бы и упала, но какой-то парень успел подбежать и ухватить за талию.
- Ой, спасибо Вам! – поблагодарила его Вера. – Какая я неловкая!... Сергей? Это Вы?
Она узнала того парня, который в автозаке уступил ей место и угостил гамбургером.
- Вера? – он тоже узнал девушку. – Ну, как Ваши дела?
- Да нормально! Дело из суда вернули обратно в органы, потом ещё протокол составили. Не знаю, что будет дальше.
- Слушайте, Вера, если мы так встретились, может, посидим в Шоколаднице, кофейку попьём, поболтаем? Кстати, может, перейдём на ты?
- С удовольствием, - ответила Вера, мило улыбаясь парню. 06.05.2020

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.