Кольцо Иуды

Али молча смотрел на этого юношу. Он только что спас его от прыжка в пропасть – ах, эта слепая безрассудная первая человеческая любовь! Юношу всего трясло, он делал короткие глотки горячего чая с сахаром, стуча мелко зубами по краю чашки, и зло смотрел на своего спасителя.

- Зачем Вы помешали мне? – запинаясь, хрипло спросил он.

- Полотно жизни не терпит разрывов… - Али знал, что чем запутаннее, непонятнее для юнца будут ответы, тем быстрее его возбужденный агрессией ум успокоится. Юнец поперхнулся, затем закашлялся, пролив на Али немного чая из чашки.

- Извините, - смутившись, совсем по-детски сказал он.

«»»

Они подружились, как думал Сашка, юнец, подросток 16 лет. Али знал, что знакомство с ним приведет этого юнца к другой пропасти – и это неизбежно. Такова судьба Али-проводника, спасать от одного страдания, чтобы ввергнуть в другое, решающее. Боль тела – ничто по сравнению с болью души, падающей в тьму пустоты, теряющей все – почву под ногами, руку друга, ось и цель. Необъятная тьма и одиночество, какое-то волчье, безысходность, когда даже смерть не видится выходом, потому что и ее здесь нет.

Али давно понял свой путь – и склонился перед ним. Люди, дарящие ему любовь, затем проклинали, забрасывая имя его самыми грубыми комками грязи. Выйдя из пропасти, пережив это ужас одиночества души, они уже не вспоминали Али, потому что это были уже другие люди, идущие другим путем – путь радостного восхождения. Али не было места на этом пути. Они даже встречались случайно потом – как награда для Али от судьбы, подтверждение, что он сделал все правильно! – но его не узнавали и проходили мимо – эти светящиеся, устремленные ввысь люди, вышедшие из точки обновления на новую вершину.

«»»

Любимый ученик Исуса – Иуда, всегда находящийся рядом с Учителем. Единственный из двенадцати, кто знал, кто видел. ОДиннадцать других учеников не обладали способностями Иуды, но обладали дарами веры. Они верили в Учителя, его силу, в его мистические способности. Исус знал, что приближается час ухода в другую страну, чтобы собрать там новых учеников. Но этот кружок, это ядро преданных ему людей! Он привязался к ним, он любил их. Да, он должен быть оставить их. На кого? Иуда был уверен – главой их группы поставят его. Он был умен. Ум его сиял, был распахнут всему, всем мирам, которые открывал им Учитель. Он схватывал все на лету, он бежал по лестнице вверх, вверх. Соперники. Кто? Петр? Матвей? Да, обладают созерцательными талантами, да, как женщины (боже сохрани!!!), да, следуют преданно, но проникнуть ввысь – одной веры и мистических сил мало! Иуда уже видел себя в белых одеждах на вершине горы, проповедующим с места Учителя. Он к этому стремился, он этого хотел, он этим горел. Но сегодня, в этот странный, необычный день, в четверг перед Пасхой, Учитель позвал его на прогулку. Иуда расправил плечи, затем склонил немного голову, потупив глаза, – мол, никто не должен увидеть торжествующего блеска его глаз. Они стояли под оливой, в тени, прячась от все еще жаркого приближающегося к горизонту закатного солнца.

- Я сегодня выбрал, кого оставлю вместо себя, - посмотрел спокойно в глаза Иуде Учитель. Голос его был ровным, теплая рука легла на плечо любимого ученика. – Это будет Петр.

Иуда вжался в землю. Он удивленно посмотрел в лицо Учителя, может быть, он просто оговорился.

- Брат мой, - Иисус не снимал руки с плеча, - ты не ослышался – главой нашей общины здесь я оставляю Петра.

- Но Петр сомневается, часто теряет веру, мы все видели, ты сам говорил, что я – лучший! - Иуда задохнулся, схватился за горло одной рукой, другой тяжело уперся в ствол дерева.

Исус, как обычно, большой, статный, крепкий обхватил его двумя руками, притянув к груди. Иуда вырвался, бешенство выливалось из его глаз, рта:

- Ты не сможешь! Я не верю. Я столько лет потратил на все это…Зачем? Ты предал меня! – вдруг крикнул он. Какая-то птица в испуге вспорхнула с ветки.

- Брат, я говорил, что ты лучший. Но страсти твои, отсутствие самообладания не дают тебе возможности стать центром. Мы говорили с тобой раньше – самообладание для ведущего – превыше всего. Петр – верен выбранному своему пути, он шатается, но возвращается обратно – его ведет сердце. Да, он отличный проводник, как ты говорил – как женщина?, да, он распахнутая чаша, он принимает, не проникает, как ты. Он с благостью берёт, что ему дается, без нетерпения, без подталкивая судьбы…

- Учитель, я не слышу тебя. Ты предал меня, мои надежды, мои чаянья, - уставившись в сухую землю, твердил Иуда.

Исус взял на себя карму и этого события, ответственность за недовведенное дело до конца. Иуда был корыстен, амбициозен. Это вело его вверх, но дальше…Дальше предел, где то, что тебя вело, должно быть оставлено навсегда, уступить место Любви. Знание и вера должны составлять костяк будущей общины. Людей, приверженцев их идей, было много, а ядро – вот они – великолепные двенадцать, и он – тринадцатый. Иуда или Петр. Знание или вера? Учитель долго размышлял. Петр. Потом появится Симон – он же Павел, который будет, как Иуда – видящим, знающим. И баланс восстановится. Учитель прозрел и этот путь непонимания и вражды долгие столетия между сердцем и умом, между приверженцами эти двух путей, считая их разными, исключительными. Должны быть два. И два – как одно.

Иуда распрямился, взяв себя в руки, слегка поклонился: - Я могу идти, Учитель?

Учитель махнул головой и Иуда, уже принявший решение, твердо направился в дом, где готовились к трапезе другие одиннадцать учеников ядра их общины вместе с хозяевами.

- Все слезы моих учеников и страданий, выбравших этот путь рядом со мной, беру на себя, - сказал Учитель и начертал тонкой палочкой знак замка на пыльной земле.

Солнце было уже совсем низко, в доме был слышен шум и смех – ведь скоро Пасха!, когда Учитель – крепкий, статный, радостный в белой льняной одежде, подпоясанный ремешком с тремя кистями, вошел в комнату, чтобы омыть ноги каждому из своих Учеников, еще не ведающих, что их ждет завтра... В комнату влилось золотом Солнце и озарило каждого светом уходящего дня.

«»»

Сашка преданно посмотрел на своего старшего друга. Али на вид было лет 30-35, лицо - мягкое, глаза – проникающие в душу, но полоса какой-то обреченности, скорби лежала бороздой вдоль его высокого лба. Сашка очень хотел помочь другу, наставнику, который открыл так много для него в этом мире нового, интересного сейчас. Но Али никогда не пускал его в свой дом – ни фигурально, ни буквально. Они сидели на берегу с удочками. Лещи клевали не часто – но были большими и заполнили быстро доверху садок. Али и Сашка всегда встречались в разных интересных, пустынных и людных, местах их города. Али был увлекательным рассказчиком. Но даже когда он молчал, Сашка, казалось, доверившись другу, впитывал его мудрость всем телом. Но, граница, проведенная самим Али, всегда была между ними.

- Али, давай с этой рыбой пойдем к тебе домой, приготовим ее, устроим грандиозный ужин? – Сашка начал свой очередной хитрый ход. Ну очень хотелось посмотреть, как живет Али. Он уже знал, что его полное имя – Александр, тезки значит!., знал, что Али живет сам, что много путешествует. И это все, чем счел нужным поделится с ним наставник за эти полгода их знакомства.

Али разгадал хитрость Сашки и, мягко улыбнувшись, поднял по привычке бровь:

- Всему свое время, мой юный друг! Жди приглашения.

- А сколько еще ждать? – нетерпеливо, как все юнцы, спросил Сашка.

- Недолго, - сказал Али, тень промелькнула по его лицу. Но вдруг клюнуло – и Сашка отвлекся. Он повернулся к Али – там никого не было. На слегка примятой траве лежала записка: «Санька, не ищи меня. Я появлюсь в нужное время, в нужном месте. Твой друг, Али.» И вместо подписи – греческая буква омега.

Пропасть раскрылась у ног Сашки и поглотила его целиком. Потерять любовь к девушке – страшно, потерять друга – невыразимо мучительно. Сашка взрослел, продираясь через терновники судьбы, сдирая кожу с души, ненавидя, презирая – мир, всех, себя. Тьма безысходности, поражения уступила место тьме с ядами желчи, неприятия и отрицания всего и всех. Пройдя и этот круг адов, однажды он уловил поток света в кромешной тьме, который указал ему на чистый источник. Сашка омылся, испил эту живую влагу и дал себе слово найти Али и поговорить по-мужски – ударом в челюсть. Я отомщу, он предатель, он предал меня, спас и бросил. И Сашка, ухватившись за месть, как за цель, начал снова жить.

За эти несколько лет Сашка возмужал, он стал отличным бойцом элитного боксерского клуба, безжалостным, непрощающим. Его цель была – стать лучшим, чтобы предатель Али узнал, кого он бросил. Так думал Сашка, выходя в очередной раз на ринг. Сегодня зал был полон, но что-то пробежало холодком по спине Сашки-Дикого, такое он выбрал себе бойцовское имя. Тренер подтолкнул его в угол, но Сашка оглянулся – и увидел давно забытый взгляд – всепонимания, всепринятия и преданного служения чему-то большему, необъяснимому. Али? Нет, не может быть, почудилось… Но Сашка вдруг сошел с ковра. Бой был остановлен. Больше боксерские перчатки он не надел ни разу. Месть больше не сжимала его сердце, он увидел новый свет, новую дверь, распахнутую настежь – и чья-то рука, любящая, нежная, мягко потянула его к себе, прижав к горячей, бьющей любовью груди. Куда направит свои стопы Сашка теперь? Это его тайна… А тайна Али так и осталась для него не открытой, как и для всех других.

«»»

Али открыл входную дверь и вошел в свой дом. Он любил свой дом. На стенах – фото людей, которым он помогал, и всегда считал своими друзьями. Чисто, уютно, просто. Большие окна, легкие занавески на них. Аквариум с перламутровыми рыбками и пес, радостно бегущий навстречу с тапочками в зубах. Или это была только его фантазия о доме?.. Али стремительно шагал по обочине дороги в сторону восходящего солнца, а не заходящего, как тысячу лет до этого, шагал туда, где тяжелый узел его судьбы, наконец, будет развязан. И он сможет испить из Чаши, к которой он так стремился, долгие, долгие годы пропуская вперед себя других, поддерживая, держа их на своих руках. «Первые станут последними».

2019г. 01.10.2019

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.