Т. № 102. На зорьке...

Что не говорите, а самый лучший отдых, это рыбалка.
А самая лучшая рыбалка, это, когда хорошо клюет…
*****
Про таких удачливых рыбаков как Степан Степанович, принято говорить, что у таких как он, и в унитазе рыба будет клевать! И у отца его Степана Степановича и у отца его отца, деда тоже Степана Степановича, вот вы может, не поверите, но рыба клевала даже на пустой крючок. Несколько раз по этому поводу, они даже заключали с односельчанами пари на бутыль самогонки, и сколько раз забивались, сколько раз и выигрывали.
Весь их род испокон веков проживал на берегу Днепра, где очень часто рыбная ловля была единственным спасением, той самой соломинкой, которая в тяжкие годины, не давала им умереть с голоду, так что сами понимаете подобная рыбацкая удача, была всегда кстати.
Но, как известно рано или поздно всему приходит конец, пришел конец и их фарту. И на последнем Степане Степановиче, их рыбацкое счастье скажем так не то что бы закончилось, но как-то перескочило через него… Не то что бы само взяло и перескочило, а просто, таким образом, сложились обстоятельства, что стало ему не до рыбалки. Конечно, если бы он вдруг решил, как раньше попытать свое рыбацкое счастье, то оно, вне всякого сомнения, ему /по старой памяти/, улыбнулось бы, но в том то и дело что зарекся он от этой самой улыбки раз и навсегда. И вот как это произошло.
*******
Gefanger der fisch groß und klein!
По-нашему это звучит где-то приблизительно как: Ловись рыбка большая и маленькая! Именно эту фразу как мантру по несколько сотен раз на день бормотал себе под нос комендант небольшого лагеря для советских военнопленных, в котором летом 42го года, оказался после контузии наш герой. Сам лагерь был расположен на берегу реки, в которой просто в несметном количестве водились огромные карпы. И вот майор, c весьма примечательной фамилией Fischer, однажды так от нечего делать, первый раз в своей жизни взял да и забросил донку, и сразу же поймал, чуть ли не 10ти килограммового карпа, после чего буквально свихнулся на рыбалке. И нужно отдать должное, что ему и вправду везло. Стояло ему только забросить снасть и выкурить сигарету, /ну максимум две/, как его ореховое удилище, как соломинку начинал сгибать в дугу засосавший наживку карп. А процесс выуживания, для него вообще, это был таким, /сейчас это ощущение назвали бы адреналином/, а тогда просто неописуемым восторгом, сопровождавшийся криками, визгом, и даже подпрыгиванием от радости и хлопаньем в ладоши. Но не дай бог, рыбе удавалось сорваться с крючка, тогда не то что военнопленным, а даже немецким солдатам, лучше было вообще не попадаться ему на глаза, так как у него начинались приступы просто невероятной жестокости, которые для солдат заканчивались наказаниями, а для военнопленных могло закончиться и вовсе расстрелом.
Рыбу он удил рано утром, /на зорьке/, и наживку и снасть готовил всегда сам, сам же ее и забрасывал, и ждал одну единственную поклевку. Если подсечка была удачной и выуживание тоже, то в расположение лагеря, /вместе с охраной/ он возвращался буквально сияющим от счастья, ну а если что-то происходило не так, то горе тому, кто попадался ему на встречу или просто привлекал его внимание. Обычно /во втором случае/ он заходил в любой двор, ища любую маленькую девочку, если в доме таковой не было, то он шел к следующему двору, и так до тех пор, пока не находил такую. Потом, он очень вежливо через переводчика просил ее где-нибудь во дворе или в палисаднике, сорвать, /если конечно ей не жалко/, красивый цветочек и подарить его дяденьке.
По окончании этого действа, сначала напуганная девочка обязательно получала конфетку, или завернутый в фольгу кусок сахара, а он из ее рук получал цветок, с которым он и возвращался в лагерь, на развод. Счастливый ребенок, даже представить себе не мог, что даря офицеру цветок с не четным количеством лепестков, она спасала сегодня кому-то жизнь, а с четным, наоборот отнимала.
Наличие цветочка у него во рту, в петлице или просто в руках, означало одно, рыбалка была неудачная, и за это сейчас вполне возможно, кто-то заплатит жизнью.
А потом стало происходить нечто необъяснимое, больше похожее на самое настоящее чудо. Местные, “советские” карпы, как бы проявляя сострадание к своим же солдатам, стали жертвовать своими рыбьими жизнями и клевать у “оккупанта” как сумасшедшие и больше никогда не срывались. Поначалу такая рыбалка коменданту приносила огромное удовольствие, но постепенно стала надоедать. Какой скажите интерес, ловить рыбу, если знаешь, что наверняка поймаешь и вытащишь. Создавалось такое впечатление, что там в речке, сидят водолазы и цепляют ему рыбу на крючок.
Однажды, он взял и ради прикола забросил в речку голый крючок без наживки. Тут же произошла сильная поклевка, и спустя несколько минут на берегу в траве бился пяти килограммовый красавец карп.
----Ну, это уже вообще черт знает что! Ругался на своем языке буквально бегущий с речки злой как собака майор.
И вот спустя месяц, бессмысленные расстрелы снова возобновились. Но теперь он уже жертв выбирал сам, и происходило уже не после неудачной рыбалки, а как раз наоборот. Как и раньше на зорьке он приходил на речку забрасывал снасть, и если спустя пол часа была поклевка и трофей, значит кто-то мог распрощаться с жизнью, а если не было поклевки, то стало быть тогда никто и не умирал.
А произойдет это или нет, как обычно зависело от четного или наоборот нечетного количества лепестков на цветке, который он теперь уже сам срывал по дороге.
Вот именно в это самое время в лагерь после тяжелой контузии, и поступил наш герой, очень фартовый рыбак, Степан Степанович по фамилии - Рыбак. Степану не повезло дважды. Ну первый раз сами понимаете, контузия, плен, а второе невезение, заключалось в том что коменданту лагеря куда он попал было скучно, и он как раз ломал голову чем бы себя развлечь. И тут рассматривая с переводчиком личные дела новоприбывших военнопленных, он увидел что сама судьба подсунула ему шикарное развлекалово, на ближайших несколько дней. Вместе со Степаном в последней группе пленных был еще некто по фамилии Рыбалко. И вот Степана Рыбака, и этого другого Рыбалко, на вечернем разводе надзиратели вытащили из строя, и чуть ли не прикладами подогнали к майору. Майор долго их рассматривал, держа в руках их личные дела, а потом, открыв дело нашего Степана, он указательным пальцем показал на него и произнес – Fisher?
Степан не понял, что означает это слово, и вместо ответа, только слегка пожал плечами.
Майор снова повторил свой вопрос – Fischer?
Тут на помощь пришел переводчик.
---Господин майор спаривает ты рыбак?
---Рыбак, рыбак, поспешил ответить Степан.
---Fischer это хорошо, с легкой улыбкой подытожил он, и открыв другое личное дело показав пальцем на другого бойца задал ему тот же вопрос.
---Fischer?
---Так точно Рыбак ответил второй пленный, только на украинском языке
Майору было наплевать на всякие там национальные тонкости, его обрадовало слово – Fischer.
---Fischer это очень гут!
Подытожил, он и показывая на самого себя произнес – Fischer, после чего громко рассмеялся, и все кто слышали этот смех поняли что ничего хорошего он никому не предвещает, а особенно этим двоим….
И со следующего утра, началась для нашего Степана самая страшная неделя в его жизни. Утром еще до рассвета, под конвоем его и его нового сотоварища по несчастью, привели на речку, где в удобном кресле попивая кофе с коньячком и дымя ароматной сигаретой, уже сидел сам комендант. Их подвели к нему, и особо не церемонясь с помощью прикладов, “попросили” опуститься на колени. Комендант, некоторое время их очень внимательно рассматривал, /выбирая первую жертву/, после чего ткнув в сидящего рядом со Степаном бойца, что-то очень быстро затараторил переводчику. Солдаты подняли несчастного, и потащили его к берегу где на плащ-палатке лежала рыболовная снасть. Переводчик не спеша объяснил то, что и так было понятно.
---Берешь донку, нацепляешь на крючок кукурузу, забрасываешь ее в воду, и ждешь. Вот собственно говоря и все….
А вот тут то и было как потом оказалось самое страшное.
Пока переводчик объяснял что к чему, комендант попивая кофеек, и покуривая сигарету, гадал на ромашке, /роль которой выполнял небольшой подсолнух/. Выдергивая по одному лепестку он мелодично произносил непонятные для нашего уха слова- Tod! Leben!
Означавшие - Жизнь! Смерть!
Его гадания окончились словом – Смерть!
---Tod!
Произнес он и после того как снасть улетела в воду, достал из кармана небольшой такой будильник, выставил его на / как потом оказалось на тринадцать минут/, и с интересом стал наблюдать за процессом рыбалки. Вернее, за небольшим круглым комочком грязи, который висел на провисшей леске, и который должен был сигнализировать о поклевке….
Произнесенное им слово Tod, означало что в случае поклевки, рыбак будет тут же убит….
Переводчик объяснил рыбаку правила рыбалки, а стоящий в стороне конвоир подошел к сидящему на коленях еле живому от всего происходящего военнопленному, и упер ствол своего браунинга ему в затылок.
Все происходящее происходило в гробовой тишине, и когда спустя тринадцать минут зазвенел будильник, то от напряжения у Степана чуть не разорвало мозг, /а что происходило в голове у самого рыбака/, боюсь страшно даже представить…
Переводчик скомандовал рыбаку смотать снасть, /что он тут же выполнил/ и занять свое место в “зрительном зале”, откуда на эшафот, подгоняемый прикладами уже шел Степан.
И второй подсолнух сказал – Tod…
Степан, у которого рыба всегда клевала даже там где ее отродясь никогда не было, понял что это всё….
Я не буду описывать всю ту гамму чувств, которые он испытывал, наблюдая за небольшим круглым кусочком глины висящей на леске и озвучивать все те молитвы, которые он шептал про себя, умоляя Господа, чтобы не было поклевки, скажу только что за отведенные ему тринадцать минут, поклевка так и не последовала…
Комендант /после того как будильник отзвенел и второй раз/, с яростью бросил на землю оборванные подсолнухи и почти побежал в сторону лагеря… Следом за ним под конвоем, бледные как смерть еле переставляя ноги брели и двое пленных. Брели с ужасом осознавая, что по всей видимости и завтра на зорьке им предстоит испытать свое рыбацкое счастье снова… И так будет продолжаться до тех пора пока не “клюнет”….
******
На следующий день им обоим подсолнухи сказали - Leben. Что в этой страшной игре означало, что теперь их пристрелят если поклевка не последует. И сразу же после заброса на пятой минуте у Рыбалко, а на второй минуте и у Степана, произошли сильные поклевки, и после непродолжительного выуживания на берегу бились два карпа один килограмм семь, а второй килограмм девять…
*******
На третий день снова – ЖИЗНЬ. Но комендант, которому уже стало надоедать и даже раздражать происходящее, приказал рыбачить без наживки. И снова у Степана буквально сразу восьмикилограммовый карп, а у чуть не поседевшего от ожидания Рыбалко на тринадцатой минуте красавец не меньше пуда.
*******
Но так не могло продолжаться слишком долго, и на следующей зорьке, у Рыбалко даже на пустой крючок, в конце концов клюнуло. На восьмой минуте, /страшного ожидания/, когда подсолнух, сказал СМЕРТЬ.
Глиняный шарик, просто к величайшей радости всех присутствующих, /сами рыбаки конечно же не в счет/, качнулся и тут утреннюю тишину разорвал звук выстрела, и голова не к месту “фартового” рыбака разлетелась как спелый арбуз.
Но на этом “зорька” не закончилась. Встав со своего кресла комендант подошел к уже вытащенной из воды и лежащей на брезенте донке, самолично своими изнеженными ухоженными пальчиками нанизал на длинный крючок несколько кукурузин и протянув ее Степану, скомандовав - ВПЕРЕД.
И пока Степан забрасывал ее в воду сам подошел к одному из конвоиров, взял у него пистолет и подойдя к стоящему Степану, вытянул руку, взвел курок и уперев ствол браунинга ему в висок улыбнулся и стал ждать…
Будильник зазвенел. Поклевки не последовало. А вот спустя несколько секунд, уже после того как рука была опущена, глиняный шарик стал сильно раскачиваться и немец, со злости разрядил всю обойму в небо, в каких-то миллиметрах от Степановой головы…
********
Потом две зорьки комендант даже ни о чем не спрашивал “ромашку”, и даже не заводил будильник, он просто усаживался на траву пил из фляги шнапс и ждал КОГДА КЛЮНЕТ. Что бы пристрелить этого, ну уж слишком фартового рыбачка…
Но рыба, будто зная, клевала именно тогда когда нужно было для спасения его Степана жизни, а когда было не нужно тогда не клевала.
*******
Последней каплей всего этого стало следующее. На берег пригнали еще десять военнопленных, которые имели какое-то понятие о рыбалке. Всем им дали по донке, приказали нанизать приманку, /то же было приказано сделать и Степану/, потом ему позволили самому выбрать место среди других “рыбачков”, и одновременно со всеми забросить свою снасть. Не успели еще грузы удариться об воду как комендант прокричал, а переводчик перевел - ВСЕМ У КОГО БУДЕТ ПОКЛЕВКА НА УЖИН СТО ГРАММ ШНАПСА, А “РЫБАКУ”, ПУЛЯ….
Такого бешеного клева, не видели даже много что повидавшие на своем веку рыбаки, клевало у всех кроме Степана.
Потом условия поменялись. ВСЕМ У КОГО НЕ БУДЕТ КЛЕВАТЬ ПО ПЯТЬДЕСЯТ ШОМПОЛОВ, А “РЫБАКУ”, ПУЛЯ…
Несчастные забросили в воду свои снасти без наживки, и все почему-то повторилось как и чуть раньше, бешеный клев, палки к которым была привязана леска буквально вырывала из рук озверевшая рыба… Ну а самых скажем так достойных экземпляров один за одним вытаскивал наш Степан.
Майору в конце концов надоел весь этот рыбий фарс. РАССТРЕЛЯТЬ ВСЕХ!!!. Скомандовал обезумевший и озверевший от всего происходящего комендант и уткнув в очередной раз ствол своего браунинга в затылок Степана, хотел уже было нажать на курок, но не успел, на какую-то долю секунды раньше, на другом берегу реки, разорвав утреннюю тишину прогремел одинокий выстрел, и в следующее мгновение голова коменданта разлетелась как спелый арбуз.
После меткого выстрела снайпера, откуда-то из кустов неожиданно выскочили люди в камуфляже и тихо, “ножичками”, зачистили весь конвой. Потом наши, быстро переоделись в немецкую форму и вместе с колонной военнопленных вошли на территорию лагеря. Потом четкая работа снайперов по пулеметным вышкам, потом небольшая перестрелка и все…
********
Лагерь, комендант, подсолнухи, рыбалка, поклевки, глиняные шарики на провисшей леске, и холод от браунинга то на затылке то у виска, закончились для Степана как страшный сон.
Но с тех самых пор, стоит только ему не то что взять в руки удочку, а даже подумать про рыбалку, он буквально физически ощущает прикосновение холодного металла к своей голове…
А его сыновья и особенно внуки, как и все в его роду Степаны и Степановичи, буквально с самого своего рождения помешанные на рыбалке, и клюет у них в любой луже…
И они, ну не как не могут понять батю и дедушку Степана, /так никому и не рассказавшего историю о своей рыбацкой удаче/, который категорически отказывается идти с ними на речку на рыбалку, хотя в принципе он никогда и не отрицал то что РЫБАЛКА - ЭТО САМЫЙ ЛУЧШИЙ ОТДЫХ, но это /любит он повторять/, кому как, кому как… 26.05.2019

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.