Израильские мотивы

В этих жарких краях и луна одурманена ленью
И, едва похудев, норовит не торчать, а прилечь.
Здесь лукавая мысль грань стирает меж светом и тенью,
И созреть не успев, успевает нектаром истечь.

Здесь соленая правда глаза изъедает и глотку
Иссекает, как жаркий, колючий песок.
Её волоком тащат, как странник гружёную лодку
Там где русло исчахло, а гнус неотвязен как рок.

Её можно сластить, и толочь, и с вином подавать к изголовью
Раздобревшим властителям, меч затупившим о речь.
Её можно забыть, схоронить и от глаз любопытных стеречь.
Её трудно принять, разве только приправив любовью.
***

(Который час, его спросили здесь,
А он ответил любопытным: вечность! О. Э. Мандельштам)
В этих жарких краях и камням отпускаются сроки,
Быть в стене, иль праще, прорубать то колодец, то темя,
Сохранять родники, знаки мудрости, память, истоки,
И средь них источать не надежду, не запах, но время.

Здесь ветра и потоки точны и упорны, как зодчий,
Их ваяния глаз посторонний едва ль отличит от людских.
Время труд их приемлет равно благодарно как прочий,
И равно пеленает в своих покрывалах тугих.

Здесь шершавые стены впитали и кровь, и молитвы.
Здесь вмешали в замес память горькую, славу, беспечнось,
Жар надежд, горечь их сокрушающей битвы...
С этих стен истекает не слёзы, не время, но вечность.

***
Здесь потоки зимой –
Неизбывны и вязки, как Лета,
Унося за собой
Щебень, души, вчерашнее лето.

Здесь средь улиц иных
Время словно забылось на время,
В лабиринтах витых
Охраняя упрямое племя.


И тебя пронося,
Может там обранить ненароком,
Как шального гуся,
Опоённого яблочным соком.

Может снова умчать,
Замирая и вновь убегая,
И подхватит опять,
Под насмешливый цокот трамвая. 29.05.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.