"Особенности национального уклада"

Константин Толин «Особенности национального уклада»

* * *

Откуда он взялся в Ильинке, сейчас, по прошествии почти десятка лет, уже никто и не мог вспомнить. Очевидцы тех событий, говорят, что якобы одним ненастным осенним днём пришёл он к своему дяде Степану, покосившийся, черный от времени дом которого стоял на краю деревни. Пришел, потому что тот, по-видимости, почувствовав свой близ-кий конец, написал единственному, с кем поддерживал связь, родственнику: «Так, мол, и так, один ты на Земле близкий мне человек остался, приезжай, скрась одиночество по-следних дней моих».
- Егорка, - представился новоявленный сосед Зинаиде – продавщице сельмага, куда зашел с автобусной остановки за пачкой дешевых сигарет.
Незнакомец имел на вид не больше сорока лет, одет был опрятно, хотя и просто: драповая черная кепка венчала коротко, по-солдатски, остриженную, с оттопыренными ушами голову, серая куртка поверх коричневого пиджака надежно защищала от дождя и ветра, давно не видевшие утюга чёрные грубой шерсти брюки и кожаные ботинки на тол-стой подошве, одинаково хорошие для любого времени года, гармонично дополняли друг друга. Телосложением Егорка был худощав, роста среднего, а лицом так себе - и не краса-вец и не урод. Забрав с прилавка пачку «Примы», мужчина громко шмыгнул, вежливо по-прощался и, выйдя на улицу, пошлепал по лужицам в нужном ему направлении. Зинаида, проводила взглядом вышедшего покупателя, машинально поправила тяжёлую грудь и на-долго задумалась. А задуматься незамужней, истомившейся от одиночества женщине за тридцать в глухой деревеньке было от чего - любая особь мужского пола в возрасте от юношеского до пенсионного, появившаяся в их деревне, представляла для неё и еще двух десятков таких же патологически обделённых мужским вниманием бабёнок, самый пря-мой и живой интерес.
Спустя несколько месяцев дядя новоявленного родственника тихо преставился и Егорка стал полновластным владельцем ветхой избы, такого же сарая, давно нечищеного колодца и другого нехитрого деревенского скарба. Жизнь Егорка вёл спокойную и непри-метную: за разгулом и пьянством бдительными земляками замечен не был, за деревенски-ми бабами не ухлестывал, в редких бытовых ссорах и драках не участвовал, воровством чужого добра не грешил.
- Странный он какой-то, Егорка этот…, - ворчал Матвей, здоровенный мужик и ме-стный авторитет, ловко опрокидывая очередную стопку водки в луженую глотку.
- Да…, - вторил ему собутыльник и по совместительству сельсоветовский водитель Кузьмич, – не наш он человек. В гости не заходит, к себе не зовёт…. Чем занимается – хрен его знает….
По правде сказать, была у Егорки одна странность, на которую тут же обратила вни-мание почтальонша баба Глаша, когда принесла ему домой пенсию ( «ага, значит он пен-сионер, а так как не старый – значит инвалид», - обрадовались приоткрывшейся завесе не-известности односельчане, - «а коль руки – ноги целы, то, видимо, больной на голову», - продолжали они строить догадки).
- А у тебя, эта,… как её…линейка!.. есть?- виновато улыбаясь, ошарашил он неожи-данным вопросом почтальоншу.
- К-к-какая линейка, милок, – заикаясь и пятясь задом к выходу, еле нашлась совсем растерявшаяся баба Глаша. – Нету у меня никакой-такой линейки!
Когда почтальонша рассказала товаркам об этой выходке нового соседа, те заохали - заахали: «Да и впрямь странный! Может он малохольный какой?!». Немного успокоив-шись, селяне по вековой традиции людей живущих на земле, решили не торопиться с вы-водами, а понаблюдать за неказистым мужичком подольше.

* * *

Время летело быстрее смены листков отрывного календаря и постепенно жители Ильинки привыкли к Егорке и даже перестали замечать его некоторые странности, как-то: необъяснимая тяга к канцелярским линейкам, особенно пластмассовым и разноцветным, громкое шмыганье и хлюпанье носом, вечно виновато-застенчивая улыбка на лице. На-оборот, односельчанам бросилась в глаза его непривычная для местных нравов вежли-вость, доброта и отзывчивость. А после одного примечательного случая так и вовсе о его готовности помочь в трудную минуту вся деревня судачила целую неделю. А дело было так.
Однажды по весне, еще в первый год своей жизни в Ильинке, возвращаясь из мага-зина своим обычным маршрутом мимо добротного двухэтажного дома Шульгиных, Егор-ка услушал какой-то шум и переполох, прорывающийся изнутри сквозь толстые бревна на улицу. Не долго думая, он толкнул калитку и вошел во двор, а там и дальше – на крыльцо, а затем и в сенцы. Войдя в жарко натопленную комнату, застал там такую картину: на кровати, в полубессознательном состоянии металась на последних часах беременности Наталья, её муж и хозяин дома Сергей спал пьяным сном за столом, упершись подбород-ком в грудь, а в детской от страха ревели двое малолетних деток супружеской четы. На-бежавшие соседи громко кричали, мужики матерились и тормошили, стараясь разбудить, незадачливого мужа Натальи, бабы пытались успокоить детей и саму роженицу, однако от многоголосья десятка причитающих и орущих глоток становилось только хуже.
На беду, ранним весенним половодьем три дня назад снесло понтонный мост через Усовку и деревня оказалась отрезанной от райцентра, а значит и остальной цивилизации. Вода хоть немного и спала, но о восстановлении переправы в ближайшие дни не могло быть и речи. Люди в отчаянии ломали голову и не знали как помочь Наталье и отправить её в роддом. В общей суматохе оставшийся незаметным Егорка потоптался в углу комна-ты, послушал рыдания баб и споры мужиков, да и вышел так же незаметно на улицу.
Ночью, разбудив и распугав жителей деревни ярким светом прожектора и грохотом лопастей и ревом турбин, за околицей приземлился вертолёт с красными крестами на бор-тах, откуда, споро выскочив, санитары с носилками в сопровождении невысокой худоща-вой фигуры решительно двинулись в сторону дома Шульгиных. Спустя пятнадцать минут они спустились с тяжёлыми носилками с высокого крыльца дома и погрузили во чрево винтокрылой машины свой груз, которая через мгновение, оглашая округу шумом и гро-хотом, оторвалась от земли и растворилась в тёмном небе. Ещё спустя некоторое время от этого места отделилась невысокая худощавая фигура и поковыляла к дому на окраине се-ла.
Вскоре Ильинку облетела весть о благополучных родах Наташки, которую на сана-виации едва-едва успели доставить в роддом. Тогда же вся деревня узнала, что «винов-ником» этого счастливого исхода по праву является тихий и незаметный Егорка, риско-вавший перевернуться в утлой лодочке и утонуть, переправляясь через бурные, мутные и ледяные воды разлившейся реки, а потом отшагавший пешком до райцентра восемнадцать километров.

* * *

Работящий, выносливый и непьющий Егорка быстро стал ценным работником, а вскоре и бригадиром в местном наследнике совхоза - сельскохозяйственном производст-венном кооперативе. Председатель кооператива и деревенский авторитет Матвей рассу-дил так: пусть Егорка служит примером другим - может воровать меньше станут. Да и то правда, на чужое добро он не зарился, и, главное, редкий по нынешним временам случай – всегда был всем доволен!
Так, в круговороте повседневных будней минуло три года. К этому времени Егорка незаметно для себя, а главное для окружающих, превратился в крепкого зажиточного му-жика Егора: покрыл железом крышу дома, провел водопровод, обшил стены сайдингом и ветхая покосившаяся изба в одночасье превратилась в яркий аккуратный особнячок. Оде-вался он также просто и неприметно, не пил и деньгами не сорил. На вопрос любопытных односельчан «откуда деньги на спутниковую тарелку взял?» отвечал просто и бесхитрост-но: «Так вино совсем не пью – оттудова…». Одинокие женщины, то одна, то другая, не раз и не два пытались обратить его внимание на себя, но всегда безрезультатно, наталки-ваясь на одну и ту же малопонятную фразу Егора: «Александр Иванович узнает – заруга-ется…, боюсь…».
Как-то осенью, ближе к зиме, в деревню из райцентра прибыл агитатор разъяснить деревенским про выборы в Думу, областной совет, в «район» и в их местное поселение. В промозглом, неотапливаемом помещении (батареи, давно лет пять еще назад, свои же му-жики украли и на металлолом сдали) клуба собрали сход жителей. Нынешний глава сель-совета с «редкой» русской фамилией Иванов, бывший директор школы, собирался отойти от дел и уехать насовсем к детям в Подмосковье, поэтому в повестке остро стоял только один вопрос – выдвижение кого-то из односельчан на это хлопотное место. Никто не со-бирался в условиях тотального безденежья взваливать подобный хомут на свою шею, по-этому все сидели тихо, потупив глаза и стараясь не встречаться взглядом с гостем из «района». Когда пауза совсем затянулась и грозила перерасти в невежливую, Матвей, громко срыгнув и выпустив целое облако перегара, произнёс:
- Бля…, а пусть Егорка вон будет. Ты Егор сам-то как, не возражаешь? - и строго по-смотрел на своего бригадира.
Испуганный и без того тихо сидевший Егор, под взглядами десятков людей, при-смирел и пытался съежиться, уменьшиться в размерах, нелепо втягивая шею, отчего вы-глядел еще более комично. Не дождавшись от него ответа, Матвей за всех подвёл итог:
- Не возражает. А мы за него похлопочем. Он у нас вон какой хороший: не курит, не пьет, баб не …, - взрыв хохота не дал ему договорить.
Грубая шутка Матвея удачно разрядила обстановку и по лицу районного гостя было видно, что тот с облегчением принял такой поворот собрания. Вот так, то ли в шутку, то ли всерьез, но в середине декабря Ильинка обрела своего нового главу - Антонова Егора Васильевича, за которого жители деревни проголосовали почти единогласно. Такой оше-ломляющий результат на выборах сразу попал в поле зрения сначала районного, а потом уже и областного начальства: кто такой этот Антонов? И не член Партии?! Как это так? Просмотрели?! На чью мельницу он воду льёт? Отвечаете головой!! – так или примерно так происходил разговор очередного начальника со своими подчиненными по всей бюро-кратической лестнице областных властных структур.
С первых же дней новому главе пришлось заняться накопившимися делами: кто-то шел с жалобой на соседских кур, кто-то на своего пьющего мужа, другие на просроченные продукты в сельмаге, третьи на разбитую дорогу в «район», четвертые на редкое автобус-ное сообщение. Оставшаяся от предыдущего главы секретарша Людмила, также добросо-вестно на специальных карточках записывала жалобы односельчан и отдавала их Егору Васильевичу. Каково же было её удивление в первые дни работы нового главы, когда она, подрабатывая здесь же уборщицей, не обнаружила в мусорной корзине в его кабинете, ни одной из своих, старательно заполненных аккуратным почерком, карточек, как это час-тенько бывало при предыдущем хозяине.
Егорка брал такую карточку, неловко смяв засовывал в карман пиджака, и шёл раз-бираться с проблемой, а если надо было, то и в район ездил. Его водитель пребывал в за-тянувшейся депрессии, которую лечил традиционным на Руси способом, от чего впадал в еще большую депрессию, а всё по причине того, что Егорка, то есть Егор Васильевич, « ну никак не желают ездить на машине!», предпочитал и в район выбираться либо раздолбан-ным рейсовым «ПАЗиком», либо как многие его односельчане – на перекладных, а по се-лу, в любую погоду передвигался только пешком, вежливо здороваясь с каждым, кто встречался ему по пути.
Однажды в деревню погостить к Матвею, приехал фермер из соседнего района. Ве-чером, после бани, за ужином, основательно разгорячившись доброй хозяйской самогон-кой, фермер пожаловался другу:
- Ну, нет сил уже, хочу новое дело начать, пошёл в сельсовет землю просить, так наш глава Петрович, совсем страх потерял, такую сумму заломил!
Матвей внимательно слушал товарища, терпеливо дожидаясь когда тот выплеснет весь накопившийся на местных чиновников гнев, а потом предложил:
- А ты у нас свою птицеферму построй.
- Матвей, ты шутишь или…, разница-то, какая, они везде одинаковые!
- Так-то оно конечно так, да не совсем так, - замысловато ответил Матвей задумчиво уставившись взглядом в притолоку. После секундной паузы продолжил:
- Наш-то, Егор Васильевич, раньше у меня бригадиром работал, хоть и малохольный какой-то, ну малость того, не в себе что-ли, хотя ерунда всё это, все мы немного не в себе, но он не такой. Он другой, заботливый! – и фермер с удивлением услышал в голосе това-рища редкие для него нотки теплоты. – И не ворует! Да, повезло нам с главой, ничего не скажешь…. Ты к нему сходи, обрисуй свой план, может и выгорит что.
По совету друга, на следующее утро фермер переступил порог сельсовета, как по привычке называли администрацию поселения многие и теперь, и, спросив разрешения у секретарши, осторожно открыл дверь и вошел в кабинет главы.
За коричневым, полированным столом, на обычном деревянном, оббитом дермати-ном стуле, сидел худощавый, просто одетый мужчина среднего возраста. Фермер успел заметить что-то блестевшее над его верхней губой, однако хозяин кабинета, заметив во-шедшего, громко втянул носом воздух, и это «что-то» мгновенно исчезло в ноздрях его носа. Увидев разложенные сложным пасьянсом на его столе не менее двух десятков раз-нокалиберных линеек, среди которых были и деревянные, и пластмассовые, и цветные, которые сидевший за столом перекладывал с места на место, что-то при этом неразборчи-во бормоча, товарищ Матвея в изумлении остановился как вкопанный и уже в сотый раз за последнюю минуту пожалел, что пришёл сюда.
- А у тебя есть, а есть у тебя…, линейка?! Есть линейка у тебя? – вместо приветствия обратился к нему вышедший из-за стола мужчина. С трудом взяв себя в руки, фермер, на-конец, представился и переборов брезгливость пожал влажную руку хозяина кабинета. Услышав вялый ответ:
- Не, нету…, - Егорка мигом потерял к гостю интерес и повернулся к нему спиной, собираясь вернуться на место. – Н-н-но я часто бываю в райцентре и обязательно привезу в следующий раз.
Фермер слышал свой голос и не понимал, как он видавший виды, бывалый мужик, может робко нести всю эту ахинею перед каким-то, судя по всему, полным идиотом! Тряхнув головой, словно отгоняя от себя химеру, он решительно взял инициативу в руки и громким четким голосом изложил свою просьбу. Ответ главы поселения поразил гостя ещё больше, чем его вид и странное поведение:
- Пойдем, покажу, какая понравится земля, ту и бери.
С тех памятных слов Егорки прошло не так много времени как на месте пустующей, заросшей земли, поднялись аккуратные постройки птицефермы. Совсем скоро по району, а потом и по соседним с ним территориям покатился слух о новом главе, как принципи-альном и честном человеке, и один за другим потянулись в Ильинку предприниматели со всей области, несколько семей переехало из города на постоянное место жительство, в от-ремонтированную школу вернулось аж два окончивших пединститут бывших её выпуск-ника. Жители Ильинки не сразу заметили, как появилась новая, яркая автобусная останов-ка, как все восемнадцать километров разбитой грунтовой дороги до райцентра были акку-ратно закатаны в свежий асфальт. К следующим муниципальным выборам в деревне всем миром удалось отстроить новый мини-детсад и подвести газ. Мужики уже стеснялись пьянствовать в открытую, на улице всё чаще слышался детский смех, а в летнее время за счет приезжающих население деревни вырастало в несколько раз и у местных появлялась хорошая возможность дополнительного приработка. Поэтому, когда ровно через четыре года в Ильинку из «района» снова приехал агитатор, никаких сомнений ни у кого уже не возникало: хотим видеть главой только Егорку, то есть, простите, Егора Васильевича!

* * *

По случаю запуска новой газокомпрессорной станции, к которой в скором времени предстояло подключить и жильё «ильинцев» и помещения деревенского соцкультбыта, на общем сходе, в надежде получить подарки, было решено пригласить районное начальство и разных спонсоров. Так как во всей ближайшей округе на фоне всеобщей деградации Ильинка оказалось чуть ли не единственным оазисом относительного благополучия и хоть какого-то развития, разного начальства понаехало много – даже глава района приехал. Сейчас он стоял в толпе празднично одетых гостей и местных, терпеливо ожидая, когда ему дадут слово и возможность совместно с представителем всесильной газовой монопо-лии торжественно открыть вентиль и пустить в Ильинку газ. Рядом с ним стоял грузный мужчина - директор областного психоневрологического дома-интерната Серов Александр Иванович, школьный друг и давний товарищ главы района. Друзья, неспешно оглядывая толпу людей, обсуждали погоду на ближайшие выходные, аппетитные формы приехавшей с газовыми генералами референтши и дураков в областном правительстве. Вдруг, Алек-сандр Иванович, крепко сжав локоть товарища, быстро зашептал ему на ухо:
- Сергей, а это кто это у тебя вместе с директрисой школы стоит рядом?
- Справа? Да, это глава поселения - Антонов Егор Васильевич. Хочешь, давай позна-комлю. А что?
- Ты не ошибаешься? Ты уверен?
- Слушай Саш, да в чём дело, объясни! Да, это один из моих лучших сельских глав, вторые выборы уже выиграл почти со стопроцентным результатом! В деревне порядок, люди его любят, что еще надо?! Ходили, правда, разговоры всякие про него поначалу, …что он вроде как «того», да ерунда какая-то, а потом всё улеглось…
- Это Сергей не ерунда! - жестко перебил районного главу его собеседник.
- Что ты хочешь сказать, поясни! – в свою очередь, уже забыв по какому случаю здесь находится, потребовал тот.
- Это бывший наш постоялец, узнал я его - Егор Антонов. Инвалид с детства. Диаг-ноз – слабоумие легкой степени, шизофрения простой формы. Воспитанник детского психинтерната. К нам был переведён из другого учреждения, жил у нас лет десять, лишён дееспособности. Выписали из интерната, видимо, по заявлению кого-то из родственников. Так говоришь, он у тебя один из лучших? Поздравляю!!
Надо ли пояснять, что важное торжественное мероприятие для главы района было безвозвратно испорчено и уже ничто в тот день не могло вернуть его самообладание. На экстренном совещании, состоявшимся поздно вечером, районный руководитель потребо-вал от медиков «принять все исчерпывающие меры и не допустить позора на всю об-ласть!», что и было с утра воплощено в жизнь, когда проснувшиеся селяне стали свидете-лями жуткой, неприглядной картины: наспех одетому Егорке двое дюжих санитара зало-мили руки и грубо затолкали в карету скорой помощи, которая включив мигалки, тут же умчалась по шоссе.
Однако на этом кошмар для многоопытного районного чиновника не только не за-кончился, а напротив, только начался.
В тот же день его вызвали в правительство области, где губернатор, самолично, в те-чение двух часов материл стоявшего на вытяжку подчиненного:
- Идиот, ты у меня сам в дурдом завтра же поедешь! Куда ты глядел! Молчать!! - рявкнул он, когда тот попытался оправдаться. – Если облажался первый раз, когда допус-тил его к выборам, то сейчас- то, что творишь! Ты знаешь, что вся деревня поднялась в его защиту, а, твою мать!! Собираются жаловаться на самый верх, - многозначительно, задер-жав дыхание, показал кивком куда-то в потолок. – Посмешищем меня выставить хо-чешь?! Давай вместе посмеемся: пять лет поселением руководит псих, который всю свою жизнь провел по дурдомам. При этом руководит хорошо, лучше нас с тобой, умных и об-разованных! Люди его дважды и единогласно выбирают, а по все показателям из четыр-надцати поселений твоего района, его – самое лучшее! Ты понимаешь, что тут политикой попахивает, а!? И еще, делай что хочешь, но чтобы к утру инцидент был исчерпан. Всё, действуй!!
Однако как ни старались районные и губернские власти замять скандал и успокоить людей, информация о поднявшихся вслед за Ильинкой еще четырьмя селами этого района с требованиями вернуть Егорку докатилась до Москвы, до самого-самого «верха» и по-служила поводом для экстренного созыва «малого Совбеза», как называли его между со-бой представители очень узкого уровня высшей российской власти.
- Господа, у нас с вами налицо политический кризис. Я только что, в связи с утратой доверия, отправил в отставку губернатора всем известного нам региона. Причиной моего столь жесткого решения послужили неумелые, дискредитирующие власть действия наше-го, теперь уже бывшего, коллеги. Каждый час к протестующим населенным пунктам до-бавляются новые. Митингами уже охвачена почти вся область. К первоначальным требо-ваниям вернуть главу поселения добавились другие, в основном политического характера, о недоверии к власти в целом. Ситуация грозит перекинуться на соседние регионы и вый-ти из-под контроля. Оппозиция требует отставки Правительства. Коллеги, какие будут предложения? – обратился к присутствующим Президент. – Да, чуть не забыл. Прокурор, привлеките всех виновных к ответственности, и лучше - сразу к уголовной!
Завертевшиеся шестеренки властного олимпа привели все пружины мощного госу-дарственного механизма в действие и решение, конечно же, было найдено.
А в это время в тысячах километров от Москвы, за океаном, в столице другой вели-кой империи шло не менее экстренное совещание.
- Система противоракетной обороны приведена в состоянии повышенной боеготов-ности. К границам России скрытно перебрасываются силы быстрого реагирования. До наших союзников в Европе и Азии доведена информация об обострении военно-политической обстановки в связи с кризисом в России, - четко, по-военному докладывал советник по вопросам национальной безопасности.
- Нам всем надо быть готовым к развитию самых худших сценариев, - подвел итог хозяин Овального кабинета и усталым взмахом руки отпустил присутствующих.

На огромном мониторе оперативной информации гиперпространственного тяжёлого крейсера экспедиционных сил Аманов были четко видны серебристые фигурки подни-мающихся с аэродрома под Саратовым и берущих курс на Атлантику эскадрилий страте-гических ракетоносцев «Белый лебедь», медленно выползающих из шахт в пустыне Нева-ды на стартовые столы баллистических ракет, циклограммы «взорвавшегося» радиоэфира, панорамные виды боевых космических аппаратов различных стран осуществляющих пространственную ориентацию по поступающим целеуказаниям.… Вся информация по эскалации ситуации на Земле находилась под полным контролем древней могуществен-ной техногенной цивилизации Аманов - одних их предтечей мироздания, чёрный гигант-ский боевой звездолёт которых висел на околоземной орбите в пятом, недоступном для Homo sapiens, измерении. Лишь самые сильные экстрасенсы Земли были способны ощу-тить громадину инопланетного корабля, да и то - как гигантское размытое пятно.
- При первом же обмене противников ядерными ударами – стерилизовать эту плане-ту до шестого уровня, - отдал приказ командир крейсера.
По классификации Аманов это значило, что семь миллионов видов живых организ-мов живущих на Земле, будут уничтожены, за исключением бактерий, с которых, как и в предыдущие четыре раза, на Земле снова начнется жизнь.


* * *

Решение по преодолению политического кризиса, найденное на экстренном заседа-нии «малого Совбеза», многократно усиленное прытью не на шутку перепугавшейся рос-сийской бюрократии, мгновенно было выполнено и уже на третий день своей изоляции от общества в стенах «родного» психинтерната, Егорка был в спешном порядке доставлен на заседание районного суда, где судья торжественно объявила о восстановлении его дееспо-собности.
Возвращение Егора в Ильинку было поистине триумфальным: радостные односель-чане, все от мала до велика, высыпали на улицу и, не скрывая своего ликования, готови-лись к встрече со своим главой. Чёрный джип с губернаторским номерами бесшумно подъехал к толпе собравшихся и, наконец, к радости односельчан, из его затонированного салона на землю спрыгнул их Егорка!! Мужики тут же подхватили его на руки и приня-лись качать, однако, на очередном замахе не удержали и уронили прямо на асфальт, да к тому же двое из них, потеряв по инерции устойчивость, и сами упали на него сверху. Но даже это досадное происшествие не могло испортить всеобщего праздника, тем более что на раскрытом заднем борту джипа крепкий, атлетического сложения мужчина в черном костюме ловко откупоривал одну бутылку спиртного за другой и лихо разливал их содер-жимое по пластиковым стаканчикам всем желающим.
Безумство всеобщего счастья достигло своего апогея, когда из машины, опираясь на Егоркину руку, робко появилась молодая женщина, одетая так же невзрачно, как и он. Она неловко перебирала руками букетик живых цветов, виновато - застенчиво улыбалась и с трудом пыталась задержать косящий, все время ускользающий взгляд на одной точке.
- Это Галка! - радостно объявил Егорка всем окружающим, а потом решил ещё и пояснить, - Александр Иванович разрешил…., - и, взяв женщину за руку, повёл её в сто-рону своего дома.

Следующий и последовавшие за ним дни ознаменовались ничем не примечательны-ми и никак не связанными между собой событиями: Антонов Егор Васильевич приступил к обязанностям главы поселения «Ильинка», протестная активность населения и оппози-ции сошла на нет, первые лица государства и политики рангом ниже сделали несколько важных заявлений, ряд стран провели совместные военные учение в воздухе и на земле, руководители аэрокосмических агентств лидирующих держав дали пресс-конференции о проектах совместного освоения Ближнего космоса, а старый эскимосский шаман Уйага-лык, молясь утром, почувствовал, что большое размытое темное пятно ранее неизвест-ного ему духа, давившее своей громадой Землю всю последнюю неделю, исчезло.


_____________________________


28.09.2011г. 24.05.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.