Чужбина не встречает коврижками, гл.29,30

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Пока я в течении десяти месяцев отсутствовал в Сантьяго, на улице Чукре Мансур произошли ощутимые перемены. Дискотека «Ла Ос» окончательно закрылась. По выработанной привычке в офис каждое утро приходила Джаки и целый день «сидела на телефоне», отвечая теперь уже на нечастые звонки, да разве что иногда сюда ещё завозили какие-то официальные письма.
Вместе с Джаки на дискотеке постоянно присутствовали Батин с Мотей и ещё один ранее не знакомый мне русский. Саша нас познакомил. Это был Игорь Красовский – длинный, худой и жилистый детина. На его гусиной кадыковатой шее взгромоздилась непропорционально миниатюрная головка, как у доисторического ящера. Взгляд его выпуклых, на выкате, глаз отражал какой-то нездоровый лихорадочный блеск. Игорь приехал из Аргентины, его поселили при русской церкви в знакомом мне общежитии, но он устроил пьяный дебош и его попёрли оттуда. А Батин подобрал его и пристроил возле себя. Поселил его Саня в одном из пустующих домов, ранее использовавшемся как дополнительный склад дискотеки, где хранили стеклотару, да ненужные ящики и коробки. В этот же домишко Батин вселил и меня с семьёй. Игорь занимал там одну комнату, и нам выделили две других.
А ещё, на улице образовался новый театр «Панорама». Организовала его некая супружеская чета: Фелипе Риос и Андреа Санчес. Они являлись друзьями Хосе-Мигеля – молодого хозяина улицы, и он им предоставил помещения в аренду под залы театра.
Немного скажу об улице Чукре Мансур, которая вместе со всем, что на ней построено, являлась частной собственностью одной богатой палестинской семьи. Эта многочисленная семья владела большой строительной компанией, возводящей высотные здания. Это их предок Чукре Мансур давно, после какой-то арабской войны, бежал сюда, в Чили, и навсегда обосновался в Сантьяго.
Семья в настоящее время владела бесчисленной движимостью и недвижимостью, разбросанной не только в столице, но и по всему Чили. Именно улица Чукре Мансур была отписана в наследование Хосе-Мигелю – одному из молодых отпрысков этой фамилии.
Хозяин дискотеки Алехандро Тонда дружил с молодым владельцем улицы, но в последнее время задолжал ему значительную сумму за арендуемые помещения и не хотел погашать этот долг. Между ними наступило некоторое охлаждение отношений. Фелипе Риос же наоборот овладевал всё большей симпатией хозяина недвижимости и вовсю разворачивал свой театр, притесняя всё больше дискотеку и прибирая к рукам её помещения. К тому же, в театре «Панорама» работала бухгалтером любовница Хосе-Мигеля красавица Роуз.
В общем, Алехандро с его дискотекой упорно выживали с улицы Чукре Мансур, а оборудование заставляли распродавать, чтоб расплатиться за аренду с хозяином улицы и с государством по налогам. Полиция теперь контролировала деятельность дискотеки и часто наведывалась сюда.

***

Решив проблему с устройством в Сантьяго, мне необходимо было позаботиться о наших документах, оставшихся у Имженецких. В подобных случаях обычно идут в полицию и заявляют о том, что некий гражданин не возвращает документы. А ещё обращаются в Трудовую инспекцию, которая имеет большие права и специально создана для защиты трудящихся от произвола работодателей. (Видимо Имженецкие мне и подсовывали на подпись бумагу, где сказано, что я не имею к ним никаких претензий по работе. Трудовую
инспекцию в Чили очень боятся предприниматели). Эта инспекция через Трибунал может налагать огромные штрафы. Но я не мог за помощью обратиться в полицию, ибо у нас были просрочены визы и тогда бы всё выяснилось и нас бы выслали из страны. Нужно было предпринять иные действия. И я отправился в российское консульство. Я знал, что когда-то Валерия сама работала там и Имженецкие до сих пор поддерживают контакты с российской дипломатической миссией в Чили. Я попал на приём к консулу и рассказал о своей проблеме.
- Ну а мы-то здесь причём? - удивился господин Полунин.
- Я являюсь гражданином Российской Федерации, и вы обязаны защищать своих граждан за рубежом, подвергшихся произволу, - решительно наседал я, ни словом не обмолвясь о том, что виза у самого давно просрочена.
- Вы сами вляпались, а почему консульство должно решать ваши проблемы? - попытался отстраниться дипломат.
- Так вы не поможете мне вернуть паспорта, принадлежащие Российскому государству?
- Как мы можем это сделать?
- Легко! Свяжитесь с этими Имженецкими, я дам их телефон, и официально потребуйте, чтобы они немедленно вернули необоснованно присвоенные документы.
- Нет, это исключено! Мы не можем заниматься вашими частными делами, - отрубило официальное лицо.
- Ну, хорошо! Мне не остаётся ничего иного, кроме как обратиться за помощью в местную полицию. Тогда, как вы понимаете, у российского консульства возникнет неловкая ситуация – я ведь не стану молчать о том, что сначала к вам обращался за помощью.
Дипломатический чин некоторое время соображал, а затем, раздражённо выплюнул:
- Подождите. Не обращайтесь в полицию. Я постараюсь помочь. Зайдите к нам через неделю.
- Так я вам оставлю телефон Имженецких?
- Не надо! - почти что взвыл консул.
Итак, через неделю я получил паспорта. Джаки оформила фальшивый рабочий контракт в дискотеке и, заплатив положенный штраф, я заимел на всю семью временную визу сроком на один год.

***

Голова была заполнена исключительно поисками работы. Теперь я был не один и это усугубляло положение. Сколько мы ещё проживём во временном убежище было неизвестно. В любое время нас могли попросить оттуда. Скопленный за время работы у Имженецких капитал с каждым днём таял. Но у нас ещё оставалось немногим более одного миллиона песо. Надо было срочно что-нибудь предпринимать. И я нашёл подходящий выход!
Это был единственный реальный выход в моей ситуации. Во-первых, то была посильная для всей семьи работа; во-вторых, при удачном ведении дела она сулила достаточный доход.
В общем, я решил развернуть собственное дело, открыв магазин «Фрукты – овощи».
Эта идея поглотила меня всецело. Друзья выражали сомнение, мол, у меня не хватит денег,.. не потяну собственное дело в чужой стране,.. где буду брать товары?.. Но я уже всё
для себя решил и, кроме того, понимал, что у меня нет иного выбора. Целыми днями я искал подходящее помещение, чтобы снять его в аренду и обустроить под магазин. Одновременно я знакомился с владельцами магазинов и подолгу беседовал с ними, выуживая ценную для себя информацию.
Так постепенно удалось выведать методы их работы, места, откуда можно доставать необходимые товары, узнал какие нужно оформлять документы для регистрации коммерческой деятельности. Оказалось, что при проявлении достаточной настойчивости – всё было в собственных руках. А миллиона песо вполне хватало на регистрацию коммерческой деятельности, аренду небольшого помещения, закупку первоначальной партии товаров, которые предлагались на оптовом рынке, расположенном на окраине Сантьяго.
И вскоре я нашёл подходящее помещение… всего за сто двадцать тысяч песо в месяц. Раньше там было небольшое кафе, поэтому водопровод, канализация и электричество были подведены, а посему мне не придётся платить специалистам за подводку коммуникаций. Были там и два небольших подсобных помещения, которые запросто можно было оборудовать под жилище и поселиться там всей семьёй.
Хозяином оказался сердобольный старик и я ему красочно поведал свою историю бедствий а он, проникшись милосердием, назначил минимальную арендную плату. Ещё ему
импонировало, что теперь у него арендует помещение русский. Мы ударили по рукам, и я оставил небольшой залог. Теперь нужно было оформить необходимые документы у нотариуса, в муниципалитете, в службе санитарной инспекции и зарегистрироваться в Предпринимательском комитете.
Но тут-то и обозначилась первая проблема. Оказывается, согласно чилийскому своду законов, я не имею права на себя напрямую оформлять предпринимательское дело. Для этого нужен человек, имеющий чилийское гражданство или хотя бы вид на жительство. У меня же была лишь временная рабочая виза сроком на один год. Значит, нужно договариваться с кем-нибудь из надёжных друзей, чтоб оформить на этого человека магазин, а меня сделать компаньоном. Через полгода дело можно будет переоформить уже на меня. В первую очередь я бросился к своему другу Батину.
- Что ты, Влад! Я уже собираю манатки – готовлюсь к отъезду в Вийяррику, - замахал руками Саня.
- Но там ведь ещё ничего не известно.
- Последний раз я разговаривал по телефону с Гиермо и он сказал, что место под байдарочную школу уже утвердили.
- Как хорошо! Поздравляю! Но много ещё осталось формальностей?..
- Смету расходов составили, вакансии тоже оговорены… Я планировал и тебя забрать с собой.
- Вот уж за это спасибо! Но я же бежал из этой Вийяррики. И как ты представляешь себе моё возвращение туда?
- А что особенного?
- А то, что мэр Вийяррики Гиермо друг Имженецкого. Если меня увидят там, то твою школу тут же прикроют. Придётся тебе обойтись без меня.
- Да, действительно, ты прав!
- У меня единственный выход – открыть этот магазин.
- Но я никак не могу тебе помочь в этом деле. Нужно будет подписывать каждый месяц отчёты, да и другие бумаги… нет-нет, я не могу. Поищи здесь, в Сантьяго, кого-нибудь другого. Ты ведь знаешь как я тебя уважаю, но…
- Ну, ладно! Буду искать.
Целый месяц пришлось искать среди знакомых кто бы согласился на моё предложение. Дошло до того, что я согласен был платить половину прибыли тому, кто поможет мне. Но все мои дорогие соотечественники под разными предлогами отстранялись. Перебрал буквально всех знакомых – всё тщетно. Оставался один Николай Кочерыжкин. Он был хроническим неудачником, поэтому с ним никто не желал иметь дело, но у меня не было иного выбора. Сам Николай охотно откликнулся на моё предложение:
- Как это мне кстати, Влад! Я сижу без работы.
- Нет. Тебе не надо работать, мы будем трудиться своей семьёй, а тебе я буду отдавать половину прибыли за то, что поможешь открыть дело на твоё имя.
- Что ты, Владислав! - вмешалась Галина. - Мы же не потеряли совесть, чтобы зря с тебя брать деньги. Пусть Николай тоже работает вместе с тобой.
- Хорошо! Так мне ещё лучше – будем работать вдвоём…
Вместе с Николаем я стал бегать по инстанциям, делиться с ним своими планами и соображениями. Напарник быстро вошёл в раж и принялся тоже подавать идеи. То ему не нравилось место, где находился магазин; то арендная плата показалась непомерно
завышенной; а то, и вообще, взялся сам распределять мои деньги – как их удобней потратить.
Это уж было слишком! Я попытался вразумить компаньона, но всё было бесполезно. По-моему, с тех пор, как Николай упал с крыши – он несколько повредился головой.
Я втолковывал моему потенциальному компаньону:
- Николай, я сам знаю что делать! Мне не нужны посторонние советы.
- Мы с тобой компаньоны, значит я имею право голоса.
- Я уже всё организовал как надо.
- Ну и что? А я с этим не согласен.
- Но мы же договаривались, что ты лишь поможешь зарегистрировать магазин на тебя.
- Тебе проще, ты ни за что не отвечаешь – все документы будут оформлены на меня. Значит и спрос с меня.
- Николай, о чём ты говоришь? Это я рискую всем. Я вкладываю в дело последние свои средства. Если ничего не получится, то я с семьёй останусь на улице без средств к существованию. И кроме того, я полностью доверяюсь тебе, оформляя магазин на твоё имя.
- Что ты всё: деньги… деньги… Главное – документы! Попробуй-ка без меня открыть свой магазин.
Я был, как оголённый нерв. Понял, что с Николаем Кочерыжкиным у меня ничего не получится. А тут он ещё поспорил со стариком, сдающим помещение под магазин. В общем, когда я явился в очередной раз на место, там уже вовсю орудовали другие люди.
Старик сдал помещение в аренду более сговорчивым клиентам.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Потерпев фиаско с магазином, я даже не имел права впасть в отчаяние, ибо за моей спиной были жена и дочь. Опять принялся искать выход из трудного положения, в котором продолжил пребывание. Тяжёлая неизбежность снова надвигалась с неотвратимостью носорога, ринувшегося в лобовую атаку. Я ужасно был зол на весь мир, на всех своих так называемых друзей. Раздражал и наш сосед по жилищу. Он то был без причины озлоблен, то заявлялся пьяный с кем попало среди ночи, а то закатывался в беспричинном приступе хохота.
Тем временем, Батин с Мотей и моим соседом под руководством Джаки активно расхищали имущество дискотеки. И делали это преимущественно по ночам – когда не работал театр и не было свидетелей их ночной активности. Я не участвовал в их криминальных
делах. Они куда-то сбывали краденое. Однажды Батин и мне предложил купить у них какой-то диван. Я в сердцах послал его к чёрту и откровенно высказал своё отношение ко всему этому. После такого разговора наши отношения стали резко охлаждаться.
Но мне-то надо было выживать. Призрачная мечта о магазине растворилась, как мираж в азиатской пустыне. И придумал я новый способ. Театр функционировал, народ меж спектаклями слонялся по улице, да в конце недели тут же работала вторая дискотека «Райс».
И начали мы с Мариной готовить сандвичи и продавать их прямо с порога своего жилища. Бизнес пошёл успешно, мы имели хоть и небольшой, но твёрдый доход. Хозяин театра Фелипе и шеф дискотеки «Райс» Антонио скоро проведали о моей инициативе и донесли владельцу улицы Хосе-Мигелю. Тот приехал, чтобы во всём разобраться лично. Так я впервые с ним и познакомился.
Это был тридцатилетний симпатичный шатен с интеллигентными манерами. Молодой хозяин улицы был прост в общении. Он вежливо постучал к нам в дверь и попросил разрешения войти. Позади него собралась целая свита и среди них Фелипе с Антонио.
- Вы знаете кто я? - прямо спросил у меня незнакомец.
- Нет, - честно признался я.
- Меня зовут Хосе-Мигель, я владелец этой улицы.
- Очень приятно, сеньор, - обалдело промямлил я с обречённостью цыплёнка перед парализующим взглядом питона.
- Что вы делаете в моём доме?
- Извините, но я работал в «Ла Осе» и теперь у меня нет работы и мне с семьей некуда идти. Мне разрешили пока здесь пожить. Сейчас ищу другую работу, - умоляющим тоном объяснял я, ощущая себя преступником, застигнутым за расчленением трупа.
Мой жалобный тон, видимо, тронул хозяина частной собственности:
- Хорошо! Поживите пока здесь.
- Большое спасибо, сеньор! Вы так добры!
- Ещё говорят, вы здесь развернули торговлю?
- Нам ведь нужно что-нибудь кушать, - вяло промолвил я с отрешённостью червя, предназначенного для наживки.
- Но вы тем самым составляете конкуренцию другим, - улыбнулся наш благодетель, кивнув головой в сторону Фелипе и Антонио.
- Вовсе нет, сеньор. Ни в театре, ни на дискотеке не продают сандвичи, - возразил я почтительно.
- Кроме того, нельзя торговать без патента, иначе приедет полиция и вас заберут, а у меня будут неприятности как у владельца этой территории.
- Хорошо, сеньор, мы больше не будем, - согласился я, как партизан, истерзанный пыткой.
- Вы лучше помогайте в театре и на дискотеке, там всегда найдётся какая-нибудь работа. А это примите от меня, - Хосе-Мигель протянул купюру в двадцать тысяч песо.
- Вы очень добры к нам, сеньор! - от души благодарил я, нежно прижимая к груди подаренный дензнак.
После этого пришлось свернуть наш маленький бизнес, поскольку важнее было – не потерять жилище. И тут Антонио предложил мне в те вечера, когда работает его дискотека, расставлять на стоянке автомобили клиентов, за что те будут давать чаевые. Фелипе, в свою очередь, тоже стал иногда подкидывать работёнку: то сделать уборку в его офисе, то что-нибудь покрасить, то постелить линолеум, то помочь в монтаже декораций на сцене…
Так вот мы и выживали.
А однажды в «Ла Ос» приехал Алехандро Тонда. Кроме Джаки на месте никого не было, и она позвала меня помочь загрузить в джип патрона какие-то коробки. Я загрузил машину. И неожиданно Алехандро подозвал меня:
- Влади, ты ещё не нашёл работу?
- Нет, дон Алехандро.
- Ты хорошо работал у меня. Я поговорил с Хосе-Мигелем. Сказал ему, что не пожалеет, если возьмёт тебя на работу.
- О! Спасибо, сеньор!
- Так значит ты согласен? Он к тебе подойдёт…
И действительно, через пару дней приехал мой новый патрон со своим представителем – солидным доном Хавьером.
Хосе-Мигель начал деловой разговор:
- Влади, ты хочешь работать у меня?
- Да, хочу.
- Тебя очень хорошо отрекомендовал мой друг Алехандро. Мне нужен человек, который бы присматривал за этой улицей. Ты должен будешь следить здесь за порядком и если заметишь какие-либо нарушения, немедленно звони мне или дону Хавьеру. Я дам тебе вон тот двухэтажный дом и буду платить сто двадцать тысяч песо в месяц. От тебя требуется, чтобы постоянно находился здесь. Ещё, я не запрещаю, если ты будешь выполнять постороннюю работу, но только чтобы в пределах этой улицы.
- Я согласен на всё!
- Дон Хавьер, составьте контракт с Владиславом и завтра же пришлите сюда строительную бригаду Мигеля Флореса – пусть отремонтируют дом для новых жильцов.

***

Мигель Флорес был мужчина импозантный: смуглый крепыш лет сорока пяти с курчавыми чёрными волосами, заплетёнными на затылке в косичку. А сверху блестело прогрессирующей плешью сочно лоснящееся, как начищенный ботинок, загорелое темя. Он был выходцем из чилийского побласьона, зарабатывал себе на жизнь мелким ремонтом в домах. Затем, со временем Мигель развернул собственное дело и теперь у него имелась своя бригада рабочих, занимающихся ремонтом помещений в жилом секторе.
Люди Мигеля трудились над приведением в надлежащий вид предоставленного нам жилища. А я с Мариной и Викторией очищали улицу от спрессованных за долгие годы груд мусора. Иногда к нам присоединялся и наш сосед Игорь. Он тоже жаждал внести свою посильную лепту в благое дело наведения чистоты на порученной нашей заботе улице. Но с соседом было не всё в порядке.
Обычно я просыпался рано и поднимал свою семью. Позавтракав, мы приступали к работе. Игорь же до утра где-то болтался и поднимался после полудня и не раз недовольно выговаривал мне за то, что рано принимаюсь за работу и никогда его не зову с собой. По его понятиям было – я ему подкладываю свинью, выслуживаясь перед хозяином.
- Слушай, друг! Я тебе не мама и не папа и не собираюсь тебя воспитывать, - резонно разъяснял я ему. - Если хочешь работать, поднимайся пораньше и иди трудись. А я не собираюсь ориентироваться на тебя. У меня ещё семья имеется, за которую я в ответе.
- Ты просто хочешь перед хозяином выслужиться и показать какой ты хороший, а меня намерен смешать с грязью.
- Перед Хосе-Мигелем я действительно хочу показать себя с лучшей стороны. Это так! Поэтому и стараюсь получше сработать. А ты уж сам скоординируй свои действия.
- Вот ты так поступаешь и поэтому от тебя отворачиваются друзья.
- Что-то я не совсем понял: какие друзья?
- Саня вчера с семьёй уехал в Вийяррику, а с тобой даже не пришёл попрощаться.
- ?! Ну и пусть ему будет скатертью дорога. И что ты хочешь этим сказать? Чтоб я спал, как ты, до обеда?
- А что, ты приехал сюда вкалывать на этих индейцев?
- Да ты, братец, оказывается расист! И в Чили ты, видимо, приехал работать директором? Ну-ну!..
- Это не твоё дело.
- Ну, да! Мне, собственно, и вправду до тебя нет дела. Но я не потерплю, чтобы кто-то совался и в мои дела, - отрезал я резко.
Сосед отличался интеллектуальностью амёбы, а посему с ним у меня разговор был короток.
Между тем, ко мне уже все привыкли на улице Чукре Мансур. Теперь в конце недели по ночам я парковал автомобили клиентов дискотеки «Райс». В театре мне тоже постоянно находили какую-нибудь работу. Упорно и методично я расчищал многолетние завалы на порученной территории. Мусорная машина по утрам только и успевала забирать пластиковые мешки с мусором. Соответственно росло и уважение ко мне. Раз или два в неделю приезжал Хосе-Мигель и не переставал удивляться тому, как прямо на глазах меняется облик улицы. Он непрестанно хвалил меня. Теперь документы были в полном порядке: я имел рабочую визу, бессрочный рабочий контракт, жильё, медицинскую страховку, гарантированную заработную плату и, главное, появилась уверенность в завтрашнем дне. Я поистине испытал чувство кита, оценившего свободу, оказавшись в домашнем бассейне.
Все с любопытством наблюдали за тем, как обосновывается русская семья. Сам я стал заметной фигурой на Чукре Мансур, стал её неотъемлемой частью – некой экзотической достопримечательностью улицы. Я вошёл во вкус и чувствовал теперь себя здесь привычно, как обезьяна, висящая вниз головой на лиане.
Мигель Флорес сам начинал свою трудовую деятельность простым работягой, и он ценил в других их тягу к труду – поэтому вскоре мы с ним очень сдружились.
Хосе-Мигелю докладывали обо мне, и он всё больше был доволен своим новым работником. По собственной инициативе каждое утро мы всей семьёй подметали улицу. Это тоже стало известно патрону, и он сам предложил оформить Викторию дворником, назначив ей зарплату в шестьдесят тысяч песо.
Игорь метал громы и молнии,.. но продолжал вести прежний образ жизни. Печать ядовитого щитомордника иногда помимо его воли проступала на его непроницаемом лике.
Лето подходило к концу. Дискотеку «Ла Ос» полиция опечатала. Бригада Мигеля завершила ремонт нашего дома, и мы туда перебрались вместе с нашим беспутным соседом. Моя семья разместилась в трёх комнатах на втором этаже. Игорь занял комнату внизу возле
кухни и туалета. Дом возвышался над улицей, возведённый у подножия громадного холма Сан-Кристобаль. Вокруг дома простиралась большая территория двора, вся ужасно захламлённая. Мы всей семьёй немедленно принялись выгребать мусор. Игорь больше не
помогал, видимо решив, что если дали жильё – то нечего и напрягаться. Но я-то глядел в перспективу!
Когда жизнь наша окончательно наладилась, к нам снова зачастили в гости старые и новые приятели. Чикин со своей Патрисией первыми наведались в наше новое жилище:
- Да! Вы хорошо устроились, - оглядывая свежепобеленные комнаты, мечтательно произнёс Серёга. - А помнишь, Влад, как я тебя устроил у дона Марио в крохотном вагончике? Здесь у тебя просто хоромы.
- Ты прав, Серёга. Тут нам просторно. И, главное, Марина довольна: вон какая кухня – есть где развернуться! - поддакнул я.
- Давай сыграем в нардишки, - предложил гость.
- Можно. Пока женщины что-нибудь приготовят и соберут на стол, мы можем сразиться.
Сосед тоже изъявил желание присоединиться к нашей компании. Втроём мы устроились в зале на втором этаже. Сергей вытащил бутылку русской водки. Игорь алчно сверкнул очами, увидев столь вожделенную стеклянную посудину. И застучали костяные зары…
Попутно Сергей наполнял три стопки традиционным русским мужским напитком:
- Пропустим по одной для начала!
- За нашу пропащую родину! - поддержал я идею первым тостом.
Все трое разом хлопнули бодрящей жидкости, и мы с Чикиным углубились в стратегию игры. Наш сотоварищ, измаявшись ожиданием, самовольно наполнил бокалы ещё:
- Что мы сидим «на сухую»? Давайте ещё тяпнем.
Мы опрокинули молча, только я не допил до конца и поставил на стол стакан. Это немедленно заметил наш новоявленный блюститель порядка и, подхватив мою недопитую стопку, поднёс к моему рту:
- А что это, Влад, ты сочкуешь? Давай, допивай до дна.
- Поставь, я допью, когда захочу, - недовольно отстранился я с брезгливостью гурмана, обнаружившего в своей тарелке жаренного таракана.
- Так не пойдёт в нашей компании. Пей до дна!
- Знаешь что, дорогой? Поставь эту рюмку на место и не устанавливай своих дурацких правил. Здесь тебе не Россия и все пьют как того пожелают сами.
- Но я же хотел по справедливости.
- Лей себе сколько хочешь, если у тебя так горит, - отрезал я…
В гости к нам наведывались и Гореловы, и Василий Иваныч, и Кочерыжкины, и ещё многие другие наши приятели. Захаживали в наш дом и чилийцы из театра и дискотеки, а также, соседи, часто бывал и Мигель Флорес. Вот так мы и стали частью местного ландшафта.
Теперь мы обустраивались здесь основательно: приобретали мебель, бытовую технику, посуду. Соседи рады были помочь нам во всём…
- Владик, иди сюда! - позвала меня Марина. - Там с территории телеканала вывозят ненужную мебель. Директриса, сеньора Корнелия, предлагает, чтобы мы зашли к ним и выбрали то, что нам пригодится.
- О! Я видел у них в телестудии такую эксклюзивную модерновую мебель. Такое в продаже не найдёшь.
- Хорошо! Мы сможем обустроить своё жилище в духе времени.
- Это уж насколько хватит фантазии, - заметил я.
- Не прибедняйся. У тебя фантазии хоть отбавляй.
- Спасибо за комплимент, дорогая. Постараюсь оправдать возложенное на меня высокое доверие партии, - пошутил я.
Из театра Роуз тоже подарила нам электрочайник и транзисторную радиолу. Иногда вечерами за Роуз заезжал Хосе-Мигель и увозил её с собою. Несомненно, они говорили и о нас и, видимо, оценивали нашу деятельность положительно, так как любовница патрона к нам была очень хорошо расположена.
После одной из таких их встреч шеф подошёл ко мне и, дружески обняв за плечи, сказал:
- Знаешь, Влади, я очень доволен твоей работой и хочу чтобы ты ощутил мою благодарность материально.
- Я и так доволен всем.
- Ну и хорошо! А ещё я отдаю в твоё распоряжение паркинг. Он вмещает до восьмидесяти автомобилей. Сколько заработаешь на стоянке – всё твоё!
- О! Я бесконечно вам благодарен за заботу, сеньор!
- Вообще-то, по нормальному, тебе надо бы повысить зарплату, но я подумал, что при разумной постановке дела ты сможешь здесь заработать гораздо больше.
С паркингом дело обстояло так. Он не был официально зарегистрирован, поэтому там предполагалось работать исключительно за чаевые. Но латиносы не особенно разбрасываются щедротами. И поначалу за ночь работы я имел всего две-три тысячи песо вознаграждения. С вечера, как только начинались спектакли, и до полуночи я парковал машины. В конце недели, когда функционировала дискотека «Райс», мне вообще приходилось работать всю ночь. Но
поначалу от стоянки вместо дохода были одни сплошные хлопоты.
Мой сосед Игорь попытался работать со мной, но увидев, что в конце смены оказывалось нечего делить, он скоро отказался от этой затеи. Я же про себя решил: чтоб навести в деле порядок – нужно время. И принялся с упорством дятла, долбящего сухое неподатливое древо, добросовестно и терпеливо добиваться своего. Объяснил свою позицию Сергею и предложил ему работать со мной в те ночи, когда функционирует дискотека и появляется много заботы на автостоянке…

Ярким сполохом огня
озарило землю утро;
небо цвета перламутра
распочало краски дня.
Тени ринулись гурьбой
за околицу спасаться…

Ограничено абзацем –
что начертано судьбой! 15.10.2016

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.