Т. №48. Закон мести.

Великий боже, какою пыткою оказывается сон для человека,
снедаемого единым неосуществлённым желанием мести.
Он спит, сжав кулаки, а когда просыпается, его вонзенные в
ладони ногти красны от его собственной крови.
Г. Мелвилл. “Моби Дик”.
Не то что бы я кого-то боялся, /в своем собственном доме/, или за кем-то следил или кому-то не доверял. Нет что вы. Как раз наоборот, я ничего и никого не боюсь, я всех люблю и всем доверяю, единственное, что я никому не прощаю, это когда кто-то вдруг имеет наглость решить, что он имеет право меня поиметь. Поиметь, как дешевую проститутку.
Когда у нас в доме начали пропадать деньги, и разные мелкие ценные вещи, то естественно подозрение пало на домработницу Эльвиру, эту наглую, бессовестную, бесстыжую, лживую крашенную суку. А на кого же еще! Не буду же я сам у себя лазить по карманам и воровать деньги? В равной степени это относилось и к моей бедной дочери, /которая имела в своей жизни все, о чем только, могут мечтать ее сверстницы из высшего общества/. Оставалась только Эльвира. Но сами понимаете, не пойман не вор! И вот значит один мой хороший знакомый, /частный детектив/, посоветовал мне специалиста, который установил во всех комнатах миниатюрные видеокамеры. Эльвира не попалась, /я уверен что просто не успела/, но зато попались мои, /до того самого мгновения, как я сам лично увидел их на мониторе/ этих людей я считал своими самыми близкими друзьями - Эмиль и Сальваторе. Нет, упаси боже, они не шарили по моим карманам, и не потрошили мой бумажник и саквояж, /у них самих денег куры не клюют/, они сделали нечто более подлое, низкое, мерзкое и ужасное, и единственное заслуженное наказание за это только - СМЕРТЬ. Я думаю, что у вас наверняка напрашивается вопрос: А что же такое они сотворили, что не заслуживают милосердия и прощения, а только СМЕРТИ, СМЕРТИ И СМЕРТИ?
Я отвечу честно, положа руку на сердце: Они подло, трусливо, низко, втихаря сами поехали на рыбалку, не поставив меня в известность. На пруды, на карпа….
И что, за это я собираюсь предать их такой лютой смерти? Удивитесь вы.
Да он не нормальный, / покрутив пальцем у виска/, скажете вы про меня.
И конечно же будете правы.
И я сам, не будь участником дальнейших ужасных событий, поставил бы точно такой же диагноз, тому, кто за такую сущую безделицу /ну подумаешь, кинули два товарища своего третьего с рыбалкой/, решает лишить их жизни.
---Ну, разве за такое убивают? С негодование воскликните вы.
Поверьте, что и я сам с не меньшим возмущением набросился бы на этого безумца, если бы, не одно – НО. Этот казалось их незначительный, /мелкий/ проступок, /запечатленный в тот вечер на скрытую камеру/ в дальнейшем, оказался роковым, и привел таким страшным событиям, о которых даже спустя десять лет, я не могу рассказывать, сдерживая слезы. Слезы несчастного, /безутешного/ отца, который в тот страшный вечер лишился самого дорогого, что только у меня было на этом свете моей любимой, дорогой доченьки.
----Я так до сих пор не знаю, какие побудительные мотивы двигали ими в тот вечер, когда они вдруг решили смотаться на пруды вдвоем, без меня. Да черт с ними, и с ихней рыбалкой! Смотались бы втихаря и все, наловили карпов, и потом довольные крутили бы фигушки в кармане, хитро улыбаясь, но они решили обставить это таким образом, что чуть ли не само провидение устроило, так что я не смог поехать с ними. Я не знаю, кто был автор самой “идеи”, кому первому в голову пришла столь гениальная мысль? Я знаю только то что спустя несколько дней, /сходя с ума и не находя себе места/ после внезапной пропажи дочери, я включил у себя в кабинете монитор, и то что я там увидел, повергло меня в шок. Я увидел что вечером, накануне того самого страшного в моей жизни дня, когда мы как обычно немножко выпивали у меня дома, и пока Сальваторе рассказывал мне какую-то очередную пошленькую историю, Эмиль сделал следующее. Он вышел в прихожую, и там, сняв заднюю крышку с моего мобильного телефона, /лежавшего на столе/, сначала вынул, а потом как бы, не до конца обратно вставил аккумуляторную батарею. После чего закрыл крышку, и как ни в чем не бывало, положил телефон обратно на стол, потухшим монитором вниз. Он вернулся обратно, мы еще немного выпили, выслушали парочку пошлых историй и разошлись по домам. А утром, еще до восхода солнца, они поехали на рыбалку. Но перед этим, каждый из них чуть ли не по десять раз трезвонил мне на мобильный, / желая предложить мне присоединиться к ним/, но увы, мой телефон “почему-то” не отвечал….
----Но ведь за это, же не убивают! Скажите вы.
И будете абсолютно правы. За это не убывают! А убивают вот за что. В то самое время пока мой телефон с отключенной батареей как ненужный хлам, валялся в прихожей, моя несчастная дочь, /которая в это самое время должна была находиться в столичной клинике/, была похищенная каким-то сумасшедшим. Ей каким-то чудом удалось мне перезвонить что бы сообщить точное место своего заточения. Боже как в СМС она умоляла меня спасти ее…. Но телефон молчал, потому что этим двум уродам, вдруг без меня захотелось поехать на рыбалку….
****
Моя бедная несчастная девочка была очень похожа на Мону Лизу. Как две капли воды ну просто вылитая Лиза дель Джокондо. Все кто ее видел, сразу же говорили об их просто мистическом сходстве. С такой внешностью согласитесь жить можно… И жить не плохо…. Но только не ей. Ее буквально бесило, и доставляло невероятные страдания, осознание того, что всю оставшуюся жизнь, ей придется быть не самой собой, а просто женщиной удивительно похожей на картину гениального Да Винчи. Она решилась на крайние меры, и договорилась о пластической операции, которая должна была раз и навсегда покончить с этим сходством. Я не одобрял эту ее идею, но Мария девушка уже взрослая, и сама была вправе решать свою дальнейшую судьбу.
И вот значит накануне дня операции, она вдруг исчезла, а когда появилась, то уже ни о каком сходстве не могло быть и речи. И дело здесь было уже не в пластике. Но обо всем по порядку. Кому-то было по-видимому угодно, что бы в одном городе, кроме ее, ненавидящий этот Леонардовский образ больше всего на свете, жил некто, который, был буквально одержим Джокондой, и который узнав об их удивительном сходстве, больше всего на свете мечтал единолично обладать ею. Случайно узнав о том, что она собирается избавиться от “осточертевшей” схожести, он не мог допустить этого, и похитив, запер ее у себя в подвале, где несколько дней наслаждался ею, нет, он буквально сходил с ума от счастья, обладания ею. /Как безумный коллекционер, наслаждается ворованным шедевром, без возможности похвастаться ним перед такими же безумцами от коллекционирования, как и он сам/. А потом моя бедная несчастная девочка, /которая была совсем не дура/, поняв, что это чудовище интересует не она сама, а то изображение, с которым она волею судьбы похожа как две капли воды, выбрала удобный момент, и своими острыми как бритва ногтями, изуродовала до неузнаваемости себе лицо, таким образом, пытаясь, раз и навсегда, /без пластической операции/, избавиться от ненавистного сходства. Расплата последовала мгновенно, и расплата страшная. В припадке безумства, он расчленил ее тело, /по живому/. Именно такой обезображенный кусок мяса, в бумажном мешке, /без рук, без ног, и без головы/ и нашли рыбаки на одном из близлежащих озер. А спустя несколько дней уже на берегу другого озера опять же рыбаки обнаружили еще один мешок, внутри которого были отрубленные/ руки, ноги и ослепленная голова с отрезанными ушами и языком/. Патологоанатом проводивший вскрытие, дрожащим голосом сообщил мне отцу, по очень большому секрету, что эти изверги, /или изверг/, расчленяли ее еще живой/.
*******
Если честно, то я даже был рад, когда следствие по делу о похищении моей дочери, зашло в тупик. В тот самый миг, когда на опознании в морге, патологоанатом отвернул простыню, и я увидел то, что еще пару дней назад было Марией, я уже больше всего на свете хотел что бы так и было. Что бы полиция, не смогла найти автора столь чудовищного убийства, человека, вне всякого сомнения, психически ненормального, которого наше гуманное правосудие, скорее всего, признает невменяемым, и спустя пару лет, после так называемого “принудительного лечения”, как ни в чем не бывало, выпустит на свободу. Я с таким дальнейшим развитием событий, был категорически не согласен. Я хотел найти его сам, и сам же его и судить, своим отцовским судом. И самое главное, на правах отца, в качестве палача привести в исполнение свой приговор. Три в одном. Следователь, судья и палач. Я несчастный, безутешный отец, и стало быть имею на это право, которого, не в праве меня лишить ни какая мораль, ни закон!
*******
После того как патологоанатом, /по большому секрету, как отец отцу/ сообщил мне что /тело расчленял человек имеющий определенные понятия в медицине/, и что ему удалось обнаружить у Марии под ногтями частицы человеческой плоти. А когда впоследствии выяснилось, что плоть оказалась ее собственной, с ее лица/, я уже знал мотив. Сходство. Именно невероятное сходство. Будь оно трижды проклятым. Именно от него, она и пыталась избавиться, сама себе уродуя ногтями лицо.
Любой следователь вам скажет, что если известен мотив, то найти преступника это как говориться уже дело техники.
Не один час, ломая голову, я для себя составил некий психологический портрет убийцы. Это некий молодой человек, по всей видимости, помешанный на Джоконде, имеющий какое-то отношение к медицине, хирург, патологоанатом, /или к иной деятельности, где требуются умение разделывания туш/ бойня, мясные ряды на рынке. Имеющий доступ к информации касающейся предстоящих операций. Который, возможно похитил Марию именно потому, что не сделай он этого, именно в субботу, на другой день, это была бы уже совсем другая девушка, с внешностью даже приблизительно не напоминающей, предмет его безумной страсти/.
Нужно отдать должное мои предположения впоследствии блестяще подтвердились, ну разве что за исключением некоторых нюансов. Его звали Карлос, он работал в крематории, при городской санитарной службе, где ему по роду деятельности постоянно приходилось расчленять перед сожжением туши умерших от всяких инфекционных заболеваний крупных животных. Его сестра работала в регистратуре, в той злополучной клинике, именно она и рассказала ему, что к ним в клинику поступила девушка - “как две капли воды похожа на Джоконду”, и прикинь дурочка в воскресение она ляжет под нож, что бы навсегда избавиться от этого сходства.
---Он, конечно же, не мог этого допустить.
---Он во что бы то ни стало, должен был этому помешать.
И он не допустил…. И он помешал….
----Я не психиатр, и не в моей компетенции ставить ему диагноз
Я могу лишь сообщить о некоторых фактах его болезни, которые мне стали известны в ходе моего расследования.
---Подобно тому как всякий правоверный мусульманин всю свою жизнь стремиться попасть в Мекку, так и он с того самого момента как впервые почувствовал свое влечение, все его мысли и деяния были направлены на то что бы как можно быстрее попасть в Лувр, что бы вживую увидеть ЕЕ. В конце концов, ему удалось воплотить в реальность свою мечту, и он воочию увидел предмет своей неземной любви, /нужно сказать, что перед закрытием, музейным охранникам с большим трудом удалось вывести его из зала, так как он буквально окаменел стоя перед портретом/, и с тех самых пор, он все свои средства тратит только на то что бы снова и снова ездить к НЕЙ.
---Три, /по крайней мере, известные и задокументированные/ попытки самоубийства, причиной которых была ОНА. В предсмертных записках, которые он неизменно оставлял в очередной раз, пытаясь свести счеты с жизнью, трижды упоминалось одно и то же: Невозможность жить без НЕЕ. Отчаянная попытка хоть таким вот способом соединиться с НЕЮ.
И тут вдруг, представьте себе его сестра, сообщает ему о девушке, которая как две капли воды похожа на НЕЕ. Молодая, красивая, настоящая, живая – ОНА. Которую можно потрогать руками и самое главное, которой можно наслаждаться обладая. И он тайно посещает ее палату, /как бы ища свою сестру/, и действительно видит ЕЕ. ЕЕ, которая, вместо того что бы дарить небесные наслаждения ЕМУ, хочет завтра лечь под нож, что бы навсегда перестать быть ЕЮ. Такого кощунства, такого преступления перед природой, /которая спустя столетия дала ей возможность снова появиться на этой Земле, а ему возможность обладать ЕЮ, он, конечно же, не мог допустить этого, и он украл ее. И сделал это столь дерзко и безумно, что никто ничего не заметил.
---Он принес ее в свой дом в подвал и до того самого момента пока она не изуродовала себе лицо безостановочно наслаждался ею телом как только мог. А потом…. Такого вандализма, /как она только посмела испортить такую картину/, он конечно же ей не простил и в припадке бешенства от сделал с нею то что сделал, а потом…. Потом он избавился от тела, и в очередной раз попытался покончить жизнь самоубийством, /вскрыл вены/, но опять неудачно. За что я ему до сих пор очень благодарен…. Так как истеки он тогда кровью, он бы теперь уже во второй раз сделал бы меня самым несчастным человеком на всем белом свете. Человеком, потерявшим все самое дорогое, и после такое потери не имеющим возможности достойно отомстить за эту потерю.
*******
Я оглушил его, засунул в багажник, и ночью вывез в те самые глухие места, где мои бывшие “друзья”, без меня ловили рыбу. А дальше, не имея никаких навыков разделывания ни трупов, ни живых людей, я как любитель /по живому/ отрубил ему обе руки, одну ногу, отрезал язык, оглушил и ослепил. Но перед тем как ослепить, /он был в черной повязке/, я перед его лицом, на ноутбуке показал небольшой любительский фильм, где были сняты мои бывшие друзья. Во время просмотра, я слегка приоткрыл повязку, и он краешком глаза, лишь на какое-то мгновение, /типа чисто случайно/, увидел их промелькнувшие лица. После этого я прямо через повязку, охладил две раскаленных велосипедных спицы в его глазных яблоках, и в его сознании /я на это очень рассчитывал/ эти двое, наверняка навечно зафиксировались как исполнители, того злодейства, которое на самом деле с ним сделал ваш покорный слуга. Потом я железом раскаленном в костре прижег его, раны и оставил на оживленном месте у дороги, что бы рано или поздно его обязательно кто-то нашел и отвез в ближайшую больницу. Я надеялся что доктора не дадут ему умереть, так как умереть для него, на мой взгляд это было бы слишком просто и легко. На следующий день все местные газеты и ТВ, буквально взорвались сообщениями о новой, /второй за месяц/ жертве “расчленителя”, первой жертвой была моя дочь… Сообщалось что несчастному просто каким-то чудом, удалось выжить после всех тех зверств которые ему пришлось испытать прошлой ночью. Сейчас он в искусственной коме, состояние его крайне тяжелое, но стабильное. Дальнейшая информация, о его состоянии, и о ходе расследования, обещали сообщить в ближайших выпусках. Как обещали так и сообщали еще пару дней, но правда ничем новым или сенсационным, что касалось бы расследования этих двух жестоких преступлений, полиция похвастаться не могла и спустя несколько дней интерес к этим историям постепенно угас.
Он выжил, но как вы надеюсь, помните, являл собою живой труп, который, не смотря на всю свою живучесть, никакой полезной информации следствию, предоставить не мог, так как просто физически не имел для этого никакой возможности. Так что нет ничего удивительного, что спустя некоторое время он вообще перестал интересовать как СМИ, так и полицию, потому-что как единица информации он был полный ноль. Но только не для меня…. Согласитесь, что не было ничего странного и подозрительного в том что отец дочери чья жизнь так мучительно и трагически оборвалась в руках некоего монстра, изъявил желание увидеть человека, которому, “просто каким-то чудом”, удалось избежать ее участи, и принять посильное участие в дальнейшем устройстве его жизни, /тем более что моя успешная адвокатская практика позволяла мне без стеснения тратить на это некоторые незначительные средства/.
Еще той ночью у озера, совершая казнь, на уровне подсознания я по-видимому уже знал каким образом я накажу и тех двоих моих бывших друзей. Почему я так думаю? Ну хотя бы потому что, по до сих пор неизвестной для меня причине, я “милосердно” решил оставить ему одну ногу, и /перед его ослеплением/, почему-то решил подсунуть ему, /заранее приготовленный/, монитор ноутбука, на котором, как ни в чем не бывало, /на одной из рыбалок/, сидя возле костра веселились и ржали как лошади мои бывшие друзья, а ныне лютые враги. И вот только теперь, сидя у его постели, и очень внимательно осматривая его убогое жилище, /увидев на книжной полке томик А. Дюма “Граф Монте-Кристо”/, я вдруг понял, для чего совершал тогда те непонятные манипуляции ночью на озере, и каким образом я сумею очень жестоко наказать тех двоих за совершенное предательство, которое в итоге стояло жизни моей Марии. Я был почти абсолютно уверен, что их лица, навсегда запечатлелись в его сознании, и вот теперь как раз наступило время для второй части моей трагедии.
И так: Раз раньше лиц этих двоих, он скорее всего видеть не мог, стало быть ни их имен, ни фамилий, ни адресов, он ни мне не полиции сообщить не мог. Но он /видел/, “своих палачей”, и значит, в состоянии составить словесный портрет, по которому полиция легко сможет их найти. Можно конечно научить его азбуке Морзе, и оставшейся пяткой он наверняка сможет настучать их приметы. Но для суда этого будет явно мало. Нужно было придумать нечто такое, я назвал бы это “безупречные улики”, которые являлись бы такими неопровержимыми доказательствами их вины, в которых ни на йоту не смог бы усомниться ни один судья или присяжные. И вот в очередной раз скользнув взглядом по книжной полке, по томику Дюма, я вдруг все понял, и мой план - САМОЙ ИЗОЩРЕННОЙ МЕСТИ, наконец-таки созрел полностью.
Следующие полгода, я потратил на то что бы научиться с ним общаться с помощью зубочистки, которой я выводил буквы у него на “оставшейся ”, хотя правильнее будет сказать “мною же самим и оставленной” ноге. В свою очередь он со мною общался, выбивая морзянку той самой пяткой. И вот когда наше общение не уступало любому другому общению, я осторожно спросил:
----Помнит ли он того кто с ним такое сотворил?
После небольшой паузы он отстучал, что их было двое, и их лица он запомнил на всю оставшуюся жизнь.
---Это хорошо! Значит, с твоих слов мы сможем составить их словесный портрет, по которым полиция их и арестует. Конечно идеальным решением этой проблемы, было бы если бы ты смог составить фоторобот….
----Но увы….
----Увы! Выстучал он.
----Понимаешь, /продолжал я/, боюсь что ни один судья, ни одни присяжные не осудят человека по одному только словестному описанию слепого человека…. Нам нужно нечто другое…. Нужно придумать нечто такое, я назвал бы это “безупречные улики”, которые являлись бы такими неопровержимыми доказательствами их вины, в которых ни на йоту не смог бы усомниться ни один судья или присяжные!
----Понимаешь о чем я?
----Понимаю…. /выстучал он/.
Я конечно уже знал, каким образом мы могли бы предоставить в суд эти “неопровержимые доказательства”, но тут как раз была такая ситуация, про которую профессиональные актеры говорят: “главное не переиграть”! И вот спустя несколько дней, я как профессиональный актер, /выдержал паузу/ и “не переиграл”.
---- Как-то утром, рисуя на его пятке буквы, я ему предложил, просто взять и самому нарисовать их портреты.
Он отстучал пяткой:
---Каким образом?
---Ногой!
Ответил я, и, пообещав, вернутся завтра, сам как бы отправился в библиотеку, искать информацию, о всяких разных людях, которые, будучи калеками, без рук, становились художниками. Будучи глухими, писали музыку, и.т.д. Для того, что бы он поверил в такого рода возможность, необходимы были так называемые, прецеденты. Вот о такого рода прецедентах я и сообщал ему, рисуя буковки на его пятке. И чем больше было такой информации, тем я чувствовал, что его уверенность в возможности того, что я ему предложил, становилась все больше и больше. И вот когда наконец ''клиент созрел'', он согласно кивнул головой, и мы, составив план дальнейших действий, стали шаг за шагом приближаться, к его мечте – ОТОМСТИТЬ.
******
Просто научить человека рисовать довольно таки сложно, но научить рисовать одной, к тому же еще левой ногой слепого калеку, это сами понимаете архисложно. Но это относится к среднестатистическому, безрукому, одноногому, слепому калеке, в нашем случае, это был не человек, а термоядерная бомба, мощностью в мегатонну, но мегатонна, не в тротиловом эквиваленте, а в эквиваленте ненависти, злобы, мстительности, воли, и решимости отомстить. Даже мне сейчас, кажется просто невероятным, как в одном человеке вмещалось сколько зла.
----Но нарисовать два портрета, это еще половина дела, где есть гарантия, что это не просто результат его больного воображения.
---Нужно было некое абсолютное доказательство того, что этот человек нарисовал именно того, кого он хотел нарисовать. Это должен был быть именно тот козырный туз, который в состоянии побить абсолютно любую другую карту. И вот в очередной раз, придя к нему, домой, я обратил внимание, на огромное количество репродукций Джоконды. Спросив его об этом, я узнал, что он с самого детства буквально бредит этой картиной, вернее не, сколько самой картиной, сколько женщиной, которая на ней изображена. В порыве откровенности, он даже признался что если бы не она, то он, наверное, просто давно сошел бы с ума, потому что этот образ, это единственное, что он реально в состоянии представить, в теперешнем своем жалком, ничтожном положении. Вот я и предложил ему нарисовать этот самый ''козырный туз'', в виде Джоконды. Раз ты ее и сейчас в состоянии реально представить, попробуй напрячь свой мозг, и вспомнить эту картину до самых мельчайших подробностей. Раз ты боготворишь изображенную на ней женщину, то наверняка твой мозг знает эту картину лучше любого самого дотошного и скрупулезного эксперта, просто раньше, тебе это не было нужно, и поэтому твой мозг, сейчас, выдает только обычный зрительный образ. А если ты сможешь его заставить, /а ты это сможешь/, то тогда по памяти ты сможешь ее нарисовать. И не просто нарисовать, а нарисовать самую лучшую копию всех времен и народов.
Конечно, нарисовать такую копию мечтали наверное тысячи, если не десятки тысяч художников, но они рисовали просто так, для славы, для тщеславия для денег, ты же совсем в другом положении, и у тебя святая цель отомстить с ее помощью.
И вне всякого сомнения, любой человек увидевший твое творение поверит, что те люди, которых ты потом сможешь нарисовать, действительно те самые злодеи, потому что только человек который действительно хочет наказать виновных, в состоянии нарисовать такую картину в таком состоянии.
*******
---Первый год, он только и делал, что заставлял свой мозг, вспомнить картину до мельчайших подробностей. Где-то там в самых потайных закоулках своей памяти он находил картину и как бы сканировал ее, постепенно все, увеличивая изображение, доведя только им одним видимый образ до совершенства. Он видел ее как будто под самым мощным микроскопом. Но одно дело видеть, а другое дело суметь передать видимое на холст, с помощью такого ограниченного инструмента как нога. Для себя, в мозгу, он как бы создал мастерскую, в которой стояла картина мастера, и чистый холст. Там же в мастерской находился и он сам, вернее его нога. И там он учился рисовать, а в реальной жизни, до доли миллиметра, своей реальной ногой, он в точности как бы параллельно, как бы точнейшим манипулятором повторял все движения, которые производил внутри себя. И его нечеловеческий труд, постепенно стал давать, свои плоды. Шли годы, много лет. То, что ему удалось, поистине не вписывается ни в какие нормы и правила, которые написаны для всех остальных людей. Картины, которые он рисовал, по своему качеству уже давно превосходили все известные копии и подделки. Но ему было мало, он хотел нарисовать как бы клон, картины. Каждую нарисованную в реальности и внутри себя картину он как бы накладывал на оригинал, и всегда что-то не складывалось. Наверняка и самые маститые эксперты, не смогли бы отличить настоящую Джоконду от подделки, но он в отличии от них видел обе картины как бы под огромным не просто микроскопом, а как бы молекулярном.
Когда он дал понять что способен выполнить то ради чего все это и затевалось, были подобраны такие же краски, холст из того времени, и вот когда ему удалось нарисовать такую копию, которая чуть ли не на уровне на уровне атомов, как бы наложилась на оригинал, он простучал, свей пяткой, что он готов.
*******
Наилучшие эксперты, приглашенные мной, падали в обмороки, теряли дар речи,
видя убогую квартиру, стены которой вместо обоев были обклеены “подлинными” картинами великого Леонардо.
И все как один утверждали, что такого просто не может быть. Чтобы слепой безрукий калека, одной ногой, нарисовал то, что великий мастер рисовал целых четыре года просто невозможно. И все это просто какая-то мистификация. Но копию на всякий случай решили исследовать, и исследования показали, что копия является молекулярным клоном оригинала. И даже если это вторая, доселе неизвестная картина великого мастера, то и она не может до такой абсолютной точности быть похожей. Но всеобщий шок произвело то, когда он в течении трех часов, в присутствии одних из самых авторитетных экспертов, нарисовал третью, абсолютную копию ДЖОКОНДЫ.
---На копии или клоны, сразу же нашлись анонимные покупатели, готовые выложить за них просто фантастические суммы, один анонимный покупатель даже предложил за первую копию, сумму на один доллар превышающие страховую стоимость самого оригинала.
******
---Тем временем, мои “друзья”, как ни в чем не бывало по выходным ловили на прудах карпов, и вместе с ними всегда рыбачил и я, ну разве что за исключением тех двух роковых дней, когда умирала моя дочь, и когда я вершил свой суд. Они рыбачили, и даже представить себе не могли, что в это же самое время кто-то другой рыбачит и на них самих.
---И вот однажды, они оба, получили повестки, в суд, в качестве свидетелей, но в процессе суда из свидетелей они сначала переквалифицировались в основных подозреваемых, а потом и в подсудимых.
Но обо всем по-порядку.
И так. Как стало известно в ходе процесса, в тот злополучный для них день, /день моего суда/, они были на рыбалке в тех самых местах, были только вдвоем, и естественно что подтвердить их алиби могли лишь они сами, что сами понимаете мало чего стояло в качестве доказательства их невиновности, где в качестве основного доказательства их вины выступил такой “козырный туз”, перебить который просто была не в состоянии ни одна карта в колоде.
---Пострадавший, /в гробовой тишине/, выстукивая свои показания пяткой, через переводчика, оглашавшего его морзянку, заявил, что он в состоянии нарисовать портреты его палачей. А что бы не было никаких спекуляций по поводу его “художественных способностей”, суду были предоставлены нарисованные им копии Джоконды, и заключение ведущих мировых экспертов в области живописи, которые оценили его мастерство просто одним единственным словом - ГЕНИЙ.
И спустя несколько минут, на двух листах ватмана красовались портреты моих бывших друзей. Можете себе представить их состояние, и вердикт ошарашенных присяжных.
*******
За все эти годы, после их предательства, мои “друзья” ни разу, не имели возможности, усомнится в моей искренней им преданности и дружбе. Я был на всех заседаниях суда, и как адвокат, принимал самое активное участие в судьбе моих бедных, несчастных, абсолютно невиновных друзей. Но, увы, все было против них.
И вердикт, присяжных: ВИНОВНЫ. Всеми, кроме меня находящимися в зале, был встречен с аплодисментами. В результате: ПОЖИЗНЕННОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Их уводили из зала и их безумные, не верящие в реальность происходящего глаза были обращены только ко мне одному, к тому который не просто верил в их невиновность, но и знал о ней, с самого начала. Было ли мне, их жаль? Нет.
И мне кажется, что в самый последний момент они, догадались, что именно я и есть тот злодей, который устроил все это шоу. И даже догадываются из-за чего.
Один из них даже крикнул: ''Но ведь мы же не поймали ничего''! Так, по парочке! Он хотел привычным жестом любого рыбака, показать мне каких именно карпов они тогда поймали, но его руки были в наручниках, и ничего из этого не получилось. В ответ мне тоже вдруг захотелось сказать, что я прекрасно знаю, что кроме парочки ''таких'', мои руки были свободны, и я мог проиллюстрировать размер пойманных ими рыб. Но передумал, и не стал усугублять их страдания, и просто пожал плечами, и беспомощно развел руки, а одними только губами произнес: Dura lex, Ced lex! ''ЗАКОН СУРОВ, НО ОН ЗАКОН''! А потом как бы уточнив: Lex autem non est durum ultionem legis.
''ЗАКОН МЕСТИ СУРОВ, НО ОН ЗАКОН''! 09.02.2016

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.