Т. № 44. Ванька Хмурый - руки клещи.

Наверное, все в молодости, /я имею в виду мужиков/, впадали буквально в транс от восточных единоборств. Казалось так просто, немножко растянулся, набил кулаки и ладошки, выучил стойки, блоки, отработал два три неотразимых приема, и все: Ки-йя! Разрешите представиться новый Брюс Ли! Особенно эффектно смотрелись на экране /некие специальные, секретные удары, выпрямленными пальцами рук /, после которых боец, /даже сквозь одежду/, проникал вовнутрь грудной клетки своего противника и извлекал оттуда его еще бьющееся сердце. В одном гонконгском фильме боец даже умудрился вырвать сердце у бегущего на него разъяренного быка. Ваш покорный слуга не избежал подобного увлечения и наверное в течении года, а то и больше, ежедневно по много раз отжимался на кулаках, и как ненормальный стучал ребром ладони везде где только можно. А после просмотра некоего советского фильма, где герой, набивал свои кулаки, ударяя каждый день по стопке газет, при этом каждый новый день, отрывая от нее по одному листку, я утром и вечером стучал по приколоченным на стенке в сарае трем журналам Наука и Жизнь. В кино результат был просто ошеломляющий, одним ударом насквозь пробитая стенка в железнодорожном вагоне. А в реальной жизни кроме как синяков на косточках кулаков, /которые при прикосновении как-то прикольно потрескивали/ничего другого, никаких желтых и твердых как железо мозолей не появлялось. Со временем естественно приходит понимание того где кино, а где реальная жизнь. И вот когда костер /восточных единоборств/, в моей душе угас почти совсем, один мой знакомый указал мне на одного ни чем в принципе неприметного мужичка.
---Вон Ванька Хмурый идет! Восхищенно прошептал он мне на ухо. ----Кто такой? Тут же поинтересовался я.
Мой знакомый взял меня под руку и заговорщицки спросил:
---Ты что действительно про него ничего не знаешь?
----Да как-то не приходилось, а что за фрукт?
---Ты что, это такой мужик, который может, кого угодно одним пальцем убить!
Я думал, что уже навсегда покинул мир, где кого-то еще интересуют подобные байки.
--- Туфта, это все!
С видом знатока ответил я.
---Точно так же как и туфта все про всех врачей, /которые знают все смертельные точки на теле человека/, и могут убить любого, одним только легким щелчком.
---А вот и не туфта, я сам видел, как он пальцами разрывает теннисные мячи, и пятаки сгибает, /в фигу/, и колоду карт 36ть штук, разрывает на четыре части, притом играючись. Батя с ним в одном цеху работает, так рассказывал, что у него руки как клещи, один раз два мужика повздорили, и давай кулаками махать, так он обоих просто за взял за руки, /как воспитательница в садике драчунов успокаивает/, и держал их так до тех пор, пока им драться перехотелось, а один того, обоссался от боли. А мужики были раза в два больше чем Иван.
---Ну что же, как говорится: Не перевелись еще богатыри, на Руси!
С нескрываемой иронией сказал я. Но история эта меня зацепила, и я решил разузнать о чудо-богатыре поподробнее. И вот что я выяснил: В детстве, был он слабым, /хилым/, обижали его все кому не лень, а потом однажды его кто-то так сильно обидел, что в нем что-то надорвалось, и он стал тренироваться, и тренироваться, но метод его тренировок, который он сам придумал, никто до этого не применял, и настолько я знаю, не применяет и до сих пор. Короче говоря, из всего того что я узнал получалась самая обыкновенная голливудская, или гонконгская мыльная история. Правда в результате которой, у нас в городе появился невзрачного вида парень, а теперь вот и мужчина, который имел такую силищу в руках, что все те силовые фокусы, которые он играючись показывал, больше у нас в городе не никому не удавалось повторить. Как мужики не пытались выяснить у него, его метод, что мол и как, все без толку он или отшучивался, или отмалчивался, максимум что стало известно, так это разве что однажды пророненная им фраза:
--- Колбасу нужно почаще мять мужики!
А что это за колбаса такая никто ничего не знал. Потом меня забрали в армию, а по возвращении пошло поехало, работа, семья, детишки малые, /не до того было/, и вот однажды возвращаясь с работы я увидел Ваньку, /уже даже будучи стариком он все равно так Ванькой Хмурым и остался/, так сказать в работе. На останове, прицепились к нему трое, наглые, молодые, здоровые, а он /это потом я увидел/, всегда на поясе вместо ремня таскал кусок проволоки восьмерки, /называя ее при этом кастетом/, и тут ребятам этим не вовремя захотелось почесать кулаки. И вот значит, выдернул он эту проволоку, завел руки за спину, и так что бы, они не видели, стал левой рукой наматывать ее себе на правую руку, виточек к витку, плотненько, будто не проволока это вовсе, а шпагат, или кабель. Намотал, и как только один из нападавших пошел в атаку тут-же получил страшный удар таким вот кастетом, потом в торец получил и второй, и пока эти двое искали как бы им удобнее лечь на асфальт, третий не дурак ноги в руки и убежал. Он, не спеша точно также смотал проволоку обратно с руки, растянул, перед собою как пружинный эспандер, подпоясался и пошел как будто ничего и не произошло. Увиденное так меня потрясло, что я решил, во что бы то ни стало, выяснить как так можно, превратить свои пальцы из крови и плоти в подобие некоего механизма по силе и прочности не уступающий металлу. А потом я узнал, что его завалили, кто, за что, так и осталось тайной, ночью, в подъезде в бочину сзади в печень вогнали отвертку и все, был Ванька, и нет Ваньки. Вместе с ним казалось навсегда ушла и его уникальная методика, и тут мне повезло, оказалось что у него остался сын, который в отличии от отца, из всех радостей этой жизни выбрал только одну водку. Вот с ним-то как-то раз в пивном баре я чисто случайно и оказался за одним столиком. Поняв с кем, я имею дело, я во время разговора будто бы вскользь упомянул, что знал его отца, восхищался его силищей, а потом как бы, между прочим, спросил:
---А ты-то сам, небось, тоже колбасу мнешь?
Толи за мою наигранную проинформированность он принял меня как человека посвященного в тайну его отца, толи, просто не считая эту тайну, чем-то уникальным, он ответил:
--- Что ему вон за этим, /он постучал пальцем по бутылке/, некогда, а колбаса батина знай, лежит на балконе, что ей станется.
--- А можно ее в руках подержать? Осторожно спросил я.
--- А что сам не можешь сделать? Парировал он.
--- Да могу, /я блефовал, потому что понятия не имел о чем вообще идет речь/, но хотелось бы именно ту, именно его.
---Да не вопрос, вот допьем, и пойдем я тебе ее презентую, /за пол-литра/, хитро так прищурясь сказал он.
Я считал буквально секунды от кафе и до его дома, вот, наконец, мы в квартире, он идет на балкон и приносит мне оттуда, что бы вы думали? И вправду, самую настоящую колбасу, но только которая снаружи похожа на колбасу, а внутри наполненную чем-то тяжелым и твердым.
---Вот она родимая батина колбаска. Как пользоваться знаешь?
Я не успел даже сообразить, что мне соврать в этот раз, как он вдруг сам просто взял и выложил всю отцовскую методику/.
--- Придешь домой, положишь ее в холодильник, к утру пластилин так замерзнет, будет как камень, вот ты ее доставай, бей и разминай пальцами, до состояния такого, что бы она стала такою же мягкой как пластилин, но не из холодильника а из духовки. Потом опять ее в морозилку и так день за днем. Усек?
---Усек, ответил я.
Попрощался, и побрел домой, сжимая в руке ту самую таинственную Ванькину колбасу. Которая представляла собой полиэтиленовую упаковку с самой настоящей колбасы, наполненная самым обыкновенным пластилином, который можно купить в любом магазине промтоваров. Если честно, расстроился я очень, мне эта тайна представлялась чем-то действительно уникальным, даже с налетом мистики, а тут на тебе: Охлажденный в морозилке пластилин в форме колбасы, которую просто нужно тупо мять и мять до тех пор, пока она не станет мягкой. Я даже хотел было забросить, куда-нибудь подальше эту чертову колбасу, а потом пришел домой и как говорил мне Ванькин сын, / я даже имени его не знаю/, положил ее дома в холодильник. А утром попробовал размять, представляя, /в лучших традициях восточной бойцовской философии/, как мои пальцы погружаются в мягкий теплый пластилин. Но не тут-то было, спустя пару минут мои пальцы горели так будто, я целый час набивал их об шершавую стенку. Но я не сдавался, каждое утро, и каждый вечер, я мял и мял чертову колбасу. Спустя некоторое время, мои пальцы из крови и плоти, стали превращаться в серьезный инструмент, которым, я пока еще не могу разорвать колоду карт, или согнуть пятак, но зато уже почти легко раздавливаю грецкие орехи с не очень прочной скорлупой. А что особенно нравится моим друзьям, так это когда я без открывалки, а только одними большими пальцами, давлю снизу на крышку, и открываю мужикам пиво, а женщинам и детям лимонад, и минералку. Если так пойдет и дальше, глядишь скоро, дело дойдет и до теннисных мячей и до подков. Дело осталось за малым просто нужно как можно чаще, мять, и мять колбасу 09.02.2016

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.