Ин

Ин

Сердечность и равноправие. Казалось бы, простые вещи, понятные любому здравомыслящему человеку. Ан нет.
Конечно, ежели брать эти понятия, как говорится, чистоганом, то оно ясно - первое пахнет добром, а второе означает социальный комфорт.
Но дело не в чистой добродетели. Давайте поворотим взгляд в прошлое человечества, чтобы понять истинное отношение к тем, кого называют инвалидами.
В старину к таким людям относились по-разному. Сегодня, кстати, тоже. Раньше инвалидов частенько жалели, правда, не во все времена. Где-то сочувствовали, подкармливали, а иногда и просто не замечали. Кто-то старался им помочь, по мере возможности, а кто-то просто брезговал, не понимая, что тоже может оказаться в таком же положении. Чаще всего помощь заключалась в протянутом куске хлеба или добром слове.
В совсем далекие времена немощных от рождения избавляли от мук в здоровом обществе посредством умерщвления. Люди не хотели тратить свои силы, энергию на тех, кто не мог априори принести какой - либо пользы.
Да, времена были жестокими, а жизнь здоровых людей и без того тяжела, а посему у инвалидов разных мастей практически не было шансов на полноценное или сколь-нибудь комфортное существование.
И сегодня мы видим то же самое, но, в отличие от нынешнего времени, в старину государство на инвалидах не зарабатывало, будь то политические дивиденды, деньги или что-то еще, ибо в былом государству было не до инвалидов.
Как известно, по мере развития человеческого общества отношение к инвалидам менялось.
Убогих, как их именовали в старину, делили на две группы: физических, то есть с дефектами рук, ног, туловища, наконец, и умственных, то есть, тех, кто вообще ничего не соображал или соображал, но частично.
На Руси, например, убогих умственно называли блаженными. Тихих именовали божьими людьми, а буйных – бесами.
Считалось, что тихо помешанный, ниспослан господом к людям, поскольку выражение мыслей такого человека резко отличалось от всеобщего восприятия действительности. Его высказывания и выражения имели такие обороты, какие здоровым людям просто не могли прийти в голову. Люди не могли спорить или возражать блаженному, зная, что это бесполезно.
Разумеется, как и в любой области человеческого бытия, находились такие люди, которые использовали это явление (слова и выражения блаженного) в политических целях. Обществу предлагалось прислушиваться к тому бреду, что нес сумасшедший во всеуслышание, объясняя это ниспосланием господним через убогого. Таким образом, тихо помешанные считались святыми. Обидеть или, не приведи господь, убить блаженного, считалось большим грехом.
В современном обществе приоритеты поменялись диаметрально. О блаженных просто забыли. В ранг почти святых возвели физических инвалидов. Теперь принято катать несчастных на инвалидных колясках на всякие митинги, мероприятия, демонстрируя то ли им самим, то ли окружающим, что не все потеряно, что инвалиды такие же люди, как и все не инвалиды. Правда, насколько положительно к этому относятся сами инвалиды? Организаторов подобных выездов, наверное, это не очень волнует – они же добрые, организаторы, а значит, творят добро, и как с этим поспоришь? Помните? С блаженными в старину тоже никто не хотел спорить.
«Добро не имеет границ!», - сказали добрые организаторы, и пошли дальше, то есть повезли дальше инвалидов на их колясках, костылях и протезах. « А чем инвалиды хуже спортсменов?», спросили добрые организаторы. И сами же ответили, - « Ничем!» Решено! Паралимпиада!
Теперь весь здоровый мир может просто любоваться спортсменами без рук, ног, ушей, ступней и прочего. Мир может восхищаться головокружительными кульбитами, заездами, матчами, кроссами тех, кого раньше считали несчастными и обездоленными! Глядя на своих товарищей по несчастью, на параспортсменов инвалиды всего мира перестают пить горькую, курить натощак и забывают, что ходить в сортир самостоятельно они больше никогда не смогут, впрочем, как и многие параспортсмены. Им становится просто все равно, какая у них пенсия, где они живут, и что они будут делать завтра.
Даже здоровые люди начинают понимать, что ежели им, не дай бог, конечно, оторвет ногу или руку, то печалиться совсем не обязательно: встал на коньки, и порядок!
Государства, посылающие своих инвалидов на международный праздник спорта и возможностей, не скупятся на снаряжение, приспособления и прочее. Суммы астрономические, способные покрыть расходы на всех неспортивных инвалидов за год во много раз. Но разве оно того не стоит? Добро же не имеет границ.


В отношении границ и добра Беня Хериц был вполне солидарен. Но он никак не мог смириться с тем, что тех инвалидов, которых в народе называют просто сумасшедшими, так непростительно, с его точки зрения, игнорируют и даже дискриминируют, когда речь заходит о спорте или чем-то подобном. «А чем они не люди?», - возмущался в мыслях Беня.
Нет, Беня не был сумасшедшим, но у него было много денег – сын миллиардера. Наследник громадного состояния. Он управлял многочисленными компаниями, которые производили много чего, начиная с булавок и заканчивая океанскими лайнерами, включая добычу нефти и газа. Другими словами, возможностей громадьё.
Как бы там не было, сын магната не собирался мириться с подобной несправедливостью.
Для начала Беня решил посоветоваться с папой.
Папу несколько удивила идея сына. Но сомневался он недолго. Во-первых, папа очень любил своего сына, а во-вторых, Беня рос весьма любознательным парнем: с детства увлекался шашками и фотографиями голых женщин. Поэтому папа не стал разубеждать сына, понимая, что его собственной репутации ничто не грозит. Ему самому не придется принимать участия в подобном прожекте. Беня был вполне самостоятелен, и необычная идея, пришедшая ему в голову, вполне могла быть воплощена им самим, без папиного участия. Ведь недаром сын закончил Гарвард.
- Что ж, Беня, надеюсь, у тебя все получится, - сказал папа.
Прошел год. За этот год Беня Хериц успел создать Интернациональный спортивный фонд памяти Василия Блаженного, самого известного инвалида на Руси. К удивлению тех, кто создавал этот фонд, к участию в нем откликнулось много разных национальностей: немецкие евреи, итальянские евреи, румынские евреи, французские, польские, австралийские, американские евреи и один еврей из Якутии.
Идея Бени понравилась многим. Речь шла не о массовых забегах сумасшедших и не о гимнастике. Беня пошел дальше всех – шахматы!
Сбор грибов называют тихой охотой, а время, проведенное у воды с удочкой и под пение птиц вообще не засчитывается господом как прожитое человеком на Земле. Игра же в шахматы – это движение мысли, логики. Если движение по льду без ног доставляет столько же удовольствия, азартно, так же как и катание на двух ногах, то почему бы умственным инвалидам не блеснуть своим инвалидным умом, полагал Хериц. Почему одноглазым можно соревноваться на лыжах, не зажмуриваясь при стрельбе в биатлоне, а «признанным» нельзя сразиться в шахматы!? Причем тихое и самое бескровное сражение должно быть непременно международным. Соревнование должно явно продемонстрировать преимущество наших, родных придурков над зарубежными.
Идею Бени также одобрили и в отечественной шахматной ассоциации. И их можно понять. Шахматы утратили былую популярность не только в стране, но и в мире. А здесь представлялась явная возможность вернуть утраченные позиции популярности этого тихого, но очень полезного вида спорта. А ради престижа на что только не пойдешь! К тому же, финансовая сторона вопроса решалась за отечественную ассоциацию шахмат, причем с большим успехом. От ассоциации требовалось только законодательная помощь и решение оргвопросов.
Было выбрано место соревнований – Лас Вегас. Игровая столица! Это вам не какое-нибудь Монте-Карло. Благо, что помогли лица американской национальности. За право принимать столь престижное мероприятие всевозможные заведения этого милого города просто передрались между собой. Наконец, был сделан окончательный выбор: Гранд-казино Revelry!
Зал этого заведения вмещал до пяти тысяч посетителей. Полукругом были расставлены столы для соревнующихся. Были разосланы приглашения гроссмейстерам, чемпионам в былом и настоящем. Были приглашены всевозможные особы правительственных рангов и положений. Америка организовала теле- и радио-трансляции. И, конечно же, всемирная паутина интернета тоже не осталась в стороне.
Беня сам был искренне удивлен неподдельному интересу в мире к этим соревнованиям. Медики-психиатры из разных стран просто осыпали его офис просьбами о присутствии на этом празднике спорта.
Наконец, когда все приготовления были закончены, и был определен день и недельный срок соревнований. В Лас Вегас стали съезжаться парашахматисты из разных уголков планеты.
Стоит заметить, к чести организаторов этих необычных соревнований, что были учтены почти все стороны особенностей и специфики участников. Гостиница находилась непосредственно в здании казино. Хозяин этого заведения любезно предоставил шахматистам свои апартаменты. Были учтены запросы сопровождающих лиц, поскольку каждого игрока сопровождала как минимум дюжина специалистов разного толка.
И вот, наконец, день настал!
Несмотря на весь ажиотаж, предшествующий чемпионату, зал был наполовину пуст. Зрители не торопясь рассаживались по местам. Журналистов, репортеров и технических работников было едва ли не больше, чем гостей. Несмотря ни на что, Лас Вегас оставлял свой отпечаток как игровая столица.
Беня, сидя в застекленной ложе (от помидоров и яиц, на всякий случай) и недоумевал.
- Странно,- думал Беня, - а где же династии?
Когда пробил час, а участники матча сидели за шахматными досками, рефери дал команду к началу.
Столов было шестнадцать. Напротив каждого стола висела вертикальная шахматная доска, для общего обзора положения фигур той или иной партии.
На доске номер три мат случился уже на третьей секунде. Во всяком случае, это было громко заявлено одним из участников. Выигравший участник тут же встал, поклонился на четыре стороны и под очень жидкие аплодисменты вышел, не сгибая ног. За ним, суетливо проследовали сопровождающие лица. А его противник остался сидеть за столом, так и не успев сделать ни единого хода. На демонстрационной доске обозначился только один ход пешкой, и почему-то черными, и по диагонали.
На остальных пятнадцати досках положение фигур оставалось начальным.
Прошло полчаса. Положение фигур оставалось прежним, правда, участники, поочередно, нажимали на кнопки своих шахматных часов. Было видно всем зрителям, что это занятие их больше интересует, нежели сама игра. Произошло некое замешательство среди организаторов. Те, что сопровождали игроков, подошли к своим подопечным и, склонившись к ним, что-то объясняли, сопровождая свои объяснения жестикуляцией – кто-то сдержанно, кто-то энергично. Большая часть участников переключила внимание на движение рук своих опекунов. Но были и те, что не прекратили переключать кнопки часов, а напротив, стали это делать и за противников, которые отвлеклись на жесты.
Через час стало понятно всем, что матч не состоится в том виде, который был привычен для всех любителей шахмат. Участников стали потихоньку уводить к местам отдыха. Двое участников уходить не захотели. Они сидели за разными столами, но попросили, что бы их усадили вместе за один стол. Так и сделали. Конечно, регламент был нарушен, но при таком развитии событий какой уж там регламент...
Воцарилась тишина. Двое сидящих за столом действительно принялись за игру.
Тем временем в зрительских рядах что-то зашуршало, задвигалось. Беня, вглядевшись в зрительский полумрак, увидел, что на местах появились представители династий. На его лбу высыпала испарина от волнения. Но Беня решил не суетиться, а понаблюдать из-за своего стекла за происходящим молча.
Когда он переключил свое внимание на играющих, то увидел, что игра началась, причем на демонстрационной доске вырисовывалась замысловатая комбинация. Впрочем, Беня не очень-то разбирался в тонкостях этой древней игры, но был доволен, поскольку в зале стояла тишина, а интерес зрителей был очевиден.
К одному из играющих подошел «ассистент» и, наклонившись к уху участника, стал что-то ему нашептывать. В следующую минуту ко второму участнику подошел его «ассистент» и тоже стал что-то нашептывать. К подошедшим, с разных сторон стали стягиваться представители их делегаций. Между ними началась некая словесная перепалка.
До Бени стали доходить обрывки фраз на разных языках, но один язык он прекрасно понимал – это был русский. Было понятно, что присутствующие спорят.
Постепенно и среди зрителей возник ропот. Позиции наблюдающих тоже разделились: кто-то высказывался за русскоговорящего инвалида, а кто-то за его противника.
Представители династий вообще подошли вплотную к столу и, жестикулируя, стали что-то оспаривать.
Бене было абсолютно до фени, что они там обсуждают. Его волновало другое обстоятельство: как на это отреагируют круги, в которых ему приходится существовать.
Беня подозвал к себе советника. Советник был человеком приближенным, надежным, но здравомыслящим. На вопрос Бени: «Что это и как быть?», он ответил спокойно и рассудительно:
- Вы понимаете, что на эти соревнования не могли попасть обычные психи. Все участники являются родственниками тех, кто давал деньги на это мероприятие. Большинство из делегированных «спортсменов» вообще не знакомы с шахматами. В миру, как говорится, они находятся в частных клиниках, живут комфортно, но скучно. Да, да, психи тоже скучают, представьте себе. А здесь, сами понимаете, публика и так далее…
Договорить советник не успел. Его речь была прервана внезапным колокольным перезвоном из соседнего зала.
- Что это? Откуда? – встрепенулся Беня.
- А-а, это кто-то взял джекпот, - спокойно резюмировал советник.
В зале народ зашевелился, и часть публики направилась в соседний зал.
- Надо сделать так, чтобы русский выиграл,- процедил Беня.
- Мы постараемся,- обнадежил советник и исчез в полумраке.
Тем временем игра продолжалась. Один из игроков, тот, что не говорил по-русски, сделав очередной ход, встал и направился к выходу. Это допускалось уставом соревнований. Человек имеет право на всякие нужды, о которых вовсе необязательно всех оповещать.
Беня увидел, что к сопровождающим русскоговорящего участника подошел советник и стал что-то говорить. Потом, закончив свой разговор, советник направился к рефери. Поговорив с ним, советник удалился из зала.
Прошло часа два. Русскоязычный параспортсмен уже стал клевать носом, рискуя его кончиком сбить одну из фигур на доске. Послали за вторым участником, и выяснилось, что тот спокойно устроился за игровым аппаратом, как и большинство других участников с сопровождающими лицами.
Тогда рефери в микрофон объявил, что победил участник, единственный оставшийся за игровым столом, поскольку отсутствие остальных соперников связано с их не полной готовностью к участию в соревнованиях.
Конечно, после такой шумной подготовки к турниру, после присутствия таких известных гостей и прочего разразился жуткий скандал. Правда, Беню это не коснулось, поскольку он не любил публичности, что свойственно, таким как он. Расхлёбывали другие. Но Беня был доволен. Соревнования состоялись, невзирая на протесты каких-то гуманистов. «Значит, можем!», восклицал про себя Беня. Но он не привык останавливаться на достигнутом. Ему в голову пришла еще более зрелая мысль. Конкурс красоты! Да! Да! Конкурс красоты среди физических инвалидов! 18.01.2016

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.