Марш-бросок до Мнемозины

Глава 1: Влага и холод
Боль ритмичными пинками гнала эго из вязкой патоки забвения. Рубиновые вспышки били по сетчатке сквозь закрытые веки. Завершал картину пульсирующий вой сирены. Аварийной сирены!
«Сирена! Авария!» – сознание всколыхнулось, пытаясь переварить эти понятия, но в ответ сотни острых шипов впились в мозг, снова превратив его в испуганно сжавшийся комок. Самоощущение расползлось на тонкие, неуловимые слои, ломалось и дробилось, осыпаясь в пучину небытия.
Сколько это длится, сколько вечностей между судорожными ударами сердца? Нервные клетки почти привыкли к боли. Если бы не проклятые алые вспышки. И вой…
Нет, сирена как раз смолкла. Вместо нее в благодатную тишину ввинтился голос. Женский!
«Что это значит – женский?»
Раскаленные иглы ощерили острия. Мысли попрятались в темные углы, но звуки, слова… они вызывали тревогу. Из глубины памяти всплыло побуждение к немедленным действиям…
«Внимание, чрезвычайная ситуация. Совершена аварийная посадка. Всем немедленно покинуть отсеки гибернации. Принять меры личной защиты. Внимание, чрезвычайная ситуация…»
Голос повторил фразу еще два раза и смолк. Снова взвыла ненавистная сирена.
«Капсула! Я в капсуле гибернации…»
Потребность движения пересилила боль. С третьего раза удалось разлепить веки. Алые вспышки ударили в расширенный зрачок, заставив сощуриться. Тело повиновалось неохотно. Даже глазные мышцы сопротивлялись приказам, предпочитая покой.
В сознании возник обрывок текста. «Аварийный протокол!», за ним последовали другие слова, но мозг снова скорчился от боли при одной только попытке постижения.
«Не думать! Иначе…»
Картинка, наконец, сфокусировалась. Прямо перед лицом маячит прозрачная пластина, за которой пульсирует алое пятно. Ручейки слизи медленно стекают вниз, оставляя извилистые, пульсирующие рубином, дорожки. Как густая кровь.
«Кровь? Что это. Кажется… проклятье! Не нужно…»
Снова накатила боль, да такая, что потемнело в глазах и перехватило дыхание. Пришлось замереть, окаменеть, пережидая огненный вал.
Но тело медлить не желало. Действия были вбиты в инстинкты, в мозжечок, в спинной мозг и мышцы. Руки, подчиняясь программе, вырвали изо рта загубник, а следом и обрубок шланга из горла.
«Так вот что мешало языку!»
Кашель скрутил легкие, а пальцы уже срывали ленты креплений, сбрасывая с запястий и локтей манжеты с присосками и трубками. Правая ладонь нащупала на уровне груди рычаг, левая уперлась в скользкую поверхность стекла.
Округлый набалдашник провалился вниз. Крышка вместе с рамой ушла вперед и вверх. В капсулу ворвалась волна ледяной свежести.
Краткое усилие заставило сердце бешено биться. Губы жадно хватали воздух, но его все равно не хватало. Освобожденное от фиксаторов тело выскользнуло из выемки упругого ложа.
«Сейчас я упаду и…»
Ноги опустились на ребристое дно, взорвались роем мурашек, деревянно переступили по луже хлюпающего геля, вынося тело из капсулы.
Руки уцепились за края проема, не давая сползти вниз. Пришлось застыть в таком положении, ожидая, когда пульс и дыхание придут в относительную норму.
«Внимание, чрезвычайная ситуация…» - снова затянула невидимая дама.
«Уже понял! Теперь оценить повреждения… оказать помощь…»
На этот раз сознание даже не пыталось осмыслить всплывшие из глубин памяти слова. Только наблюдало, как они запускают цепь запрограммированных действий.
Взгляд обежал озаряемое алыми вспышками помещение. Короткий бокс пять шагов длиной. Серый матовый потолок. Вдоль стен высокие шестиугольные призмы – капсулы по три в ряд. Между ними широкий проход. Матово-белые фонари едва разгоняли полумрак и с мигающим красным собратом соперничать не могли.
«Левые капсулы вскрыты. Правые пробиты насквозь куском шпангоута. Осталась еще одна, средняя - напротив. Проверить…»
Сознание испуганно сжалось, ожидая карающий за мысленную активность удар, а тело уже выполняло команду.
Чтобы разжать пальцы и выпустить раму проема, пришлось употребить немалые волевые усилия. Слизь хлюпает под пятками, но резиновый ворс покрытия не дает поскользнуться.
«И слава звездам. Подняться будет тяжело… Звезды! Что такое звезды?»
Из недр памяти всплыло темное небо с сияющей россыпью искр. На этот раз боль не стала игнорировать шевеление эго и нанесла полноценный удар, но ноги успели завершить шаг, прежде чем в глазах потемнело.
Лоб уперся во что-то твердое и гладкое. За стеклом в толще геля - лицо. Обвисшее, расслабленное, мертвое. Глаза закрыты. Алые вспышки придают ему совершенно зловещий вид.
Панель информера справа от крышки. Тянусь к ней. Столбики индикаторов под надписями упали до красной полоски.
«Все функции - ноль! Поздно, мертв! Что теперь?»
На этот раз боль была милосердна. Лишь слегка коснулась нервных окончаний и почти сразу отхлынула.
«Холодно. Как же здесь холодно!»
Вернулась кожная чувствительность и по телу прокатилась волна дрожи. Я все еще с ног до головы покрыт каплями слизи. Стою, держась за ребро капсулы. Снова оглядываюсь по сторонам. В торцевых стенах восьмиугольные люки, окантованные черной полосой. Левый приоткрыт и в щель струился желтоватый свет.
«Шлюз. Там кто-то прошел. Значит и я…»
Сознание отдало команду и съежилось, ожидая наказания. Дойти до люка оказалось несложно. Руки уперлись в створку, но она не поддалась. Устроив себе передышку, разглядываю дверь. Сбоку желтеет стрелка.
«Ее же нужно сдвигать! Сдвигать влево!»
В наказание за догадку под черепом прокатился колючий шар. Но тело уже поняло, что нужно делать. Ноги уперлись в ворсистый пол, пальцы вцепились в обрезиненный край люка.
Рифленый восьмиугольник нехотя поехал в сторону, открывая переходный тамбур. Бежевые стены, мягкий, ласкающий сетчатку свет. И тепло. Волна теплого сухого воздуха.
«Скорее, туда…»
Створка почти скрылась в стене, но упорно стремилась вернуться назад. Вываливаюсь в тамбур, падаю на пол, на упругий, мягкий ворс. Люк с отчетливым скрипом закрылся за моей спиной, отгораживая от назойливой сирены, вспышек алого фонаря и мертвецов в стеклянных гробах.
После холодного отсека, лежать вниз лицом на теплом ковре было очень приятно. Хотелось остаться здесь навсегда. Не думать, не двигаться…
«Внимание, аварийная ситуация, – ввинтился в сознание знакомый голос. - Если вы самостоятельно покинули капсулу гибернации, немедленно введите стимуляторы и сыворотки. Медицинский бокс обозначен красной полосой и красным крестом на белом поле. Нажмите центр крышки. Выньте из гнезда синий иньектор. Приложите бесцветным пятном к сгибу локтя и нажмите красный выступ. Затем пройдите в гигиеническую кабину. Люк обозначен желтой полосой. Дождитесь окончания процедур. Выпейте питательный коктейль. Крышка бокса обозначена желтой полосой. Наденьте форму. Крышка бокса обозначена зеленой полосой. Проследуйте в шлюз.
Внимание аварийная ситуация…»
Встать удалось не сразу. После краткого расслабления мышцы снова отказались работать. Пришлось сначала сесть, потом, цепляясь за стену, медленно ставить себя на ноги.
Свет лился из матово-бежевых панелей на потолке. Рядом мигал крошечный алый фонарь. От стены до стены не больше двух шагов, напротив люка, из которого я вывалился, еще один, тоже наглухо закрытый. Слева - овальная дверь с желтой каймой.
«…Если вы самостоятельно покинули капсулу гибернации, немедленно введите стимуляторы и сыворотки».
«Ладно, введу. Где они?»
Красный крест красуется на панели справа. В центре заметная выпуклость. При легком нажатии крышка скользнула вниз, открыв ячейки с синими полусферами. Вынимаю одну. Довольно тяжелая и теплая, на плоском срезе белое пятно. Прикладываю его к сгибу локтя, как советует голос. Нажимаю красную горошину сверху.
Бусина провалилась внутрь. Упругая полусфера враз отвердела и присосалась к руке. Послышалось шипение. Иньектор обмяк, сморщился и отвалился. На коже проступило красное пятно, мгновением позже появились зуд и жжение.
Держась за стену, оборачиваюсь к полупрозрачной двери с желтой полосой. Спрятанный за ней аппарат, сверкающий эмалью, предполагает единственное применение. Сажусь на удобное сидение. Дверь закрылась, из стены выпала широкая воронка и повисла прямо перед моим лицом.
«Это зачем?»
Тепло расползается от сгиба локтя по телу. Мышцы расслабляются и вдруг...
«Проклятье, что это?»
Организм начал избавляться от отходов всеми возможными способами.
«Теперь понятно, зачем воронка!»
«…дождитесь окончания процедуры…» - бубнит невидимая дама.
«Дождусь. Вряд ли я сейчас смогу уйти».
Наконец соматика успокоилась. Спазмы утихли. Из трубки над воронкой побежала струйка воды. Прополоскав рот, сплевываю и поднимаюсь.
«Неплохо!»
Тело практически пришло в норму. Теперь не нужно держаться за стены, чтобы устоять. Шум в ушах исчез, зрение прояснилось.
«Что там дальше по списку?»
Коктейль – красноватая жидкость в прозрачном цилиндре с соском сверху. Сбоку хвостик красной полоски. Сдергиваю прозрачный колпачок. В рот льется густая, чуть кисловатая масса.
«Очень даже ничего!»
Растревоженный желудок успокоился, наливаясь сытостью.
«Теперь одежда».
В боксе шесть ячеек. Достаю из крайней матовый пакет. Это полотенце.
Я до сих пор покрыт зеленовато-синей подсыхающей слизью. На руках кровавые разводы от вырванных присосок. Упругое пористое полотнище отлично впитывает гель. Засунув скомканную тряпку в отверстие под боксом, достаю из ячейки новый сверток.
Майка, трусы, плотные брюки, куртка, - все стального цвета. Легкие ботинки с ребристой подошвой и высоким мягким голенищем. Тепло и ткань на коже - знакомо и приятно. На дне пакета широкий пояс с множеством кожаных чехлов и карманов, широкий мягкий браслет с черными глянцевыми овалами, чуть вдавленными вглубь.
«Что дальше? Осмотреться!»
На бежевом ворсе отчетливо видны следы чужих босых ног. И упираются они во второй люк.
Восьмиугольная створка бесшумно ушла в стену, стоило лишь приложить к ней руку, и закрылась за спиной, когда я перешагнул высокий порог.
Металлический куб шлюза совершенно пуст. Мигают неизменный алый фонарь под потолком и зеленая полоса вокруг черно-желто-полосатого квадрата. Над ним горит надпись: «Внимание, внешний люк. Проход разрешен».
«ад… хрр… коххх… рххх…»
Невидимая барышня пыталась что-то прохрипеть, но что? Совершенно невозможно разобрать.
Сразу же привлекла внимание подсвеченная ниша в стене с откинутой массивной крышкой. А в ней…
«Сейф с личным оружием! Открыт! Разгильдяйство и безалаберность! Нужно всех… Что?»
Мысли уткнулись в сосущую пустоту.
«Ионный излучатель модель Рык-12Т», - всплыло из подсознания.
Тело снова проявило самостоятельность. Ладонь уверенно легла на гладкую пластину, из ячейки в ладонь выпала увесистая кобура с пистолетом. Пристегиваю к поясу. Следом в кармашки отправились две обоймы.
«Четыре ячейки. Одна пуста. Нет одного Рыка. Значит, его взял тот, кто вышел наружу до меня. Но вся одежда на месте. Почему? Он ушел голым? И вскрытых капсул было две…»
Боль пресекла размышления, утопив в обжигающем водовороте обрывки мыслей. Я скорчился, обхватив голову руками.
«Когда же это кончится? Наружу. Все узнаю там…»
Ладони уперлись в люк. Створки неожиданно легко ушли в стороны. Дохнуло жаром. Я не удержался и вывалился лицом вперед, в ослепительное сияние.
Глава 2: Рассыпанные кубики
Падение было болезненным. Хорошо, что успел выставить перед собой руки, иначе бы разбил лицо в кровь. Сухая, колючая пыль забила нос и рот, к тому же она оказалась очень горькой.
Снаружи настоящее пекло. Яркий свет режет глаза, сухой прожаренный воздух жжет кожу и легкие. Осторожно встаю на четвереньки. Руки утопают в рыхлом грунте, будь он тверже, я бы простыми ссадинами не отделался, наверняка бы сломал что-нибудь.
Пришлось долго откашливаться и отплевываться, стряхивая липкий порошок с лица и волос. Хорошо, хоть глаза успел зажмурить. Закончив, осторожно оглядываюсь по сторонам.
Вокруг раскинулась бурая пустыня. Прямо передо мной земляной вал, за ним склон длинного холма или бархана, усыпанный комьями слоистого грунта. На вершине красные деревья, похожие на связку сосулек. В зеленом безоблачном небе голубое… нечто. Два ослепительных мазка, две параллельные ленты слепящего пламени.
Возникло навязчивое чувство, что это неверно, неправильно. Светило должно быть иным.
«Каким?»
Поднимаюсь на ноги. Оборачиваюсь.
Надо мной нависла стальная стена, расчерченная ребрами шпангоутов. Местами серое покрытие содрано и свисает лохмотьями, в свежих царапинах блестит металл. Люк, из которого я выпал, на два метра выше грунта. Створки распахнуты, в глубине шлюза тускло вспыхивает алый фонарь. Справа и слева громоздятся другие угловатые коробки.
«Из канавы ничего не понять, нужно подняться выше».
Трехметровый вал грунта плывет под ногами, засасывая почти до колен. Пришлось помогать себе руками. Наконец, съезжаю вместе с кучей песка на другую сторону гребня. Серая форма превратилась в бурую. Поднимаюсь на ноги, и с меня сыпется целый водопад пыли. Наскоро отряхнувшись, карабкаюсь вверх по склону.
На самом деле холм довольно высок. Маняще близкие деревья отодвигаются все дальше, непривычная для глаз картина исказила перспективу. Из грунта торчат красные глянцевые острия-ростки, с виду напоминая цветное стекло. Потрогать их я не решился.
«Наверно, хватит, высоко забрался. Дышать трудно. Может быть, воздух слишком сухой, или… Нужно узнать состав атмосферы. Если я на одной из…где?»
Мысли уткнулись в глухую стену. Огненные острия обрадовано выскочили из темных углов, впиваясь в нервные узлы. Мир распался на тонкие шелестящие пластины.
«Не нужно, не сейчас!»
В глазах прояснилось. Я снова стою на четвереньках. В лицо смотрит красный стеклянный клык.
«Отлично, чуть сам себя не убил!»
Встав, уже третий раз отряхиваюсь.
У подножия холма в исполинской борозде - россыпь многометровых кубиков. Справа огромный металлический конус, смятый, рваный, все еще дымится. Это он вспахал борозду, взрезав сразу несколько холмов.
«Головной метеоритный щит. Судя по… стоп! Не думать! Потом».
Слева, далеко за холмом со срезанной вершиной поднимается в небо густой столб жирного сизого дыма.
«Горит. Все верно, там же реакторный отсек и ускорители. Это опасно… чем?»
На этот раз удалось погасить мысли, прежде чем они коснулись границы забвения. Но тревога по поводу дымного столба и двигательной установки продолжала ворочаться на дне сознания.
«Значит, в ту сторону пока ходить не стоит».
Серые и коричневые коробки отсеков, сорванные с центральной балки, сгрудились на дне рва, утонув в рыхлой пыли. Ободранный хребет корабля изогнулся дугой, поднявшись над обломками причудливой аркой. С ребер свисают лохмотья коммуникаций и обшивки. Там что-то брызжет, искрится и дымится, но не так угрожающе, как за холмом.
Часть отсеков смята, углы и ребра шпангоутов прошли сквозь обшивку, превратив стены в рваные тряпки. Видны выпавшие контейнеры, механизмы и темные влажные пятна на грунте.
Модуль, из которого тянется цепочка моих следов, практически цел и лежит недалеко от зонтика метеоритного щита. Сверху виден желтый круг на крыше с большой цифрой три.
«Третий отсек. Офицерский, автономный с… чем? Не думать!»
Стена пустоты за пределами недавней памяти упорно не желала исчезать.
Сколько я ни вглядывался, ничего живого поблизости найти не удалось.
«В других отсеках не было людей? Или никто не выжил?»
Солнце жгло голову, шею и кисти рук. Я поднял воротник куртки, прикоснулся к волосам. Они были горячими.
«Нужно прикрыть голову!»
В боковом кармане несколько пакетов. Вытащил все и сразу нашел нужный по изображению на упаковке. Вскрыл, развернул, плоская и невесомая тряпочка вспухла и превратилась в солидный головной убор. Серый форменный берет прикрыл макушку.
«Так намного лучше. Интересно, там за холмом то же самое? Потом узнаю, сначала найдем людей. Две капсулы были пусты, значит, еще кто-то я выжил. Только куда они ушли? Должны остаться следы!
Точно, нужно искать следы! Почему не подумал раньше!»
Вскочив, бросаюсь вниз, к недавно покинутому отсеку. Мышцы уже почти не болят, но слабость отступать не желает. И дышать трудно.
«Недостаток кислорода! Грудь жмет, и пульс… нужно узнать, какой здесь состав…»
Я снова влез на запрещенную территорию, и мгновенный укол боли напомнил о границе дозволенного.
Перелезть через земляной вал со стороны холма было несравнимо легче. Я скатился вниз в облаке пыли, закашлялся, чихнул и принялся отряхиваться. Пришлось ждать, пока рассеются бурые клубы. Воздух был практически неподвижен.
«А ведь после падения такой громады были тучи пыли. Раз их не мог унести ветер, значит, они давно осели. Сколько же времени прошло?»
Под люком виднелся отпечаток моего тела во весь рост, рядом еще один, смазанный. Видимо, тот, кто выпал из люка до меня, сжался в комок. Дальше оттиски босых ног. В пыли вокруг них шарики, внутри голубое желе.
«Криогель! Он не стер гель и не оделся. А детоксикацию? Он прошел или нет? Все иньекторы на месте. Почему же он ушел голым? И куда?»
Судя по следам, мой предшественник стоял на четвереньках, потом поднялся, прошел влево, придерживаясь за стену контейнера. Вот и силуэт влажной ладони с бурыми разводами. Потом он повернул, пошел назад и ушел за угол контейнера. Позвать? Может, не успел уйти далеко?»
Я хотел крикнуть, набрал в грудь воздуха, но мышцы гортани отказались повиноваться, и из глотки вырвался только тихий сип.
«Немой! Неужели я всегда был немым! Нет, не может быть! Я же помню, что…»
Наказание последовало сразу, накатив мощной волной, сбив с ног, парализовав мышцы, окунув мозг в расплавленный свинец. На этот раз я подошел совсем близко к запретному.
Боль не хотела уходить сразу. Она цеплялась за каждый нерв, за каждую клетку. Пришлось сначала сесть, привалиться к стене отсека, впитывая успокаивающую прохладу металла.
Попытка крикнуть снова окончилась неудачей, только хрип и мычание.
«Это навсегда, или… стоп, не думать! Время покажет»
Вставать не хотелось, организм явно предпочитал покой.
Из-за отсека, того, за который вели следы, донеслись звуки возни. Потом зажатый стон-всхлип.
Подсознание встрепенулось, мгновенно мобилизовав силы. Я вскочил и бросился на помощь.
Глава 3: Братья и сестры
Соседняя серая коробка подкатилась к моему отсеку почти вплотную, но сомкнуть торцы им помешал грунт, содранный со дна желоба. Между параллелепипедами остался узкий полуметровый коридор, забитый мягкой пылью. Следы босых ног были отлично видны на ней, даже в тени. На горке перед проходом виднелись еще и отпечатки ладоней.
Карабкаюсь на двухметровый бугор, съезжаю с другой стороны, стараясь не задевать ребристых стенок. Коридор расширился, потому и земляной вал здесь ниже. Сверху отсеки накрыло листом обшивки, образовав нечто вроде крыши. Под ней довольно темно, у дальней стены треугольного закутка шевелится светлое пятно. И только когда до меня донесся очередной зажатый стон, я понял, что там происходит.
Два голых грязных мужика раскладывали на земле девушку. Белая кожа и рассыпанные в пыли волосы контрастно выделялись на буром грунте. Один из насильников - плотный, с синим кругом татуировки на плече, заломил блондинке руки, зажав ладонью рот. Другой, жилистый, уже раздвигал ей колени. Оба действовали деловито и молча.
«Вот они, собратья, – шепнул злорадный внутренний голос. - Рад? Иди, спасай».
Мышцы все еще не желали работать с повышенной нагрузкой. Вместо угрожающего окрика, но изо рта снова вырвался сип. Язык и гортань упорно отказывались переводить нервные импульсы в звуки. Я двинулся вперед, лихорадочно соображая, что же делать? Стрелять в них?
Блондинка заметила меня первой, она даже вырываться перестала. Плотный, почуяв это, поднял взгляд и промычал что-то своему приятелю, но Жилистый был слишком занят. До тех пор, пока я не ударил его сцепленными в замок ладонями по бритому затылку.
Тело действовало само, без участия сознания, снова подчиняясь глубинным рефлексам. Прием был вполне эффективен. Жилистый хрюкнул и завалился вперед, уткнувшись носом в живот жертвы. Коренастый бросил Блонди и поднялся, встав в боевую стойку.
«Хочешь драться?».
Судя по выражению лица, противник видел во мне только конкурента в борьбе за добычу. Он угрожающе рыкнул и шагнул навстречу.
«На что он рассчитывает? Он же заторможен. Я бы на его месте уже убегал. Или он не понимает?»
Блонди тем временем выбралась из-под неподвижного насильника и отползла в угол стальных стен, вжалась в него, обхватив голые колени руками.
Коренастый снова издал утробное ворчание и двинулся на меня. Отступать было поздно. Хорошо бы еще вспомнить, как нужно драться. Или все снова получится само собой?
Прямой удар в челюсть застал меня врасплох. Кулак насильника не достал до скулы какие-то миллиметры. Пришлось ответить. Но противник заранее уловил движение, успел уклониться и попытался достать меня ударом в корпус, но снова промахнулся.
Мы замерли, сверля друг друга взглядом. Что же делать? Драться он умеет, навыки компенсируют медлительность. Напугать его не получится. Чтобы победить, нужно сократить дистанцию, но попасть под удар… Неизвестно, как мои ноющие кости на него отреагируют.
Коренастый снова сделал первый ход. Прыгнул вперед, целя в челюсть. Я закрылся и оставил живот без защиты.
Кулак врезался в ребра, разбудил отступившую боль. Мышцы скрутило мгновенной судорогой. Я сложился почти пополам. Коренастый уже собирался закрепить триумф и добить меня ударом в висок, когда в действие снова вступил неведомый кукловод.
Неожиданный удар снизу в челюсть застал противника врасплох. Его зубы клацнули, он рухнул на спину, подняв тучу пыли, и остался лежать неподвижно. А я снова скорчился, пережидая острую вспышку боли в запястье.
Блондинка все еще сидела в углу, боялась шевельнуться. Когда я шагнул к ней, вдруг начала вжиматься в стену, отбрасывай ногами бурую пыль.
Я поднял ладони и отступил назад. Надо бы что-то сказать, но… из горла донеслось только тихое невнятное мычание.
«Ей нужно одеться! Может, тогда расслабится и в себя придет».
Сняв форменную куртку, кинул ее Блонди. Попробовал объяснить знаками, что я на ее честь не посягаю, обстановка уж больно неподходящая.
Наконец девушки меня поняла, поднялась, придерживаясь за стену, натянула куртку и начала лихорадочно застегивать. Руки тряслись, и защелкнуть замок удалось не сразу. Край оказался чуть ниже живота, и Блонди сгорбилась, стараясь натянуть ткань и прикрыть все, что возможно. С трудом оторвавшись от этого зрелища, я вернулся к недавним противникам.
Парочка лежала в бурой пыли без движения. Весь треугольный пятачок был покрыт следами. Судя по размеру ног, незнакомка пришла из моего отсека, тут сомнений нет, но почему тогда она безоружна? Или недостающий Рык забрал тот, кто был в третьей камере? Куда же он исчез? Его следов я не нашел.
Интереснее другое - откуда взялась эта парочка?
Некоторые отпечатки помечены темными пятнами. Судя по всему, Жилистый влип в какую-то гадость. На пятке насильника маслянистые разводы, и они мне очень не понравились. Кожа вокруг покраснела, треснула и из пор выступила кровь. Отметины вели в узкий проход на другой стороне треугольного закутка.
«Если Коренастый с Жилистым явились оттуда, возможно, там есть другие люди. Только чего от них ждать? Судя по первым встречным, ничего хорошего».
Рука непроизвольно легла на кобуру у пояса.
«Все равно нужно идти, спасти всех, кого возможно. После детоксикации они будут вполне вменяемы, тогда можно начать…»
Головная боль снова напомнила о запретах. Хотя на этот раз она была тупая, ноющая, но от этого не менее пугающая.
«Нужно так нужно. Сходим, спасем».
Блонди глядела на меня, переступая босыми ногами. Движения вялые, заторможенные.
«…задержка в проведении медицинских процедур после регибернации влечет необратимые повреждения нервной системы и ряда внутренних органов…»
«Придется вести ее назад, в третий отсек. А эти пусть пока полежат. Если что…»
Рука погладила кобуру.
Я махнул Блонди, приглашая идти за собой, и взобрался на кучу земли. Оглянулся. Девушка глядела на меня с сомнением, но потом перевела взгляд на лежащего у ног Жилистого и шагнула следом.
Обратный путь не занял много времени. Судя по всему, незнакомка узнала отсек. Глянула на освещенный проем, из которого слышался речитатив информатора, потом на меня и вопросительно дернула подбородком.
Ткнув пальцем ей в грудь, потом в открытый люк, даю понять, что нужно забираться наверх.
Блонди переминалась с ноги на ногу, натянув куртку чуть ли не до колен.
«Ну, и что ей не понятно? Чего ждет? Скобы удобные. Думаешь, меня интересует твой вид снизу? Ну, не то чтобы совсем нет, но… ладно!»
Сплюнул в сердцах, полез первым. Оказавшись наверху, ухватил карабкавшуюся следом спутницу за руку и втянул внутрь.
«Если вы самостоятельно покинули капсулу гибернации, немедленно введите стимуляторы и сыворотки…»
Невидимая дама продолжала свой бесконечный инструктаж.
Вытащив из бокса синюю полусферу, протянул ее Блонди. Она недоуменно посмотрела на меня и попятилась.
«Все, ты меня довела. У меня нет времени уговаривать».
Схватив девушку за руку, задрал рукав куртки и пришлепнул полусферу к сгибу локтя. Пациентка попыталась вырваться, но силы явно не равны, и иньектор прочно присосался к коже. Когда полусфера оплыла и отвалилась, втолкнув девицу в гигиенический отсек, усадил на сиденье и захлопнул дверь. Сначала изнутри посыпались протестующие удары, потом они стихли и раздались не очень аппетитные звуки, сообщая, что процесс очищения пошел.
«Вот и славно, Теперь пора подобрать ей одежду».
Открыв шкафчик, пробежал взглядом по ячейкам. Похоже, мне нужен крайний пакет. В упаковке лишний элемент - сугубо женский бельевой атрибут. Значит, я не ошибся.
Дверь бокса приоткрылась, в щель осторожно выглянула Блонди. Подав ей питательный коктейль и пакет с одеждой, я вышел из отсека и выбрался наружу.
Здесь все по-прежнему. Пыльный склон, красные сосульки и жара. Кажется, солнце не сдвинулось ни на миллиметр. Сколько же здесь длится день?
Ожидание затянулось. Когда я уже начал злиться, у люка послышались шаги. Блонди спускалась по скобам. Я глянул вверх и открыл рот от удивления.
Незнакомка разительно преобразилась. Из затравленной грязной жертвы превратилась в строгого офицера. Волосы собраны в хвост и прикрыты беретом. На боку Рык в кобуре. Спрыгнув на грунт, Блонди протянула мне куртку. Похоже, она даже успела ее почистить.
- Паа… баа…
От неожиданности я икнул. Кажется, голос начинает возвращаться. Хоть полноценного «спасибо» не подучилось, но это уже не тупое мычание!
Моя собственная форма представляла собой жалкое зрелище. Я попытался хоть как-то привести ее в порядок, отряхнув рыжую пыль.
Жестами велев Блонди ждать около люка, вернулся в отсек. Расстелил на полу полотенце, сложил в него оставшиеся четыре пачки коктейля и столько же синих полусфер. Связав все в плотный узел, попытался открыть оружейный сейф. Над пластиной, к которой я прижимал ладонь, упорно вспыхивал красный огонек.
«Один ствол в одни руки. Обзавестись запасным не удастся. Жаль».
Ждать в отсеке, пока я ищу выживших, Блонди категорически отказалась. Ну, сама напросилась. Вручаю ей сверток. Конечно, это не по джентельменски, но руки лучше оставить свободными на случай неприятных встреч.
В треугольном закутке ждал первый сюрприз – Плотного и Жилистого на месте не было. Пока мы занимались гигиеной, они успели прийти в себя и ретироваться с поля боя.
«Очень нехорошо. Несвоевременная детоксикация влечет необратимые изменения психики и …»
Ладно, будем начеку.
За очередной кучей грунта мы с трудом втиснулись в щель между контейнерами. Этот коридор был куда длиннее других и сверху его ничего не прикрывало. На фоне зеленоватого неба виднелся изогнутый остов несущей балки корабля, с которой капала как раз на стенку одного из контейнеров темная жижа. Натекла солидная лужа, совершенно перекрыв проход. Босые отпечатки с темными пятнами вели от нее.
«Вот куда влип мой недавний знакомец».
Тонкая угольно-черная струйка сползала по серой ребристой стене. Краска вокруг струйки уже топорщилась лохмотьями, а металл побурел и осыпался хлопьями. Купаться в эту жидкости категорически не следовало.
«Попробуем перепрыгнуть. Всего-то метр с небольшим. Жаль, разбежаться негде».
С сожалением глянув на ботинки, велю спутнице лезть ко мне на закорки.
Прыгнул я удачно. Хотя пару мгновений балансировал, едва не упав назад. И все-таки правый каблук увяз в глянцевой черноте. Ссадив Блонди и отправив ее вперед, оттираю ботинок от маслянистой гадости.
«Один плюс, та парочка здесь уже не проскочит. Или проскочит, но ходить потом не сможет».
Впереди, в проходе, виднеется ярко освещенный склон. Блонди уже где-то там. Я бросился ее догонять, миновал коридор и выскочил на открытое место.
Девушка стояла неподалеку, глядя на десяток голых мужиков.
Глава 4: Кладбище слонов
Я все-таки нашел выживших, и довольно много.
Пятеро просто сидели в тени, привалившись к стенке отсека, двое вяло тузили друг друга, катаясь по песку. Еще один лежал на спине и бился затылком о землю. Неподалеку лицом вниз вытянулся десятый. Вокруг его головы расплылось темное пятно.
«Вот так зрелище! Бравые пехотинцы в довольно плачевном виде… Стоп! Достаточно. Нужно дозировать воспоминания».
Я прислушался, но, кажется, запрещающая стена не потревожена. Строгий надзиратель проворонил очередную вылазку.
«Пехотинцы? Венные! Армия! Все, стоп!»
Девушка попятилась, но оглянулась, увидела меня, и успокоилась. Я подошел, встал рядом.
«Армия. Это уже кое-что проясняет. Десантный корабль потерпел крушение. Только куда он направлялся… пусто, ничего нет!»
И на этот раз наказания не последовало. Только чувство сосущей пустоты. Словно кто-то вырвал кусок памяти, оставив зияющую дыру.
Шесть мужиков глядели на меня и на девушку у меня за спиной.
«Что теперь? Сначала прекратить драку».
Коротко стриженый крепыш сидел верхом на явно более слабом противнике и с увлечением бил его кулаком в лицо. Если бы не вялые после заморозки мышцы, нижний был бы уже мертв. Медлить было нельзя. Пришлось подбежать к парочке, и, пнув Боксера в бок, отскочить назад.
Здоровяк хрюкнул, вскочил и пошел на меня. Еще двое поднялись, держась за стену, недвусмысленно пожирая глазами мою спутницу. Теперь я для них – преграда на пути к добыче, и значит, враг.
Боксер остановился в двух шагах, видно прикидывая, как лучше атаковать. Придется показать, кто здесь главный.
Заряд ионника вонзился в грунт у самых ног крепыша. Дохнуло жаром, в лицо Боксера полетел и мелкие камешки. Один, с острым краем, оставил мгновенно набухшую рубиновыми капельками царапину.
Боксер отшатнулся, ошарашено схватился за щеку и, увидев на своих пальцах кровь, перевел взгляд на оружие у меня в руке. Взгляд стал чуть более осмысленным. Я указал ему пальцем на тень. Он кивнул, и, хрюкнув, направился к отсеку, парой тычков направив туда и парочку, что стояла у него за спиной. Все снова уселись у стены.
Интересно, признать мое превосходство их заставил инстинкт, просто как более сильного сородича? Тогда поворачиваться к ним спиной не стоит, даже учитывая мое временное физическое превосходство. По крайней мере, пока не приведу их в адекватное состояние.
Судя по запекшейся и частью осыпавшейся гелевой корке, ни один из десантников детоксикацию не проходил.
«…личного состава производится медицинским персоналом в подготовительном отсеке, в присутствии…»
Всплывший в памяти обрывок был коротким, но вполне достаточным. Видимо, для солдат самообслуживание после пробуждения не предусмотрено, обработку ведут медики в порядке очереди.
«А откуда они вообще взялись? Где вход в отсек?»
Угол коробки, у которой сидели десантники, просто срезало, кромки блестели свежим металлом. Только балки шпангоутов сопротивлялись до последнего и теперь их скрученные обрывки торчали наружу. Нижний край дыры был почти на уровне грунтового вала. В пыли множество следов. Выбравшись из пробоины, бравые десантники сползали вниз, в ложбину, в тень. Что творилось сейчас внутри, страшно думать. Обрез листа обшивки измазан синими и бурыми натеками. Одна из капсул гибернации, вернее, то ,что от нее осталось, виднелась справа от меня, до половины вдавленная в рыхлый склон холма. Почва вокруг намокла и потемнела. Я не стал присматриваться. Судя по торчащей вбок искореженной, лишенной стекол крышке, приземление кончилось для ее обитателя фатально.
«Нужен план действий. С чего начать? Проверить, что внутри, спасти, кого возможно, а потом искать медицинский отсек и проводить обработку? Наверное, так».
Собратья по несчастью оживились. Тот, что бился головой о землю, сел, и теперь тупо таращился на меня. Избитый Боксером тоже пришел в себя и теперь сверлил обидчика угрюмым взглядом.
«Ладно, с вами позже. А тот, что лежит вниз лицом? Мертв?»
Пальцы сами потянулись к шее, легли на кожу.
«Пульса нет. Мертв! Значит, никуда не торопится, полежит пока здесь. Нужно забраться в отсек, и мне нужны будут помощники».
Блонди держалась рядом. Судя по внешнему виду, ей стало значительно лучше. Кожа порозовела, безвольные прежде губы округлились, глаза приобрели здоровый блеск. Хитрые составы коктейлей и инъекций на удивление быстро превращали кусок недавно размороженного мяса в полноценного человека. И то, что она не отходит от меня ни на шаг, тоже радует. По крайней мере, хотя бы из чувства благодарности, не даст никому напасть со спины. Но для переноски замороженных ее сил явно маловато.
Подозвав Боксера, заставляю его вытянуть руку, и пришлепываю к сгибу локтя иньектор. Крепыш попытался его оторвать, но я не дал. Отвел за угол и вручил пачку коктейля, предварительно сорвав полоску. Поняв, что это еда, десантник успокоился.
Пожалуй, нужен еще один. Самым адекватным из сидящих у стенки казался коротко стриженый брюнет. Пусть и будет Бруно. Второй комплект детоксикации его.
Пока подручные отсиживаются за углом, лезу вверх.
Добраться до пробоины оказалось не так уж и просто. Плотная глыба грунта осыпалась под пальцами ломкими пластами. Пришлось буквально наковырять в склоне ступени. Взобравшись, я подал руку Блонди, втащил ее наверх и занялся обследованием входа.
Рваные края обшивки зловеще серебрились свежими срезами и выглядели опасно острыми. Бурые пятна действительно оказались кровью. Видимо, то, что срезало угол, попутно раздавило и одну из капсул. К привычному коктейлю ароматов горелого грунта, металла, кислого духа технических жидкостей и медицинского криогеля, добавился пугающий запах крови и внутренностей. Смесь убойная, но лезть внутрь все равно придется.
Схватившись за скрученный узлом шпангоут и набрав в легкие воздуха, ныряю в полумрак.
После жгучей полуденной жары царящая внутри прохлада казалась благодатью, но только первые мгновения. Насквозь прожаренное тело бурно среагировало, покрылось крупными пупырышками, накинулась дрожь. Теперь казалось, что внутри отсека царит просто таки адский холод.
Одиноко мигал рубиновый фонарь, но сирена почему-то молчала. Почему, я понял позже, когда глаза окончательно привыкли к полумраку. Алые вспышки не столько помогали, сколько мешали рассмотреть обстановку. Рядом с нашлепкой плафона, там, где должен быть управляющий блок, зияла дыра. Сорванные с места капсулы начисто снесли коробку.
По счастью, призмы сгрудились у другой стены, и проход был относительно свободен. Из четырех рядов криокамер только один остался более-менее целым. Больше половины холодных колыбелей сорвало с креплений. Наверное, жуткую мещанину стекла, железа и плоти в дальнем углу не стоило даже и осматривать. Если малейшее нарушение герметичности было фатальным, то выжить в этой мясорубке вряд ли кто смог.
Начнем с ближайшей целой капсулы.
Отсек сильно накренился. Пришлось выпустить шпангоут и перепрыгнуть на остатки крепления камеры – торчащие из пола штыри и трубки. Старясь не задевать обрывки проводов, осматриваю контрольные панели трех ближайших камер. Две на красном. Под табличкой с номером двадцать два светятся зеленые полоски. Индикаторы в зоне нормы. Жив!
Теперь самое сложное – вытащить спящего из колыбельки и не загреметь с ним вниз. Открыть предстояло камеру, которая стояла крышкой вверх. Хоть в этом повезло.
«А где мои помощники?»
Свет на мгновение померк. Блонди спустилась в отсек и стоит на обрывках арматуры, привыкая к освещению. Группа поддержки топчется снаружи, нетерпеливо заглядывая внутрь.
Я махнул Боксеру и Бруно, жестами приказав Блонди держаться у входа, а сам принимаюсь за камеру. Нажимаю на панель. Голубая жижа за стеклом начинает утекать в сливные баки. Сквозь мокрое, покрытое слизью стекло ничего рассмотреть невозможно. Наконец прозрачный вытянутый восьмиугольник чмокнул и отошел от уплотнений. Подцепив его, кладу как щит между соседними камерами и только тогда заглядываю внутрь.
«Вот так сюрприз! Женщина! Одной мне мало! И что прикажете с этой спящей красавицей делать? Охранять от бравых десантников, пока она в себя приходить будет? Хотя, судя по комплекции, она и сама себя в обиду не даст.
Как тебя назвать то, соня? Точно, будешь Соней!»
Словно услышав меня, амазонка открыла глаза и замычала.
«Все нормально, все хорошо!», хотел я сказать, но получилось только «…ее но…аа…аа хоо…оо… оо».
Может быть, она что-то поняла, но, по крайней мере, не пыталась сопротивляться, пока я отсоединял фиксаторы, трубки, снимал маску и вытаскивал ее из камеры. Соня оказалась вдвое тяжелее Блондии холодной ,как кусок льда. Пока волок к выходу, чуть руки не отморозил.
Бруно с Боксером подхватили спасенную и ,под руководством Блонди, вытащили наружу. Я велел спутнице проследить за ней.
Прежде чем осматривать следующие камеры, я спустился вниз, выбрал несколько сорванных крышек, забросил на верхний ряд, устроив импровизированный помост.
В следующей четверке камер было целых трое выживших. Хорошо, хоть все они были мужиками, и я со спокойной совестью, по очереди, передал их Боксеру. С первыми двумя проблем не возникло, и только с третьим пришлось повозиться.
Едва очнувшись, он вздрогнул, открыл глаза и принялся вырываться из креплений. Ни помогло не успокаивающее мычание, ни пощечины. После чувствительного удара в глаз я разозлился и отправил Буяна в нокаут. Вытаскивал из отсека уже бесчувственное тело, что было неудобно, учитывая его вес. Пришлось звать на помощь Боксера.
Особенно трудно было поднимать разбуженных с нижнего ряда. Но и целых камер там почти не осталось. Одна призма, у самой стены, которую чуть не пропустил в полумраке, казалась почти невредимой. Пальцы стерли слой грязи и контрольная панель вспыхнула зелеными индикаторами.
Откинув в сторону крышку, потянулся к креплениям и замираю, не зная, что делать дальше. Существо в камере, без сомнения, человек. Но черты лица и телосложение слишком гармоничны. Кроме того, он был совершенно безволосым и бесполым!
Глава 5: Свежие консервы
В памяти всплыло только одно слово – «Таймер».
«Тайм – время. Что-то ,связанное со временем. Он может…»
На границе сознания снова недовольно шевельнулась темная завеса.
«Понятно. Сюда тоже нельзя».
Безволосый проснулся быстро, будто просто прилег вздремнуть. Выбрался из камеры почти самостоятельно и долго рассматривал нагромождение капсул в углу. Возможно, искал кого-то. Но сказать тоже ничего не мог, хотя пытался, пока я отстегивал ремни.
«Интересно! У него что, сохранилась память?»
Я тронул бесполого за плечо и показал на выход. Он кивнул и медленно, выверяя каждое движение, начал карабкаться вверх. Других выживших в отсеке не осталось. Я проверил остальные нижние капсулы, почувствовав при этом сильные рвотные позывы, и поспешил вслед за Таймером. Пора наружу, отогреваться.
Контраст снова оказался разительным. Жар обнял, опаляя кожу. Снова накинулась крупная дрожь.
К моей радости, обстановка была спокойной. Два десятка новеньких в тенечке приходили в себя, только нокаутированный Буян все еще лежал без сознания. Боксер и Бруно ощутили себя моими помощниками, а, значит, статусно выше остальных, и принялись наводить порядок.
Блонди с Соней сидели отдельно. Моя спутница уже накинула на подругу куртку, которая была той явно мала.
«Так, пора выбрать, на кого использовать остатки лекарств, которые я приволок из командирского отсека. Кто сейчас будет полезнее?»
Один иньектор я вручил Таймеру. Чутье подсказывало мне, что это правильно. Бесполый стоял рядом с отсеком гибернации, внимательно рассматривая окрестный пейзаж. Нагота его, видимо, совсем не смущала. А некоторые десантники уже пытались прикрыться, поглядывая на женщин.
Кстати, совсем упустил из виду окрестности. Что-то изменилось. Возможно, красные сосульки-канделябры подросли или их стало больше? Сквозь еще недавно гладкую насыпь пробились несколько розовых конусов. Если они растут с такой скоростью…
Таймер все еще недоуменно смотрел на синюю полусферу. Придется объяснять на пальцах. Я отвел безволосого за угол контейнера, приказав жестом оставаться здесь, приложил иньектор к сгибу локтя и ушел.
Когда бесполый вернулся, я протянул ему пачку коктейля. С питанием у него проблем не возникло. Сам вскрыл и опустошил тубу. И снова принялся любоваться красотами пейзажа.
«Ну и отлично, если что, предупредит».
Последний комплект я вручил Соне, поручив Блонди проследить за подругой. Девушки скрылись за углом, а я снова вернулся к размышлениям.
Свежеразмороженные сидели и лежали в тени, медленно приходя в себя. Кто-то держался за голову, кто-то тупо мычал, кто-то просто таращился на фантастический пейзаж.
Боксер и Бруно прохаживались у разных углов отсека, поглядывая друг на друга.
Что здесь сойдет за оружие? В мусоре нашлись два длинных обломка тонкой трубы и довольно гладкая полоса металла. Дротики получили подручные, импровизированный меч - Соня. Безволосый, стоящий как статуя на границе тени, вызывал сомнение, нуждается ли он вообще в оружии?
«Кажется, он сам…»
Мне снова дали понять границы дозволенного. Кто такой Таймер, так и осталось неясным.
Команду я себе собрал. Интересно, на кого из них можно положиться? Наверное, только на Блонди. Таймер выглядит адекватным, но слишком уж он…странный. А Бруно с Боксером… соперничество налицо. Лидерские замашки были видны в каждом. По крайней мере, один не даст другому огреть меня трубой по затылку.
Выдав всем четверым по комплекту одежды, я снова задумался.
«Что у нас на очереди? Наверное, подлатать остальных. А для этого нужно найти медотсек. И хорошо бы питание и воду. Все это там, в средней части… стоп, понял, не лезу».
Попытка вспомнить схему корабля всколыхнула прежнее ощущение разъятости. Пришлось даже прислониться к стене, пока мозаика в глазах снова сложилась в четкую картинку.
«Деваться некуда, нужно взглянуть на отсеки сверху, взобраться на склон».
Выходить на пекло совершенно не хотелось. Этот откос выглядел еще круче, чем противоположный, но выбирать не приходилось. Тень уже заметно сократилась, значит, светило, ну или та размазанная клякса, что его изображает, все-таки движется. Скоро придется искать убежище. Оставаться рядом с коллективной могилой совершенно ни к чему.
«Интересно, справится моя команда без меня?»
Позвав с собой Таймера, направляюсь к земляному валу. На мгновение останавливаюсь на границе тени и решительно вскарабкаюсь по склону, мимо розовых обломков. Удивительно, но острые углы уже сгладились, и концы начали загибаться вверх. Похоже, они и в самом деле растут.
Таймер держался чуть позади меня, двигаясь с нечеловеческой рациональностью. Странно, но отчуждения он не вызывал, напротив, дарил чувство успокоения, словно был гарантией безопасности. Только почему?
«Как же много я забыл!»
Взобравшись достаточно высоко, я обернулся. Как определить, какой из отсеков медицинский? Все одинаково ободраны, покрыты пылью и лохмотьями коммуникаций. Вот складская ячейка, вокруг которой рассыпались пакеты и контейнеры, сразу бросается в глаза. Туда мы и наведаемся первым делом.
Поднимемся еще выше, может ,тогда что-то прояснится.
До вершины вала оставалось совсем немного. Но, чтобы вскарабкаться на гребень, пришлось вложить в рывок последние силы. Упал на колени, руками в рыхлый сыпучий грунт, глянул вниз и присвистнул удивленно.
Удаляясь от вала, сталагмиты подрастали и в полукилометре становились просто гигантскими, впивались в небо, сливаясь в сплошную блекло-розовую стену. Невозможно было проследить, где она кончается и кончается ли вообще. Можно подумать, что долина накрыта гигантским мыльным пузырем.
Глава 6: Незваные гости
Пощупать странное образование в ближайшее время не получится, и я вернулся к разбитому транспорту. Таймер неподвижной статуей замер за спиной. Дым от пожара в кормовых отсеках стал еще гуще, в сизые клубы вплелись оранжевые языки. В одном из углов моего лоскутного сознания беспокойство переродилось в тревогу. Еще немного и та отрава, что летит сейчас в зеленое небо, начнет падать назад, вот тогда…
Размазанный зигзаг светила накрыла пелена, больше похожая на глянцевую пленку, чем на облака, но жара это не убавило, а, кажется, даже наоборот. И весь пейзаж снова показался мне нереальным, неправильным, невозможным, но почему?
Эго снова неосознанно потянулось к памяти, и было наказано. Восприятие начало слоиться, вспарывая мозг острыми бритвами слюдяных пластин. Пришлось закрыть глаза, спрятаться в личной темноте, чтобы сложить сознание воедино…
Толчок в плечо оборвал самопогружение. Пришлось открыть глаза.
Таймер указывал пальцем куда-то влево. Я обернулся и рука сама метнулась к кобуре.
Над ближайшим розовым пеньком взметнулось нечто невообразимое. Опасность обострила чувства, время потекло медленно, словно густое масло, позволив рассмотреть мельчайшие детали. В метровой распластанной кляксе хаотично сплелись плоть и металл, хитин и цветные пластиковые волокна. На концах суставчатых лап топорщились темные крючья. Передний конец восьминогой туши ощерился веничком сверкающих кристаллических жвал. И все это, распластавшись, летело мне в лицо.
Кобура бросила «рык» в ладонь, но пальцы действовали слишком медленно. Ствол уже смотрел в сторону хищника, но нажать на спуск я уже не успевал.
Передо мной вспыхнула радужная пленка, и монстра отбросило назад. Нет, он просто снова оказался около розового пенька и дальше все пошло, словно в повторе видеозаписи. Зверь летел ко мне, но ствол уже смотрел прямо в оскаленные клыки, осталось нажать спуск. Огненный кулак ударил, кроша кристаллы, отбросив тушу за песчаный бугор.
- Б… жм…
Я обернулся. Бесполый упал на колени, зажав голову ладонями.
«Время! - мелькнуло понимание. - Это он сдвинул время!»
Таймер медленно оседал в пыль. Я подхватил его, вскинул на плечо и, проваливаясь по колено , поволок вниз по склону. Обернулся. Из-за бугра торчали подрагивающие ноги твари. За нами никто не гнался, но у корабля творилось черт знает что.
Справа, под наклонной стеной отсека, плоский краб наседал на Бруно и Боксера. Десантники довольно резво отбивались от выпадов когтистых лап обрезками труб. Слева, у прохода, Соня из последних сил отмахивалась мечом от пузатого паука. Блонди, сжав «рык» обеими руками, суетилась у нее за спиной, пытаясь прицелиться.
Вспышка. Ионный заряд впустую разбросал грунт, оставив оплавленное пятно. Скоро тварь измотает жертву и дотянется…
Размороженные жались к отсеку, некоторые уже прятались за углом или взбирались по насыпи к пробоине. Только этого не хватало! Сейчас они расползутся по округе, и их переловят поодиночке.
Угрюмый, Буян и еще один парень вооружились стальными прутьями и ковыляли на помощь дамам. Куда им с такой реакцией! Только помешают, или сами станут добычей. Нужно срочно вмешаться.
Я вскочил на твердый бугорок, глянул под ноги и отшатнулся.
Прямо подо мной еще одна двухметровая тварь под черным треугольным панцирем, волокла к вершине тело мертвого пехотинца. Я рванулся влево, поскользнулся, сел на пятую точку, попутно уронив бесполого, и съехал по склону, пропахав солидную борозду. Когда я вскочил на ноги с оружием наготове, Таймер уже стоял рядом.
Многоножка, занятая своим делом, даже не обратила на нас внимания.
«В вакуум! пусть уползает».
До корабля осталось метров двадцать. Поможем Соне. Я прицелился, потянул спуск. Паук потерял две ноги, утратил устойчивость, завалился набок и попал под удар мачете. Лезвие с хрустом проломило спинной панцирь и застряло между пластин.
Хищник понял, что проиграл, и отпрыгнул назад. Соня, совершенно изможденная, выпустила оружие. Паук распластался в пыли и засеменил прочь, вверх по склону. Блонди выпалила вслед, и перебила торчащую из панциря железку. В исступлении она снова и снова жала на спуск, в итоге повредив еще одну ногу.
«Заряды, - мелькнула мысль. - Нужно беречь заряды».
Я в три прыжка оказался рядом, ударил по руке и отобрал «рык».
- Х…тит!
Сунул оружие под нос подруге и ткнул пальцем в индикатор наполнения магазина. Только после этого вернул оружие. Кажется, она поняла.
Бруно и Боксер справились сами. Получивший множество увесистых ударов и оставшись в меньшинстве, краб решил отступить. Мудро, если учесть, что он был вдвое мельче собратьев. Боксер метнул трубу ему вслед, но промахнулся.
Треугольная тварь с мертвым телом давно скрылась за холмом.
«Хорошо, что вокруг корабля открытое пространство. Застать нас врасплох не удалось. И команда сработала хорошо. На удивление, обошлось без потерь.
А если эти букашки приползут с той стороны корабля, что им мешает взобраться на крышу и спрыгнуть сверху?
Нет, нужно срочно уходить, искать надежное укрытие».
Таймер снова замер на границе тени, пристально вглядываясь в окрестный пейзаж. Это меня успокоило. Хоть с этой стороны неожиданностей не будет. Боксеру и Бруно я велел следить за крышами отсеков.
С помощью Сони и Блонди удалось довольно быстро согнать парней под нависшую козырьком стену отсека. Двадцать пять голых мужчин сбились в плотную толпу, только троица во главе с Буяном встала чуть в стороне.
«Интересно, их до аварии что-то связывало? Может, они входили в одно звено?»
Тьма на границе сознания недовольно заворчала.
«Ладно, отложим это на потом. Надо только держать их в поле зрения».
Засохшая корка криогеля уже осыпалась с бравых десантников, но ее место заняла пачкающая все липкая рыжая пыль. Половина размороженных передвигались довольно сносно, хоть и с видимым усилием, но несколько человек вызывали тревогу. До остатков склада предстояло пройти больше сотни метров. Вряд ли они сами смогут одолеть такой путь.
Спасительная тень сильно сократилась. Огненный зигзаг упорно взбирался в зенит.
«Скоро светило начнет припекать нам макушки. Нужно бы прикрыть бравых пехотинцев. Кажется, я видел недавно что-то подходящее, но где? Вспомнил, придется опять лезть в отсек гибернации».
Холод и ароматы по ту сторону пробоины, кажется, даже усилились. Блонди и Соня забрались следом. Когда глаза привыкли к полумраку, я сразу же увидел то, что искал. Задняя крышка одной из камер вмялась и слетела с креплений. Внутренняя поверхность ее была оклеена слоистой серебристой тканью.
Пришлось изрядно потрудиться, разбивая тяжелой дверью камеры пластиковые панели. Девушки обдирали подложку и относили к выходу. Скоро мы добыли два десятка полотнищ. Думаю, этого будет вполне достаточно. Спускаться на нижние уровни я больше не рискну.
Снаружи уже назревала драка. Бруно с Боксером, мыча и ожесточенно жестикулируя, охраняли кучу фольги. Троица Буяна вознамерилась присвоить часть, не дожидаясь дележки. Жара уже всех измотала, но это не повод затевать бунт. Пока я спускался по насыпи, Боксер и Угрюмый сверлили друг друга взглядами, обмениваясь толчками и грозным мычанием. Остановил их только заряд «рыка», всаженный в песок.
Драка сразу затихла, троица отступила.
Девушки сноровисто изготовили из полотнищ нечто вроде накидок и капюшонов. Бруно оторвал от своей доли полосу и намотал на ноги. Остальные последовали его примеру.
Бесполый замер на посту, не сдвинувшись ни на миллиметр. Тень еще немного отползла, и теперь светило припекало стражу макушку. Темно синий берет, наверное, здорово нагрелся. Я недолго думая нахлобучил на голову Таймеру блестящий капюшон.
Но такой реакции я не ожидал. Бесполый сорвал и отбросил колпак, повернулся ко мне. Гармоничное лицо исказило изумление.
- Не…адо!
- По…ему? На…пе…ет! - Я ткнул пальцем в зенит.
Бесполый раздраженно наклонился, оторвал уголок фольги, обвел пальцем окрестный пейзаж, потом зажмурился, заткнул уши и замотал головой.
- Не… с…ы…шу!
«Не услышу, - перевел для себя. – Фольга мешает ему чувствовать, экранирует, только вот что? Как он воспринимает окружающее? Кажется, это называется…»
Легкий звон предварил расслоение восприятия, и я поспешно оборвал мысль.
Пехотинцы выстроились в колонну по двое. В пару к сильным определили более слабых.
Троица Буяна наотрез отказались разделяться. Я не стал спорить и указал им место в середине строя, поставив в тыл Бруно и Боксера, а в голову Соню с Блонди.
Вокруг было тихо. Если где-то и затаились «крабы», то замаскировались они очень хорошо. Таймер тоже молчал, значит, близкой опасности не чувствовал.
Еще раз оглядев колонну, машу рукой.
- Дви…ись!
Бравые пехотинцы направились в указанную сторону, прижимаясь к стенам отсеков, стараясь не попадать под палящие лучи.
Взгляд зацепился за дыру в стене отсека гибернации.
«Сколько тел там осталось? Нехорошо оставлять их вот так, но что я могу сделать? Нужно спасать живых. Шикарный пир устроят здесь пауки, когда учуют, поглоти их всех коллапсар!»
Обогнув отсек, мы с Таймером оказались перед новым земляным валом. Из гребня торчали искореженные прутья металла и еще какой-то мусор, чуть ниже темные пятна и потеки. Слева топорщились обрывки переборок, создавая очень жидкую тень.
Снова пришлось искать подходящий кусок металла и рубить ступени в сыпучей, спекшейся тонкими слоями почве. Поднялась пыль, скобля ноздри наждаком. Странно, но здесь розовые сосульки не попадались. Может быть, насыпь слишком высокая или в центре пропаханного кораблем рва их нет совсем?
Прутья на вершине оказались скрученными обломками технической фермы. Обрывки кабелей, труб и волноводов торчали из грунта, напоминая разноцветную пластиковую поросль. Из некоторых сочились темные струйки, стекая вниз по склону. Я глянул на каблук ботинка, изъеденный черной жижей. Наступать на эти пятна не стоит.
Под жаркими лучами потеки начали парить. Я неосторожно нагнулся к одной из луж, вдохнул и надолго закашлялся. Думаю, у Блонди хватит ума обойти их стороной.
Складской отсек лежал сразу за холмом. Длинная призма разорвана наискось. Ячейки стеллажей, темные, блестящие пакеты, зеленые контейнеры и оранжевые бочонки живописно рассыпались по рыжей пыли.
«Это же отлично, в них… В вакуум! Нельзя вспоминать!»
Восприятие мгновенно рассыпалось на хрупкие прозрачные пластины. Осколки картин и образов.
Я скорчился, схватился за голову.
- …то? - Таймер склонился надо мной.
- По…адок.
Успокоительный взмах ладонью. Распрямляюсь, стараясь выглядеть бодрым.
«Не вспоминать! Нужно просто посмотреть, что там. Если еда и вода – это спасение!»
Жажда уже мутила сознание, при мысли о пище скрутило желудок.
Из-за угла отсека показались закутанные в серебристые лохмотья фигуры. Нужно разведать, что внизу, пока они взбираются на холм.
Глава 7: Хлеб насущный
Спускаться с насыпи пришлось по открытому месту через откровенное пекло. Повезло еще, что с этой стороны потеков масла практически не было, иначе пары могли просто задушить. Склон, обращенный к пылающему в небе зигзагу, прогрелся куда как сильнее. Прокаленный сыпучий грунт обжигал даже сквозь ботинки.
У подножия холма мы нашли скопление бочонков. Один треснул, и под ним расплылось влажное пятно, но маслянистой пленки не было. Сбоку надпись: «Вода питьевая, минерализованная»
Поднимаю, нажимаю на бугорок, и в рот льется прохладная и удивительно вкусная влага. Пью и никак не могу напиться. Пришлось приложить немалое усилие, чтобы оторваться от сосуда и передать его напарнику.
Рядом с бочонками лежит толстый блестящий пакет. Стряхнув пыль, читаю: «Индивидуальный армейский рацион №3, готовый к употреблению. Мультиклиматический, для планет группы Терра1 и Терра2. Пехотные десантные подразделения. Произведено: Комплекс А582-N, Рена 2, Эпсилон Эридана». Ниже меню, колонки цифр и букв, коды.
«Рена 2, это название корабля? Нет, вряд ли, скорее планета в системе Эпсилон Эридана. То, что наш корабль армейский, я знаю и так. Мы действительно имперское десантное подразделение. Что нового это нам дает? Ничего, ни куда мы направлялись, ни почему мы здесь… Поищем еще что-нибудь, с индивидуальной маркировкой».
Чуть дальше валяются знакомые свертки с формой и бельем. Рядом пластиковая коробка с надпись: «Герметичный костюм. Размер 3-4-2. Степень защиты вторая. Воздушным регенератором укомплектован». И снова технические данные.
Еще дальше большой разбитый ящик. На обломке крышки часть маркировки: «Мобильное здание. Вместимость шесть че…» Разбитые серо-зеленые панели сгрудились в бесформенную кучу. На одной из них блестит эмблема – сияющий человек в золотом скафандре с четырьмя крыльями за спиной. В правой руке пылающий меч, в левой щит. На алом поле три солнца – синее и два желтых в венке из зеленых листьев. В центре большая цифра шесть.
«Шестой батальон… чего?».
В ответ сосущая пустота.
«Кто этот четырехкрылый? Что обозначает… нет, не будем искушать».
Вокруг еще много занятного. Гигиенические наборы, микроклиматические установки, фонари, ремонтные наборы и источники питания, но нет оружия.
«Похоже, этот чисто хозяйственный склад».
Большая часть находок раздавлена и испорчена. Может, внутри целое сохранилось?
На нашу удачу складской отсек лег нижней гранью на грунт и уровень пола всего метра на полтора выше дна желоба.
Я оглянулся. Колонна только что добралась до вершины насыпи. Вокруг расстилается неподвижный пейзаж. Ярко кирпичная почва и изумрудное с желто-розовой каймой небо. Мне снова показалось, что сталагмитов по ту сторону вала стало заметно больше. И полоса по окоему расширилась. Что бы это не значило, но мне оно не нравится.
- Иду в…утрь, ты з...есь, с…еди, - приказал я бесполому.
Таймер молча кивнул и занял позицию в тени.
Забраться в отсек не стоило никакого труда. Искореженные куски шпангоутов образовали удобную лестницу. Заляпанные рыжей пылью ботинки оставили на пружинистом покрытии ярко-оранжевые следы. Воздух внутри уже успел нагреться, но запах был совершенно особым. Пластик, краска и металл. Он был мне хорошо, очень хорошо знаком и привычен.
Весь объем склада занимали автоматические стеллажи, бесконечные трехметровые стены ячеек и темные проходы между ними. Аварийное освещение не действовало, климатика, видимо, тоже. С потолка, бессильно уронив многочисленные захваты, свисал робот-тельфер.
Зато груз был цел! Вода и еда, одежда и жилье. Все, что нужно чтобы уцелеть! Первое время можно устроить лагерь прямо здесь, в отсеке. Проходы длинные, места хватит всем. От солнца прикрыты, и обороняться легче. Если нас зажмут, можно сбежать через дальний шлюз. Кстати, нужно бы и его осмотреть.
Чем дальше я уходил вглубь отсека, тем темнее становилось в проходах, вскоре я перестал различать, что лежит на полках. Но из дальнего конца склада пробивался слабый свет и равномерные алые вспышки. Шлюз был открыт. Внутренний люк сдвинут, а внешний просто оторвало с большей частью переходного отсека.
Красным мигала окантовка управляющей панели, но сама она была мертва.
Под ногой что-то хрустнуло.
На сером пластике лежала вскрытая серебристая упаковка рациона. Не раздавленная, а именно вскрытая. Блестящая обертка разорвана по красной линии, брикеты вынуты из гнезд. И вокруг оранжевые отпечатки босых ног. Здесь был кто-то еще, и это человек!
Рука потянулась к кобуре, я хотел крикнуть, предупредить Таймера, когда на затылок обрушился удар.
http://zelluloza.ru/books/627 26.09.2015

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.