Стрелочник Судьбы

В. Бондарчик
Один день Григория Вениаминовича
Рассказ

Кому не приходилось путешествовать по железной дороге? Наверняка таких людей - единицы. Но не всякий пассажир задумывается над тем, что машинист, ведя поезд по проложенному пути, не может изменить направление его движения по своему усмотрению. Такое под силу только стрелочнику. Так же и на пути времени. Мы, ведомые провидением, подчас не в состоянии что-либо изменить своей участи, и обреченно, с фатальной неизбежностью мчимся в поезде судьбы из точки «Рождение» в точку «Смерть», наблюдая из окон купе за проносящимся мимо ландшафтом жизни. Но бывают и узловые станции, где пути перекрещиваются и разветвляются, где поезд, подчиняясь замыслу стрелочника, может круто изменить направление движения. Безусловно – он все равно прибудет в тот же конечный пункт, но пейзаж за окнами может оказаться совершенно иным…
1.
Это случилось летом 200… г. в одном из крупных российских городов средней полосы…
Григорий Вениаминович Нефертычный, человек уже немолодой, если не сказать пожилой, обремененный солидным брюшком, лоснящейся лысиной и крупным, пористым, как банная губка носом, с некоторых пор перестал выписывать газеты. И все из-за того, что от чтения прессы почему-то стало у него происходить расстройство кишечника. Когда началась такая реакция организма, на периодику Григорий Вениаминович не мог припомнить, но, проанализировав патологические изменения в своем пищеварительном тракте за последние несколько месяцев, обыватель пришел к однозначному выводу, что виной всему были именно газеты.
Жена его Зинаида Прохоровна, солидная женщина, как теперь говорят, давно уже перешагнувшая бальзаковский возраст, с пышной копной крашенных хной волос и бугристыми, как поверхность луны в полнолуние целлюлитными отложениями на бедрах, тщательно но тщетно скрывающая при помощи недорогой косметики, морщины на увядающем одутловатом лице, восприняла изменения в «политической» жизни семьи довольно спокойно. Зинаида Прохоровна никогда и нигде не работала и с недавних пор доля ее средств в семейном бюджете исчислялась всего лишь мизерной пенсией. Однако она была экономной, рачительной хозяйкой и строго вела учет расходов супругов, планируя бюджет даже с учетом инфляции. Поэтому она резонно рассудила, что от отсутствия в доме периодики все же будет хоть какой-то прок. А если ей вдруг становилось невмоготу от отсутствия информации, она всегда могла купить нужную газету в любом городском киоске роспечати. Правда если Зинаида Прохоровна, забыв о неожиданно возникших проблемах благоверного, вдруг приносила купленную в киоске газету домой, Григорий Вениаминович сразу это чуял.
- Зинуля! - раздраженно кричал он из комнаты, едва успевшей переступить порог супруге, - я же просил не приносить в дом эту гадость! – В такие моменты ему очень хотелось наотмашь ударить Зинаиду Прохоровну по левому мясистому уху, с торчащими из него волосками, да так, чтобы, падая, она непременно задела бы головой о дверной косяк и растрепала бы свою до ведерных размеров взбитую рыжую шевелюру, почему-то именуемую прической. Он так живо представлял себе эту картину, что даже отчетливо слышал глухой звук от соприкосновения затылка жены с косяком… Но драться с Зинаидой Прохоровной было опасно. Эта женщина обладала твердым нравом и могла дать отпор даже озверевшему маньяку. Что же говорить о Григории Вениаминовиче, чей характер вовсе не отличался решительностью, и вес которого к тому же составлял лишь 70 % от веса благоверной. Поэтому Григорию Вениаминовичу ничего не оставалось, как обиженно сопеть и, обхватив руками урчащий живот, на пути к туалету опасливо огибать внушительные телеса подруги жизни.
- Забыла, Гришуля, - оправдывалась та, недоумевая про себя: «Как же учуивает-то, стервец?.. По запаху типографской краски что ли?..», - сейчас изничтожу.
Однако читать газеты Нефертычному все же пришлось, и хотя это были не политические дебри и не биржевая хроника, а всего лишь объявления, но к тому времени странный недуг бедолаги обострился до такой степени, что симптомы кишечных колик стали возникать у него даже от специфического газетного запаха.
Очень скоро, после внезапно свалившейся на него немощи, случилось, что Григорий Вениаминович, в одночасье остался без работы. Истинно говорят: беда одна не приходит… Произошло это так внезапно, что было ощущение, будто Григорий Вениаминович оказался вдруг голым средь бела дня в людном месте. До той поры, будучи аккуратным и исполнительным конторским работником средней руки, Нефертычный был худо-бедно востребованным и, хотя оклад имел относительно небольшой, все-таки чувствовал себя вполне сносно. Даже умудрялся выкраивать из своего заработка какие-то деньги на черный день. Он давно перестал стремиться к карьерному росту, довольствуясь положением среднестатистического служащего, жил не торопясь, размеренно, словно гусеница в теплом уютном коконе, которую мало заботит что, происходит снаружи. А когда у бедняги обнаружился странный недуг и он поспешил оградить себя от чтения прессы, отсутствие в доме газет только укрепило этот кокон. По телевизору он старался смотреть исключительно научно-популярные и юмористические программы, полностью оградив себя, таким образом, от бурных политических событий, проистекающих стране. Привычное течение будней притупило его бдительность, и Григорий Вениаминович, позабыв о том, какое наступило время, наивно полагал, что так и будет продолжаться до скончания веку, что ниша, занятая им в стене бюрократической иерархии так и останется в его распоряжении и вихрь перемен пронесется мимо, не всколыхнув его тихонького благополучия. Но обстоятельства не считаются с нами, время ломает привычный уклад жизни и тяжко приходится недальновидным, тем, кто заблаговременно не позаботился о существовании в новых условиях…
Пришла пора и небольшое акционерное общество по оказанию коммунальных услуг населению, где работал Григорий Вениаминович, обанкротившись, автоматически было поглощено более мощной структурой, штат сократили, и несчастный Нефертычный в силу солидного возраста оказался за бортом в качестве одной из жертв этого сокращения. Что делать и как жить дальше он не представлял себе. Черный день наступил и, как оказалось, при беглом подсчете скопленных на непредвиденные расходы средств, хватило бы на два, от силы три месяца, сравнительно нормального безбедного существования. «Ну пусть еще какое-то время можно протянуть на пособие по безработице… Но это же не выход, - говорил себе Григорий Вениаминович, - а что потом, когда деньги кончатся?»
Обыватель уже три дня, потеряв покой и сон, терзался вопросами подобного рода. Вот тут-то и пришлось в буквальном смысле слова обложиться прессой. Загодя купив несколько упаковок эспумизана, Нефертычный сосредоточенно углубился в изучение объявлений из рубрик «Требуются», рекламных газет. Чтение же еще более усугубило его панику. Гражданину 45 лет и старше, практически невозможно было найти сносную работу. А Григорий Вениаминович переполовинил уже шестой десяток. Да и что он умел? Какую пользу он мог принести работодателю, который предположим чисто теоретически, из гуманных побуждений решился бы вдруг взять его к себе на работу? Да никакую… Умел Григорий Вениаминович только то, что было связано с его прежней службой: печатать документы определенной формы, перекладывать бумажки с места на место, да вести переговоры с такими же, как он сам клерками, - вот и всё. Класть кирпичи, штукатурить стены, монтировать сантехнику и трубы, бедолага не мог, даже если бы и очень захотел… Биржа труда предлагала либо переучиваться, либо такую работу, на доходы от которой Нефертычный с женой долго не протянул бы. Смысла в переквалификации очевидно не было.
Плюнув на объявления (и здесь от газет один вред), на четвертый день своей невостребованности Григорий Вениаминович в поисках занятости, оказался ранним утром на самом дне социального слоя безработных - под железнодорожным мостом, там, где собирались местные бичи, предлагая себя в качестве рабочей силы на день. Своим внешним видом он явно не походил на завсегдатаев этого импровизированного рынка труда - продавцов своих рук, неопрятно одетых бомжеватого вида мужичков, в большинстве своем страдающих в этот ранний час тяжким похмельем. Скорее его можно было бы принять за покупателя. Так и случилось… В довольно опрятном костюмчике, голубой рубашке, в галстуке, он брезгливо морщился, принюхиваясь к стойкому перегару, исходящему от «пролетариев», когда услышал:
- Бетон месим…
- Могу копать…
- Профессиональные грузчики со своими прибамбасами…
Наперебой донеслось со всех сторон, лишь только Нефертычный приблизился к месту.
- Да я сам такой, как вы, ребята, сам работу ищу…
Толпа недоуменно и с явным разочарованием расступилась и заняла свои прежние места.
- Зачем же так вырядился-то, дядя?…
- Сюда работать приходют…
- Видимо из тех… Из дворян, мать их!..
Кто-то в безнадежном ожидании уже разложил на газете нехитрую снедь. Некоторые, махнув рукою на туманную перспективу заработка, решили избавить себя от похмелья и уже прикладывались к спиртному. Григорий Вениаминович, робко озираясь, занял место в отдалении, за тумбой моста и погрузился в свои невеселые думы…
- Не грусти, соколик, - вдруг послышался голос рядом, добрым расположением своим, так не вяжущийся с окружающей напряженной атмосферой конкурентной борьбы за право получить работу, - не пропадем… Птахи небесные не сеют, не жнут, а Господь их все-таки кормит…
Григорий Вениаминович обернулся и увидал подле себя тщедушного старика в лохмотьях, с котомкой за плечами, устало опирающегося на кривую, суковатую, отполированную руками палку и держащего перед собой почти полную бутылку водки.
- На-тко, вот отхлебни… И жистя покажется лучше…
Почему-то Нефертычному не пришло в голову возражать. Он молча взял протянутую бутылку и, запрокинувшись, сделал три глотка прямо из горлышка. Приятное тепло начало разливаться по телу, тревоги отошли на задний план, и показалось, что положение его не так уж и безнадежно. «А, ведь прав старикан, сами мы себе выдумываем проблемы… Человеку много ли надо?…».
- Ты, я погляжу непривычный… С виду-то вон какой… Холеный… Но, скажу я тебе без обиняков, не долго будешь маяться… Чует мое сердце, ждет тебя удача скорая… Только угадать тебе надобно знак один, который не даст ускользнуть энтой удаче… Скажу боле без моей помочи, тута тебе никак не обойтися, - порядком захмелевший от выпитой на голодный желудок водки, Григорий Вениаминович безразлично внимал своему собеседнику, а тот распалялся все больше и больше, - вот и получается, что мы с тобой, мил человек, повязаны таперича одной веревочкой… Куды ты – туды и я, инакше, не выбраться тебе из омута… Хотя и здеся, в омуте энтом жить можно, пообвыкнуться только… Ну тако, конечно не для тебя… Посему, слухай, что дед тебе поведает… А поведаю я тебе важность энту, ежели старика покормишь…
- Покормлю, старче, а как же… Ты, ведь один с душой ко мне… Как же я могу? Только не верю я во внезапные повороты судьбы …
- А здря не веришь. Вот один поворот ужо приключился с тобой, значицца не за горами и другой… Только в оборотну сторону… Энто, ведь, что маятник у часов. Спервоначалу в один конец метнется, а следом в протиуположный. Энто уж как пить дать. Вся жизня наша на энтом выстроена.
- А ты что же, дед, делаешь здесь, под мостом? Или тоже работу ищешь?
- Нет, милок, работу не ищу… Куда мне работать-то? Просто прихожу сюда за воспоминаниями… Был одно время я стрелочником на энтом вот вокзале, когда еще паровозы были в ходу… Направлял их по путям назначенным… А чичас что… ремесло мое не востребовано, да и паровозов ужо нету… Сменили паровую тягу на дизельную да лектрическую, - старец вздохнул печально, будто вспомнил старых, давно умерших друзей своих, и слезы заблестели в его мутных подслеповатых глазах, - а энто, доложу я тебе, совсем не то… В паровозе душа имеется… Живой он – не чета энтим машинам бездушным, мазутом провонявшим…
- Ну ладно, старик, ладно… Пошли, поклюем чего-нибудь, а то совсем развезет…
- Аккурат в газетах твое спасение, мил человек…- уже в столовой умиротворенно продолжал дед, утолив чувство голода, - через страдание свое, так сказать, ты придешь к истине... – Григорий Вениаминович немало удивился - как дед узнал о его странном недуге, - так что подпишись-ка ты, соколик, на «Парламентский вестник» для начала…- От одних этих слов Нефертычного перекосило, в животе забурлило и к горлу подкатил комок…- ибо в недалекую пору доведется бывать тебе в присутствии…
- В каком таком присутствии? – «чем черт не, - шутит все же подумал про себя Григорий Вениаминович, - встречаются ведь такие прорицатели из народа… Быть может действительно удастся найти работу… Пути Господни неисповедимы…»
- В законодательном собрании града…- продолжал чудак, многозначительно тыкнув в потолок указательным пальцем, - стало быть, должон в курсе событий находиться…
- Ну, уж это ты хватил, мужиче. Может, хватит, издеваться - страдальчески произнес он, - я ведь тебе ничего плохого не сделал…
- А ты не поспешай, дослухай до конца старика. Поворот твоей судьбины зачнется апосля того, как сортир в доме наладишь. – Нефертычный насторожился: действительно последнее время унитазный бачок в его туалете от частого использования сильно подтекал. Григорий Вениаминович даже установил причину течи – требовалась замена поплавка – и собирался уже задать унитазу ремонт, когда грянула весть об увольнении. Бытовые проблемы отошли на задний план. Но откуда чудаковатому деду известно о проблемах с его туалетом? Между тем старик вдруг как-то преобразился, выражение лица стало загадочным, изменился тембр голоса, - на кой она тебе течь энта? Водомер без толку мотает… и вобче непорядок… А ты, поди, порядок любишь…
- Ну, положим, то, что ты узнал, старче, про мой худой бачок – ничего удивительного, почти у всех текут бачки… Войди в любую городскую квартиру и сразу убедишься в этом.
- У всех, да не у всех, - он порылся в своей видавшей виды котомке и извлек из нее как раз то что было нужно – поплавковый регулятор уровня воды в бачке, бережно протер его рукавом и протянул Григорию Вениаминовичу со словами, - прими, мил человек, нехитрый механизьм сей в знак благодарности за то, что насытил голодного… И определи его по месту назначения нынче же… Не откладывай в долгий ящик… Не забывай опять же, что я тебе поведал таперича… И поглядишь как жизня твоя принимать другой оборот зачнет.
- Все же, про какой тайный знак ты говорил и при чем тут газеты? - Григорий Вениаминович машинально принял подарок, забыв даже поблагодарить чудака.
- А вот сортир-то наладишь и узрешь при чем… В аккурат в газете знак тот и разглядишь… Коль с глазами-то… И ежели распознаешь его, будешь жить дале как кот в сметане… А коли не придашь значимости – все сызнова прахом пойдет … А под мост не ходи боле… Не будет тебе проку от походов тех, - и странный старикан внезапно растворился в смрадном воздухе дешевой столовки, оставив остолбеневшего Нефертычного один на один с поплавком для унитаза…
2.
Возвратившись домой под впечатлением мистических событий дня, Григорий Вениаминович поспешил исполнить указания странного деда. Исполнительность вообще была присуща ему, а тут такие недвусмысленные намеки… Этим же вечером он заменил в туалете изношенную деталь и оставшись удовлетворенным качеством своей работы и видом вновь установленного оборудования, мысленно поблагодарил сегодняшнего своего товарища по несчастью. Он и предположить не мог, какие перемены в судьбе, предсказанные сортирным благодетелем, ожидают его в скором времени. После трудов праведных, решив отвлечься на время от тягостных дум, и уютно расположившись перед телевизором с бутылочкой красного сухого вина, Григорий Вениаминович предался, было расслабленному созерцанию передачи «Поле Чудес». Но не прошло, однако, и пяти минут эфира, как ведущий, извинившись перед телезрителями, объявил о рекламной паузе. Нефертычный переключил канал и попал на какую-то научно-популярную программу.
 …С появлением квантовой хромодинамики возникли реальные предпосылки для создания единой концепции калибровочных полей электрослабых и сильных взаимодействий, так называемой ТВО - теории Великого объединения, - со спокойной уверенностью вещал с телеэкрана солидный, убеленный сединами ученый, - квантовая электродинамика, понятие электрослабого импульса, квантовая хромодинамика и ТВО базируются на принципе калибровочной инвариантности. Именно поэтому калибровочная симметрия является базисом единого учения всех коммуникаций, включая и гравитационную… - Ведущий понимающе кивал, а Григорий Вениаминович, уловивший из сказанного лишь близкий ему термин «коммуникация», напрягся, пытаясь вникнуть в смысл слов говорящего. - Второй основой этого учения является многомерность связей, которая подтверждена доктриной о суперсимметрии, объединившей все существующие взаимодействия в природе, включая гравитацию.
 Выходит, доктрина о суперсимметрии даёт ответ: как объединить все четыре основные связи в едином силовом поле, как объяснить существование всех фундаментальных частиц, и как устроен параллельный мир, его свойства и взаимоотношения с нашим миром? – спросил ведущий, обнаруживая свою компетентность в данном вопросе. «Темный лес, - подумал Григорий Вениаминович, - неужели кто-то может понять что-либо из этого наукообразного бреда, - тем не менее, продолжил слушать…»
 Поскольку мы ограничены эфирным временем, я особенно не вдаваясь в подробности скажу лишь, что все частицы "реального" мира имеют суперпартнёров, отличающихся от них спинами… Вместе они составляют суперсимметричный мир, состоящий из нормального, с обычными частицами и параллельного…- Ученный посмотрел на часы, прокашлялся и продолжал. - Он также реален, как и мир обычных частиц, хотя и невидим… Принципиальные различия в физических свойствах фермионов и бозонов связаны с тем, что все переносчики взаимодействий — есть бозоны, тогда как кварки и лептоны — есть фермионы…- Григорий Вениаминович раздраженно налил себе полный стакан вина и залпом осушил его.
 Бозоны… Лептоны… Сами вы хоть понимаете о чем говорите, прощелыги, - вслух сказал незадачливый телезритель, - научно-популярная программа на то и популярная, что должна быть понятна народу, а не избранным, - он схватил пульт и с силой вдавил кнопку переключения каналов, но словно в насмешку, над ним собеседники не исчезли с телеэкрана. Напротив, седой в упор направил свой буравящий взгляд прямо в глаза Нефертычному и с язвительной ухмылкой продолжил:
 Поэтому бозоны принято ассоциировать с полем, а фермионы с веществом. Разумеется, в нашем реальном мире между ними существуют кардинальные различия. Однако в начале эволюции Вселенной, в первые минуты её рождения существовали такие огромные температуры, что бозоны и фермионы постоянно превращались друг в друга…- «Видимо элементы питания выработали свой ресурс… Давно пора сменить, - заражаясь терминологией заэкранного оратора, забубнил Нефертычный. Он вскрыл пульт и стал с остервенением прокручивать батарейки, затем снова жать на все кнопки, но «наукообразные прощелыги» все одно не исчезали с экрана…»
 К сожалению у нас осталось несколько минут и надеюсь, что выражу общий интерес телезрителей, спросив вас насколько отдаленны перспективы реального перехода в параллельные миры… Или это дело уже недалекого будущего?
 В настоящее время, конечно, такие переходы невозможны, - снисходительно усмехнулся гость программы, - оба мира, наш и суперсимметричный, никак не соприкасаются друг с другом. Для их взаимодействия необходимы так называемые частицы - общие переносчики. Например, чтобы увидеть суперпараллельное пространство, наш глаз должен воспринимать "фотино", которые излучает его "Солнце". – Григорий Вениаминович, ощутив легкий хмель от вина, смирился с издевательствами заэкранных зазнаек и отрешенно уставился в телевизор, - а поскольку пока не существует никаких общих переносчиков, это пространство никак не реагирует на наше, хотя и находится в том же объеме. Это кажется удивительным, но необходимо понять, что практически любые объекты нашего мира по существу представляют собой пустоту, лишь с редкими вкраплениями элементарных частиц… Вещество даже в массивных объектах из металла и камня занимает миллиардные доли объёма. Остальное — безбрежная пустыня вакуума. Настолько безбрежная, что в ней могут одновременно существовать и наш, и суперсимметричный параллельный мир. Они взаимно проникают друг в друга, занимают единое вместилище, но никак не связаны между собой. Мы можем посетить суперпараллельный мир, если только затратим для этого колоссальное количество энергии. Пока это неосуществимо…- и вдруг Нефертычный отчетливо осознал, что ученый лукавит, что он наверняка располагает гораздо большей информацией по данному вопросу, но не хочет делиться ей…
 Но все же, если немного заглянуть в будущее… Каков он параллельный мир? Там живут монстры, или такие же, как и мы с вами люди?
 Полагаю, что все процессы там эквивалентны нашим. Также светит Солнце, плещут волны, и птицы летают в облаках суперпараллельной планеты. Подобно настоящему пространству, в суперпараллельном сохраняются фундаментальные равновесия и константы. Все безразмерные соотношения при переходе в параллельный мир остаются неизменными. В этом и заключается, собственно говоря, суперсимметрия. Отсюда, зная примерно массы и спины частиц параллельного пространства, можно вычислить остальные его параметры. Суперсимметричный параллельный мир во всём похож на наш, но абсолютные значения масс его частиц, энергий и скоростей значительно больше, чем у нас. Поэтому, когда мы сможем преодолеть энергетический барьер и перейти туда, - ученый покрутил указательным пальцем где-то сзади, - то будем путешествовать там во много раз быстрее, чем здесь, - Григорий Вениаминович слушал уже заворожено. Погрузившись в мечтательную отчужденность, он представлял себя жителем параллельного мира – мира, где нет проблем и тревог, где процветание и благоденствие его вечные спутники, - экспедиции в параллельное пространство, - увлеченно продолжал ученый, - дадут мощный толчок развитию военных технологий, а когда человечество истощит недра планеты, отравит воду и воздух, оно сможет переселиться на такую же, но девственно чистую планету и там начать жизнь заново…
 Итак, - подытожил ведущий, - чтобы познать новый неизведанный мир, в будущем необязательно лететь к далеким звёздным системам. Можно будет попадать в суперсимметричное параллельное пространство, как говорится, не сходя с места. Для этого только нужно будет всего лишь с помощью мощных энергетических установок стимулировать превращение объекта нашего мира в вещество суперпараллельного, то есть осуществить операцию суперсимметрии… Дело осталось за малым – найти источник такой энергии… Спасибо Вам за то, что нашли время посетить нашу передачу, а с вами, дорогие телезрители, мы прощаемся на неделю…
Опять началась реклама. Нефертычный переключил канал – пульт вдруг заработал - и попал на какое-то политическое ток-шоу. Тут же почуяв бурление в животе, он стремглав бросился к туалету. Завершив свое дело, и аккуратно выполнив все необходимые гигиенические процедуры, Григорий Вениаминович ласково покосился на только что отремонтированный унитазный бачок.
 Добротно справлено, - отметил он вслух не без гордости человека, внезапно открывшего в себе неведомые доселе творческие способности, - не мешало бы лаком вскрыть…- почему-то добавил он, хотя покрытие лаком нового оборудования явно не требовалось. Затем, в предвкушении безупречной работы механизма, слегка погладил пластмассовую рукоятку слива, зачем-то бросил прощальный взгляд в унитазово чрево, сморщил пористо-губчатый нос, и, оставшись весьма недовольным качеством извергнутого из своей утробы «продукта», как водится, нажал на рычажок слива…
 Пьфэ, - только и успел произнести Григорий Вениаминович, как тут же произошло нечто невероятное…
3.
Помещение туалета осветила яркая вспышка, ослепив на какое-то время посетителя. Одновременно он как будто оглох… Старая дверь из ДВП, грубо выкрашенная грязно-белой краской и вытертая временем, вдруг превратилась в новенькую, мореного дуба, с витиеватой резьбой и золоченой фурнитурой. Нефертычный оглянулся и обнаружил, что находится не в своем убогом и тесном сортире, где при отправлении естественных надобностей приходится упираться носом в дверь, а в просторном зале, выложенном роскошной кафельной плиткой, где рядом с комфортабельным финским унитазом располагается биде, а далее на небольшом возвышении, за изящной ширмой – джакузи с гидромассажем… Он искоса поглядел в высокое угловое зеркало в резной ореховой раме, и увидал в нем вальяжного мужчину, облаченного в темный шелковый халат, по виду утомленного сибарита со скучающим взглядом на холеном тщательно выбритом лице. Зазеркальный взял со стеклянной полочки какой-то гель, нанес его себе на щеки и принялся тщательно втирать. При этом он оскалился, пристально осматривая ровный ряд белоснежных зубов, и обнаружив вдруг между верхними резцами какое-то инородное вкрапление, с досадой цокнул и стал выколупывать его при помощи ухоженного острого ногтя на мизинце левой руки. После нескольких неудачных попыток, он оставил эту затею и решил выдуть вкрапление изнутри напором воздуха. Процедура эта сопровождалась звуками:
 Ц… Сс-ц… Ца… Ца-цки…- вкрапление наконец поддалось и выскочило, - Не цацки-пецки вам жилкомхоз, - удовлетворенно изрек сибарит, будто вокалист после распевки и уперев из зазеркалья в остолбеневшего Нефертычного указательный палец, добавил, - это тебе не худые унитазы починять, прощелыга… ЖКХ - это сложный организьм, сродни камерному хору… И мы не потерпим здесь разгильдяйства!.. - Затем он зачем-то подергал себя за кадык, несколько раз взял ноту «ми» и хорошо поставленным баритоном пропел, - Тор-реодор, смеле-ее в бой… Кгрм… Понос у них от прессы, видите ли, открывается… Ра- тоти- ра… то-ти-ра… Па-пи-ра… Кгрм…
Нефертычный невольно обернулся, но в туалетном дворце никого кроме него не оказалось. Он тщательно осмотрел себя и с удивлением обнаружил, что облачен в такой же, как и у вокалиста, шелковый халат и что мизинец его левой руки так же увенчан наманикюренным длинным ногтем. Григорий Вениаминович осторожно потрогал себя за щеку, и ощутил под пальцами скользкий гель… Отражение в зеркале явно принадлежало ему – Нефертычному, но вело себя совсем не так как подобает отражению, а как самостоятельный и довольно не дружелюбный гражданин. Почему-то возникло ощущение, что он - Григорий Вениаминович и есть отражение, а тот другой, нагловатый певун – самый что ни на есть настоящий.
- Все фундаментальные равновесия, константы и безразмерные соотношения при переходе параллельный мир остаются неизменными, - механически повторил Нефертычный только что услышанное по телевизору … Вишь ты, загогулина!.. – он тряхнул головой и вновь уставился в зеркало, озадаченно почесывая затылок.
- В аккурат таким вот образом, - изрек двойник и тоже почесался, он вдруг присмирел и стал вести себя как положено натуральному отражению, повторяя все движения своего хозяина. Но что странно сам Григорий Вениаминович вдруг запел тем же баритоном:
- Тор-реодор, тор-реодор… - и скорчив несколько энергических гримас, принялся втирать гель в щеки.
- Гризли! Заканчивай там скорее, показывают твое вчерашнее интервью в Думе…- как сквозь вату из-за закрытой двери донесся голос Зинаиды Прохоровны, но какого-то непривычного грудного тембра… Насторожило обращение к нему супруги: «Гризли». Зина никогда его так не называла… Гриша, в крайнем случае – Гришуля… Григорий Вениаминович осторожно приоткрыл дверь, успев, однако отметить про себя, что, несмотря на совершенно изменившийся туалет, ручка слива на унитазном бачке осталась прежней – именно той, которую он только что установил. «Значит, прав оказался дед, намекая на перемены в судьбе после ремонта сортира, - рассеянно подумал он, - черт возьми, похоже на сон, однако, все так реально…». Оказавшись за пределами туалета, Григорий Вениаминович с изумлением обнаружил, что привычной обстановки как не бывало. Вместо потертого линолеума – паркет из красного дерева, на стенах не обветшалые пыльные обои, а шелкография и самое главное – простор. Теснота однокомнатной хрущевки сменилась простором богатой гостиной, со вкусом обставленной элитной мебелью в стиле «Людовик». Душная затхлость исчезла и благовонная прохлада, неутомимо и бесшумно вырабатываемая современной сплитсистемой, дополняла уют аппартаментов. На диване, обитом бежевой кожей перед огромным цифровым домашним кинотеатром полулежала незнакомая моложавая блондинка в атласном халатике пастельных тонов, подчеркивающем аппетитные ее формы. В руке она держала хрустальный бокал с шампанским. На журнальном столике покоилась кипа красочных, глянцевых журналов, среди которой выглядывал угол свежего номера «Парламентского вестника». Но вопреки опасениям, Григорий Вениаминович не ощутил при виде прессы никакого дискомфорта в желудочно-кишечном тракте. Более того, ему вдруг нестерпимо захотелось пробежать глазами заголовки газеты. С экрана телевизора деловито вещал зазеркальный сибарит из туалетного дворца:
- … и считаю, что коммунальным службам города удалось-таки справиться с главной нашей головной болью - проблемой течи унитазных бачков жителей… Для этого пришлось, конечно, потрудиться не покладая рук…
- Да… - юркий, жуликоватого вида корреспондент многозначительно покачал головой, - многие предрекали Вам, Григорий Вениаминович, полное фиаско в этом непростом деле. Но Вы не спасовали… Шутка ли решить задачу не в одной квартире, а глобально, в масштабах огромного мегаполиса… И в такой короткий срок. Это, ведь колоссальная работа…
- Глаза боятся, руки делают, как говорится, - скромно ответствовал виртуальный Нефертычный, - я ведь слов на ветер не бросаю… Раз обещал – выполняю, - и исчез с экрана телевизора…
- Это был депутат городской Думы нового созыва, курирующий коммунальный сектор города Григорий Вениаминович Нефертычный, - подвел итог корреспондент, представив себя и оператора, Элеонора?.. - и тут же сменился миловидной дикторшей Элеонорой.
- Гризли, - томно, не оборачиваясь пропела блондинка, - а я тебе говорила, что надобно баллотироваться а мэры… Успех бы был ошеломляющий… Уж этого арапа Некурячего точно обошел бы.
- Некурячий тем-то и взял, что некурящий, - неожиданно для себя выпалил Григорий Вениаминович. На какую-то долю секунды он испугался, что внезапно возвратившаяся Зинаида Прохоровна застукает его с блондинкой, но окинув взором окружающую обстановку, тот час же успокоился и странным образом почувствовал себя в этой новой обстановке очень привычно. Исчезла неуверенность и даже показалось, что роль, которую он играл только что на телеэкране знакома ему до мелочей. Просто был провал в памяти, какие случаются у граждан, например от перепою, но сейчас все постепенно возвращается на круги своя. – В этом-то, Зинаида, и вся загогулина… Я-то курящ, посему – куда мне с ним тягаться?… - как бы со стороны услышал он свой голос, совершенно не удивившись тому, что обращается к блондинке по имени жены, - Всякий человек на своем месте полезен…
- Это, конечно веский аргумент, но попробовать все равно стоило, - блондинка обернулась, и Григорий Вениаминович смутно узнал в ней черты Зинаиды Прохоровны. Да, это, несомненно, была его Зина, правда имела она совсем не похожий на себя вид. Фигура была стройной, как у породистой лани, лицо ухоженное, подтянутое, взгляд томных глаз медлительно ощупывающих растерявшегося на мгновенье «Гризли», приятно трогал какие-то потаенные струны его нутра, побуждая к спонтанным необдуманным действиям. – Не все же коммунальщиками руководить… Вот бросил бы табакокурением баловаться, глядишь и мэром стал бы. А там и госдума не за горами…
- Табакокурение Петр-I ввел, - парировал Григорий Вениаминович, - что ж теперь мне может быть и бороду отпустить… И кофей прекратить употреблять?.. - В Нефертычном внезапно проснулось желание обладать своей женой, - желание, которого не возникало у него уже лет десять… Он даже сделал невольное движение навстречу ей, но тут же, как на стену напоролся на выброшенную в упреждающем жесте маленькую ладошку:
- Не сейчас, Гризли, уже машина прибыла… Некурячий просит непременно быть на торжестве по случаю его вступления в новую должность. Ты не забыл, надеюсь, что мы приглашены в «Континенталь» к 21-00?
- А как же твой шейпинг?
- Шейпинг подождет… Я должна быть на торжестве, хотя бы для того, чтобы утереть нос этой стерве Субстратовой… Всего лишь жена военкома, а строит из себя Бог знает что…
- Да, да, Зиночка, надобно быть всенепременно… Хотя и сволочь он порядочная, этот Некурячий, игнорирует, стервец, указы царя-реформатора, - рассеянно протараторил он, направляясь к гардеробу с многочисленными костюмами, - а чего же ты не собираешься? - Григорий Вениаминович вдруг обнаружил, что уверенно ориентируется в обстановке своей новой квартиры и более того отметил, что прежнего Нефертычного Г. В. скромного служащего некоего обанкротившегося акционерного общества и жильца однушки-хрущобы на окраине города как бы вообще и не существовало. Будто вся его прежняя жизнь сжалась во времени до размеров его старого сортира и кошмарным сном канула в прошлое…

4.

…«Война коррупции» - маленькая заметка в рубрике «Обзор дня» «Парламентского вестника» на мгновенье бросилась в глаза Григорию Вениаминовичу. Он рассеяно пробежал глазами текст: «…Сотрудники Управления по борьбе с организованной преступностью УВД области с поличным при получении взятки задержали военного комиссара н-ского района города гр. Субстратова А. И. В УБОП поступила оперативная информация о том, что военком систематически вымогает у призывников и их родителей деньги за освобождение от службы в армии. Причем, занимается этим «ремеслом» он якобы регулярно, на протяжении ...»
 Надо же… Субстратов попал…Вот Зинка-то обрадуется, - словно задумавшись на мгновенье, буркнул под нос парламентарий и тут же углубился в чтение большой статьи: «Реформа ЖКХ. «За» и «против»…
 Григорий Вениаминович, у Вас прием по личным вопросам, - по селектору доложила секретарша.
 Помню, Любочка, помню, - он оторвался от чтения и устало потер виски, - а что народу много?
 Как всегда – тьма… - Депутат посмотрел на часы.
 Не успеем же до конца рабочего дня, давай-ка, перенесем на следующий месяц.
 Вы уже третий раз переносите. Некоторые полгода ждут.
 Ничего, подождут… Невелики шишки, - уже решительнее произнес он, - есть дела и поважнее, – надо сказать, сегодня Григорий Вениаминович неважно себя чувствовал и мысленно уже нежился в теплой ванне с гидромассажем… А тут это быдло обслуживай неблагодарное. Сколько не старайся для них - все одно не оценят…- Распускай-ка народ, пожалуй, - добавил он и, подумав, что успеет дочитать статью, пока посетители разойдутся, снова погрузился в газету. От чего-то сегодня, как никогда не хотелось ему встречаться с этими настырными просителями…
А снаружи, перед массивной дубовой дверью, украшенной строгой табличкой:

Григорий Вениаминович НЕФЕРТЫЧНЫЙ.

Председатель комиссии ЖКХ от ГОР. ДУМЫ


выстроилась длинная очередь. Среди многоголосого гомона ожидающих приема через щель приоткрытой двери, до Любочкиного слуха доносились обрывки фраз:
 … Коммунальная реформа, мать ее… для кого она делается?
 Для народу, для кого ж еще у нас все делается…
 Всю пенсию отдаю за жилье, а жрать на что?
 А чего ж ты, бабка, с такой пенсией в квартире проживаешь? В бараке надобно… Всяк сверчок, знай свой шесток!..
 Да я спокон веку в обсежитии обитаю… Как после войны вселилась, так всю жисть по говне и проходила…
 Значицца подыхать пора, бабка… Какой с тебя Державе прок теперь? А ты жрать… На такую ораву не напасешься, казна, чай не резиновая…
 А я слыхал - выселять станут, кто не сможет платить…
 Там нам и место – на свалке… Обуза мы для страны. Отдали свое Родине, теперь кому ты нужон. Убить вроде не гуманно, а так сам подохнешь…
Из-за дверей вышла миловидная секретарша:
- Граждане сегодня приема не будет. Григорий Вениаминович срочно уезжает в Мэрию…
- До кех ждать-то можно, дочка?
- Издеваетесь что ли…
- В мерию – херию… Слов-то каких понавыдумывали… жиды проклятые…
Народ, недовольно гомоня, стал расходиться, коридор, наконец, опустел, остался лишь один-единственный посетитель – тщедушный старик с котомкой за плечами, устало опирающийся на кривую, суковатую, отполированную руками палку.
- А Вы, дедушка, чего же не уходите? – спросила Любочка, - приема не будет сегодня.
- Недосуг ждать мне, внучка, помру в скорости… А посему начальнику свому доложи, дабы принял…- он сделал попытку проникнуть за дверь, но Любочка воинственно встала на пути у назойливого посетителя.
- Не положено, гражданин, - строго официально изрекла она, - но странный старик, вдруг исчез…
Нефертычный дочитал статью и поднял глаза. Перед ним на стуле, скромно положив худые мосластые руки на колена, сидел древний дед, своей внешностью напоминающий кого-то до боли знакомого. Только кого, Григорий Вениаминович припомнить не мог, как ни силился.
- Люба! – крикнул он через весь кабинет, - я же сказал, приема не будет…
- Не тужись, мил человек, Любка твоя тута не причем, сам я проник к тебе, через стенку…Запамятовал об мене, поди? Энто я дед из-под моста… Ну помнишь, уборну твою наладить тебе подсобил… - и тут Григорий Вениаминович вспомнил… Как в бреду пронеслись в его памяти события почти трехмесячной давности.
- А было ли все это, старик? Не сон ли это?
- Было, соколик, было, - печально вздохнув, продолжил он, - и эдак смекаю, еще продолжение ожидается, - В механизьме том, что я дал тебе, вделан активизатор портала в параллельный мир. Вот он и сработал после нажатия. А по случаю прибора кратности, присовокупленного к активизатору тому, в обратку он отработает, когда тышшу спусков произведешь… Тогда окажисся сызнова в своем пространстве, в аккурат в сортире, откудова прибыл… Далее ресурс устройства выйдет напрочь, и будешь жить ты как во времена оны…
- Не хочу в сортир, - панически запротестовал Григорий Вениаминович, - не надо, дед, в обратку… Мне и здесь хорошо…
- Можно и не пойтить… Чего проще-то… Не пользуйся боле унитазом своим вот и останешься тут на веки вечные. Только сдается мене, что сам вскорости домой заторописси... Ты, ведь не внял остережениям моим о тайном знаке из газеты…
- Ладно, чего же сейчас тебе надобно, старче?
- Крыша у мене сынок протекаить в фатере… Окажи помочь по старому приятельству… Жить-то мне недолго осталось. Хоть последни деньки от проблемов отвлечься…
- Что же ты за дед такой волшебный? Сквозь стены проходишь, мирами управляешь… А крышу починить не можешь… - задумчиво уставившись в пол, почти про себя произнес Григорий Вениаминович.
- Дык, не мое энто дело – крыши починять. Всяк на своем месте полезен… Твои словеса… А что я за дед такой – долго сказывать… Да и не уразумеешь ты…Считай, пожалуй, что стрелочник я… Только не на железнодорожных путях, как ранее, стрелки перевожу… а на путях рока… Глянь-ко на длань свою левую… на линию судьбы…Поменялася она…- Нефертычный повиновался и, раскрыв левую ладонь, пристально вгляделся в линии на ней. Действительно оказалось, что линия судьбы его, доселе совершенно прямая, теперь явно раздвоилась… Но Григорий Вениаминович не придал этому значения…
- Хорошо, старик! – жестко сказал номенклатурщик, которому действительно все эти подробности были до лампочки, а интересовала лишь платежеспособность посетителя и состояние его карманов в данный момент. - Ты записывался? Справки все собрал? Акт обследования, подписи там, какие положено… Был кто у тебя из коммунальщиков?
- Да нету времени, соколик, на справки-то, помру не сегодни – завтра. А так-то проблема моя застарелая… Являлась как-то в феврале 2003 году - году водного козла по восточному гороскопу, кажись, тетка одна упитанная… Поглядела на потолок и стены мои зацветшие… Чавой-то вписала в бумажку и сообчила, что пофартило мине шибко, по причине того, что водный козел выказал мене благоволение свое, коль воды наличествуют евоные в фатере моей… И удалилася… С той поры не видал я никого из служб коммунальных…
- Да- а… - депутат усмехнулся в усы, - где-то она и права… быть может, но… Но, старик, чтобы ускорить процесс… Сам понимаешь, - простецки изрек Григорий Вениаминович, недоумевая, однако: зачем деду эти проблемы, коль на тот свет собрался на днях, - быстро только кошки родятся… В Расеи – матушке к начальнику с пустыми руками не ходють, - подстраиваясь под специфический говор посетителя молвил вымогатель, - с покон веку не принято!…
- Понимаю, сынок, как не понять… Мзда полагается … Много ль требовается? - Мздоимец написал на углу газеты цифру заведомо неприемлемую для нищего старика, надеясь, что тот отстанет, но к удивлению своему увидал, как дед безропотно достает из котомки требуемую сумму и протягивает ее вымогателю…- Больно круто, сынок, но что поделаешь… Здесь все, что требовается…
- Вот видишь… А все плачете, что жить не на что… Ха-ха, кгрм, - засуетился Григорий Вениаминович, а у самих-то под матрасом припря-а-тано, - он хитро улыбаясь погрозил пальцем старику и привычным движением отправил пачку банкнот в стол, - лады, батя, заметано, будет тебе крыша новая. А сейчас ступай, мне некогда… Унитаз надо срочно заблокировать, пока до тысячи не дошло… А то, не дай Бог у Зинки понос откроется и отправит она меня «в обратку», сама того не желая…- он поднял глаза и обнаружил, что деда уже и след простыл…
5.
Следующим утром Григорий Вениаминович, едва пробудившись, ощутил какую-то непонятную тревогу: посасывало под ложечкой, пульс участился… Не то что бы уж очень, но все же заметно. Раздражало то, что видимых причин для этого не было. Накануне Григорий Вениаминович не позволил себе ничем злоупотребить. Он не выпивал, во время отужинал и перед сном принял ванну с успокаивающими маслами. В общем-то, все было в рамках режима. Разве что разбитый молотком унитаз…
 Но это же мелочи, - рассуждал про себя Нефертычный, - сегодня прибудут рабочие и установят новый, в другом месте… Даже Зина не делает из этого трагедию, - На вчерашний вопрос жены, под вечер прибывшей из фитнес - клуба: «Что случилось с унитазом?» он равнодушно ответил:
 Не качественная сантехника… Хоть и финская. Мы, Зинаида, установим еще лучше… И в другом углу… К тому же по «фэн-шуй» наш старый унитаз располагался не в той энергетической зоне - вот и раскололся, видимо… Посему пользоваться им было нельзя… Опасно даже для здоровья… Потерпи, а по малой нужде пользуйся пока биде…
 А с большой как же быть, Гризли? - капризно надув губки вопрошала она.
 Ну, тут уж придется потерпеть… к соседям обращайся если припрет… Ничего… Это не надолго. Завтра к вечеру все будет готово, - он ласково потрепал ее по щеке.
Скорее всего, - рассудил Григорий Вениаминович, - тревога моя обусловлена тем, что я не принял еще решения – как быть с активизатором портала. Старый-то унитаз трогать нельзя – вот в чем загогулина. Но дело это решаемо, в конце концов можно упрятать его под бронированный колпак, который украсить какой-нибудь экзотической вазой… Или даже бюстом своим… А Зинке объяснить, что, мол старый унитаз дорого мне, как память… Ладно, что-нибудь придумаем…
Однако Григорий Вениаминович ошибался. Не тем было вызвано его утреннее беспокойство, а непонятным нехорошим предчувствием, тотчас же подтвердившимся, как только он переступил порог своего кабинета. Трое посторонних, вели себя здесь так, словно они и есть настоящие хозяева. Один из них – нагловато ухмыляющийся тип с видеокамерой, одетый в гражданское платье, а двое других - в камуфляже сотрудников УБОП. При появлении хозяина, старший по званию коротко представился:
 РУБОП, майор Лопатник, - затем открыл ящик стола, куда Нефертычный вчера положил деньги. И тут-то все стало ясно. «Подстава, – мелькнуло в голове у депутата, - вот так дед…»
 Это Ваши деньги? – строго спросил майор. Младший присел за стол и стал что-то записывать в стандартный бланк, а гражданский включил свою камеру и принялся бесцеремонно снимать происходящее.
 В первый раз вижу, - Григорий Вениаминович натянул на лицо маску холодного безразличия, - меня в чем-то подозревают?
 Так точно, - по военному отрапортовал рубоповец, - Вы подозреваетесь в вымогательстве и получении взятки… Еще раз повторяю вопрос: Это Ваши деньги? Вы их брали в руки?
 Я уже говорил, что не имею к деньгам никакого отношения… Кто-то хочет меня подставить… Много, знаете ли недругов…
 Покажите, пожалуйста, Вашу правую ладонь, - майор извлек из кармана ультрафиолетовый фонарик и осветил ладонь Нефертычного, на пальцах которой яркими пятнами проступила фосфорно-зеленая краска. Тип с видеокамерой подошел почти вплотную и стал снимать происходящее. Григорий Вениаминович все окончательно понял. Между тем Лопатник продолжал, - прошу внести в протокол: «На правой ладони подозреваемого обнаружены следы несмываемого состава, которым были помечены банкноты, переданные ему в качестве взятки…»
- Да это мне просто долг вернули, - заюлил Григорий Вениаминович, - естественно я не хотел об этом рассказывать… - майор, не обращая внимания на слова парламентария, достал из-за пояса наручники с намерением защелкнуть их на его запястьях, но вдруг хозяин кабинета стремглав ринулся к выходу и в мгновенье ока оказался у входа в здание городской администрации. Он выдернул из кабины своего служебного автомобиля полусонного недоумевающего водителя, сам сел за руль и с визгом пробуксовывающих колес рванул с места прочь ...
- Группу захвата, живо, - морщась от запаха паленой резины, скомандовал по рации подоспевший Лопатник, - преследуем черный БМВ со спецномерами…
«Слуга народа», депутат городской Думы, Г. В. Нефертычный, включив световые и звуковые спецсигналы на своем автомобиле с бешенной скоростью несся прямо по двойной сплошной разделительной полосе главной городской магистрали. Он не знал куда едет. Лихорадочные мысли сверили его голову: «Уйти от погони… Скрыться… А там что-нибудь придумаем… Задействуем старые связи… Быть может отлежаться в больничке…». Преследующий его старенький эмведешный уазик явно отставал. Расстояние между ними увеличивалось, что несколько успокоило водителя. Он даже включил приемник. И когда из динамиков полилась приятная расслабляющая музыка, в зеркале заднего вида замаячила саркастически улыбающаяся физиономия знакомого деда.

- Не надобно музыки, мил человек, - он, как и вчера появился из ниоткуда, и, укоризненно уставившись на Нефертычного, ворковал в своей обычной неторопливой манере, - больно прытко ехаешь… Ручонки свои шаловливые на баранке сохраняй, наблюдай за дорогой и слухай сюды…
- За что, батя… - Григорий Вениаминович перестал уже удивляться сюрпризам старика, - я, ведь искренне помочь хотел… С крышей-то. Просто заложник я системы, понимаешь… Не могу же я белой вороной выглядеть… С волками жить – по волчьи выть…
- Верю, мил человек, верю… Токмо об душе твоей пекусь… Заболемши ты, сынок с той поры, как переехать сподобилси сюды… Шибко заболемши… Вот подлечить я тебя и схотел. Помнишь, под мостом-то накормил ты голодного, хотя самому в пору попрошайничать было? А теперя, все, почитай имеешь, а с того голодного тянешь последнее... В том мире-то иным ты был, сердешным а тута скурвился.
- Что ж не остановил ты меня в самом начале?
- Не ведал я, соколик, что ксперимент мой так кончится… Думал добрый ты… Хотел приткнуть на службу державну, дабы добротой своей с людями делился. А тута вишь, как вылезло… Да и как остановишь-то? Не послухал бы ты мене… Охмелел от власти-то враз, и деда всякого слухать не стал бы – энто уж я в точности знаю. А после – тем паче… Чем дальше в лес… Зажрался ты, милок, шибко… да так шибко, что за сытостью своей свинячей и позабыл как голодным быть. Как сам в горести был, так и чужо лихо разумел, а стоило из омута вылезти, так и позабыл тут же - кто ты есть на самом деле. Вот по энтому резону и нельзя бросать тебя в твоем виде теперешнем, дабы ты выше не полез… Там-то на самом верху прохиндеев и так хватает.
- А про какой знак тайный ты намекал?
- Знак-то простой… Статейка в «Парламентском вестнике» о стародавнем знакомце твоем, Субстратове… Иной явил бы интерес, а ты не придал ей важности подобающей… Верно, полагал, что тебя энто не должно тронуть… Опять-таки возрадовался напасти ближнего … А тута вишь как обернулося.
- Что ж будет теперь?
- А так и будет, как было… Время у тебе еще имеется. Ступай домой да активизируй портал… С десяток нажатий осталось… В пять минут управисси… Я смекаю: лучше быть небогатым, но душевным, нежели пройдохой державным… Проживешь как-ни-то… Птахи-то небесные и те живут и радуются… А инакше – острог… и позор на всю жисть…
- А это мысль, - Нефертычныого сейчас мало заботило то, что с возвращением в старый мир он обретет прежний статус безработного полунищего. Теперь Григорий Вениаминович тревожился только о том, как бы поскорее уйти от ответственности, - а там что-нибудь придумаем, - успокаивал он себя, - встречусь с дедом, поплачусь ему в жилетку, глядишь, и отправит меня куда-нибудь на Багамы губернаторствовать…- Он обернулся, но деда на заднем сиденье не оказалось, - зато и преследователи скрылись из поля зрения, - удовлетворенно отметил депутат. – Конечно, у подъезда наверняка уже пост выставлен, надобно через черный ход… и машину оставить в квартале от дома, - резонно рассудил он…

6.

 Все вон отсюда! – неистово заорал Нефертычный рабочим, устанавливающим в туалете новый унитаз.
 Так мы же, того, - ошарашено уставившись на хозяина забубнил бригадир сантехников, - чичас закончим и разойдемся… Или что не так?
 Завтра закончите… А сейчас по домам, - Нефертычный смягчился, увидев, как рабочие недовольно гомоня направляются к выходу. Не дожидаясь, пока закроется входная дверь, он сдернул парусиновый чехол со старого расколотого унитаза и принялся нервически нажимать на рукоятку спуска. Вода полилась прямо на штаны Григория Вениаминовича, затопляя все помещение туалетного дворца. После седьмого спуска, когда небольшая речка уже потекла в гостиную, в зеркале появился сибарит. Зазеркальный явно был раздражен:
- Что, натворил делов, а теперь сваливаешь, прощелыга? А расхлебывать кому?
- Извините, уважаемый, мне сейчас недосуг беседы вести…- пришибленно ответил он.
- Не до сук ему… Смотри, еще назад запросишься… Я-то здесь разрулю ситуацию, не впервой мне, а ты, вот пожалеешь…
- Разрулите, пожалуй, разрулите, а мне пора, - Нефертычный надавил на слив 10-й раз, доведя общее количество нажатий до тысячи и, ослепленный вспышкой, оказался в своем прежнем тесном сортире в мокрых по колена штанах.

7.
Взлохматив волосы, он направился в комнату. Уже вторая игровая тройка расположилась за барабаном «Поля чудес». Значит прошло-то всего около 10 минут? А там я пробыл почти три месяца… Может быть я уснул на унитазе и все это мне приснилось? – обреченно думал Нефертычный.
Внезапно раздался телефонный звонок:
- Как добралси, соколик, не зашибся ли по дороге? – на проводе был волшебный старик.
- Отправляй меня, дедуля, обратно, - взмолился Григорий Вениаминович, - что хочешь отдам, хоть жену родную…
- Отправить-то можно, только в острог, ведь там угодишь.
- Согласен и на острог, только бы это дерьмо не нюхать.
- Ну что ж мил человек, возверни мне взятку, что выманил из мене и отправишься взад через время…
- Да где ж я тебе сейчас такие деньжищи достану, верну по прибытии…
- Так не пойдет, милок… Во первых доверия тебе ужо нету, а во вторых копейка мене чичас потребна… Нужон, ведь новый механизьм, а его просто так не соорудишь… в параллельный мир сходить – энто, ведь тебе не под мост прогуляться… Прикупить опять же требовается каку-никаку лектронику…
Вдруг в трубке что-то захрипело, и зазвучал монотонный женский голос:
- Уважаемый абонент городской телефонной станции, на Вашем счете закончились средства, и Ваш номер отключается до внесения аванса на счет…- затем послышались короткие гудки. Григорий Вениаминович нервно застучал по рычажкам аппарата, но не произошло никаких изменений.
Входная дверь отворилась и в прихожей возникла запыхавшаяся Зинаида Прохоровна с сумкой, из которой торчала буханка хлеба и пакет кефира.
- Опять молочка подорожала, – с порога затараторила она, - Гришуля, ты, вот газет не читаешь, а они, порой полезную информацию несут, с 1 числа повышаются тарифы на коммунальные услуги на 25%… А мы, ведь и так уже задолжали за 2 месяца… Слухи ходят – выселять будут злостных…
Григорий Вениаминович с перекошенным лицом, шлепая по линолеуму мокрыми штанинами сползших штанов, как-то неестественно скособочившись, выскочил в переднюю, вплотную приблизился к остолбеневшей супруге и, неожиданно взвыв во весь голос, наотмашь ударил ее по левому мясистому уху. Зинаида Прохоровна с округлившимися глазами попятилась, задела головой о дверной косяк и, растянулась на полу, заняв все пространство прихожей…
- С глаз долой, - завизжал разъяренный квартиросъемщик, запнулся о табурет и, повалившись сверху на супругу, судорожно и исступленно затрясся…
Так и закончился один день из жизни Григория Вениаминовича Нефертычного…

Новороссийск 2006 г. 14.05.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.