Солдатка

Евгений Добрушин

СОЛДАТКА



Я только что пообедал у родителей, и теперь возвращался к себе домой. Идя через парк, я увидел на скамейке молодую девушку-солдатку. Она сидела и плакала. Рядом с ней был большой синий армейский рюкзак и автоматическая винтовка «Тавор».
- Что случилось? – спросил я на иврите, подойдя к ней.
- Ничего! – ответила девушка. По ее внешности и акценту, я догадался, что она из России.
- Вы говорите по-русски? – спросил я ее.
- Да, говорю…
- Вас кто-то обидел?
- Ничего, переживу…
- Может, я могу чем-то помочь? – спросил я.
- Мне ночевать негде, - сказала девушка. – Поссорилась с соседками по комнате, и они меня выгнали. Вернее, я сама ушла…
- Вы, наверное, из хостеля «Яд-ле-Баним»?
- Из него. Я солдат-одиночка. Где мне еще провести конец недели?
- Как вас зовут?
- Лера.
- Лера?!
- Да, а что?
«Вот это совпадение!» - подумал я. Так звали мою самую сильную любовь юности. Самую сильную и безответную.
- Меня Женей зовут, - сказал я. - Я тут живу неподалеку… Один в трехкомнатной квартире. Можете переночевать у меня. У меня в кабинете двуспальный диван. Будете спать там.
- Ага. А расплачиваться за ночлег – натурой?
- Ну, зачем же вы так? Я вам помогаю совершенно бескорыстно. В Израиле принято помогать солдатам. Не бойтесь, я к вам приставать не буду.
- Честно?
- Честно! Будете моей гостьей.
- А горячая вода у вас есть?
- Сколько угодно. Можете даже ванну принять.
- Добрый самаритянин… - девушка заметно повеселела.
- Вы курите? – спросил я ее.
- Нет.
- Замечательно! Я тоже не курю. Ну, идем?
- Идем. А это далеко?
- Нет. Тут рядом. На улице Борохов. Три минуты ходьбы. Давайте, я понесу ваш рюкзак!
Я взвалил тяжелый рюкзак себе на плечи, и мы пошли из парка.
- Женя, а вы женаты?
- Нет.
- А сколько вам лет?
- Сорок три.
- И все еще не женаты?
- Я слишком умен, чтобы жениться на той, которая согласилась бы выйти за меня замуж.
- Вот как? – похоже, она пропустила мой сарказм мимо ушей. - У меня тоже нет парня. Я даже не целовалась никогда.
- Ну, у тебя еще все впереди…
Я незаметно перешел на «ты».
- Вообще-то, ко мне все время ребята клеятся. Но мне никто не нравится.
Пока мы шли, я смог ее немного рассмотреть. Девушка была среднего роста. Точеная фигурка, прямые темнокаштановые волосы, голубые глаза…
«Очень миленькая девчушка», - подумал я тогда.
Мы подошли к моему дому.
- Вот тут я живу, - сказал я, открывая дверь подъезда.
Лифт был внизу, так что ждать не пришлось. Мы поднялись на пятый этаж. Пока мы ехали в лифте, Лера все время поглядывала на себя в зеркало, что висело на стене кабины.
Когда мы вошли в мою квартиру, девушка немного удивилась, что я живу здесь один.
- Это все благодаря моим родителям, - пояснил я ей. - Они семнадцать лет проработали в израильских школах. Преподавали физику. Вот и заработали на две квартиры. Мне отдали эту, трехкомнатную, а себе купили четырехкомнатную, в этом же районе.
- Они у вас что, миллионеры? – спросила девочка.
- Нет. Обычный средний класс, - ответил я. - Сейчас они уже на пенсии.
- А вы когда приехали в Израиль? – спросила она.
- В девяностом году. Мы давно уже здесь.
- А я недавно. Четыре года всего. Я по программе «наале» приехала.
- А откуда ты?
- Из Кирова. А вы?
- Из Ленинграда. То есть, из Санкт-Петербурга.
- Понятно.
- А кем работают твои родители?
- У меня нет родителей. Мама погибла в аварии в прошлом году, а отец нас бросил, когда я была совсем маленькая. Куда я могу положить свои вещи?
- Вот сюда, - я поставил рюкзак девушки в свой кабинет. – Тут будешь спать. На диване. А я – у себя в спальне. Вот здесь можешь положить винтовку.
- Спасибо… Евгений, а кто вы по-специальности?
- Никто. Меня в свое время по голове шарахнули. После этого я заболел. Теперь получаю пособие по-инвалидности. Раньше подрабатывал сторожем, теперь вообще не работаю.
Девушка удивленно посмотрела на меня.
- И вы так спокойно об этом говорите!..
- А чего скрывать? «Шила в мешке не утаишь».
- Знаете что, Евгений? – вдруг спросила она. - Давайте, я запишу ваш телефон.
- Хорошо. Записывай, - я продиктовал номер своего сотового телефона.
- Сейчас, я проверю, правильно ли я записала, - она набрала мой номер, и мой «пелефон» зазвонил.
- Ой, какой у вас звонок интересный! – воскликнула солдатка. – Что это за музыка?
- Это вторая часть «Кислорода» Жан Мишель Жара. Знаешь такого композитора?
- Нет...
- Хочешь, поставлю?
- Давай!
Я достал диск, на котором были записаны два альбома Жара: «Кислород» и «Равноденствие». Включил стереосистему и поставил диск на лазерный проигрыватель.
Когда по комнате разлились волшебные звуки электронной симфонии, девушка удивленно замерла, сидя на диване и восторженно посмотрела на меня. Она никогда не слышала ничего подобного.
- Это и есть «Кислород»? – спросила она меня.
- Да, – сказал я. - Это моя самая любимая музыка. Я каждый день ее слушаю. Она максимально соответствует состоянию моей души.
- Класс!
- Нравится?
- Очень!
- Ну, сиди, слушай, а я пойду пока чайник поставлю. Будешь чай пить?
- Мне - лучше кофе.
- Растворимый?
- Да. С сахаром. Одну ложку кофе и две сахара.
- Хорошо. Тебе большую чашку?
- Среднюю.
- Сейчас сделаем…
Хорошо, я заранее отфильтровал воду! Перелив из фильтра воду в электрический чайник, я включил его и вернулся в комнату.
- Это первая часть симфонии. Я ее называю: «Жидкий кислород».
- А разве кислород бывает жидким? – спросила меня Лера.
- Конечно! При очень низкой температуре. Меньше минус ста градусов Цельсия. Я точно не знаю. Знаю только, что на Земле в естественных условиях такой температуры не бывает. То есть, в обычной, земной природе, кислород в жидком виде не встречается. Только в космосе.
- Да, эта музыка, вообще, такая… Космическая!
- Моя покойная бабушка ее называла «голубой» музыкой. В смысле, «небесной». Музыка небесных сфер…
Чайник закипел, и я пошел разливать кофе. Себе взял большую, полулитровую кружку, Лере – поменьше, на триста миллилитров.
- Может, перейдем на кухню? – спросил я девушку.
- Да, конечно! – она поднялась с дивана.
Между тем, первая часть симфонии плавно перешла во вторую.
- А эту часть я называю «Полярный день», - сказал я.
- Да, похоже… В самом деле! Как будто летишь над полюсом, в небе - яркое солнце на голубом фоне, а внизу – ослепительный белый снег и лед!..
- У тебя хорошее воображение, - сказал я. – Я, тоже, представляю себе подобную картину.
- Сколько у нас общего!.. – сказала девушка и лукаво посмотрела на меня.
- Да… К чему бы это?
- Женя, а вам не скучно жить здесь одному?
- Скучно. А что делать?
- Заведите себе подругу!
- Да, уж!.. Как будто это так просто…
- А что? У вас квартира своя, вы еще не старый, симпатичный…
- Это я-то - симпатичный?! – я не знал, шутит она, или издевается.
- Да, симпатичный… У вас очень добрые глаза, - сказала она и вдруг покраснела.
- Спасибо за комплимент, - я тоже, как-то, растерялся.
- Вкусный кофе! Это «Рэд Маг»? – перевела она разговор в другое русло.
- Да. Я только такой пью. «Гадалкам вред непримиримый приносит кофе растворимый!»
Она рассмеялась.
- Сам придумал?
- Нет. Юморист один. Еще из советских времен.
Тут я спохватился:
- Ой, совсем забыл! У меня же есть отличный пирог в холодильнике!
- А я уже почти все выпила…
- Ничего, ничего!.. Еще кружку нальем. Вот пирог! – я достал из холодильника мамину выпечку.
- Яблочный?
- Ага.
- Класс!
Я разложил нарезанные кусочки пирога по двум тарелочкам.
- Эх! – сказал я. – «Обожруся и помру молодой!»
- Опять цитата?
- Угу… Из мультфильма. «Мартынко» называется. Тот же режиссер, что снял мультик «Жил-был пес».
- Не смотрела.
- Гениальные мультфильмы! Если хочешь, потом посмотрим. У меня на дисках есть.
- Давай, лучше музыку послушаем. Эту часть ты как называешь?
- Третью? «Полярная ночь». А потом будет «Тихий океан». После нее – «Песня электрических проводов», и шестая, заключительная часть – «Атлантика».
- Очень красивая музыка! А что ты еще слушаешь?
- Ну, у Жан Мишель Жара есть много альбомов: «Магнитные Поля», «Зулюк», «Рандеву», «Хронология» и многие другие.
- У тебя что, все его альбомы?
- Да, почти все. Я каждый день помногу слушаю музыку. Это меня спасает от одиночества.
- А что, у тебя нет друзей?
- Есть. Но каждый занят своими делами. Так что я, как тот Неуловимый Джо. Он неуловимый не потому, что его никто не может поймать, а потому что он нахрен никому не нужен.
Девушка засмеялась.
Я был на взводе. Я давно уже привык быть один, но каждый раз, когда поблизости оказывается живой человек, готовый меня слушать и уделить мне, хотя бы, минимум внимания, я «набрасываюсь» на него, как голодный хищник на дичь, и «не слезаю» до тех пор, пока человек этот не исчезает из моего поля зрения.
Наконец, я смог подробнее рассмотреть свою гостью.
Одета она была в военную форму – обтягивающие брюки цвета «хаки», такого же цвета куртка и черные армейские ботинки.
- А где ты служишь? – спросил я ее.
- На границе с Газой. В боевых частях. Я снайпер.
- Круто!.. И что, приходилось убивать?
- Конечно. И не один раз. Только не будем об этом, ладно? Не та тема.
- Хорошо. Тебе еще много служить осталось?
- Три месяца.
- А потом?
- Учиться пойду. В Бар-Иланский университет.
- На кого?
- Математика и физика.
- Теоретическая?
- Теоретическая.
- Здорово! Всегда мечтал заниматься теоретической физикой .
- Так что же тебе мешает?
- Мозги не те. Контуженные. «А вот это - наш Добрушин! Он на голову контужен».
- Не любишь ты себя…
- А за что меня любить? Неудачник и есть неудачник.
- Только не начинай мне тут плакаться…
- А я разве плачу?
«Нет, я не плачу, и не рыдаю,
На все вопросы я спокойно отвечаю,
Что наша жизнь – игра,
И кто ж тому виной,
Что я увлекся этою игрой!..»
Пропел я, подражая любимому артисту.
«Пусть бесится ветер жестокий
В тумане житейских морей!
Белеет мой парус такой одинокий
На фоне стальных кораблей!»
- Классная песня! – сказала Лера. – Откуда она?
- Из фильма «12 стульев». По роману Ильфа и Петрова.
- А ты сам не пишешь, случайно? – спросила девушка.
- Ты угадала. Пишу.
- Стихи?
- В основном – прозу. Фантастические рассказы.
- И что, где-то публиковался?
- Публиковался. В журнале «Техника – Молодежи» вышли два моих рассказа: «Меню» и «Первая любовь».
- Даш их почитать?
- Конечно! Я тебе свою книжку подарю.
- У тебя и книжка есть?
- Есть. Маленькая книжка рассказов и стихов. Сам издал. На свои деньги.
- А сколько она стоит?
- Я же говорю – для тебя бесплатно!
- Спасибо! А подпишешь?
- Подпишу.
Я принес книжку. Протянул девушке.
- «Ассемблерный ключ», - прочитала она название моей книги.
- Так называется один из рассказов. Не самый лучший, но очень ценный для меня.
- Почему?
- В нем заложен глубокий философский смысл. Гораздо более глубокий, чем может показаться с первого взгляда.
- Хорошо. Я почитаю.
Она допила кофе и доела свой кусок пирога.
- Знаешь, Женя, я очень устала. Я хочу принять ванну и пойти спать.
- Нет проблем! – сказал я. – Кстати, если тебе надо что-то постирать – моя стиральная машина к твоим услугам! И порошка можешь не жалеть.
- Только покажешь мне, как ей пользоваться, ладно?
- Конечно!
- Ну, все, я пошла купаться.
- Мочалка и мыло у тебя есть?
- Да. Это все у меня есть, спасибо.
- Там в ванной, есть жидкое мыло «Нека Шева» с аллое-вера. Очень хорошее. Можешь смело им пользоваться.
- Хорошо. Я закрываться не буду. Я надеюсь, ты ко мне не вломишься?
- Нет, конечно! Чувствуй себя здесь как дома. Меня можешь не опасаться. Я, хоть и шизик, но не агрессивный. Тем более, по отношению к девушке.
- Вот и проверим тебя. Насколько можно тебе доверять.
- Да, господи, проверяй, пожалуйста!.. Кстати, если хочешь, я могу тебе туда поставить музыку. Там у меня на стуле стоят маленькие колоночки. К ним можно подсоединить дискмен и слушать музыку, пока купаешься. Я всегда так делаю.
- Ну, это как-нибудь в другой раз. Пусть играет твоя большая стереосистема в гостиной. А ты, пока я буду купаться – постели мне постель, ладно?
- Да, конечно. Одеяло тебе нужно?
- Нет. Сейчас очень тепло. Достаточно простыни. Ну, и подушку с наволочкой.
- Хорошо. Ну, легкого пара!
Я вышел из ванной комнаты и прикрыл за собой дверь.
Между тем, на улице уже стало темнеть. День подходил к концу.
Я постелил в кабинете на диван белье и пошел на кухню мыть посуду. Лера размывалась целый час. За это время диск с музыкой доиграл до конца, и я выключил стереосистему.
- Давно не ловила такой кайф! – в дверях кухни стояла моя гостья, одетая в легкий халатик (который она достала из своего рюкзака) и вытирала волосы полотенцем.
- С легким паром! – сказал я.
- Спасибо! Классно выкупалась!
- Я очень рад.
- А ты молодец…
- В каком смысле? – не понял я.
- Ну, что не рвался мне тереть спинку…
- Ты жалеешь об этом?
- Нисколько. У меня не было в планах тебя соблазнять.
- Ну, вот и ладненько! Я тебе постелил в кабинете. Ты сейчас спать пойдешь, или попозже?
- Пусть сначала волосы высохнут.
- Ты феном не пользуешься?
- Нет. Я слышала – это вредно для волос.
- Я тоже феном не пользуюсь, - сострил я. – Как это ни странно…
- Я так и поняла… - девушка улыбнулась моей шутке. – Ты давно облысел?
- Да. Мне еще тридцати не было. Это у меня наследственное. Мой дед рано облысел, отец. И я тоже. Как в том фильме: «у меня в организме слишком много мужских гормонов».
- А что за фильм?
- «Тутси». Американская комедия.
- Не смотрела.
- У меня он где-то был на диске. Как-нибудь посмотрим. Хороший фильм. С Дастином Хофманом. Он там еще молодой. После этой комедии он очень прославился.
- Ты комедии любишь?
- Я много чего люблю.
- А боевики?
- Терпеть не могу. Не люблю драки и убийства.
- Я тоже. Я люблю фильмы про любовь.
- Это мексиканские сериалы, что ли?
- Ни в коем случае! Я люблю умные фильмы.
- Тогда тебе надо посмотреть фильм Марка Захарова «Обыкновенное чудо».
- Там про любовь?
- Да. И про любовь тоже. Очень хороший фильм. Вообще, Захаров мой любимый режиссер.
- А какой твой самый любимый фильм?
- «Солярис» Тарковского.
- Что-то слышала. Говорят, страшное занудство…
- Это очень серьезное философское кино. По роману Станислава Лема.
- Ты его читал?
- Да. Но фильм мне понравился больше. У него финал сильнее.
- Фильм лучше первоисточника?
- В чем-то – да.
- У тебя он есть?
- Есть. И в отличном качестве. Оригинальный «ди-ви-ди».
- Как-нибудь посмотрим.
- Ты сейчас пойдешь спать?
- Да. Ужасно устала.
- Я тебе постелил в кабинете.
- Спасибо. А сам что будешь делать?
- Думаю, пойду, прогуляюсь.
- А меня закроешь?
- Я тебе оставлю второй ключ, на всякий случай.
- Когда вернешься – не шуми, ладно?
- Ясное дело. Не волнуйся, я тебя не разбужу.
- Ну, все, спокойной ночи!
- Спокойной ночи!
Я гулял целый час. За это время я успел успокоиться и прийти в себя. Вернулся я домой в полдесятого вечера, тихо прошел в свою спальню и лег спать. Юная красотка все никак не шла у меня из головы. Незаметно для себя, я уснул.
На следующий день была пятница. Я проснулся после полудня. Лера уже вовсю хозяйничала на кухне. Она успела сходить в магазин, купила овощи и, достав куриные четверти из моего морозильника, варила суп.
Потом мы вместе пообедали.
Вообще, мы общались легко и непринужденно, как будто знали друг друга уже давно. После обеда мы пошли погулять, потом смотрели кино – комедию «Ширли-Мырли», слушали музыку, играли в нарды и шахматы, причем Лера меня обыграла в обе эти игры, хотя я играю в них очень хорошо.
Так прошла пятница, потом суббота, а в воскресенье утром Лера уехала обратно на базу, пообещав вернуться через две недели.
Я рассказал своим родителям и друзьям о новой подруге, но все в один голос стали уверять меня, что эта дружба ничем не кончится, и я зря «раскатал губу». А между тем, я себя чувствовал уже почти влюбленным.
Так прошло два с половиной месяца. Каждые две недели Лера приезжала ко мне и проводила у меня выходные. Между тем, наши отношения оставались совершенно целомудренными, несмотря на большую симпатию, возникшую между нами. Я познакомил девушку со своими родителями, и мы даже договорись, что после армии она будет снимать у меня комнату. Лера подружилась также с моей «ядидой» Юлей, и теперь мы часто, когда она приезжала ко мне на выходные, ходили вместе к Юле в гости. Юля, конечно, ревновала меня к новой подруге, но виду не показывала, и даже, наоборот, высказала мнение, что мы были бы хорошей парой с Лерой, не смотря на большую разницу в возрасте.
В тот четверг я не ожидал приезда Леры – по моим подсчетам у нее должно было быть дежурство.
Меня разбудил длинный звонок в дверь.
Наскоро одевшись, я пошел открывать. На пороге стояла Лера…
Ее форма была рваной и грязной, у ног лежал так хорошо знакомый мне рюкзак и автомат «Тавор». Она стояла с закрытыми глазами и чуть покачивалась.
- Что случилось? – спросил я в ужасе.
- Все нормально, Женя, все нормально… Трое суток не спала… Была операция… В Газе… Троих ублюдков грохнула…
- Господи!.. Заходи скорее!.. – я втащил ее вещи в квартиру и сразу отнес их в ее комнату.
- Надо ванну принять… - сказала девушка. – Помоги мне… Сил нет никаких…
- Ты не ранена?
- Не говори глупости! Кто бы меня раненную отпустил домой? Так, царапины мелкие… Наших никого не задело.
Мы прошли в ванную комнату. Она сразу стала раздеваться.
- Помоги мне…
Я заткнул дырку в ванной пробкой и стал наполнять ванну теплой водой. Плеснул туда жидкого мыла – «Нека Шева» с экстрактом алое. Потом стал помогать Лере раздеваться. Ее одежда была в жутком виде. Вскоре она осталась в трусиках и лифчике.
- Расстегни его. Застежка на спине.
Я расстегнул.
Она сняла старый застиранный, пожелтевший от пота лифчик и бросила его на пол. Потом стянула с себя грязные трусики и полезла в ванну. Я ее придержал за руку, чтобы она не упала, так как ее качало как былинку на ветру. Она еле держалась на ногах от усталости.
Ванна уже успела немного наполниться водой и мыльной пеной, Лера опустилась в нее, откинулась на спинку и закрыла глаза. Через минуту она уже спала.
Мне хотелось плакать.
Бедная девочка! Досталось же ей…
Я взял душ и стал поливать ее теплой водой. Намочил ее длинные каштановые волосы, которые теперь были грязные и спутанные, ее небольшую, но совершенно идеальной формы грудь с мягкими коричневыми сосками…
Потом взял «Неку» и стал ее намыливать.
Она была вся в синяках и кровоподтеках. Видимо, ей пришлось ползать по-пластунски, или даже драться с боевиками во время захвата, преодолевать какие-то препятствия…
Между тем, ванна наполнилась, и я выключил воду. Теперь надо было ей помыть ноги – но вода мешала их намылить.
- Лера, проснись, проснись…- стал я будить девушку.
- А, что? Да, я не сплю… - она с трудом открыла глаза.
- Встань, малыш, я тебя намылю!
Она не спеша поднялась.
Она стояла в ванной лицом ко мне и я теперь смог ее полностью разглядеть…
Несмотря на все синяки и ссадины, девушка была прелестна!
Я намыливал ладонями ее нежное тело, а она спала… Стоя.
Даже когда я дошел до ее мохнатой каштановой писечки, она не предприняла ни малейшей попытки мне помешать. Намылив ее всю, я взял ее мочалку (которую купил раньше специально для нее), и стал ею тереть, смывая грязь и запекшуюся кровь с ссадин.
Я мыл ее тщательно и нежно, как отец моет свою маленькую дочку. Да она и годилась мне в дочери…
Моя мою красавицу, я отметил, что у нее не только лобок не брит, но и подмышки, похоже, тоже никогда не знали бритвы. Поэтому их пришлось тереть с особой тщательностью. А вот на ногах и руках девушки волос не было. Судя по всему, они там просто не росли.
Потом я развернул ее спиной и потер ее сзади – и спину, и попку, и ножки – всю, как следует. После она снова села в ванну, а я два раза вымыл шампунем ее волосы. Это был шампунь, купленный мною по ее заказу в «Суперфарме» специально для нее. После всего этого, я ополоснул ее под теплым душем и помог выбраться из ванны. Вытер ее всю полотенцем и отвел в комнату. На руки ее брать я побоялся – я не такой сильный, чтобы легко носить девушек на руках, да и это было не нужно на данный момент. В ее комнате я усадил ее на стул, а сам быстро постелил на диван свежее постельное белье. После этого уложил ее в постель и, достав йод из холодильника, принялся смазывать ее ушибы. Вскоре, она стала пятнистой, как гепард. Даже на груди у нее был синяк.
Так как был хамсин, я укрыл Леру только тонкой простыней, закрыл окно триссами, вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь.
После этого я смог уделить внимание и себе: почистил зубы и позавтракал.
Девушка спала сутки.
Чтобы ей не мешать, я ушел вначале к родителям, а когда Юля вернулась с работы – пошел к ней. У нее уже была ее дочка Иланка и мы провели весь вечер втроем, слушая музыку и играя в нарды и шашки. Вернулся я домой в десять вечера и сразу пошел спать.
Проснулся я в четыре часа дня. Выйдя из комнаты, я увидел Леру. Она была в ванной комнате у раковины и чистила зубы. Одета она была опять в свой любимый домашний халатик, причем, похоже, на голое тело. Я прошел в туалет, пописал и вернулся в ванную. Лера уже закончила чистить зубы и теперь полоскала рот водой из крана.
- Доброе утро! – сказал я.
- Привет! – ответила девушка.
- Хорошо выспалась?
- Шикарно! А ты?
- И я тоже.
- Спасибо тебе за вчерашнее, - чуть смущаясь, сказала она.
- Это за что?
- Ну, что ты помог мне искупаться. И не воспользовался моей усталостью и беспомощностью.
- Ну что ты! Ты что же, за поддонка меня считаешь? Неужели ты думаешь, что я стал бы…
- Ничего я не думаю! Все, проехали.
Она вышла из ванной, и я занял ее место. Почистил зубы, вымыл лицо, руки.
- Тебе чай или кофе? – спросила она.
- Кофе. С молоком.
- Как обычно?
- Да.
Вскоре, мы сидели на кухне и завтракали. В полпятого вечера.
- Знаешь, Лера, - сказал я. – Ты очень красивая девушка…
- Только сейчас это заметил?
- Нет, но…
- Ты первый мужчина, который видел меня голой. Как в твоем рассказе «Наваждение».
- У тебя идеальные пропорции. Как у Венеры Милосской. Грудь просто божественно красивая!
- Спасибо… Знаешь, ты тоже мне очень нравишься…
- Правда?
- Нет, «Известия»! Я всегда мечтала о таком отце, как ты: добром, умном, порядочном.
- То есть, ты воспринимаешь меня, как своего отца?
- Ну, не совсем… Скорее, даже, как маму… Особенно вчера, когда ты меня купал…
- Тебе понравилось?
- Знаешь, я тогда впервые почувствовала себя дома. С любящим человеком. Ведь ты меня любишь?
- Люблю.
- И я тебя люблю…
- В самом деле?
- Представь себе!..
- Тогда – выходи за меня замуж! – вдруг выпалил я.
Она улыбнулась.
- А если я соглашусь?
- Тогда я буду самым счастливым человеком на свете!
- Что, и «хупу» будем делать?
- Я бы непротив, но я не обрезан. А врать раввинам не хочется. Кстати, а ты еврейка?
- Да. По-Галахе. У меня папа был русский, а мама стопроцентная еврейка. Значит, и я тоже, здесь считаюсь еврейкой. А ты?
- Я еврей, по всем бабушкам и дедушкам. Только без «брит-милы».
- И ты не хочешь ее сделать?
- Это очень опасно в моем возрасте. Можно даже импотентом стать. Да и болезненная эта штука, делать сейчас. Это же не младенцу маленький кусочек кожицы отрезать! И вообще, я не религиозный.
- Тогда не будем делать «хупу». Просто будем жить вместе и все.
- Ну, свадьбу, по-любому, можно сыграть. Тебе очень бы пошло красивое белое платье!
- Хорошо. Я согласна. А детей когда будем делать?
- Да хоть сейчас!
- Ух, ты, какой быстрый!..
Она улыбнулась и очень ласково посмотрела на меня.
- Сейчас мы ничего делать не будем. У меня все тело болит. К тому же – скоро у меня месячные, через пару дней, или даже раньше. Давай уже, когда я приеду в следующий раз, ладно?
- Как скажешь!
- Через две недели у меня заканчивается служба, и я уже навсегда перееду к тебе. Договорились?
- Договорились! Только знаешь что?
- Что?
Я немного замялся. Слишком деликатная тема.
- Когда я вчера тебя купал, я заметил, что ты не бреешь интимные места…
Она покраснела.
- Никогда не брила. Побрить? – спросила она.
- Ни в коем случае! – воскликнул я. – Ты умница, что не бреешься!
- В самом деле?
- Конечно! Сейчас пошла эта идиотская мода на бритье!
- Ты любишь небритых девушек?
- Обожаю! Не бритых и не мытых…
- Извращенец…
- Французы считают, что самый хороший запах женщины – трехдневной немытости. Натуральный и возбуждающий.
- То-то я тебе вчера так понравилась!..
- И поэтому тоже. Хотя, я особенно не принюхивался. Но я, в самом деле, люблю, когда от женщины пахнет женщиной, а не духами или дезодорантом. Особенно, когда у нее овуляция… Обалденный запах!
- Вот, через две недели, когда я вернусь, так и будет.
- Ты – чудо, малыш! Я тебя обожаю!
- Тогда – поцелуй!
- С радостью! Это будет у тебя первый поцелуй, да?
- Да. Первый. Ты рад?
- Да я счастлив, просто!
Она встала из-за стола и мягко взяла меня за руку.
- Пойдем…
Мы вышли на середину гостиной.
Лера посмотрела мне в глаза, и я утонул в бездонности ее зрачков…
Она положила мне руки на плечи, а я слегка преобнял ее за талию, ощущая сквозь шелк халатика ее упругое юное тело без капельки жира. Это было как тогда, почти тридцать лет назад, когда я обнимал ту Леру, и сейчас я был также счастлив… Нет! Сейчас я был счастлив по-настоящему, реальным, сбыточным и близким счастьем взаимной любви, которую я ждал столько лет…
Наши губы встретились…
Девушка закрыла глаза и тихонько застонала…
Я целовал ее нежно, ласково, как целуют еще нераспустившийся бутон цветка, чтобы не напугать, не обидеть…
Потом мы стояли, обнявшись, и она, уткнувшись мне в шею тихо шептала:
- Люблю… Только тебя… Ты мой… Милый… Хороший…
- Девочка моя!.. – я гладил ее по мягким волосам, все еще не веря в свое счастье…
Наконец, мы оторвались друг от друга.
- Стой здесь, и не подглядывай! – вдруг сказала она.
- Да я уже все видел… - отшутился я.
- Тем более. Я пойду в комнату переодеться. И пойдем погуляем.
- Я – за! Куда пойдем?
- В район «Эм-а-Мошавот». В садик с фонтанами и рыбками.
- Отлично. Но учти – это три километра в один конец!
- Ну и что? Я кроссовки одену. Иди, одевайся!
- Хорошо. Я сейчас.
Мы разошлись по своим комнатам.
Я только успел натянуть джинсы, как Лера постучала мне в дверь.
- Да!
- Слушай, Жень, это…
- Что случилось?
- У тебя, случайно, прокладок нет?
- Есть. Сейчас принесу.
Я зашел в ванную комнату и достал из шкафчика пачку прокладок.
- Хранишь, как воспоминание о бывшей подружке? – шутя, спросила девушка.
- Нет. Просто – зачем выбрасывать то, что может пригодиться?
- И то верно. Спасибо!
- Что, уже началось?
- Начинается… Ничего страшного. Через три дня кончится.
- А ты никакого дискомфорта не испытываешь?
- В смысле, ПМС?
- Ну, да…
- Нет. Слава богу, у меня очень здоровая физиология. Ни болей, ничего такого.
- Очень хорошо! Ну, давай, я тебя жду…
Через пять минут она была готова.
На ней была новая форма и белые кроссовки.
- Старую форму постираем вечером, - сказал я.
- Ага. Постираем в стиралке ее и всю одежду, а потом я зашью все дырки.
- Если хочешь, я могу помочь тебе в этом.
- Ты и шить умеешь?
- Немного.
- Я тебя обожаю! – она опять обняла меня и поцеловала. На этот раз в щеку, любовно-дружески. Я тоже стал ее целовать. Короче, оторвались мы друг от друга минут через десять.
Потом мы пошли гулять.
По дороге мы обсуждали множество вопросов, перескакивая с одной темы на другую. Нам было очень интересно друг с другом. Лера любила поговорить, была очень начитана и умна, легко воспринимала новые идеи, даже самые сложные, и я был счастлив, что у меня такая потрясающая подруга!
Когда мы пришли домой, я предложил девушке посмотреть какой-нибудь фильм из моей коллекции.
- А давай посмотрим твой любимый «Солярис»? – сказала она.
Фильм длился два с половиной часа. Пока мы его смотрели, успели с десяток раз поцеловаться. Дома Лера одела опять свой легкий халат, а под него только трусики. Она сидела справа от меня на диване в салоне, а я обнимал одной рукой ее за плечи. Постепенно я осмелел, и незаметно положил ладонь на ее грудь. Грудь девушки была совершенно удивительной на ощупь – мягкой и упругой одновременно. Я легонько сжал ее. В ответ Лера повернула ко мне лицо и подставила губы для поцелуя. Пока мы целовались, я запустил руку под ее халатик, и теперь вовсю ласкал ее юную девственную грудку с мягким соском. Я начал нежно водить пальцем по соску, и он затвердел и встал. Лера тихонько застонала и закрыла глаза. Вскоре, моя левая рука легла на ее вторую грудь… А еще через несколько минут халатик был отброшен в сторону, и Лера, в одних белых трусиках, полностью отдалась бесстыдным ласкам моих рук и губ.
Единственное, чего я не делал – не лез ей в промежность. Помня о ее «критических днях», я ласкал ее грудки, руки, ножки и упругий животик с впалым маленьким пупком, но между ножек не залезал.
- Ну, все! Хватит! – девушка мягко отстранила меня. – Ты зацеловал меня уже всю...
- Тебе не нравится?!
- Нравится… Но – хорошенького по-немножку. Давай лучше кино смотреть!
Она снова накинула халатик, запахнула его и повязала пояском.
Я был дико взвинчен и долго не мог прийти в себя.
Но, вскоре увлекся фильмом, хотя и знал его наизусть, и больше к девушке не приставал.
Наконец, фильм кончился.
На часах было полвторого ночи.
- Классное кино! – сказала Лера. – Мощный фильм…
И я понял, что в девушке я не ошибся.
Вообще, у меня складывалось впечатление, что у нас с ней вкусы совпадали, буквально, во всем. Нам нравилась одна и та же музыка, одни и те же фильмы, книги и живопись. Я с Лерой чувствовал настоящее единение душ. Ни с кем мне не было так хорошо, как с ней!
Потом мы поужинали и пошли спать – каждый к себе.
Выходные прошли незаметно.
В воскресенье утром Лера уехала на свою базу.
Как я прожил эти две недели без нее – не знаю.
Но вот, они прошли, и опять четверг. Лера на пороге моего дома. На этот раз кроме рюкзака была еще большая сумка. Зато винтовки не было – служба закончилась, и оружие девушка сдала.
Не успев войти в квартиру, Лера бросилась меня целовать.
- Как от тебя хорошо пахнет! – сказала девушка.
- Я только что из ванны, - ответил я.
- А я три дня не мылась.
- Классно! И дезодорантами не пользовалась?
- Нет. Все натурально, как ты любишь. Или, может мне все-таки пойти выкупаться?
- Ни в коем случае! Ты хорошо спала ночью?
- Как младенец. Не волнуйся, можем сразу пойти в постель. Только постели свежее белье.
Я закрыл дверь и отключил все телефоны. Лера тоже отключила свой мобильник.
Пока я стелил белье, девушка стояла у окна спальни и внимательно следила за моими движениями.
- У тебя это в самом деле – первый раз? – спросил я.
- Да. Я еще девственница.
- И что, даже оргазм никогда не испытывала.
- Нет…
- Здорово… Значит, я буду тем, кто откроет для тебя этот замечательный мир любви…
- Да... Только обещай, что ты не будешь грубым!..
- Конечно. Не бойся. Ты всегда сможешь сказать «нет».
- Дело не в этом…
- Смотри, малыш, я не знаю как у нас получится, но я постараюсь, чтобы все было хорошо.
- Блин, прямо как перед хирургической операцией…
- Слушай, Лерочка, а предохранятся не будем?
- Ты проверялся?
- Да. Я совершенно здоров.
- Я тоже. Так зачем предохранятся?
- А если ты забеременеешь?
- Вот и прекрасно! Я очень хочу от тебя ребенка!..
- В самом деле?
- Я ведь люблю тебя, Жень. Очень люблю, понимаешь?
- Я самый счастливый человек во Вселенной!
- Иди ко мне!..
Мы целовались. Долго, нежно… У нее были мягкие, теплые губы, дыхание было чистым и легким… Я себя чувствовал снова невинным мальчиком, который первый раз по-настоящему влюбился.
Потом она сняла с меня футболку и стала целовать обнажившуюся грудь. Опустилась на колени, сняла с меня мои тренировочные штаны, потом носки, потом медленно стянула с меня трусы…
У меня стоял как космический корабль на старте. Последний раз я дрочил четыре дня назад, и яйца, переполненные спермой, гудели, как термоядерные котлы.
- Какой ты красивый! – она с восхищением смотрела на меня, не упуская ни малейшей детали моего тела.
- Ты полагаешь, что я красив?
- Я никогда не видела голого мужчину…
- Ну, и как впечатление?
- Я не знала, что «он» такой большой…
- Ну, не такой уж он и большой у меня… Стандартный средний размер…
- Мне нравится. Можно его потрогать?
- Конечно! Можешь даже в рот его взять…
- Хочешь из меня шлюху сделать?
- Не говори глупости! Все, что происходит между людьми по обоюдному согласию и без принуждения – нормально. Не надо ничего стыдиться. Делай, что тебе хочется!
Девушка взяла в руку мой член, нежно погладила его, потом погладила яички…
- Вот смотри, - я натянул крайнюю плоть, - это головка. Нравится?
- Очень!
- Ну, поцелуй ее!..
Лера легонько коснулась ее губами. Потом еще раз… потом взяла в рот ее целиком. Стала ласкать языком, посасывать…
- Ну, все, малыш, хватит!.. – сказал я. – Теперь давай я тебя раздену!..
- Хорошо…
Девушка поднялась с колен.
Я расстегнул ее китель, аккуратно снял его, потом армейские ботинки, брюки, беленькие носочки… Теперь на девушке остался только лифчик и трусики. Мы опять стали целоваться… Потом я целовал ее руки, плечи, пахучие волосатые подмышки…
- Как ты обалденно пахнешь! – сказал я ей.
- У меня сегодня овуляция. Я проверяла – мерила температуру утром…
- И как?
- 37.2…
- Ты не простужена?
- Нет. Ты же знаешь – когда у женщины овуляция, температура ее тела увеличивается на полградуса…
- Да, да, я знаю… Пойдем малыш в ванную, я помою тебе ножки…
- Зачем?
- Чтобы я мог их целовать…
- Может, мне всей выкупаться?
- Нет. Только ножки!
- Вот выдумщик! Ну пойдем…
Я вымыл своей возлюбленной ножки с мылом, вытер их и мы снова прошли в спальню.
- Теперь будем снимать лифчик!.. – торжественно сказал я.
- И не только лифчик, - многообещающе ответила Лера.
И вот ее милая грудка на свободе. Соски твердые, упругие, идеальной конической формы, такие теплые и нежные на ощупь…
Потом я целовал ее грудь, соски, животик… Она подставляла свое тело моим поцелуям и тихонько постанывала… Ее трусики в промежности уже намокли, я целовал и их, вдыхая терпкий аромат ее междуножья, потом не спеша спустил их на пол по ее стройным ножкам… И вот я уже дорвался до ее сладкой девственной писечки, такой пушистой, мягкой, пахучей, сладкой… Я целовал ее, ласкал пальцами нежные каштановые кудри, мокрую щелочку, маленькую пуговку клитора… Отдаваясь моим ласкам, девушка развела ноги, потом, не в силах больше стоять, легла на постель и я стал нежно и ласково покрывать поцелуями все ее божественное тело, до самых кончиков ног. Я взял ее ножку и стал облизывать ее маленькие пальчики, и между ними, потом пробрался вверх и полностью окунулся в заросли кудрей ее промежности… Она раскинула ножки широко в стороны и полностью отдалась моим бесстыдным ласкам.
- Господи! – шептала она. – Милый! Что ты со мной делаешь… Ах!..
Аромат ее писечки сводил меня с ума. Из нее текло уже вовсю, и я слизывал этот тягучий нектар и все настойчивей ласкал ее половые губы и клитер, такие мокрые, упругие, горячие…
И вот, девушка застонала громче, ее руки прижали мою голову сильнее к промежности и она задрожала в первом пароксизме в своей жизни. Ее оргазм был бурным, она выгнулась вся дугой и в этот момент мне в рот брызнула струя ее горячей мочи…
Но я не отстранился! Нет! Я пил этот живительный сок, глотал эти тугие соленые струи, а она все кончала, кончала, кончала…
Не владея больше собой, я оторвался от ее брызжущей пизды, придвинул к ней свой член, и мягко и властно вошел… Упругие стенки девственного влагалища сладко раздвинулись, принимая в себя мою плоть, и я успел только ощутить легкое сопротивление девственной плевы, которая раскрылась, пропуская внутрь мое естество… Девушка вскрикнула и резко подалась мне навстречу.
- Да! Да! Да! - стонала она.
Начался сладостный танец страсти… Я целовал ее лицо, ее губы, полузакрытые глаза, я целовал ее в шею, а она отвечала мне на поцелуи также страстно, всецело отдаваясь наслаждению, без остатка, радостно принимая в себя мою горячую плоть… Ее ноги обхватили мои бедра, руки она закинула за голову, открывая потные небритые подмышки, и я целовал их пахучий ворс, упиваясь этими фантастическими ароматами любви.
Мы полностью потеряли счет времени…
Когда наслаждение достигло своего пика, наши потные тела слились воедино и мы оба содрогнулись от нахлынувшего острейшего сладострастия, Лера закричала, и я почувствовал, как сперма, пройдя по своим горячим каналам, вырвалась, наконец, наружу и ударила в самый зев юной матки моей возлюбленной…
Сласть была настолько сильной, что мы оба потеряли сознание…
Когда я очнулся, не помню… Помню, что почувствовал легкое движение под собой. Наконец, осознав, где я и что со мной, я улегся рядом с моей прекрасной любовницей, ласково целуя ее в горячие пересохшие губы, и нежно лаская ее тело и грудь.
- Спасибо тебе, милый!.. – тихо прошептала девушка. – Это было потрясающе!..
- Ты чудо, малыш! – я был счастлив…
- Знаешь, совсем не было больно… - сказала она. – Наверно, и крови нет…
Она потрогала себя там и посмотрела на пальцы.
- Нет, есть…
Вид ее окровавленных пальцев меня немного шокировал, и мне даже стало нехорошо. Я очень боюсь вида крови.
- Мне холодно, - сказала девушка. – Укрой меня!
- Сейчас!
Я укрыл нас простыней и нежно поцеловал ее в щечку.
- Будем спать? – спросил я.
- А поговорить? – спросила меня Лера лукаво.
- Ну, давай поговорим… О чем ты хочешь говорить?
- Как мы назовем нашего ребенка? Ты уже придумал ему имя?
- Придумал. Если родиться мальчик – назовем его Хаим.
- Почему именно Хаим?
- Это мое самое любимое имя. Ивритский аналог моего.
- А если девочка?
- Тогда – Лия. В честь моей бабушки. Мамы моего отца.
- А если будет двойня?
- Еще лучше! Второго мальчика назовем Цвика – в честь моего папы. Его имя на иврите звучит именно так. А вторую девочку назови ты.
- Мою маму звали Наташей. Давай нашу вторую дочку назовем Наташей?
- Договорились. Кстати, мою любимую учительницу литературы тоже так звали. Наталия Антоновна. Замечательный человек была!..
- Она что, умерла?
- Да. Несколько лет назад. От инфаркта. Ей было 52 года всего.
- Ладно, не будем о грустном…
Лера положила свою хорошенькую головку мне на грудь.
Обняла меня, прижалась ко мне своим горячим телом…
- Слушай, а чего так мокро у нас в постели? – вдруг спросила она.
- Это потому, что ты описалась в момент оргазма… - ласково ответил я, гладя ее по волосам.
- В самом деле?! – удивилась она. – Вот стыдоба! Я и не заметила…
- Ничего страшного… Золотой дождь – это замечательно!
- Это когда ты меня там языком?..
- Да, да. Именно так. У тебя удивительные писи! Я тогда даже чуть не кончил…
- Ты что, пил это??
- Да. И мне очень понравилось! Всю жизнь мечтал о таком чуде!
- Ну, ты извращенец!
- Не без этого…
- И все равно, я тебя люблю!
- Правда?
- Да!
- А я тебя обожаю! Я просто офигительно счастлив!
- И я.
И мы опять стали целоваться…
- Ну, все! – сказала она, еле оторвавшись от меня. – Надо идти купаться!
- Ни в коем случае! Всю сперму вымоешь! Купаться – только завтра утром. Вместе будем.
- Но постель-то, хотя бы, перестелить надо?
- Надо. Сейчас я этим займусь.
Хорошо, я постелил три двуспальных пододеяльника - один на другой. Так что матрас остался сухой и чистый. Я поменял постельное белье, и мы снова улеглись. Мы еще долго болтали о том о сем, и, наконец, устали и заснули. Так началась наша совместная жизнь. А через девять месяцев Лера родила двойню – мальчика и девочку – Хаима и Лиичку, двух совершенно здоровых близняшек. Мы были счастливы… 26.01.2014

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.