Некоторые мухи не летают, или проект fiasco

Все пути авиации заканчиваются в бурьяне
(Изречение друга моей мамы, студента МАИ*)

Мысли вслух

Меня удивляет парадокс, согласно которому, чем больше ты к чему-то стремишься, тем меньше шансов, что именно это у тебя получится. И наоборот – совершенно легко и запросто (неожиданно для тебя) выходит то, о чем не смел и мечтать. И особенно убивает, когда у тебя все ужасно – а со стороны тебе говорят, как ты здорово живешь – и даже просят совета; тогда тебе кажется, что весь мир над тобой издевается!

Муха

Я муху безумно любил –
Давно это было, друзья;
Когда еще молод я был,
Когда еще молод был я…
(Николай Олейников)

Они сидели в неудобном месте пропыленного кафе на углу Невского и Литейного – прямо у самого входа. Случайные посетители прошмыгивали за их спинами к стойке с напитками, за окном шумел транспорт; неожиданно хлынул дождь и запенил большие лужи. Не хотелось выбегать и, резко распахнув зонты, нервными перебежками двигаться к метро – все равно ноги будут мокрыми из-за косых струй ливня. Это нежелание куда-то ехать маскировалось стремлением обоих – молодой женщины и художника чуть постарше – обсудить проект, носящий гордое название «МУХА» (Мы Умеем Хорошо Активизироваться!).

Символом проекта стало именно это назойливое насекомое, в данном случае олицетворяющее собой нечто постоянно сопутствующее человеку и даже сподвигающее его на разные деяния. Потирающее задними лапками свои крылышки лупоглазое создание, не мигая, смотрело с монитора ноутбука на авторов брэнда. И так же одухотворенно создатели нового - бесспорно, жизненно-важного для всех людей! - проекта с благоговейным трепетом смотрели на муху и мысленно пожимали ей все четыре лапки. Священное имя мухи должно было помочь романтикам-авантюристам найти утерянный смысл их жизней, способствовать упрочению их благородной репутации и спасти их от вседовлеющего безденежья.

Иначе говоря, муха - было их "одно большое всё", то, на что они сделали крупные ставки. И теперь они были заодно с мухой.

Проект включал вначале два направления - собственно литературное и художественное. Соответственно, писательница должна была отбирать достойных авторов для публикации их произведений в журнале, а художник брался за организацию арт-выставок и инсталляций, а также за графическое обеспечение. Вроде бы, все понятно, но... тут еще нашелся третий участник - психолог, имеющий большой опыт продаж и обещающий помочь с бизнес-обеспечением проекта, даже готовый вложиться в дело экономически - если будет уверен, что оно выгорит.

Художник и писательница сидели в кафе и потягивали соответственно мохито и пина-коладу. Два восторженных идиота строили планы на будущее; они еще не знали, что жизнь сама построит их.

Художник от слова...

Художнику было что рассказать о себе, тем более что они встретились с героиней впервые после долгой переписки в сети. Он известный в городе историк, даже был приглашен в качестве эксперта в программу небезызвестного Сванидзэ «Суд истории», работал в хорошем учебном заведении, где дослужился до звания доцента, после чего – неожиданно для всей кафедры – забрал документы и вернулся к старому хобби – живописи. Надо сказать, рисовал он отменно. Сюрреалистичные наброски, как-то: вздыбленные торсы коней и звериные оскалы их морд, томные женские лики вкупе с эротически-выверенными линиями их тел, античные профили богов и глумливые лица представителей современности побуждали зрителей к философской рефлексии на тему «Что есть красота сейчас и чем она была раньше». Художник-историк творил, его мастерская (бывшая детская) обогащалась новыми полотнами, одна почитательница сделала ему персональный сайт – и, о чудо! – его работы даже начали заказывать в сети. Автор ликовал!

В какой-то момент художник бросил окончательно все подработки (занятия с детьми) и вернулся исключительно к творчеству. Отныне он планировал вставать по утрам, писать полотна минимум до обеда, затем заниматься пиаром своих работ в сети и по вечерам организовывать персональные выставки. Довольно скоро, впрочем, он понял, что совмещать все эти направления деятельности будет непросто, так что он оставил наверняка только возможность созидательного творчества по утрам и, соответственно, дневные периодические вылазки на рекламно-досуговые сайты.

Его жена, испугавшись возможных неудач, заключила с ним пари: если он, организовав несколько персональных выставок, сможет окупить все расходы по аренде арт-галерей, на материалы и вообще сумеет прокормить семью (он, она и дочка), то – милости прошу в мир подлинного искусства. Иначе же, честнее бросить «все эти несерьезности» и вернуться к уделу простых смертных – нелюбимой работе в госучреждении и прочим банальностям. Художник принял пари. Также, он занял энную сумму денег на аренду картинной галереи для выставки своих работ. Он все рассчитал – казалось, верно – и теперь ждал плоды. А последние зрели себе и размышляли, тухнуть им или нет, прежде чем они упадут в руки садовода.

Пейсательница

«Благими намерениями» или «В моей жизни так всегда…», нет. «Квартет**» на современный лад» - тоже не то. «Утраченные иллюзии» - уже было у Бальзака, "Трест, который лопнул" тоже знакомое. «Как из оптимистов становятся пессимистами», гм. «Хуже можно, но нельзя». Придумывание смачного названия для рассказа по прошествии получаса являло собой уже откровенный стеб. Горе-писатель сидела, развалясь, в кресле с ноутбуком на коленях и пинала ногой кошачью переносную сумку. Это помогало сосредоточиться, тем более что кошки давно слиняли спать – соответственно, на диван и во второе кресло.

Маленькое существо в колыбельке проснулось и, недовольно сморщив розовое личико, запищало. Пора кормить дочку – это еще полчаса соответствующих хлопот, то есть выбор названия придется отложить на вечер. Мужа неожиданно вызвали на заказ, кошки спали, и, когда героиня обнажила набухшую грудь и начала кормить проснувшегося ребенка, в комнате воцарилась воодушевляющая тишина.

Как угораздило молодую женщину на седьмом месяце беременности ввязаться в столь сомнительный проект? Наверное, гормоны беременности, не иначе. И эмоциональный выплеск был таким значительным, что собраться с духом и написать обо всем случившемся у нее не было поначалу душевных сил.

Мама героини часто говорила: «Вечно ты мечтаешь - такая смешная!» - когда дочка взахлеб рассказывала об очередном увлекательном прожекте: создать оркестр с дворовыми ребятами, с ударными из бутылок, с папиной старенькой гитарой и поломанным бубном брата; переводить бабушек через дорогу и держать шефство над отстающими одноклассниками (после прочтения «Тома Сойера» в начальной школе); читать лекции о защите прав животных и агитировать прохожих на улице в пользу вегетарианства (в девятом классе); заняться бизнесом и продавать хэнд-мейд продукцию (на втором курсе универа). Тогда мать усаживала ее на кухне, наливала вкусный сладкий чай и втолковывала, почему тот или иной проект может и не осуществиться. Учитывались вклад других участников проекта, реакция окружающих, перспективы развития деятельности и, конечно, возможные последствия. В итоге мечтательница несколько успокаивалась и, даже если ввязывалась в необычные проекты – по крайней мере, не ждала от них исполнения задуманного на все сто.

Но сейчас-то, чего ожидала героиня от столь амбициозного проекта?

ПсихологЪ

Тучный дядька живет за городом. Он довольно интересный человек и любит участвовать в интересных начинаниях. Комплекция как у Винни-Пуха - поползла эндокринка, однако свою активность с годами он не понижает. То в автостопное путешествие отправится, то психологические лекции для подростков затеет.

Он уже имеет большой опыт организации разных проектов - и арт-пространство открывал, и дом встреч для автостопщиков делал, и проводил сеансы кинотерапии, уникальные в своем роде.

А вообще-то он менеджером работает в одной фирме. Консультирует руководство в отношении увеличения объема продаж. Так что на этом деле, как говорится, собаку съел. И, значится, "чел в теме", выражаясь молодежным сленгом. Ну а мотаться в Питер из области каждый раз на мероприятия "Мухи" ему тяжко - спина болит и одышка, ну вот он и предложил еще ввести линию вебинаров. И также сеансами гипнотренингов заняться. А это поиск постоянного помещения, аренда оборудования и все такое. В общем, еще тот геморрой.

Ну то есть, идей много - а осуществлять кому? Трое участников проекта, теремок почти полон - осталось распределить роли, и вот тут-то начинается самое интересное.

Благими намерениями

«Хуже можно, но нельзя»
(детское)

А еще у писательницы есть тетя и дядя. Они в свое время - в лихие девяностые - занимались бизнесом. Организовали кинологическое общество, занимались разведением и продажей элитных породистых гавриков, собачки шли хорошо и приносили денежки в семью. Им-то и прислала героиня разработанный троими участниками амбициозный бизнес-план. Вроде, все хорошо было продумано - но вот вердикт тети-дяди был суров: "Фигней маетесь, ребятки! Нет ни идеи четкой - вы-де всех облагодетельствовать хотите, весь мир - даже насильно. Ни продуманного планирования, кто что делает... Ни даже команды толковой! А мир больших денег, как известно, суров".

И потом еще случился казус - по ошибке тетя с дядей отправили электронное письмо вместо своих друзей самой писательнице. А в письме они в довольно жесткой манере обсмеяли проект ребят. Писательнице, понятное дело, стало обидно и грустно. Ну, не смыслят они еще в бизнесе - что с того? Зато начало вроде хорошее...

К тому моменту концепция проекта была такова: "Помощь всем потерявшимся в перипетиях жизни - средствами духовно-нравственного обогащения, предоставления возможности душевного общения в творческой среде и прочее". Словом, обо всем и ни о чем. Облако в штанах, если изволите. Ну а народ-то тянулся, вступали в созданную на сайте группу встречи "страдающих творческих людей" - и авторы, художники, фотографы и музыканты буквально осаждали редакторов своими:

- Можно у вас напечататься? Как скоро? А какой формат? И на каких условиях?

И это продолжалось днем и ночью, бессменно.

Пишущая братия

"Я аффтар! Я право имею!"

А именно. Когда писательница немного отвлеклась от грандиозных творческих замыслов и осознала необходимость конкретных действий, то втянулась в обширную переписку и созвоны с авторами. Последние сначала делились на три категории:

- Ребята (воззвание к редколлегии)! Я так рад(а), что вы есть! Понимаю, что публикации платные - и готов(а) разделить с вами все тяготы экономической ответственности. Куда деньги слать?

- Народ... А, так эта бодяга вся платная? Ну ладно, я скоро зарплату получу, вот тогда сразу оплачу...

- Оу. Так это платно? А я и не знал(а). Ну тогда... Как-нибудь в другой раз!

Позднее присоединилась четвертая группа - "Ловцы халявы".

- Да. Я, знаете, думал(а), что у вас гонорар положен. А тут еще - сами авторы! - платить должны... /Модификация/ - Вот когда я работал(а) журналистом/копирайтером/рерайтером, нам платили за каждые 1000 знаков...

Добровольцы

"В моей жизни так всегда"
(Писательница)

Как водится, у любого свежего начинания сразу появляется круг заинтересованных лиц,которые готовы - по их словам - денно и нощно помогать, всеми силами способствовать и продвигать проект. На деле ряды страждущих мгновенно просеиваются как ускользающая сквозь пальцы редеющая шевелюра пожилого бабника.

Уже через неделю активной работы выяснилось, что эта активность полностью свалилась на плечи писательницы: оформление обложки журнала, отбор авторов, верстка и составление макета, сбор денег, переговоры с издательствами, поиск помещения для презентаций журнала и приглашение на них музыкантов, художников и фотографов. Писательница взмокла!

Фотографы-добровольцы слиняли первыми: "Другие планы", "Вряд ли чем смогу помочь на деле"; затем дрогнули ряды пиарщиков, обещавших в рекордные сроки раскрутить проект, потом отпочковались единственный журналист и множество музыкантов, сославшись на страшную занятость. Три члена редколлегии остались одни - наедине с армией жаждущих своей публикации авторов.

Встречи под мухой

"А потом позвонили цапли:
- Пришлите, пожалуйста, капли!"
(К. Чуковский, "Телефон")

А дальше начались собственно мероприятия, на которые обещалась прийти тьма народу. Первое состоялось в кафе. Из планируемых тридцати участников приехало только пятеро. Трое - вы уже догадываетесь кто; еще двое - собственно владелец кафе и робкая поэтесса Ниночка, так же робко прочитавшая свои стихи неширокой общественности. Это был первый вечер встречи участников проекта, и организаторы еще не чувствовали величины фиаско.

Второй сбор состоялся в рок-клубе (ибо другого бесплатного помещения в указанные сроки не удалось найти). Толстые бородатые рокеры, тусующиеся на первом этаже огромного здания, удивленно созерцали, как шестеро приехавших хлипких поэтов поднялись в мини-рум на третьем этаже, и скандировали им вслед: "Привет большой литературе!", после чего дружно подняли за братьев-поэтов гигантские кружки с пивом. Поэты робко прошмыгнули мимо байкорокеров наверх.

Парадокс - но на эту встречу заявлялось изначально как минимум двадцать человек, в итоге добралось трое (помимо организаторов). Стояло лето, дачный сезон, несмотря на который многие, бия себя в грудь, кричали:

- *ля буду! Приеду стопудово. - И не приехали.

Наконец, отчаявшись состыковывать пожелания капризной публики, возможности организаторов и поиски бесплатных помещений, писательница предложила провести третью встречу у себя дома в виде квартирника.

Квартирник

Это было начало конца. На встречу пригласили бравого музыканта Мистера Сексофона. Он действительно был джазовым музыкантом и прекрасно играл на саксе. Под сорок пять, он прекрасно выглядел, девушки от восемнадцати до двадцати пяти сохли по нему. Собственно, по этой причине многие и напросились на этот квартирник. Соответственно, Мистер Секс...офон был рад выступить перед почтенной публикой, которой даже посвятил очередную композицию.

На встречу также вписались: тусовка уличных подростковых поэтов, небезызвестная танцовщица мини-кабаре, журналистка Ася, обещавшая дать о мероприятии пресс-релиз в местную газету, даже художник, оформлявший здание архивов Академии Наук, седенький и с французским шармом. Был тату-мастер Гриша П., набивший себе изображения всех китайских императоров - фетиш у него был такой.

Вдобавок, приехал бывший моряк, а ныне рокер продвинутой группы "Гортензия", зажигавшей в упомянутом рок-клубе. Он вспомнил времена молодости и решил воссоздать атмоосферу "былой морской удали", для чего даже притащил целую кастрюлю макарон по-флотски и флягу качественного джина. Собственно, он и был героем вечера, но об этом позже.

Начнем с того, что накануне встречи та самая журналистка робко заикнулась: "А можно, я подругу с собой приведу?" - "Конечно, можно!", обрадовалась писательница. Собственно, больше народа - больше кислорода. То есть, меньше, конечно - но веселее.

Ну, собственно, с подруги все и началось. Когда она появилась в дверях, лица у всех мужчин вытянулись, саксофонист забыл свою великолепную партию (он уже играл), моряк выронил ложку, которой помешивал макароны, тату-мастер нервно заржал, и возникло ощущение, что гостья знакома присутствующим.

Квартирник включил две части - официальную, на которой гости перезнакомились, выпили за все возможные события - переизбрание Путина, модернизацию России, за милых дам и особенно за тех, кто "не дам". Последнее с какими-то странными смешками. Макароны моряка были съедены на "ура", художник уже рьяно спорил с журналисткой о концептуальности современного искусства, пока ее подруга-танцовщица изображала для присутствующих танец вокруг ручки швабры. Уличные поэты прочитали свои опусы и слиняли тусоваться со своими одноклассницами в местный клуб. Приглашенная же подруга странно таила весь вечер молчание и лишь иногда уходила в туалет "подправить макияж". Эта странная дама за весь вечер не проронила ни слова - своеобразно одетая, она, казалось, хотела подчеркнуть единственное свое отличие от других присутствующих женщин - её сумасшедше выпирающее декольте дразнило фантазии присутствующих - однако никто из мужчин даже не рискнул пофлиртовать с ней.

Когда основной состав гостей уехал, в уютной тишине и тепле коммунальной квартиры остались несколько человек - организаторы, моряк, саксофонист и тату-мастер. Почти мужская компания за исключением писательницы. И тут наш моряк выдал:

- Хороша киска!

Мужская часть понимающе заржала. Им пришлось объяснить писательнице, кем в действительности являлась приглашенная особа. На прошлом городском мероприятии она буквально осаждала мужиков с целью предложения им интимных услуг. Это было довольно недвусмысленно, тем более что окучиваемый ею контингент был по иронии судьбы женатым либо недозревшим до такого откровенного съема в силу возрастных или моральных ограничений. Тем более что себя предлагала женщина.

Теперь, когда писательница была "в теме", она удрученно уплетала моряцкие макароны, запивая их молочным коктейлем, приготовленным ею специально для гостей. Было несказанно весело, но она в силу навалившейся усталости не могла это осознать.

Их тщательно распланированный проект тонул. Муха уже скреблась погаными лапками по стеклу и противно жужжала. Осталось найти в себе силы достать мухобойку и прихлопнуть надоевшее существо - или открыть окно и дать ей спокойно улететь.

Пирует муха на моем столе
И, потирая задние ладошки,
Жует проворно даровые крошки;
Спугну: «Пошла, чернявая, алле!»

Взлетит - и снова будто скажет «Нет!»,
Опустится, жужжа, опять туда же,
Кого-то невзначай напомнит даже
Назойливостью оголтелой мне…

- И нам присущи чёрточки сии:
В амбициях своих порой несносны,
Мы в жизни оставляем след поносный,
Как мухи многоточия свои!
(В. Мелехова «Муха»)


* МАИ – Московский Авиационный Институт
** «Квартет» - басня И. А. Крылова 10.10.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.