АНОМАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА. ИНТЕРВЬЮ ЖУРНАЛУ "ЧЕЛОВЕК И НАУКА"

Корр. В конце прошлого столетия мы перешли на рельсы рыночной экономики. Однако еще и сегодня присутствует ощущение того, что мы идем каким-то своим путем: ни западным, ни восточным. В чем, по вашему мнению, заключается принципиальные особенности современной отечественной экономики?

В.Н. На экономику можно смотреть с разных сторон. Мы посмотрим на нее с точки зрения управленца-конфликтолога.
Особые черты нашей современной экономики вытекают из того очевидного обстоятельства, что она находится в переходном состоянии от планово-централизованных форм хозяйствования к рыночным. В результате в качестве объекта управления мы имеем неустановившийся процесс с уникальными качествами, как позитивного, так и негативного свойства, с которыми приходится одновременно и мириться и бороться. Но самое главное — эти качества надо знать и учитывать при принятии текущих и стратегических управленческих решений. К таким качествам относятся.
Крайне широкий и весьма поляризованный спектр отношений между экономическими субъектами (начиная с содействия и заканчивая острым антагонизмом). Иными словами, наша экономика (в ее современном состоянии) есть не что иное, как территориально распределенный многоуровневый и вялотекущий кризис, находящийся в стадии созревания. Следовательно, управлять нашей современной экономикой нужно так, как управляют кризисными процессами. Как показали исследования, эффективным способом предупреждения ситуаций, когда экономические отношения перерастают в кризисы, а кризисы в катастрофы, является подержание и развитие всей палитры позитивных экономических взаимоотношений, характерных для субъектов рыночной экономики. При этом особое внимание необходимо обращать не только на регулирование отношений типа «спрос-предложение», но и не развитие нормальной конкурентной среды. Совершенствовать антимонопольное законодательство, усиливать органы контролирующие его исполнение, поддерживать на государственном уровне содействующие формы экономических взаимоотношений участников рынка, реализуя не на словах, а на деле принцип: не экономика для власти, но власть для экономики.
Будучи развивающейся, а следовательно, неустойчивой по существу, наша экономика лабильна (чувствительна) к внешним возмущениям. В настоящее время она достаточно жестко привязана к более развитой западной экономике. Это приводит к тому, что в определенных ситуациях внешними экономическими и другими воздействиями можно: стимулировать или замедлять темпы нашего экономического развития; создавать дополнительную неопределенность в управлении экономикой; порождать неустойчивость экономического развития — в целом существенно изменять экономическую ситуацию и траекторию развития экономики. Возникает проблема обеспечения экономической безопасности, суть которой заключается в изыскании такой модели развития экономики, чтобы, с одной стороны, не разрывались весьма полезные внешнеэкономические связи, а, с другой — не происходило экономического порабощения. Несомненно, что основным инструментом решения такой задачи является динамический стабилизационный фонд, складывающийся, как известно, из трех компонентов: «А» — ресурсов, направляемых на поддержку отечественной экономики (отечественных товаропроизводителей); «Б» — ресурсов, направляемых на поддержание выгодных внешнеэкономических связей (приобретение активов зарубежных банков, акций зарубежных фирм, технологий и др.); «В» — ресурсов, закладываемых на ликвидацию кризисных и иных негативных явлений (так называемая «подушка безопасности»). Вопрос в том, в какой пропорции должны реализовываться указанные компоненты. Вразумительных научных рекомендаций на этот счет не существует, и решение принимается на основе эвристических или каких-либо других соображений. Очевидно, что в силу сложности проблемы, говорить об оптимальных пропорциях здесь не приходится. Речь может идти только об устранении произвола и волюнтаризма, то есть о назначении такой пропорции, которая не оптимизировала, а гармонизировала экономические отношения, сообразуясь с текущими экономическими и политическими условиями. В итоге приходим к известному принципу «золотого сечения», следуя которому распределение компонентов «А», «Б» и «В» стабилизационного фонда можно выразить следующей пропорцией: «В» / «Б» / «А» = 0,21 / 0,32 / 0,47. Иными словами, для того что бы обеспечить приемлемый уровень экономической безопасности нашего государства необходимо 47% ресурса стабилизационного фонда направить на поддержку отечественной экономики, 32% — на поддержание выгодных внешнеэкономических связей и 21% — на создание «подушки безопасности».
Другим отличительным качеством современной отечественной экономики является нелинейный характер ее динамики, когда резкий экономический подъем и неожиданный (экономически не обоснованный, алогичный) спад ее отдельных отраслей (топливно-энергетических, транспортных, коммунально-бытовых и др.) становятся нормой экономической жизни. Говоря научным языком, экономические процессы в нашей стране чаще всего носят вероятностно-детерминированный (бифуркационный) характер. Эффективно управлять такими процессами традиционным способом «наблюдение ® статистика ® анализ ® управление» невозможно. Поскольку это поверхностный взгляд на управляемый процесс, дающий возможность увидеть внешние параметры, но мало что говорящий о его внутренней структуре и не позволяющий вскрыть механизмы, обусловливающие его динамику. Требуются подходы, ориентированные на вскрытие внутренних причин образования нелинейностей и бифуркаций с целью с целью приведения экономических процессов в динамически устойчивое состояние. Но, что понимать под динамической устойчивостью скачкообразного процесса? Целесообразно ввести новый и достаточно представительный критерий, согласно которому динамически устойчивым считается экономическая рыночная система переходного периода, когда в ней отсутствует тенденции к монополизации и конкурентному исключению. Отсюда однозначно вытекает цель управления такой системой и представляется возможным исследовать ее устойчивость в смысле указанного критерия.
Следующее отличительное качество нашей экономики — сильное влияние на её динамику так называемых «анормальных» отношений между субъектами. В частности, таких отношений как: лоббирование корпоративных интересов; дезинформация сторон относительно своих намерений; физическое исключение системообразующих звеньев или подкуп должностных лиц в системе управления конкурента; подтасовка статистических данных в угоду высшего руководства и т.п. Такая «анормальность» затрудняет применение классических методов экономического управления, то есть тех методов, которым учат в вузах, и вынуждает постоянно совершенствовать правовую базу, изыскивать новые концептуальные подходы к управлению экономикой, основанные не на эфемерных теоретических концепциях, а на тех реалиях, которые мы имеем. При этом центр тяжести управления экономикой ложится на борьбу с коррупцией, клановостью, взяточничеством, очковтирательством и другими анормальными явлениями.
Далее. Для нашей экономики характерным является наличие практически неограниченных сырьевых, трудовых, интеллектуальных и других ресурсов, необходимых для ее развития, при малом коэффициенте их использования и неразвитой системе коммуникаций. Поэтому оптимальное в замыслах и планах зачастую оказывается нерациональным на практике, и это обстоятельство накладывает довольно сильные ограничения, которые необходимо учитывать при разработке и реализации планов и программ экономического развития.
На развитие отечественной экономики, в частности на региональном уровне, существенное влияние оказывают естественные монополии и Центр. Это не позволяет рассматривать региональные экономические системы как замкнутые, относительно самостоятельные образования со своими автономными законами функционирования. В результате динамику цен в регионе затруднительно установить исходя из условий рыночного саморегулирования; приходится учитывать внешние неконтролируемые макроэкономические факторы, например такие как, волюнтаристские или лоббирующие решения высшего законодательного органа, необдуманные действия правительства и т.п.
В целом можно констатировать, что мы осуществили пока виртуальный, но не реальный переход к рыночной экономике. Конечно, в этом сложном и ответственном деле есть определенные и существенные подвижки, но сам принцип управления экономикой практически не изменился: централизация, как была, так и осталась основным способом и механизмом управления. Известно, что полная централизация управления экономикой не приносит желаемых результатов — чиновники не только не способны эффективно управлять процессами в экономике, но, по большей части, не заинтересованы в этом. В тоже время переход к нерегулируемому рынку чреват негативными последствиями. Поэтому особую проблему на сегодняшний день составляет вопрос о соотношении централизованного и децентрализованного. В общетеоретическом плане этот вопрос пока не решен, но общая закономерность такова: чем ближе подходит рынок к дезорганизованному состоянию, тем выше должна быть централизация управления, и, наоборот, чем стабильнее рыночный процесс, тем менее централизованной должна быть структура управления.
Корр. Какое влияние оказывает банковская система на развитие отечественной экономики?

В.Н. В настоящее время отечественная банковская система работает в основном по так называемой «ростовщической» схеме, когда критерием ее деятельности выступает монетарная прибыль — из денег делать как можно больше денег. Такая схема выгодна для банков, но имеет тот существенный недостаток, что банковская деятельность слабо (опосредованно) связана с текущими потребностями реального сектора экономики. Образно говоря, отечественная банковская система в ее современном виде — это государство в государстве, живущее своими интересами и откликающееся на запросы реальной экономики лишь в той мере, в какой это выгодно ей самой. Думаю, что такой принцип работы банковской системы не соответствует желаниям как физических, так и юридических лиц. Можно предположить, что уже в недалеком будущем эта система проявит свою общегосударственную несостоятельность и постепенно будет реформирована.

Корр. Кризисная тематика всегда привлекала внимание экономистов. Однако современный этап развития мировой экономики актуализировал эту проблематику. Получается, что Ленин прав. Недалек тот час, когда кризисы шаг за шагом подточат и, в конце концов, развалят мировую рыночную систему, и мы будем вынуждены вернуться к централизованной экономике. Так ли это?

В.Н. Исторически сложились две точки зрения на кризисы, и соответственно, две стратегии социального поведения по отношению к этим явлениям. Согласно первой точке зрения экономические кризисы отождествляются с катастрофами, банкротствами и другими катастрофическими явлениями, несущими в себе исключительно потенциал разрушения. Сторонники этой позиции полагают, что, совершенствуя социальные и экономические отношения на планово-централизованной основе, можно построить экономическую систему, в которой не будет ни социальных, ни экономических, ни каких-иных кризисов как таковых. Такая точка зрения оказалась весьма живучей и доминировала в среде отечественных экономистов и социологов вплоть до конца девяностых годов прошлого века. Не потеряла она своих приверженцев и в настоящее время.
Вторая точка зрения исходит из того, что кризисы выступают атрибутом (неотъемлемой составной частью) любой экономической системы, сопровождая ее на протяжении всего жизненного цикла. С этой точки зрения динамика экономики представляется как перманентный ряд социальных, финансовых, производственно-экономических и других кризисов. Ее сторонники считают, что любая экономическая система, существует, функционирует и развивается только потому, что в процессе эволюции менеджеры научились преодолевать большую часть внутренних и внешних кризисов без катастроф, поскольку выработали соответствующие механизмы, обеспечивающие устойчивое функционирование экономики в кризисных условиях. При этом кризисы признаются не столько негативными, сколько позитивными явлениями, очищающими бизнес от финансовых, коммерческих и иных махинаций, вынуждающими оптимизировать производство, совершенствовать системы управления, изыскивать и внедрять инновации во все сферы экономической жизни. При такой позиции стратегия поведения по отношению к кризисным явлениям заключается не в их искоренении, а в более глубоком познании присущих им функций, свойств и закономерностей развития, с последующим использованием этих знаний для рационального управления экономическими субъектами.
Выбор точки зрения — дело индивидуальное. Однако не стоит забывать, что мы уже пытались реализовать на практике первую точку зрения. Как известно, попытка ликвидировать экономические кризисы путем построения системы с жесткой планово-централизованной экономикой оказалась неконструктивной. Мы построили саморазрушающуюся экономическую систему, которая превратилась в «застывший» экономический кризис, готовый взорваться в любую минуту. Что, собственно, и произошло с экономикой СССР в конце XX века.
Вероятно, уже в 1921 году Ленин догадывался о катастрофически низкой результативности планово-централизованной экономики, когда в качестве спасательного круга вводил так называемую новую экономическую политику. Он и его приспешники своим политиканским управлением завели экономику России в тупик, попав в который, вдруг вспомнили о загнивающей экономике капитализма. Приоткрыли ей дорогу, и рынок спас их и нашу страну. Но каким же лицемером и двурушником надо быть, чтобы уже в 1922 году, когда экономика пошла в гору, заявить: отступление закончено, теперь надо организовывать наступление на капиталистические элементы.
Когда за управление экономикой берутся политики — экономическое крушение неизбежно. Когда за это дело берутся экономисты — исход тот же. Когда за управление экономикой берутся юристы — итог ещё хуже... Любой однобокий несистемный подход к управлению экономикой — это путь к катастрофе. В нормальной системе экономика должна управляться сама собой, а политики, экономисты, юристы и другие специалисты должны способствовать этому процессу, или, по меньшей мере, не мешать его развитию.
Если говорить о предсказании неминуемого краха мировой системы капитализма под действием кризисов, то это не более чем одностороннее умозаключение политэкономиста Маркса, потребовавшееся Ленину для захвата власти. При этом его логика была незатейливой, а потому результативной: люди, вы на краю гибели; я знаю, как спасти вас; для этого мне нужна власть; дайте мне её поскорее и все вы будите счастливы.
Я сторонник реалистической позиции, то есть считаю, что избежать кризисов в социальной и экономической жизни невозможно. Они как явления всегда присутствовали, присутствуют и будут присутствовать во всех социально-экономических системах, как бы они не назывались и какие бы принципы не декларировали политические лидеры. А вот научиться выходить из них не только с минимальными потерями, но и с приобретениями можно и нужно. Причем это касается всей иерархии управления в социально-экономических системах, от общегосударственного уровня до уровня управления отдельным коммерческим предприятием, попавшим в зону финансово-экономического неблагополучия. При этом общий принцип управления экономикой можно образно выразить фразой: не надо заботиться о завтрашнем дне, но следует побеспокоиться о том, чтобы завтрашний сам заботился о твоем. Смысл такого управления заключается в том, что не следует строить громоздких долгоиграющих планов, подлежащих неукоснительному выполнению, а следует выдвигать ключевые проекты экономического развития страны, региона, города, района, сосредоточивая основные усилия на создании механизмов, обеспечивающих практическую реализацию этих проектов, сообразуясь с текущей социально-экономической обстановкой (внешней и внутренней). Конечно, реализовать такое управление значительно сложнее, чем планировать, контролировать и наказывать. Придется думать, думать и еще раз думать. А наши госчиновники от экономики, привыкшие исполнять и докладывать, пока к этому не способны. Поэтому нам предстоит долгий и мучительный процесс корректировки чиновничьего менталитета и структурной перестройки государственного аппарата не только в центре, но и на местах. Несомненно, одно: следуя по этому пути, мы сможем построить не саморазрушающуюся, а самоорганизующуюся, устойчивую и интенсивно развивающуюся экономику, отвечающую своему предназначению — удовлетворение материальных потребностей не общества, а индивида.

Корр. Отвлечемся от частностей и перейдем к общетеоретическим вопросам. В чем видится сущностная сторона экономических кризисов как явлений?

В.Н. Кризисы — это многогранные системные явления, правильно управлять которыми можно только тогда, когда познаешь их феноменологию, выражающуюся следующими аспектами.
Во-первых, кризисы есть составная, но вовсе не обязательная часть какого-либо социально-экономического конфликта — его наиболее острая стадия. Следовательно, для понимания причин, вызвавших каждый конкретный кризис, необходимо ответить, по меньшей мере, на три вопроса: составной частью какого конфликта выступает данный кризис; каковы глубинные (изначальные) корни этого конфликта; какие факторы определяют возможность перерастания конфликта в кризис. Вопросы — непраздные, поскольку некоторые исследователи, изучая кризисы, так сказать, в чистом виде без увязки с породившими их конфликтами, приходят к абсурдным выводам. Например, таким: серия крупнейших валютных кризисов, случившихся в нашей стране в девяностые годы прошлого века, в десятки тысяч раз обесценивших рубль, обусловлена неумением правительства управлять экономикой. На самом деле кризисы не случаются, а сознательно организуются конфликтующими группировками для достижения своих политических или каких-либо иных целей. При таком подходе упомянутые кризисы есть ни, что иное, как результат борьбы за власть между сложившимися к тот период политическими группировками. Таким образом, подчеркнем еще раз: для того чтобы понять сущность кризиса и, соответственно, вырабатывать меры антикризисного управления, надо осмыслить существо конфликта, вызвавшего этот кризис. Иначе мы уберем следствия, а причины будут продолжать свое действие.
Второй аспект сущностной стороны экономических кризисов заключается в том, что эти явления обладают свойством слабой предсказуемости. Это свойство обнаруживается в невозможности точно предсказать характер развития кризисов ни при каком сколь угодно глубоком знании их морфологии, ни при каком сколь угодно длительном наблюдении за их развитием. Спрогнозировать продолжительность и исход кризиса невозможно никакими научными методами. И пророки-эксперты здесь не помогут. Дело в том, что траектория развития кризиса не случайна и не предопределена свыше, а определяется решениями и действиями самих субъектов конфликта, породившего данный кризис. Можно сидеть и ничего не делать, задавая вопрос: когда же закончится кризис? А можно трудиться ни покладая рук, предпринимая активные меры для его погашения. Тогда такой вопрос покажется неуместным.
Экономические кризисы — это не стихийные или предопределенные, а управляемые процессы, то есть процессы, которые можно перевести в нужное состояние путем целенаправленного воздействия на их участников и (или) на взаимоотношения между ними. При этом управляющие воздействия могут осуществляться как со стороны центра, так и со стороны самих субъектов кризиса, но объект управления един — собственно кризисный процесс. Конкретные цели управления определяются спецификой решаемой задачи. Общая же рекомендация такова: в кризисных условиях невозможно найти оптимальных управлений в традиционном понимании этого термина. В случае неантагонистических отношений между субъектами кризиса, речь может идти лишь о компромиссах, то есть об управленческих решениях на основе взаимных уступок, в той или в иной мере минимизирующих негативные последствия кризиса. В условиях антагонизма цель управления в кризисах сводятся к победе над конкурентом, нанесении ему максимального экономического ущерба любыми доступными способами, не выходящими за рамки цивилизованных норм (правовых, морально-этических и др.).
Особый аспект феноменологии экономических кризисов проявляется в их способности к самораспространению. Эти кризисы разрастаются подобно цепной реакции, вовлекая в орбиту своего влияния все новые и новые субъекты. Это свойство иллюстрируется глобальными экономическими кризисами, которые начинаются, как правило, с локальных производственно-экономических или финансовых кризисов. В локальные кризисы вовлекаются новые субъекты, и эти кризисы вначале перерастают в региональные, а затем и в глобальные. Объясняются это тем, что в открытых экономических системах, связанных многочисленными экономическими и финансовыми отношениями, с одной стороны, происходит диссипация (рассеивание) кризисных явлений, с другой стороны, такие системы через те же отношения адсорбируют (воспринимают) внешние кризисы. Благодаря этим противоположным тенденциям происходит образование цепочек кризисов, которые при определенных условиях трансформируются в лавинообразный слабоуправляемый процесс, охватывающий все новые и новые сферы.
Универсального рецепта, как избежать такого нежелательного развития событий, нет. Искусственная изоляция экономических систем неэффективна, так как приводит к внутренней кризисной напряженности, а вот ликвидировать условия, обусловливающие лавинообразное разрастание экономических кризисов возможно. Они расширяются не сами по себе. Их распространяют финансовые, промышленные и иные группировки, преследующие вполне определенные цели. Соответственно, локализовать кризис или приостановить его разрастание можно, если создать условия и механизмы экономического и политического сотрудничества, при которых расширение кризиса становится невыгодным самим субъектам, ранее способствующим этому процессу. 13.08.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.