Обратный отсчёт. Сизиф.

Обратный отсчёт. Сизиф.
Камни штука непостоянная и привередливая. И это только с виду они кажутся грозными и непоколебимыми. Уж кто-кто, а он знал об этом не по наслышке. За свою бесконечную жизнь он общался больше с камнями чем с людьми, изучил все их повадки и с первого взгляда мог определить чем дышит и о чём думает любой из них. Но это не имело никакого значения в его существовании. Их не перехитрить, пусть даже мыслей в самом большом из них меньше песчинки. И все они об одном: главное быть серым и страшным с виду, иметь неподъёмное, каменное нутро и подлую серцевину. Чтобы сопротивляться потугам слабого человека и при малейшей возможности с грохотом скатиться вниз.
Да ещё Зевс постарался и сделал их облик изменчивым и аморфным. Стоит напрячься и попытаться сдвинуть очередную глыбу с места, как она становится плоской и неподъёмной, не желающей преодолеть даже четверть локтя. Человек напрягает немощное тело, трещат и рвутся сухожилия, дрожат ноги и невыносимо болит спина. Обдирая кожу и ламая ногти, он всё же сдвигает валун, чтобы через какой-то миг ощутить как камень снова ложится на свой плоский бок или стопорится острым краем в вязком склоне холма. У человека впереди вечность и можно передохнуть, ведь к вершине ещё так далеко. Но стоит хоть немного расслабиться, как сразу же несокрушимая глыба становится предательски подвижной и скользкой. И ей уже ничего не стоит выскользнуть из-под натруженных рук и сорваться вниз. Прокатиться по ногам, раздробить кости и с грохотом умчаться к подножию холма, к вратам в подземное царство.

Чудесный обман

Сегодня зал был полон. Впрочем, он был полон всегда.
Дело в том, что Мастер никогда не оценивал свои представления количеством зрителей. Пусть перед ним поражённо хлопает ртом один единственный человек, случайный зевака-попутчик, страж порядка, проверяющий документы или чумазый ребёнок, ждущий не фокуса, а куска хлеба. Даже в таком случае Мастер вполне серьёзно и ответственно относился к своей работе, делая её качественно, легко и ловко с неизменной улыбкой на сухощавом лице. А большой, заполненный разношёрстной публикой зал лишь прибавлял ненужного шума, состоящего из тихих перешёптываний, недоверчивого хмыканья, возгласов удивления и гула аплодисментов. Иногда бывал свист и улюлюканье, обидные выкрики и издевательский смех, но они никогда не связывались с его мастерством. Зависть, попытки помешать выступлению, обидеть…. Подумаешь! Разве настоящего Мастера этим можно смутить? Помешать ему?! Да никогда!
Это всё только фон, природный шум стихии, сродни шуму грозового ливня или скромного шелеста травы. Разве всё это может помешать добротной, качественной работе, точным, отшлифованным тысячи раз движениям? Его неизменной улыбке?
Нет, только не ему. Кого угодно может смутить гул удивления и восторга от эффектного фокуса. Но Мастера никогда.
Бывало зрители кричали, что всё это обман, быстрота движений ловких рук и хитромудрые технические приспособления. Так чего же вы пришли? Ждали чуда, а получили обман? Но Мастер не волшебник, а всего лишь фокусник! Он не колдует, просто делает свою работу. И заметьте, всегда качественно!

Марфа

Марфа.

У каждой истории есть начало и конец.
Жаль, что о её начале мы узнаём слишком поздно,
а о финале можем не узнать никогда…

Водная гладь была необычайно чистой, завораживающей. Огромное, полупрозрачное зеркало, в котором отражалось яркое майское небо, белые клочки застывших в вышине облаков и неспешные виражи парящих между ними птиц. Стайка верховодок, взволновавшая глубину небес, блеснувший золотом бок карася, солнце кувшинки и далёкое, тёмное дно. Всё перемешано, необычно, загадочно. Нереально.
Вёсла легко разрушают эту идиллию, пугают верховодок, шевелят водоросли и отражённые облака. Но это всё происходит немного сзади, за моей спиной. Это не интересно. Интереснее смотреть вперёд на несущуюся навстречу зеркальную гладь, на сминаемые тупым носом деревянной лодки стебли камыша и глянцевые листья кувшинок. Смотреть на густые заросли вдоль берегов и на очередную протоку, неожиданно возникающую посреди нескончаемого буйства зелени.
- Вон там, видишь старую вербу? Вон ту, самую большую, с чёрным дуплом?
- Она обгорела?
- Нет, это такая метка. В той вербе Марфа живет.
- Марфа? А кто она?
- Марфа. Она хозяйка этих плавень, от Конки и аж до самого Днепра.
- Это как Баба Яга? Из сказки?
- Нет, сынок. Марфа не такая. Она как мавка или русалка. Не страшная как Баба Яга, а красивая, молодая. Вот скажи мне, в плавнях, вокруг нас, красота?
- Да. Мне нравится.
- Так вот и Марфа такая же, она не может быть не красивой. Главное не злить её, не мусорить в плавнях, ну и не баловаться.
- Почему?