СТИХИ

СБОРНИК НОМЕР РАЗ


Скрип. Стон. Крик.
Все…И холодная рябь.
Где ты, Великий Старик?
Ночного кошмара обряд.

Все поглощает огонь.
Ветер, сгони с меня страх.
Молчать заставляет боль –
Счастья великого прах.

Смех снова сквозь стон.
Чей-то костлявый лик.
Я взываю к тебе.
Где ты, Великий старик?

Дар ожидания дай.
Глаза мои светом зажги.
Где ты, Великий Старик?
Господи помоги.

***
Тетрадный лист горит огнем,
А в нем
Набата голос медный
И бледный отблеск фонарей,
И стон, и крик,
И ты, Старик,
Великий в немоте своей…
Я сжег попытку стать сильней.
1987


С тех пор, как он вышел из поезда,
Прошел, вероятно, час.
Он жил, превращая в золото
Все, что скрывало нас.

Ветер, беря подаяние,
Шептал за его спиной
Имя, которое носят в кармане
Вместо разбитых часов.

Город – любезный Иуда
Под звон золотых монет
Привел на ту самую улицу,
Которой в помине нет.

А те, кто строил дорогу,
Я знаю, их совесть чиста,
Хотя никто никогда не умел
Считать или думать до ста.

Здесь некого будет вспомнить.
Некому будет понять
Тебя. И никто здесь не скажет,
Какая из улиц твоя.

И ты, слегка утомленный,
Будешь искать свой вагон.
Вечно спешащий и вечно влюбленный
В ту, что не знает имен.
1989


Пасмурным вечером липкое время
Из незакрытого крана сбегало.
Дождь моросил, и стыдливо, по-бабьи,
Пряталось солнце под туч одеяло.

Там, где венчался закат с зарей,
Где-то на самом земли крае,
Ветер, как властный хозяин
Нежной рукой ночь раздевает.
Та же, кокетливо отстраняясь,
Бьется в объятьях, как девка распутная.

Я вышел на улицу покурить.
В пьяном бахвальстве Земля огрызалась.
Дождю молодому шептала: “Иди.
Я буду тебя целовать без усталости”.

А на вокзале толпится народ,
Стойко сражаясь за место в вагоне
Поезда, что идет на восход.
Туда, где встает смазливое солнце.

Бравый полковник кричит: “Господа!
Пропал машинист, и состав не поедет.
Пришлите ко мне полкового врача,
А всем остальным предъявить документы.

Кто с нами – смелее, два шага вперед.
Я выведу вас в ближайшее утро”.
Но все рассмеялись, а кто-то сказал:
“Маэстро, сначала на блюдечке чудо”.
1989


“Хлеба и зрелищ!” – Кричали в Риме.
О революциях пели в Европе.
Крики, кричишки, кричища выводили
Симфонию для Рояля и Города.

А старикашка, забывший очки дома,
Дирижировал невпопад.
Все смеялись и говорили: “Чудак”.
Хотя при встрече называли богом.

А бог – он живет за углом.
У бога уютный приличный дом.
Он пишет теперь мемуары о том,
Как трудно быть богом.
1989


Трижды по тридцать
Стремительно быстрых.
Трижды по тридцать
В водовороте.
Что-то упало
И…
Безвозвратно.
Точно картинка на обороте.
В тихом укладе последних трамваев
Или укоре…
О вкусах не спорят,
Если не просят взаймы.
Мы?
Что может быть проще
Или порожней,
Или по роже,
Что тоже не так.
Трижды по тридцать отчаянно спорят,
Где скорость не скроет
Слово,
Как пуля в затылок.
Антракт.
1989


Давным-давно,
Томясь бездельем
И проклиная перепой,
Ворочаясь без сна в постели,
Бог создал пиво…
Черт – любовь.
1987


Ночь…
Город стекает по клавишам…
Дождь…
Голос Рояля и Города сон…
Медленно, такт за тактом,
Он
Течет в корзину для бумаг…
Шаг…
Время потушенных сигарет…
Снег…
Или может быть старт…
Спи,
Маленький плут,
Дитя Города и Рояля
Той ночи, когда
Утром не глядя друг другу в глаза…
Пауза…
Новый аккорд…
Снова слеза…
Белый и черный клавишей бег…
Зажатый бетоном в прямые линии берег…
Спи,
Дитя недокуренной вечности,
Город горек в своей бесконечности
Дня…
Спи,
Еще не готова,
Еще не стала чашей река,
Еще не устала от ласок услад
Ночь…
1997


Ты не выйдешь меня встречать.
Ты не будешь смотреть в окно.
У тебя не горит свеча.
Заколочена дверь давно.

Третий день, как трава не расти.
Третий год, как с гуся вода.
Третий век, как к тебе не дойти.
Третий век, как не помню куда.

Уже поздно – ложимся спать.
Только зябко – пустая постель.
Только завтра – по сердцу сталь,
Столь нежданный бродяга-день.
1998


Я не помню вчерашних рифм.
В голове лишь туманный след.
Может, был, как всегда, шедевр.
Может просто какой-то бред.
1999



Я хером в небо из джинсов пялюсь.
Вечерним проспектом врываюсь в мир.
Этот город по-бабьи на деньги падкий
Продает свое тело – прогорклый жир.

Меня душит эрекция за эрекцией.
Голос плоти похотью тешится.
Где же ты, мимолетная блядь –
Бесконечнейшая вселенная?

Я да ты – наштампуем Христов.
Что на мелочи нам размениваться.
Мне что бога родить, что поссать,
А тебе… Да куда же ты денешься.
1999


Ты как листок календаря
В лучах сиюминутной с лавы.
Едва окончив воспевать,
Тебя небрежно оборвали.
1999


Если б я родился птицей –
Я бы гадил на прохожих.
Если б я конем родился –
Я б вытаптывал посевы.
Если б я родился рыбой –
Я бы путал людям сети.
Если б я родился солнцем –
Я б лицо стыдливо прятал.
Если б я родился бурей –
Я б гулял над городами.
Если б я родился морем –
Я б питался кораблями.
Но родившись человеком,
Может вышел даже рожей,
Ничего не буду делать,
Чтоб не быть на вас похожим.
1999


Прежде, чем поковыряться
Пальчиком в носу иль попе,
Надо вымыть руки с мылом,
Чтобы не было микробов.

Ведь микробы хоть и мясо,
Но прожорливы, как гости.
Сожрут тебя, как пить дать.
Не оставят даже кости.
1999


Поведал старый винодел
За чаркою – другой:
“Лишь то вино пьянит сердца,
Что стало вновь водой”.
1999


Солнце и Луна – скакуны небесные.
А я по лужам брожу босой,
И мне почему-то весело.
1999


МОЙ БРАТ

Мой брат гулял в чужом саду.
Мой брат великий был поэт.
Дарил он рифмы в пустоту,
Благословляя вечный свет.

Он ревновал к себе Луну,
Что упивалась ночью той
Не обращенной ни к кому
Его божественной строфой.

Лишь сторож спал, обняв ружье,
Во сне тихонько матерясь
О бесконечности миров,
Что убегают, торопясь.

Той ночью встретились они,
Как двух мечей победный звон,
Как две великие реки…
Они разлили самогон.

Разбавив время колбасой,
Они пропели свой экспромт
О том, как море вдалеке
Целует неба горизонт,

О быстротечности любви,
Что вечной страстью хочет стать,
О горечи родной земли,
И как умели умирать.

И вот уж сторож, матерясь,
Стакан слезами наполнял.
Из двух стволов перекрестясь,
Он матерь божью поминал.

Так и остались в том саду
Они холодною росой.
Лишь ветер шевелит листву,
Как будто шепчется с травой.
1999


Пророк Нафтали возвращался домой,
Танцуя с бутылкой пустой.
Шептала ему, целуя, Земля:
“До дна пей мою любовь”.

Как дикие лошади мчались сердца,
И реки отправились вспять.
И улыбаясь, спросила она:
“Когда ты придешь опять?”

Пророк Нафтали возвращался смеясь.
Хотелось ему кричать:
“Куда бы, любимая, я ни пошел –
Ты будешь меня встречать.

Куда бы ни глянул –
Ласкать мой взор будет твоя красота.
И все, что услышу я – о любви
Будет песня твоя.

И если накормят меня – это ты
Тихонько накроешь на стол.
И если мне подадут воды –
Ты чашу наполнишь вином.

А если кто-то воткнет в меня нож
По самую рукоять –
Я знаю, любимая, все равно
Меня у тебя не отнять”.
1999


Мы с тобой – виртуальное танго,
Две звезды, пропахавшие небо,
Одного поля волчьи ягоды,
Как две пули, взорвавшие тело,

Как две капли смертельного яда,
Две волны, сокрушающих берег,
Как два дерева райского сада,
Два билета куда-то на север.

Только жили мы в разное время
И на разных, наверно, планетах.
Мы с тобой – безнадежное танго,
Две любви, затерявшихся где-то.
1999


Я снова пьяный без вина.
Богач – без денег и друзей.
Как та ковыльная трава,
Что гонит ветер средь степей.

Я птица, что не вьет гнезда.
Я песня, что не знает слов.
Я как проточная вода,
Что не встречает берегов.

Я как фрагмент того стиха,
Что позабыли написать.
Из ниоткуда в никуда.
В мгновенье вспыхнуть и …
1999


СВИДАНИЕ

Тихий вечер. Легкий снег.
Я устану тебя ждать.
И, бурча на белый свет,
Буду сам себя встречать.

Угощу себя вином
Тем, что для тебя держал.
И тихонько о своем
Буду думать при свечах.

А когда наступит ночь,
Провожу себя домой.
На прощание в окно
Помашу себе рукой.

Но холодная постель
Мне испортит всю игру.
Это после, а теперь…
Как мальчишка тебя жду.
2000


Стою среди немытых звезд
И непричесанных комет
У покосившихся ворот…
Но мне не выписан билет.

Давно в отставке контролер.
Вокруг лишь сорная трава.
Я б мог, наверное, войти,
Да заросли пути туда.

А сад уже совсем не тот.
И дом – ни одного стекла.
Крест на крест заколочен вход,
Да где-то капает вода.
2000


Я текаю под подушку.
Я живу под одеялом.
Я забью гвоздями двери.
Затворю железом окна.

Притаюсь – они повсюду.
Запах крови моей слышат
И, царапаясь в розетках,
На меня коварно дышат.

А когда они ворвутся,
Чтобы впиться в мое горло,
Чтобы рвать зубами мясо,
Надругаясь надо мною…

Но не жрать им мою душу,
Не вскрывать, пируя, вены.
Я открою газ и воду
И достану сигареты.
2000


Нет, милая, они не жестоки.
Их господин – Страх
Велит закрывать глаза
Каждый раз, когда ты подходишь к ним слишком близко,
О, лучезарная.

Страх заставляет их рисовать тебя
Старой, косматой, в длинных неопрятных одеждах,
С косой, клюкой…
Иногда горбатой
И всегда злой.

Не обращай внимания
На его рабов, милая.
Они сами возжелали такой участи,
Так и не осмелясь заглянуть в твои лучезарные глаза.
Они не жестоки.

Они глупы.
Они не видят твой взор, полный любви.
Они не слышат музыку твоего голоса.
Они не желают тебя,
О, возлюбленная!

Прекраснейшая из женщин!
(Ибо ко мне ты приходишь в женском облике.)
Тебе я обязан всем лучшим, что было в моей жизни!
Да и самой жизнью я обязан тебе,
Любимая!

Только познав тебя,
Познав твою близость,
Я научился любить жизнь
Во всех ее проявлениях,
Ибо едины вы.

Только познав тебя, я научился любить,
В любви умирает все старое!
И лишь чистый огонь
Способен пройти сквозь нее.
Ибо едины вы.

Только в объятьях твоих
Научился я проживать каждый миг
Как ЕДИНСТВЕННЫЙ.
Только с тобой в сердце смог отлучить я страх.
Ибо страх бежит тебя.

И ты входишь победителем
В павший к твоим ногам ГОРОД
В белоснежных одеждах и с мечом в руках.
А вслед за тобой приходят Любовь и Жизнь.
Ибо едины вы.
21 05 01


Сплетаются телами тени
Река закована в корсет
Сталь берегов. Чернеет время
Беззубым ворохом газет.

Две цифры три – крест на крест доски
Гвоздями всходит чернозем
На театральные подмостки
Спустилась ночь картонным сном.
28.05.01


Кухня.
Остывающий кофе.
Пепельница.
Я так устала!…
Твои глаза…
Ну, скажи что-нибудь? Слышишь!
Зачем?
Но это ЗАЧЕМ остается за кадром.
ЗАЧЕМ всегда остается за кадром
Или говорится театральным шепотом,
Чтобы не дай Бог…
Но мы вновь будем подкрашивать мысли,
Или подклеивать чувства,
Как начавшие отходить, но еще вполне приличные
Обои…
Улыбаться,
Желать спокойной ночи и доброго утра,
Но…
Новые звездочки на фюзеляже,
Если это чего-то, да стоит,
И неровный пульс
Три коротких, три длинных, три коротких…
Это, наверно, от кофе
Как и широко раскрытые глаза,
И перекошенный рот с непрожеванным криком…
Но вместо этого
(Мы же культурные люди)
Как спалось?
Или, кофе будешь?
Или…
07.07.01


Рыбаки и крокодилы
Ошалело озираясь
Друг на друга смотрят криво
Непременно ухмыляясь

Им совсем уж не до рыбы
Не до баб и крокодилих
Не до заповедей грозных
Тех, что каждый день зубрили

Рыбаки и крокодилы
Словно маятник усталый
Замерли. Совсем без силы
Без любви, вражды, печали


Любовь – величайшее чувство,
Ниспосланное Судьбой
Но хочется пьяного секса
С тобою, неважно какой.


СБОРНИК НОМЕР ДВА


Чашка чая и лунный свет.
О чем мечтать…
Хоть я и европеец.
1999


Ночная шалунья…
Опять до утра
Не дала мне уснуть Луна.
1999


Хорошо бы
Подобно птице в небе:
Пролетел…и все.
2000


Путник усталый
Присел отдохнуть.
Вся наша жизнь…
2000


Молодое вино стареет.
Скоро выпадет снег…
Ожиданье.
28 04 01


Весь Мир…
Или самая сокровенная тайна…
Чистый лист.
30 04 01


Надежда и
Безнадежность.
Развязавшиеся шнурки…
30 04 01


Ленивые -
Разжирели вороны.
Победа.
03 05 01.


Смолкли слова колыбельной.
Тихо лежит в кроватке
Коченеющее дитя.
05. 05. 01


Возлюби ближнего своего.
Не спеши.
Прицелься.
10.05.01


Вкус родниковой воды
Синева небес
Здравствуй, милая смерть.
13.05.01


Бездоннее вод океана
Глаза Любимой
И Смерти.
19.05.10


Быстра смертоносная сталь.
Прозрачны движения воинов.
О вечный танец любви!
19.05.01


Как куст шиповника
Расцветают глаза любимой.
Счастье.
26.05.01


Ворочаюсь с боку на бок.
Тесной стала постель
Без тебя.
26.05.01


ОДИНОЧЕСТВО

Ветер…
Так стучится в дверь
Одиночество.

Как я могу быть один,
Если нас уже двое с тобой,
Одиночество!

Сокровища Мира? Нищету?
Что принесешь ты мне,
Одиночество?
07 09 01


ДЗЕН-ТЕРРОРИСТИЧЕСКИЕ СТИХИ И ТВИТ-ПОЭМЫ

ПУШКИНСКАЯ ТЕМА

Ебнем няню в рожу кружкой
А потом еще веслом.
По пизде и по сопатке,
Чтоб не щелкала еблом.


Я сотворил такую вот хуйню
Не для того, чтоб помнили меня,
А для того, чтобы меня забыли,
И в памяти осталась лишь хуйня.


БАБУИН В САДУ
(лирическая поэма)

А из нашего окна
Жопа красная видна.


Наполненность приносит пустоту
Свободу мыслей нам дарует разум.
Вот кажется, немного, и… пойму!
Но все уходит. Снова. Раз за разом.


Летели в небе ангелы и срали на прохожих.
Прохожие ловили ртом благословенье Божье.


Мы делили апельсин – оказался он гранатой
Только вырвали чеку – разделился, гад, как надо


В СТЕПИ
(Лирико-философская поэма в прозе)

Почувствовав, что пришло время оставить после себя след на этой планете, я приспустил штаны и присел на корточки.


БАЛЛАДА ОБ УТОНУВШЕМ ЧУКЧЕ

Чукча поводу пошел –
Чукча свой пиздец нашел.


ПОЭМА О ЛЕНИНЕ

За пивом вечно должен бегать Ленин:
Ведь Ленин, сука, вечно молодой!


Хочу я денег и любви
И чтоб проблемы не ебли


ВЕСЕННЯЯ ПОЭМА

Голуби ебутся за моим окном –
Знать, весна стучится ихним хуем в дом.


ПОЭМА ТРУДОГОЛИКАМ

Ну а тех, кто любит труд,
В рот и в жопу отъебут.


Раскрасим психоделически ярко унылую серость цивилизации.
Здоровая шизофренизация – вот залог успеха и счастья нации!


БАЛЛАДА О ВЕРНОСТИ ЛЕНИНУ

И нет сынов у Ленина вернее голубей.


ПЛАТОНИЧЕСКОЙ ЛЮБВИ

Лежим под одеялом
И щелкаем ебалом.


Свобода, равенство и братство –
Отличный повод для злорадства.


Я памятник воздвиг себе нерукотворный.
Воздвиг, а после смыл и щёточкой протер.


Я не хожу в культуру по большому.


Ебландия! Ебландия! Чудесная страна!
Россией, сука, матушкой зовется, блядь, она!


ПОЭМА-ЭПИГРАФ К МОЕМУ ТВОРЧЕСТВУ

Сама льётся изо рта вот такая хуета.


ПАТРИОТ

Жиды Россию продали, не дав ему пропить.
За это обстоятельство готов он их убить.


Я не знаю, в каком веке
Людьми станут человеки 01.08.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.