«Кто из вас был со мной под Кульмом, Лютценом, Бауценом?» или забытый генерал

Чтобы быть всегда при Вашем превосходительстве,
надобно иметь запасную жизнь»
Из письма А.П. Ермолова М.А.
Русско-австро-французская война, 1805 год


Он вообще ничего в своей жизни не боялся. Потомок сербов, со времен Петра Великого верно служивших России, широкоплечий, вихрастый.
Недавно я был в Петербурге, стоял я на Сенатской площади, смотрел на здания, на знаменитый памятник, вокруг шумела привычная толпа наших и не наших туристов, щелкающих направо и налево своими фотоаппаратами, телефонами и планшетниками.
Отовсюду неслась разноголосая многоязычная речь, взад и вперед сновали юркие продавцы фарфоровыми и иными сувенирами, куда-то, по своим очень важным делам, спешила веселая стайка молодых беззаботных студентов, все эти люди пересекали ту самую мостовую, на которой 188 лет назад, стояли и замерзали русские солдаты. Много часов к ряду они ожидали команды своих офицеров, но команды не было.
Вдруг вперед выехал, моложавый генерал, с копной развивающихся на ветру волос.
Солдаты. Слушай сюда:- "Скажите, кто из вас был со мной под Кульмом, Лютценом, Бауценом?" Тихо стало на площади. "Слава богу, - здесь нет ни одного русского солдата!" .
Герой нашего повествования принимал участие более чем пятидесяти сражениях его словно заговорили, за все битвы он ни одного ранения, но в тот день получил их сполна, одна, увы оказалась смертельной: первую, пулевую, от Каховского (выстрелом в спину) и вторую – штыковую, от Оболенского. Когда, преодолевая боль, он разрешил врачам извлечь пулю, пробившую ему легкое, рассмотрев ее и увидев, что она выпущена из пистолета, то воскликнул: «О, слава Богу! Это пуля не солдатская! Теперь я совершенно счастлив!».
Наш герой был прирожденным воином: в минуты наибольшей опасности был особенно оживлен и весел. Он имел редкий дар без панибратства и высокомерия разговаривать с солдатами и, не щадя себя, делил с ними все невзгоды военного времени. Солдаты очень любили его за беспредельную храбрость и доброе отношение к младшим чинам. Личный девиз генерала звучал так: «Я там, где трудно».
Интересный эпизод его карьеры произошел в походе через Сен-Готард. При спуске с крутой горы в долину, занятую французами, солдаты авангарда заколебались. Заметив это, герой нашего повествования громко крикнул: "Посмотрите, как возьмут в плен вашего генерала!" - и покатился на спине с утеса. Солдаты, любившие своего командира, дружно последовали за ним.
Деятельное участие принял он и в боях по другую сторону Альп, способствуя выходу армии Суворова из окружения. За походы 1799 г. был награжден орденами святой Анны 1-й степени, святого Александра Невского и мальтийским орденом.
Всегда щеголеватый и изысканно одетый, генерал под пулями мог спокойно закуривать трубку, поправлять ордена и шутить. В полной мере владея ситуацией совершаемых боевых действий, он везде успевал, возбуждал войска личным примером; раньше всех садился на коня и слезал с него последним, когда все подчиненные уже были устроены на отдых.
Ходили слухи, что «В пылу сражения наш герой вручал личные червонцы тем из нижних чинов, которые не убивали пленных, а приводили живыми».
После бородинской битвы, наш герой возглавлял арьергард, задача которого заключалась в максимально долгом сдерживании войск неприятеля.

И генерал совершил невозможное, он убедил французского маршала Мюрата, заключить на сутки перемирие. Этот хитроумный маневр командующего арьергардом Российской армии позволил армии Кутузова оторваться от преследующих воинских соединений Наполеона на 30 верст и отвести 70-тысячную русскую армию на новые подготовленные позиции. Это классифицировалось его современниками как «Спаситель России».
Кутузов представил его к ордену Св. Георгия 2-го класса, однако государь начертал на рапорте: «Алмазные знаки Александра Невского».
Хотя «алмазные знаки» – мелкие алмазы, украшавшие звезду и знак ордена, считались как бы высшей его степенью, ибо официально таковой у него не было, но как был герой нашего повествования александровским кавалером, так им и остался – этим орденом его наградили ещё в 1799 году.
Это было обидно. Однажды, рассказывая с жаром о Бородинской битве, он говорил: «Как град сыпались на нас ядра, картечи, пули и бриллианты!»
Он не был женат, но имел много друзей, его расточительность и щедрость не знали границ. "Не понимаю, какой интерес жить без долгов", - шутил генерал. После его смерти проданного имения едва хватило на покрытие долгов.
Печально, но факт, но ни одного памятника графу ………….. на территории России нет. Отсутствует и памятная доска на здании в славном городе Санкт-Петербурге о том, что здесь находилась канцелярия героя отечественной войны …………………………..
Не помним мы своих славных предков, а жаль 20.07.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.