В ПОИСКАХ МИНОТАВРА

Фрагмент. Для покупки электронной книги перейдите сюда: http://mayklov.narod.ru/
или сюда: http://vk.com/public50732283



Слушая песни защитника, можно узнать, кто притворяется. Только те песни, которые поются с душой, - его песни и получены от него самого. Остальные – в лучшем случае копии. Люди легко обманываются. Они поют чужие песни, даже не зная, о чём поют.
Карлос Кастанеда. «Учение дона Хуана».

Не изменяй сознание ближнего без его или ее согласия.
Не препятствуй ближнему изменять его или ее сознание.
Тимоти Лири. Две заповеди для Нейрологической Эпохи.


МИТОТА ПЕРВАЯ
РАБОТА ИЛИ СМЕРТЬ


Это была обыкновенная коричневая папка, примерно с такой я более десяти лет назад ездил в институт. И ни одной живой души вокруг. Нельзя сказать, что она мне сразу не понравилась, но и особых симпатий точно не вызвала. Вряд ли там были деньги или еще что-нибудь интересное. И если бы она лежала не перед воротами моего гаража, я бы прошёл мимо. Но она, как назло, лежала именно перед воротами моего гаража, и мне оставалось либо её поднять, либо проехать по ней колесом. Второе было непозволительным хамством, поэтому я её все же поднял. А подняв, разумеется, заглянул внутрь. Там лежало несколько бумажных листов формата А 4, исписанных ещё более неразборчивым, чем у меня почерком. В верхней части каждого листа был отпечатанный в типографии или на принтере текст:

«Предупреждение: Данному файлу присвоена степень секретности «А». Если у вас нет соответствующего допуска, немедленно, не читая, уничтожьте данный файл и сообщите об этом в ближайший орган государственной безопасности.
Любое отклонение от данной инструкции приравнивается к государственной измене».

Никаких допусков у меня, конечно же, не было, но что-либо уничтожать, не говоря уже о том, чтобы куда-то звонить я, разумеется, не стал.
Вместо этого я просто закрыл папку и отбросил её подальше от собственных ворот.
А через пару недель появились они: двое крепких парней и молодая, высокая брюнетка чертовски сексуальной наружности: Высокая, стройная, с красивым, властным лицом и средних размеров, но красивой формы (она была без лифчика) грудью. На ней были джинсы, синяя блузка и босоножки на каблуках. Мужиков я не разглядывал. Они заявились часа в три ночи, открыли мою входную дверь своими ключами и ворвались ко мне в спальню. Короче говоря, когда я достаточно проснулся, чтобы более или менее адекватно воспринимать окружающую реальность, я уже сидел привязанный к стулу, а во рту у меня был кляп. Громилы стояли за моей спиной, а красотка ходила передо мной по комнате, задумчиво вертя ручку в руках. Ну а я сидел на стуле, злился, боялся и хотел ссать одновременно. Когда же я решил, что это будет продолжаться вечно, красотка остановилась, и, окинув меня взором, словно только что увидела, произнесла, обращаясь ко мне:
- Видите ли, Константин Георгиевич… - она глубоко вздохнула и ещё раз окинула меня взглядом, - не знаю, как вам лучше это сказать, но вы поставили меня перед практически неразрешимой дилеммой, и я, право же, не знаю, пристрелить вас сразу или попробовать с вами договориться. Не знаю, что и предпринять.
Разумеется, мне безусловно нравился второй вариант ответа, но кляп во рту лишал меня слова.
- Думаю, вы всё же предпочитаете переговоры? – спросила, наконец, она, как будто у меня могли быть иные предпочтения в сложившейся ситуации.
В ответ я что было сил начал мотылять головой вверх-вниз и натужно мычать, дескать, да, чёрт возьми, да и ещё раз да!!!
- Объясняю правила, - продолжила она свой монолог, - мы разговариваем тихо и спокойно. Как только вы начнёте кричать, Кирилл разнесёт вам башку из пистолета. Так что если вас устраивает такая смерть, можете звать на помощь. Вам понятно?
Я повторил свой танец «да».
- Будете кричать?
На этот раз мне пришлось исполнить танец «Нет».
- Очень хорошо. Развяжите ему рот. Надеюсь, вы не станете отрицать, что вам знакома эта вещица? – спросила она, сунув мне под нос фотографию папки, когда кто-то из громил освободил мой рот от кляпа.
- Не стану, - признался я.
- И вы заглянули внутрь? Мы обнаружили на внутренней стороне и на наших бланках отпечатки ваших пальцев, – поспешила добавить она.
- Заглянул.
- И вы не уничтожили документы и не позвонили в органы госбезопасности, - осуждающе констатировала она.
- Я подумал, что это просто прикол, - попытался отмазаться я.
- А это никакой не прикол. И теперь вы – ненужный свидетель, да ещё и изменник Родины. Ну зачем вам понадобилось читать документы?
- Да я их и не читал. Там всё равно всё неразборчиво и непонятно.
- Хотите сказать, что вы ничего не поняли? – в её голосе появились нотки сочувствия.
- Да, - старясь произнести как можно убедительней это короткое слово, ответил я.
- А как вы думаете, шпионы, которые крадут документы, всегда разбираются в том, что они крадут? Или же им достаточно просто скопировать информацию и передать заказчику?
- Но я не шпион, я просто…
- Да всё это мы понимаем, - перебила она меня, - но инструкция есть инструкция, а по инструкции мы не можем оставлять вас в живых.
- Ну так стреляйте! Чего душу мотать! – не выдержал я.
- Разве что нам придётся принять вас к себе на работу, - закончила она свою мысль, не обратив никакого внимания на мою истерику.
- Что?!!! - её слова заставили меня усомниться в том, что я бодрствую.
- А что, мы примем вас к нам на работу задним числом, а потом вкатаем выговор за халатное отношение к документам. Думаю, выговор лучше, чем пуля.
Я не верил своим ушам.
- Так вы согласны? – спросила она?
- А можно мне в туалет? – попросился я.
- Только если вы согласны.
- Я согласен. Вы даже не представляете, как я согласен.
- Вот и отлично. А теперь идите в туалет, а потом продолжайте отдыхать. Завтра, а точнее уже сегодня часов так примерно в девять зайдёте по этому адресу, - она положила на стол визитку. - Вам понятно?
- Да, - ответил я, еле сдерживаясь, чтобы не обмочить трусы.
- Я буду вас ждать, - предупредила она.
Меня освободили от пут, и я смог, наконец-таки, добраться до унитаза. Когда же я вышел из туалета, их уже и след простыл.
Выматерившись, я взял со стола визитку. На ней было напечатано:

«Сысоева Людмила Юрьевна. Директор филиала краеведческого музея г. Аксая. Адрес, телефон…»

Я конечно подозревал, что в Аксае есть краеведческий музей, но то, что у него есть свой филиал, не могло мне присниться и в кошмарном сне.
Разумеется, ни о каком отдыхе, не говоря уже о сне, и речи быть не могло. Оставшееся время я порвёл, ходя по комнате из угла в угол под аккомпанемент (надо же было выдумать такое слово) телевизора. Затем я принял душ, сварил и выпил кофе и отправился на поиски этого чёртового филиала. Офис филиала, как гордо гласила табличка на двери, находился на первом этаже одной из общаг в районе парка имени культуры и отдыха и состоял из кабинета директора, приёмной и ещё одной комнаты, куда посторонним был вход воспрещён. Как я узнал позже, это был шкаф.
В приёмной сидела за столом похожая на учительницу пения или физкультуры дамочка и самозабвенно раскладывала на компьютере пасьянс.
- Людмила Юрьевна меня ждёт, - сообщил я, войдя в приёмную.
- Фамилия? - не отвлекаясь ни на мгновение от экрана допотопного монитора спросила секретарша.
- Борзяк, - представился я.
С явным сожалением на лице, - ну как тут работать, когда ходят всякие Борзяки, - она отвлеклась от игры и сняла трубку телефона.
- Людмила Юрьевна, к вам Борзяк, - сообщила она, едва удержавшись, чтобы не сказать какой-то. – Проходите, - пригласила она меня в директорский кабинет, где, можно сказать, в спартанской обстановке сидела за столом моя ночная гостья.
- Здравствуйте, - сказал я, входя.
- Здравствуйте, - ответила она, - подпишите, - протянула она мне договор.
Я подписал.
- А теперь здесь, - она положила на стол отпечатанный приказ, согласно которому мне полагался выговор и лишение премии.
Про премию она мне ничего ночью не говорила, подумал я, и, словно, прочтя мои мысли, Людмила Юрьевна пояснила:
- Я лишила вас премии за прошлый квартал.
- И что теперь? – спросил я.
- Ничего. Возвращайтесь домой. Ваша проверка ещё не закончена. Я позвоню.
Она позвонила через неделю.
- Вы свободны сегодня в два часа? – спросила она, поздоровавшись и представившись.
- До пятницы я совершенно свободен, - ответил я.
- Тогда как вы смотрите на то, чтобы пообедать со мной в «Одном моменте»?
- С удовольствием составлю вам компанию, - ответил я, и подумал, что с гораздо большим удовольствием составил бы ей компанию на свидании, чем на деловом, как я понял, обеде.
«Один момент», наверно, единственное более или менее приличное кафе в Аксае, где можно без шика но вполне нормально поесть и выпить съедобного пива, и именно поэтому привыкший к наливайкам с палёной водкой в качестве главного блюда в меню народ обходил его стороной. И если вечером там всё-таки было более или менее людно, то днём практически все столики пустовали.
Тогда же, придя раньше Людмилы Юрьевны я вообще оказался единственным посетителем кафе. Не успел я сесть за стол, как ко мне подбежал официант.
- Двойной эспрессо, - попросил я.
- Двойной эспрессо у нас американо, - сообщил он.
- Американо – это вода без кофе, а двойной эспрессо – это два эспрессо в одной чашке, - попытался объяснить я.
- У нас машина даёт только одну порцию.
- Тогда давайте просто эспрессо.
- Что ещё?
- Позже.
- Вы ждёте кого-то?
- Да.
Удовлетворив любопытство официанта, я уставился в экран телевизора, показывающего какой-то музыкальный канал. Изображение было растянуто по всей ширине экрана, и люди выглядели этакими карликами с забавными толстыми ручками и ножками.
Людмила Юрьевна появилась раньше, чем мой кофе.
- Вы уже сделали заказ? – спросила она.
- Только кофе.
Подошедший официант положил перед нами на стол меню.
Людмила Юрьевна заказала солянку, телятину с овощами и чизкейк. Я последовал её примеру.
- Я вот чего вас позвала, - начала разговор Людмила Юрьевна, когда официант удалился, - несмотря на то, что проверка ещё не закончена, и ни о какой серьёзной работе и речи быть не может, зарплату вы у нас уже получаете, а ничего так не развращает, как халявные деньги особенно в начале карьеры, посему я подумала, что вы вполне могли бы отработать свою зарплату, сделав нашему филиалу сайт в интернете.
- Вы хотите, чтобы я сделал сайт? Но я же не программист и не веб-дизайнер. Я…
- Я видела ваш личный сайт. Такой уровень нас устроит.
- Ну если так, то я с удовольствием.
- Значит договорились.
- А каким бы вы хотели его видеть? – спросил я.
- Это я полностью отдаю на ваше усмотрение. Дерзайте. Если мне не понравится, я скажу.
Вернувшись домой, я сел за компьютер и понял, что ни о каком дерзании и речи быть не может. Историю Аксая я знал примерно на том же уровне, что и географию Плутона. Помедитировав на эту тему минут двадцать, я позвонил Людмиле Юрьевне.
- У вас уже есть что сказать? – спросила она, как мне показалось, с легкой иронией.
- Мне нужно у кого-то проконсультироваться так как сам я про Аксай толком ничего не знаю.
- Понятно… Найдите Валентину Афанасьевну Никулину. Она должна быть в музее. Знаете, где находится музей?
- Найду.
- Только вы ж смотрите, Надежда Валентиновна – святая женщина, а святым о наших мирских делах знать не полагается.
- Ну так я по вашему поручению создать сайт.
Как и всякий нормальный человек, проживший всю свою жизнь в Аксае, я понятия не имел, где у нас находится краеведческий музей. Поэтому, немного подумав, я решил, что будет проще поехать туда на такси, благо с исчезновением большевизма такси в Аксае развелось больше, чем в советские времена тараканов.
- В музей, пожалуйста, - сказал я, садясь в машину.
- Адрес подскажете? – спросил водитель.
- Не подскажу, - признался я.
- Ну хоть примерно.
- А вы своему диспетчеру позвоните, может там кто знает.
Как оказалось, музей соседствовал с Аксайской администрацией. Пройдя по заваленному историко-музейным хламом двору, я вошёл в обшарпанное двухэтажное допотопное здание, где вломился в первый попавшийся кабинет. Там сиротливо скучало несколько человек.
- Здравствуйте, - сказал я, - скажите, пожалуйста, где я могу найти Валентину Афанасьевну Никулину?
- Слушаю вас, - откликнулась женщина примерно пятидесяти лет. Она была неимоверно худой и одухотворённой и произвела на меня примерно такое же впечатление, как дуб, под которым сидел проездом Пушкин.
- Я к вам вот по какому делу: Людмила Юрьевна поручила мне создать сайт, посвящённый истории Аксая. Мне нужен материал для сайта, и хотелось бы выслушать ваши пожелания.
- Ну, если коротко, - сказала она и одарила меня более чем двухчасовой лекцией на краеведческую тему. В результате я покинул музей с мешком папок и окончательно засранными мозгами. Вот только к созданию сайта мне приступить не удалось.
Стоило мне устроиться за компьютером, зазвонил телефон.
- Константин Георгиевич? – спросил женский голос.
- Он самый.
- Вас беспокоит секретарь Людмилы Юрьевны.
- Очень приятно.
Людмила Юрьевна просила вас срочно подойти к нам в офис.
- Уже иду.
- Всё, Константин Георгиевич, - сказала Людмила Юрьевна, - Пришёл ваш допуск, так что шутки в сторону. Завтра вы приступаете к выполнению своих обязанностей. А сейчас будьте добры пройти инструктаж. Адрес в направлении.
- О, привет! – обрадовался мне, как родному таксист. Это был тот же водитель, с которым мы выясняли, где в Аксае находится музей. - Куда на этот раз? – спросил он.
- В краеведческое отделение библиотеки, - сказал я.
- Во как! У нас и такая есть? – выдал водитель и посмотрел на меня, как на официального представителя Марса на Земле.
- У меня адрес есть, - поспешил сообщить я.
- Ну, с адресом это мы быстро найдём. Однажды мы с одним типом искали дом с зелёным забором и железными воротами (в частном секторе Аксая почти все дома такие), и ничего нашли. А тут даже адрес есть.
- Похоже, тебе нравится заниматься поисками.
- А то! Вот так сядет кто-нибудь вроде тебя, и понимаешь, что нихрена родной город не знаешь.
- Это точно, - согласился я.
- Приехали, - сказал водитель, останавливая машину возле ещё одной дореволюционной избушки, расположенной в районе развалин кинотеатра «Родина». Верхнюю часть избушки занимало, как следовало из таблички, какое-то очередное общество поддержки президента. Филиал краеведческой библиотеки ютился в подвале.
В библиотеке пила чай очкастая грымза.
- Здравствуйте. Мне нужна Савченко Галина Павловна, - прочитал я фамилию в направлении.
- Давай сюда бумагу, - без малейшего намёка на дружелюбие сказала она.
Я дал ей направление.
- Значит, на инструктаж? – спросила она, строго посмотрев на меня.
- На инструктаж.
- Тогда читай помеченное, - распорядилась она, всучив мне помятый экземпляр «Аквариума» Виктора Суворова.
В книге было помечено ручкой: «Читать пролог».
- Ознакомился? – спросила Галина Павловна, когда я положил книгу на стол, прочитав о том, как сожгли заживо проштрафившегося полковника ГРУ.
- Ознакомился.
- Выводы сделал?
- Сделал.
- Тогда инструктаж окончен.
- Простите, а мне где-нибудь нужно расписаться о неразглашении? – спросил я.
- А ты веришь в расписки? – язвительно поинтересовалась она
- Честно говоря, не очень, - признался я.
- Вот и мы в них не верим.
- Понятно.
- А если тебе всё понятно, до свиданья.
- До свиданья.
Желудок показывал время обеда, и из библиотеки я отправился домой, где нажарил и съел целую сковородку картошки. После этого я позвонил Людмиле Юрьевне.
- Инструктаж прошёл. Что теперь? – отрапортовал я.
- Теперь приезжайте сюда. Я познакомлю вас с непосредственным начальством.
Я подумал сначала вызвать такси, но решил, что после еды не плохо и пройтись.
В кабинете Людмилы Юрьевны меня ждал немного всклокоченный мужчина лет сорока с копейками.
- Кирилл Фёдорович, - представился он.
- Константин.
Мы пожали руки.
- Кирилл Фёдорович покажет вам рабочее место и введёт в курс дела, - сообщила Людмила Юрьевна, и мы с новоиспечённым начальником вышли из кабинета.
- Что вам известно о драконах? – спросил меня ни с того, ни с сего Кирилл Фёдорович, когда мы сели в его машину.
- Практически ничего, - ответил я.
- Прекрасно, - обрадовался он. – Обычно о них пишут такую ерунду, что на глобус не натянешь. Приходится заново переучивать, а это лишние хлопоты и всё такое… К тому же правда как всегда выглядит слишком буднично на фоне мифа, и… - он так и не нашёл, что сказать после «и».
Меня же эта речь и без того заставила поставить под сомнение вменяемость моего нового начальника. Когда же он привёз меня в какой-то покосившийся доисторический, затерянный в дебрях аксайского частного сектора, флигель и сообщил, что мои обязанности будут заключаться в сидении на стуле или на диване, это было отдано на моё усмотрение, перед запертой на ключ дверью в так называемую «спальню», я вообще решил, что попал в дурдом «Снегурочка».
- Дежурить будете ежедневно с 9 до 6, – объяснял Кирилл Фёдорович, - во время дежурства можете заниматься чем угодно… В разумных, конечно, пределах. Главное, не покидайте ни под каким видом свой пост и не водите сюда посторонних. Желательно, чтобы вообще никто не знал, где именно находится ваше место работы. Если что, звоните по этому номеру, - он положил на тумбочку с телефоном визитку. – Вот, собственно, и всё. К выполнению обязанностей приступайте уже с завтрашнего дня. А чтобы было не так скучно, ознакомьтесь для начала с этим, – он положил на стол брошюру без названия. – Книгу из дома не выносить, так что придётся читать её здесь. Благо, для чтения времени у вас хоть отбавляй. Кстати, если вы сегодня не заняты, постарайтесь её прочитать. Это понадобится вам для работы.
Ладно, посмотрим, как вы мне будете за это платить, - подумал я, кивая в знак согласия.
- Да, чуть не забыл, объект переходит в полное ваше распоряжение, так что располагайтесь, как дома.
- Понятно, - сказал я, хотя мне ничего не было понятно.
- В таком случае держите ключи, и до свиданья.
- До свиданья.
Когда Кирилл Фёдорович ушёл, я, как прилежный ученик, попытался осилить брошюру, но на второй уже странице понял, что это выше моих сил. Судя по корявости стиля, её написал какой-нибудь доморощенный гений краеведения аксайского масштаба, а судя по содержанию, - постоянный пациент психиатрической клиники. Автор брызгал слюной и кидался словесными испражнениями в другого гения местного масштаба, назвавшего его в какой-то статье в «Аксайской брехаловке» (народное название единственной аксайской газеты) академическим синонимом слова «дурак». На мой взгляд, так назвал вполне заслуженно.
Поняв, что чтение подобной ерунды выше моих сил, я решил обследовать дом. Беглая рекогносцировка заставила меня приятно удивиться. Дом оказался со всеми удобствами: газ, вода, нормальный сортир… В кухне кроме газовой плиты была микроволновка, а в ванной стояла стиральная машинка автомат.
Воодушевленный этими открытиями, я решил немедленно здесь обосноваться. В результате остаток дня у меня ушёл на сборы и перевозку разного барахла: посуды, кое-какой одежды на всякий случай, ДВД-плейера (телевизор там уже был), продуктов, чая, кофе…
Кирилл Фёдорович наведался ко мне на следующий день ближе к обеду.
- Ну как брошюра? – спросил он, - всё поняли?
Я хотел уже сказать «да» но по глазам Кирилла Фёдоровича понял, что на этом наш разговор не окончится.
- Она оказалась не по моим зубам, - признался я.
- Ладно, в таком случае придётся вас инструктировать лично. Вам не трудно заварить чай?
- Ни сколечко, - ответил я по дороге на кухню.
То, что поведал мне за чаем Кирилл Фёдорович, заставило меня скептически отнестись и к своему психическому здоровью тоже.
- Вы когда-нибудь задумывались над тем, почему драконов называют хранителями жемчуга? – спросил Кирилл Фёдорович, когда я заварил и разлил по чашкам чай.
- Если честно, то я вообще никогда не слышал, чтобы драконов так называли, - признался я.
- Существует древняя эзотерическая легенда, согласно которой драконы являются хранителями жемчуга, имя которому Знание или Гнозис. Именно за этим знанием и отправлялись когда-то к драконам доблестные искатели Истины, чтобы, победив в честном поединке, получить одну из бесценных жемчужин из сокровищницы драконов. Поединком же называлось испытание, выдерживая которое искатель Истины доказывал, что достоин этого великого дара. Это потом, с приходом христианства легенда извратилась и превратилась в истории про доблестных рыцарей, убивавших драконов ради того, чтобы затащить к себе в койку какую-нибудь средневековую дуру. В принципе, это даже и к лучшему. Чем меньше знают о Традиции, тем лучше. Кстати, вам ещё не рассказывали о Традиции? – опомнился он.
- Думаю, что нет.
- Так вот, - продолжил свой монолог Кирилл Фёдорович, - наша Традиция уходит своими корнями в те времена, когда на Земле ещё не было ни Стоунхенджа, ни Пирамид.
Однажды Основатель нашей Традиции, возвращался с похода домой. Он был воином, и ни о каких драконах даже не помышлял. Однако, судьба распорядилась так, что он встретился в пути с драконом, а встретившись, повёл себя так, что сумел дракону понравиться настолько, что тот взял Основателя Традиции к себе на службу в качестве личного телохранителя. Когда же пришло время расставаться, дракон не только подарил Основателю Традиции одну из жемчужин Знания, но и рассказал о том, что наш мир и мы в частности находимся под протекторатом драконов, и примерно раз в сто лет один из драконов приходит к нам в мир с Инспекцией. Тогда же они и заключили с Основателем Традиции договор, ставший основой для нашей Традиции. Ибо с тех пор, согласно этому договору, хранители Традиции всячески помогают драконам в их инспекции, а те делятся с ними своим жемчугом.
Со дня на день должна состояться очередная Инспекция, и вам, Константин Георгиевич, выпала большая честь первым встретить прибывающего в наш мир дракона.
- Но почему я? – спросил я, надеясь, что смогу как-нибудь отмазаться от столь почётной и совершенно ненужной мне обязанности.
- Дело в том, Константин Георгиевич, что не задолго до начала Инспекции драконы сообщают нам о своём предстоящем прибытии. Также они делают запрос на должность помощника Инспектора. При этом они сами находят кандидата на этот пост и сами тестируют его при помощи специального теста. Нам же остаётся только вовремя вычислить получившего эту должность счастливца, обеспечить его всем необходимым и заручиться согласием достойно исполнять возлагаемые на него обязанности. И если раньше такими тестовыми предметами были мечи в камне, волшебные молоты и Граали, то в вашем случае, согласно требованию времени, тестовым предметом стала папка. Эта папка оказалась у вас, следовательно, выбор драконов пал на вас. Ну а чем они руководствуются в своём выборе, только им и ведомо.
- Подождите, так что же, выходит, всё это шоу с угрозами и закос под спецслужбу были разводкой? – дошло до меня.
- Не только. Во-первых, мы представляем очень и очень серьёзных людей; а во-вторых, нам нужно было узнать, как вы поведёте себя в нестандартных ситуациях. Ведь согласитесь, что встреча с драконом – это не то, о чём можно запросто рассказать друзьям за чаем.
- А вам не приходило в голову, что я просто пошлю вас всех на хуй вместе с вашей Традицией и прочей фигней и пойду домой?
Я был настолько злой из-за того, что меня развели, как последнего лоха, что готов был поубивать их всех собственными руками.
- Не вы первый, не вы последний, - заметил Кирилл Фёдорович. – За те несколько тысячелетий, что существует наша Традиция, ещё никто не смог отказаться от выпавшей чести быть помощником Инспектора. Нет, вы конечно можете отказаться, но я бы не советовал вам этого делать.
- Вы мне угрожаете?
- Ну что вы, Константин Георгиевич… Я и угрозы… Вы не так меня поняли. Это не я, а вы угрожаете, и не нам, а Инспектору, а они этого очень не любят. Всё. Я вас предупредил, а дальше… - он развёл руками.
Я понимаю, что здесь напрашивается поток саморефлексии страниц на 10 печатного текста в духе «быть иль не быть», но никакой саморефлексии у меня не было. Когда Кирилл Фёдорович ушёл, я попросту сел на своё рабочее место и уткнулся в томик Роберта Уилсона, который предусмотрительно прихватил на работу утром. Похоже у драконов был свой способ ненавязчиво заставить кандидатов делать то, что им надо.


МИТОТА ВТОРАЯ
ГОЛОДАЮЩИЙ СТАЛЕВАР


Свалившись с дивана, я больно ударился локтем и проснулся.
Мне потребовалось чуть больше недели, чтобы понять, что лучшего места, чем работа, если она такая, как у меня, для сна просто не придумаешь. Тишина, покой, никаких деток под окнами, никаких соседей, никаких воющих сигнализациями машин… К тому же осознание того, что ты не просто спишь, а спишь за деньги, причём платишь не ты, а тебе, придавало процессу сна дополнительное удовольствие. Несколько раз, правда, я зарабатывался настолько, что оставался на службе сверхурочно, а за сверхурочную работу мне уже не платили, ну да в жизни бывают огорчения и похуже.
Я только-только начал соображать, где я, и почему на полу, когда за вверенной мне дверью сначала что-то упало, затем послышался звук, как будто по телевизору кто-то выстрелил из пистолета, затем послышались шаги. Кто-то подошёл к двери, вставил ключ в замочную скважину, отпер замок. Открылась дверь, и из охраняемой мной комнаты вышел мужик… этакая помесь вора-домушника и интеллигента районного масштаба. Среднего роста, щупловатый, лысоватый, лет пятидесяти, одет он был в клетчатую шведку, летние брюки и сандалии на босу ногу. Лицо хоть и не противное, но совершенно не располагающее. Подозрительное лицо.
- Привет, - сказал он так, словно мы были давними приятелями.
- Простите, а вы кто? – нервно спросил я, вспомнив, что мне совершенно не выдали ничего из того, чем можно обезвредить какого-либо противника крупнее таракана. Приёмами рукопашного боя я не владею, да и особой отвагой не отличаюсь. Так что появление незнакомца и, возможно, вора-домушника вызвало у меня сильное и вполне закономерное чувство страха.
- Кто я? – удивился моему вопросу незнакомец. – Я-то дракон. А вот кто ты?
- Какой ещё нахрен дракон! – завопил я, автоматически ища путь к отступлению.
- Какой дракон? – на мгновение мне показалось, что он растерялся. - Вот, пожалуйста, моя визитка, - он протянул мне визитку.
На одной стороны визитки было указано:
«Соломон Львович Дракон. Действительный Инспектор Объединённого Координационного Совета».

На другой – был символ, образованный цифрами 6, 9 и 1. Причём 6 и 9 подобно «рыбкам» Тай Дзи (инь-ян) образовывали круг в горизонтальной плоскости, а единица вырывалась вверх из его центра перпендикулярно кругу.
- Я что, не туда попал? – спросил дракон. - Или, может быть, это вы не туда попали? Признавайтесь, что вы делаете в этом доме? Хотя, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что вы спали. Но вот какого чёрта вы здесь спали? Отвечай, сука, когда тебя спрашивают! – Оранул он так, словно лет 20 поработал следователем НКВД.
Этот вопль заставил меня плюхнуться на диван.
- Ладно, оставим этот вопрос на потом, - уже спокойно произнёс он, - я устал и хочу перекусить с дороги, а посему будем считать, что я – дракон, а ты – мой ассистент, по крайней мере до тех пор, пока факты не заставят нас думать иначе. Или ты против?
- Так вы и правда дракон? – пролепетал я, когда ко мне вернулся дар речи.
- Ну да, а ты думал, что отсюда выползет разящая пламенем крылатая ящерица размером с автобус? – ехидно поинтересовался он.
Именно так я почему-то и думал.
- Ну и как в таком виде я мог бы выйти из дома, не говоря уже о том, чтобы что-либо здесь проинспектировать?
- Вы правы, - согласился я с очевидностью его доводов.
- Разумеется я прав, коль я не лев, а раз так, мой верный Санчо, пойдём для начала подкрепимся. Как, кстати, тебя звать?
- Костя.
- Значится Константин. А меня Алексей.
- А вы разве не Соломон?
- Соломон, но здесь я инкогнито. Понятно? Ладно, пошли.
- Ты куда? – спросил он, когда я направился к входной двери.
- Вы же сами сказали…
- Что я сказал? И перестань мне выкать.
- Хорошо.
- Запомни, юнга, до конца нашей инспекции для нас работает эта дверь, - сказав это, он открыл охраняемую дверь. За дверью была похожая на густой туман мгла, сквозь которую ничего не было видно.
- Вперёд, мой друг, - сказал он и толкнул меня во мглу.
Стоило мне переступить порог комнаты, как я очутился посреди тротуара достаточно оживлённой улицы. От неожиданности я инстинктивно отпрянул назад и чуть не сбил с ног какую-то дамочку стервозного вида. Она уже собралась на меня наорать, но, увидев моё лицо, решила не связываться. Перейдя на быстрый шаг, она ретировалась. И так, я был на слишком широкой для Аксая улице. ДОма, из которого меня столь бесцеремонно вышвырнул дракон, разумеется, нигде поблизости не было, как не было и следа от волшебной двери. Но хуже всего было то, что дракона тоже не было нигде. Почувствовав себя брошенным щенком, я готов был уже развопиться на всю улицу, но дракон вовремя вышел из торгующего мобильниками магазина.
- Спокойствие, только спокойствие, - сказал он голосом Карлсона, который живёт на крыше, и мне действительно стало спокойней. Я даже смог спросить:
- Где мы?
- В несколько иной модификации Аксая, - ответил он. – Сейчас тебе это ни о чём не говорит, так что давай поговорим об этом в ресторане. Хорошо?
- Хорошо, - согласился я.
Пройдя метров пятьсот по улице, мы подошли к близнецу Мавзолея. Только вместо «Ленин» на нём было написано «Голодающий сталевар». Судя по виду, «Сталевар» был слишком крут для моего кармана, что и заставило меня нерешительно остановиться перед покрытой ковром мраморной лестницей, ведущей к входу в ресторан.
- Да ты не бойся. Голодающих сталеваров здесь нет, - попытался подбодрить меня дракон.
- А там не очень дорого? – краснея, спросил я. - Дело в том, что зарплата у меня через неделю, а денег уже нет…
- Ай-я-яй-я-яй-я-яй, - укоризненно произнёс дракон, - но разве ж можно вот так, да ещё в первый день знакомства. Я, право, даже и не знаю теперь…
- Я растеряно посмотрел на него.
- Тебя что, не проинструктировали? – спросил он, по-отечески посмотрев на меня.
- Только на тему неразглашения.
- Форменное безобразие… Ладно, это дело принципа, так что слушай внимательно и запоминай. Повторять больше не буду. Так вот, традиционно считается, что такие, как ты, помогают нам исключительно из бескорыстного желания помочь без каких-либо намёков на благодарность, не говоря уже о зарплате. В конце нашей совместной деятельности мы дарим вам каждый раз по жемчужине, и каждый раз для вас это полный сюрприз. Такова официальная версия, и, по крайней мере, публично мы будем вести себя именно так. Понятно, что как и любая другая официальная версия, это – полнейшая чушь. Но раз уж эта официальная чушь просуществовала все эти тысячи лет, давай постараемся отнестись к ней с видимостью уважения. А теперь пошли. У нас принято кормить своих вассалов.
Стоило нам подняться по лестнице, как из ресторана выскочил швейцар и, загородив собой вход, с поистине швейцарской важностью изрёк:
- С двуногими никак нельзя.
Двуногим, разумеется, был я, и от этой фразы швейцара, сопровождаемой тем презрительным взглядом, на который способны только профессиональные жополизы, мне стало настолько неловко, что я готов был провалиться сквозь землю. Ситуацию в корне изменил дракон.
- Молчать! – рявкнул он, глядя сквозь швейцара, как будто того вообще не было.
В мгновение ока швейцар из важного господина превратился в подобострастное пресмыкающееся, угодливо открывшее перед нами дверь.
Не успели мы войти, как к нам подбежал метрдотель.
- Добрый день, господа-с, прошу за мной. Наш лучший столик к вашим услугам.
Если честно, я не особо обратил внимание на обстановку, мне было не до этого. К тому же я не мастер описаний природы и интерьеров, да и кто их сейчас читает? В общем, своей показной роскошью зал напоминал армянский или азербайджанский дворец времён упадка социалистической эпохи.
Официанта ждать не пришлось.
- Подожди, - сказал дракон, когда официант, положив меню, собрался ретироваться.
- К вашим услугам, - ответил тот и замер, как вкопанный.
- Давай на своё усмотрение, - распорядился дракон.
- Будет исполнено.
- Так вот, - начал свои объяснения дракон, - с нашей точки зрения ваша вселенная – это не Мир, а картина Мира в сознании Земли. Так что вы живёте не на её поверхности, а в её сознании. А раз так, то для нас все вы – своего рода плоды воображения. Вы осознаёте себя, обладаете некими степенями свободы, и, тем не менее, вы всего лишь воображаемые образы. И более того, вся та вселенная, которую вы знаете, тоже является отражением реальности в сознании Земли, но никак не самой реальностью. При этом Земля – не единственный воображающий миры субъект. Фактически каждая планета или звезда обладают способностью к осознанию реальности, но их миры не доступны для большинства из вас, так как вы не имеете нужных ресурсов, чтобы выйти за рамки сознания Земли. Как я уже сказал, вы не можете пересекать границу между мирами, однако за пределами вашей реальности существует достаточно много тех, кто может путешествовать среди миров. Вы их воспринимаете как НЛО, маленький народец, ангелов, бесов и прочих якобы мифических существ. Также за пределами вашей реальности существуют те, кто является порождением субъектов более высокого порядка. Мы, например, являемся существами из мира грёз нашей галактики, поэтому можем не только наблюдать за сознаниями планет, но также и вносить в них при необходимости некоторые коррективы. И в вашем случае нам приходится трудиться в поте лица, так как планета ваша слегка не в себе. У неё острый психоз. Она мечется в бреду, и в её сознании одни кошмары сменяются другими. Ваша цивилизация – всего лишь одна из мимолетных картин, правда, в масштабах времени планеты, осознание которой функционирует в несколько ином временнОм диапазоне.
Для того, чтобы тебе это было понятно, сделаем несколько простых вычислений.
Я хотел, было возразить, что понимаю, о чём идет речь, но он не стал меня слушать.
- Для круглого счёта, - продолжал он, - примем человеческий век за сто лет. Срок жизни планет вроде Земли составляет в среднем десять миллиардов лет. Теперь разделим десять миллиардов на сто. Получаем сто миллионов. Другими словами, один год Земли – это сто миллионов ваших лет. Идём дальше. Разделим теперь это число на триста шестьдесят пять, затем на двадцать четыре и два раза на шестьдесят. В результате одна секунда в масштабах времени Земли равна примерно ста годам вашего времени. А ваше рождество Христово по меркам Земли случилось 20 секунд назад. Отсюда и ваша иллюзия стабильности.
Кстати, об эти вычисления разбиваются и уверения тех, кто считает, что стихийные катастрофы являются реакцией Земли на вашу деятельность. Да она попросту ещё даже не заметила вашего существования.
- Подожди, - дошло до меня, - но если ты работаешь с сознанием планеты, ты должен и функционировать в её временном масштабе. Как же ты тогда функционируешь в масштабе нашем?
- А ты не такой тупой, как любишь казаться, - улыбнулся он, - ты прав, некий планетарный психиатр функционирует в масштабе Земли. Он вмешивается в её сознание, и это вмешательство, разумеется, отражается на её картине мира, создавая некое отражение его персоны, которое вы и воспринимаете как Инспекцию. Ну а я, тот, которого ты видишь перед собой, - всего лишь отражение отражения, функционирующее уже в вашем масштабе времени. И в этом смысле я столь же реален, как ты или всё, что вокруг. Вот только я больше вас знаю и умею в некоторой степени влиять на окружающую меня картину мира.
- Подожди, но если всё так, как ты говоришь, то ни твоя Инспекция, ни моё в ней участие не имеют никакого смысла, - понял я.
- А это уже как посмотреть. Если в масштабе планеты, то никакого. Но в нашем с тобой масштабе для нас только наша жизнь и может иметь значение, потому что кроме как нам она вообще никому не нужна. Сечёшь?
- Другими словами наша жизнь обретает смысл исключительно потому, что она бессмысленна?
- Сказано в духе подражателя даосам, но верно.
Принесли еду, и мы полностью ушли в поглощение поистине великолепной пищи и прекрасного вина. Закончив есть, мы выкурили по сигаре.
- Пора, - сказал дракон, докурив сигару, и встал из-за стола.
- А мы что, платить не будем? – удивился я.
- А мы уже заплатили тем, что соизволили здесь отобедать. Как тебе, кстати, обед? – поинтересовался дракон, явно уходя от темы оплаты. В любом случае он лучше меня знал, как здесь надо себя вести.
- По-моему, он был просто великолепным, - ответил я.
- Баранина, правда, была самую малость жестковата, но это не её вина.
- В смысле? – не понял я.
- По своей сути баранина – очень капризная субстанция, и она буквально терпеть не может, когда её пытаются в чем-то обвинить. Она может годами таить обиду, но рано или поздно она всегда мстит обидчику, заставляя его платить по полной за каждое неосторожное слово. Так что о ней как о президенте, либо хорошо, либо ничего. Лучше, конечно же, обходиться без нелицеприятных высказываний в её счёт, но если ты всё же что-то ляпнешь, говори всегда, что это не её вина, и тогда баранина тебя простит. Таков уж у неё характер, хотя, в прочем, это не её вина. Ладно, перейдём от баранины к баранам. Когда у тебя начинается рабочий день?
- В девять.
- Отлично. И не опаздывай. До завтра.
Попрощавшись со мной, он щёлкнул пальцами, и я проснулся на своём рабочем месте. Сначала я решил, что всё это мне приснилось, но ощущение сытости и застрявшее между зубами мясо говорили об обратном. 21.06.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.