«Роскошные женщины создают себя сами»

«Киса покрасил усы и шевелюру в «радикально чёрный цвет»,
который не смывается вообще ничем. Контрабандный товар.»

***
«Всю контрабанду делают в Одессе,
на Малой Арнаутской улице» Цитаты из книги: Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Двенадцать стульев».

Однажды я увидел на улице отвратительно раскрашенных людей – их грим состоял из странной смеси вазелина, муки, крахмала, крема и красного перца. Тогда я создал тональный крем сразу в 12 оттенках, чтобы каждая актриса могла подобрать свой.
Максимилиан Абрамович Факторович, он же — Макс Фактор

«Грим нельзя считать удачным, если он заметен. Он хорош, только если посторонний не может догадаться, что вы загримированы!»
Макс Фактор

1872 год. Городок Здуньска-Воля.
Царство Польское. Российская Империя
— Ну и шо ты на это скажешь? — женщина прижала к себе плачущий комочек, и, отвернувшись от мужа, стала его кормить младенца грудью.
— Скажу, что моя семья очень даже богата, у нас полным-полно сокровищ! И это наши дети.
— И у тебя хватит сил, чтобы прокормить всех семерых.
Ну и заодно твою бедную жену, немножко тоже?
— Не переживай, дорогая. Наш еврейский бог Яхве[1] даёт нам деток, значит, даст возможность их вырастить, иначе и быть не может, к тому же у меня есть работа на текстильной фабрике. Вот увидишь, хотя бы один из них обязательно станет знаменитым, мы с тобой будем им гордиться!
Семь лет спустя мальчишка по имени Макс уже стал приносить в семью кое-какие гешефты. Ему, несмотря на возраст, разрешили продавать в фойе театра апельсины и сладости. Через год, он уже с утра до вечера пропадал в аптеке, помогая местному провизору.
Однажды смышлёного мальчугана заприметил известный в городе косметолог и мастер по изготовлению париков.
Отпраздновав скромной еврейской трапезной своё четырнадцатилетие, уже не мальчик, а юноша — Максимилиан собрался отравиться к новому месту, во второй город империи, в Москву, дело в том, что ему там посулили «престижное» место помощника гримёра, и не абы куда, а в самый настоящий Большой театр!
Но осесть там надолго талантливому парню не удалось. Получил повестку и ушёл служить в армию. Четыре года из жизни юноши были безвозвратно вычеркнуты! Максимилиан переехал поближе к Москве — в Рязань.
1895 год
Случилось так, что в этот губернский город прибыла на гастроли, аж из самой столицы… императорская театральная трупа.
Прознав о местном талантливом самоучке, руководство труппы пригласило его поработать в Оперном театре Санкт-Петербурга.
Молодой человек, с завидным успехом делал макияж ведущим артистам.
Бывало, что приходилось работать аж самом дворце, в должности личного гримёра царствующей фамилии. Его труд хорошо оплачивался, также приносила немалый доход и реализация собственной качественной косметической продукции.
Девять лет спустя
— Мои дорогие домочадцы, к сожалению, я вынужден сообщить вам крайне тревожную весть, — Максимилиан дрожащими руками, извлёк носовой платок и вытер пот со лба, — надо уезжать… и как можно быстрее.
— Но почему?
— А как же наше дело?
— И куда нам ехать?
— А там на что мы будем жить?
— Наша родина Израиль, всё ещё принадлежит ненавистной Турецкой порте! Туда никак нельзя. К тому же там осталась только безводная пустыня.
Вопросы сыпались на него, со всех сторон словно из рога изобилия.
— Я всё понимаю, — Факторович сделал знак рукой, чтобы все замолчали:
— Причина для эмиграции — более чем весомая.
Знакомые, из высшего света шепнули мне, по секрету, что В Российской империи стремительно набирало обороты антисемитское движение.
— Но ты же вхож в царскую семью!
— Неужели они не в состоянии защитить одного бедного еврея.
Не унимались родственники.
— Александра Второго террористы взорвали прямо на улице средь белого дня. В столовую главного имперского дворца сумели пронести бомбу. Извините меня, но, если честно, они сами себя защитить не в состоянии!
Да вы это видите на улицах каждый день. Оставаться здесь — значит рисковать не только нашими деньгами, но и жизнями, — при этих словах, глава семьи вытер лицо и опустился на стул.
— Но как мы поедем? Тебя же не отпустят с работы.
Из Чехии они перебрались в портовый Гамбург, а уже оттуда на пароходе отправились за океан, в неведомый Нью-Йорк.
Таможенная служба порта
Пожилой инспектор США в третий раз вчитывался в лежащие перед ним документы: Мак-то-ро-витч. Ро-ви-тч?!
в 1906 году, в городке Сент-Луис, Максимилиан сумел открыть свой первый салон.
Из воспоминаний Бастена:

«Люди, в чьих домах не было водопровода, могли помыться в подвале Макса за 25 центов, а наверху побриться и постричься, даже сделать маникюр или процедуру для лица»[2].

Прошло ещё три года
Талант Маска проявился не только в косметике, но и в бизнесе.
Переехав с женой и детьми из маленького города, в огромный в Лос-Анджелес, он, первым делом, открыл магазин париков, прекрасно понимая, что основными его клиентами станут артисты местных киностудий. И точно, для обитателей Голливуда использование этого предмета, любовно изготовленного из натуральных волос, стало настоящим открытием. Заказы поступали с регулярным постоянством.
Но Фактору этого было мало. Однажды он заметил, что грим, изготовленный на основе жира, который, в ту пору использовали почти все артисты, на экране выглядит просто ужасно, более того, им приходилось гримироваться по несколько раз на дню, ибо он под действием софитов, постоянно трескался.
Макс решил эту проблему, изобретя первый жидкий тональный крем, в котором красящий пигмент смешивался с лёгкими, натуральными маслами.
Благодаря этому, небольшая компания, никому не известного эмигранта смогла значительно потеснить своих главных конкурентов.
Добившись успеха и признания, русский гений считал, что его продукция предназначена не только для актёров, но и вполне подойдёт обычным горожанкам. Но проблема заключалась в том, что в то время макияжем пользовались две категории женщин: актрисы и… дамочки лёгкого поведения.
Преодолевая этот предрассудок, он заказал рекламу у своих постоянных клиенток — актрис многочисленных киностудий.

И «сарафанное радио» принесло результат. Отныне тысячи женщин желали походить на актрис и раскупали все новинки фирмы: тональный крем, удобную тушь для ресниц, и сногсшибательную компактную пудру, которую можно было постоянно носить в сумочке или даже…в… кармане, не боясь, что она просыпется!

В начале тридцатых годов Фактор старший принял решение отойти от дел и передал бразды правления, разросшейся империей сыну.
Не задолго, до своей кончины, русский эмигрант успел получить высшую награду американской кино академии — статуэтку «Оскар» за вклад в развитие кино индустрии. Несколькими годами позже на Аллее Славы Голливуда, была торжественно открыта звезда с его именем.
Наши дни. Россия. Большой парфюмерный магазин
— Девушка так вы будете брать или нет?! Уже битый час всё перебираете да нюхаете, — продавщица, с укором посмотрела на провинциальную покупательницу.
— Да я бы с радостью. Но ведь уф, как дорого, — она хотела ещё что-то добавить, но продавщица её перебила:
А теперь давайте немного порассуждаем, где бы была та Америка без наших: муромского Владимира Зворыкина изобретателя, инженера и пионера телевизионных технологий, Андрея Челищева, энолога, создавшего целую отрасль калифорнийского виноделия[3], Игоря Ивановича Сикорского — русского авиаконструктора, учёного, изобретателя. Ну и без Максимилиана Абрамовича Факторовича!

Александр Ралот
______________
[1] — часто встречается вариант Иего́ва
[2] — https://vc.ru/story/359548-kosmeticheskaya-imperiya-sozdann?ysclid=m0etev1knj960290038
[3] — см. рассказ А.Ралот «Энолог» https://noviden.tmdt.ru/katalog-vypuskov-zhurnala/2019/novy?ysclid=m0gdijod6l726827144 17.09.2024

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.