смешарики в аэрофлоте

Грехова Марина Юрьевна
685030, Россия, Магадан, ул. Кольцевая, д28а, кв 55
Т 642515, 605149
marina.grehova@mail.ru

Смешарики в аэрофлоте
(во избежание недоразумений: не подразумевается какой-либо конкретный аэропорт, хотя описаны реальные случаи, происходившие в аэрофлоте времен СНГ и СССР)

Необъятная страна СССР. В некоторых ее местах сильные снег и мороз уже в ноябре. Как в наших краях. Но самолеты - летают.
Сижу в аэродромной диспетчерской. Диспетчер-наземник - это узел всей информации, приходящей с аэродрома и, иногда, с самолетов ("бортов") еще в воздухе. Он сообщает и принимает из служб, кому что нужно из машин, оборудования, передает вызовы для обслуживающего персонала: техников, авиауборщиц, инженеров. Кроме того заполняет журнал времени прилета и убытия рейсов и выписывает бланки-наряды на техобслуживание самолетов. А то вдруг недоразумение (кто это?), хотя информация и так идет лишь "сквозь" меня, а тот кто будет связываться напрямую с кем-либо, обязательно назовет свои позывные, причины соединения и координаты, иначе ему и связываться незачем.
Мои позывные для связи - ТВД 10. Их можно, но ненужно неназывать.
Народ вливается в диспетчерский закуток и высыпает оттуда непрерывно.
-30 - ТВД 10! Рейс на 19 стоянке: пришлите пару "швабр", ГУК и слона на выпуск! Срочно!
"30" - это значит, что связывался экипаж самолета. Щелкнув тумблером подтверждение выхожу к уборщицам в соседнюю комнатку и отправляю их на борт. Вернувшись, щелкаю еще одним тумблером и деловито голошу в микрофон:
- Комплектовочная! Стоянка 19, борт такой-то, ГУК и слона на выпуск
На связи стонет от смеха и вырубается. Ясно, ошиблась! Перебираю на аппарате рычажки всех служб, но всюду то же - заходящийся смех и отключка без всяких объяснений. Да что ж такое! У меня уже губы прыгают как у ребенка.
- Где новенькая?! - вопят в коридоре цеха. Судя по голосу - это сам нач. аэродромной наземников, по прозвищу "Гуляй зад". Человек необыкновенно тучный, благожелательный и вспыльчивый до ярости, словно слон.
- Ты кого на борт послала! - вопит Губин, мгновенно заполняя собой комнатушку.
- Уборщиц.
- Каких уборщиц! Вторую бригаду подряд убирать гонишь! А дело - стоит!
- Но мне ясно сказали - прислать пару швабр!
Начальство, багровый от праведного гнева, мощной ручищей хватает "внутренний", цеховой, тумблер на "связи" и рявкает: - Два инженера-рессосника, на выход! 19 стоянка, притча во языцех!
И вполоборота - мне: - Кого еще надо?
Набираюсь храбрости и задаю мучающий вопрос: - Еще "слона на выпуск", это вы - слон?
Завернувшие было в дежурку техники со стонами вываливаются наружу, за стеной, в коридоре, не скрываясь грянуло здоровым хохотом.
На секунду Губин побагровел, так что кажется - кровь из шеи брызнет, но сдержался, и, переломив себя, отвечает: - Никогда так больше не говори. Слон - это техник-механик, потому что один, дурак, таскает на спине колесо от борта, тогда как самолетное колесо нормальные люди всегда несут вчетвером.
Вызывает техников из комнаты ожидания и собирается уходить.
- Подождите, пожалуйста!
Губин вопросительно застывает в дверях. Между ним и косяком протискивается чья-то рука и слышится придушенный голос: - Ну дайте же пройти! Я наряд принес.
- Геннадий Дмитриевич! А что такое ГУК?
Мама дорогая! Стены качаются и дрожат, колеблемые громовым смехом и жеребячьим ржанием с тонким поросячьим повизгиванием! Техник, протискивавшийся внутрь - в прямом смысле - падает в коридор. Губин медленно, не отрывая от меня совиных глаз, опускается в кресло. "Молодые,бесстыжие," - ясно читаю я в них. Весь персонал цеха и те, кто, услышав разговор по рации, были близко, сбегаются на меня посмотреть.
- Гуляй зад! - выкрикивает кто-то любимое присловье начальника при общении с провинившимися работниками мужского пола. Женщины с присказкой из уст Губина знакомы понаслышке.
- Ма...Машину-МА7 на притчу, стоянка 19. - сипит наконец начальство в микрофон, снова "щелкнув", уже транспортную службу, взяв себя в руки. Потом грузно топает на выход и бросает в дверях не оборачиваясь: - Еще раз услышу - уволю!
Да что я сказала? Все, бессовестные, весь день прибегают ко мне как в зоопарк. Ржут и не желают объяснять, что ж это собственно такое, ГУК. Уже под вечер в диспетчерку заворачивает брат.
- Ну как работается на новом месте?
- Лучше сразу скажи, что поиздеваться пришел.
- Да я мимо по аэродрому пробегал, решил завернуть. Что случилось-то?
- Сначала закрой дверь. ...Женя, что такое ГУК?
Нас подслушивали. Шквал хохота вскипает девятым валом. Женька стонет, утирая глаза.
- И ты такое сказала в лицо "уму, чести и совести", болеющему сердцем за достоинство аэропорта?... ГУК - это МА7.
- Я знаю! Но что за машина?
- МА7 - ассенизатор. Говно Уборочный Комбайн. Может закажешь нам в АИРЭО пару
"лопухов"?
-!!!!!!
Через пару смен происшествие подзабывается. Но разве озорники уймутся? Не дождетесь!
Техник, завзятый хохмач и проныра, вечно одевающийся в яркие цветные прикиды и кепочки ( а ля Олег Попов), подсовывает мне чистый бланк.
- Золотце, срочно заполни наряд на обслуживание.
- Какой вид?
- Полное. У нас новый нач. смены, диктую фамилию. Теперь номер борта, заполняй.
- А что это за номер? Непредвиденная посадка?
- Да не, родной. Диктую фамилию исполнителя...
- Неродной, я таких номеров еще не слышала.
- Ты, главное, пиши. Вот и молодца! Ну?
- Что ну?
- Давай бумажечку. Я ее сам передам.
Через полчаса свирепым туром трубит в коридорчике:
- Где эта ПИОНЕРКА!
"Кепочка Олега Попова", зараза, сломя голову ныряет с приятелем в смежную комнату уборщиц: - Тс-с-с!
- Ты что творишь?! Что за садизм гонять людей по аэропорту в холод зря! Нет, ну вы только послушайте: едва борт отправил, боле не светит, уже собрался чайку горячего в каптерке погонять, а тут вдруг охламон разноцветный. Получите наряд на обслуживание. Будьте любезны! Лады, бегаю по аэродрому весь в мыле, ищу. Нету! Смотрю, что-то номер странноватый. Я на "тяжелую". Они ржут. Да, разбился, но уже давно. Но жив! Можно сказать. - Где? - спрашиваю. В порту. Я в порт. Как дурак, все обрыскал. Уже рукой махнул, как "Барклай" навстречу. Что ты, мол, круги, нарезаешь? Я ему номер под нос - он мне...Да на кой ты мне наряд на обслуживание памятника в порту выписала??!
"Клоун" не дожидаясь пока совсем "развиднеется", под шумок рванул прочь из цеха.
- Держи!
- Догонит!
- Ой, мама! Ой, не могу! Ребята, вы только в лист загляните, ну кино и немцы! Вы что анекдоты травили: начальник цеха Рабинович! (Это тоже новенький, парнишка-техник)
- Я Рабинович, - меланхолично отзывается сухой и длинный как палочник, пожитой мужчина, привалившийся к проему со скрещенными на груди руками.
Сегодня явно День Смеха.
- Вы? - растерянно спрашивает мальчик робким голосом.
- А Рабинович не может быть водителем?
Язвы аэродромовские! Зубастые!
Вечером рассказываю брату очередную байку.
- Это что. - отвечает он. - Вон зимой - было. Бежим по полю, холод собачий, нач. в наушник орет. Через пятнадцать минут вылет, а на нашей стоянке еще три АНа не ухоженных. А надо лезть и внутрь, и по верхам проверять. Стремянку какой-то баран в подсобке запер. В принципе, она нам и не нужна - не таскать же ее в наледь за собой. Ее вдвоем не допрешь. А нас и так всего двое. Какая, к черту техника безопасности! "Почему "Арктики" нет?! Когда обработаете?!" "Арктика" - это жидкость для размораживания самолетов, да ты, наверное, уже выписывала с ней наряд? Машина еще для обработки сломалась. Ну, в общем, бежим.
Прибегаем под роднулей, старшой меня на закорки и на фюзеляж, наверх. Только я устроился, он снизу орет, почему-то шепотом: - Слазь!
- Да погоди ты, господи! Счас доделаю.
- Слазь! Тебе говорят!
Я взбесился, сейчас как тебе слезу - ты у меня ляжешь!
Нет ему, чтобы прямо сказать, привык, понимаешь, командовать, так бы и объяснил, что нач. цеха прямиком к нам наладился. Я его увидел, лег скорее на живот, еду вниз и кричу:
- Лови!
Зимой, блин, и убиться можно. Он и поймал. Прямо на шею ему сел. Вцепился он мне в ноги и ломит в сторону цеха. Вот конь здоровый, блин. - Пусти, - говорю, - что ты, блин, маленький. А он сделал по полю еще шагов двадцать и как дал гудка: - Еще раз такая шуточка - уволю! Охренели вконец, на людях катаются! А разбился бы, каскадер несчастный?!
Оказалось нач. цеха оседлал. Напарник, как тот поближе подошел, - улепетнул. Сковырнул меня этот мамонт как тушканчика наземь и "гипнотизирует". - Будешь еще?
- Да! Все равно буду!
Он рот закрыл, подумал и пошел. - Хорошо, - говорит, - что хоть правду сказал.
- Ну, а дальше, Жень?
- Ну да что дальше? Все как работали - так и продолжают. Пригнать бы на денек того, кто инструкции уточнял, пусть на себе попробует, блин. А, еще - оставил нас нач. со старшим без премии. Ругается: "Отучу, - шумит, - на крыле акробатикой заниматься! Житья от них нет, от этих Греховых." Да еще народ себе на заметку взял впритык под самолетом не шастать. Мало ли что за вес на шею усядется. А представь, если мимо?
Примечания автора:
Борт - сленговое аэрофлота: удобнее произносить "борт" и цифры его номера, чем "самолет, такой-то модели под таким-то серийным номером". Например, не "гражданский самолет модели Ту-154 серийный N 654045", а - "борт 654045". По серийному номеру определяют принадлежит ли самолет местному аэропорту (родной) или он чужой, и какой конструкции самолет (ТУ, АН, ИЛ или военный) - по первым цифрам.

. Мои позывные для связи - ТВД 10. Их можно, но ненужно неназывать. А то вдруг недоразумение (кто это?), хотя информация и так идет лишь "сквозь" меня, а тот кто будет связываться напрямую с кем-либо, обязательно назовет свои позывные, причины соединения и координаты, иначе ему и связываться незачем. - объединение смыслов "не ответят" и "не связывайся зря, пожалеешь".

Швабры - сленговое данного местного аэрофлота: инженеры-рессосники. Занимаются оборудованием навигации самолета.

Родной самолет - принадлежащий данному аэропорту.

Если требуют "слона на выпуск" - борту требуются техники-механики.

Может закажешь нам в АИРЭО пару "лопухов"? : АИРЭО - комплектовочная лаборатория приборного оборудования, например, наушников ("лопухов") В тексте фраза подразумевает объединение смыслов: мне нужны наушники для борта и "ну ты и лопух!" (ссылка на фильм "Приключения Шурика")

...я на "тяжелую" - я в цех, где чинят самолеты, произведшие посадку с серьезными, тяжелыми, повреждениями

Начальник цеха Рабинович! - А Рабинович не может быть водителем? - игра слов: водила - водитель и "водила" (сленг детской игры)-"водитель"(от слияния водила и родитель) - начальник цеха. Подразумевается смысл "А Рабинович не может быть начальником?"

три АНа - самолет модели АН. Модели самолетов в СССР в гражданском аэрофлоте: АН, ТУ и ИЛ, -названы по начальным буквам фамилии конструкторов. Например, ТУ - модель Туполева. АН -самолет для небольших расстояний, как правило выполняет "местные" перевозки и работы.

"Арктику" на момент разговора с братом я уже, действительно, выписывала: Как раз после "обслуживания" памятника, стоящего в аэропорту. Решила, что просьба "солнце, выпиши мне Арктику" - очередной розыгрыш. Не выпишу же я материк? Чуть "не убили", пока, лично начальнику, не пришлось объяснить бестолковой, что "Арктика" - это не розыгрыш, а иначе дело не двигалось." - слова рассказчицы. -

Отучу, - шумит, - на крыле акробатикой заниматься! -подразумевается сравнение с цирком: работа под куполом воздушных акробатов, выполняемая без страховки.

Житья от них нет, от этих Греховых. - подразумевается смысл "греха с вами всеми вообще не оберешься, Греховы вы". В рассказе выражение одновременно относится и ко всем подчиненным работникам вкупе и к конкретному герою, брату. Так бы поняли фразу в п.Сокол Магаданской области, где я родилась и выросла. Собственно совпадение прозвания с моей фамилией и дало мне идею рассказа. 31.05.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.