космический госпиталь

Космический Госпиталь.
На Станции царило возбуждение: сегодня сюда, в Космический Госпиталь, находившийся на перекрестке вселенских путей и бывший своего рода базой отдыха, научно-исследовательской лабораторией и госпиталем для различных существ со всех уголков Вселенной, прибывала делегация разумных муравьев.
Станция когда-то возникла как первый Космический Госпиталь, потом достраивалась, изменялась и совершенствовалась. Так что теперь ее можно было смело сравнить с небольшой звездной системой. Но по традиции Станцию называли Госпиталь или дом. Особенно практиканты, большую часть времени пропадавшие в Госпитальном отсеке, и в лабораториях, где они оттачивали свои знания и умения их применить.
Именно практикант земной группы, златоуст Стю обнаружил в казалось бы совершенно известном космосе неизвестную доселе расу разумных муравьев, величиной в рост человека.
Учитывая общую вредность Стю, он избегал разбирательств по мордасам лишь благодаря своему умению переводить любые назревающие инциденты в словопрения к вящей своей популярности. Впрочем, чему тут было удивляться? Стю был прирожденный педиатр, а оттуда и до мониторов не далеко.
Мониторы - лингвисты, ксенопсихологи и дипломаты, должны были исключать непонимание между живыми существами. Но будь ты врач или монитор - обязательно полагалось знание ксенобиологии, толерантность, умение разбираться в любой головоломной технике навскидку и неиссякаемый оптимизм, сочетаемый с умением вовремя остановиться, не влезая в чужую душу и не сваливая холодным душем свои проблемы на другого. Иначе делать тут тебе было нечего.
Было бы желание - время притереться найдешь. - Тьфу на вас - сказал бы расисту Стю.
Так или иначе, Стю, прогуливавшийся по планете, оказавшейся неисследованной, увидел мирно пасущихся на равнине муравьев, которые побежали к нему, словно самураи к первому европейцу. От такого счастья Стю обалдел, поискав, чем бы завязать контакт, скрутил из травы похожей на махорку первую в муравьиной истории козью ножку и отверз шлюзы своего красноречия.
В итоге он вернулся на Станцию в компании отчаянно дымящего архаичной папиросой, представителем муравьиной расы, за что и получил от старших нагоняй.
Не за то, что приволок знакомиться нового представителя неизвестной до него цивилизации, а за то, что выучил муравьев курить. Сам Стю клялся, что с самураями иначе нельзя. Что он, Стю, поступить иначе не мог.
Женщина всегда спросит у пришельца: - Хочешь есть? - так как сытый пришелец всяко лучше голодного. Ребенок скажет: - Привет! Ты кто? - а потом потащит в гости. Мужчина для начала спросит: - Как тебя сюда занесло? - и выслушает, а потом, когда беседа завяжется - там уже по обстоятельствам: за жизнь, по пивку или по мордасам. Нет пивка? Тогда сильный пол хватается за папиросу.
Муравьям, в отличие от Стю, вреда от курения не было, а, главное, как с жаром утверждал балагур Стю, обошлись "без мордасов" именно благодаря махорке.
Секрет успеха - это умение из всего извлечь выгоду. Муравьи, ясен пень, своего не упустили и срочненько отправили за новыми знаниями и просто познакомиться, в гости, на Станцию, делегацию особей в несколько тысяч.
И их прибытие взбудоражило умы всех, кто Станцию населял...
- Алексия! - раздался голос подружки из-за дверей.
- Иду! - откликнулась Алексия, отрываясь от зеркала, бывшего напротив ее кровати.
Последний раз окинула взглядом свое русое, бирюзовоглазое, тоненькое как струна, подтянутое отражение. Машинально подправила непослушную прядку волос в прическе (вот бы были как у Тимоти - вьющиеся!), поправила поясок на расклешенном комбинезоне и сунула руки в карманы, одновременно расправляя тем брюки.
Герметичная дверь каютки Алексии на ярусе для персонала и практикантов Космического Госпиталя, бесшумно ушла в стены. Алексия повернулась на выход так мягко, как ступали ее мокасины и повлеклась нетерпеливой подружкой Ланой из их земной группы практикантов, к встрече шаттла с разумными муравьями.
В группе практикантов-землян было 500 человек - капля в море среди обитателей Госпиталя, Алексия знала всех поименно, но предпочитала проводить время с Мерседес, Стю, Германом, Ланой, Тимоти, Наташей и Андреем. Не потому что они все принадлежали к человеческой расе, а просто они ей нравились больше других.
Землянами, при имевшемся на текущий век вавилонском смешении рас и народов, традиционно называли тех, кто был родом с Земли, где когда-то обитал на планете лишь один разумный вид - человек. Люди - это люди, неважно как они выглядят.
Как правило, если требовалась медпомощь, то любые корабли или дрейфующие малые станции, своего рода искусственные планеты в Космосе, пришвартовывались, если могли, сразу к приемному медицинскому отсеку Госпиталя, и попадали на борт гиганта-станции через его шлюзы. Гости швартовались, как правило, в зонах отдыха.
- Ты - копуша, если прозеваем муравейную шлюзовку, я тебя съем без сахара - выговаривала Алексии Лана, пока подружки пулей пробегали от каюты к лифту, затем по коридору корпуса диагностов, едва не попадая под ноги транторам: слоноподобным, с розовой кожей и стрекозиными прозрачными 6 ушами, которыми транторы - лучшие диагносты Вселенной, издавали режущий писк стекла по стеклу. Транторы недовольно трубили своими слоновьими хоботами, отметая от тумбообразных ног народец помельче.
Увернувшись от тяжеловесных диагностов с изяществом бабочек, девушки впорхнули в витое колено несущего вверх коридора-трубы для любителей перемещаться по воздуху.
По этому переходу можно было сразу попасть на ярус, где на Станции постоянно жили трубчатокостные насекомообразные Омфало и им подобные, не огибая витками весь ярус жилья для диагностов, эмпатов и корпуса лаборатории генетики. Оттуда, с Омфало-дома, легче попасть на спайд, курсирующий до холла у приемного шлюза для гостей, где ожидались муравьи.
Алексия была врачом-терапевтом, Лана своего рода лингвистом и дипломатом - сиречь монитором, чьей задачей было исключать непонимание между живыми существами.
Алексия, как и все ее одногруппники, могла понять душу и знала нужды тела любого из многочисленных инопланетян, обитавших на станции и постоянно убывавших и прибывавших по своим делам. Относилась ко всем с ровным доброжелательством и неплохо управлялась с машинами. Только как ни старалась, принимала пока все чересчур близко к сердцу. "Никогда я не научусь," - вздохнула про себя Алексия, пробегая мимо лифта, идущего на ярус диагностов.
Вот выдержка Тимоти - это да! Вот он - не глядя разберет и соберет машину, как, например, этнолог и программист Гера, да еще и на раз найдет ключ даже к самой большой буке Вселенной. Тимоти был практикантом-администратором корпуса диагностов и обладал замечательно обаятельной внешностью и характером, при добром сердце и внимающем немногословии. Словом, Тим, как его называли - был всеобщий кумир, на которого возлагались многие далеко идущие планы. И его доброжелательное немногословие способно было очаровать даже младенца.
- Если бы Алекс не мошно капаться, - продолжала меж тем прерванную мысль Лана - от хаверне щеюша вэлкишим - звонко ударяя шипящие, упала фраза.
Алексия прыснула. Ясен пень, Лана опять весь день торчала у ДБЛФ, замечательно голубых многоножек с Титании, учила их фольклор или этику, теперь чуть задумается - переходит на их язык: когда накладываешь мнемограмму, то даже после ее стирания язык инопланетянина всплывает вместо родного.
Лана упрямо мотнула головой и перешла с ДБЛФ на стандартный: - Все тебя ждали-ждали, а она "иду-иду", а сама ка-ак застряла. Что ты у себя хоть делала?
- Искала эмпатический слайдер, хотелось сохранить отпечатки эмоций муравьев, когда они только-только прибудут, а потом сделать сравнительные снимки на дату отлета. Только я, оказывается, его вчера у Мерседес оставила. Она разговаривала с пауками с Волглы 2, скоро к нам приедет рожать паучица... Ты уж извини, я транслятор вырубила. Чтобы не отвлекаться.
- Ничего себе новость! Они ж на роды никого не пускают, не то что рожать на станции. - ахнула Лана.
Если будут отсняты родовые эмоции, которыми самка Волгл 2 удерживает потомство близ себя, пока всех не родит, то можно будет "слепок родов" транслировать, если придется принимать роды у этих пауков, когда мать теряет сознание.
- Да-а. - протянула Лана. Пауки с Волглы 2 были гладкие черные, кожистые, широкие, высотой по пояс взрослому землянину, если не решали встать на дыбки. Тогда голова со жвалами и фасетками глаз возвышалась на два метра в высоту. Зато малюсенькие, в ноготь взрослого человека величиной, паучата рождались беленькие, почти прозрачные, из-за отсутствия красящего пигмента кожи. Ползали паучата с катастрофической скоростью, и если бы не эмоциональное излучение, которым мамы-волглы удерживали народившееся потомство близ себя - дети бы расползлись и погибли.
Волглы 2 приносили за один раз потомство в несколько десятков младенцев. И эмоциональные переживания были настолько связаны с соматикой пауков, что случалось, что паучица теряла сознание на родах и потомство гибло расползшись или придавленное роженицей. Доктора давно уже мечтали покончить с такими бедами.
Паучиха удерживала близ себя потомство ярким эмоциональным излучением и этим же способом, но на другой частоте - загоняла свое новорожденное потомство себе на спину. Пока еще никому не удавалось точно воспроизвести этот излучаемый родовой набор пауков (хотя такая помощь для бедствующих кораблей иногда требовалась), потому что из-за каких-то предрассудков Волглы, которые пауки объяснить на стандартном не удосужились, роды паучиц проходили уединенно.
Поэтому при несчастных родах паучата раздавливались или разбредались раньше, чем до матери добирались. Особенно плохо было второе - едва расползшись, маленькие паучки глохли от шока одиночества и полностью отключались от окружающего. Даже если их находили, малыши все равно умирали от голода, не выходя из комы до последнего мига.
Алексии и Лане это тоже было известно.
Девушки всосались трубой коридора-переходника из отсека птицекостных, летающих Омфало с Тиберии, и вынеслись его пневматическим дыханием прямо сквозь мимикрирующую на уровне элементарных частиц крышу спайдера внутрь, на свободные места. Лана смахнула каплю теплой росы с века, отметив, что не иначе мнемограмма оставила слишком уж явный отпечаток в ее биологии - Алексия была суха как лист.
Спайдер был битком набит разумными овощами, девушки видели сквозь его прозрачные изнутри стены, как множество таких же, мимикрирующих спайдеров,с ходу приспосабливающих свою внутреннюю среду к биологии пассажиров, спешит к коридору-артерии, ведущему к холлу гостевой шлюзовки.
По потолку и под потолком лился поток хрупких насекомообразных эмпатов и огнедышаших дракончиков-технологов, славящихся трудным характером. По полу струились безумно прекрасные, словно сказочные и реальные русалки, полу-люди с Веги со змеиным хвостом вместо ног, по стенам спешили Члены Тельфианского Генерального Содружества: с виду - нечто вроде жука-скарабея и тех же размеров. Только в одиночку тельфиане и значили не более жука в смысле разума, а достигнув определенного критического количества становились членами единого разумного организма, состоявшего из многих особей.
Долгое время тельфиане воевали между собой, в попытках присоединить к себе-коллективному организму, как можно больше составляющих его жучков-тельфиан. Пока все тельфианские организмы не сообразили наконец заключить содружество и напропалую не принялись обмениваться своими частями вместо войн.
Разумные муравьи на уровне невербального взаимодействия тоже вели себя иногда как единое разумное существо, хотя и без того каждый гигантский муравей, а они были человеческих величин, обладал разумом.
Каждый тельфианский организм лелеял мечту включить в себя представителей иных миров, и потому тельфиан среди встречающих шаттл муравьев было умопомрачительно много.
Мелькали Призраки, спруты, кентавры, бабочки с Чарусы чередовались с костлявыми невидимками, сбросившими ради встречи, чтобы не быть задавленными в толкотне, коконы скрученного пространства, который невидимки вечно таскали на себе, словно латы. Разумные Склисы, по виду - натуральные коровы с крылышками, меланхолично переступали средь мелюзги или выглядывали из спайдеров без верха, которые предпочитали разумные растения, качавшие ветвями над их перепончатыми крыльями.
Проплывали разноцветными шарами мыльных пузырей Монаты - космические рыбы, которые жили среди Космоса, как дельфины и киты в земных океанах, и время от времени ныряли подышать на подходящие планеты.
Монаты обходились без кораблей и вообще без домов. Подобным образом существовали лишь СРТТ, чье двойное ТТ на конце указывало на способность приспособления практически к любой среде обитания. СРТТ способны были жить где угодно и в каком угодно виде. Меняясь одновременно с изменением среды обитания. Только не умели так надолго "задерживать дыхание" как Монаты, и в Космосе могли находиться не более недели. Поэтому СРТТ, хоть и не строили домов на своих планетах, все же предпочитали жить оседло и путешествовали в кораблях.
Законопослушные представители ночных кошмаров древних землян перемешивались с их прекрасными грезами, сопровождаемые обыденными, на первый взгляд, животными и предметами, которые тоже были разумны.
На Станции, или в Госпитале, как ее по привычке называли, каждый день так: - куча событий, что, ясен пень, и должно быть при куче народу.
Спайдер Алексии истаял, выпуская пассажиров в холл против шлюза и сложился по молекулке в рукаве пустого коридора, ведущего к начальной спайд-остановке.
Стю, Герман, Андрей, Наташа, невозмутимые Мерседес и Тимоти стояли вместе с трантором Ганешей и эмпатом( существо, которое воспринимает чужие эмоции и может передавать свои) Приликлой близ свободной площадки перед дверьми шлюза. Приликла весь дрожал от своего и усиливаемого чужими эмоциональными всплесками, возбуждения. Его тонкие лапы и комариные крылья трепетали словно от ветра в такт дребезжанью ушей Ганеши.
- Ну и ветер вы устроили, - сказала Лана. Алексия выпустила ее руку и кивнула. Друзья ответили взглядами и снова повернулись к дверям шлюза.
Муравьи будут выходить оттуда цепочкой, группками, загружаться в спайдеры с сопровождением мониторов и гидов и ехать заселяться в свободное крыло в гостевом ярусе Госпиталя.
Стю изрядно нарассказывал им о лабораторных чудесах и успехах, так что, не спящие почти, как выяснилось, муравьи возжелали поселиться на стыке гостевого и лабораторного соединений, примыкающих к ТЕКЕ: складу и хранилищу необъятной информации на всевозможных носителях, - где с чисто самурайской дотошностью и неуклонностью собирались штудировать граниты и древа познаний.
Встречающая масса заволновалась: транслятор общей связи Госпиталя сообщил о выходе первой группки муравьев из шаттла к дверям шлюза, готовым открыть холл со встречающими.
Алексия искоса посмотрела вокруг. Атмосфера была пригодной для дышащих кислородом, так что представители рас, подобным земной, были без фильтраторов и преобразователей или скафандров. А вот хлородышащие свинообразные ПВСЖ, например, или моржеобразные ФРОБы, были "упакованы" в скафандры от и до. Нежные Омега (названные из-за похожести на эту букву алфавита), делящие планету с Омфало, и бывшие даже для Омфало хрупкими, скафандры тоже надели: из опасения быть сломанными. А вот личные трансляторы, мини-советчики и переводчики, носили все в Госпитале.
Неожиданно Алексия наткнулась взором на немигающий взгляд круглых желтых глаз большого нахохленного инопланетянина в перьях и с когтями на концах крыл, похожего на пасмурного земного воробья. Ого! Воробей - гигант: "Да он выше и крупнее меня," - машинально отметила Алексия. Внезапно она ощутила, что в ее сознание вежливо стучатся, призывая к общению без речевого транслятора. Алексия настроилась на беседу и поймала мысленную волну, но вдруг с удивлением обнаружила, что кто-то обращается к ней так, словно изучает ее под лупой, не выражая своих мыслей словами, в привычном их понимании. Алексия страшно удивилась и вскинула полуприкрытые было бирюзовые глаза на Воробья.
- Алекссия, - не глазей, прошипела Лана. - Для землянина ты ведешь себя невежливо.
Дрогнув, полуобернулся Тимоти. Казалось он хотел что-то спросить, но передумал.
- А ты что? Ничего не услышала? - осторожно спросила Алексия у Ланы.
- А я должна была что-то слышать?
- Нет, это не...Не совсем понятно. Это не словами - с запинкой произнес Тимоти. И поискал взглядом Воробья Алексии.
На долю секунды все окружающее перестало для Алексии существовать, словно она куда-то провалилась, смутно чувствуя, что где-то там, где она оказалась, рядом находится Тимоти.
Чужие мысли чужого сознания вихрем метались в сознании девушки. Виртуальный мысленный фильм закружился в Алексии. Ей и Тимоти мысленно представлялись, пересказывая краткую историю прожитой жизни. Они увидели как сами передавали внеземлянину его образ в их представлении: большой взъерошенный Воробей. Тимоти и Алексии показалось, что они слышат беззлобный скрежещущий смех: "Мое имя - Корханн."
- Алексия - дрогнули губы девушки. Корханн вежливо шаркнул и все стало вновь обычным, только круглые глаза Воробья напротив чуть пригасли, показывая переключение внимания, да Тимоти задумчиво моргнул, кинув на Корханна прощальный взгляд и отвернулся к открывшемуся шлюзу, откуда выходила первая цепочка муравьев. 30.05.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.