ПРОВОКАЦИЯ

ПРОВОКАЦИЯ


На добро, отвечай добром, на зло – справедливостью. Конфуций.


Просыпаться не хотелось, всегда хочется ещё чуть – чуть понежиться. Ночь беспокойная была, ворочался всё время с боку на бок – кружилась голова – химеры снились и только под утро по-настоящему заснул. Виктор лежал в постели с закрытыми глазами и рядом с ним крепко прижавшись, печаль лежала. Она его уже, как год не покидала – жалела. Вспоминать ни чего не хотелось, но куда денешься, когда мозг так устроен и тебя не спрашивает, а сверлит твои клетки грустными воспоминаниями – терпи. Пока склероз войну им не объявит и не возьмёт всё под свой административный контроль.
Печаль, как женщина родная, вместе с ним переживала, всё понимала, но была настырна и постоянно ему напоминала: расслабься, раскройся, груз с души с ними и легче станет, но Виктор, как мог, сопротивлялся, пока она его так достала, что не выдержал и решил кусочком жизни поделиться. Вдруг на самом деле легче станет, а возможно кому поможет…
Но, чтобы полностью всё наболевшее излить, должна быть грамотейка, которой, как раз и не хватало, ведь в институтах не учился, образование, как Рэй Брэдбери, в библиотеках получал – расширял свой узкий кругозор. Всё остальное, чем обладал – шахматы научили аналитику с логикой познать, что помогло в дальнейшем меньше спотыкаться, когда нужно мог веское слово сказать, хотя признаться надо на жизнь он не в самоварную трубу смотрел – изнанку видел не понаслышке, пришлось не раз соприкасаться. Не только розы нюхать, но и в говне купаться.
Это приключение, которое произошло с ним год назад выеденного яйца не стоит, если бы не случилось на закате его трудового пути. Иначе, как пакостью эту искусственную мерзость, сотворённую мелкими людишками не назовёшь, слов приличных не подобрать, но, что есть, то есть. Часы и пешки назад не ходят.
На целине бывал, плотину строил, вгрызался в мерзлоту, где тачка мать родную заменяла, руководил и подчинялся. Стране всю жизнь отдал. Она к нему с тухлой благодарностью, улыбкой сморщенной. Сказала, как в лужу пё****а: Ты «демократию» хотел? Вот получи, «экстремист» гранату! Чтоб ели - ели на жратву хватало, а жить – то надо. Власть с криминальным душком законы сочиняет, что в пору в петлю залезть – инстинкт самосохранения не позволяет.
В обстановке, когда «гопник» друзей и свору приближённых обогащает за счёт простых обманутых людей. Со всей планетой «пересрался». Воюет, помогает всякой нечисти у власти задержаться и сам не против крякнуть на «боевом» посту. Мечтает, что на лафете на кладбище свезут. «Тут не до жиру быть бы живу».
Виктор решил в интернете покопаться с надеждой. Вдруг у кого – то совесть пробудится, и кинут круг спасательный «утопающему» с разбитого корыта. Он удивился, когда сходу налетел на объявление: «Госпечати» требуются продавцы в киоски, пенсионерам приоритет. Пять раз перечитал, всё казалось ему, что буквы не правильно расставляет, но всё оказалось так, как написано. Фраза: пенсионерам приоритет, очень понравилась.
Он тогда когда читал, конечно, предположить не мог, в какую навозную кучу вступает. Но надо быть честным для него навозная, а кому – то булка с маслом.
Виктор с годами выработанной привычке в долгий ящик, поход за новыми ощущениями не откладывал, всегда знал: «куй железо пока горячо». На другой день с утра, как штык был в отделе кадров. Инспектор, молоденькая девочка с ямочками на щёчках – будем честны, должность солидная и без протеже на неё не попадёшь – лишних вопросов не задавала. Оформила, как требовал закон, с трудовой книжкой, на прощание сказала: Вам позвонят, пройдёте стажировку, а там ваш непосредственный начальник, менеджер, укажет вам киоск, где будете трудиться.
Солнце не успело зайти, как затрещал старенький мобильник и не знакомый голос спросил: - Вы, такой – то, который оформился на работу в «Госпечать»?
- Да, это я – ответил Виктор – несчастный пенсионер, которому «Госпечать» руку помощи протянула. На другом конце было слышно, как усмехнулись. – Для нас помогать пенсионерам важнейшая задача – ответила трубка – вы наверно догадались. Я ваш менеджер.
- Ну, кто бы мог со мной о помощи говорить, как не мой новый работодатель – ответил Виктор.
- Вот и отлично, завтра можете прийти на стажировку?
- Без проблем.
- Записывайте. Загородный 15 киоск «Госпечать» спросите Анну Петровну. Она у нас старый заслуженный работник и через неё проходят все вновь поступающие на работу киоскёрами.
- Понял, когда мне приходить?
- Завтра к десяти часам, назовёте свою фамилию, она будет в курсе.
- Спасибо. До свидания.
- Да, чуть не забыл, пройдёте стажировку, сразу мне от звонитесь.
- Будет сделано – ответил Виктор и отключил свой телефон.
На другой день ровно в десять он был на Загородном проспекте. Анна Петровна встретила его благожелательно. Они быстро нашли общий язык. Женщина она была контактная – работа обязывала. Тут же поставила его в известность, что у неё уже есть внуки и замужем она вторично. Годы не скрывала: сорок девять, но выглядела лет на тридцать пять. Вся из себя с претензией на повышенное внимание, одета по-молодёжному: в обтянутых джинсах, макияж без лишней штукатурки, маникюр ничего особенного, но зато какие ногти – настоящие орлиные когти, того и гляди, как полоснёт… Муж наверно молодой про себя подумал Виктор, но озвучивать свою мысль не стал.
Всё, что положено знать по работе она ему объяснила, как простую арифметику, только потом когда он начал работать самостоятельно он понял, что всё не так просто, как ему поначалу показалось. Попили чайку и расстались, как брат с сестрой. Контактная женщина – это от неё не отнимешь, может и умеет в доверие входить, поэтому, и назначена инструктором – пудрить мозги пенсионерам.
Попрощавшись с Анной Петровной, Виктор, не откладывая в долгий ящик, тут же не отходя от «кассы» позвонил своему менеджеру.
- Здравствуйте – это я стажировку прошёл « готов к труду и обороне» - доложил Виктор, постарался говорить радостным голосом, с расчётом, что оценят его желание начать трудиться « в поте лица».
- Отлично! Как вам Анна Петровна? – спросил его новый начальник.
- На своём месте – ответил Виктор – поэтому сразу и звоню вам, не откладывая хочу заниматься пропагандой и агитацией. В трубке засмеялись: Не дурак – подумал Виктор.
- Это хорошо, что у вас такое желание, Давайте тогда так договоримся. Вы едите на метро до улицы Ленсовета 24, там находится киоск, где и будет ваше рабочее место, познакомитесь со своей сменщицей, зовут её Марина Аркадьевна, она вам даст ключи от киоска и договоритесь с ней, когда и как будете друг с другом меняться.
- Коротко и всё понятно – ответил Виктор – уточнить можно, а то вдруг мимо ушей пролетело?
- Уточняйте!
- Ленсовета24 зовут: Марина Аркадьевна.
- Точно! – ответил менеджер – я к вам на днях заскочу, познакомимся поближе.
- Хорошо, буду ждать – хотел добавить с нетерпением, но сдержался – до свидания. Телефон отключил и быстрым шагом пошёл к ближайшему метро «Пушкинская». На техно ложке сделал пересадку и через двадцать минут выходил из метро на московский проспект. От метро пешочком до Ленсовета десять минут спокойным шагом.
Быстро не спотыкаясь, засекая время, чтоб точно знать и не опаздывать в дальнейшем на работу он дошёл до киоска с виду похожего на небольшой стеклянный павильон, размер, правда, смутил: два на два. Заглянул в «амбразуру» - окошко, от, куда гражданам прессу выдают. Виктор представился: Я ваш сменщик, если вы Марина Аркадьевна.
- Заходите, мне Митя позвонил. Я вас жду, – ответила женщина хрипловатым голосом. Виктор зашёл в киоск. Свободного места не было вся внутренняя начинка в стендах и стеллажах загружена товаром, помимо газет и журналов в глаза сразу бросилось настоящее море детских игрушек и всевозможной канцелярщины… - Ого! Сколько товара – удивлённо сказал Виктор – попробуй всё запомнить склероз тут не помощник.
- Так кажется – ответила Марина – через неделю с закрытыми глазами всё знать будете. После её слов Виктор обратил внимание на её внешний вид: не высокого роста с натруженными руками без маникюра волосы крашенные – седину прикрывают, мелькнула мысль, а взгляд остановился на лице – помятое, но не от тяжёлой жизни – стакан презрения не вызывает мимо не пронесёт, в этом он не сомневался.
- Марина, кем до этого трудились? – спросил Виктор – пока не нашли интеллигентную работу.
- В торговли мучилась – грустно ответила Марина.
- По какому профилю «стресс» испытывали?
- Общепит.
- Сочувствую, там от одних только запахов жрать отучишься, – лицемерно покачав головой, ответил Виктор, а про себя подумал: «Сука ты, Марина. Уж где, где, а в общепите всё ворьё окопалось с тобой ухо нужно держать востро .» И время показало, что оказался прав на сто процентов: – скоро холода начнутся – продолжил он – в этом стеклянном « бункере» до костей промёрзнешь.
- Да нет – ответила Марина – есть трамвайная печка обогреватель «ветерок». Кто до этого работал, не жаловались. Всё быстро нагревается.
- Будем надеяться, что и зима будет не как в блокаду. Мы хоть тогда и не жили, но читали об этом много – вздохнув, высказал своё мнение Виктор.
- Главное в нашей работе собирать вовремя возвраты.
- Мне Анна Петровна показывала вроде ничего особенного.
- С виду ничего, но если что – то пропустил, высчитывают, хотя первые два месяца работы можно ошибаться.
- Анна мне не слова на этот счёт не полслова. Если можно ошибаться два месяца, то и в дальнейшем это значение не имеет. Напрягают, чтоб были внимательны: «мышей ловили».
- Возможно.
- Да ладно с этим в процессе разберёмся. Марина, ты лучше скажи, когда мне выходить?
- Вот возьмите ключи от киоска – сказала Марина подовая ему ключи – давайте я вам покажу, как жалюзи открывать и закрывать. Они вышли из киоска. В руках у неё был металлический крюк, которым она ловко поддела, жалюсь и опустила её вниз.
- И все дела, два оборота ключиком и ни кто никогда не взломает – говорила Марина, показывая Виктору, как всё замечательно работает – рекламу не забывайте на ночь убирать, а то бомжи свиснут. Они здесь шаркаются с утра до вечера. Вы в курсе, что работаем два через два.
- Да в курсе, все так работают ,– ответил Виктор.
- Я сегодня первый день, завтра отработаю, а потом вы выходите.
- Договорились. Я не буду тогда уж в ларёк заходить – ответил Виктор – давайте прощаться. До свидания.
- Счастливо, если, что будет, не ясно звоните, мой телефон у вас есть.
Через день Виктор вышел на работу, и потекли трудовые будни. На работу приходил в шесть тридцать утра. В это время привозили текущую прессу и дополнительный товар. Необходимо было всё принять и свериться с накладными. Клиенты, как правило, раньше восьми не появлялись. Большинство было падкими на жёлтую прессу. «Комсомолка « шла на ура. Народ привык гавно глотать, а комсомолка научилась полуправдой изъясняться. Вот, как не странно прохановская «Завтра» таким успехом не пользовалась – это было удивительно. Проханов такой весь из себя патриот, но людей наверно смущала его ложная прямолинейность, когда он говорил: у меня всю родню репрессировали, но Сталина я всё равно люблю. В этих словах было что – то болезненное. По видимому в детстве его не до любили не кому было в макушку поцеловать, по головке погладить, вот и выросла деточка с комплексами. Заставив себя пропитаться идеологией «красного фашизма».
Разные были клиенты, но Виктор держал себя независимо от собственных воззрений и взглядов на текущие события внутренне находился в строгом нейтралитете – продажи на первом месте. У него это получалось, но иногда бывало не по его инициативе, приходилось отвечать на вопросы любопытных граждан, которые его задевали.
- Вы уважаете нашего президента? – это был один из самых ходовых вопросов.
- За что его уважать – с иронией отвечал Виктор.
- Ну как же за что, жить стали лучше.
- А причём тут ваш любимый президент? – спрашивал он – это не его заслуга.
- Как не его, тогда кого?
- Нефти и газа – отвечал он со смехом – жаль, что не понимаете. Бывший хоть и алкаш, но нефть при нём стоила пятнадцать долларов, а при нынешнем сто двадцать. Обезьяну поставь и она справиться с таким – то баблом, жить станет лучше.
Были и такие, которые соглашались с тем. Что нынешний бессменный вождь всех достал и надоел до ужаса, но заменить – то его не кем. Тогда Виктор спрашивал: Вы обкомовского алкаша уважаете? В ответ махали руками – да ты что, его все ненавидят.
- Вот именно не на видят, хотя он где – то и старался, но денег в бюджете у него было с гулькин **й – Виктор делал паузу и продолжал – он вывел ни кому неизвестного человека и сказал. Вот ваш новый президент и все как бараны на бойню пошли и дружно проголосовали, а теперь делают удивлённые глаза и говорят: заменить не кем. Вам хоть обезьяну ставь, проголосуете и будете удивляться, как же так обезьяна в Кремле оказалась.
Многим такой ответ не нравился. Но ни кто, как правило, и не пытался опровергнуть эти слова, а если кто – то пытался, то нёс сплошную ахинею. На что Виктору приходилось говорить: - У вас кататимное мышление.
- Это что ещё за кататимное? – удивлённо спрашивали наши советско – образованные граждане. Ни кто не знал.
- Фамилию Щеглов слышали? – спрашивал Виктор. Кто – то слышал, кто – то нет. Приходилось объяснять, что Щеглов – это известный в стране сексолог и психотерапевт, профессор, доктор наук с реальным дипломом, который научно обосновал ход мыслей нашего «продвинутого общества».
Говорил это Виктор, не скрывая иронии, и всегда доводил мысль до конца – общество для которого факты и аргументы не существуют, оно верит только тому, что ему нравится. Для него – это есть истина ,то есть ему этому обществу полностью свойственно кататимное мышление. Это стадо не может называться народом – это бараны наполненные цитатами полублатного вождя, который несчастную страну в дерьмо загнал.
Народ считает, что вождь его с колен поднял. Были у него и другие мысли, о которых он никогда не распространялся, для себя считая, что главная проблема в воспитании ни в одном обществе нет такой пословицы: «Я начальник ты дурак», а у нас её все знают и ей живут, каждый считает, что его недопоняли, амбициями пропитаны насквозь и очень мало тех, кто прислушивается к другому мнению. Когда ему приходилось говорить затасканную истину: «рыба гниёт с головы». То многие с издёвкой отвечали: - Что опять презик виноват?
Виктору приходилось пояснять, что дело не только в «фюрере». Он хоть и главный в голове, которая ниже поясницы, но раковая опухоль состоит из многих клеток: АП. – БД. – ГД. – СФ. – ВС. – КС. Всё остальное метастазы, поэтому болезнь становится неизлечимой.
Такие разговоры даром не проходят, всегда найдутся люди, для которых встать с колен – это значит нас***ь другим. Известно, что зло всегда делать легче чем добро, всего не предусмотришь, но то, что произошло с Виктором – хуже зла – провокация работодателей.
Весна – конец апреля. Воскресный день обещал быть по-весеннему тёплым. На работу в воскресения можно было выходить к девяти утра. Виктор выспался, быстро доехал до метро московская и не спеша шёл от метро к своему рабочему месту всей грудью вдыхая свежий весенний воздух. Оставалось метров пятьдесят до киоска, когда ему показалось, что, что – то с ним не то. Он прибавил шаг, полминуты и был на месте «япона мать!» - непроизвольно вырвался возглас – киоск был взломан.
Виктор растерянно смотрел и глазам не верил, какому дебилу захотелось взломать газетный киоск. Рисковать свободой – ради чего? Вопрос, на который не каждый идиот ответит.
Киоск он, что из себя может представлять: металлический каркас из угольников по ним ходят роль ставни. Взломать не так просто, нужно отогнуть угольники, а для этого недюжинная сила нужна, потом разбить витрину и только тогда можно проникнуть вовнутрь и после возникает вопрос, что брать: газеты, канцелярщину, сувениры, игрушки… ладно взял. Куда девать это «барахло»? Вопрос не праздный. Виктор был в недоумении, а когда увидел, что витрина цела, а разбито только окошко выдачи товара, окончательно понял, что – то здесь не так. В окошке лежала записка с интересной информацией: Когда обнаружите взломанный киоск, позвоните по этому телефону и подпись – полиция. Виктор оглянулся вокруг, не одной души близко не было, и решил звонить не в полицию, а своему прямому начальнику: Дмитрию.
Трубка сходу ответила, как вроде ждала звонка. Виктор сообщил о случившемся, сразу последовал вопрос: Вы заходили в киоск?
- НЕ посчитал нужным – ответил Виктор – вдруг там труп.
- Трупа там быть не может – на полном серьёзе ответил ему Дмитрий, так и не почувствовав иронию в словах Виктора – ждите сменщицу я ей позвоню, чтоб пришла и не куда не уходите, потом приедет ревизор проверить наличие товара.
- Я вас понял – ответил Виктор – в полицию звонить?
- Не стоит, сами разберёмся.
- Хорошо жду ревизора и Марину – ответил Виктор – вы приедете?
- Мне не зачем, ревизор разберётся. Дмитрий отключил мобильник, прервав разговор.
Виктор был слегка удивлён и ошарашен, но выводов пока ни каких не делал, стал ждать, когда придёт Марина, чтоб вместе с ней открыть киоск.
Долго ждать не пришлось. Она появилась быстро и только спросила: - Ты в киоск заходил?
- И не думал – ответил Виктор, жду тебя. Они открыли киоск и вошли внутрь. Если кто – то мог подумать, что там бардак, то он глубоко ошибся. Глазам предстала изумительная картина, двумя словами – идеальный порядок. Обезьяна не сумела бы так ловко провернуть ограбление – зайти и выйти словно тень, а не физическое тело. Не одна газета не сдвинута, всё на своих местах кроме разбросанной жевательной резинки и что самое интересное – выручка за предыдущий день лежала там, где её Виктор оставил и это б** называется ограбление, про себя подумал Виктор, но вслух выразил искреннее удивление. Марина удивлялась вместе с ним, по всей видимости, была поставлена в известность и наблюдала, как Виктор поведёт себя. Все, участники этого шоу, рассчитывали, что он деньги возьмёт… и репутацию свою угробит навсегда – воришка мелкий. Понимать это было смешно и грустно. Дебилы, придумавшие эту провокацию думали, что он такой же дебил, как они.
Скоро приехал ревизор и дежурная бригада по ремонту. Марина ушла домой, работяги быстро всё восстановили в первозданном виде, а Виктор вместе с ревизором проверял наличие товара. Все, как и следовало ожидать, оказалось на месте, но Виктор продолжал возмущаться «ограблением» на полную катушку дурочку включив. Ревизор слушала внимательно, и он понимал, что его реакция будет доведена до сведения тех, кто отдал этот мутный приказ – имитировать ограбление.
Не украл, не позарился – ожидание мерзавчиков не оправдались. Кто – то может сомневаться, что невинных – мерзавчиками называют. Виктор в этом не сомневался и считал, что фактов достаточно.… Для того чтобы крыс – называть крысами.
Претензий по поводу ограбления ему ни кто не предъявил. Время, летело незаметно, четыре месяца пролетело, как с белых яблонь дым – без приключений, прошла очередная ревизия. На сверку документов подбивать баланс поехала Марина – её очередь. Виктор работал, как обычно и не каких предчувствий у него не было, когда зазвенел мобильник – звонила Марина.
- Виктор Александрович у нас неприятности – услышал он её дребезжащий голос.
- Это, какие ещё неприятности? – удивлённо спросил он.
- У нас недостача двадцать тысяч – плачущим голосом сказала Марина. Виктор от услышанного чудом на пятую точку не приземлился.
- Двадцать тысяч – сорвавшимся голосом переспросил он.
- Да, двадцать – всхлипывая, ответила Марина. Виктор постарался взять себя в руки и уже спокойно сказал, – приезжай, разберёмся это не телефонный разговор.
Новость была ошеломляющая – сто процентов знал, что копейки не взял и если даже он ошибся или Марина – это плюс, минус тысяча, но пусть две, но не двадцать тысяч. Он сидел растерянный и не знал, что делать, как воспринимать эту информацию. Растерянность прошла, и он решил проверить документацию. В киоске хранились копии документов – отчёт о сдачи выручки за каждый день и месяц. Виктор взял папку, где всё это было расписано, калькулятор и внимательно стал пересчитывать каждый месяц от прошлой ревизии, картина сразу стала проясняться. Выходила интересная история, он постоянно сдавал на пять – шесть тысяч больше чем Марина, но один месяц чудесным образом удивил его.
Все киоскёры знают, и руководство знает, что находясь в одинаковых условиях, как принято говорить: выше крыши не прыгнешь. В течение месяца все сдают примерно одинаковую сумму денег от продаж, разница может быть в зависимости от таланта киоскёра максимум две – три тысячи, а разница в пять – шесть тысяч уже вызывает подозрение в нечестности. Но июнь месяц в этом плане оказался выдающемся: у Марины было пятнадцать рабочих дней и у него пятнадцать. Марина сдала за месяц в кассу сумму тридцать тысяч, а он сдал пятьдесят тысяч – разница существенная. В этом случае доказательства не требуются – женщина решила поживиться за счёт напарника, но тупой мозг бывшей советской торговки не понимал, что есть такая наука – математика.
У которой есть правило, что если, имея подлые наклонности: **й съешь, то обязательно два вы***ешь.
Виктор, ознакомившись с документами, что скрывать облегчённо вздохнул, его это не удивило – советские они такие, только дай почувствовать безнаказанность с гав**м съедят. Удивило другое, что как долго не проявлялась, но наверно инсценировка ограбления, в котором она косвенно участвовала, привело её к мысли, что она будет вне подозрения, а что есть документы способные её изобличить – по скудости ума в её голове не укладывалось.
Виктор отложил папку с документами и стал ждать. Прошло не больше часа и «красавица» нарисовалась с виду вся такая взволнованная. Здрасти, не сказала, первая её фраза была: - Виктор Александрович, что нам делать? Говорила так естественно, что если не видеть документы, которые её полностью изобличали – вместе с ней заплакал бы от горя. Опыт – жить помогает. Не смотря на неё – противно было. Виктор спросил: - Марина, как ты объяснишь, что каждый месяц я сдаю в кассу на пять – шесть тысяч больше чем ты, а за июнь вообще разница в двадцать тысяч. Он повернул голову и, не скрывая презрения, посмотрел ей в глаза. Она увидела и оценила его взгляд, вся съёжилась и ни чего не говоря икнула от страха. Виктор увидел её испуг, усмехнувшись, сказал: Смотри не обоссысь.
- Бить будешь? – испуганным голосом спросила она.
- Иди в жопу! – ответил Виктор – ещё посадят из – за такого дерьма. Пошла вон!
- Нам не доплачивают! – выкрикнула она, думая, что это её как – то оправдывает. Быстро не оглядываясь, исчезла из киоска. Виктор даже в след ей не смотрел – боялся рвотного рефлекса.
Через два дня Виктора вызвали в главный офис, выдали аванс, претензий по поводу недостачи ни кто не предъявил, но перевили в другой киоск. Марину, как он узнал – не уволили. Отсюда он сделал вывод, что эта могла быть очередная провокация, просто ни кто не ожидал, что он догадается проверить документацию, а может и ошибся – вникать не хотелось. В дальнейшем пришёл к выводу, что не ошибся.
На новом месте жизнь потекла в прежнем ключе. Патриоты, то есть стукачи не куда не делись, как были, так и остались – это конечно его конспирологические выводы, но они, как правило, всегда находят место в жизни. Администрация от своей цели не отказалась уволить его, или вынудить уволиться – очередная ревизия подтвердила эти предположения.
На другой день после ревизии ему позвонила ИО. Директора «Госпечати» Людмила Ивановна и, не скрывая радости, сообщила, что в его киоске недостача четыре тысячи, сменщица вне подозрения и добавила, что у Марины, которая, как оказалось, не была уволена – всё замечательно. Виктор не успел и слова ответить, Людмила Ивановна отключила мобильник.
Он понял – дышать не дадут нужно увольняться, что и сделал, написал заявление, что в следующую смену он уже не выйдет, а прибудет в офис для оформления окончания своей трудовой деятельности. Заявление оставил в киоске, чтоб сменщица передала. Не дали трудовой подвиг совершить, но и **й с ними – подумал он – написал последний раз отчёт и без сожаления покинул своё рабочее место.
На другой день ему позвонил менеджер и сказал, что его ждут в офисе в среду для сверки документов и оформления расчёта. Виктор для себя прикинул – неужели хватит наглости высчитать с него четыре тысячи.
Всё оказалось гораздо интересней. На что только способны грязные поступки, которые хотят казаться белыми – дерьмом не запачканным.
Перед киоскерами, прибывшими на сверку, выступила Людмила Ивановна. Вся её речь была насыщена словами: правда, честность, справедливость. Руку дам на отсечение, если кто – то посмеет обмануть вас. Мы одна команда… - говорила она, под конец, как бы, между прочим, заметила – бывают случаи, что мы думаем у киоскёра недостача, а на самом деле он не виноват, специалисты не успели проверить все документы и поторопились с выводами. Виктор понял, что эти слова обращены в его сторону. Заканчивая свою пламенную речь, она обратилась прямо к нему: Виктор Александрович мы сожалеем, что вы уходите от нас, но не смеем вас задерживать. Виктор ели сдержался, чтоб с хохоту не покатиться, но пол был грязный – это его остановило, только подумал – умеет людям мозг промывать.
Кто – то считает – это умением работать с людьми, находить контакт. Виктор на это смотрел с высоты своего жизненного опыта – производственное шоу.
Людмила Ивановна закончила парить людям мозги и, повернувшись к Виктору сказала: - Виктор Александрович пройдёмте ко мне в кабинет я дам вам расчёт, чтоб вас не задерживать. Он обрадовался, что всё так быстро решается на секунду не задумался, почему расчёт дают не в кассе не бухгалтерии, а в кабинете начальника. Трудно всё предусмотреть, но как оказалось, это было, продолжение грязного детектива.
Они прошли в кабинет, Людмила Ивановна достала ведомость и предложила ему расписаться, что он и сделал. Сумма была более чем скромная двенадцать тысяч. Только он собрался, уже руку протянул, чтоб с деньгами познакомиться, как неожиданно она голосом удивлённым, как юная первоклассница, чуть ли не вскрикнула: - Ой, господи, а мы же возвраты не подсчитали – извините Виктор Александрович, я сейчас Аню позову, она у нас за этим следит, и быстренько вопрос решим. Она взяла трубку телефонного аппарата и позвонила по местному номеру: - Анечка быстро ко мне. Аня появилась мгновенно.
- В чём дело Людмила Ивановна?
- Анечка проверь возвраты с Виктором Александровичем. Я чуть было не забыла. Красиво соврать – это искусство.
- Хорошо сейчас всё сделаю – ответила Анечка – пойдёмте со мной Виктор Александрович. Виктор вместе с Аней вышли из кабинета Людмилы Ивановны, прошли по коридору и зашли в большое офисное помещение, где находилось несколько сотрудников «Госпечати» каждый был занят своей работой. Виктор обратил внимание, что все сотрудники были женского пола не старше тридцати.
- Вас здесь целый букет. Не скучно? – спросил он.
- Некогда скучать – ответила Аня – от компа голову не оторвать. Давайте проверим ваши возвраты. Они сели к столу Аня включила программу контроля за перемещением товара и за пять минут он уже знал, что вовремя не сумел сдать возврата на две с половиной тысячи. То, что ни кто не уничтожал книги и игрушки которые были во время не возвращены, сомнений не вызывало, но он не спорил. Аня выполняла, что ей было сказано, такая же подневольная, как и все, а таким способом кто – то неплохо зарабатывал. Жить на зарплату у нашего бизнеса не принято в этом он убедился, когда они с Аней вернулись в кабинет Людмилы Ивановны, и Аня отдала ей список невозвращённого товара.
Аня ушла на своё рабочее место, Людмила Ивановна ознакомилась со списком и тяжело вздохнула, можно было подумать, если не знать, как они умудряются один и тот же товар продавать в разных киосках – как ей тяжело говорить.
- Виктор Александрович – сказала она голосом, в котором сочувствие от лицемерия было не отделить – я вынуждена высчитать с вас две с половиной тысячи.
- Ну, что делать, сам виноват – ответил Виктор, всем видом показывая, что он полностью с ней согласен. Смешно было не понимать, что если что – то пытаться доказать будет не только бесполезно, но только хуже может быть, так пересчитают, что и оставшиеся гроши не увидишь.
На этом полукриминальное расставание не закончилось. Людмила Ивановна отсчитала ему, из двенадцати тысяч за которые он расписался девять с половиной, ведомость в которой он расписывался, осталась неприкосновенной. Он взял деньги, молча сам себе процитировал: сколько обезьяна не хитри, а жопа гола.
То, что люди совершая мелкие криминальные поступки, считают естественным ходом жизни – это уже давно в нашем обществе принято и никого это не удивляет и даже те, кто их не совершает, относится к этому лояльно, как в таких случаях говорят: не пойман не вор.
Как бы там не было, а он был доволен, что покидает организацию, где голова прогнила на столько, что считает – обманывая пенсионеров, она помогает им выжить. Попрощался интеллигентно без намёка, что в глаза смотрит, а ж*** видит. В кадрах получил трудовую, не забыв всем девочкам, раздать воздушные поцелуи и покинул территорию «Госпечати».
Печаль ждала его на проходной, обняла и крепко поцеловала – эта была лучшая награда. Теперь я от тебя не отстану – сказала она.
Вот что получилось в результате её настырных просьб – читайте сначала. Он понял, что поступил правильно.
Людмила Ивановна ознакомившись с эти вполне объективном изложением – обидится на полном серьёзе – могла же хуже сделать, но не сделала, а он скотина неблагодарная…. Прости сука!


КОНЕЦ 30.10.2017

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.