Леонтьев Константи

Шоу Митьки Усосова

Село Мурзилово борется за урожай и надои молока в 40 километрах от нашего райцентра. Но славно оно до последнего времени было не центнерами с гектара и литрами с коровы, а убойным самогоном. Издавна зелье это гнали в Мурзилово с душой и выдумкой, а употребляли с удовольствием и регулярно. Даже во времена талонной водки и сахарного дефицита, когда вся страна зверела от трезвости, мурзиловцы не знали в этом вопросе проблем ни в праздники, ни в будни. Брагу заводили на меду, на советской каменной карамели, на свекле, картошки, черт еще на чем знает, но производство никогда не останавливалось! Ехали сюда за опытом и первачом со всей округи, и купался во славе и авторитете мастер совхозной МТС, самородок-умелец дядя Витя, собиравший великолепные перегонные аппараты собственной конструкции. Словом, был бренд - мурзиловский первач, и этот бренд знали и уважали. Но всему когда-то приходит конец!
На ту беду был еще в селе Мурзилово клуб, и сидели в том клубе два упыря - директор Митька Усосов, и его помощник, а заодно и собутыльник баянист Женька Шарабанов. В плане организации досуга сельчан эти двое не шевелили даже пальцами ног, и в один прекрасный момент терпение многоуважаемого мурзиловского председателя Петра Семеновича Чекирки иссякло, как государственная дотация на ГСМ. Судите сами, здание, вполне еще добротное, не приносит никакой пользы, а на полезных площадях окопались два трутня, и пропивают в свое удовольствие остатки общественного культурного имущества.
Слухи разносятся быстро. Петр Семенович еще только прикидывал, что лучше устроить в здании клуба - церковь, или овощехранилище, как Митька и Женька уже просекли о грозящей опасности, зашевелились в своем логове, сдвинули в угол пустые бутылки, и начали строить планы спасения. Думали они весь вечер, а на следующий день потрясли всех жителей села известием о готовящемся в ближайшую субботу грандиозном шоу! Так они и выразились, и обозначили в своей корявой рукописной афише.
Единственное, что Митька умел хорошо делать, это убеждать других в пользе своих вредоносных идей. Он появился в правлении сразу после утренней планерки, и репьем пристал к Петру Семеновичу с просьбой о спонсорской помощи для проведения шоу.
- Какого шоу? - немного испугался председатель, и тут же пожалел, потому что Усосов принялся объяснять. Петр Семенович не переносил Митьку как зубную боль, а Митьку говорящего, как зубную боль острую. По этой причине он всегда старался быстрее от него избавиться. Поэтому долго не продержался. И вскоре по Мурзилово вихрем понеслась весть, что Усосов и Шарабанов активно обменивают выданный спонсорский комбикорм на первач. Причем продукт оный берут в разных местах, поясняя, что это важный нюанс для задуманного ими шоу.
Свадьбы, поминки и мордобой с первачом были для мурзиловцев делом привычным, но вот о шоу с первачом они слышали впервые, и немудрено, что возник нездоровый интерес.
Подошла суббота, и в означенное время клуб был забит под завязку. Такого аншлага здесь не помнили еще со времен развитого социализма, когда привозили свежий индийский фильм. Митька появился на сцене в костюме и при галстуке, его встретили разнобойными хлопками, и он церемонно раскланялся. Потом Митька сказал проникновенную вступительную речь о пользе клубной деятельности на селе, и с добрую минуту пел лицемерную аллилуйю председателю Петру Семеновичу, без участия которого эта деятельность не имела бы шансов развиваться и совершенствоваться. И прочее, и прочее и прочее. Бедняга Петр Семенович, который сидел тут же в первом ряду смущенно краснел и хватал кулаком свой нос. Покраснеешь тут, когда на тебя влюбленными глазами смотрит образина со следами хронического запоя!
- Ну, что ж а сейчас пришло время веселья! Наше шоу объявляю открытым! - крикнул Митька, а Шарабанов, глупо улыбаясь, изобразил на баяне что-то замысловатое.
«Веселье» действительно получилось отменное. Ухайдакали эти злыдни Петра Семеновича вчистую!
О самом шоу и писать даже не хочется! Да и что могли путного придумать эти пьянчуги, у которых кроме винных паров в голове ничего не шевелилось? Все идеи Митька бессовестно передрал с известных телеигр, ничего, кроме глупости и пошлости от себя не добавив. С самого начала он отобрал из зрителей добровольных участников, и, разумеется, в их число угодил Петр Семенович, которого Усосов затащил на сцену чуть ли не силком, и которому на протяжении всего действия откровенно и бессовестно подыгрывал. Скромный председатель, жутко конфузился при каждой своей победе, и все порывался улизнуть на место, но Митька вцепился в него клещом, и тянул в финал, подхалимски крича в зал, что с такими способностями их председателю пора болотироваться в губернаторы области. Под жарким Митькиным натиском Петр Семенович совсем потерялся, и когда дело дошло до супер-игры, согласился на нее с видом больного, который смиряется с необходимостью пройти неприятную процедуру.
С ужимками и прибаутками разошедшийся Митька усадил Петра Семеновича на стул, пододвинул к нему столик и завязал глаза черным платком. Шарабанов нырнул за кулисы и вернулся с подносом, на котором стояли несколько бутылок, пузатая стопка и тарелка с солеными огурцами. Все это добро Митька расставил на столе, полюбовался получившейся сервировкой и повернулся к заинтригованным зрителям.
- Наш уважаемый Петр Семенович, - начал он, нависая над притихшим председателем. - Тем и отличается от всяких там нынешних власть предержащих, что всегда был и остается общего с нами, народного корня. И, как говориться, ничто народное ему не может быть чуждо! Сейчас, чтобы выиграть супер приз нашего грандиозного шоу, а это ни много, ни мало - породистый поросенок от лучшей свиноматки нашего хозяйства, ему предстоит попробовать пять сортов мурзиловского первача, слава о котором гремит по всему району, и определить мастеров, изготовивших эти напитки!
После этих слов Петр Семенович нервно заерзал на стуле, и даже сделал попытку снять повязку, однако черт Митька мягко, но решительно перехватил его руки, вложил в правую уже наполненную из первой бутылке стопку, а в левую вилку с нанизанным огурцом, после чего замер выжидательно, как хорек в засаде. Мурзиловцы взиравшие до этого момента на шоу со скукой и прохладцей, тоже подобрались. Стало так тихо, что было слышно завистливое астматичное сопение сторожа деда Егора. Подавленный этой тишиной Петр Семенович осторожно поднес стопку, принюхался, и под нарастающий одобрительный гул опрокинул в себя содержимое. Некоторое время он слепо ловил ртом с вилки огурец и преодолевал судорогу. Потом выдавил: «Кажись, тети Паши…»
- Верно! Браво! - крикнул Митька, а Шарабанов сыграл тушь.
Когда аплодисменты стихли, Усосов плеснул в стопку из второй бутылки. На это раз дело пошло быстрее.
- Наземцевский! - энергично жуя огурец, определил Петр Семенович, и причмокнул. - Гвоздикой отдает!
- И снова в яблочко! - взвыл Митька. Зал на этот раз уже грохнул овацией. Страсти закипали.
Третью стопку председатель пропустил уже не без лихости и скептически цыкнув, отверг закуску.
- Кольки Сергеева. Не тянет на первач. Градус не тот!
- Так и есть - Колькино пойло! - восторженно подтвердил Митька. - Позорит опять родное село - разбавляет!
Мурзиловцы кричали и хлопали. Многие повскакали с мест, и никто не услышал в этом шуме отчаянное сергеевское «неправда!»
Когда возбужденный успехом Митька налил четвертую стопку, все затаили дыхание, а председатель, напротив, шумно выдохнул, раскрыл рот и отточенным движением опрокинул в него все, до капли!
Никто сначала не понял, отчего это Петр Семенович так кривляется; председатель начал быстро-быстро перебирать ногами, хвататься руками за горло, будто его полоснули по шее бритвой. Встревожились только тогда, когда Петр Семенович подскочил, сел, снова подскочил, и вдруг начал заваливаться прямо на руки растерянного Митьки. Идиот Шарабанов от плеча рванул баян, и снова выдал тушь. Корчась, Петр Семенович сорвал повязку, окатил безумными глазами лица односельчан и захрипел громко и страшно.
В ту же минуту в клубе поднялся невообразимый переполох. Кто-то кричал фельдшера, кто-то участкового. «Председателя убили!» - истошно завопил чей-то женский голос. Усосов отскочил, бросив свою жертву, сам споткнулся о холщовый мешок, в котором копошился, повизгивая супер приз, и шлепнулся на задницу.
Шоу закончилось, началась спасательная операция.
…………………………………………………………
В районной больнице, куда доставили беднягу Петра Семеновича, сказали, что он выпил растворитель лаков и красок. Как выяснило позже следствие, Шарабанов вынес его вместе с самогоном по роковой ошибке. Такой уж у них бардак там, в подсобке был.
Разговаривать Петр Семенович пока не может, и кормят его через кишку. Первое, что председатель сделал, когда пришел в себя, это написал записку: «Вернусь - убью обоих!» И есть за что! Отныне нельзя Петру Семеновичу пить спиртного ни грамма. Химический ожог пищевода, говорят, со всеми вытекающими прелестями.
Скажем еще, что слава мурзиловского первача сильно померкла в свете этих событий, приезжающих за самогоном сильно поубавилось, а сами шокированные мурзиловцы резко сократили выгон продукта и его потребление.
Да, не поросенка, а здоровенную свинью подложили председателю и всем землякам эти сельские придурки, псевдоинтеллигенты с одним незаконченным высшим образованием на двоих Усосов и Шарабанов. Говорят, будет суд. Уж не знаем, чем он закончится, но на время их отослали из села в соседний район, от греха подальше. Потому как Петр Семенович хоть и мягкий человек, но слово свое всегда держит. 24.05.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.