Русский кулачный бой

Недавно мне довелось посмотреть в нэте сюжет про один из видов русского боевого искусства. Речь идёт о скобаре, который развивает такой энтузиаст своего дела как Андрей Грунтовский. В гости к нему и его ребятам были приглашены два бывших офицера спецназа, ВДВ и ГРУ, видимо в молодости они там служили, а потом соотвественно перешли во ФСИН и ФСКН. Поведение которых мне не понравилось категорически и сразу. Вели они себя дерзко, хамовато и крайне негативно по отношению к тому, что увидели на занятиях. То есть вели себя эти господа явно не по-офицерски, отвечаю, сам ведь в прошлом офицер. По-пацански они себя вели, вот. Основной мотив их скепсиса заключался в следующем: это ни к чёрту не годится для реального боя, это нечто доморощенное и отсталое, даже маргинально-отстойное и не идёт ни в какое сравнение с реальными боями, которыми занимаются вестимо они. А занимаются они таким новым видом как АРБ (армейский рукопашный бой), к которому лично у меня нет никаких претензий, я только за, пусть ребята занимаются.

Надо заметить, что к русскому бою я имею некоторое отношение, а также к борьбе и к боксу тоже. Причём до тридцатидвухлетнего возраста я и понятия не имел ни о каких русских стилях, кроме всем известного кулачного стеношного боя. Тут немного о семейной истории нашего рода. Мой прадед и дед моего отца Иван Пресняков, по деревенскому прозванию Дед Пресняк (отчество к сожалению установить мне не удалось, отец умер, а я так и не спросил его об этом), живший в селе Красная Слобода Орловской губернии, а затем и области недалеко от города Трубчевск, слыл первейшим силачом и кулачником всей округи. Дед ломал подковы, разрывал напряжением бицепса крепкую бечёвку, носил в зубах огромные тяжести , а в вытянутой руке высоченные и тяжёлые хоругви; он был, по воспоминаниям, моего бати, среднего роста, широкоплечим и длинноруким. И он не знал себе равных в бою на кулаках, кроме одного гиганта-дьякона, с которым у них часто случалась ничья или они били друг друга по очереди. Дед дрался с детства, очень много и часто. Отец рассказывал, что при этом он странно ломался в теле и бил так, что воздух свистел, а иногда, чтобы достать до лица дьякона, высоко подпрыгивал в воздух. Больше я ничего из отца о Деде Пресняке не выпытал: отец тогда был ещё маленьким и мало что запомнил. Но главное это то, что традиции боя на кулаках на Руси жили вплоть до 20-х годов прошлого столетия, когда его запретила новая, явно не русская по духу власть. Было! Традиция эта была массовая. С этим будет спорить только полный неуч или ярый недруг России и всего русского.

Правда, ревнители восточных единоборств как аргумент выдвигают довод о том, что дескать все нынешние виды русской кулачки вовсе не продолжение традиции, а типичный новодел. Но это отговорка для дураков, поскольку и их виды тоже новодел. Так, например, всем известное дзю-до создал японец Дзигоро Кано в конце 19 века, а карате оформил как спорт уже в начале века 20-го Гитин Фунакоси. Да, они использовали для своих наработок старые школы джиу-джитсу (дзю-дзюцу), но то были прикладные военные стили, к спорту не имевшие отношения. Сейчас удивляешься, если смотришь старые кадры хроники с каратэками той поры: их движения кажутся анахроничными и неэффективными, но для своего времени это было как раз эффективным и весьма действенным. Тоже в 20-м веке, но гораздо позже были оформлены все оставшиеся виды нынешнего каратэ, в том числе знаменитый стиль кёкусинкай, созданный Масутатсу Оямой после войны, а также айкидо, основанное Морихеем Уэсибой. Кстати и наше самбо сформировалось не так давно, в 30-е годы, перед самой войной. А первые советские боксёры ещё встречались на ринге с кулачниками и чаще побеждали их, посколку соревнования проводились по правилам бокса, а эти стеношные бойцы были любителями, а не опытными, практически профессиональными боксёрами. Хотя был такой кулачник Алексей Анкудинов по кличке Папаша, который с 1922 по 1926 год был что называется в топе боксёрских победителей. Он был известен именно крестьянской, совершенно не боксёрской, а кулачной манерой ведения боя, обладал сильным нокаутирующим ударом и практически всегда побеждал, даже был чемпионом СССР.

Поэтому довод о новоделе отметается как слабый и несправедливый. Виды спорта имеют такую всем известную тенденцию как поступательное развитие их при нормально поставленном учебном процессе и достаточной массовости. Поэтому даже пусть и новые, но наши русские стили боя, такие как тот же скобарь, или буза, или вьюн, или система Кадочникова, или просто Система, имеют полное право на существование, совершенствование и уважение. А хамское поведение «офицеров» как-то неприятно попахивает ревностью к коммерческим конкурентам и нарочитым очернением соперника и его «опусканием» в глазах возможного будущего клиента. Что не по-мужски точно.

Это дело вообще-то вполне себе обычное, ревность и непонимание то есть, вернее нежелание понимать другое, тебе не ведомое. У меня тоже был такой грешок. В детстве я много занимался дворовым хоккеем и футболом и ставил эти виды гораздо выше баскетбола, волейбола и тем более настольного тенниса. Это называется эгрегориальной зависмостью, которое близко по смыслу к подсознательному программированию нашего мозга на тот либо другой манер поведения и чувствования. Но учась в институте, я зауважал баскетбол и волейбол, поскольку самому пришлось немало в них поиграть, а когда мне было уже за сорок, я увлёкся пинг-понгом и в корне поменял своё предвзятое до того мнение о нём на прямо противоположное. Теперь для меня пинг-понг не спорт хлюпиков, а быстрая интересная игра, превосходно развивающая реакцию и скорость. Вот так! А вам, господа офицерики, не худо было бы самим позаниматься этим скобарём, а потом уже чего-то спесиво из себя изрекать. Кстати, один из этих снобов в спарринге с парнишкой-скобарём фактически проиграл инициативу, начал психовать, нарушил договорённость не бороться и буквально взбеленился от досады и злобы, что у него ни черта не получается. А то что он не смял своего соперника, не выиграл у него убедительно и так как следовало мастеру по армейской рукопашке, а даже и почти проиграл вообще-то, совсем не случайно. И вот почему.

В детстве я много дрался. Наверное, сказались гены Деда Пресняка. Помню как в первом классе мы с одноклассником Лёнькой Г., подзуживаемые старшими школьниками, месим что было силы друг дружку на переменке у школы. Дело кончилось вничью и лёгкими синяками с обоих сторон. Потом были другие бои уже с другими пацанами. Я чувствовал себя в этих междусобойчиках очень хорошо и уверенно. К подростковому возрасту дела пошли похуже, я стал отставать от прочих во включении тумблера полового развития, и стал чаще получать по личику, нежели по нему колотить. Этот период наверное важен для любого бойца. Полезно почувствовать себя слабее прочих, чтобы затем стать их сильнее. И когда тумблер был включён, я стал навёрстывать своё семимильными шагами, в 16 лет стал заниматься классической борьбой, а ещё раньше лёгкой атлетикой, качалкой, плаваньем в открытых водоёмах и нырянием в маске. В армии к этому добавился бокс, у нас была парочка сильных боксёров, с которыми я пристрастился спарринговать. Выявилась и моя манера бокса: у меня, оказалось, очень хорошо работали ноги, а удары были серийными и весьма не медлеными. Да и силёшки было не занимать, спасибо предкам и их родовой программе. Я был наверное похож на Деда Пресняка: среднего роста, широкоплечий, с длинными сильными руками (размах рук у меня на 10 см. больше роста). Уже придя из армии, я постоянно и регулярно стал боксировать со всеми желающими. В том числе и с КМС и даже с МС. Один мой знакомый, мастер спорта в полусреднем весе шутил: «Ты боксируешь первую минуту как сильный перворазрядник, вторую минуту как второразрядник, а третью на третий разряд где-то тянешь». И это было правда: я стремился к победе в первых минутах боя и буквально мог забить своего соперника градом хорошо поставленныз ударов. А длинные руки давали мне возможность очень эффективно работать на расстоянии джэбами, не давая возможности противнику подойти поближе. Ну и ноги работали здорово, меня за это все хвалили. Такую манеру я перенял у лучших советских и кубинских боксёров. Помню в 60-х годах был такой тяж по фамилии Васюшкин. Он был по-моему чемпионом Европы и бил пулемётными скоростными очередями. Также мне очень нравились чемпионы ЧМ и ОИ Лемешев, Соколов, Кузнецов, Соломин... Ну и кубинцы конечно: Стивенсон, Гарбей, Эрнандес, Савон и прочие. О Мохаддеде Али или Формане с Фрэзером я уже и не говорю. Иногда казалось что Али или Стивенсон едва касаются лёгким ударом лица своих визави, но эти лица потом оказывались буквально вдрызг разбитыми. Просто настоящий удар всегда расслаблен и лишь в конце он взрывается подобно микробомбочке, посылая мощную нокаутируюшую ударную волну внутрь головы или тела соперника. Байки про хлёствкий удар вовсе не чепуха, он действительно есть, и он в самом деле грозен. Хотя и не так конечно как в комедии «Неваляшка».

Мои боксёрские упражнения перемежались только упражнениями с тяжестями. Тогда я на время завязывал с драками и переключался на штангу и гири. За короткое время я выполнил звание КМС по тому и другому, а много позже и по пауэрлифтингу, а по армрестлингу выполнил МС. Но я всегда охотно спарринговал со всеми желающими. Так в институте я часто бился с одним моим приятелем, мастером тайского бокса, он позже стал президентом Латвийской Федерации по этому виду. Муай-тай серьёзное единоборство, и легкомысленного отношения он не выносит. Но я очень быстро приспособился к манере ведения боя моего другана, мы дрались в ринге, покрытом матами, и я взял за правило максимально быстро работать ногами, буквально порхая вокруг него и осыпая его останавливающими ударами с дальней дистанции. Соперник был выше меня и бил ногами словно боевой конь, но я улучал минутку, молниеносно сближался с ним, валил наземь каким-либо приёмом и дальше в партере у меня уже было огромное преимущество перед ним как у бывшего борца. Тем более борца, отличавшегося хорошей партерной борьбой. Схватки завершались как правило одинаково: удушением «тайца» сзади.

Дрался ли я на улице? А как же, бывало. Без этого тогда было нельзя. Однажды у меня вышел конфликт с одним молодым парнем, баскетболистом. Он был ростом под два метра и весил более ста кг, и это был сильный, быстрый и опасный соперник, очень наглый при том и жёсткий. Обстоятельства так тогда сложились, что не ударить его я не мог, это требовала логика его неадекватного поведения. Мы сблизились, и я решил ударить первым, не дожидаясь когда это сделает он. Я обозначил удар в гололву справа, а затем очень быстро ударил его расслабленной кистью поддых и раслабленным кулаком по подбородку. И парень буквально рухнул где стоял, на несколько секунд потеряв при этом сознание и ударившись при падении головой о скамейку, а я не успел его поддержать. Это послужило мне уроком в дальнейшем не допускать драк, поскольку их последствия запросто могли привести меня на скамейку суда.

В институте на занятиях по боксу я не имел себе равных. У нас был парень, бывший КМС по боксу в весе до 71 кг, с которым я напросился поспарринговать. Мы пробоксировали с ним примерно два раунда и он в меня не попал ни разу (!), видимо вышел из нужной бойцовской формы, а я ему нанёс, благодаря более длинным рукам и скорости рук и ног, ударов 30-35. Лёгких конечно, не акцентированных. Всё-таки определённый талант к боксу у меня был, и он пропал для соревнований, это я чётко сейчас осознаю. Эх, почему я в детстве жил не в Риге, буквално напичканной разными секциями, а в сельской местности под Ригой! Возможно из меня получился бы классный боксёр.

С каратистами у меня шло ещё лучше, чем с боксёрами. Их манера ведения боя с акцентом на сильные одиночные удары не представляла для меня большой проблемы. Я их не считал по настоящему опасными соперниками, в отличие от боксёров. Впрочем, были и исключения, но опыт боёв К-1 показывает, что чистые каратисты уступают бойцам с поставленной техникой бокса. Однажды к нам в зал, где я работал тренером по атлетической гимнастике повадился ходить некий сэнсэй-каратист с группой своих учеников. Они решили у меня малость подкачаться. А у нас в зале лежало татами посредине помещения, и этот сэнсэй со своими птенчиками после качки малость разминались на нём, делая там ката и спарринги. В том числе они поколотили парочку моих качков, которые неосмотрительно согласились с ними подраться. Я хорошенько присмотрелся к манере их боя и вызвал сэнсэя чуток с ним помахаться. Он был среднего роста, коренастый, сильный, но его руки, как я приметил, были коротковатыми. Он размялся и встал в боевую стойку, по-моему она называтся киба-дати, этаким выпадом вперёд. А я начал легко по-мохаммедалиевски танцевать вокруг него. Мы договорились, что я буду бить его только лишь ладошкой по щёкам, а он согласился не бить меня ногой в голову и пах. Короче, для сэнсэя вышел большой конфуз. За один-единственный раунд боя я нахлестал ему по щёкам раз тридцать, а он в меня ни разочка так и не попал, кроме парочки смазанных скользящих ударов. И всё! Сэнсэя с тех пор там никто не видал. Я, к сожалению, потерял прихожан для своего зала, хотя качка тогда была в большом фаворе, и вскорости всё опять было забито желающими подкачать бицэпс. А другой мой знакомец, увлекавшийся бесконтактным каратэ и занимавший на чемпионате Латвии 5-6 места, был ещё вдобавок тренером-инструктором пол рукопашному бою. Мы с ним спарринговали в комнате, в которой и полы и стены были оббиты матами. Против него я применял приёмы борьбы, в том числе вольной, зацепы, подножки, чтобы быстрее его завалить. А в партере он был уже лёгкой добычей. Его крайне удивляло такое моё подавляющее над ним преимущество, хотя я этому совсем не удивлялся. Я считал лучшими бойцами как раз боксёров, причём боксёров с полуоткрытой стойкой, порхающих как бабочка и жалящих как пчела. Не каратистов... Ну и высоко ценил конечно же борцовские навыки, их пожалуй даже повыше боксёрских при умении хорошо и грамотно бить.

И вот оджнажды, а дело происходило в самом начале 90-х в смутное время советского хаоса, ко мне зашёл мой близкий друг, которого я долго не видал. Он был когда-то мастером спорта в полутяже классики, а ныне весил хорошо за стольник и был слегка подшофе. Между делом он поведал мне с усмешкой, что он ныне является мастаком русского стиля кулачного боя, который он освоил где-то в России у мастера-казака. Конечно я ему не поверил и предложил ему чуток помахаться, дабы окончательно устаканить этот вопрос не в теории, а на деле. Мы отправились в зал, и друг погнал какую-то пургу насчёт особой плясовой разминки. Ну и начал похаживать там с прихлопами и притопами, поводя молодецкими плечами и смешно гикая. Я тоже по-своему размялся, мы надели перчатки-блинчики и... я тут же получил откуда-то снизу или сбоку по роже! Потом ещё, ещё и ещё... Слегка обескураженный, я начал по-боксёрски пританцовывать и поднял руки повыше, но это меня не спасло: мои руки моментально оказались им атакуемы, а от рук он неизменно и хлестообразно охаживал меня по щекам...

Короче, я проиграл тот бой. Вчистую! И серьёзно заинтересовался новым для себя стилем. Мы с другом позанимались вдвоём (а то и вовлекая в бои других желающих) около полутора лет. И я преисполнился большого уважения к русской кулачке. Мне она понравилась гораздо больше, чем даже бокс и борьба. Это было что-то своё, что-то мощное и близкое по духу любому или почти любому настоящему русскому человеку. Это была сила! Стиль моего друга, а я так и не узнал что это конкретно за стиль, он похож на славяно-горицкую борьбу и одновременно на неё не похож, предполагал в основном удары плюхой, то есть открытой перчаткой, что в боксе запрещено, но и не чурался ударов обычных, костяшками пальцев сомкнутого кулака или ударов молотом, то есть основанием кулака, или ребром ладони, или локотком. В отличие от скобаря, в нашем стиле атакуются руки соперника, они вяжуще захватываются, на них ставятся мягкие упругие блоки с моментальным пружинящим ударом в голову противника. Предусмотрено специальное укрепление кулака. Кулак должен быть воистину бронебойным, кости предплечья и кисти, а также пальцев должны уплотниться, минерализоваться и стать подобными некой железной внутренней арматуре. Для огрубления и укрепления кулаков и ладоней мы много били не только по мешку, в том числе и с горбылями внутри, с уплотнениями, но и по бетонной и деревянной стене. Это значительно, при постепенной неспешной работе, укрепляет мышцы и связки ударных поверхностей. Предплечье вкупе с кулаком при этом становятся на несколько сот граммов тяжелее, а это словно бы свинчатка в вашей длани, дополнительная тяжесть другими словами. Били в том числе и лодочкой, сомкнув пальцы в горсть – это очень эффективный удар, он даёт идущую внутрь ударную волну. Ну а махались мы обычно в меховых кожаных рукавицах, желательно слегка жмущих руку, а не свободных, чтоб не слетели. Исключительное значение придаётся у нас расслаблению рук, плеч и всего тела. Только тренируясь, я понял, что ранее я был подзажат. Русский стиль предполагает хлёсткие свистящие удары, при точном попадании они куда эффективней ударов силовых и медленных, т.н. проламывающих. Руки в русской кулачке должны сделаться подобными шлангам, наполненным жидким бетоном, и эффект от их ударов должен быть примено такой же. А насчёт расслабухи, так надо представить, что руки у вас кто-то нафиг поотрывал, а затем взял и приделал к плечам эти вот самые бетонные шланги. Вот иди и воюй теперь, пока не научишься понимать на уровне стойкого динамического стереотипа, что удар начинает не рука, а тело и ноги. В хорошей бойцовской форме я до того расслаблялся, что уподоблялся мангусту перед коброй, я даже сам не знал куда и как я ударю, контроль над рисунком боя был очень хороший, а темп весьма высокий. Расслабление кстати добавляет выносливости бойцу: мышцы гораздо позже забиваются и можно вести поединок в темповом режиме дольше, чем в боксе. Ведь удары открытой перчаткой для нас куда естественнее, чем передней частью кулака. Так дерутся медведи и гориллы. Эти удары также быстрее и сильнее обычных. Например среди панчеров (соревнующихся в силе удара бойцов) удары за тонну показывают не боксёры, а рукоборцы, которые бьют костью возле запястья, а не костяшками пальцев. Если кто помнит фильм «Свадьба в Малиновке», так красный командир Назар бил бандита Папандопулу именно плюхами. Эффектно получилось, не правда ли?

После моего приобщения к кулачке я ещё имел удовольствие драться с боксёрами и каратэками, хотя гораздо реже, чем хотелось бы. Время тогда стояло тяжёлое и приходилось работать, а не дурака валять. Да и возраст давал о себе знать, пришла пора всерьёз остепеняться. С боксёрами было примерно так: сначала бьёмся в боксёрских перчатках по правилам бокса – и тут как получится, и каков твой соперник – а затем мы переходили на рукавичный бой. Разница в эффективности была всегда ощутимая: боксёры не выдерживают ураганного грамотного махалова, и очень быстро сникают, сдаются. Я кстати пригляделся как бились тот спецназовец со скобарём и сразу понял, что я бы дрался по-другому. Спецназовец был зажатый, и его руки оказались бы лёгкой моей добычей. Конечно, если бы я был такой же молодой, как и он. А впрочем, у меня на него было такое негодование, что возможно и сейчас я бы ему хороших плюх навешал. Чтобы не хамил старшим. И чтобы не срамил честь русского офицера, обзывая наших отцов и дедов, победивших в ВОВ, «неумеющими воевать». Сопляк!

И ещё чуток про русскую рукопашку. В середине 90-х один мой приятель, без малого мастер по таэквондо (у него был второй по значимости пояс), сильный такой парень-средневес, латыш по национальности, записался в секцию русского боя, которую вёл тоже латыш, но учившийся в России. Его поразили первые тренировки по новому виду: они делали много путающих мозг движений, например, поднимали руку вперёд, а другой делали круг, при этом приседая или сгибая ногу в колене и тому подобное. Это было очень трудное дело, и мой приятель обливался обильным потом, но затем вошёл во вкус и понял, что вышел на новый уровень ловкости и координации. У них тоже были расслабляющие пляски и ураганный махач. Так вот, однажды к ним забрёл на огонёк один боец, по виду чистый страшила. Он был огромным, а ручищи у него были как копыта. Сидя на скамеечке и наблюдая за тренировкой, он то и дело хмыкал и чего-то недовольно бормотал, видимо это ему не понравилось. А потом предложил помахаться с самим тренером. Тренер не будь дурак от такой чести отказался, мало ли чё, а вдруг эта горилла отобьёт ему мозги, и предложил ему подраться с одним пацаном-малолеткой. Тому не было ещё 18 лет, но он отличался необыкновенной скоростью и реакцией, будучи худым и высоким. Начался бой, и этот мордоворот огрёб звездюлей полную корзинку. Пацан конкретно настучал ему по барабану, не получив ни одного серьёзного удара в ответ, и громила сдался. Он, правда, оказался парнем с юмором, не злобивым, он тепло пожал руку победителю, поздравил тренера и сказал, что тоже наверное занялся бы этим видом, но его устраивает его стиль, просто он с русскими забияками драться больше не будет.

Всё дело в том, что у русского стиля перед даже боксом есть одно преимущество: удары в нём куда разнообразнее. И чаще они чуток быстрее: они не вперёд-назад направлены, а по эллипсу вытянутому идут, получается такое витьё непрерывное. В боксе что хорошо? То что боксёры за тренировку реально наносят сотни, а то и тысячи прицельных ударов по сопернику. Они как бы натаскиваются на реальные удары. Это гораздо действеннее, чем удары в бесконтактном каратэ например. Этим же силён и стиль каратэ кёкусинкай, поэтому кёкусинкайцы такие грозные бойцы. В русском стиле примерно то же самое: удары наносят практические, пусть даже часто и не акцентированные, а щадящие. Если дать возможность кулачнику вволю подраться на тренировках с боксёрами, он быстро приспособится к ограниченным ударам соперника и вчистую у него будет выигрывать. Не зря же удары открытой перчаткой запрещены в боксе: поединки превратились бы тогда в форменные избиения, и ни о каком здоровье и речи бы тогда не шло - мозги были отбиты у бойцов напрочь. Русский стиль куда действеннее бокса или стиля смешанных единоборств в драках на улицах: кулачники постоянно тренируются драться в кругу, с несколькими соперниками сразу, а прочие этому или не обучаются или обучаются мало по времени. Кулачник привык вертеться в окружении соперников как уж на сковородке, и его так легко сзади не ухайдакаешь.

Поэтому резюмируем: русские стили боя нужно всячески развивать. И каждому своё: спецназу – убивать или захватывать в плен врагов и преступников, а кулачным бойцам – быть готовыми защитить себя, свою семью и прочих людей от всякого хулиганья, коих пруд пруди пока ещё по городам и весям шастает. И пора уже поджимать захвативший соборную рускую душу восточный, насквозь коммерциализированный эгрегор. Он не такой уж и всесильный, каким хочет казаться. Он просто рекламу себе делает мастерски... Нет, пусть ребята занимаются всеми доступными и весьма развившимися на сегодняшний момент видами боя. Но и свои виды надо развивать. Свои, русские, отличительная особеность которых – это разнообразие ударов, особое расслабление тела и сбивающая соперников с толку спонтанность боевых действий. Не зря ведь мы и каратэ под свой лад переделали, создав такой выдающийся феномен как знаменитое «советское каратэ». Которое превзошло по своей мощи каратэ японское. А будем серьёзно развивать своё – и оно станет уважаемым мировым русским брэндом. Уверен! 16.06.2017

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.