Браслет-1-20. Не понос, так золотуха

Очнулся я от поцелуя, и моё истерзанное сердце радостно затрепетало, когда я услышал капризный голосок:
- Милый мой, ты дрыхнешь уже целые сутки! Пора бы и совесть иметь! В конце концов, мне просто скучно одной!
Я открыл глаза. Надо мною склонилась Настя - живая Настя! - и при этом ласково улыбалась мне.
- Боже мой! - вскрикнул я и с силой обхватил её. - Неужели получилось?!
- Вовка! - пискнула она придушенно. - Сумасшедший! Задохнусь!
Ещё не веря своим глазам, я отстранился и, держа за плечи, пожирал её глазами.
- Боже мой!.. - повторял я в счастливом упоении. - Боже мой!.. Какое счастье!..
- Господи! - Тревога и недоумение послышались в её голосе. - Да что это с тобой? Приснилось что нехорошее?
- И она ещё спрашивает! - воскликнул я. - Пережить ТАКОЕ!
- Какое "такое"? - удивлённо взметнула она свои брови. - Ну хватит причитать! Скажи что-нибудь вразумительное! У меня тут куча вопросов накопилась, пока ваше величество почивать изволило. Во-первых, почему мы здесь, а не у меня? Во-вторых, где моя одежда? И что это за металлическая дама с ангельским голоском и нахальными манерами разгуливает по твоей квартире? Что за нововведения? А эта чёрная гадость? Что это, я тебя спрашиваю?
Её голосок журчал, сладкой патокой разливаясь в моей душе, а я сидел и слушал его, как чудесную музыку, даже не вникая в смысл того, что она мне говорила. Пережитый кошмар уже, действительно, казался мне дурным сном. Но впечатления были слишком яркими и осадок от пережитого - слишком горьким, чтобы всё это могло оказаться лишь сновидением.
- Ну? - обиженно надула она свои губки. - И чего ты молчишь?
- А?.. - наконец очнулся я.
- Привет! - покрутила она возле виска. - Я тут распинаюсь перед ним, наизнанку, понимаешь ли, выворачиваюсь, а он меня даже и не слушает!
- Я слушаю, Настенька! Я только и делаю, что слушаю твой голосок, упиваюсь твоим лицом, твоим телом! Я не могу поверить, что ты снова со мной! Это просто чудо!..
- Ну-ка, погоди, - она деловито отстранилась. - Хватит лозунгов, мы не на демонстрации. Давай, рассказывай всё по порядку, да потолковее. Что тут у вас приключилось?
- "У вас"... А ты, что же, совсем ничего и не помнишь?
- Ну как "ничего"? Помню как Лори заорал таким дурным голосом, что я вздрогнула. Потом что-то ударило меня по голове и я отключилась. И всё. Очнулась почему-то здесь, совсем голая и в луже какой-то вонючей чёрной гадости. Я было подумала, что у тебя тут канализацию прорвало. Потом смотрю - браслет у меня на руке, а ты рядом дрыхнешь в этой же луже, довольный такой! Знал бы ты, чего мне стоило самой отмыться, а потом отмыть ещё и тебя! При этой-то дуре железной!
- Это Глашка, - улыбнулся я.
- Да мы уж познакомились! - скривилась Настя. - Имели такое удовольствие... Но это ладно, это потом, давай, колись! Что это всё значит?
- А как ты себя сейчас чувствуешь?
- Да нормально! - она похлопала себя по бёдрам и пожала плечами. - Как всегда!
- Слава Богу! - вздохнул я и огляделся. Мы сидели у меня в спальне. За окном ярко светило солнце. День был в самом разгаре. - Я уж и не чаял тебя увидеть живою...
- Ну и долго ты будешь томить меня? - возмутилась Настя, видя, что я никак не выйду из восторженного ступора.
И я повиновался. Вначале сбивчиво, потом, всё более увлекаясь и заново переживая, я стал пересказывать историю её похищения. Говорил я долго, она слушала меня, не перебивая, только изредка хмурилась и брезгливо передёргивала плечиками. Рассказ производил на неё удручающее впечатление.
- Если хочешь, можешь просмотреть заново сама. Браслет у тебя на руке - всё покажет во всех подробностях.
- Издеваешься? Бр-р! - она решительно стащила прибор с руки и протянула его мне. - Я не смогу. Мне же теперь это сниться будет!
Я ласково привлёк её к себе:
- Моя сладкая... Всё уже позади...
Она чуть отстранилась и строго спросила:
- Ты теперь видишь, что с этой штуковиной шутки плохи?
- Да-да, конечно, - я надел "штуковину" на руку и вновь, как тогда, в первый раз, всё тело моё, от макушки до самых пяток, прошили тоненькие иглы молний: браслет опять приноравливался к ритмам моего организма.
Настя с улыбкой наблюдала, как кривилась моя физиономия при каждом разряде.
- Глянь-ка, - сказала она игриво, - и на лицо сразу посвежел! А то был какой-то усталый, осунувшийся.
- Устанешь тут!..
Действительно, волна бодрости резко прилила ко всем , без исключения, частям моего тела, наливая его жизненной силой. Я вновь ощутил жгучую потребность применить рвущуюся наружу энергию. И мы, недолго думая нашли ей применение: наши тела потянуло друг к другу с неистовой силой.
Медовый месяц, так грубо оборванный, продолжился...

*****


Некоторое время спустя, на кухне что-то загремело. Видимо, Глашка уронила крышку кастрюли.
Взгляд Насти сразу как-то поскучнел:
- Ты не находишь, что она здесь лишняя? Едва от одного избавились, теперь эта...
- Кстати, - я приподнялся на локте. - Как поступим? У меня на него до сих пор душа горит.
Она равнодушно прикрыла глаза и сладко выгнулась, потягиваясь:
- Забудь. Не стоит связываться...
Я удивился:
- А мне казалось, ты будешь требовать отмщения.
- Да ну его! - Она пальчиком разгладила мне усы и указала в сторону кухни: - Ещё её убери, и будет полный порядок. Так хочется, чтобы никто не мешал! - И она проникновенно заглянула в глаза.
Я усмехнулся:
- А что ты так ополчилась на неё?
- Да дурная, как пробка! Ты бы видел, сколько она носилась с поджаренной долькой картофелины! "Хозяин приказал!"
- Не понял! - заинтересовался я.
- По всей видимости, ты попросил её поджарить картошки. Это уж я потом сама дотумкала. И, наверное, неосторожно прибавил: "На пробу". Было такое?
- Вроде...
- Ну вот! Она и восприняла это в самом буквальном смысле: отрезала дольку от картофелины, поджарила её по всем правилам, - представляешь? - и одно лезет к тебе, чтоб ты оценил её кулинарные способности. Я её гоню, говорю, что тебе сейчас не до этого. "Нет! - пищит, - хозяин мне приказал!" Дура набитая! Едва втолковала, что надо подождать, пока ты очухаешься... Помощница!.. Ох, и устала я с ней! Хотела сама изничтожить, да, думаю, обидишься ещё: твоё ведь изобретение.
- Да ради Бога! - рассмеялся я. - Всё! Нет её больше. Можешь проверить.
- И проверю! - вскочила она с постели и, открыв дверь, с опаской выглянула в коридор: - Глашка! Ау! - Никто ей не ответил. - Слава Богу! - Она прыгнула ко мне под одеяло. - А то даже помыться пойти, и то одеваться надо. Уставится своими зенками: "А это что?" "А это зачем?" - Она указала себе на грудь.
Я от души расхохотался:
- Прямо так и спрашивала?
- А ты думал? Любопытная - не в меру!
- Со мной она скромнее была. Только всё словечком "хозяин" донимала.
- А меня она знаешь, как погоняла?
- Ну?
- "Подруга"! Я только-только очухалась, а она тут со своей картофелиной, я и стала её гнать: уйди, мол, нельзя сейчас! А она мне: "А ты кто?" Ну я и ляпнула, не подумавши: "Подруга хозяина". Это на какое-то время возымело действие, но потом она меня задолбала: "подруга" то, "подруга" сё! Нашлась "подруга"!
- Я смотрю, вы тут весело жили, пока я в отрубоне валялся! - хохотал я, живо представляя, как Настя отбивалась от "заботливой" Глашки.
- Да уж! Ты не мог чего-нибудь поизящнее придумать?
- Поизящнее у меня уже есть, - чмокнул я её в щёку, - лучше не придумаешь! А она со своей задачей справилась, и неплохо, а большего от неё и не требовалось. Это я уже в качестве эксперимента предложил ей попробовать себя в качестве кухарки. Я же не думал, что она так буквально истолкует слово "проба"! - Я вздохнул. - Вообще, с этими электронными мозгами одна морока. Взять тот же браслет: тут аврал, дорога каждая секунда, а он своей педантичностью изводит. Приходится тщательно обдумывать построение каждой фразы, а уж потом команду давать...
Настя вдруг пожаловалась:
- У меня горе...
- Чего ещё? - испугался я не на шутку: мгновенно возникло подозрение, что браслет что-то напортачил при её восстановлении и теперь это даёт себя знать.
- Есть хочу! - с капризным вывертом сообщила она.
- Ф-фу ты! - я с облегчением бухнулся на подушку и рассмеялся: - Тоже мне - "горе"!
- Ага, а кто все мои силы съел? А? - подбоченилась она. - Паразит! Ещё и смеётся! - И она забарабанила кулачками по моей груди. - Вставай, лежебока! Гребёт неимоверно!
- Слушаю и повинуюсь!..

*****


Трапеза уже подходила к концу, когда о нашем существовании кто-то вспомнил: резко каркнул звонок. Мы переглянулись и кинулись одеваться. Кто что нашёл второпях. Не встречать же гостей в костюмах Адама и Евы.
- Щас-щас! - крикнул я нетерпеливому гостю, настойчиво давившему на кнопку звонка. - Кто бы это мог быть?
- Да Пашка, кто же ещё? - ответила Настя, на скорую руку приводя себя в порядок.
Честно говоря, опять не вовремя. Но что тут поделаешь с бестолковым? Я пожал плечами и пошёл открывать.
Настя не угадала: не Пашка это был. За порогом стоял какой-то незнакомый небритый мужик. Он недовольно сощурился из темноты коридора и грубо осведомился:
- Эт' какой квартира? - Его акцент заставил меня непроизвольно напрячься.
- Четырнадцатая...
Свет от окна за моей спиной мешал ему разглядеть меня, и лицо его страдальчески кривилось.
- Телеграмма, - буркнул он и сунул мне под нос вчетверо сложенную бумажку. - Распишись.
Когда за ним захлопнулась дверь, Настю передёрнуло:
- Ну и типус!.. Ни здрасьте, ни досвидания... Где их только делают?
Я хмыкнул, развернул телеграмму и прочитал:
- "Есть интересная работа тчк если можешь приезжай тчк твоя нат тер".
- Что ещё за Нат Тер? - нахмурилась Настя. Ей явно не понравилось слово "твоя".
- Тётка, - развеял я её подозрения. - Из Белоруссии. Наталья Терентьевна.
- А-а, - протянула Настя и взгляд её потеплел. - Вообще-то я знаю, что там у тебя родственники, но имена их мне не известны. Ты же всё "тётка" да "дядька". И ещё, по-моему, Санька?
- Брат. И Ольга - сестра. Двоюродные. Только что-то не припоминаю, когда это я тебе о них рассказывал?
- Ты рассказывал не мне.
- Ага! - хлопнул я её по носу телеграммой. - Подслушивала!
- Гм-гм... Ну, был грех...
Я задумчиво потёр щёку, потом щёлкнул по телеграмме:
- Ну и что ты об этом думаешь?
- А в чём проблема-то? - повела она плечиком и мило улыбнулась: - Куда иголка, туда и нитка!
- А работа? Это ведь не на полчаса. Соскучишься.
- Не соскучусь. Ты же рядом будешь. И я тут же, под крылышком! - Она игриво прижалась ко мне.
Я обнял её и повёл на кухню:
- Продолжим. Да и Глашке надо сказать, чтоб посуду помыла.
- Я те дам "Глашку"! - шлёпнула она меня по заднице. - Кто в доме хозяин?
- Тараканы.
- Балбесы! Такие, как ты. Сама справлюсь без твоей Глашки! Изобретатель! - Она гневно загремела посудой, потом сквозь шум воды донеслось: - Надо хоть тётку в известность поставить: едем, мол! А то заявимся, как снег на голову!
- Чего её ставить? Сама же звала! Значит, ждёт уже.
- Не доходит? - Настя фыкнула, пытаясь убрать свисавшую на глаза прядь волос. - Туда ехать дня два, наверное? Если не больше?
- Ну?
- Что "ну"? Телеграмму-то она сегодня давала, а мы тут же, сегодня же, и выскочим, как чёртик из коробки!
- Тётка - свой человек, поймёт.
- Чего "поймёт"? Что ты летать научился? Или за порогом притаился, приглашения ожидаючи?
- Нет. Что я отзывчивый такой. И вообще, - улыбнулся я. - Тебя показать надо! Невеста, мол. Женимся. У меня ведь из родни ближе никого и не осталось. Она со мной ещё с детского сада нянчилась.
На это Настя ничего не ответила, только бросила мимолётный благодарный взгляд и чуть покраснела.
- Только вот проблема! - Я скроил озабоченную физиономию. - С билетами-то сейчас напряжёнка: на чём ехать-то будем?
- Уж и не знаю! - подыграла Настя. - И денег у нас негусто!
- Занимать придётся. Чем отдавать будем?
- Отработаем в поте лица! - поддакнула она и вдруг серьёзно спросила: - Кстати, о работе. Как думаешь с ней быть?
- Не понял! - вытаращился я. - На кой ляд мне теперь ихняя работа? Жить, что ли, не на что?
- Шарик! Ты балбес! - постучала она кулачком мне по лбу.
- Согласен. А если подробнее?
- Ты ведь на заводе ещё числишься... этим... фрезеровщиком, если не ошибаюсь?
- Ну!
- Опять "ну"! Уволиться надо официально, коли работать не собираешься.
- Не врублюсь: на кой?
- Чтобы власти не докучали.
- Ох уж мне те власти! - отмахнулся я и изобразил: - "А на какие шиши живёте, мил человек?" Понял я, понял. Так я просто прогульщик, а тогда превращусь в тунеядца, что, по их понятиям, тоже не сахар. Фигня всё это в нашем теперешнем положении! - Я запустил ей руку под халатик . - Пусть тебя волнует теперь только вот это...
Она взвизгнула и шлёпнула меня по руке:
- Иди! Власти явились! Легки на помине.
За шумом воды я и не расслышал, что к нам опять кто-то ломится.
- Так быстро? - вздохнул я разочарованно и пошёл открывать.

*****


Из темноты коридора на меня смотрел Санька.
- Можно? Не помешаю?
- Да ну, что ты! - моментально обрадовался я. - Заходи! Только почему стучишь? Звонок ведь есть.
- Да?.. - рассеянно оглянулся он на кнопку каркающего устройства. - Тут у вас такая темень! Я дверь-то едва нащупал... - Он переступил через порог и, поставив на пол сумку с выглядывавшим из неё термосом, протянул руку: - Приветствую вас, господа. Новости слышали?
- Какие? - в один голос спросили мы с Настей. Она успела накинуть на себя что-то пёстрое, скрывающее подробности рельефа, и дышала мне в затылок.
Понимающая усмешка скользнула по его лицу:
- Сказано: "Счастливые часов не наблюдают"! Вы позволите? - он снял шапку и вопросительно посмотрел на меня.
- Само собой! - засуетился я, помогая ему разоблачаться.
- Благодарю, - он мельком глянул на себя в зеркало и сказал: - Самолёт разбился вчера. Тут, неподалёку. От вас в двух шагах. Весь город уже на ушах!
- Да? - удивился я. - А мы ничего не слышали.
- И это ещё не всё! - заговорщицки подмигнул он. - Говорят, ему в этом помогли! И знаешь, кто?
- Кто?
Он выдержал многозначительную паузу и торжественно объявил:
- Летающая тарелка!
Потом, не отмечая у нас особого интереса, уточнил:
- Усекаешь?
Мы с Настей удивлённо переглянулись.
- Я сразу подумал, что без вашего участия тут не обошлось! - Он хитро прищурился: - Или я чего-то не догоняю?
- А при чём тут мы? - изумился я.
Он протестующе поднял ладони, с ходу отметая все возражения:
- Вот только не надо! Уж кто-кто, а я-то тебя знаю! Тем более, после тех фокусов, что ты нам там показывал, я вообще ни минуты не сомневался. Нинка, кстати, тоже. А ты сам знаешь, как её трудно убедить в чем-либо... паранормальном.
- Да, ей-богу, я тут ни при чём! - возопил я, прерывая поток его славословий.
Он недоверчиво посмотрел на меня и решил найти поддержку у Насти:
- Это правда?
- Конечно! - ответила та, не меньше моего удивлённая таким поворотом дела. - Да и до того ли нам было?
- Кто б сомневался! - многозначительно прищурился он. - Дело молодое!
Но я с ходу отверг его намёки:
- Ты не так понял. У нас тут ЧП произошло. Едва выкрутились.
Санька сразу стал серьёзным:
- Что стряслось?
- А!.. - отмахнулся я. - Долго рассказывать. Да и не поймёшь. Надо начинать с самого начала.
- Вот-вот! Я как раз за этим и пришёл! - обрадованно воскликнул он. - Я же ночь не спал после вашего визита! Надеюсь, не откажете?
Я оглянулся на свою половину, мол, как мы? Встретил безмятежно-спокойный взгляд и понял, что мы не против.
- Да ты проходи, чего в дверях-то разговариваем? - Я прошёл в мастерскую, увлекая его за собой.
- Ого! - Санька подался к картине. - Явный прогресс! Сударыня! - Обратился он к Насте, не оборачиваясь. - А ваше присутствие влияет на него оч-чень, я бы сказал, благотворно! Дай-то Бог!
Он попятился к окну и стал оттуда разглядывать картину.
- А вот она считает как раз наоборот, - я подмигнул заметно порозовевшей "сударыне". - Говорит, что как только она появилась на горизонте, работа у меня вообще встала.
- Позвольте вам заметить, сударыня, что в данном случае вы абсолютно неправы. У него даже манера письма изменилась в лучшую сторону. Вот, смотрите: здесь, - он подошёл и осторожно приблизил палец к полотну, - и здесь. Это же чудо!
- Ладно вам! - совсем смутилась Настя. - Э'т самое... Надеюсь, вы тут без меня управитесь? А у меня ещё уйма дел. А вообще - может, чайку? - благосклонно поинтересовалась она, обернувшись уже на пороге.
- Не извольте беспокоиться! - встрепенулся гость. - Мы уж откушамши. На службу же иду, - улыбнулся он. - Вот и не утерпел. Дай, думаю, загляну! Может, оно чего и прояснится? - Он глянул на часы. - М-да... У меня ещё час в распоряжении. Я нарочно пораньше вышел.
Проводив глазами Настю, я спросил:
- Ты Амхату сказал?
- Говорил. Он не поверил.
- Чему?
- Что ты заболел.
- Угу. Всерьёз и надолго. Можно сказать - навсегда.
- Оно, конечно, дело похвальное... - раздумчиво отвёл Санька взгляд, но я его перебил:
- Я не о женитьбе. Хотя и это дело не последнее.
Он криво ухмыльнулся:
- Далеко не последнее. Можешь поверить моему горькому опыту...
- Ну а что Нинка?
Он вяло отмахнулся и, задумчиво глядя на картину, процедил:
- Сложно...
- Что так?
Он скользнул по мне неопределённым взглядом и нехотя попросил:
- Потом... Гм!.. Если не возражаешь...
- Не возражаю. Тогда о чём?
Он встрепенулся:
- Это тебе-то не о чем рассказывать?!
Я с сомнением глянул на часы:
- Боюсь, начинать-то придётся издалека...
- Ну так не томи! Я весь внимание!
- А работа?
Он презрительно отмахнулся:
- Если любит - подождёт. Да и стоим всё равно.
- Ну, коли так...
Я встал, прошёлся по мастерской туда-сюда, обдумывая, с чего начать, и стал рассказывать.
Санька был благодарным слушателем. Глаза его горели восхищением и откровенным участием. Это сильно "подогревало" меня, и я распетушился перед ним, даже несколько приукрашивая события, не в ущерб, конечно, сути дела. Особенно его поразило то место в рассказе, где мы с дедом бродили по улицам Нью-Йорка.
- Володь, ты извини, пожалуйста, что перебиваю, - сказал он с какой-то даже дрожью в голосе, - но нельзя ли это увидеть собственными глазами?
- Отчего ж нельзя? - понимающе улыбнулся я. - Очень даже можно. Только давай я тебе уж всё до конца расскажу, а то потом, боюсь, уже не будет охоты языком чесать столь обстоятельно. А уж после этого приступим к практической части. Ты думаешь, я не понимаю, что тебе не терпится поскорее попасть в штатовский музыкальный рай?
- Всё-всё-всё! Я весь внимание! - Он поглубже втиснулся в кресло и скроил внимательную физиономию.
Но тут из кухни меня окликнула Настя. Я извинился перед своим слушателем и поспешил на зов.
- Слушай, - зашептала она мне, - я так думаю, что ваша беседа затянется надолго, поэтому я вот что придумала. Вы тут покалякайте всласть, а я хочу у себя мал-мал разгрести после погрома. Я ведь там так ещё и не была. Да и подобрать надо кой-чего из одежды. Я поняла, что не сегодня-завтра мы к тётке нагрянем? Не поеду же я в этом? Или ты передумал?
- Ты всё правильно поняла, - я чмокнул её в щёку. - Скоро буду!.. Сезам!
Верный "джинн" вылез из бутылки.
- Я тут вам пожевать приготовила, - кивнула Настя на стол, прикрытый салфеткой. - А то ты вообще во времени потерялся: битый час моришь его своими баснями. Только не тяни с едой: тараканы мигом всё оприходуют. И сам не пропадай - жду! - Она чмокнула меня в ответ и переступила кромку экрана.
Я вернулся к Саньке в комнату. Он по-своему понял наши с Настей переговоры:
- Я, наверное, всё же не вовремя? - И поднялся.
- Успокойся, - я взял его за плечи и усадил обратно в кресло. - Никому ты не мешаешь. Мы уже одни. Настя ушла.
- Ушла? Ведь я только что...
- Не верь ушам своим, - улыбнулся я. - Домой я её отправил. Телепортировал.
Санька только головой покрутил. А я продолжил повествование о своих невероятных приключениях...

*****


- Так ты что, ему ничем и не отомстил? - удивился Санька, когда я, окончательно выдохшись, захлопнул рот.
- Настя "вето" наложила, - пожал я плечами. - Овчинка, говорит, выделки не стоит. Хотя, если откровенно, я так не считаю.
- Я тоже! Представляю, если б он с Нинкой такие фортели выписывал! Уж я бы...
- А мне казалось...
- Что я только был бы рад избавиться от неё? - продолжил он невысказанную мною мысль. - Поздно, батенька! Раньше надо было думать. А сейчас она мне не просто стерва-жена, а ещё и мать Юльке. А это - сам понимаешь - накладывает определённые обязательства. Хоть я и готов её иной раз послать... на Альфу Центавра!
- Ну ты тогда меня зови, - пошутил я, но он только криво усмехнулся. Я тут же поинтересовался: - О чём печаль твоя?
Он вздохнул и бросил на меня виноватый взгляд.
- А позволь мне угадать?
Он обречённо махнул: валяй, мол.
- Деньги назад принёс?
Он только головой покрутил:
- От тебя не скроешь...
- А тут и скрывать-то особенно нечего. Всё и так было ясно с самого начала. А насчёт денег... Есть два приемлемых варианта.
- Какие же?
- Не знаю, насколько придутся они тебе по душе, - засомневался я, - но слушай. Вариант первый: внушение. Обрабатываем Нинку, чтобы даже и разговоров не вела, что деньги не ваши...
Он усмехнулся:
- Её обработкой я занимаюсь уж сколько лет и всё безрезультатно, а ты надумал за один раз...
- "Товарищ не понимает"! - вспомнилось мне излюбленное Пашкино. - Неужели ты подумал, что я буду вести с нею душеспасительные беседы?
- А разве не так?
- Ради Бога! Вот эта штучка, - любовно погладил я браслет, - позволяет сделать это не отходя от кассы.
- Н-ну... а второй? - деликатно перевёл Санька тему в несколько иную плоскость.
- Второй вариант проще, без всякого "волхования". Ты оставляешь деньги у меня, но пользуешься ими по своему усмотрению. Буду у тебя камерой хранения. Или сберкассой, если тебе так больше нравится. Ну? Выбирай!
- Наверное, второй.... - задумчиво потёр он щёку. - Не подумай, что я не верю в твои чудесные возможности, но в первом варианте есть что-то такое... Не знаю, как и сказать...
- Давай без комплексов! Чего оправдываешься?
- Да нет, ты послушай... Ну, в общем, я привык к ней такой, как она есть. А если ты её... гм!.. подкорректируешь, то это будет уже не Нинка. Я просто не буду знать, чего от неё ожидать в этом новом исполнении. Так-то я приблизительно вычисляю наперёд все её реакции и, кстати, редко ошибаюсь. А в том, что предлагаешь ты... Ну, в общем, сам понимаешь.
- Делай, как тебе удобно! – сказал я, а он вздохнул и опустил глаза. - А будет мало - ещё нарисуем!
- Шутник! Мне бы с этим справиться…
- С нашими-то аппетитами? Что у тебя, что у меня?
- Тебе-то, я полагаю, деньги и не понадобятся. Смысла не вижу.
- Завидуешь?
- Если и есть, то самую малость. С миллионом-то в кармане?
- Не завидуй. Ведь у тебя есть я. Всё, что тебе потребуется - к твоим услугам! И в любое время.
- Угу, - он насмешливо фыркнул. - Тебе только и будет дел, что меня обслуживать. Поселишься на какой-нибудь там Кассиопее и будешь к нам на грешную Землю заглядывать раз в столетие. Ради забавы. Ты теперь можешь такую прихоть себе позволить. Ищи тогда тебя!
- А что? - подыграл я. - Мысль неплохая! Хотя... Первый опыт общения с иными мирами тебе известен.
- Ну, здесь-то случай особый! - возразил он. - Ты с присущей тебе горячностью вступился за даму сердца. - Он поднялся. - Если не возражаешь, сделаем небольшой перерыв - курнуть надо.
- Давай. А я тут пока насчёт чайку соображу.
- Я бы на твоём месте только пальцами щёлкнул, - сказал он уже из коридора.
- Ну нет, в этом удовольствии я себе отказать не могу!
- А! - он понимающе усмехнулся. - Ритуал!
- Вот именно!

*****


Чайник ещё не закипел, а замок входной двери уже щёлкнул: Санька вернулся. Да не один: на улице его поймал Пашка.
- О! - заорал я, увидев его физиономию. - Какие люди в нашем доме!
- Да ты знаешь, - преодолевая смущение и переминаясь с ноги на ногу, Пашка скосил глаза в сторону Настиной шубки, всё так же висевшей на вешалке. - Я это... Я на минутку... Можно тебя? - И он стал возиться с замком двери, пытаясь его открыть и приглашая меня жестом на улицу. - Дело есть.
- Да ты заходи! - рассмеялся я, видя, как он старательно гримасничает, делая значительное лицо. - Нет у меня, кроме Саньки, никого!
- А это чьё? - покосился он на вешалку.
- Ушла она. Проходи, не стесняйся.
Он выкатил свои буркалы и промямлил:
- Без одёжи? Вроде как не сезон...
- Да ладно тебе! - Я схватил его за рукав и чуть ли не насильно поволок на кухню. - Садись, как раз и чай поспел. Музон новый есть...
Он плюхнулся на стул и смущённо пробормотал:
- Вовчик, я по делу...
- Ну?
Он поёрзал и сказал извиняющимся голосом:
- Там это... Пивко завезли. Трояк не займёшь? - и тут же торопливо добавил: - До зарплаты?
Мне стало смешно:
- Какой разговор? Конечно, займу! Только зачем куда-то ходить? Пиво и у меня имеется!
Санька, до этого деликатно помалкивавший, удивлённо поднял брови:
- А что ж тогда: "чай", "чай"! Сказал бы, что пиво есть, я бы тоже не отказался!
- Так у меня тогда его и не было. - Я открыл холодильник и достал оттуда две запотевших бутылки только что сотворённого "Жигулёвского". - Как-то и в голову не приходило....
Пашка странно посмотрел на Саньку:
- И чего она говорит?..
Я приложил палец к губам, давая Саньке понять, чтобы он пока молчал. Но тот удивился в свою очередь:
- Кто "она"?
Я поспешил объяснить:
- Это из репертуара хохмачей. - Санька скроил понимающую физиономию, а я бухнул бутылками об стол: - Угощайтесь, гости дорогие!
- Ага... Всё равно выбрасывать, - продолжил Санька за меня и пожаловался: - Ну ты и запечатал!
Крышка, в конце концов, уступила страстным уговорам, и Пашка, отхлебнув полбутылки за раз, мечтательно закатил глаза:
- Щас бы рыбки!.. Может, сходить? - И он выразительно пошевелил пальцами.
- Не надо никуда ходить, - сказал я. - Повернись и открой во-он ту дверцу.
- У него теперь всё есть! - Санька незаметно подмигнул мне, пока Пашка разворачивал свой фюзеляж, чтобы выудить из недр старинного шкафа вязанку тоже только что сотворённой тарашки. - Ну, что я тебе говорил? - ухмыляясь, спросил он у Пашки, когда тот со счастливым лицом выпрямился на стуле, держа перед собой ожерелье и плотоядно принюхиваясь.
- Честно говоря, не ожидал! - И он принялся активно исследовать её внутреннее устройство. Обычно Вовчик у нас... - Он разом вылил в себя остальные полбутылки и довольно ощерился: - Хорошо!..
- А он, как видишь, и сейчас себе не изменяет, кивнул Санька на меня. Я колдовал над чайником.
- А чё? - Пашка приглашающе указал на пиво. - Может, того?..
- Травитесь сами, - отмахнулся я. - Мало будет - ещё берите!
- А можно? - оживился скиснувший было Пашка. - А то смотрю я... - Он двумя пальцами небрежно взял выпитую бутылку за горлышко и покачал из стороны в сторону. - Фи...
- А вы, батенька, нахал! - усмехнулся размякший Санька.
Пашка уронил на стол бутылку и полез в холодильник:
- Да я чё?.. Я так...
- Ладно вам! - Я похлопал его по плечу. - Чревоугодничайте. И вот ещё, - я полез в карман, достал сотенную и положил перед ним: - Хватит?
У того глаза на лоб полезли:
- Да ты чё? Я ж трояк просил!
- Бери-бери! - Я придвинул к нему бумажку поближе. - Пока есть.
- Во даёт! - Пашка растерянно повернулся к ухмылявшемуся Саньке, как бы призывая его в свидетели. - Это ж зарплата! Наташка меня убьёт!
- А ты ей не показывай! - посоветовал я.
- "Не показывай"! - передразнил он. - А отдавать надо будет, тоже не показывать? Не-е... Не могу я...
- Считай, что я тебе презентик на день рождения подбросил, - задержал я его руку, пытавшуюся отодвинуть бумажку ко мне.
- "День рождения"! - опешил он. - Да у меня он весной!
- Я не забыл, - спокойно сказал я. - У меня тоже.
- Тем более, - для чего-то сказал Пашка. Он даже к угощению интерес потерял: бумажка приковывала его взгляд, но принять её он всё ещё не решался.
- Да ты не ломайся! - Санька деловито отхлёбывал из бутылки и потрескивал рыбой. - Дают, значит, бери!
Пашка шумно, с подвыванием, вздохнул и, пригорюнившись, подпёр голову рукой, не сводя, однако, взгляда с сотенной. Потом, вдруг очнувшись, подозрительно прищурился:
- А с чего это ты деньгами стал швыряться?
- Картину продал.
- Да ну? - обрадовался он. - Это ту, с бабой летящей?
- Не, другую, - для чего-то опять соврал я.
- Это какую же?
Я не нашёлся, что ответить и взбрыкнул:
- Да какая тебе разница!
- Ну как же! - Пашка вновь проявил интерес к угощению. - И за сколько, если не секрет?
Я переглянулся с Санькой: сказать? не сказать?
- Ты всё равно не поверишь... - отозвался тот.
- Ну почему не поверю? - Пашка взял сотенную, похрустел ею и опять бросил на стол. - Уж, наверное, не меньше куска?
Санька прыснул прямо в бутылку.
- Бери выше!
- Да ладно брехать-то! - обиделся Пашка. - Какой дурак в наше время станет платить такие деньги за картину?
- Я ж говорил, что не поверишь...
Ситуация повторялась. Только в мелком масштабе.
Я встретился глазами с Санькой и услышал его чётко направленную мысль:
"Колоться будем? Или как?"
Ловок однако! Сам мысли не слышит, но пользуется телеграфом в одностороннем порядке. И недурно!
Я едва заметно покачал головой: нет. Всё равно из моих объяснений ничего путного сейчас не получится. Во-первых, Пашка уже навеселе, а во-вторых, чтобы рассказывать такое, надо, как говорится, клиента подготовить. А этим мы займёмся чуть позже, когда "клиент" попадёт в лоно семьи. Да и вообще: второй раз подряд рассказывать одно и то же? Увольте!
Пашка хмыкнул в бутылку:
- А пивко-то ничего! Где брал?
Я неопределённо махнул рукой:
- Там, за лесом...
- Что, тоже секрет?
- Почему "тоже"? - Я прекрасно понял, что он имеет в виду, но вызова не принял.
Пашка вздохнул, допил бутылку и, лениво потягиваясь, мельком взглянул на сотенную:
- Ладно, Володь, пойду я. А чё там насчёт музона? Говорил, что-то новое? Дашь послушать?
- А вертушка фунциклирует?
- О! - подпрыгнул Пашка. - Диски, что ли?
- Ну дык!
- Ты у нас прям богатенький Буратино! Дыркин подкинул?
- Неважно, - поднялся я.
- Чёй-то ты прям весь в секретах, в секретах! И чё за диски?
- Сам увидишь. Деньги-то забери!
Пашка испытующе подырявил меня глазом из-под кучерявой шевелюры и вздохнул:
- Ладно... - И тут же предупредил: - Только сразу отдать не смогу!
- Потом разберёмся, - отмахнулся я и пошёл в комнату.
Он посмотрел мне вслед, сгрёб со стола вожделенную бумажку, любовно свернул её, сунул в карман и криво усмехнулся, как бы оправдываясь:
- Вот змей-искуситель!

*****


Когда захлопнулась дверь за Пашкой, обалдевшим от предложенного выбора пластинок, Санька тоскливо вздохнул:
- Итак, продолжим нашу беседу?
Я улыбнулся:
- Какая уж там "беседа"? Пора приступать к практической части!
Санька аж засветился:
- Именно это я и имел в виду!
- Ну тогда прошу пассажиров занять свои места! - Санька заёрзал, поудобнее устраиваясь на диване, а я плюхнулся в кресло и торжественно провозгласил: - Сезам!
- Интересно, - прошептал Санька, изумлённо разглядывая возникший перед нами светящийся прямоугольник, - чья "буйная" фантазия наградила его таким пошлым именем?
- А почему шёпотом? - спросил я.
На что он пожал плечами и ответил:
- Нервы, нервы...
Я с улыбкой припомнил, как сам вибрировал во время первого своего испытания и попросил:
- Сезамчик, Нью-Йорк, пожалуйста!
Я постарался как можно живее представить ту же улицу, по которой дед таскал меня чуть ли не волоком. Браслет послушно её воспроизвёл. Санька восхищённо затаил дыхание, всматриваясь в изображение, появившееся на экране.
- Вы с ним, как родные...
Я почувствовал неожиданный прилив нежности к послушному аппарату и ничего не ответил. Только ласково провёл по нему рукой.
Над городом ночь распростёрла свои чёрные крылья. Видимо, улица была не первой важности, потому что жизнь, бурлившая здесь днём, заметно поубавила в своей активности. Проще говоря, улица была пуста и только редкие прохожие, как тени, жались к тротуарам, стремясь прошмыгнуть быстрее и незаметнее. Наверное, это имело свой резон.
Мы зависли над тротуаром где-то в полуметре. Рядом, как на заказ, огнями сверкала витрина, заполненная тем, что радовало наши с Санькой сердца: аудио- и видеопродукция всех мастей и многочисленные примочки к ней.
Санька довольно щурился, едва не облизываясь, смотря на вожделенное изобилие. Я и сам был очарован не меньше его. Глаза по привычке искали знакомые названия на конвертах пластинок, но удавалось это с трудом: кренделя и завитушки сильно затрудняли восприятие.
- Ну что? - спросил я. - Бум брать?
Санька смутился:
- Да ты знаешь... Что-то как-то не того...
- Для чего ж мы тогда сюда припёрлись?
- Ну... Посмотреть хотя бы... На первый раз.
- Даёшь! - крутанул я головой, изображая непреклонную решительность, хотя прекрасно понимал его чувства. - Сезам! Потихоньку вперёд!
Мы наехали на витрину и, когда она расстворилась, оказались в полумраке магазина. Нас окружали стеллажи с тысячами пластинок. Море музыки...
- Ну? - опять подступился я к нему. - Идём?
Он растерянно глянул на меня:
- Прямо вот так?
- Ну конечно! - уверенно сказал я. - Ну-ка, Сезам, откройся! - И спрыгнул на кафель магазина.
Санька всё ещё в нерешительности стоял возле кромки экрана.
- Ну! - протянул я руку. - Смелее!
- Да я не об этом, - он медленно переступил через порог и огляделся: - Как тут насчёт охраны?
Я погасил экран и пожал плечами:
- А разве мы что-нибудь ломали или вскрывали? Мы здесь и были! Сигнализации не с чего хай подымать. Взлома-то не было!
Санька только хмыкнул:
- Да уж!..
Я демонстративно прошёл к одному из стеллажей, взял с полки первую попавшуюся пластинку, потом тем же показательно-маршевым шагом вернулся назад:
- На!
Санька внимательно осмотрел её в свете витринных огней и удовлетворённо крякнул. На конверте крупным размашистым почерком красовалась надпись: "Bad Company". Белые буквы на чёрном фоне. Без всяких изысков.
- Ты не смотри, что оформление каковое, - попытался Санька взять на себя роль рекламного агента, - зато музон - класс!
Но я его перебил:
- А то я не знаю!
- Да, но какие всё вещи здесь! - мечтательно огляделся Санька вокруг.
- Короче, так! - подвёл я черту. - Времени у нас ещё часа четыре. Думаю, управимся?
Санька промычал в ответ что-то неопределённое, уже не слыша меня. Ну и ладненько, пущай наслаждается, решил я, а сам прямиком поковылял в отдел, где расположилась видеоаппаратура со своими прибамбасами.
Однако, поживиться в тот вечер нам ничем так и не удалось: непредвиденная случайность исковеркала все наши планы. До сих пор не могу себе простить, что так расслабился. Тем более, что опыт уже был. Собственно, предотвратить я ничего и не смог бы, но... Обо всём по-порядку.
Прошло, наверное, минут десять с того момента, как наш маленький "десант" высадился в магазине. Не знаю, может и больше: счастливые, как известно, часов не наблюдают. Я был настолько поглощён своим занятием, что сразу и не обратил внимания на шум, возникший за пределами магазина. Сначала заездили машины тута-сюда, но это показалось обычным делом и ничего тревожного в себе не несло. Потом поднялась беготня, крики и голову я поднял только когда прозвучала первая автоматная очередь. Я в недоумении смотрел через витринное стекло и даже подумать не мог, что вся эта суета каким-то боком нас коснётся. Всё воспринималось, как на экране телевизора.
Возможно, это была одна из мафиозных разборок, не знаю. Я не успел выяснить, потому что дальше произошло такое!..
Одна из очередей вспорола витрину нашего магазина. С жутким звоном посыпались осколки стекла и тут же со стороны, где я оставил Саньку, послышался глухой вскрик и что-то мягкое гукнулось на каменный пол. У меня мороз продрал по коже от внезапной догадки. Я кинулся в ту сторону, не обращая внимания на фиолетовые вспышки над моей головой. Но в тот момент забота браслета меня совсем не восторгала.
Страшная картина предстала моим глазам: Санька лежал в луже крови лицом вниз! Ненужные теперь пластинки веером рассыпались по полу.
Я окаменел. Тишина стояла такая, будто и не было никакой стрельбы. Но бездыханное тело убеждало в кошмарной реальности произошедшего. Я схватил Саньку за плечо, повернул лицом к себе и чуть не закричал от ужаса: оно было изуродовано и залито кровью! Живого места не осталось!
Диким взглядом я обвёл пустой магазин, как бы ища подмоги. Но ждать её было неоткуда. Это я ещё осознавал.
Господи, что же делать?!
И тут вспышка озарила мозг: "Браслет!" Надо надеть его на руку Саньке, как это было в случае с Настей!
Я дёрнулся стягивать его с себя, но тут же подумалось: не здесь! Отсюда надо ноги уносить, пока не застукали.
- Сезам! - взвыл я с невыразимой тоской. - Домой!
Забыв обо всех своих сверхспособностях и пыхтя от натуги, я кое-как перевалил Саньку через кромку экрана, даже не догадавшись уравнять её с полом своей квартиры. Дав браслету отбой и ни секунды не раздумывая, я стащил его с руки и напялил на безвольную руку друга.
"Будет ли толк?.". - с замиранием сердца подумал я и вдруг почувствовал, как опять, как и тогда, навалилась страшная усталость: сказывалось отсутствие энергетической подпитки браслета, к которой я уже привык и даже не замечал.
"Будет ли толк?.". – эхом прозвучало где-то на задворках, и липкая чёрная бездна небытия поглотила моё враз отупевшее сознание.

*****


- Давай, давай, открывай свои очи, лежебока! Всё равно ведь уже не спишь!
Я разлепил веки. Настя сидела возле меня на диване и с улыбкой тормошила меня.
- Тебя одного нельзя оставить ни на минуту! Обязательно чего-нибудь натворишь!
Я осоловело посмотрел на неё и вдруг меня подбросило:
- Санька где?!
- Да здесь я, здесь, не волнуйся! - Санька, живой и невредимый, показался в дверях спальни. - Портрет свой разглядываю в зеркале.
- Ф-фу! - облегчённо вздохнул я и опустился на подушку, радостно смотря ему в лицо. - Всё-таки получилось!
- Да уж, - весело сказал Санька, - занятная штучка, этот твой браслет! Так отполировал мою физиономию, что и следов никаких найти не могу. - Он приложил руку к сердцу и склонил голову: - Благодарю вас, сэр, вы спасли мне жизнь!
- Ладно тебе! Я здесь ни при чём. А ты-то как сюда попала? Насколько я помню...
- "Помнит" он! - Настя надула губки. - Твоё "скоро буду" очень уж затянулось, милый ты мой!
- А что, разве много времени прошло?
- Порядком! Сутки скоро!
- Это столько я дрых?! - в ужасе вскричал я. - Что ж вы меня раньше-то не растолкали?!
- Тебя растолкаешь! - хмыкнул Санька, усаживаясь в кресло напротив меня. - Я уж и надежду потерял. Слава Богу, думаю, хоть дышит. Значит, живой. Хорошо, Настя сама пришла, подсказала, что надо всего лишь браслет на руку надеть.
- А я жду-жду, думаю: это точно он опять куда-то вляпался! Как в воду смотрела! Мне Санька всё рассказал! - погрозила она мне пальчиком, многообещающе прищурившись.
- Честно говоря, я струсил... - при воспоминании о пережитом голос мой дрогнул.
- Котик мой! - назидательно произнесла Настя. - Браслет тебя совсем избаловал: ты и думать забыл, что такое инстинкт самосохранения!
- Инстинкт забыть невозможно, - возразил я с умным, как мне казалось, видом. - Или он есть, или его нет!
- Тогда надо быть хотя бы поосторожнее.
- Ну ладно, господа, - поднялся Санька. - Пора и честь знать. Там, небось, Нинка мне торжественную встречу готовит. "Нажрался!.. Дорогу домой забыл!.."
- Нажрался? - тупо переспросил я, но он воспринял это, как вопрос.
- Да ну что ты! Когда бы я успел? Но, всё равно, как-то же надо путно объяснить, где я сутки ошивался? Не скажу же, что в Штатах с гангстерами воевал? Тогда вообще со свету сживёт насмешками!
- Скажи, что у меня заночевал... - не совсем уверенно предложил я.
- Ага... "У Ленина за чаем..". С какой стати, скажет, дома, что ли, нет? А! - махнул он. - Чего-нибудь придумаю... Чай, не впервой!
Настя покачала головой:
- Ай, мужики!..
Санька насмешливо покосился на неё:
- Ну а ты бы на её месте поверила, если б всё, как есть, выложить?
Настя задумчиво посмотрела в окно:
- Наверное, нет...
- Вот то-то и оно! - Он протянул мне руку: - Давай, пойду я.
Я вскочил со своего ложа:
- Пойдём, хоть до двери провожу. А то вы как с тяжелобольным...
- А что, уже всё? - удивился Санька, одеваясь. - Ведь только что без сознания валялся?
- Ну-дык! И снова к подвигам готов!
- Я те дам - "подвиги"! - хлопнула меня Настя по спине. - Ишь, доверили игрушку! Одни неприятности!
- Ну почему же? Разве нечего вспомнить хорошего?
- Это мы обсудим чуть позже, - она обхватила меня сзади руками и положила голову на плечо.
- Ну, это… я пошёл, - вздохнул Санька, ещё раз пожал мне руку, кивнул Насте и скрылся за дверью.
- Ну и что за вопрос ты хотела со мной обсудить? - прищурился я, поворачиваясь к Насте.
Она прильнула ко мне:
- "Какой"-"какой"! - И жарко выдохнула: - Соскучилась я!..

***** 14.05.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.