Фред.

-Грехова! Приходи ко мне скорее, - донесся до меня из телефонной трубки голос тогдашней подруги Катерины. В трубке завывал ,очевидно, ее любимый «Фристайл». Но, оказалось , не только он.
-Что-то случилось?
-Случилось: мне родители отдали собаку. Он такой душка, но чем кормить, как за ним ухаживать и выгуливать когда? Я же не знаю…
-А почему тебе собаку отдали?( я знаю, Катя работает няней в детском саду и заработок у нее – самой бы прокормиться)Насовсем, да? А что за порода?
-Вот приходи ко мне сама увидишь… Нет, не насовсем. Ну, ладно, жду тебя. – и Катерина положила трубку.
Пришла я к ней домой, вижу чудо шерстяное: здоровенный кудлатый пудель, коричневого цвета, угловатый весь как подросток, ноги длинные, сидит у дивана в однокомнатной Катиной квартирке и вдохновенно подвывает магнитофонному Казаченко. Катерина тут же меня осадила: чем кормить , да как ухаживать. «Ой, Грехова, ты ж ходячая энциклопедия», но энциклопедия знала не больше нее.
Катя взялась вычесывать пуделя и принялась рассуждать о сообщенных мною сведениях, что выгуливать его два раза в день не сможет, только после 6ти вечера. Кормить собирается («фиг ему, а не мясо») кашами, ей и самой не хватает, а вычесывать она его уже взялась(«хочешь? На тебе массажку, повычесывай»). Водить будет на поводке, ей родители отдали ошейник с поводком и «выгуливать будем вместе. А то странновато как-то получается одной… Ну и что, что с собакой! Одной как-то неудобно, за компанию – другое дело.»
Я в описываемое время, успела сразу после школы провалиться при поступлении в ВУЗ и пыталась немного просидеть на шее у родителей, отдохнуть после школы. Катя же никуда не поступала и сразу устроилась работать в новый детский сад, одновременно ее родители переехали в город, в МЖК( молодежный жилищный комплекс), где построили себе новую квартиру. И Катя осталась одна в бывшей их совместной однушке в нашем поселочке.
-А чего родители тебе отдали пуделя?
-Они его не насовсем отдали. Завели для себя, точнее, для Наташки( Наташа – сестра Кати, намного ее младше). А то ходят сейчас по домам, позвонят в двери, а ребенок один, вот и завели собаку. Он большой, -Фред басовито гавкнул, - вот-вот! Голос как у овчарки, подойдут-позвонят в двери, а Фред залает. Так вот постоят-подумают, может и уйдут: кто их знает, этих собак. В общем, родители для Наташки завели, чтобы одна дома не оставалась.
-Ну а тебе-то зачем отдали? Если для Наташки, - пусть бы она ухаживала!
-Наташка уехала.
-Ну а ты при чем: сами тогда пусть за ним ходят.
-Наташка уехала с родителями.
-Насовсем? А куда?
-Какая ты трудная! Не насовсем. В отпуск они все вместе уехали, а собаку мне оставили.
-А чего с собой не взяли?
-Значит не могли.
-Почему не могли?
-Потому что собаку бы в самолет не пустили.
-Потому что большой?
-Это королевский пудель – они все большие вырастают.
-Ну так как не пустили бы? Везде пускают, а тут вдруг не пустили бы…
-Нет, ты все-таки трудная. Они в Египет уехали.
(иногда разговаривать с Катей – то же, что рвать зуб, который сначала распиливают, а потом выдирают по кусочкам)Ну, хоть какая-то ясность.
-А надолго уехали?
-На месяц.
-Я вот думаю, где его спать устроить, - продолжила Катерина. – Может напротив дивана, под батареей? Положить ему старый свитер, пусть на нем спит. Сейчас лето, июнь, тепло…Не замерзнет под окном.
Да, здорово это получилось, оставить полугодовалого щенка королевского пуделя на попечение двух девиц, тем более, что меня можно было бы не считать – я же согласилась только гулять вместе с Фредом, а кормить, мыть и вычесывать – это все Катерине. Да и жить он будет у нее круглые сутки. Внезапно меня задавила жаба: я после котов у нас живших в моем детстве, в девичестве получила от родителей добро лишь на содержание хомячков( и то – до окончания школы), а тут – целая собака в собственность!
Фред между тем умаялся вычесыванием и сказавши «бур-хав», выдрался из меж Катерининых колен и ускакал в открытую кухню. -Фред, золотко, иди ко мне – зазывала его новая коварная хозяйка, помавая массажкой. Но пудель был непреклонен: никуда не пошел, но сел на куцый обрубок хвоста и завыл не хуже «Фристайла».
-Вот так сидит и воет целый день, - говорила меж тем Катя, завивая плойкой себе волосы в кудри и подкрашивая ресницы тушью. –Фред, ну иди к Греховой! Она тебя погладит! – и Катя рассмеялась. Я тоже засюсюкала в том духе, что да, только выйди, уж я тебя поглажу, но в ответ заработала неприязненное «РРРРРРР». Потом мы с подружкой договорились, что завтра я приду к 6ти вечера и мы пойдем втроем с псом на променад и на том и расстались.
Катерина отработала смену, вернулась домой, перекусила, дождалась меня и показала Фреду ошейник с поводком. Фред едва не лопался от «терпел», но выгуливаться с нами явно не собирался. Вежливо улыбаясь, он сверкал коричневыми гладкими пятками по квартирке, уворачиваясь от настырных девчачьих рук, и готов был судя по его черноносой морде, вот прям счаз прослыть тупым зассан…негодяем, сделав свои дела на ковре, но стоять насмерть на своем, лишь бы его не выволокли неизвестно куда из помещения эти две сомнительные дамочки. В конце концов в 4ре руки мы его изловили и не обращая внимания на протестующее «бур-хав» напялили на него ошейник. Катерина всучила мне конец поводка, наклонилась застегнуть босоножки и скомандовала: - Грехова, ты его поведешь! А то у меня платье единственное красивое, затащит еще в лужу, забрызгает.( на улице два-три дня назад прошел дождь)
Деваться нам с Фредом было некуда и покосясь друг на друга, мы вперед Кати выкатились со второго этажа вниз по лестнице. Фред неторопливо потрусил в сторону продовольственного магазина, откуда вкусно тянуло колбасой. Я выгнулась назад, словно изогнувшаяся жирафа, пытаясь высмотреть остававшуюся запереть двери Катерину, и прошляпила момент, когда хитрый пудель подтащил меня к красовавшейся возле магазина луже и жадно принялся из нее лакать.
-Фроська, фу! – завопила вышедшая из дома Катерина. Я дернула за поводок – Фред уперся всеми 4мя лапами и мордой, забравшись в лужу наполовину.
-Фу!!! – завопили мы уже вдвоем с подругой, вцепившись в поводок как два цирковых клоуна. Злонравный «Фроська» упирался как мог, а когда мы его перетянули к себе, промчался напоследок сквозь всю изрядно глубокую лужу и принялся изображать собачью радость ( чего , могу поклясться, не чувствовал):Фред встал мокрыми передними лапами на Катино платье и радостно «забурхавил», словно встретил самого-самого дорогого ему в мире человека.
-Хозяйка! – говорила его улыбающаяся пасть, в то время как мы с Катериной пытались одна сбросить мокрые грязные лапы с юбки, а вторая спрятать свои босоножки от мокрых топочущих лап и забрызгивающего кожу ног хвоста, - ты же самая-самая хозяйка! Смотри, какие чудесные следы я оставил на твоем платье! Оно было все однотонно и уныло-красное, а теперь полюбуйся, как я художественно расцветил его черными оттисками! В жизни никто тебе бы этого не сделал! Это тебе за приют, за ласку, за кашу(пусть я ее не стал есть, но я знаю, что она вкусная), за массажку и за свитер под окном… За все,бур-хав!
-Блин! – высказалась Катерина. – Домой идти? Пошли в лес.
И мы с Фредом пошли через полпоселка в лес. Лес у нас обжит на 20 км в разные стороны от поселка, можно считать – парк, но несмотря на это и лесничество с пожухшими желтыми елками при входе в лес, можно запросто встретить не только пасущихся под сенью лиственниц, верб и сосен, коров с верховыми пастухами, меланхолично перепрыгивающих через стланик, но и медведей, пришедших на лесные поляны или речной галечник, поросший кустами голубики, полакомиться ягодами. Растет так же( живем мы в Магаданской области, на Колыме) шикша, брусника, жимолость, дикая крохотная малина(кустики не выше щиколотки), смородина красная и черная. Однажды видели и белую. В поселке насажены тополя, есть рябина, черемуха. Но сейчас не об этом.
Стоял июнь. Самое начало. До ягод было еще далеко – 2 месяца, но мишки все равно забрести могли, мы тогда еще не знали, что они подходят к жилью не только на полчаса пути, но и на 10 минут хода в лес от него. Но медведи нам ни в тот день, ни после, не встретились.
Фред ласково улыбался, таскал в зубах подобранную палку, «гулял» только по вьющейся пыльной лесной дорожке, на которой и троим людям не было бы тесно. Были почти белые ночи, летом у нас на Севере очень светло и ночами, солнце с неба стреляло узенькими золотистыми лучиками, рассеянно освещая лесную дорогу, еще не собираясь заходить. Воздух был бел и светел.
Но зато были КОМАРЫ. Коварные, длинноногие, они так и норовили впиться в глаз или в ухо. Минут через 10 мы с Катериной поняли, что комары в поселке не годятся комарам в лесу и в подметки и обратно к дому «гуляли « уже вскачь и потирая покусанные пальцы ног и шею.
Фреду досталось по многострадальному носу, но он только бурхавкнул, останавливаясь потереть нос лапой, да гадливо выплюнул палку. Уже добравшись до катиного дома, мы вспомнили, что Фрося так ничего и не сделал.
-Опять в лес? – нервно спросила Катерина. – Не пойду!
Я солидарно промолчала.
-Пусть лучше он уж на ковре или на полу наделает как вчера – я приберу, - нервно потирая укусы, продолжила подруга.
Но тут Фред робко потянул у меня в руке поводок, совестливо огляделся и присел среди двора, перевыполнив наши ожидания. Встряхнулся и радостно посеменил в открытые двери подъезда.
-Ну, ладно, Грехова! Дальше я сама, мне еще платье стирать. Ты приходи завтра вечером опять.
Так и повелось. Как вечер, мы выводим Фреда на прогулку. За две недели он обвык, притерпелся к каше, принялся насиловать свитерок для спанья и уже не убегал никуда, когда с него снимали поводок на прогулке. Как оказалось, когда ему было нужно, хитрец прекрасно мог и сам избавиться от поводка – просто вытащив голову из ошейника. Но обычно пудель брал поводок в зубы, чтобы тот не волочился под ногами, или ждал, когда Катя позовет его и отстегнет карабин у опоясывающей шею кожаной полоски.
Спал пес посреди комнаты, или в назначенном углу под окном – все одно ковер, давал мыть себе лапы после прогулки, но вычесываться не терпел. Меня стал воспринимать как неотъемлемый атрибут прогулок: при слове «Марина» несся в коридор, вытаскивал зубами ошейник и поводок из угла, и садился на куцый обрубок хвоста выть на дверь.
Кстати выть вечерами он так и не отвык. Грустил видимо.
-Выйдет в коридор, когда я уже лежу на диване (Катя ложится спать в 9-10 вечера, она жаворонок), встанет мордой к двери и воет. Позовешь его, иди, поглажу – придет, со вздохом сунет морду в руки, псиной кислой от него воняет! Погладишь его, он вроде развеселится, а потом опять вспомнит что-то свое и снова уходит стоя выть на двери.
И, что Катю и смешило и раздражало, пудель повадился подвывать «Фристайлу»: стоило включить запись, как Фред бросал все свои дела или попытки поиграть с хозяйкиной рукой, и принимался выть поперек тональности песен. Мне «Фристайл» не нравился, и я втихую про себя посмеивалась над тем как Катерина сначала улыбается, потом хмурится на фредов вой, потом замахивается полотенцем и начинает скрипучим голосом браниться. Фред на всякий случай умолкал, потом вновь подбирался к магнитофону на подоконнике и вновь принимался петь.
Через три недели после переселения собаки, к нашим прогулкам по поселку и в лес, присоединился мой старший брат. Выискал предлог, а после просто привадился: Катерина ему очень нравилась. Теперь мы гуляли так: впереди на парах бегу я с Фредом, радостно задыхающимся на поводке, за мною в отдалении чинно шествуют флиртующая Катерина с млеющим рядом, вздыхающим, Женькой. Обычно подружка размахивала сломленной веточкой или букетиком, который совместно с братом, срывала в лесу.
Однажды парочка больно долго не показывалась из-за лесного поворота и я остановившись, решила распугать их Фредом. Отстегнула карабин у ошейника и спустила собаку с поводка. Фред радостно заскакал вокруг меня, становясь лапами мне на пояс, потом припустил … дальше в лес! Тут я как заору! Через полминуты из-за поворота выбежал встревоженный брат, за ним спешила спотыкаясь в неудобных американских босоножках Катя.
-Ты чего орешь, - подступил полуразгневанный – полунапуганный Женька, мы думали медведь напал!
-Ребята, Фред в лес убежал!
-Грехова!!!! Ничего тебе доверить нельзя! Что я родителям скажу?!
-Спокойно, - сказал поостывший брат, - сейчас мы его догоним, он в незнакомое место не побежит. Сначала вперед будет бежать, потом обратно вернется! Дай мне поводок!
Приговаривая в два голоса «Фред», «фью-фью» и «на-на-на-на» брат с Катериной устремились по пыльной дороге за пропажей, я же убитая своим головотяпством плелась в арьегарде процессии совершенно молча. Прошло 5 минут, 10, Фреда не было.
-Дальше вечером ходить не стоит, - останавливаясь заявил брат.
-Что я теперь родителям скажу? Полторы недели осталось до возвращения!
-А ты хочешь, чтобы нас в одном гробу похоронили? – хладнокровно вопросил братец( недавно медведь съел гулявшую супружескую пару. Что осталось – хоронили в одном гробу.) Пошли домой! – скомандовал он.
-А ты не командуй! – сердито заскрипела Катерина, разом забыв о женских чарах. – Вообще это вы виноваты: если бы ты меня не отвлек, я бы поближе к твоей сестре держалась и собака бы не убежала!
-Сама же попросила меня цветов на обочине нарвать! – собрался было закипеть брат, но тут на фоне леса, освещенного рассеянным светом клонящегося к закату солнца, появился нечесаный, воняющий пылью, кислятиной и тухлятиной кудлатый счастливый комок: Фред торопливо мчался к нам из зеленых глубин навстречу по дороге, что-то держа в зубах.
-Фред! – воскликнула Катерина, - Ну-ка, дайте сюда поводок!
И забыв про назревавшую размолвку, с поводком в руке двинулась навстречу собаке. Но пес, увидев в руках хозяйки поводок, резко притормозил и стоя на таком расстоянии, что был виден, но поймать бы мы его не смогли, положив нечто смердючее из пасти на дорогу, с чавканьем в него вгрызся. Подпустит немного к себе, обежит вокруг за спинами и , уверенно двигаясь к поселку, снова стоит и грызет что-то найденное в лесу, припав на передние лапы. В конце концов, уже почти слопав принесенное, он так увлекся, что подпустил к себе брата. Тот схватил его за ухо и не обращая внимания на предостерегающее «рррррр», дождался пока подружка снова не пристегнула карабин поводка к ошейнику.
-Попался! – торжествующе, воскликнул Женька. А Катя тут же принялась его уговаривать, чтобы он посмотрел, что у пса во рту, потому что сама она боится.»- Чтобы он меня укусил?», - иронично вопросил брат. Тогда вспомнили о виноватой мне, все еще державшейся чуть поодаль. Меня до этого в жизни не кусали, а уж чтобы Фред! Я немедленно залезла к нему в пасть и выковыряла … обгрызенный хребет протухшей рыбы, по торчавшим плавникам по краям скелета и общей раздутости очертаний в нем опознали камбалу.
-Фффуууууу! – дружно сказали мы втроем, но Фреду эта гадость за немением мяса казалась редкостной прелестью и стоило мне выпустить хребтину из рук, как он снова подхватил из толстого слоя пыли обгрызок и смачно принялся его дожевывать. Минуты через три, брату удалось камбалу забрать и выкинуть в стланик на обочине, и, вытерев руки платком , он повел нас вон из леса.
На следующий день Фред заболел. Его рвало, у него был ОЧЕНЬПОНОС, и вообще он ничего не хотел. Катя по знакомству вызвала ветеринара на дом.
-Грехова, ты уколы ставить умеешь? – вопрошала подруга через некоторое время по телефону. – Фред отравился и сорвал желудок. Ему сказали уколы ставить, а я не умею. Лекарства вон в ампуле лежат. Еще мне надо рис – у вас есть? А то магазин уже закрыт( магазины в то время работали до 7ми вечера) И красное вино . Но вино я завтра сама куплю.
-Сейчас рис принесу. А вино зачем?
-У королевских пуделей слабый желудок: они аристократы. От поноса надо поить рисовым отваром несколько дней, потом кормить рисовой кашей без соли. А чтобы аппетит был – давать по столовой ложке «Кагора» пред каждой едой и уколами после нее.
-Перед едой и после еды?
-Не люби мне мозги, только перед едой. А после еды ставить уколы… Так ты можешь или нет?
-Нет, води в обед к ветеринару, а вечером я свожу.
-А утром?
Вопрос повис в воздухе. Но деваться ей было некуда. Кате пришлось возиться с заболевшей собакой как с ребенком: убирать за ним в квартире, варить рисовый отвар и каши , ставить уколы сначала у ветеринара, потом научиться делать самой, потому что в обед подруга оставалась без еды: пока она водила Фреда к ветврачу, обед заканчивался.
И вечером тоже, вымотавшись после рабочего тяжелого дня, снова надо было идти колоть пса. Утром же Кате срочно надо было бежать на работу, некогда ходить к ветврачу. Потому ей волей-неволей пришлось выучиться ставить уколы Фреду самой. Бюджет Катерины из-за собачьих лекарств и вина, платных походов к ветеринару, резко вздорожал. Мне ухаживать за больным она не доверяла и потому валилась с ног.
Через 10 дней Фред оклемался, повеселел, даже снова принялся любить свитерок, и меня вновь допустили к дому. Рисовую кашу пес есть не хотел, приходилось кормить его с ложки: Катерина держала, а я кормила, разжимая и зажимая пасть ,чтобы не выплюнул положенное в рот. Точно так же иногда подруга просила меня подержать Фреда, наливая ему в горло с ложки ценное красное вино. Фред порыкивал, но глотал, причем пристрастился к вину и зачастую изображал коршуна над бутылочной прерией: сиречь над бутылкой с вином, припрятанной под диваном.
Пес выцарапывал бутылку лапами, потом присев и зажав вино между задними ногами, обхватывал скользкое бутылочное горлышко соскальзывающими передними лапами, а зубами пытался вытащить из горлышка деревянную пробку.
-Фред! Вот кто-то сейчас получит! – многозначительно восклицала Катерина и показывала собаке шприц. Тут же тот бросал бутылку и рыча, шел прятаться под диван. Влезала туда только склоненная Фредова морда, все остальное стоя красовалось снаружи. Мы с подругой хохотали до упаду.
-Вот дурак, - говорила Катя, - шприц-то уже пустой и без иглы.
К моменту приезда катиных родителей из отпуска Фред окончательно поправился. Точно так же как когда его привезли к Катерине, теперь он вежливо улыбался своим хозяевам и кружил из-под рук. Наташке тоже не давался. Когда его увезли, он долго молчал и не доверял забравшим его людям, только спустя три недели вновь начал приговаривать «бур-хав», да при слове «Марина» бежал к входной двери и садился завывать. Но потом привык.
В декабре Катя рассказала мне смешной случай:
Слоняется Наташка – школьница по комнате, папа ее лежит на диване и смотрит телевизор, Фред сидит наискосок в углу комнаты.
-Фред! – говорит наташин папа, - помыл бы ты посуду!
Наташа помыла.
-Фред ! – пропылесосил бы ты в комнате!
Наташа пропылесосила.
-Фред! Сходил бы ты в магазин!
Наташа собралась и быстренько сбегала все купила.
-Фред, да ты у нас молодец! – говорит папа.
-Фред,- смеясь отвечает Наташа, - дашь пять рублей к празднику?
-Бббуур-хав! – согласно ответил Фред из угла и кивнул мохнатой головой.))) 12.11.2015

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.