Подготовка сумерек. (Nigredo)

Рассказ фотохудожника Александра Смолина. Пожалуйста, пишите Ваши комментарии, Ваши мысли. Спасибо.

Детским крестовым походам посвящается.

Они шли плечом к плечу по широкой площади ночного Города. Светловолосые девы в пышных белых платьях чуть выше колена. Юные глупышки, совсем еще девочки… Но, именно в их сердцах, повелительной медью боевой трубы, прозвучал Великий Зов. И сердца откликнулись! Теперь они Защитницы - все мужество Города, вся его надежда! Воительницы, последний блик матриархата… Больше никто и никогда не сможет собрать такое войско! Сегодня их первый и последний бой. Сегодня никто не отступит! Почему они, за что!? Но, разве это единственный вопрос, потонувший без ответа в круговороте невероятных событий последних дней. Дней Великой Битвы и Великой Жертвы. Когда нет выбора, когда некая Сила, для которой судьбы мира лишь камни на пути к непостижимой цели, может обречь любого на непосильный подвиг, безжалостно и не разъясняя.
Даже нехитрое девичье убранство обрело новый смысл - стало сверкающим доспехом ангельской рати. Как на простодушной средневековой картине. Но на картине все светло и радостно, внушает уверенность. Там не прописаны лишние детали…
Они шли, едва касаясь земли. Переливы их белых одежд казались могучими взмахами светлых крыл. Открытые, светлые лица дышали доблестью и благородством, были исполнены решимости. Ряд за рядом ступали упруго, в ногу! Тонкие клинки прижаты к бедру острием вперед. И при каждом бодром шаге по отточенным лезвиям грозно пробегали холодные блики! Они одолеют! Не могут не одолеть! Но, порой, взлетала легкая ткань, и над краем чулка на миг обнажалось такое ранимое детское тело…
Великий Зов не повел их в поход за три моря. Он заставил подняться, заслонить собой, выйти на битву, с уверенностью в победе, и без надежды вернуться!..
Перед боевым порядком, чуть справа, шествовала Белая Дама: видная, стройная, подтянутая. Ее длинные локоны, не здешней белизны, воодушевляли лучше любой хоругви. Кем была она до того, как вся жизнь перевернулась до того, как материализовалось Зло?.. «Темные имеют право стрелять потому, что они нас боятся. Даже мертвых! Потому, что свинец станет золотом, а Город очистится и засияет! Когда – ни будь…», — говорила она.
С самого утра в недрах теплых квартир шла работа. Бесстрашных героинь, которые уже при жизни, казалось, оторвались от земли, причесывали, одевали, шнуровали. Близкие вели себя тихо и почтительно. Но снова и снова подправляли прически, затягивали жесткие лифы: хотелось лишний раз коснуться, взглянуть на дочь с печальной гордостью. Ведь на этом балу боль и смерть будут настоящие… Еще хватало сил не верить, что уже сегодня безжалостный металл разорвет белые одежды. Ряды смешаются, и маленькие красавицы станут без счета валиться друг на друга, растерзанные метким, убийственным огнем. А камни Города раскалятся от горячей, чистой крови.
Но, пора! Все безукоризненно - прилажено, подогнано, натянуто, как корабельные снасти! Не стыдно предстать перед Врагом…
Праздничные туфельки ступали неслышно. Только шелест шелка и тугой стон корсетов звучали музыкой Горних сфер. Все замерло в ожидании. На той стороне площади, за непроницаемой стеной мрака - мертвая тишина. Можно было только догадываться, с какой ненавистью, с каким глумливым торжеством смотрели оттуда на бесстрашных дев, спешащих навстречу своей судьбе, стройной колонной, в полный рост, со смехотворным оружием… Зашевелился муравейник невидимых прицелов… Шарят, смакуют, выбирают! Как просто! Стоит только спустить курок, и свежий, прекрасный лик покроет саван тоски и боли. Сколько сотен и сотен отважных сердец перестанут биться еще до утра!.. Но, пока, все живы, ничего не случилось, никто еще не коснулся ослепительной, невинной красоты!
Вдали неяркая вспышка и слабый хлопок. Неисправимая фантазерка, с грустным мечтательным взглядом тихо ойкнула и упала лицом вниз. Жалобно прошуршал кринолин. Вместо мягкого плеча любимой подруги холод ночи… Высокая, красивая… Милая Оленька!.. Граница Тени быстро приближалась. Непобедимая Королева шагала перед строем легкой поступью бессмертной богини. Всесильная, надежная, неукротимая!.. Еще несколько мгновений, и тяжкий жаркий поцелуй ударил благородную предводительницу под высокую крепкую грудь… Звякнул выпавший из руки клинок. Гордая, и уже безоружная, женщина сделала еще несколько неверных шагов, не желая признавать смертельную рану. Но статное тело качнулось и, теряя былую осанку, откинулось назад под ноги идущим. С правого фланга - самые рослые. Им легче переступить через командира… Теперь впереди только Враг!.. Малышка, лет десяти, резко остановилась, схватилась ручками за животик, и закусила губу. Нелепое темное пятно быстро расползалось из-под дрожащих пальчиков. Так больно! Но так не хочется упасть!
Черный провал перед ними заполыхал адским пламенем частых выстрелов, и пули густым тяжелым роем помчались навстречу легкой добыче… Толстенькие и худенькие, красивые и не очень вскрикивали, охали, оседали, падали навзничь и ничком. Пойманные на вдохе, взмахивали, по птичьи, белыми рукавами, и благородная сталь летела кувырком!.. Казалось, с каждой счастливой пулей, сам стрелок яростно овладевал своей жертвой. Сраженные бились в агонии, рвали окровавленные одежды. Как будто, силились сбросить с себя перед смертью бесчестие грязного прикосновения. Тонкие струны шеренг рвались в немыслимых аккордах. Атака захлебывалась. Юное воинство выбивалось из сил, гибло в непроходимой свинцовой чаще. Но, в неистребимом порыве, по скользкому булыжнику, через поверженных подруг стремилось вперед, оставляя за собой то, что уже не вернуть…


Повсюду валялось бесполезные клинки. Тела Победительниц звездным небом раскинулись по необъятной мостовой. Сладковатый дурман недавней бойни, смешавшись с клубами порохового дыма, душным маревом стоял над ними. Звезды? А, может, - это лилии, раскрывшие объятья на глади черного водоема в предрассветном тумане?.. Печальная мечтательница, та, что упала первой, еще слабо вздрагивала. Белая Дама беззвучно шевелила губами, судорожно сжимая простреленную грудь длинными пальцами. В неясном свете кровь под ней казалась черной. Свернувшаяся клубочком десятилетняя малышка, лежала на боку с отрешенным лицом кариатиды. Ветер шевелил локоны и шуршал подолами, заглушая стоны. Луна ушла за тучи.

А. Смолин 06.04.2014

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.