О погоде и не только

- Что вы закажете? - официантка мило улыбаясь смотрела на Костика.
- Нам два пива, пожалуйста — Костик говорил нетерпеливо.
- Какого вам пива? У нас есть...
- Принесите фирменного.
- У нас есть три сорта фирменного пива, - спокойно начала официантка заученную фразу.
- Принесите на ваш вкус, - перебил её Костик твёрдым голосом, хоть и с улыбкой. - Обещаю, нам очень понравится, только поскорее, пожалуйста.

С Костиком мы учились в институте. У нас было много общих интересов, мы проводили много времени вдвоём, сдружились. По окончании ВУЗа жизнь развела нас в разные стороны, но мы старались хоть пару раз в год встречаться. Это был как раз такой раз.

- Серёг, ты веришь в материальность мыслей? - спросил меня Костик буквально вместе с приветствием.

Потом официантка попыталась оторвать его от меня. Сейчас он продолжал:

- Так вот, на днях иду гулять с собакой, спускаюсь по лестнице и мечтаю «вот бы на улице выпал снег». Ну так проще — собака приходит почти чистая, мыть его уже в общем-то не обязательно — так, протёр лапки и пусть бежит. Выхожу на улицу — куда там! Есть на небе еле заметные облачка, но звёзды и через них радостно светят прямо на меня, издевательски так светят. «Ну что ж, - думаю: зато красивая погода». Но! Пяти минут не прошло, как откуда ни возьмись налетел ветер, а ещё через минутку — повалил снег. Сначала такая крупа, практически параллельная земле, потом помягче, понежнее снежок полетел. В общем, к дому мы подходили по пушистому ковру, покрывшего толстым слоем дорожки снега! И он сразу же закончился — небо вновь очистилось, звёзды засверкали пуще прежнего. Представляешь!
- Конечно представляю, - ответил я. - Я ж для Люськи в своё время погоду делал!

Люська — это моя девушка, бывшая правда. Около месяца назад она сказала: «знаешь, у нас нет будущего, нам лучше расстаться!». «Как — говорю — нет будущего? Зато у нас есть настоящее!» «Наше настоящее уже в прошлом!» - ответила она. И ушла. А я так ничего и не понял — ни про прошлое, которое у нас было, ни про настоящее, которое мне нравилось, ни про будущее, которое есть у всех, даже если оно как прошлое.

- Кстати, как там Люська? - сегодня с Костиком было явно что-то не так: обычно он интересовался моими личными делами сразу при встрече.
- Ваше пиво, молодые люди! - официантка с улыбкой поставила два бокала на стол. - Покушать выбрали?
- Нет, пока ничего не надо, мы худеем, спасибо большое! - Костик проговорил это даже не взглянув на неё. А ведь он никогда не упускал возможности позаигрывать с официантками, тем более с симпатичными. - Ну так? - спросил он меня, когда девушка направилась к соседнему столику.
- А не знаю, мы решили, что у нас нет будущего и расстались.
- Ого! Хотя, признаться, я тоже всегда считал, что у вас с ней нет будущего, - произнёс Костик с видом знатока всех будущих. - Ну так что ты там с погодой делал?
- Да в день, когда мы с ней познакомились было холодно, ветренно, промозгло так... Мы выбирались с друзьми в Парк Горького. И она сказала, что замёрзла.
- А ты её обнял, прижал поплотнее к своему горячему телу!.. - признаться, я всегда завидовал способности Костика знакомиться с девушками.
- Нет, я пообещал сделать солнце. Как-то так у меня сорвалось с языка само собой. А ты ж знаешь, если пообещал — буду стараться сделать. - я замолчал. В моей памяти всплыл тот холодный ноябрьский день, мы с Людой, гулящие по парку, катающиеся на каруселях, жующие пирожки. А впереди — наше будущее...
- Ну, я знаю, — Костику не терпелось. - И что же ты сделал?
- В том-то и дело, - у меня пропало желание рассказывать. Воспоминания принесли с собой грусть. - Вернувшись домой я встал у окна и смотрел на небо, представляя усиленно, как из меня летят вверх лучи, разгоняющие тучи. Кажется тогда я старался действовать по науке — не просто разгонял тучи, а представлял, как поднимается давление, и тучи уносятся по законам физики. Наутро я увидел редкие, плавно текущие по небу облака. Светило яркое солнце. Правда, дул достаточно сильный ветер, но я же не волшебник — как без него разогнать тучи. Людка сама вспомнила про моё обещание и восхитилась мной. Понимаешь, она действительно поверила в возможность этого! Я сам не особо верил, я считал это простым совпадением. - Я замолчал.
- А ещё ты пробовал так делать? - Костика явно заинтересовал мой рассказ.
- Помнишь начало второго курса, мы в колхозе?
- Конечно помню, столько водки нельзя забыть!

В начале второго курса нас вывезли в колхоз на уборку свеклы, моркови и картошки. Поскольку платить за работу нам не собирались, работать нам не хотелось совсем. И нам помогали дожди, лившие почти три недели из месяца нашей практики — сопровождавшие нас преподаватели уговорили колхозное руководство не выводить нас на поле в такую погоду, боясь ни то эпидемии, ни то горячего студенческого бунта.

- Так вот, когда я понял, что в дождь нас работать не заставляют, я каждый вечер «делал» дождь на завтра.
- Ах, так это тебя моя печень должна благодарить, - Костик попытался изобразить гнев в голосе.
- А потом, когда мы оставались после смены, помнишь? Всю неделю светило солнце!

Руководство колхоза предложило нашим оставить небольшую бригаду из тех, кто действительно хочет работать, обещая заплатить неплохие по нашим студенческим меркам деньги.

- А ведь правда, буквально с первого и до последнего дня — ни одного облачка на небе не было, помню! - Костик как-то невероятно возбудился — глаза загорелись, забегали, сам он стал ёрзать на стуле. - А как ты это делаешь, а? Расскажи!
- Ты знаешь, я сам ведь до конца не верю в эту свою способность...
- И зря! Я верю, например. Ну как, расскажи!
- Сначала я делал это так: перед сном, лёжа на спине, я представлял, что собираю энергию по своему телу и потом выпускаю её в небо, в атомсферу — это для ясной погоды. Для туч — наоборот, я её оттуда высасывал в себя. Обычно надо было делать это не накануне, а за день, до целевого момента. Позже я этот ритуал забросил — просто несколько раз в день вспомню, что тогда-то должна быть такая-то погода, и всё. И ещё... мне нужно, чтобы меня попросили, чтобы кто-то верил в мои силы. Тогда результат гораздо лучше! Правда в последнее время получается как-то всё реже и реже. Раньше с лёгкостью шёл наперекор прогнозу, сейчас это удаётся сложнее.
- Обалдеть! - Костик выглядел просто счастливым, что-то в моём рассказе несказанно его обрадовало. - Всё замечательно ложится на теорию.
- Какую теорию? - мне становилось искренне интересно чем вызвано такое возбуждение моего друга.
- Теорию Материализации Идей. ТМИ!
- Ничего про такую не слышал, - я не очень люблю признаваться в узости своего кругозора, но и не всегда пытаюсь её скрыть.
- Не удивительно, я не успел опубликовать ни одной работы! - гордо сказал Костик.
- А!.. - я немного успокоился, Костик всю жизнь, сколько его знаю, был полон различных идей, пусть часто и интересных, но очень уж редко действительно стоящих. - Ну а мне расскажешь?
- Конечно, слушай! Я вот задумался недавно над тем, что если чего-то очень сильно хотеть, оно действительно может сбыться. Хотел отыскать объяснение этому, как-то описать механизм этого действия. И практически одновременно прочитал статью про информационное поле — слышал же про такое? - я кивнул — и сделал снег, гуляя с собакой. Смотри, дружище, тот, кто создавал наш мир... ты ж веришь в то, что у нашего мира есть создатель? - спросил он серьёзно
- Ну в крайнем случае таковым можно всегда назвать природу, - ответил я уклончиво.
- Ладно, об этом поспорим потом. Так вот, создавая наш мир он по какой-то причине сделал его достаточно примитивным. Вернее не так, он сделал очень сложную модель, но не стал наполнять её содержимым. Понимаешь?

Я не понимал.

- Ну что тут непонятного? Есть мир, есть некое информационное поле, содержащее всю информацию об этом мире. Всю, понимаешь? От его начала до конца света. Все законы, по которым живёт мир, его состояние в любой момент, все отношения между всеми его объектами — всё в нём. Понимаешь?
- Ну допустим, и что дальше? - у меня не получалось уловить связи его рассказа с нашим разговором.
- Ну что ты за тугодум такой! - резко сказал Костик. Он рывком подвинул стул к столу и, задев рукой свой бокал, опрокинул его на стол таким образом, что часть оставшегося на дне пива брызнула на мой пиджак.- Упс, извини, пожалуйста! На салфеток! - он выхватил всю стопку салфеток и бросил её мне.
- Да ничего страшного, его давно уже пора отдать тётушкам-химчисткам. - я сделал вид, что ничего особенного не произошло. Хотя, признаться, запах пива мне нравится лишь тогда, когда он источается налитым в бокал напитком.
- Вам повторить? - официантка отреагировала молниеносно — она уже стояла у нашего стола, держа в руке укатившийся по полу бокал.
- Мне не надо, спасибо, - ответил я, стряхивая с пиджака ещё не успевшие впитаться капли.
- Да, пожалуйста, - ответил Костик, засмеявшись в ответ на мои слова. И продолжил, — Так вот, все объекты мира берут информацию из этого поля. Цветок, распускающийся в начале мая, или молния, что ударит в рядом стоящее дерево через месяц — всё есть в поле. Молния ударяет не потому, что в туче собирается электрический заряд, а в атмосфере появляется область более высокой проводимости. Это всё уже следствия, методы, которые позволяют выполниться той цели, которая прописана в поле. Понимаешь?
- Продолжай, - меня начинало интересовать то, что он говорит, хотя я пока не понял как он это собирается привести к моей погоде.
- Смотри, в самом начале мира поле было заполнено минимально, основные события и законы, необходимые для того, чтобы запустить наш мир. Но! Кроме множества объектов, постоянно считывающих информацию из поля, информацию о том, как им жить дальше, есть ещё и человек, обладающий определёнными способностями манипуляции информацией, содержащейся в поле. Например, некоторые люди способны считывать информацию не только касающуюся их в следующий момент времени (как все объекты в мире вообще), а и относящуюся к другому времени, другому объекту, понимаешь? Различные там ясновидящие.
- Мне бабушка рассказывала, - вспомнил я, - что папа мой ребёнком закричал во сне «папе больно» в ту ночь, когда на фронте ранили его отца.
- Да, подобных случаев немало, поверь мне. Но и это ещё не всё, некоторые люди способны менять информацию, содержащуюся в поле! Представляешь?
- Пока не очень — признался я.
- Ну вот ты делал погоду, думаешь каким образом? - нетерпеливо заговорил Костик.
- Но если бы я её не делала, у нас что, не было бы погоды? - упорно продолжал не понимать я.
- Да была бы, конечно! Безусловно есть механизм заполнения поля неким нулевым вариантом. Кроме того, имеется механизм автономного изменения информации в поле. Если бы его никто специально не менял, оно бы жило своей жизнью. Но была задумана как раз возможность вмешательства, возможность усложнения или упрощения нашего мира.
- Постой, причём тут усложнение или упрощение нашего мира? - я никак не мог понять к чему он клонит.
- Ладно, давай попытаюсь объяснить на пальцах, - Костик взял свой уже полупустой бокал с пивом. - Вот смотри, если я его отпущу он упадёт.
- Я знаю, не надо отпускать, пусть этому повезёт больше! - я испугано отодвинулся подальше от бокала.
- А почему он упадёт? - Костик проигнорировал мою шутку.
- Кость, закон всемирного тяготения. Все тела в мире притягиваются с силой пропорциональной сумме их масс и обратно пропорциональной квадрату расстояния между ними, если я ничего не путаю.
- Вот! - торжествующе воскликнул Костик.
- Ты же не хочешь сказать, что ты открыл закон всемирного тяготения? Мы его ещё в школе проходили
- Никто его не открывал! Его придумали. Придумал Ньютон, если верить легенде.
- Подожди, во-первых, никакая не легенда, есть вполне неоспоримые факты, доказывающие, что это происходило в самом деле. Во-вторых, что значит «придумал»?
- Да пойми ты! Все эти законы, устройство природы в целом и всех её частичек каждой по отдельности — это всё тоже тщательно прописано в поле.
- Ну допустим, что же это меняет? Экономия носителей — всё записывать в одном месте. - попытался сыронизировать я.
- А то, что этого закона вполне могло и не быть до Ньютона. Понимаешь, яблоки летали не только вниз, а во все стороны. Но одному вздумалось стукнуть его по голове, он и решил, что все яблоки летят вниз и придумал этот закон. - Костик торжествующе смотрел на меня.
- Ага, а до него большая часть яблок улетала в открытый космос. Думаю, что в этом случае до нас бы дошли исторические сведения о том, что в определённый момент нашу планету завалили кучи яблок, неожиданно притянутых беспечной матерью обратно.
- Да ну тебя! - Костик злился. - Во-первых, в поле нет понятия времени. Законы не могут действовать начиная с какого-то момента. События — те да, те имеют отметку на временной шкале, но законы, если их придумывают, становятся едиными в любой момент времени в прошлом и будущем, вся жизнь сразу же перестраивается, чтобы им не противоречить. Во-вторых, Ньютона я привёл в качестве примера. Скорее всего его закон был с самого начала. Хотя допускаю, что он как раз такой очень сильный человек, способный изменить поле таким кардинальным образом.
- Хорошо, какой же тогда закон придумали учёные? Кость, я не очень понимаю о чём ты говоришь. - взмолился я.
- Ну вот например знаменитое «электрон так же неисчерпаем, как и атом». Не был он неисчерпаемым! Совершенно элементарная частица. Так же, как и атом. Пока не стали копать. Предположили, убедили друг друга и оп-па — получаем сложное строение элементарных частиц.
- То есть великие учёные славятся тем, что способны воздействовать на информацию, содержащуюся в поле?
- Да! Но это не единственный вариант. На самом деле, самый надёжный вариант — убедить большое количество людей в своей правоте. У каждого человека есть свои потенциальные силы воздействия на поле, у кого-то получается лучше, у кого-то похуже. Но когда тысячи, миллионы людей воздействуют одинаково — эффект получается сильнейший.
- Хм... - я начинал понимать о чём он говорит. - Или вот, например, болезни. Ведь появляются же всё новые и новые болезни, ранее неизвестные совершенно. Лишь наши врачи научатся побеждать один недуг, как ему на смену приходит новый, ещё более зловещий. Ведь получается, по-хорошему, достаточно лишь предположить наличие какого-то страшного вируса.
- Да! А в наше время — одна статья в интернете, тысячи испуганных читателей, давление на поле! - Костик радостно подхватил мой пример. - Именно так и происходит, я уверен! Знаешь, я уже несколько дней усиленно думаю над этим. Начал экспериментировать... Кстати, ты знаешь отчего тебе труднее и труднее делать погоду? - вдруг прервал он сам себя.
- Потому что многие люди её пытаются делать? - предположил я.
- Нет, думаю по другой причине. Гидромецентр научился лучше считывать информацию из поля. Каким образом — другой вопрос, скорее всего, основываясь на различных косвенных признаках. То есть ему удаётся вполне неплохо предсказать тот самый нулевой вариант — в условиях отсутствия вмешательства извне. - Костик заговорил каким-то научным языком. Это было ему не свойственно. - То есть при прочих равных, если ты не будешь вмешиваться, например, они стали угадывать чаще. Люди им стали верить. И если миллионы москвичей прочитают прогноз и хотя бы треть поверит в него, справиться с ними тебе будет значительно сложнее! - Костик сиял от своей догадки.
- Допустим, может ты и прав. Так что ты говорил про эксперименты? - вспомнил я его незаконченную мысль.
- А! Я... - Костик заговорил тише, как-то заговорщицки. - Я перекрасил Олькины туфли.
- Не понял — вопросительно посмотрел я на него.
- Когда мы ложились спать они были чёрные, а утром — серые! - торжествующе почти прошептал он.
- Может это ты себя настроил так? Может они такими и были? А Оля что сказала?
- Оля ничего не сказала, как будто так и было. Но! - он вновь приблизился ко мне, почти уткнулся в меня свои носом. - у меня была фотография, я специально их сфотографировал накануне. Там они остались чёрными! - он хлопнул рукой по столу.
- Покажешь? - я не верил.
- Нет. - Костик отодвинулся от меня. Лицо его расслабилось, глаза перестали нервно светиться. - Вскоре они там тоже посерели. Но я уверен, понимаешь?
- Понимаю. Понимаю, но поверить трудно. Понимаешь?
- Да, понимаю, сам бы не поверил. - Костик расстроенно смотрел на меня. - Давай проведём какой-нибудь совместный эксперимент!
- Постой, а как ты объяснишь тот факт, что ты помнишь, какие они были, фотография «помнит», а Оля — нет?
- Не знаю. - Костя задумался. Заёрзал на стуле, закрыл глаза. Посидел так немного - Не знаю, я подумаю. Но сейчас это не так важно. Давай я перекрашу твоего кота!

- У меня был обычный дворовый кот, серый в полоску. Я его очень любил.

- Оставь в покое моего Ваську, - сказал я. - Нечего больше перекрашивать, что ли?
- Ну что тебе, жалко что ли? Ради науки! - Костик умоляюще смотрел на меня своими круглыми карими глазами. - Пойми, важно, чтобы это было что-то для тебя значимое, иначе ты и не вспомнишь, что он был другого цвета! - он взглянул на часы. - Ух! Олька ругаться будет. Ну договорились, а? Надо бы уже идти...
- Ладно, давай, сделай его рыжим. - я не верил в результат эксперимента и решил согласиться.
- Договорились! Завтра у тебя будет рыжий Васька! Только, пожалуйста, постарайся не думать о его цвете, всё же у тебя высокий потенциал влияния на поле, судя по погоде.
- Ладно, постараюсь тебе не мешать, - сказал я.

- Мы посидели ещё минут десять. Костя, видимо, пытался отыскать объяснение найденной мною нестыковки, разговаривал неохотно, отвечал невпопад. Потом мы расплатились и вышли.

- Когда я подходил к дому, зазвонил мой телефон. Звонил Костик.

- Ну всё, фигня твоя задачка! Понимаешь, если мы будем лазать в поле за каждой мелочью, мы его просто перегрузим. Поэтому у каждого объекта есть некоторое своё миниполе, в котором сохраняется часто используемая информация. Ну как, например, вот бывают безусловные рефлексы, а бывают условные, которые уже по мере необходимости у нас приобретаются.
- Ну понимаю, может быть и так. - правда пример с рефлексами мне не показался правильным. - И как раз туфли, о которых ты думал много и серьёзно, у тебя там и сохранились. Ты продолжаешь думать постоянно — вот и сохраняется. А на фотке забылось. А Оля не думала вообще — туфли и туфли. Купила, что ж ещё про цвет думать?
- Именно! Так и есть! Ну всё, спокойной ночи и не думай о Ваське! - он положил трубку.

- Я медленно брёл к дому. Что-то не нравилось мне в этой теории, хотя в целом она была мне симпатична.

- Васька радостно подбежал ко мне, лишь я вошёл в квартиру, стал тереться своей полосатой спинкой о мою ногу.

- Не переживай, всё будет нормально, не может быть всё так просто — сказал я ему, а он мне как-то жалобно мурлыкнул.

После тяжёлого дня и выпитого пива сильно хотелось спать. Я разобрал постель, скинул с себя одежду и улёгся. Васька мягко прыгнул на одеяло и скрутился клубочком. Я явственно увидел его полоски, его серую с чёрным шкуру. «Не думать о Ваське!» Полоски выделялись всё отчётливее. «Не думать!». Не думать не получалось. Я пытался отвлечься, но мысли возвращались к Костикиному эксперименту. «Всё! Спать! Нет никакого эксперимента! Нет никакого Костика!». Сон постепенно затягивал меня в своё царство, а я продолжал сквозь него повторять: «Нет никакого...».




Субботнее утро лениво вползло в комнату. Васька тихо, но настойчиво мяукал рядом с кроватью, требуя еды. Я с трудом открыл глаза. Васька, выгнул свою рыжую спину и радостно прыгнул на подушку. Я погладил его, спустил на пол ноги, сел на кровати. «Рыжую!» - вдруг осенило меня. Я обратил внимание на его цвет, лишь вспомнив вчерашний спор с Костиком. Васька был огненно рыжим. «Надо же! Получилось». Правда у меня возникло сомнение, что всё это было на самом деле; показалось, что он всегда был рыжим, а про полосатость, а может даже и про спор — это уже мои выдумки. Я встал и направился на кухню выпить воды, по пути пытаясь собраться с мыслями. «Надо позвонить Костику и спросить о чём мы спорили». Я взял телефон. В списке последних вызовов Костика не было. «Странно. Стёр зачем-то». В записной книжке его тоже не оказалось. «Что-то с телефоном». Я направился к тумбочке, где лежит моя бумажная записная книжка. Все важные мне телефоны я переношу туда — нельзя слепо доверять технике. На букву «П» не было никакого Писарева Константина. Холодок пробежал по моей спине, когда я вспомнил слова, произнесённые мной непосредственно перед сном. 25.07.2013

Все права на эту публикацую принадлежат автору и охраняются законом.